Сестра Малфоя, или история о тьме

Появившись в Малфой-мэноре к обеду, Лилит выслушала нотацию от матери, от брата и крёстного, которые не спали всю ночь и искали «непутевую волшебницу», как выразилась Нарцисса. В целом всё обошлось и девушка уже через час, собрав группу пожирателей, вновь покинула дом. — Лорд поручил мне поиски Золотого трио. — говорила она, пока все шли за антитрансгрессионный барьер. — В первую очередь нужно наведаться в «Пророк». Нужна большая огласка, чтобы маги знали — Гарри Поттер и все, кто его покрывает, виновны перед министерством. Пока я буду договариваться с редактором, вы будете находиться на определенных точках. Роули, Мальсибер, Долохов и Ричард — площадь Гриммо двенадцать. Мужчины кивнули и выйдя за барьер трансгрессировали. — Люциус и Кристофер приглядывают за «Норой», вдруг Уизли решат вернуться. Упомянутые кивнули и трансгрессировали следом. — Алекто и Амикус — дом Тонкс. Кэрроу с хлопком исчезли. — Мистер Нотт и Северус, за вами дом Грейнджеров. Пожиратели согласно кивнули и пропали. — Родольфус и Рабастан, вам Годриковая Впадина. Братья Лестрейндж кивнули и трансгрессировали, оставив Лилит и Драко наедине. — Ты уверена, что сможешь поймать его? — Конечно, — вымученно улыбнулась девушка. — В моём распоряжении всевозможные Пожиратели, Белла обучает меня таким заклинанием, которые мне даже не снились, а когда лица Золотой троицы будут на первых полосах «Пророка», им останется только посочувствовать. — Я не про это. — хмуро мотнул головой Драко. — Схватить рыжих с Грейнджер и предоставить их Лорду ты сможешь, но ты уверена, что сможешь предоставить ему Поттера? — Нам нужно трансгрессировать. — поджала губы Малфой. — Чем быстрее их лица появятся на первой полосе, тем будет лучше. И кинув пронзительный взгляд на брата, Лилит крутанулась на месте и исчезла. Оказалась девушка в Косом переулке. По сравнению с прошлым годом ещё больше магазинов стояло с заколоченными окнами, зато открылись несколько новых заведений, специализирующихся на Тёмных искусствах. У дверей магазинов сидели какие-то оборванцы. Они жалобными, ноющими голосами окликали редких прохожих, выпрашивая золото и уверяя, что они на самом деле волшебники, но их спугивали пожиратели, патрулирующие аллею. Рядом появился Драко и осмотревшись удивлённо присвистнул. — Косой переулок совсем неузнаваем. Лилит нахмурила брови и отрешённо кивнула. — Пойдём, нужно поскорее поговорить с редактором. — сказала она, и близнецы направились к офису Ежедневного Пророка. Подойдя к зданию, Малфои зашли в него и увидели огромное количество волшебных печатных машинок, за которыми сидели волшебники в одной и той же одежде. — Глаза рябит от этой однотипности. — буркнула Лилит. Когда слизеринцы проходили между рядами печатных машинок, то каждый волшебник поднимал на них голову, а после возвращался к работе. — Как у них тут весело. — хмыкнул Драко. Лилит усмехнулась и они наконец дошли до кабинета главного редактора «Пророка», который находился в самом конце этого коридора из печатных машинок. У двери с табличкой «Варнава Кафф. Главный редактор» был расположен стол секретарши, за которым сидела молодая девушка, на лет семь старше близнецов. — Вам сюда нельзя! — воскликнула она, едва Малфои приблизились к её столу. — Мистер Кафф принимает только по записи! — А мы в не очереди. — фыркнула Лилит, посылая в секретаршу Петрификус, когда та подскочила с места. Драко озадаченно нахмурился и, кинув взгляд на обездвиженное тело секретарши, зашёл следом за сестрой в богато обустроенный кабинет. — Дейзи, я же говорил — меня не беспокоить. — раздался тягучий голос главного редактора, который сидел в огромном кресле спиной к вошедшим. — Уверена, мистер Кафф, для нас вы сделаете исключение. Волшебник резко развернулся и удивление выдохнул. — Мисс