I'm different with you

Наконец-то убедившись, что все ребята в полном порядке, Чан и сам смог со спокойной душой направиться домой. Тем временем на улице поднимался сильный ветер, сопровождаемый первыми холодными каплями дождя. Это не был ливень или гроза, дождь лишь слегка моросил, но стоило всё-таки поспешить. Запах мокрого асфальта, что был слышен сквозь окно автомобиля, сопровождал Чана весь оставшийся путь. После ошеломляющего выступления на публике вместе с Чанбином и Джисоном, он был в приподнятом настроении и абсолютно уверен, что им ещё предстоит многого достичь на мировой сцене, ведь рвения и таланта ребятам не занимать. Старший был несказанно рад, что их группа так удачно собралась и теперь с успехом продвигается вперёд. Джисон идеально вклинился в их с Бином скромный дует и, собственным присутствием, скрасил позитивом работу над музыкой. День определённо удался на славу.

***

Он зашёл в квартиру, включил свет в прихожей и, попутно разуваясь, положил ключи на небольшую полочку у двери. По прошествию вечера, парень, хотя и остался счастливым, но был невероятно уставшим, поэтому решил для начала принять горячую ванную, чтобы расслабиться. Ванная комната наполнилась тёплым паром, от которого быстро запотели все стеклянные поверхности. Он бы вечность стоял под горячими струями воды, была б такая возможность, но его отвлёк внезапный звонок в дверь. Поэтому пришлось наспех вылезать из ванны, попутно вытираясь полотенцем, чтобы с него не стекали капли, и накидывая поверх подкачанного тела белый банный халат. Перед тем как открыть дверь своему внезапному гостю, Чан, естественно, проверил кто за ней стоит. И по итогу был невероятно удивлён, когда увидел там Чонина. Что он здесь забыл так поздно? Ему следует сейчас быть дома, в теплой постели и давным-давно спать, а не стоять у него под дверью с ног до головы промокшим от дождя. Чан, конечно же, не мог позволить младшему замёрзнуть, он ведь заболеет, если будет ходить во влажной одежде и с мокрыми волосами. Поэтому старший как можно скорее открывает, проворачивая ключ в замочной скважине. — Чонин, что ты-  Он не успевает закончить свой вопрос. — Нам нужно кое-что обсудить, — младший выглядит как никогда серьёзно, а потому Чан делает шаг в сторону пропуская его в квартиру. Пока Чонин разувается, старший сворачивает за угол одной из комнат и возвращается уже с небольшим полотенцем в руках. Он кладёт его на голову младшего и вытирает влажные от дождя волосы. — Прекрати, я и сам могу это сделать, — с долей возмущения в голосе, Чонин слегка откидывает руки Чана. — Я просто хотел помочь. — В том то и дело. Мне нужно больше, чем твоё «просто», хён. Бан понимал к чему ведёт младший, хотя и не знал, что ему следует ответить. Поэтому просто указал в сторону дивана, а сам отправился в отделённую зону кухни, чтобы сделать им горячий чай. Чан поставил две чашки на столик перед Чонином, а после принёс ему сухую одежду, отправляя в душ. — Прими тёплую ванну, пока чай остывает. Младший благодарно принял предоставленные ему вещи и молча покинул комнату. Спустя пару минут из душевой послышался шум воды, что билась об керамическое дно. Чонин вернулся так же быстро, как уходил, но занимать прежнее место не спешил. Он облокотился об дверной косяк и остался стоять в проходе со сложенными руками, наблюдая за старшим издалека. — Так может поговорим наконец-то? — он обратил на себя внимание. Чан взглянул на Чонина исподлобья и слегка приоткрыл рот от увиденного. Его домашняя футболка свободно висит на худом теле младшего, а резинка шорт слегка спадает с бёдер, хотя тот, очевидно, не обращает на это никакого внимания. Волосы растрёпанные, уже практически сухие. Вид неимоверный, настолько, что Чан потерял дар речи. — Скажешь, какого чёрта ты меня игнорируешь уже почти неделю? — Чонин подошёл к хёну ближе. — Я не игнорировал. И перестань ругаться. — Я прошу взять меня с собой на ваше выступление, а ты увиливаешь от ответа, точно так же, как и от всех остальных моих сообщений. Это как назвать? — Да