Чую, влюбилась фатально я В тебя. Ты странный, скуластый, И веришь в себя безумно. Ты — волк, я — волк, Закапали кровью слезами друг друга мы. Ночные Снайперы.
Он даже не человек. Боец перезарядил спецавтомат «Гром» 5,45, — модификацию, переделанную под патрон 5,45×39 мм, автоматно-гранатомётный комплекс «Гром-С14». Так бездушно перестрелять свой собственный отряд… Полы кожаного плаща со стилизованной литерой в виде звезды по бокам рук и на спине развивались в разные стороны подобно взмаху крыльев. Красные линзы на противогазе отблёскивали и напоминали страшного зверя, стоило только бойцу вновь нажать на спусковой крючок автомата. Никто подобного не ожидал. Все бойцы были как на подбор. Каждого из них Хребет знал лично в лицо, но, видимо, всё-таки где-то он просчитался. Выродок уверенно шёл к Лоуренсу. Наплечный фонарик освещал ему путь. Дым с ещё неостывшего дула образовывал невидимую завесу в полутьме, создавая тем самым картину беспомощности перед неизведанным существом. Выродок ступал уверенно, перешагивая через мёртвые тела своих бывших товарищей, так как вызванная ранее тревога проделывала хорошее прикрытие для одной из мерзостей Зоны. — Кальмар-1, это Кальмар-2, — выродок нажал на рацию, висевшую у него на плече, — цель подтверждена… На данный момент Джокеры находятся в дезактивационном состоянии. Жду ваших приказов… — связь оборвалась, и дальше было слышно только глухое шипение. — Это Калугин… — прозвучал довольно хриплый голос, — отлично, Кальмар-2, введи прототипам инжекторы и жди дальнейших приказов… мулы с псевдолюдьми и вертушка уже на подходе… — Вас понял, Кальмар. — Убрав руку с рации, выродок достал из подсумка инжектор, чем-то схожий со шприцем, и активировал его. На продолговато-овальном стержне загорелся оранжевый свет, на конце инжектора вылезла тонкая игла. Подойдя вплотную к кровати, выродок почти воткнул иглу со странным веществом или ферментом в шею Ларри, как послышался выстрел сзади. (Возможно, этот самый выстрел, спас шкуры всей пятерке в целом). Пуля попала точно в плечо, и пробила она его насквозь. Но выродка это особо не заботило. Он лишь с бесчувственным выражением, повернул свою голову в сторону того, кто смел его потревожить. Выглядело это действительно жутко. Неизвестная фигура чужака взирала словно змея на полулежачий субъект с пробитым боком и лужей крови под ним. Словно беспомощная муха он трепыхался и пытался отползти в сторону из липкой паутины, попутно перезаряжая заклинивший автомат. Однако страх выдавал его: даже за линзами противогаза в его глазах отпечатался весь тот ужас, что творился сейчас. Хребет не собирался так просто сдаваться. Он готов был драться даже голыми руками. Пустить в ход всё, что есть, даже собственные зубы, если придётся. — Как я мог так оплошать… — выродок отстранился от тела юноши и медленно начал идти в сторону Хребта. — Ничего, ты сдохнешь быстро, я обещаю… — Кто ты такой? — выживший командир уничтоженной группы с трудом переместился на бок, выставив вперёд Ак-74 дрожащими руками, — на кого ты работаешь?! — язык с трудом поворачивался, чтобы проговаривать каждое слово, а боль была просто невыносимой. — Этого тебе знать просто не обязательно… — выродок становился всё ближе. — Неправильный ответ! — стиснув зубы, Хребет нажал на спусковой крючок и открыл огонь по цели. Полмагазина как не бывало, а самая страшная тварь Зоны равномерно шла к своей заданной цели, чтобы прикончить ее. Весь прострелянный насквозь труп даже не шелохнулся. Это был определённо не Сашка. Нет. Больше нет. Человек не может вынести столько пуль в теле и остаться при этом в живых. А этой твари хоть бы хны. Это был уже не его элитный боец, а кое-что пострашнее. Выродок — одна из самых страшных тварей в Зоне. Способная получить большое количество урона и при этом выжить. Однако стать подобным мутантом можно, если ты выжил после Гипер-Выброса * и при этом не превратился в зомбированного. «Чёрт возьми, — подобную оплошность не мог себе позволить даже Ветеран Зоны, — как я мог такое упустить из виду… — Хребет припомнил, что Сашка всю прошлую неделю где-то отсутствовал, а как раз на Дикой Территории произошёл данный погодный элемент, и теперь ему и всем его бойцам приходилось здесь на данный момент расплачиваться за содеянное, — если бы я раньше это обнаружил, то тебя можно было спасти!!!.. Но теперь… — внезапно на противогаз командира брызнула алая кровь, — какого?!» Из-за сирены, где-то грохочущей извне, как похоронный звон, и невыносимой боли в его теле он не сразу заметил, что грудная клетка выродка пробита насквозь каким-то копьём.***
