***
Она открыла глаза и тут же увидела зеленые стебли. Они обвивали какой-то пластиковый потолок желтого цвета. Она моргнула, пытаясь понять, что видит, но мысли все никак не желали приходить, пребывая в той апатии, где она была совсем недавно. По коже пробежал мороз. Боги, что это было? Еще недавно она была существом, которое не могло ни мыслить, ни чувствовать, ни жить. Она была никем, какой-то тенью в огромном пространстве. Медленно, миллиметр за миллиметром ощущая вновь свое тело, она вдохнула воздух. Сейчас все было нормально. Она была собой и она была среди живых. Облегчение затопило ее приятной волной и она, наконец, выдохнула, расслабляясь. — Ты очнулась. Двигаться она могла, но понимала, что все тело отзовется едкой болью, едва она рискнет. И все же она повернула голову по направлению к звуку. Ее карие глаза увидели женщину со светлыми волосами и глазами цвета колосков пшеницы. Она неспешно перебирала травы на столе, не смотря в сторону девушки. — Не двигайся. Тебе сейчас это не пойдет на пользу. Она молчала. Ее мозг все никак не мог понять, что она видит не так. Казалось, что картина была не совсем четкой, и мозг все пытался найти этому объяснение. — Вернуть тебя буквально по ниточкам с того света было нелегко. И все же правда, нет для бога невозможного. — Женщина взглянула на нее. — Хотя полностью тело восстановить тебе я не смогла. Но ты должна быть благодарна, что вообще можешь двигаться. Наконец голова нашла ответ: она не видела одним глазом. То есть, видела, но как-то неправильно, не так как обычно. — Восстановить твое тело было непросто. Но шрамов осталось меньше, чем я ожидала. И ты быстро пришла в себя, значит я не ошиблась в выборе. — Женщина отошла от трав, направляясь к ней. — Ты сможешь полноценно двигаться, через пару-тройку дней, твое тело все еще восстанавливается. На то, чтобы вернуть тебя мне потребовалось пятнадцать месяцев. Можешь поверить, это было нелегко. Женщина внимательно всмотрелась в ее глаза, и лежащая увидела вокруг нее золотой свет, смешанный с зеленым. — Смотрю, дар твоего отца на пороге смерти усилился. Тем лучше. Мне нужна будет сильная воительница против того, что грядет. — Женщина взяла несколько стеблей и ловким движением переломила их. Приподняв голову, она стала заливать сок из них в рот безвольно лежащей. — Это погрузит тебя в сон, чтобы ты копила силы. Но, полагаю, ты бы хотела узнать имя своей благодетельницы, прежде чем уйдешь к Морфею. Глаза цвета пшеницы оказались прямо напротив нее. — Я Деметра. И ты, дочь моего брата и зятя, будешь моим героем, борющимся за меня. Ее вновь начало уносить темным течением. Но, не погрузившись в него еще полностью, она осознала. Ее зовут Бьянка ди Анджело. И, кажется, она должна быть мертва.***
Девушка открыла глаза и тут же попала в полумрак комнаты. Все тело сильно затекло, и она с диким кряхтением перевернулась на спину, пытаясь понять, как умудрилась заснуть в такой неудобной позе. Полежав пару минут и изучив белый потолок до последней черточки, она все-таки встала, морщась от головокружения, мгновенно прокатившегося по телу. Мельком глянув на часы она отметила: два часа дня. А что ж так темно тогда? Прохромав к окну и отдернув занавеску Бьянка убедилась в своей догадке: за окном огромными хлопьями валил снег. Чудесно. И как в такой буран она доберется до лагеря? Вздохнув о своей несчастной доле и потянувшись до хруста в позвоночнике, ди Анджелопришла к выводу решать проблемы по мере их поступления. Утро начинается с холодной воды и горячего кофе, этим она и займется. Едва холодная вода коснулась горячей кожи ей полегчало. Когда воспоминания о прошлом так ярко вторгались в ее сон, это немного раздражало. Прежде всего раздражало ее тело, которое отзывалось дикой ломотой и отказывалось какое-то время работать. Пока кипел чайник, она разминала руки, хрустя запястьями и с удовлетворением слушая этот звук. Приятно было быть живой и ощущать свое тело со всеми его прелестями. Хотя оно, конечно, сильно изменилось после