ладно тебе, у меня просто не было времени ответить, — он попытался оправдать свою неуверенность. — Ну поздравляю, теперь у тебя есть вся ночь на то, чтобы объясниться. Приступай, я слушаю. — Я не должен перед тобой оправдываться. Просто не хотел, чтобы ты туда шёл. Тебе ещё… — Что? Рано? Мне восемнадцать лет, твою мать! Я сам могу решить, чего хочу. Хватит вести себя как мой брат и начни уже читать между строк, — у Чонина определённо заканчивалось терпение. — Даже если так, я всё равно старше и осознаю, что это всего-навсего твоё подростковое желание, которое не принесёт в будущем ничего хорошего. — Ну началось всё по новой, опять возраст. Я младше тебя всего на три грёбанных года, но мыслю рациональнее тебя, понимаешь? — Чан на это промолчал. Он разрывался от противостояния двух собственных мнений: прислушаться к Чонину и забить на всё, либо отстаивать свои, пусть и не правдивые к его чувствам, но более аргументированные утверждения. — Ты не отличаешь обычную привязанность от настоящих чувств. — Ты идиот? Как я могу такое не отличать? — Всё просто — я забочусь о тебе, и ты принимаешь свои чувства за влюбленность. Даже если бы для меня это имело смысл- — Вот не надо так нагло врать, — Чонин заткнул старшего на полуслове. — Ты, блять, буквально поцеловал меня. — Я был пьян. — Не был, — Чан неуверенно глянул на младшего. — Весь тот вечер Чанбин подливал тебе чистую колу, без алкоголя. — Но как ты- — Попробовал, — объяснил Чонин, вновь перебивая старшего — его любимое занятие. — Даже если так, не думаю, что ты вправду чувствуешь то же самое, — у Чонина уже просто крышу сносило от слов Чана. Как он не понимает? — Тогда, почему я вечно хочу сделать так, — если не получается достучаться до хёна словами, придется доказать ему все иначе. Он, не думая ни о чём, кроме совета Хёнджина, подошёл к Чан-хёну ещё ближе, практически в притык. Чонин напористо толкнул старшего, опрокидывая того на диван. Старший абсолютно не имел понятия, как ему противостоять в такой ситуации, особенно потому, что сам не хотел этого. Уже когда младший бесцеремонно уселся на крепкие бёдра Чана, молчать не было сил. — Чонин, что ты делаешь?! — Доказываю, что ты и твои тупые стереотипы о возрасте ошибаетесь на мой счёт. Он заёрзал на месте, в плотную соприкасаясь с пахом старшего. Чонин облокотился руками о плечи Чана, крепко сжимая их, чтобы держаться устойчивее и не дать глупому хёну сбежать. Вздох, который он при этом издал, был таким непозволительно возбуждающим, что Бан не мог пропустить его мимо ушей, пытаясь игнорировать учащенное дыхание младшего. Он сопротивлялся как мог, но только не физически. Желания сбросить Чонина с себя и отругать за безрассудное поведение не хватало, ведь делать это абсолютно не хотелось. В глубине души, Чан искренне хотел продолжить сие деяние, но уверенности до сих пор было недостаточно. Чонин схватил руку хёна за запястье и уверенно просунул ее к себе под футболку, приподнимая мягкую ткань и открывая вид на белоснежную кожу. Он уложил его вторую ладонь на талию, после чего старший невольно сжал пальцами подтянутое тело. Все принципы Чана стояли железной стеной ровно до того момента, пока он не посмотрел на Чонина, ласкающего себя его собственными руками. Помутневшие от подходящего возбуждения глаза и растрёпанные, слегка мокрые после душа волосы младшего не давали отвести взгляд. Он выглядел до чёртиков уверенно и неотразимо, но покрасневшие уши полностью выдавали его. — Хён, не смотри на меня так. Лучше... Действуй, — такая просьба выбила Чана из колеи. Чонин приоткрыл халат хёна и медленно провел пальцем по прессу, будто играясь, после чего продолжил плавно спускаться рукой ниже. Все эти лёгкие касания неимоверно подогревали интерес Чана и он не стал останавливать, хотя стоило, раз уж он решил ломаться. Однако, вскоре ломаться начали его убеждения, так как томные выдохи Чонина, что сидя на нём, тёрся ровно об полувозбуждённый орган, не давали совсем никакого покоя. Чан положил руки на бёдра младшего, поглаживая и