Тело ужасно болело, а голова разрывалась на сотни осколков от непреодолимого грохота пуль, летящих в тело выродка. Самому Ларри, конечно же, приходилось стрелять на охоте с его приёмным отцом — Логаном, но это не шло ни в какое сравнение с тем, что происходило сейчас. Леденящая взору фигура отреагировала на того человека, который буквально минуту назад спас его шкуру. Лоуренс не понимал: как ему следует поступить, да и мог ли он?! Тело ниже поясницы отказывалось полностью работать, и лишь руки приводились в относительное движение, но всё же этого оказалось недостаточно. «Чёрт возьми, если я не смогу помочь тому маг… человеку… то этот ублюдок меня уничтожит, а заодно и моих братьев…» — Лоуренс буквально шестым чувством ощущал, что они находятся в этой комнате. Каким именно образом это происходило, Лоуренс не мог объяснить. Возможно, это была некая способность, похожая на легилименцию, а возможно, просто нужно было воспринять это на веру. В любом случае нужно было что-то делать. Парень всё сильнее понимал, что сейчас они не в магическом мире, а судя по языку, на котором разговаривали люди, это походило на русскоязычных. В его неокрепшем воспалённом сознании возникали бредовые мысли: «Каким образом мы оказались в СССР?!.. А может, и не в СССР вовсе. Может, просто какие-то русские Пожиратели решили нас взять в заложники?.. Да не… это бред… иначе с чего бы Говарду и Стивену здесь находиться?.. Чёрт… Боги… Мерлин, упаси… Что же мне делать?» — его внутреннему паническому состоянию, словно по наведению волшебной палочки, дало ответ его собственное тело. Внезапно его охватила сильнейшая боль. Не понимая, что происходит, парень переместился в лежачем состоянии. Прямо сзади выродка и откуда не возьмись из-за его поясницы появился полтораметровый, ребристый чёрный хвост с острыми жвалами-лезвиями на конце. Меж жвал-лезвий вылез странный усик-хоботок, похожий на жало, всё время извивающийся в разные стороны. Затем жвалы резко соединились в подобие наконечника копья и со странным стрекотанием проткнули страшную тварь Зоны насквозь. Опираясь дрожащими руками на обветшалые доски пола, он с ужасом наблюдал, как — хвост?! Его хвост! — пронзал эту тварь и поднимал вверх над потолком, словно шампур. Его новая конечность немного подрагивала и извивалась подобно змее-погремучнику. Хоботок между жвалами испустил хриплые звуки, напоминающие шипение ящера, а затем ребристый хвост молниеносно отбросил обмякший мешок с костями к противоположной стене. Удар был такой силы, что выродок буквально впечатался в бетон, а хвост, если его можно так называть, повернулся к своему хозяину, лежащему на животе. Парня в последнем свете событий отрезвило это настолько, что ломота по всему телу и боль в голове вмиг испарились. Только ноги продолжали валяться ненужным балластом, но Лоуренс сейчас на них не обращал никакого внимания. Удивление сменилось шоком, и поэтому он позабыл о них на некоторое время. Хребет пялился на Лоуренса, подросток пялился на перепуганного от страха звёздовца. Хвост, торчавший из поясницы Ларри, испускал шипение с хрипотцой, попутно раскрывая складки ниже жвал. В этом странном противостоянии победа была определённо за парнем, сделай какой-либо неверное решение Хребет против подростка.***