ее падения в роботе. Горький кофе порадовал ее своим вкусом, и ди Анджело похвалила себя: не переборщила, все в меру. За окном были сугробы, снег все продолжал валить, и из-за него даже здания становилось плохо видно. Бьянка, подумав, открыло настежь окно и высунулась, позволив волнистым черным волосам упасть на подоконник. Она с удовольствием стала наблюдать за белым вихрем на фоне красивого темно-синего неба, украшающего этот день. А горький кофе был приятным дополнением ко всему этому. Хотя небо последнее время доставило ей неприятностей. Только закончилась одна война, а боги уже ищут дополнительные проблемы, лишь бы скучно не было. И ведь как ищут, с истинным удовольствием! Бьянке хотелось плюнуть им всем в лицо, но она один раз уже почти умерла мучительной смертью и повтора не хотелось. «И зачем я только во все это ввязываюсь?» — чуть тоскливо подумала девушка, смотря на небо и прихлебывая кофе. И все же было в этом синем цвете нечто прекрасное. Как дорогой сапфир оно смотрело на Бьянку, лаская ее сознание приятным цветом и ласковыми воспоминаниями. Воспоминаниями, за которые не жалко помучиться и во второй раз. Так что сама себе девушка могла точно сказать, ради кого и чего она все это делает. Кофе кончился. Снег усилился. А значит надо было собираться в лагерь полукровок на встречу к старым друзьям. В соседней комнате напротив шкафа стояло зеркало, отражающее всю девушку в росте. Ди Анджело уже привыкла поворачиваться к нему спиной, чтобы не смотреть на свое тело лишний раз. И все же краем глаза зацепилась, когда доставала джинсы. Худая шестнадцатилетняя девушка смотрела на нее с молчаливым интересом и болью в глубине глаз. Взгляд медленно прошелся по телу от горла до стоп. Грудь и живот, как ни странно, пострадали меньше всего. На спине, если повернуться, можно было увидеть несколько шрамов в форме кружочков, как от штырей, которые вонзились ей в спину при приземлении. Хуже всего дела обстояли с ногами. На правую еще можно было смотреть, травы и нектар ее неплохо подлатали, оставляя лишь несколько белых полос, но левая… От нее были буквально оторваны куски мяса, которые сошлись уродливыми шрамами, она была полностью переломана, что сказалось на форме и лишена двух пальцев на стопе. Нога выглядела деформировано и неправильно, но по крайней мере девушка могла ходить, почти не хромая, благодаря протезам, подаренным ей из домика Гефеста. Не желая смотреть на свое лицо, Бьянка быстро вышла, закрывая дверь. Не то чтобы она переживала теперь из-за своей внешности. Она прекрасно понимала, что в тот день, когда упала вместе с горящим роботом должна была умереть, и то, что случилось с ее телом не такая уж большая цена за отсрочку смерти. Да и все это можно было скрыть под одеждой. А проблемы со здоровьем… Ну, они были крайне неприятны и мешали порой, но все могло быть куда хуже. К тому же, прошло уже больше полугода, и она начала привыкать к боли и неприятным сюрпризам. Одевшись, она задумалась, стоит ли красить глаза? Ди Анджело очень любила косметику, особенно она пристрастилась к тональным кремам и подводке. Но ведь на улице такая метель, с нее все смоется, едва она сделает два шага. Хотя, подводка вроде водостойкая… Что ж, стоит рискнуть. К тому же ей все равно нужно пройти сеанс с самой собой «люби себя такой, какая ты есть». Глубоко вздохнув и включив свет, Бьянка подошла к зеркалу. Несколько секунд она смотрела вниз, а затем, набравшись смелости, подняла взгляд. Каждый день, смотря в свое отражение первым делом она напоминала сама себе, что все это — цена за жизнь, и в принципе, небольшая. У нее было красивые черты лица, и даже все, что произошло, особо их не испортило. Падение подарило ей один большой шрам, как от удара когтем, который шел по диагонали от середины щеки к нижней челюсти. Какая-то железка неудачно пролетела мимо ее лица, рана была глубокой, так что напоминание о нем осталось. Но он девушку не особо волновал, было кое-что страшнее. Ее абсолютно белый правый глаз. Да, видела она