Возвращение к истокам

Алейна Стоун стояла у окна своих покоев в Небесном замке. Уже начинало светать, скоро все обитатели замка начнут просыпаться и к ней придут служанки, чтобы подготовить её к сегодняшнему дню. Она должна выглядеть превосходно, ведь после окончания турнира будет объявлено о её помолвке с Гарольдом Хардингом. Лорд Бейлиш, нет, отец, даже разрешил её надеть одно из красивых платьев леди Лизы, конечно не в цветах дома Аррен и Талли, чтоб не вызывать лишних возмущений и подозрений. Вошедшая будить её служанка удивилась увидев Алейну не в постели, но ничего не сказала. Ей принесли воду для ванны и помогли умыться. Всё время пока ей заплетали прическу, она думала о том, как должна себя сегодня вести, рядом с кем должна сесть , кому улыбнуться, а с кем вести себя более сдержанно и достойно, и кому подарить свою ленту на турнире, ведь своему жениху она намеренно отказала, желая выглядить в его глазах менее доступной и более желанной. Когда прическа была готова, она остановила свой выбор на красивом платье из зеленой парчи с вышитыми золотыми цветами на груди и рукавах. - Красиво, - подумала про себя Алейна, - но с родными рыжими волосами смотрелось бы лучше. Но ничего, осталось совсем немного. Согласно плану она должна была встретиться с Мирандой Ройс у главного чертога и вместе отправиться на турнир, но подруги на месте не оказалось и ей пришлось идти туда самой, ведь не пристало дочери организатора турнира, да ещё и бастардке опаздывать. Возле ворот она увидела нескольких рыцарей, разминающихся перед боем и поздоровалась с ними. Один из них незамедлительно ринулся к ней. Алейна его узнала, это был сир Хартон Белмор, сын и наследник лорда Суровой Песни. Она танцевала с ним пару раз на пиру, и он без умолку делал ей комплименты. Он молод, хорош собой и знатного рода, идеальный вариант, чтобы вызвать ревность у жениха. Вот бы он попросил у меня сейчас эту глупую ленту. Так и произошло и Алейна, вручив сиру Хартону знак своей благосклонности, в отличном расположении духа двинулась к помосту. Там уже сидела Миранда, весело подзывая её сесть рядом с ней. Алейна уже собиралась это сделать, но увидев маленького лорда Роберта, которого вот-вот начнет трясти от такой большой толпы чужих людей, разочарованно отказала подруге и направилась к своему Зяблику. Тот сразу уткнулся в неё носом и хныкающим тоном приказал ей весь день сидеть рядом с ним. - Дорогой мой Зяблик, ты же знаешь, что я не могу, - попыталась было отвертеться Алейна, - я ведь бастард... - Ты дочь организатора, - услышала она сзади голос отца,- и я думаю, что мы можем сделать исключение. - Она повернулась и лорд Бейлиш, сделав шаг вперед к ней, сказал совсем тихо, так чтоб больше никто не услышал: - А Санса Старк, дочь Старков из Винтерфелла и Талли из Риверана должна сидеть выше всех. Она уселась между отцом и Робертом и спустя пару мгновений турнир начался. Все аплодировали и восторженно выкрикивали имена рыцарей. Она вела себя также, однако мысли её были в другом месте, на её первом турнире в Королевской Гавани в честь десницы короля, её отца, настоящего отца – Эддарда Старка. Тогда ей казалась, что это лучший день в её жизни: Арья осталась в замке, отец сидел рядом с ней, а когда рыцарь цветов, Лорас Тирелл, подарил ей розу, она чуть не умерла от счастья и от смущения. Как же она хотела вернуться в тот день и всё поменять. Она обняла бы отца и поцеловала сестру и попросила бы уехать в Винтерфелл и никогда не возвращаться в столицу. Но отца казнили у неё на глазах, а о сестре она больше ничего и не слышала, она даже не знает жива ли Арья. Какой же глупой