Изгои

Лёгким движением палочки мадам Помфри свернула наложенную на Гермиону паутину диагностических чар. — Ну что же, мисс Грейнджер, вы удивительно быстро восстановились от магического истощения, так что вам больше не нужно оставаться в больничном крыле! К удивлению целительницы, вместо того, чтобы обрадоваться, девочка покосилась на белую ширму, отгораживающую соседнюю кровать, там лежал Гарри. Впрочем, ширма стояла тут лишь для соблюдения приличий, никто не запрещал Гермионе подходить к постели мальчика и даже сидеть в ногах его кровати. — А можно я еще побуду здесь? — Мисс Грейнджер, вы совершенно здоровы и можете вернуться в покои вашего факультета, — терпеливо повторила мадам Помфри, старательно не замечая, куда смотрит девочка. — Я не буду мешать, и шуметь не буду, я просто посижу тут. — Мисс Грейнджер, с мистером Поттером все будет хорошо. Мы можем только догадываться что именно произошло с мальчиком, даже если мистер Квирелл не был одержим, он был приспешником того — кого — нельзя — называть! И судя по остаточным эманациям… — Мадам Помфри резко оборвала сама себя, — впрочем это предположения, так или иначе мистер Поттер потратил очень много сил, и именно поэтому я погрузила его в лечебный сон. «Или Гарри был без сознания, когда их нашли, потому что я, не зная точно, принадлежит ли он роду и есть ли у меня самой сейчас связь, наложила на него родовую защиту», — мрачно подумала Гермиона и, не сдержавшись, содрогнулась, ей было даже думать страшно к чему могло привести искажение плетения. — Уже сегодня вечером мистер Поттер проснётся, — сочувственно оглядела девочку целительница, — я думаю директор захочет обсудить с мистером Поттером этот печальный инцидент, но сразу после их разговора вам можно будет навестить вашего друга. «Вот именно! — мысленно воскликнула Гермиона, — я должна поговорить с Гарри до Дамблдора! Подавив усилием воли волну раздражения девочка состроила жалобную гримаску и с мольбой взглянула на целительницу: — Мадам Помфри, ну, пожалуйста, я все равно не найду себе места в подземельях, я так переживаю за Гарри. Я обещаю вам что не буду шуметь и как-то мешать, просто посижу тут, пока он не проснётся! — Ну хорошо, — сдалась мадам Помфри, — в конце концов вы тоже подверглись серьёзным испытаниям и отрицательные эмоции вам также противопоказаны. Можете остаться. Едва Гарри открыл глаза, как над ним склонилась Грейнджер. — Гарри, наконец-то ты очнулся! — Камень, он в безопасности?! — мальчик попытался было сесть, но Гермиона надавила на его плечи, не позволяя ему приподняться, — не смей вставать, а то мадам Помфри меня выгонит! Ты знаешь, какого труда мне стоило уговорить ее разрешить мне остаться?! — Остаться? — изумлённо оглядевшись Гарри обнаружил, что лежит в постели в больничном крыле. — Я немного не рассчитала свои силы, когда ставила щит, но со мной уже давно все хорошо, — небрежно пояснила Гермиона, — а вот тебя на три дня погружали в целебный сон! — Гермиона, что с философским камнем, он в безопасности? — настойчиво спросил Поттер. — Камень забрал Дамблдор, — пожала плечами девочка и внимательно оглядела мальчика, — как ты себя чувствуешь? Мадам Помфри сказала, что когда ты проснёшься, то, несмотря на некоторую слабость, будешь в целом здоров. Но может быть у тебя что-то болит? — Прости, я случайно нарушил обещание, — смутился Гарри, — я думал Квиреллу нужна помощь, откуда мне было знать, что в нем сидит Волдеморт? — Да, мадам Помфри обмолвилась, что Квирелл скорее всего был одержим, — угрюмо кивнула Грейнджер, — странно лишь, что никто ничего не замечал раньше! Гарри нервно хихикнул. — Этот дурацкий тюрбан. Квирелл прятал под ним второе лицо на затылке, лицо Волдеморта! И они пытались заставить меня отдать камень! — Камень? Ты имеешь в виду Философский камень? Но он же был не у тебя? — Он был в зеркале, что показывает желания, у моего отражения. Квирелл заставил меня посмотреть в зеркало и камень оказался у меня в кармане, — пояснил Гарри, — я не хотел его отдавать и они угрожали мне. Гарри осекся и задумчиво продолжил: — Точнее, угрожал мне только Квирелл, а Волдеморт уговаривал отдать ему камень, не повторять ошибку родителей, и перейти на его сторону! — Волдеморт чудовище, ему нельзя верить, что бы он не говорил! — с ненавистью процедила Гермиона. — Я и не поверил, — кивнул Поттер, — ну, то