постепенно сдавливая их сильнее. Он уже начинал сдавать позиции, ведь идти против такого откровенного Чонина, было бы сущим грехом. Может всё-таки нужно прислушаться к словам младшего и забить на глупую разницу в возрасте? Вопрос был риторическим, ведь все вокруг него давным-давно знали, чем это всё закончится. Настало время и самому принять правильное решение. Поэтому, Чан резко меняет позиции, подминая Чонина под себя и нависая сверху него. Хитрая улыбочка засверкала на раскрасневшемся личике. Маленький ненасытный лисёнок, добился таки чего хотел. И даже сейчас — долгое ожидание было ему не по нраву. Потому он схватил старшего за загривок и притянул ближе к себе, вовлекая в страстный поцелуй так напористо, что сопротивляться просто не было сил. Чан попытался перехватить инициативу на себя, но Чонин не уступал. Где только понабрался, паршивый малец. Старшему определённо нравилась такая настойчивость со стороны парня, хотя сам не желал оставаться в стороне. Он уложил ноги младшего к себе на бёдра, упираясь руками по обе стороны от него. Чонин приподнял таз, подвигаясь в упор, чтобы устроиться удобнее и, тем самым задевая стоящий член старшего собственным. Довольный собой, он активнее заёрзал под ним, издавая новые тихие стоны. Чан спускался поцелуями от острого подбородка, по шее и до ключиц, попутно оставляя россыпь тёмных меток на шелковой коже младшего и вызывая у того табун мурашек. — Ну же, хён, не медли, — произнёс Чонин без капли сомнения, желая скорее продолжить начатое. Ему не было страшно. Может быть лишь слегка нервничал, но он полностью доверял хёну и правда хотел этого. — Я не уверен, что следует делать это сейчас. — И когда же? Как я и говорил у нас вся ночь на то, чтобы выяснить отношения. — А не забыл ли ты, дорогой мой, что тебе завтра в школу? Думаешь дойдешь? — Вообще похуй. — Не выражайся. — Ладно, тогда «плевать я хотел» тебя больше устроит, хён? — Ну, уже что-то отдалённо смахивающие на нормативную лексику. — Отлично, а теперь продолжай, пожалуйста. Чан подхватил Чонина на руки, перемещаясь в спальню, решив, что его кровать будет во много раз удобнее какого-то старого дивана. Он уложил младшего на мягкую поверхность и вернул внимание к его губам. Чан поддел широкую резинку свободных шорт и в тот же момент снял их с Чонина, оставляя при нём лишь футболку. Всё-таки лишать себя такого зрелища он не хотел, ведь парень выглядел превосходно в его одежде. Чан обхватил член младшего тёплой рукой, водя вверх-вниз по всей длине и слегка сжимая головку на выдохе. Чонин наградил его протяжным стоном, полностью отдаваясь в крепкие руки хёна. Чан не думал, что этот вечер пройдет именно в такой обстановке, но жаловаться не приходилось. Он достал из тумбочки смазку, которая лежала там всегда, будто именно для такого случая и, смазав пальцы, провёл ими по сжатому колечку мышц. К его удивлению первый палец вошёл легко, хотя уже на второй Чонин слегка морщился от не самых приятных ощущений. Чан многозначительно посмотрел в его глаза с немым вопросом. — Я готовился. Или ты действительно думал, что я совершенно не опытен в этом? — хитрый, хитрый ребёнок. Манипулирует как может. Он планировал такое развитие событий с самого начала, так ведь? Далее Чан пытался действовать как можно аккуратнее, но каждое его движение сопровождалось тихой руганью со стороны младшего. Хён целовал его и нежно оглаживал бока, стараясь отвлечь от неприятных ощущений, что продолжались ещё некоторое время. Когда самая сложная часть была позади, а три пальца спокойно проходили внутрь, Чонин издал непривычно громкий и протяжной стон, слегка вскинув бёдра. Младший, не ожидая такого от себя, прикрыл рот ладонью, на что Чан, в отместку, продолжил стремительные движения пальцами из раза в раз попадая ровно по заветной точке, выбивая из младшего новые стоны, которые он не сможет сдержать. Он делал это даже слишком долго, пытаясь оттянуть следующий шаг и вынудив Чонина негодовать. — Войди уже, хён, — произнёс он сбившимся голосом. — Ну-ну, так не