Хребет не знал, что ему делать: то ли пристрелить незадачливое существо со спутанными волосами и перемазанное всё в крови от мёртвого выродка, то ли принять руку благодарности от этого самого существа, что буквально минуту назад спас его от этого самого выродка. Вариантов-то особо и не было. Дрожащая рука инстинктивно тянулась к автомату, но почему-то нащупать данный агрегат на старом месте не представлялось возможным. Он машинально начал искать глазами свой Ак-74, который почему-то лежал рядом с этим существом. В порыве сдержанного гнева Хребет хотел дать себе по лицу. Наверное, когда выродка пробило насквозь, он от резкого порыва отбросил автомат в сторону, но сейчас, когда выродок мёртв, был готов отдать голову на заклание, чтобы этот самый автомат вернуть. Инстинкт самосохранения — страшная вещь, особенно в пределах Зоны. Если в обычной жизни он вырабатывается очень медленно, то вот в Зоне он срабатывает моментально. Обычный тому пример — пришедшие в Зону новички. Там за оградой ты — обычный, ни к чему не приспособленный человек. Твоя жизнь скована рамкой закона, твои инстинкты — это заложники твоих собственных эмоций. Попав в Зону, новичок не захочет уже с ней расставаться. Теперь он — воин. Боевая машина смерти, прошедшая через пули, аномалии и предательство. Абстракция лишения воли заменяется мыслями первобытных джунглей Зоны, что дают всякой твари шанс на выживание. Поэтому возвращаясь к обдуманности решений и выживания, Хребет выбирал убить данного монстра. Судя по тому, как хвост этой твари пригвоздил выродка к стенке, звёздовец опасался: проявит ли этот мутант кулинарный интерес к раненому мужчине или же нет?! Из всех этих размышлений его вывело то, что он жадно сейчас пялился на модифицированный Гром-С14, лежащий в противоположном углу. Пока это существо играло в гляделки со своим хвостом и похоже, пока вообще не предпринимало никаких попыток его сожрать. Хребет мысленно прикинул, что до автомата будет минимум два с половиной метра, а значит, он сможет допрыгнуть или по крайней мере рывком доползти до него, прежде чем его самого пустят на фарш. Если повезёт, он сможет даже выйти отсюда живым. Чёрт бы побрал вооружиться только автоматами и не взять с собой пистолет. «Конечно… Здесь всё безопасно. Хребет, нужно обследовать чёртов подвал… только и всего… а на деле в ряды попало одно из воплощений Зоны. В итоге весь отряд полёг к чёртовой матери, и эти самые уроды оказались тоже мутантами… Блядь, да на деле за это Волка надо под трибунал и на расстрел…» — Хребту хотелось кричать, набить кому-нибудь морду, но всё, что он мог, это с надеждой смотреть на модифицированный Гром-С14 и надеяться на лучший успех. Однако чем больше он думал, тем меньше были шансы на последнее и больше шансов было у этой твари вмиг передумать и наброситься на него. Поэтому он решил: «Сейчас или никогда…»***
Как же ему это всё надоело… Одна из самых тяжёлых судеб — это быть старшим братом и во всём помогать младшим, когда они вляпываются в очередное дерьмо. Такая судьба постигла и Джона Крамера, который в силу своей харизмы и навыкам лидера быстро понял, где растут ноги у этой проблемы. Его два младших брата были в опасности с самого рождения: их пытались убить, когда они находились ещё в утробе своей матери — Лилиан Поттер. Их разделили с помощью магии, чтобы защитить, и эта же магия дала трещину в отношении двух братьев. Хоть сам Джон и не понимал всей этой колдовской лабуды, но он прекрасно знал один из страшных секретов, который вконец мог вбить клин между ними навечно. Также чувствовать себя в опасности заставлял их один светлый маг по имени Альбус Дамблдор. Светило и Надежда для всей магической Британии. Этот скользкий на вид манипулятор заставил их троих пересечься с ещё двумя незадачливыми родственничками. Как оказалось, они являлись им очень далёкими кузенами со стороны одних очень могущественных предков, которые изобрели очень мощное оружие, и как итог: оно помогало им выжить. Отношения между Лоуренсом и Гарредом начали разрушаться на почве доверия к Лавкрафту и Кингу еще с первого курса. В этом странном противостоянии «кровных уз» Джон принял сторону Лоуренса, но сам так же продолжал приглядывать за Канопусом Арракисом Лестрейнджом. (За маской которого скрывался Гарред Поттер-Блэк (младший)). В этом странном противостоянии они незаметно и добрались до четвёртого курса, где он учился в Когтевране, Лоуренс учился в Гриффиндоре, а их три незадачливых хитрых братца в Слизерине. Которые, кстати говоря, чувствовали себя там как рыба в воде. Во-всём этом бардаке Джон использовал свой расчётливый и прыткий ум, чтобы избежать ненужных последствий и излишних жертв. Однако когда Кубок Огня выплюнул из себя словно ненужный мусор имя «Гарри Поттер», то тут поняли все пятеро, что дело плохо… Дело в том, что магия, которую использовали