есть почти не поверил, то что он умер, это ведь правда, вот я и подумал, раз у меня в роду были некроманты, у меня может получиться что-то сделать, знаешь, я ведь почувствовал, от него исходило что-то, как от наших привидений, но сильнее. — Ты решил попытаться изгнать его?! — не сводя с мальчика широко открытых глаз выдавила Гермиона. — Волдеморт просто сбежал из Квирелла, у меня ничего не получилось, — смешался Гарри, — я лишь успел увидеть себя стоящим на остром сверкающем гребне, а вокруг какая-то серая пустота и все уже кончилось. — Грань! — задушено ахнула Грейнджер и вцепилась в плечи Поттера, — Гарри, я заклинаю тебя, никогда, никому не рассказывай, что ты можешь выходить на Грань! — Какая еще Грань? — неловко высвободившись, обескураженно спросил Гарри — Тот гребень в пустоте на котором ты стоял, это вход в царство мертвых, Грань между мирами, — пояснила Гермиона, — пожалуйста, Гарри, не рассказывай никому, если кто-то узнает, что ты смог выйти на Грань без ритуалов и главное вернуться, тебя не оставят в покое, подумай, род Поттеров не просто так потратил в прошлом столько сил добиваясь, чтобы окружающие забыли об этом родовом даре. Гарри неохотно кивнул и Гермиона тяжело вздохнула. — А потом ты видимо потерял сознание. — Нет, — мотнул головой Гарри и вдруг с ужасом посмотрел на подругу. — Он ведь умер? Меня теперь в Азкабан посадят, да? — Гарри, что произошло после того как Волдеморт сбежал? — медленно спросила Грейнджер. — Квирелл пытался меня задушить, я вырывался, схватил его за руку, и его рука, я не знаю, как это вышло, но она вдруг обуглилась и развалилась! И тогда он снова бросился на меня, а я, я просто держал его, а он горел, просто как сухое дерево! — Гарри закусил губу, — а больше я ничего не помню. Грейнджер нервно сплела пальцы, — судя по рассказу Поттера родовая защита все-таки сработала, если бы только у нее была возможность разобраться, почему мальчика задело тоже. — Я ведь даже не успел вытащить палочку, — растерянно произнёс Гарри и, с ужасом осмотрев свои руки, испуганно приподнял ладони с одеяла, — просто держал его. — Ты что решил, что будешь теперь поджигать все, до чего дотронешься? — заставив себя саркастически усмехнуться Гермиона резко подалась к Гарри и, поймав его ладонь, сжала ее в своих руках, — видишь со мной все хорошо. — Конечно, я так не думал, что я, дурак, — не сдержав облегчённого вздоха буркнул Гарри отодвигая свою руку. — Знаешь, это ведь могла быть та защита, что наложила на тебя твоя мама. Если уж она смогла отразить Аваду, то почему бы ей не проявиться вот так? — усевшись на край кровати Гарри с беззаботным видом произнесла Гермиона, ей очень не хотелось вводить мальчика в заблуждение, но нельзя чтобы Дамблдор заподозрил в чем-то Гарри или ее саму. — Ты правда думаешь, что это была защита моей мамы? — обескураженно спросил Поттер. Проглотив комок в горле, Гермиона кивнула. — Но я ведь его специально держал! Я хотел, чтобы он умер, — едва слышно признался Гарри. — А иначе он убил бы тебя! — рассердилась Гермиона, — ты защищал свою жизнь, тебе не в чем себя винить и никто не посмеет тебя осудить! Дверь открылась, пропуская внутрь Дамблдора и мадам Помфри, катящую перед собой столик с горой всевозможных сладостей. — Мисс Грейнджер, лукаво улыбнулся Альбус поспешно подхватившейся с кровати Гарри Гермионе, я слышал мистер Малфой тоже очень переживает за своего товарища, я думаю вы можете сообщить ему, что мистера Поттера уже можно навещать. Кивнув, Гермиона послушно направилась следом за явно недовольной самоуправством директора мадам Помфри. — Сэр, философский камень, он ведь у вас? — сел в постели Гарри. — Тебе не нужно ни о чем беспокоиться, мой мальчик, все позади, — ласково улыбнулся Дамблдор и указал на сладости. — Знаки внимания от твоих друзей и поклонников. Я не хотел, чтобы ученики узнали, о произошедшем в подземельях, — директор развёл руками, — но как известно в Хогвартсе невозможно что-либо удержать в секрете. — Сэр, а камень он ведь в безопасности? — повторил вопрос Поттер. — Тебя так волнует судьба камня? — медленно спросил директор. — Конечно, ведь Волдеморт сбежал! — Гарри, философский камень уничтожен. — Хорошо, значит Волдеморт до него точно не доберется, — облегчённо кивнув, мальчик откинулся на подушку и тут же задумчиво добавил, — правда если бы