теперь лишь наполовину. Как объяснила Деметра, глаза у нее вообще не было, и как она его лишилась, ей никто не объяснил. Богиня восстановила ей сам орган, но зрение вернуть не смогла, потому что вмешался дар богов, дав девушке вместо зрения кое-то другое. Белизну можно было скрыть, если вставить линзу. Но сейчас ей это было не нужно, она шла в лагерь, в котором не боялась выставлять шрамы на показ. Убедившись, что плакать она не собирается, девушка начала аккуратно рисовать стрелки, стараясь сделать их как можно более ровными. Когда с девичьей частью было покончено, Бьянка закрепила на поясе пару кинжалов, надела капюшон и выскочила на улицу, закрывая дверь на замок и пряча ключ во внутренний карман куртки. Может она и не вернется сегодня, но зачем рисковать зря?***
Едва она перешагнула границу лагеря, снег на ней стал таять с космической скоростью. Девушка сняла куртку и помотала головой, сбрасывая влагу с волос. Но было поздно, они начали виться, превращая ее в барашка. Смирившись с судьбой она прищурилась, глядя на лагерь с холма. Уже начинало темнеть, но различить домики и их жителей было еще возможно. Усмехнувшись, она начала спускаться вниз, уже предчувствуя обращенные на нее взгляды. Несмотря на то, что ди Анджело достаточно часто появлялась в лагере, на нее все еще смотрели, как на редкую достопримечательность, что даже немного льстило. Необычная внешность, родство с Аидом, мрачный братец и возвращение из мертвых под необычным покровителем, за которого дети Деметра особенно любили проводить ее долгим взглядом. Определенно, Бьянка была одной из популярных обсуждений среди полукровок. В обеденном павильоне практически никого не было. Ужин был почти закончен и большинство обитателей вернулись с свои домики. Осталось всего несколько человек, среди которых Бьянка узнала Перси. — Хей. — Махнула она рукой, привлекая внимание парня. Сын Посейдона улыбнулся, увидев ее и приветственно распахнул объятия, вставая. — Ваше призрачное высочество! — шутливо сказал он, когда Бьянка со смехом ответила на объятия. — Тебя неделю не было видно — Подземные дела. — девушка села рядом с ним и взяла у мимо проходящей мимо нимфы капучино. — После войны некоторые души вызывают у судей спорное мнение. Я у них что-то типа лишнего голоса и сканера чувств в одном лице, так что мне пришлось поучаствовать в разборках. Я после этого спала два дня. Отпив кофе и чуть подумав, она спросила: — Нико не появлялся? — Неа. Не видел его ни разу после войны. Он разве не с тобой тусит внизу? — Отец отправляет его по разным заданиям и, чаще всего, мы пересекаемся только на несколько минут. — Еще немного поразмышляв, девушка решила отойти за бутербродами, привлекающими внимание ее голодного желудка. Вернувшись, она улыбнулась. — Ладно, давай о веселом. Как жизнь? Перси начал неспешно ей рассказывать, пока Бьянка с аппетитом уминала хлеб с сыром. После войны в лагере была разруха. Многие дома были разрушены, полукровки убиты, так еще и в Нью-Йорке оставались монстры, которые затаились в тени. На детей богов обрушилась куча работы, и Бьянка четко видела мешки под глазами Перси. Им с Нико было не лучше — они разрывались между трупами, душами и живыми. И если девушка еще оставалась в пределах Нью-Йорка — Лос-Анджелеса, то Нико Аид немилосердно гонял по всей Америке. Непонятно, кому из них было хуже. Брат редко появлялся в лагере. Некоторые спрашивали Бьянку (некоторые — Аннабет и Перси) о причинах такого поведения, на что та с ухмылкой отвечала, что ему просто не хочется нервировать людей лишний раз, а ей просто плевать на их чувства. Отчасти это даже была правда. Она не собиралась становится изгоем только из-за того, что ее боялись. Это проблемы окружающих, а не ее. — А где Аннабет? — спросила она, вдруг поняв, что поблизости нет светловолосой головы. — У Хирона. Это по поводу… — он осторожно посмотрел ей в глаза. — Ты знаешь по какому поводу. — Ааа. — протянула ди Анджело. — И зачем она лезет? — Талия ее подруга. Ей хотелось бы выступить