Малфой и мистер Малфой, какая приятная неожиданность. — протянул мужчина. — Знаете, а я ведь совсем недавно одобрил статью о вашем розыске. Пришли поквитаться? — Мистер Кафф, у нас к вам исключительно деловое предложение. — отрезала Лилит, усаживаясь в кресло для посетителей. — Прошлым вечером наше старое доброе министерство пало. И хоть всё прошло без лишнего шума, вы знаете — пожиратели у власти. — Я как раз читал подготовленный выпуск. — отозвался Варнава, помахав кипой бумаг и кинув её в мусорку. — Но, полагаю, ей будет не суждено выйти. Так что у вас там? — В первую очередь я предлагаю вам сотрудничество, — отозвалась Лилит. — Вы будете писать статьи для нынешнего правительства. Ну а во-вторых, мне нужно, чтобы вы напечатали одну маленькую статью. — О чём же, позвольте спросить? — Про Гарри Поттера, сэр. — очаровательно улыбнулась она. — Можно назвать его, скажем, «Нежелательное лицо номер один». А ещё приписать, что все, кто любым образом пытается скрыть его и Грейнджер с Уизли — виновны перед министерством, будут обнаружены и отправятся в Азкабан. — Как я понимаю, выбора у меня нет? — Конечно есть, — усмехнулась девушка. — Либо вы соглашаетесь и получаете благосклонность министерства, либо отказываетесь и попадаете в немилость Сами-знаете-кого, а он, поверьте, очень не любит тех, кто его расстраивает. Главный редактор «Пророка» передёрнул плечами и несмело кивнул. — Каков тираж? — Огромный, я бы даже сказала тысячный. — ухмыльнулась Малфой. — Нужно ещё послать экземпляры в Италию, Францию, Германию и, пожалуй, в Австралию. А ещё в Лондон, потому подготовьте вариант и для маглов. — Это займёт очень много времени и сил. — нервно заметил Кафф. — Всё нужно закончить за неделю. — резко оборвала мужчину Лилит, поднявшись с кресла. — Готовый экземпляр пришлите мне совиной почтой, его нужно будет одобрить. И оставив последнее слово за собой, близнецы покинули кабинет и вышли из офиса «Ежедневного Пророка». — Куда теперь? — поинтересовался Драко. — На площадь Гриммо двенадцать. — кинула девушка и, крутанувшись, исчезла. — Почему ты так уверена, что золотая троица здесь? — спросил появившийся следом парень. — Я не уверена. — мотнула головой Лилит, нахмурившись. — Но им попросту некуда пойти. Она осмотрелась и увидела, что закопчённые фасады стоявших вокруг домов имели, мягко говоря, негостеприимный вид. Некоторые из окон, были разбиты, краска на дверях облупилась, у ведущих к ним ступеней кучами лежали мешки с мусором. — Какая мерзость. — скривилась Малфой и с братом подошла к пожирателям, стоящим напротив домов одиннадцать и тринадцать. — Вы велели следить за домом номер двенадцать! — возмутился Роули, едва завидев девушку. — Но его тут нет! — Он здесь есть, тупая твоя голова, — прорычала Лилит. — Орион Блэк — наш с Драко двоюродный дед — защитил свой дом всеми возможными закланиями, которые знал. А когда Сириус отдал этот дом Ордену Фениксу, Дамблдор наложил на него заклинание «Фиделиус». Сам додумаешь или мне тебе разъяснить? — Я слышал, — отозвался Ричард. — Что сейчас площадь Гриммо двенадцать, пожалуй, самое безопасное место в Англии. — Именно поэтому здесь и могут быть беглецы. — кивнула Малфой. — К тому же дом принадлежит Поттеру, Сириус оставил его крестнику. Все завещания есть в министерстве. Я заглянула туда сегодня утром. — И когда только успела. — пробормотал Драко. Слизеринка хмыкнула, вглядываясь в стык между домами одиннадцать и тринадцать, при этом остро ощущая, что за ней кто-то наблюдает. — Гарри, долго ты там стоять будешь? — хмуро спросила Гермиона, когда друг уже которую минуту тупо смотрел в окно. — Оставь его, Гермиона, — влез Рон, закинув руки за голову и откинувшись на диван. — Кикимер всё равно не скоро вернётся, так пусть хоть погоду посмотрит. Всё равно делать