пойдет, Чонин-а, — Чану, как ребёнку, хотелось немного поиграть и заставить младшего просить. После всех сегодняшних манипуляций, ему было жизненно необходимо показать Чонину, что он может и получить за такое поведение. Поэтому старший продолжил касаться его горячими ладонями, проводя по всем теоретическим эрогенным зонам, изредка касаясь их влажными губами, проходясь языком вдоль шеи и ключиц, и заставляя парня под ним тихо скулить от тягучего наслаждения. — Блять, пожалуйста, хён. — Ну вот что за слова? — он легко шлёпнул Чонина по бедру, однако просьбы ослушался, хотя и ощущал не только его, но и свой собственный предел. Сегодня Чан не планировал исполнять данную просьбу младшего. Наглецу завтра на занятия, а значит он пойдёт на них и это не обсуждается. Однако это не означает, что Бан позволит ему просто так отделаться от его небольшого наказания. Он знает много способов довести Чонина до экстаза и утомить его так, чтобы он валился с ног от сладкой усталости. Поэтому, сейчас, Чан тянет младшего на себя, удерживая того за талию, чтобы усадить к себе на бёдра. Он крепко прижимает его к себе так, что их тела плотно соприкасаются друг с другом, передавая жар и ощущение каждого тяжёлого вздоха. Старший выдавливает на руку смазку из тюбика, обильно смазывая, и просовывает ее между их тел. Чонин укладывает руки на шею хёну и слегка вздрагивает от ощущения прохладной жидкости. — Сегодня обойдёмся этим, — шепчет Чан ему на ухо, опаляя и без того красные щёки горячим дыханием. — В следующий раз так просто не отделаешься, — отвечает ему Чонин, что уже не мог терпеть в ожидании приятной разрядки и был готов на всё, лишь бы старший наконец сделал что-нибудь с этой чертовски желанной проблемой. Чан распределяет смазку по члену Яна, окольцовывая пальцы вокруг головки и плавно проводя рукой сверху вниз, до основания. Он сжимает ладонь сильнее, делая ещё несколько медленных движений, после чего обхватывает оба члена рукой, предоставляя им возможность тереться друг от друга. Чонин рвано выдыхает воздух ему в шею, стараясь не задохнуться от новых ощущений чужой плоти. Чану нравится такая бурная реакция. Поэтому он, придерживая свободной рукой младшего за поясницу, проходится влажным языком по его шее и, чувствуя блаженную дрожь в своих объятьях, начинает активные движения второй рукой. Кроме того, Чонин движется ему навстречу самостоятельно, слегка подмахивая бёдрами и создавая более сильные соприкосновения. Чан оглаживает спину младшего, попутно сдавливая головки вместе, отчего у Чонина вырывается несдержанный стон где-то в районе ключиц старшего, куда он уткнулся головой, чтобы скрыть собственное неловкое выражение лица. Потому Чан вовлекает того в поцелуй, чтобы видеть все эмоции, что так сильно возбуждают его. Напористо касаясь губами чужих, старший углубляет поцелуй, но проскакивающие короткие стоны изредка прерывают его. Чонин самолично добавляет свою руку, кладя ее поверх руки старшего и ускоряя темп. Второй, не сопротивляясь, увеличил интенсивность движений, заполняя комнату их шумными вздохами и громким дыханием, означающих приближение конца. Ещё пара быстрых касаний и старший кончает вместе с Чонином, что подрагивая в руках Чана, сжимает в кулак простыни у их ног. Хён достаёт салфетки из того же волшебного ящика и стирает все последствия нынешнего вечера с их животов. После, они обессиленно падают на кровать, пытаясь отдышаться от наступившего оргазма. — Неужели я дождался? — улыбаясь, выдыхает Чонин. — Я надеюсь ты опять не скинешь это на дружеские отношения, как было с тем поцелуем? — Это даже звучит бредово, — отшутился старший, низко посмеиваясь лежа на спине. — Вот видишь? Когда ты ушёл в тот раз с этим оправданием, я тоже так подумал. — Ну теперь мне бежать уже некуда. — Конечно некуда, я ведь лежу на тебе. Остаток времени они так и лежали в обнимку. Чан перебирал пальцами волосы младшего, пока тот наивно обдумывал как завтра прогуляет школу. Ведь единственное, что сейчас беспокоит Чонина — это оставшийся одиноко стоять чай.