для защиты близнецов Поттеров, не просто разделила их, а перенесла эмбрион Гарри Поттера из тела Лилиан в тело самой из опаснейших и безумных на тот момент последовательниц Тёмного Лорда. Беллатрикс Лестрейндж. Но самый-самый смак заключался в том, что младенцы при рождении заведомо отличались: один был чистым блондином, а другой — жгучим брюнетом. Наиболее похожим на детище Поттеров, естественно, был Лоуренс. Таким образом было два Поттера, но совершенно разных — как по характеру, так и по внешности. Поэтому, когда имя вырвалось из Кубка, все пятеро знали, что Гарред должен выйти вперёд, но вперёд вышел Лоуренс, одновременно не являвшийся тенью своего брата, но так же принадлежавший к этой семье неосознанно. Джон знал, чем им это сулит. Директор мог узнать о подмене братьев, и уж тем более о секрете Мародёров и об их жертве. Поэтому в тайне от всех он бросил своё имя в Кубок. Он не знал, сработает ли его план вообще, но когда вслед за подставным именем брата вылетело его имя, все были в шоке. Ведь за Школу выступало сразу трое претендентов, но тогда это было всего лишь внеочередным пиар-ходом перед прессой, так что никто особо и не возражал. Но когда выяснилось, что за всем этим стоком проблем стоит их давно почивший двоюродный дедуля — Лорд Волан-де-Морт, всё встало на свои места. Когда Джон отправил своего брата вместе с телом Седрика домой, он надеялся, что всё обойдётся и ему тоже удастся выбраться, но всё, что он успел увидеть в тот миг, так это чудовищное зелёное пламя, вылетающее из палочки Волан-де-Морта, и последующая за этим яркая вспышка. Всё, что помнил Джон сейчас, так это непонятный белый свет, голоса незнакомцев и нарастающую неконтролируемую злобу, что буквально плавилась в его венах, причиняя ему нестерпимую боль. Он не знал, чем это вызвано. Может быть, желанием снова ощутить холодную рукоятку кольта в своих руках и пальнуть по какому-нибудь зажравшемуся ублюдку, или, может быть, потому, что чувствовал боль одного из своих братьев?! О да! Он слышал выстрелы и разговор одного из неизвестных, и тот говорил… по-русски?! Да, так оно и было. Джон сам знал русский язык, потому что одна из его приёмных семей относилась к русским эмигрантам, но, к сожалению, уже покинула этот бренный мир. Так как не смогла пройти игру… «Что ещё за Джокеры?! Это он говорил про нас? Хм… Неудивительно, что он переубивал всех своих… Что люди, что маги особо не отличаются природой, хоть ты тресни, и объяснять это очередному чистокровному болвану об эволюции человека… Меня опять не в ту степь понесло… Даже странно, что в такой момент я хладнокровен и остаюсь спокойным, как удав. Наверное, сказываются предрассудки прошлого. Так, надо попробовать встать…» Что удивительно, последнее вышесказанное удалось Джону сделать с великой лёгкостью. Ощущение резко перешло в нечто похожее на состояние после лёгкой дремоты, и первое, что Джон смог увидеть, так это то, что была абсолютная темнота. Да, было темно, но не это главное. Смысл был в том, что все предстали в каких-то янтарно-оранжевых тонах, а живые и мёртвые объекты отдавали серой дымкой, словно он находился в каком-то тумане. Такое явление Джон попросту не мог объяснить, да ещё и очки куда-то его подевались, стоило Крамеру коснуться своей переносицы, чтобы убедиться — не иллюзия ли это?! А то знал он одних близнецов Уизли, которые любили навести мороку на его очки в бытности, когда он ещё был в Хогвартсе. Однако не это сейчас волновало Джона. Альбинос странно повернул голову влево. Ощущение лёгкой контузии всё ещё мешало как следует сконцентрироваться, но даже так у Джона возрастало ощущение, что он обдолбался мухоморами из Запретного Леса, стоило ему увидеть эту удивительную картину. Его брат лежит на животе, облокотившись на пол руками, а на него взирает странная хрень, похожая на инопланетную змею; далее куча трупов, которые Джона мало удивили (судя по той стрельбе, что здесь была), ещё один труп был впечатан в стену, а другой оппонент торчит у стены и тянется к оружию. Джон особо не разбирался в марках автоматов, но догадаться было несложно, что доберись этот вояка до него первым, и Лоуренсу точно конец. В эту секунду Крамер заметил, как этот ублюдок тянется за стволом. Нет. Он