нечего. Девушка раздражённо зыркнула на рыжего и вновь уткнулась в книгу. Через пять минут, когда Поттер так и не сдвинулся с места, Грейнджер захлопнула книгу «Сказки барда Бидля», подскочила с кресла, подлетев к избранному и тут же ахнув, увидев, что так заинтересовало друга. — Пожиратели... Следом подскочил и Уизли, подбежав к друзьям. — Точно они! — воскликнул вислый. — А вон и белобрысый Малфой. И гадюка с ним... Гермиона поджала губы и только сейчас обратила внимание, что Гарри не сводит глаза именно с Лилит. — Не к добру это. — прошептала она. Пожиратели следили за домами каждые сутки, но результата не было. Лилит даже составила расписание того, кто, в какой день и какой дом охраняет. Но всё было бестолку. На третий день слежки Малфой была в паре с Ричардом. Встретившись на месте, они кивнули друг другу и перевели взгляд на уже въевшийся в сетчатку глаз стык между домами одиннадцать и тринадцать. — Знаешь, я всё хотел спросить. — через час молчания, заговорил Ричард. — Почему бы не отправить в дом Снейпа? Он там был, а, значит, сможет пройти внутрь. — Грюм наверняка поставил ещё одни защитные чары, которые подействуют на непрошеного гостя. — мотнула головой девушка. — Я не буду так рисковать. — Но почему тогда ты сама не попробуешь пройти внутрь? — озадачено нахмурился пожирателель. — Ведь ты наследница Блэков, этот дом тоже можно считать твоим. — Но есть завещание, в котором указывается, что дом полностью переходит во владения Поттера. В этом случае уже никакое родство не поможет. Но рыжий, однако, всё же не успокоился: — Но ведь ты можешь оспорить завещание! Можешь доказать своё кровное родство с родом Блэк. Даже умершие члены семьи тебе в этом помогут. — Умершие Блэки... — пробормотала Лилит, тупо пялясь в серый асфальт. — Ричард, ты гений! Девушка впопыхах достала свою палочку и, кинув, — «Я скоро» — трансгрессировала в на удивление тихую деревушку «Хогсмид». Воровато оглядевшись, Малфой превратилась в вóрона и полетела к замку. Подлетев к башне директора, птица приземлилась на подоконник и вернулась в свою человеческую форму. Понадёжнее усевшись на хрупкой основе, Лилит локтем пробила стекло и, убрав остальные осколки, проскользнула внутрь. Слизеринка была в кабинете директора впервые, потому с интересом осмотрелась: это была круглая, просторная комната, полная еле слышных странных звуков. Множество таинственных серебряных приборов стояло на вращающихся столах — они жужжали, выпуская небольшие клубы дыма. В центре громадный письменный стол на когтистых лапах, а за ним на полке — потёртая, латаная-перелатаная Волшебная шляпа. А стены были увешаны портретами прежних директоров и директрис, которые сейчас возмущённо кричали в красивых рамах. Среди прежних директоров школы Лилит увидела множество знакомых лиц, про которых она читала в «Истории Хогвартса»: Элизабет Бёрк, Файверли Андерклифф, Виндиктус, Армандо Дипетт и, вот кого уж Малфой видеть не хотела, Альбус Дамблдор. Но среди них был и тот, ради которого она пришла сюда. — Силенцио. — буркнула она, кинув заклинание на все галдящие портреты. — За чем вы пришли сюда, Лилит? — улыбнувшись, спросил Дамблдор. — Мне нужен Финеас Найджелус Блэк. — отозвалась она, пытаясь найти среди всех портретов своего дальнего родственника. — Что тебе нужно, дитя моё? — раздался слева голос старика, который, в отличии от своих коллег, смотрел на незваную гостью с наклонённой в бок головой, при этом с интересом её рассматривая. — Мистер Блэк, позвольте представиться... — Я знаю кто вы, мисс Малфой. — дружелюбно улыбаясь, оборвал её Блэк. — Мне нужна ваша помощь. — нервно перебирая в руках свою палочку, выдохнула девушка. — Я догадываюсь о чём вы хотите поговорить. — закивал старик на портрете. — И я с удовольствием помогу вам. — Так просто? — поразилась