она была, та маленькая, наивная, верящая в любовь и рыцарей Санса Старк. Но она выросла и турниры больше не приносят ей такого удовольствия. По окончанию дня победителем вышел сир Хартон Белмор и он торжественно вручил Алейне венок из белых роз. От неё не ускользнули расстроенные, а то и гневные взгляды других дам, но она смотрела не на них, а на Гарольда Хардинга. Он был высок и красив, со светлыми волосами и голубыми глазами, а когда он улыбался, на его щеках появлялись ямочки, но сейчас их не видно не было. Он выглядел рассерженным. Ещё бы, ведь его гордость задета. По крайней мере он уже не смотрит на меня свысока и уж тем более не равнодушно, а значит игры в ревность можно прекращать. Вот и отлично. Как только лорд Роберт с помощью лорда Бейлиша одел сине-белые плащи на всех семерых крылатых рыцарей, гости направились в главный чертог, где должен был проходить пир. Сир Гаррольд захотел сопроводить её. - Сегодня вы выглядите восхитительно, а ваша лента должно быть волшебна, раз и вправду принесла удачу сиру Хартону, - с улыбкой сказал ей жених. Это вряд ли, раньше я приносила только несчастье, но не говорить же ему об этом. - Вы очень добры, сир, может в следующий раз я принесу удачу вам. - Очень на это надеюсь, миледи. Пир начался и всё было чудесно. Она весь вечер проговорила и протанцевала с Гарольдом. Иногда Алейна смотрела на отца и он, явно оставаясь довольным, одобрительно кивал ей. Ей просто не верилось, что всё так хорошо складывается. Может я заслужила немного счастья после всего, что пережила. Уже давно стемнело, Зяблик тихо посапывал над столом, а гости уже изрядно опьянели, и лорд Бейлиш решил, что пришло время для объявления: - Дорогие мои гости, мне хотелось бы сообщить одну новось. Сегодня мы празднуем не только создание крылатой гвардии нашего любимого лорда Роберта. У нас есть ещё один повод поднять кубки. Мне хотелось бы объявить о помолвке моей прекрасной дочери Алейны с сиром Гарольдом Хардингом. Они встали и все взгляды были направлены на них. По залу прошел гул. Кто-то, кто вероятно уже знал о помолвке, восторженно выкрикивал поздравление и желал им долгих лет счастья, а кто-то, для кого это объявление оказалось неожиданностью, с недоумением перешептывался. Ведь все присутствующие знали, что сира Гарольда ещё называют Гарри-Наследник, так как он близжайший родственник лорда Роберта и в случае его кончины наследует Долину. Должно быть, гадают какое у меня приданное, раз сир Гарольд согласился жениться на бастардке. Но ничего, пусть себе шепчуться, скоро они узнают кто я и пожалеют, что так относились ко мне. Остаток вечера прошел как в тумане, к ним постоянно подходили гости с поздравлениями и расспросами и, в конце концов, это так наскучило ей, что Алейна была рада когда пир наконец завершился. Распрощавшись с Гарри, она направилась в свои покои, по дороге размышляя о своем женихе. Пожалуй, он нравился ей, но она не испытывала той глупой детской влюбленности, которой когда-то пылала к Джоффри. Но это не так важно, Гарри мог дать ей куда больше, он мог вернуть ей имя, вернуть Север, вернуть ей дом, и за это она могла отдать что угодно. От мысли о доме ей стало грустно и она решила пойти в Богорощу. Всё равно скоро начнёт светать и нет смысла ложиться спать. После такого шумного дня ей очень хотелось побыть одной и лучше места не придумаешь. Обычно она не рисковала ходить в Богорощу, ведь в Долине все молятся семерым, и, если вдруг кто-то увидит как дочь лорда-протектора, которая всю жизнь прожила в Пестрах, молиться старым богам Севера, это вызовет много вопросов. Но сейчас едва ли кто-то станет за ней