На три шага вперед

      Когда Рави пришёл в себя, когда увидел, что Даниэля рядом нет, на секунду подумал, что это был сон. Или кошмар. Он так и не решил. Тело ныло, но это не худшее, что с ним случалось. На это он даже не обращал внимания. Пройдёт.       Рави принял душ, смыл с себя весь пот, засохшую сперму, кровь от разбитой губы, запах Дана. Привёл себя в порядок и направился на выход, где уже несколько часов поджидала его охрана, отчитанная мужем за невнимательность. Теперь эта квартира больше не была безопасным островком. Это злило.       Ненавидел ли он Даниэля ещё больше? Нет. Он даже не знал, что чувствует. Между ними только что был прекрасный секс. Да, было больно, и Рави далеко не мазохист, но этот шквал эмоций, страха, желания и смешанных чувств к мужу заставлял его впасть в ступор. Безусловно, он винил себя, что Дан обо всем узнал и что будет теперь, он не знает. Но он точно понимал, что Даниэль не убьёт его. Страх смерти от его рук больше не преследовал. Если даже за такой проступок не убил, Рави решил, что ему дозволено и больше. Нет. Все же он, наверное, мазохист. Или это юношеский максимализм?       Копаться в себе Рави не слишком сейчас хотел. Будет ещё время, его наверняка посадят под замок на вилле, тогда он и подумает обо всем. А сейчас в его голове было пусто. В сердце бушевал ураган, а в голове будто ветер свистел.       Даже когда он садился в машину под пошлые шуточки охраны, даже когда они ехали по городу, и юноша меланхолично смотрел в окно, скрестив руки на груди, он думал только о том, что хочет поскорей увидеть Дана. Если он снова его накажет, Рави надеялся, что между ними что-то изменится. Сбежать он теперь точно не сможет, да и не хочет. Значит, надо попробовать изменить условия своего заключения.       Впрочем, долго размышлять о своём будущем ему не пришлось. Их машину зажали тремя внедорожниками прямо на ходу, когда до виллы оставалось пару километров. Потом визг тормозов, стрельба. Все так быстро. Охранников расстреляли. Рави вспомнил про свой пистолет. Он не был уверен, но вроде даже застрелил одного из нападавших. Но их было слишком много. Его вытащили из машины, отобрали пистолет, надели наручники. Это были мексиканцы. Рави прекрасно понимал, что это люди картеля. Люди Герреро. Они затолкали его в машину и усадили между двумя амбалами, один из которых ткнул пистолет ему в бок.       Кричать, угрожать и требовать его отпустить было бесполезно, и Рави даже не стал пытаться это делать. Просто молча ехал и ещё больше злился. Этот день уж слишком жесток к нему.       Машина остановилась в старых доках возле небольшого склада. Когда его вытянули из машины, в нос ударил морской воздух с запахом ржавчины и застоялых водорослей. Чайки стервятниками шныряли над головой.       Почему Рави не завязали глаза, когда везли сюда? Может, потому что собираются убить? Нет, тогда бы подсознание шестым чувством било бы во все колокола. Или после секса с Даном ему напрочь отбило инстинкты?       Хрома завели в старый амбар, где его уже ждал бывший. Эль просто сидел на капоте своего автомобиля и терпеливо ждал, когда ему доставят посылку.       — Жаль, нам приходится встречаться при таких обстоятельствах, — сказал Герреро и спрыгнул на ноги, подходя к юноше.       Рави вдруг понял, что это совсем не тот человек, которого он знал. Помнится, он когда-то думал, что лучше выйдет замуж за Эля, чем за Даниэля.       Он плотно стиснул зубы, исподлобья глядя на мужчину:       — Если так соскучился, мог просто позвонить, а не убивать мою охрану, — хмыкнул Рави, с укором выставляя на показ перед ним руки в наручниках.       Герреро широко улыбнулся и, схватив под локоть и заставляя приподняться на цыпочки, повёл в соседнее помещение. Обшарпанные стены, холодный бетонный пол, матрас в углу, стул. Рави сглотнул. Видимо, он здесь надолго.       Эль толкнул его в комнату и закрыл за собой дверь.       — Не задаёшь мне вопросов? — спросил мужчина.       — Дан рассказал, кто ты на самом деле.       Герреро понимающе кивнул, подходя к Рави ближе и кладя руки на его талию. Юноша упёрся ладонями в его грудь.       — Всего этого не было бы, если бы не твой муженёк, — он наклонился ближе к лицу, упираясь лоб в лоб. Рави попятился назад, стараясь его отпихнуть. Теперь касания мужчины казались ему чем-то отвратительным.       — Не смей трогать меня, — прошипел он, — ты мне врал. Ты убил наших людей. Перестрелка с Меркадо. Это твоих рук дело, из-за тебя меня чуть не убили.       Эль схватил его за волосы, дёрнул назад, запрокидывая его голову, и прорычал, касаясь его губ своими:       — Я предлагал тебе защиту. Хотел увезти тебя в Мексику. Ты отказал мне, а потом бросил ради своего мужа. Я любил тебя, Рави, но ты сделал свой выбор.       Юноша всхлипнул, когда пальцы мужчины слишком сильно сжали его плечо.       — Он убьёт тебя.       — Не убьёт, если захочет получить тебя назад, — Эль впился жестким поцелуем в плотно сжатые губы, а потом толкнул парня к стене. Рави выставил перед собой скованные руки, упираясь ему в солнечное сплетение. Дернув за края рубашки, мужчина порвал её, и мелкие пуговицы со звоном заскакали по полу.       — Раньше ты был нежнее, — юноша совсем не хотел ощущать на своём теле его прикосновения. Эль развернул его лицом к стене, прижимаясь к нему всей грудью, жадно облапывая руками тело, по которому так соскучился.       Мужчина даже не успел прикоснуться к поясу его брюк, как Рави, собрав всю свою силу, оттолкнулся от стены и с разворота двинул локтем по челюсти мексиканца.       Герреро отшатнулся, мотнув головой, и как только поднял озлобленные глаза, тут же получил удар ногой прямо в солнечное сплетение. Он отлетел на несколько шагов назад и споткнулся о стоящий за его спиной стул, падая прям на него. На шум тут же вошли несколько парней и схватили Рави под руки, когда он уже второй раз замахивался ногой в бок своему бывшему.       — Маленькая дрянь! — и без того горячая мексиканская кровь хлынула в мозг Эля. Парни надавили юноше на плечи, заставляя упасть на колени. Эль подорвался с пола и, вздохнув полной грудью, отряхнулся.       — Воу! — звонко воскликнул он и пару раз подпрыгнул на месте, стряхивая с себя бурлящий адреналин и, как настоящий псих, восторгаясь этим моментом. — Всё могло быть по-другому!       Подойдя к Рави и приподняв его злобное и по-прежнему гордое личико за подбородок, он с замахом ударил его кулаком в скулу. Юноша молча стерпел боль.       — Знаешь, малыш, мне даже жаль, что ты стал жертвой обстоятельств. Ты не виноват, что твой муж не чтит чужие границы. Но на войне все средства хороши, — Герреро сел на корточки перед хромом и снова поднял его голову, заставляя смотреть на себя. Он бы, наверное, и мать родную продал, если бы предложили выгодную цену, что уж говорить о бывшем любовнике. — Если Блаун не согласится на мои условия, ты его больше не увидишь. Посмотрим, насколько ты ему дорог.       Эль показательно нежно поцеловал мальчишку в лоб и легонько похлопал по щеке, в которую только что ударил. Рави поморщился и сильнее сжал зубы.       — Новый цвет волос. Мне нравится, — улыбнулся мужчина и выпрямился, застегивая свой пиджак, — избейте его, а потом накачайте.       Отдав приказ сикарио, он закрыл за собой дверь.       Рави взвился в крепких руках, пытаясь высвободиться, и он вдруг понял, что по сравнению с ним, Дан больше не казался таким уж чудовищем. Всё познаётся в сравнении. Этот человек совсем недавно клялся ему в любви, а теперь так поступает. Даниэль никогда бы так не сделал. Хотя Рави не уверен. Вдруг он и правда отдаст его Элю без зазрения совести. Оставалось только молиться.       В следующие мгновения Рави ударили под дых. Несколько ударов по лицу, разбитый нос, потом снова в живот, все тело будет синим. Он мог перенести боль, это не сложно. Но когда побои прекратились, к его лицу приставили кислородную маску, но вместо кислорода он вздохнул какой-то газ. Наркотики. Совершенно неважно какие, их на сегодняшний день было столько видов, что им устали давать названия.       Перед глазами всё поплыло, и время стало тянутся в разы медленнее. Он почти не мог двигаться, голоса мужчин вокруг стали слышны словно сквозь вату. Он несколько раз отключался и просыпался снова. Его отводили в туалет и приносили еду. Радует, что больше его не били, Рави просто пребывал в забытье.       Вроде прошло несколько дней или часов. Он не знал. В маленьком окне под потолком он видел, что на улице темнело. Даже, наверное, несколько раз.       Вскоре он стал приходить в себя. Эль пришел снова. Принёс его любимой китайской еды, сам вытер кровь с лица, обработал ссадины.       Рави всё спрашивал, как долго он здесь, ему не ответили, но по разговорам он понял, что прошло около трех дней. Вопросы о Даниэле тоже оставались без ответа. А надежда, что вдруг эта дверь распахнется, войдёт Дан и заберёт его домой, становилась всё сильней.       Потом мексиканец заставил снова вдохнуть какой-то наркотик. Другой, не тот, что в прошлый раз. Стало жарко, всё вокруг поплыло, но мозг захлестнуло эйфорией. Когда Эль начал раздевать его, внутри боролись остатки одурманенного разума и наркотик, который вместо него соглашался на всё. Картинки отдельными кадрами сменяли друг друга. То Рави стонал, насаживаясь на член, выгибался, стоя на коленях на ненавистном матрасе и упираясь руками в стены, как шлюха просил ещё; то бился в истерике, пытаясь отбиться от него. Герреро не был груб, больше не делал ему больно. Только накачивал наркотой снова и снова, как только Рави хоть немного приходил в себя, начинал орать, как сильно он его ненавидит, и звать Даниэля.       Сколько раз приходил Эль, Рави не помнил, может быть один, а может быть несколько. Время стало незаметным для него. Он просто хотел, чтобы всё это закончилось, хотел снова оказаться дома, рядом с мужем. Из двух зол он выбрал его. Раньше Рави и подумать не мог, что за человека он когда-то пустил в свою постель. Первое впечатление обманчиво. Только психопат может накачивать наркотой и насиловать человека, которому раньше говорил «я люблю тебя». Дан никогда бы так не поступил. Верно?       Рави все надеялся, что его муж пошёл на сделку, что скоро он освободит его. Но время шло, а надежда утекала сквозь пальцы как песок.