она. — Какая вам с этого выгода? — Мне ничего не нужно. — мотнул головой Финеас. — Но, раз вы заговорили о моей выгоде, то возьмите мой портрет с собой. Его копию, конечно. — Отлично. — хмыкнула Лилит, притягивая портрет бывшего директора с помощью Акцио. — Мисс Малфой, что вы задумали? — настороженно поинтересовался Дамблдор. — Не ваше дело, профессор. Наконец вспомнив нужные чары, девушка принялась водить над портретом мистера Блэка своей палочкой, зачитывая заклинание. Вскоре перед Лилит лежало два портера — один пустой, а другой с умершим волшебником. — Ну же, мистер Блэк, попробуйте перейти в свой новый дом. Финеас пару секунд задумчиво вглядывался в свою прапраправнучку, а потом перешёл в соседний портрет. — Вы молодец, юная мисс. Малфой кивнула и, улыбнувшись уголком губ, сказала: — А теперь ваша очередь. Следите за тем, что происходит в доме. Бывший директор Хогвартса согласно мотнул головой и пропал с двух картин. Лилит выдохнула, уменьшила новый портрет и засунула себе в карман мантии, а тот, что уже был в кабинете, повесила обратно. — Вы всё ещё можете перейти на благую сторону, Лилит. — остановил её у самого окна Альбус. — Гарри поможет. Вы и ваша семья будете в безопасности. — По-моему, уже поздно, профессор. — не поворачивая головы к Дамблдору, прошептала слизеринка. — Я сделала слишком много ошибок. Так и не посмотрев на старого волшебника, она выскользнула из окна и спрыгнула вниз, на лету превратившись в вóрона. Долетев до деревушки Хогсмид и приземлившись в каком-то переулке, она превратилась в человека и уже хотела трансгрессировать, как увидела, что мимо переулка проходит пара волшебников. — Мне показалось, или... — пробормотала пожирательница, выглядывая из-за угла. Со спины было не понять, потому решилась на отчаянные меры: — Уилл! Парень резко замер и оглянулся. Его глаза расширились, а рука, сжимающая руку его спутницы нервно дёрнулась. Повернув голову к незнакомке, которую Лилит никак не могла распознать со спины, он что-то ей шепнул и девушка, все также не оборачиваясь, поспешила дальше. — Малфой! Сколько лет, сколько зим. — усмехнулся Ургхарт, наблюдая за тем, как подруга подходит к нему. Лилит нахмурилась и, подойдя к Уильяму, оставила между ними расстояние. — Где ты был всё это время? — прошептала пожирательница. — Я писала тебе, а птицы возвращались с нераспечатанными письмами. — Времени не было. — дёрнул плечом парень, отведя глаза. — Не было времени? — переспросила она, дрогнувшим голосом. — Чем же ты занимался, раз тебе не хватило времени уделить минуту для чтения писем? — Какая сейчас разница, Лилит? — хмуро спросил Уильям. — Я был занят. — Да что с тобой?! — воскликнула Малфой, взмахнув руками. — Лилит, послушай, я сейчас не могу говорить. — устало вздохнув, начал Ургхарт. — Давай как-нибудь потом? — Ты никуда не уйдёшь, пока мы не поговорим. — прошипела Лилит. Когда ответа не последовало, она прищурилась и хмыкнула: — Неужели это связано с твоей спутницей? Кстати, кто она? — Она тут не при чем! — чересчур поспешно заявил парень. — Познакомь нас. — Не могу. — хмуро ответил Уильям. — Променял меня на неё? — понимающе ухмыльнулась Лилит, закусив внутреннюю сторону щеки, чтобы не выронить и слезинки. — Я поняла. — Да нет же, Лилит! — протестующе воскликнул Ургхарт. — Ты всегда есть и будешь моей единственной подругой. — Тогда в чём проблема? — В моей девушки. — выпалил слизеринец. — И всего лишь? — усмехнулась Лилит, спокойно выдохнув. — И только из-за неё ты так себя вёл? Кто она? — Стейси Миллер. — улыбнулся Уилл. — Это она нашла меня тогда на астрономической башне. — Но я всё равно не понимаю, почему ты так себя ведёшь. — Я читал твои письма, но запечатывал их обратно. — признался парень. — Когда я узнал, что тебе поставили метку, то понял, что продолжать наше