наблюдать, к тому же через две недели они сыграют свадьбу и все наконец узнают кто она. Богороща в Небесном замке была намного меньше чем в Винтерфелле или Королевской Гавани, но в ней так же чувствовалась сила старых богов. Алейна подошла к маленькому прудику и села у корней чардрева. Она уже давно перестала молиться. А зачем? Боги всё равно меня не слышат. Я молилась о помиловании отца, молилась о победе Робба, о том, чтобы ещё раз увидеть мать, чтобы Теон пощадил Брана и Рикона, чтобы Арья была жива, а Джоффри, Серсея и Илин Пейн умерли. Но Боги не более милостивы чем люди. Теперь у меня никого не осталась. Вся моя стая мертва, разве что Джон Сноу, но он далеко на Стене и ничем не может мне помочь, впрочем, вряд ли я его ещё когда-нибудь увижу. Она медленно поднялась и собиралась уже было уходить, как вдруг ей показалось, что кто-то позвал её. Оглянувшись по сторонам, она никого не увидела. Должно быть просто шелест листьев. Её взгляд упал на белое сердце-древо. Лик, вырезанный на нём тысячи лет назад Детьми Леса, был направлен прямо на неё, а глаза, из которых сочился красный сок, очень напоминающий кровавые слезы, как будто подзывали к себе. Сама не понимая зачем она это делает, Алейна ступила пару шагов к чардреву и дотронулась до него рукой. Она прикрыла глаза и в какой-то момент вдруг перенеслась из Богорощи Небесного замка в двор Винтерфелла. Дом. Но что-то было не так... До неё не сразу дошло, что здесь не было ни души, а сам замок дымился после пожара. Да, Джоффри говорил мне, что Теон сжег замок, и что он сделал с Браном и Риканом...Как этот мерзавец был счастлив, рассказывая мне об этом... Глаза Сансы наполнились слезами, ей больно было видеть Винтерфелл таким. Место, где прошло её детство, где она в последний раз прощалась с мамой и братьями и куда она так отчаянно хотела вернуться, было сожжено. Вдруг она услышала шум и повернулась в сторону крипты. Оттуда вышла незнакомая Сансе девушка низенького роста с трезубцем в руке, за ней последовал парень, судя по сходству, должно быть её брат, затем показалась крупная женщина, держа на руках ...О Боги, не может быть , это же Рикон...Но как, Теон же его убил ?! Следом вышел Ходор с Браном на спине и последними выбежали два подросших лютоволка. Застыв на месте, Санса смотрела на эту компанию, ничего не понимая. Она выкрикнула имена братьев, хотела побежать к ним, как вдруг услышала голос Брана справа от себя: - Они тебя не слышат и не видят тоже. - Он стоял совсем рядом, её младший брат, из-за которого она пролила столько слёз и прочла столько молитв. - Бран, я не понимаю что происходит, как я здесь оказалась и что с вами случилось? – Тысяча вопросов крутилась у неё в голове. - Я не могу сейчас всего рассказать, я лишь хотел показать тебе, что мы живы... Мы спрятались от Теона в крипте. А затем пришел Рамси Сноу, убил наших людей, сира Родрика и Клея Сервина и сжег замок. Всё это время мы переждали там и спустя несколько дней решились выйти. Потом мы разделились. Я вместе с Ходором, Жойеном и Мирой Рид направились за Стену к Трёхглазому Ворону, а Оша и Рикон должны были идти в Белую Гавань... я должен многое показать тебе, Санса, но сейчас на это нет времени. Ты должна прийти ещё. И запомни, лорд Бейлиш тебе не друг. Она открыла глаза и снова оказалась в Богороще Небесного замка. Она до сих пор не понимала что произошло. Бран оставил её с кучей вопросов. Кто такой Трёхглазый ворон и почему Бран говорит, что это Рамси Сноу сжег Винтерфэлл, а не Теон? Рикон сейчас в Белой Гаване? И самое главное: как и зачем Бран показал мне это? Одно её правда не удивило. «Лорд Бейлиш тебе