не мог позволить этому ублюдку добраться до него первым, просто не мог. Осознание того, что он может потерять одного из своих братьев, рисовало в сознании жуткие картины. От этого хотелось кричать. Джоном овладела паника и страх. Он весь оцепенел в невидимых путах, из которых не мог вырваться. Эти чувства Джону были неведомы. Словно тайфун, они выворачивали наизнанку, и тут когтевранец понял… Он замешкался… Впервые за долгое время липкое состояние страха не покидало Крамера так долго. Страх потерять брата настолько вбил клин в его твёрдую, словно скала, психику, что хотелось кричать и чувствовать себя конченным психом. Джон импульсивно выставил дрожащую руку вперёд, словно это был врождённый рефлекс, и… Автомат словно намагниченный отлетел прямо в его руку. Не совсем понимая, что происходит, Джон не мешкая открыл автоматную очередь по тому, кто желал смерти его брату.***
Всё произошло за пару секунд, хотя происходящее действие словно тянулось часами. Лоуренс со своей новой конечностью пытался атаковать командира звёздовцев, сам командир сделал выпад в бок, но всего на долю секунды автомат словно по наитию воли Зоны отлетел в противоположную сторону, и по нему открылась автоматная очередь третьего игрока в этой игре на выживание… Из-за сильной отдачи автомата странное оцепенение спало, как и липких страх, что покрывал его последние несколько минут. Выронив Гром из ладоней, Джон обречённо рухнул у стены. Его дыхание было сбивчивое, на лбу выступила испарина. Не совсем понимая, что происходит, Джон отстранённо посмотрел на следы своих действий. В паре метрах от него валялся изрешечённый глава отряда звёздовцев, парочка трупов из его группировки, один вдолбленный в стену выродок и один паренёк с обречённой улыбкой, сейчас ползущий к нему на руках. (Хвост, как ни странно, ему в этом помогал, словно был третьей рукой). Когтевранец особо не любил пользоваться оружием, да он и не умел. Его излюбленным орудием были игры… где человек выбирал: жить ему или же умереть. Джон сделал свой выбор шесть лет назад, и теперь настала очередь Крамера делать выбор за них, но в этот раз парень не будет руководствоваться справедливостью правил… в этой игре погибнут все ублюдки, даже те… кто не был причастен к их сегодняшнему нападению. — Джон… — Лоуренс подполз к своему старшему сводному брату, насколько сейчас позволяли ему его силы, и к великой радости смог лицезреть того живым. — Ты… ты живой… Когда я услышал о твоей смерти… то думал… — его голос становился всё менее различимым, становилось трудно дышать. Парень с силой ударил кулаком о дощатый прогнивший пол. — Прости меня… Я не должен был сомневаться… Когда я был в Азкабане… то слышал, что тебя прикончил Волан-де-Морт… — на его гетерохромированных глазах появились слёзы, — п-прости меня… Я-я… — и парень зарыдал… — А сейчас посмотри на меня, я ужасен… — он не сразу заметил, как к нему кто-то притронулся. Объятия были чуткими и успокаивающими. — Всё в порядке… я тоже рад видеть тебя… — Джон со всей серьезностью отдавал то тёплое чувство, что ещё сохранилось в его чёрствой душе, — но сначала скажи, — он слегка отстранился от брата и внимательно посмотрел в его глаза. — Видишь ли ты меня, как я вижу тебя?! — Крамер внимательно и даже немного пренебрежительно осматривал новую конечность брата, которая начиналась где-то в районе копчика. Такое в понимании Джона было как-то слишком странно. Он не мог выделить того факта, что теперь он видит без очков очень чётко и даже в темноте. Безпалочковая магия в его мире была целой наукой в области левитации, телекинеза и прочего, а тут он смог с лёгкостью на эмоциях буквально притянуть к себе автомат. Чего уж говорить о его брате, который, похоже, кстати, тоже умудрился прообгрейдиться в лице новой конечности. — Да… — Ларри вытер слёзы. — Но я скорее тебя очень чётко слышу, чем вижу… Это так странно, словно ты слышишь белый шум, но при этом способен понять, где он находится… «Эхолокация?» — Джон всегда был скептичен касаемо магического мира, но то, что в реалии над ними действительно проводил кто-то генетические опыты, было намного правдивее, чем то, что в этом была виновата магия… Хотя кто знает… — А как ты сам себя чувствуешь?! — Я не чувствую своих