в ее защиту перед Артемидой. — он смущенно опустил глаза и добавил: — Мне бы тоже, но вряд ли богиня прислушается ко мне. — Это все равно бесполезно, — Покачала дочь Аида головой, — закон есть закон, мы ничего не можем изменить здесь. Это касается только нас с Талией. — Мы все равно будем беспокоиться. Война только закончилась, Аннабет и так потеряла… — парень судорожно вздохнул, не решившись озвучить имя. — Она не выдержит еще одной потери. — Тогда помолимся за ее нервы. Не знаешь, какой бог за это отвечает? — с улыбкой спросила девушка, но по укоризненному взгляду поняла, что не прокатило. — Я не буду уверять тебя, что все будет хорошо, я не знаю. Но судьбы те еще шутницы. Я должна была умереть, но сижу перед тобой, потрепанная, но живая. Не загадывай ничего наперед, Перси. Парень усмехнулся и некоторое время они сидели в тишине. — Ты ведь к Хирону пришла? Потому что если нет, то мы могли бы сгонять до Маккдака, затариться чизбургерами и всю ночь смотреть мультики. — наконец предложил он, лукаво смотря на нее. — Ах ты чертов соблазнитель! — застонала девушка, закрывая лицо руками. — Я очень хочу, но ты прав. Я к Хирону. Он должен передать мне последние известия с Олимпа и рассказать, что от меня требуется. — Ладно. Тогда… Не буду загадывать наперед, но надеюсь, что ты все-таки дашь мне шанс перекусить с тобой. — Ночью и под мультики? Договорились. Только они скрепили договор рукопожатием, как раздался голос Аннабет. — Ты опять нарушаешь правила, ди Анджело? Брюнетка повернулась к ней с широкой улыбкой. — Что-то в этой жизни должно оставаться неизменным. — Она поднялась из-за стола. — Привет, Чейз. Аннабет подбежала к ней и напрыгнула с объятиями. Она была одной из тех, кто сильно переживал после ее смерти. Дочери Афины не давало покоя то, что Бьянка умерла, пытаясь спасти ее. — Я рада тебя видеть. Хоть ты и снова за столом Перси. — с легким укором добавила она. — Все равно никто не смотрит. Так какая разница? — Пожала девушка плечами. — Меня зовут? — Да, Хирон ждет. Проводить? — Не стоит. Лучше развлеки своего парня, а то сидит тут и грустит. — усмехнулась девушка и, махнув им обоим на прощанье, отправилась к большому дому. Вообще да, сидеть вот так вопреки правилам лагеря за столиком Посейдона было неправильно. Но дети Аида были тут редкими гостями и их не сильно ругали за это, особенно учитывая, что они подсаживались к другим, когда никто не видел. У дома было тихо. Бьянка вдохнула и, приняв более-менее спокойный вид, зашла внутрь. Хирон что-то писал, сидя в своем инвалидном кресле за столом. Едва девушка вошла, он поднял на нее взгляд и кивком головы указал на кресло перед ним. - Здравствуй, Бьянка. Дай мне секунду закончить. Девушка кивнула и присела, осматривая помещение единственным глазом. Она здесь ни была ни до своей искалеченности, ни после. Странно, учитывая, что она успела даже подняться на Олимп и сгонять в морское царство (все из-за Джексона). Кошачья голова на стене недобро пялилась на нее, но Бьянку это не смущало. Она привыкла, что животным не нравится исходящий от нее могильный холод. Диониса не было. И банки из-под диетической колы нигде не валялись. Странно. — Прости, — сказал наконец Хирон, потирая глаза, — не успел вовремя закончить. — Ничего, я не тороплюсь. Кентавр посмотрел на нее. Их глаза встретились и девушка увидела, что он нервничает и грустит. Сколько ж раз за все эти года на него обрушивались проблемы полубогов и сколько из них он принял близко к сердцу? — Дионис на Олимпе. — сказал он наконец, прерывая тишину. — Но боги уже дали ответ. Талию будут судить во время зимнего солнцестояния. Ты должна быть там. — Только я? — Только ты. Больше никого на суд не допустят. — Хирон чуть помолчал. — Аид, насколько мне известно, тоже будет там. Бьянка кивнула. Ну правильно, было бы странно если б он не пришел. — Все очень плохо? — спросила она, смотря на наставника героев проницательным взглядом. — Ну как сказать. — Хирон обкатил стол, направляясь к ней. — Артемида жаждет