общение может быть опасно. Опасно для всех нас. — Но если бы кто и узнал о нашем общении, что с того? — нахмурилась Малфой. — Ты чистокровный и... — А вот Стейси нет. — прервал её Ургхарт. — У твоего лучшего друга есть девушка-полукровка, родители которой состоят в Ордене Феникса. Думаешь это бы не привлекло внимание твоего «Лорда»? Особенно сейчас. — Ты перешёл на их сторону. — догадалась пожирательница. — Ради неё? Ты бросил семью, друзей и меня ради девушки? — Будь ты на моём месте, ты бы поступила так же. — Я выбрала семью! — в отчаянье воскликнула Малфой. — Я выбрала их, а не любовь. — Значит, ты его и не любила. — отрезал Ургхарт, уловив в словах подруги отсутствие «если бы». Лилит дёрнулась как от удара и отступила на несколько шагов назад. — Ты даже представить не можешь, как ошибаешься. — прошептала она и, окинув Уильяма ледяным взглядом, трансгрессировала. Золотая Троица и пришедший Люпин сидели в гостиной с бутылками сливочного пива. — Пожиратели расставлены по всем местам, хоть как-то связанным с тобой, Гарри. — сделав пару глотков сливочного пива, сказал оборотень. — А два дня назад подруга Тонкс, которая работает секретаршей в «Ежедневном Пророке», написала нам, что к главному редактору заходили близнецы Малфой. Лилит убедила Каффа работать на министерство и в скором времени выйдет статья про вас. Теперь «Пророк» полностью под пожирателями. — Гадюка. Я всегда знал, она когда-нибудь нарвётся. — зло прошипел Рон. — А папа рассказал о стычке в кафе? — Рассказал, — кивнул Римус, неодобрительно глянув на парня. — Это меня очень тревожит, но не думаю, что это Надзор. Он уже снят. Уизли гордо выпятил грудь и торжествующе окинул друзей взглядом. — Выходит, Пожиратели смерти пробились сквозь все защитные чары? — спросил до этого молчавший Поттер. — В «Норе» были сильные защитные чары, но их уничтожили, будто для пожирателей их и не было. — Пойми, Гарри, теперь на стороне Пожирателей смерти вся мощь Министерства, — сказал Люпин. — Они могут использовать самые жестокие заклятия, не опасаясь, что их разоблачат или арестуют. Им удалось пробить всю установленную нами защиту, и действуют они теперь совершенно открыто. — Но мистер Уизли сказал, — упрямо начал Гарри. — Что на свадьбе Лилит отдала приказ не убивать и не калечить. — Для нас действия мисс Малфой всё ещё остаются загадкой. — признался Римус. — Но она — это единичное исключение из правил. Уверен, если бы вашу поимку поручили кому-то другому, а не Лилит, то ПСы начали бы применять пытки для того, чтобы выяснить, где ты, Гарри. — Но люди-то понимают, что происходит? — звенящим голосом спросила Гермиона. — Переворот прошёл гладко и практически бесшумно, — ответил Люпин. — По официальной версии Скримджер просто подал в отставку, его сменил Пий Толстоватый, а на нём лежит заклятие Империус. — Но почему же сам Волан-де-Морт не объявил себя министром магии? — спросил Рон. Оборотень усмехнулся: — А он в этом не нуждается, Рон. По существу, он и есть министр, только зачем ему сидеть в министерском кабинете? Его марионетка, Толстоватый, занимается всеми текущими делами, позволяя Волан-де-Морту свободно утверждать свою власть за пределами Министерства. Многие, естественно, разобрались в происходящем: в последние дни политика Министерства изменилась очень круто, пошли разговоры, что за этим стоит Волан-де-Морт. Но в том-то все и дело — только разговоры, да ещё и шёпотом. Никто не осмеливается говорить с другими откровенно, не знает, кому можно доверять, каждый боится раскрыть рот — вдруг его подозрения верны, а родные уже намечены в жертвы. Да, Волан-де-Морт ведёт игру очень умную. Обнаружь он себя — и могло бы начаться восстание, а оставаясь в тени, он насаждает замешательство, неопределенность и страх. — Крутое изменение в политике Министерства