ног… — отрешённо сказал Гордон-Поттер. — Что?! — Джон, казалось, сам диву дался, насколько сиплым был сейчас его голос. — Вот так… не чувствую… похоже, зря я отпилил себе ногу… Зря коротал свои годы в Зелёной Миле… Джон Коффи зря дал мне эту… непозволительно долгую жизнь… Я устал, как воробей под дождём… Это сердце… — он коснулся рукой в области своего сердца и с силой ударил несколько раз, — оно мне не принадлежит… И я… — Да заткнись ты уже… — прозвучал грубый и довольно отрывистый голос, — надоел ныть, что твоя жизнь — это мусор… Скажи Гарри спасибо, что он тебя вообще не слышит, а лежит в коматозе… Иначе бы навалял, и ты лежал бы с пеной во рту и размозженным носом… — довольно неуклюже к ним шла ещё одна фигура. Ступая голыми стопами по крови и перешагивая трупы, силуэт освещал себе путь бледно-голубым огнём, что горел подобно свечам на четырёх его пальцах на левой руке. — Кстати говоря, когда-нибудь ты должен мне рассказать, что же было с тобой на той Зелёной Миле… — И я рад тебя видеть… Кинг… — злобно выплюнул Лоуренс. Он мысленно успокоил свой хвост, который, похоже, окончательно синхронизировался с мыслями хозяина и теперь напоминал скорее собаку, вынужденную защищать своего носителя, стоит тому оказаться в опасности. И вот как раз-таки от этого парня явно исходила угроза. Довольно щуплый, худощавый паренёк с растрёпанными коротко стриженными иссиня-черными волосами был одет в довольно странную одежду. Скорее даже она напоминала школьную форму, но сейчас она имела не самый лучший вид. Белая рубашка была не заправлена, зелёный джемпер с нашивкой серебряной змеи был в некоторых местах порван, а тёмные штаны полностью испачкались в грязи. Острые скулы, впалые глаза, под которыми были ужасные мешки, и довольно-таки узкое лицо наряду с его болезненным видом выдавали в нём мертвеца. Он покачивался из стороны в сторону, как тростинка от дуновения ветра, которая могла с лёгкостью улететь. Парень смотрел на своих братьев своим затуманенным отстранённым взглядом. Всего несколько секунд было достаточно для того, чтобы испугаться обычному человеку. Было действительно в этом парне что-то этакое… жуткое… Словно в нем было полно злыдней с полуденницами, что притаились на дне чёртовой трясины. Сам же Джон порой сравнивал Стивена с выгребной сточной канавой, куда его приёмная тетушка Мардж обычно любила скидывать полусгнивших свиней летом. (Вернее это он делал с Лоуренсом, так как эта мужеподобная женщина была слишком упитана, чтобы делать хоть что-то самой). Увы, просто Стивен имел такую же репутацию, как эта канава. Он умел извалять в грязи так, что потом человек позволял делать с собой всё что угодно. Причиной тому была его практика в легилименции, иначе же ее называли нейролингвистическим программированием. Сами его братья не понимали, зачем нужно столько геморроя. На что сам Кинг немного обижался, но всё же говорил, что люди по своей природе слишком лживы и двуличны, чтобы всем вокруг доверять. Джон на этот счёт имел свое мнение, а вот Лоуренс имел вес, как всегда, соглашаться с ним. Таким вот образом он получал защиту от Гарреда и Лавкрафта, которые почему-то не очень любили гриффиндорца и всячески старались ему устроить очередную подлянку. — А я смотрю, вы неплохо смотритесь вместе! — с ухмылочкой на лице парень присел рядом с ними, — я тебе говорил, Ларри, твои самокопания до добра тебя не доведут… — Заткнись… — Джон смерил его уничижительным взглядом, — стоило один раз нажраться в пабе и рассказать тебе по пьяни, так ты чуть ли не кричишь об этом всякому встречному… — Да ладно вам. — Стивен махнул рукой, — подумаешь… Один из моих кузенов - матёрый убийца и внук Гриндевальда, — он смерил Джона весёлым взглядом, а затем перевёл взор на Лоуренса, — а второй — сын маньяка Кожаное Лицо и в довесок потомок Джека Потрошителя… Скажите, парни, это вы так шифруетесь по ночам?! «А не пойти бы нам сегодня на охоту ночью за девственницами?!» — парень явно цитировал какой-то магловский ужастик, — я вот думаю… — в эту же секунду в его сторону ринулся хвост. Опасно щёлкая жвалами-лезвиями, он готов был вспороть пареньку шею, но Лоуренс сумел его остановить. — Довольно! — Джон было хотел закричать благим матом. — Разве вы не слышите?! — Ему