ловушки были сложнее он бы и сейчас до него не добрался! Директор, почему они были такими простыми?! — Мой мальчик, они не были простыми, — покачал головой Альбус. — Да, нам с Гермионой было нелегко их преодолеть, но мы всего лишь первокурсники, как бы эти ловушки смогли сдержать самого Волдеморта? — Гарри, ты помнишь, что произошло в зале с шахматами? — Я случайно их сломал, но я не мог позволить, чтобы с Гермионой случилось что-то плохое, — виновато потупился мальчик. — Все ловушки были двойными, при применении серьёзной магии активировался второй слой. Ты должен был просто довести партию до конца и никто бы не пострадал, мне страшно подумать, что бы случилось с вами, если бы мисс Грейнджер не сумела поставить такой мощный щит. — Но я же не знал. — буркнул Поттер. — Нельзя нарушать правила, запомни это, мой мальчик, — строго произнес директор и вздохнул, — я понимаю, нападение Квирелла было для тебя серьёзным потрясением, мне жаль что тебе пришлось это пережить. — Меня же не накажут? Я ведь просто защищался. Гермиона думает, это сработала защита моей мамы, она же права, да? — Мисс Грейнджер очень умная девочка, — медленно произнес директор, да, она права. Твоя мама очень любила тебя, Гарри, она умерла защищая тебя, а любовь это великая сила, но Волдеморт не в силах понять это чувство и именно поэтому защита твоей мамы так сильна против него, что даже Квирелл, являвшийся всего лишь приспешником Волдеморта, не смог до тебя дотронуться. — Сэр, но если вы знали, что в Хогвартсе ничего не возможно долго хранить в тайне, зачем же вы спрятали камень в школе? — робко спросил Гарри. — Так было нужно, мой мальчик, — блеснув стеклами очков ласково улыбнулся Дамблдор. Нахмурившись Гарри взглянул на директора, мальчик подумал о зеркале желаний. Квирелл ломал над ним голову, пытаясь понять, как оно работает, а Гарри это уже знал. Знал, потому что Дамблдор сам ему рассказал. — Я рад, что тебе пригодилась мантия — невидимка, — словно прочтя его мысли небрежно обронил Альбус. — Это вы мне ее подарили? — вскинулся Гарри. — Она принадлежала твоему отцу, он одолжил мне ее незадолго до своей смерти, эта мантия могущественный артефакт. В твоей семье его издавна передавали из поколения в поколение. Мой мальчик, не стоит позволять пользоваться ей кому-то еще. — Но мой отец одалживал ее вам, почему я не могу давать поносить мантию своим друзьям? — удивился Гарри и доверчиво добавил: — Вы знаете, я думал это профессор Снейп охотится за камнем, а оказывается он, наоборот, делал все, чтобы Волдеморт до него не добрался, Квирелл даже сказал, что профессор Снейп на самом деле беспокоился обо мне, а я думал он меня ненавидит. — У профессора Снейпа были сложные отношения с твоим отцом, от того что однажды твой отец его спас они не стали проще. — развёл руками Дамблдор. — Сэр, скажите, а почему Волдеморт хотел меня убить, ведь я самый обычный? — Гарри, я не могу ответить сейчас на этот вопрос, прости, но ты пока не готов. — Но он ведь не умер полностью, он может вернуться и опять попытается меня убить, а я даже не знаю почему! — одарил директора тяжёлым взглядом исподлобья мальчик. — Ты прав, и поэтому мне крайне важно знать, что обратило его сейчас в бегство? — подался к мальчику Альбус. — Я, я не знаю, — смешался Гарри. Рассказывать о своей неудачной попытке изгнать Темного Лорда почему-то совершенно не хотелось. — И Волдеморт ничего не сказал тебе? — остро взглянул на Поттера Дамблдор. — Но он же все равно всегда врет? — пожал плечами Гарри. — Ты прав, Волдеморт никогда не говорит правды, — кивнул директор и, подмигнув Гарри, направился к дверям, — я думаю твои друзья уже устали ждать, когда им можно будет наконец тебя увидеть, не буду вам мешать. — Сэр, — окликнул его мальчик, — а мне еще долго надо будет оставаться в Больничном крыле? — Мой мальчик, мне жаль тебя разочаровывать, но боюсь до начала каникул. Я понимаю, что учитывая как тебе наверняка не хочется возвращаться к Дурслям, ты надеялся провести остаток времени перед отъездом с друзьями, но к сожалению это необходимо. — Дурсли не такие уж и плохие, им ведь действительно не за что меня любить, и я научился находить с ними общий язык, — пожал плечами Гарри. — Надо же, ты не перестаешь меня удивлять, мой мальчик, но мне действительно пора, — блеснул очками Дамблдор и направился к дверям.