справедливости. Зевс хочет, чтобы его дочь не трогали. Но пока никто из них не жаждет крови. Так что все, относительно, неплохо. Он остановился рядом с ней. — Но ты ведь понимаешь, что будет непросто? Она кивнула, смотря на свои руки. Конечно будет. С богами не бывает просто. В этом вся фишка и весь интерес. Но они уже зашли далеко и отступать некуда. — Бьянка, — коснулся ее руки кентавр, привлекая внимание, — ты более благоразумная, чем Талия, а потому я уверен, что ты прислушаешься к моим словам. Вы ввязываетесь в действительно опасное дело, последствия которого обязательно аукнутся. Если ваша цель того не стоит, то лучше остановиться сейчас. И потому хочу спросить: это действительно необходимо? Дочь Аида смотрела на него разными глазами, не моргая. И, в конце концов, кивнула, ставя точку в этом разговоре.***
Когда она доползла до дома, ноги у нее практически онемели. Метель хоть и прошла, но снега навалило много, и шедшей пешком ди Анджело он любезно проник в сапоги. Она вся была промокшая, замерзшая и подавленная. Надо бы уже привыкнуть к тому, что полубогов преследуют неприятности чаще, чем падают звезды в сентябре. И все равно к каждой не подготовишься. Только и остается гадать, чем все кончиться в этот раз. По глазам ударил свет, когда она открыла дверь, и на губах тут же появилась улыбка. Значит, сегодня она ночует не одна. Нико дома. — Привет всем старшим сестрам. — Четырнадцатилетний юноша выглянул из-за угла, улыбаясь ей. — Замерзла? Есть будешь? — И чем же ты порадуешь меня сегодня, дорогой младший брат? — спросила она, скидывая на пол тяжелую куртку и выпутываясь из обуви. — Горячими пельменями и черным чаем. — Пожал тот плечами, поднимая куртку девушки с пола. — Сварятся через пять минут, так что иди пока, переодевайся. — Ты прелесть! — крикнула она ему в след и, получив в ответ «я в курсе», поплелась в комнату снимать с себя тяжесть этого дня. По сути их квартира состояла из двух комнат: большой и маленькой, где у них был огромный шкаф с гардеробом (50 оттенков черного), небольшой ящик с оружием и балкон, где Бьянка выращивала растения, полезные для здоровья. Благословение Деметры ей это позволяло, но простые цветы просто гнили в ее руках. Так что в горшочках наблюдались гордый бессмертник и мягкая валериана. Здесь же стояла маленькая кровать, на которой обычно спал Нико, отдавая сестре большую кровать в гостиной. Была еще кухня, куда они вложились сильнее всего, так-то дети Аида избегали даже телевизора. Новые технологии оставались слишком новыми. Это был подарок Аида. Когда Бьянка вернулась он решил, что детям будет практичнее бывать на Земле чаще, чем раз в год, иначе Деметра выест ему мозг. По тем же причинам у них обоих появились банковские карточки с нехилым счетом, которые они берегли. Бросив на пол все мокрое и облачившись в теплые мягкие штаны и белую футболку девушка задумчиво посмотрела на протезы пальцев на ноге. Она снимала их обычно перед сном и клала рядом с кроватью, на случай непредвиденных обстоятельств. Но ведь Нико здесь, а у нее так сильно устали ноги… Подумав некоторое время она все-таки их сняла, обтирая полотенцем то, что осталось. Пострадали сильнее всех указательный и средний пальцы, остальные были либо сломаны, либо отбиты, так что амброзия их излечила. А эти два избранника были наполовину срезаны. Ну, не полностью удалены и на том спасибо. Хотя двигаться без протезов все равно приходилось прихрамывая. Осмотрев их и решив, что забинтовывать ненужно, девушка надела теплые носки и тряхнула волосами, избавляясь от лишней влаги. Она оставила их распущенными. И быстрее высохнут и прикроют шрам между шеей и плечом. Осмотрев себя и решив, что лучше точно не будет, она направилась на кухню, где ее ждал заботливый младший брат. Нико уже разложил пельмени по тарелкам и уплетал их за обе щеки. Когда она села напротив него, он пробурчал что-то типа: «прияфтного аптита» и продолжил жевать, напоминая ей хомяка. — Давно пришел? — спросила она, беря вилку и аккуратно накалывая на