надоели все эти склоки. — Если мы сейчас не прекратим собачиться друг с другом, то… что это у тебя? — Джон устремил выжидательный взгляд на то, что и не стремился увидеть. — Странно… Будто похоже на горны… — Стивен в растерянности воззрился на Джона. — Что? Ах, ты про это… — Кинг и забыл, что всего-навсего минуту назад целился волшебной палочкой в Лоуренса, вернее… в его странного фамильяра… Да! Так бы его назвал Стивен. — Думаю, ты тоже оценил в моих руках Бузинную Палочку. — Парень лукаво улыбнулся и начал загадочно вертеть между пальцами правой руки один из артефактов Даров Смерти. — Что?! Думаешь вернуть себе артефакт деда? — насмешливо произнёс парень. — Я же сказал, что довольно… — Джон опасно сузил глаза. Казалось, что в свете огней на Стивена взирает опасное животное. — Ты со своими дурацкими подколами уже достал. С самого первого курса… Я считал Малфоя и его прихвостней идиотами, однако в данный момент ты его переплюнул по всем фронтам… — злобно выплюнул Джон. С лица Кинга сошли полностью краски, дерзкая ухмылочкой сменилась оскалом, а его глаза, казалось, настолько вылезли из орбит, что сейчас парень напоминал бешеного психопата. — Эта самая палочка… — Стивен сквозь зубы выговаривал каждое слово с такой дикой злобой, что на душе становилось тоскливо. — …досталась мне от Дамблдора… Этот ублюдок сдох… Теперь мы за главного… Хи-хи… Ха… — казалось, Стивен окончательно свихнулся, но Джон знал, что это далеко не предел. На вид скрытный молодой человек — на деле же садист с манией величия и всемирного господства. — Опусти эту сраную палку, пока я тебе мозги не прошиб, — Лоуренс держал дрожащими пальцами цевье и рукоятку автомата Ак-74 и целил им в Стивена. — Давай же, блядь… НУ! — заорал парень. — Пускай я ни разу и не стрелял, но уверен… — его голос сорвался почти до шипения. Складывалось впечатление, что он перешёл на парселтанг, — …с близкого расстояния я точно попаду. — Ладно. — Стивен с детской милотой на лице опустил палочку и спрятал ее где-то в рукаве, — я ведь просто пошутил. — Твои шутки до добра не доводят. — Джон встал в полный рост, а Стивен же почему-то в этот момент потушил огни у себя на руке и уже в темноте прислонился к стенке, выжидательно пялясь на их новоиспечённого командира. — Ларри, опусти автомат, ведь наш братец прав… — Джон выжидающе посмотрел на Стивена, — мы должны его поблагодарить, что он приструнил Альбуса Дамблдора… — Дело далеко не в этом. — Стивен начал спокойно свой монолог: — Когда стало ясно, что тебя сочли мёртвым, а Лоуренса отправили в Азкабан, — он снова зажёг свечу щелчком пальцев у себя на руке, чтобы видеть недоумённое лицо Джона, — стало ясно, что дела наши плохи… А когда Лавкрафт и Гарред забили хер на вас, то я — ваш покорный слуга, имбецил, и Нотт и нарцисс Малфой, естественно… пошли сражаться за вашу честь… — Прямиком к Дамблдору?! — слегка удивился Лоуренс. — К нему, конечно же. К кому же ещё?! — А меня волнует другой вопрос, Стивен. — Джон слегка подался вперёд, — когда ты научился владеть невербальным огнём? — Стивена слегка смутил этот вопрос. Он сперва было хотел что-то невнятно ответить, как их минутное молчание нарушил шипящий звук рации. — Кальмар-2… Это Калугин… Как Джокеры…?! Каково состояние прототипов?! — все трое обратили свой взор на пригвождённого выродка в стене, — жду от вас сигнал… Как поняли… Ответьте… — Что это? — Стивен настороженно стал пялиться на мёртвое тело. В его ладони уже горела не свеча, а хороший огненный шар, — он что, живой? — парень был даже готов поклясться, что перед ним инфернал. — Нет. — Джон издал лёгкий смешок. — Это рация. — Видя недоумённое лицо Стивена, парень продолжил: — Короче, это такой прибор для связи на дальних дистанциях. Только если мы используем телесных патронусов или там, — Крамер развёл руками, — через камин разговариваем, то эти общаются посредством технологий… — Ладно. — Стивен успокоился, — но что оно говорило?! — Этот «Кальмар», похоже, говорил о нас… — Джон настороженно подошёл к одному из тел и пнул его, — только вот непонятно, с чего бы вдруг этот гад, — он обратил свой взор на выродка, — переубивал всех своих. — Какая разница? — Стивен приблизился к одному из тел и снял с него автомат. Он в ожидании