не друг». Она и сама это понимала. Поначалу ей казалось, что он спас её из Королевской Гавани, потому что любил её мать. По крайней мере, ей хотелось в это верить. После того поцелуя во дворе Орлиного Гнезда, она даже думала, что он влюблен в неё. Однако после смерти леди Лизы её начали одолевать сомнения. Она отчетливо слышала, как тётка кричала что-то про яд для Джона Аррена, перед тем как он толкнул её в Лунную дверь. Но Алейна отбрасывала от себя эти мысли. Да, он убил свою жену, но ведь она хотела вытолнуть меня в пропасть, так что он просто спасал меня. Да, она обвиняла его в смерти мужа, но она и меня много в чём обвиняла. Тем не менее глупо было после всего доверять «отцу», но ей нужна его поддержка. Без него она сейчас сама ничего не может, как впрочем и он без неё. Она прекрастно понимает, что он использует её, но пока это идёт и ей на пользу. Пусть и дальше думает, что я ни о чём не догадываюсь. - Вот ты где, дорогая, - оборвал её мысли лорд Бейлиш.- Не ожидал тебя здесь увидеть. Ты ведь помнишь о чём мы договаривались? Что ты ты не будешь себя выдавать до свадьбы. - Да, отец, я просто подумала, вряд ли кто-то будет здесь в этот час. - Ты права, здесь только мы с тобой. – Он легонько улыбнулся. – Я искал тебя в твоих покоях, но тебя там не оказалось. Можно было бы подождать до утра, но птицы принесли очень уж хорошие вести и мне захотелось скорее поделиться с тобой. - Вести? Из Королевской Гавани? - И не только. – Петир сделал шаг навстречу ей. В руке у него было три письма. – Первое, из Королевской Гавани, сообщает, что наша золотая королева Серсея была взята под стражу так называемыми воробьями и сейчас ожидает суда поединком, который она вряд ли переживет. Королева Маргери тоже должна будет предстать перед судом, но думаю в её случае всё обойдётся. Ну как, заслужил я поцелуй за хорошую новость? – Он всегда меня об этом просит, и, хоть я это терпеть не могу, нужно подыгрывать. Алейна подошла к отцу и поцеловала его в губы. Он долго не отрывался от них пока не заговорил снова. – Второе письмо прилетело из Штормового Предела и поведало ещё более интересную новость. Эйгон Таргариен, чудом выживший сын принца Рейегара и Элии Мартелл, с войском наёмников и лордом Джоном Коннингтоном, которого тоже, кстати, считали мёртвым, взял замок и созывает всех лордов верных истинному королю. Я знаю, моя милая, что ты удивлена и у тебя полно вопросов, но есть ещё одна важная новость. На Севере было сражение. Станнис Баратеон разбил армию Болтона и был серьезно ранен в бою. Говорят в его войске были и одичалые. Петир продолжал рассказывать уже подробнее каждую новость и Алейна слушала его молча, желая понять, что это значит для неё. Она была рада аресту Серсеи, теперь можно будет не бояться выдать себя, ведь королева предложила отличную цену за её голову, но пленённая, даже Ланнистер, вряд ли выплатит свой долг. Победа на Болтонами тоже была отличной новостью, хоть она и не знала, что за человек Станнис Баратеон, но Петир уж точно расскажет ей о нём всё, что нужно. Единственное, что сильно озадачило Алейну – это новость о новом наследнике Таргариенов. Она не знала как к этому относиться, пожалуй, рано ещё делать выводы. - Нам пора возвращаться в замок, моя милая, уже почти рассвело. Конечно, все ещё спят после пира, но всё же осторожность не помешает. – Он ещё раз поцеловал её, и они пошли в сторону замка. Мне нужно многое обдумать. Суд Серсеи и Маргери, внезапное появление Эйгона Таргариена, поражение Болтонов и самое главное: Бран и Рикон живи, это всё меняет. Я должна что-то сделать, как-то помочь им. И ответ сам пришел ей на ум.