подразумевает, что теперь волшебному сообществу говорят, будто опасен не Волан-де-Морт, а я? — поинтересовался Гарри. — Это, безусловно, часть целого, — ответил Люпин, — и ее следует признать мастерским ходом. Теперь, когда Дамблдор мертв, ты — Мальчик, Который Выжил — мог бы стать символом и опорой для любого сопротивления Воланде-Морту. А внушив всем, что ты приложил руку к смерти героя, он не только получит возможность назначить цену за твою голову, но и посеять сомнения и страх среди тех, кто мог бы тебя защитить. А тем временем Министерство начинает принимать меры против тех, кто рожден от маглов. Люпин кинул на стол выпуск «Ежедневного пророка» и ткнул на первую страницу. — «Регистрация магловских выродков, — вслух прочитала Гермиона. — Министерство магии проводит расследование деятельности так называемых магловских выродков, имеющее целью выяснить, как им удалось овладеть магическими секретами. Недавние исследования, проведенные Отделом тайн, показали, что магическая сила может передаваться от человека к человеку только при рождении от истинного волшебника. Следовательно, так называемые магловские выродки, не имеющие магической родословной или не способные ее доказать, скорее всего, получили магическую силу посредством воровства либо насилия. Министерство полно решимости искоренить этих захватчиков магической силы и потому предлагает каждому так называемому магловскому выродку явиться для собеседования в только что учрежденную Комиссию по учету магловских выродков». — Люди такого не допустят, — заявил Рон. — Уже допустили, — сказал Люпин. — Пока мы тут разговариваем, идут облавы на тех, кто родился от маглов. — Но каким, интересно, образом они могли «уворовать» магические способности? — спросил Уизли. — Это же духовная сила, ее нельзя украсть, иначе бы и сквибов никаких не было, ведь так? — Согласен, — ответил Римус. — И однако же, если ты не можешь доказать, что с тобой состоял в близком родстве по меньшей мере один волшебник, считается, что магическую силу ты получил незаконным путем и потому заслуживаешь наказания. — Не беспокойся, Гермиона, я могу сказать, что ты моя кузина. — предложил Рон. Грейнджер мягко улыбнулась, но промолчала. — Как Волан-де-Морт собирается поступить с Хогвартсом? — спросила она у Люпина. — Учеба стала обязательной для любого юного волшебника и волшебницы, — ответил тот. — Об этом объявили вчера. Серьезная перемена, раньше никого учиться не заставляли. Конечно, почти каждый чародей и чародейка Британии заканчивали Хогвартс, однако родители имели право обучать их и дома или посылать, если им так больше нравилось, за границу. А теперь все волшебники будут находиться под присмотром Волан-де-Морта с самого раннего возраста. Помимо прочего, это еще одна возможность устранять тех, кто рождается от маглов, поскольку ученики школы, прежде чем попасть в нее, будут получать сертификат о Статусе крови — то есть доказывать Министерству, что они происходят от волшебников. — И в завершение, оказалось, что Тонкс ждёт ребёнка. — явно довольный собой, закончил Финеас Блэк. Лилит нахмурилась и кивнула. О комиссии Магловских выродков и о Сертификате статуса крови она слышала впервые. Видимо, в последние дни она настолько была поглощена своим заданием, что совершенно отстала от событий в мире. — Это всё? — Было ещё кое-что, — согласился старик. — Кикимер, этот славный эльф, доставил в благородный дом Блэков вора, который несколько раз крал имущество рода. Мистер Поттер спрашивал о медальоне, который вор-Наземникус стащил из кухонного чулана. — Медальон? Они описали его? — тревожно спросила девушка. — Сказали лишь, куда он делся. — мотнул головой Финеас. — Его взяла даром, да простит меня Мерлин, какая-то карга из министерства. На вид как жаба и с розовым бантом на голове. — Амбридж...