посмотрел на Джона, — нам нужно выбираться отсюда и будить остальных. Альбинос ему кивнул и было хотел пойти за Лоуренсом, про которого эти двое забыли, но того уже не оказалось. Джон обеспокоенно ринулся искать глазами своего брата, как услышал сверху… радостные возгласы. — Эй, парни, не меня ищете? — два брата как по команде подняли свои головы вверх и порядком удивились. На потолке, словно бабуин на лиане, торчал их средний брат. Левой уродливой клешнёй он опирался о гнилой потолок, а правой махал им словно флагом. Его хвост действовал подобно уравнителю для гироскопа, но, как и всё тело, был словно приклеен к потолку. — Твою мать… — Стивен было хотел достать палочку, но его остановил Джон. — Успокойся, — с улыбкой на лице ответил ему Джон, — это всего-навсего наш брат. — Д-да… — Стивен, что удивительно, не стал спорить, — но выглядит это… — Да, я знаю… — как-то отрешённо сказал Джон. «Что же с нами произошло?» На этот вопрос сейчас… Увы… не было ответа, зато под тёмной дымкой к ним прямо под ноги приземлился Гордон-Поттер. — Ну, как ты? — Джон протянул ему руку, на что тот, лишь потирая свою голову, принял руку помощи своей левой гипертрофированной клешнёй, на которой, кстати, была изображена Чёрная Метка. — Видели, что я могу? — Лоуренс гордо вздёрнул свой нос, — я могу трансгрессировать. — Не думаю, что это была трансгрессия… — Джон серьёзно посмотрел на брата, который почему-то сейчас сиял, как начищенный галеон, и его состояние для Джона было бесценно. — А что тогда? — Лоуренс заметил, что его брат стал задумчивым. Гордон-Поттер кое-как приподнялся, чтобы присесть, но боль в позвоночнике стала настолько невыносимой, что он издал истошный вопль. — У тебя что ни день, да что-то болит, — Стивен обошёл кровати Лавкрафта и Гарреда и принялся будить последних, — что ни день, так ты попадаешь во всякие неприятности. — Да пошёл ты на хрен! Придурковатый шизоид! — подросток со смесью злобы и негодования взглянул на него исподлобья. — Между прочим на первом курсе, в том испытании с чанами, я тебе жизнь спас. — Да… конечно… — Стивен ухмыльнулся, хотя руки чесались навалять этому калеке по морде, — ты ведь, кажется, в курсе, что с кобрами разговаривать не один ты горазд? — Ради тебя и Лавкрафта мне пришлось в ту ночь убить четверых гриффиндорцев, чтобы тайна семьи Реддл не вышла наружу… Джон страдает кошмарами… Гарред вообще чуть кукухой после той ночи не поехал… — подросток почти запыхался от возмущения. — Твоя наглая рожа — вот причина всех бед!.. — услышав эти слова, Стивен опасно повернулся к Лоуренсу. Почти наведя палочку на него, Кинг готов был выкрикнуть одно из проклятий в его смертоносном боевом арсенале, как вдруг… — Оба заткнулись и пошли! — Джон рявкнул что было силы. — Мы сейчас не в том положении, чтобы рвать друг другу глотки! — перекинув руку Лоуренса через плечо, альбинос вместе с ним поковылял к выходу, — Стивен… — Джон обернулся к своему брату, — надеюсь, ты помнишь такое заклятье как Агуаменти? — на что тот только притворно улыбнулся и кивнул ему. — Так давай, действуй… — и затем опять поковылял со своим братцем к выходу, — надеюсь, это в них быстро поднимет боевой дух… — сзади послышались всплески воды от произнесённого заклятья и вскрики двух умилённо спящих подростков. — А ты, оказывается, злой человек… Джон Крамер… — Лоуренс улыбнулся своему брату, который помогал ему идти. — Ну, с кем поведёшься. Надо будет раздобыть снадобье от твоего ДЦП **, а то оно меня порядком переутомило. Без обид, Ларри. — Да ладно, ты же не знал, когда впервые засунул меня в игру… — Я руководствовался правилами… — пробубнил через силу Джон, вспоминая явно один из нехороших моментов в своей жизни. — Сожаление и прощение — две больших разницы, но только во втором случае ты не сможешь искупить грех… — Я знаю, Ларри. Я знаю. — Волосы альбиноса неестественно поменяли свой окрас на угольно-черный с отливом цвета запёкшейся крови. Джон был метаморфом, но при этом умел контролировать свою врождённую природу. Однако она всё же давала сбои, когда парень начинал сильно нервничать и просто недоумевал, как система могла его нагнуть вместе с братьями, чтобы они могли оказаться в подземелье и просто не понимать, что их ждёт в будущем…