нее первый пельмень. Голод голодом, но она все-таки воспитанная. — Часа два назад. — с трудом пережевав, ответил братец. — Переночую и завтра днем снова работать. — Боги, чем он тебя заставляет заниматься? — Еда была горячей. Но девушка мужественно вытерпела боль, жуя мясо. Любишь есть быстро, люби и обоженный язык. — Это из-за римлян? Тема римлян была поистине интересная. Отец посвятил их год назад в то, что помимо греческих богов есть еще их римские ипостаси. Век сменяется веком, боги меняются вместе с ними. Аид послал их обоих в римский лагерь, изучать обстановку, людей, планы… Зачем, правда, не сказал, но заставил поклясться на реке Стикс, что никто из полубогов не узнает об этом. Дети хоть и были изумлены, противиться не стали. Да и было довольно интересно взглянуть на истинных римлян. А уж их лица, когда они сказали, что являются посланниками Плутона… Непонятно, кто их больше впечатлил: мрачный Нико или едкая Бьянка. — Ага. Я чуть ли не каждую неделю мотаюсь к ним с дипломатическими миссиями, выясняю устройство лагеря и знакомлюсь с преторами. — Заводишь друзей? Кстати о них, Перси сказал, что после войны ни разу тебя не видел. — Не говори чепухи, Би. — Метнул он на нее тяжелый взгляд. — Я там исключительно из-за миссии. Она только хмыкнула на это. — Что до Перси и лагеря. — он вздохнул, отводя взгляд. — Ты прекрасно все понимаешь Бьянка. Я рад, что ты бываешь там, но это не для меня. Мне надоело ловить изумленные взгляды. — Не будь ты таким подозрительным и социопатным, ты бы заметил, что на тебя смотрят не только так. — тихо заметила девушка. — Ну, прости, я такой какой есть. — Сверкнул он на нее глазами. — Давай не будем говорить об этом. Ди Анджело отвела взгляд. Между братом и сестрой были темы, которые они не поднимали, что было хорошо для обоих. На каждом из них остался отпечаток мрака подземного мира, и характер у обоих был несладкий. Но это все же было лучше, чем когда они были порознь. — Тебя что-то беспокоит в них? Римлянах. — уточнила она, переводя тему. — Не уверен. Просто это странно. — Пожал Нико плечами. — Другая культура, другой народ, другие нравы. Когда я был среди китайцев, ощущения были схожими. Что сама скажешь? Как они тебе? Девушка тоже пожала плечами. — Обычные полукровки. Есть подлые, наглые, есть порядочные. Их объединяет жесткая дисциплина, пренебрежение к грекам и полная преданность богам. Неплохие и не хорошие. Обычные. — Тебе не сложно так себя напрягать? — спросил парень, излучая беспокойство. — Глаз не болит? — Расслабься, братец. Все хорошо. — хмыкнула она, вставая и подходя к раковине. — Сейчас пойдешь спать? — Если ты не против. Я много путешествовал по теням, так что… — юноша зевнул, поцеловал сестру в щеку и скрылся в коридоре. — Доброй ночи, Би. — До утра, мелочь. — кивнула она, хотя подозревала, что утром его уже не увидит. Взгляд упал на часы. Было десять вечера. Зевнув и вымыв тарелки, она отправилась спать в след за братом. В окне мелькали тысячи снежинок средь темного неба.***
На дворе был апрель. Вокруг было тепло и сыро, но недостаточно, чтобы бегать без куртки. Но сейчас ди Анджело хотелось ее сорвать, так грели ее чужие изумленные взгляды. — Привет, ребята. — От смущения и небольшого страха ее голос прозвучал выше обычного. Она стояла перед обеденным павильоном, в котором наступила звенящая тишина. Сотни глаз были устремлены на девушку. Даже те, кто ее не знали, прониклись общим настроением и молча наблюдали за происходящим. — Скучали? Даже Дионис смотрел на нее с искоркой любопытства. Хирон был хмур и явно недоволен. Первым поднялся Перси. Не моргая, вышел из-за стола и встал перед девушкой. Аннабет приложила руку ко рту и ее глаза заблестели. — Бьянка? — дрогнувшим голосом уточнил мальчик, смотря на нее. — Не узнаешь, да? — хмыкнула она и трясущейся от нервов рукой смахнула волосы с лица. — Ну да, покоцанная немного, что уж. — Заткнись, ди Анджело. — тихо ответил Джексон и одним резким движением сгреб ее в объятия. Вслед за ним к ней бросилась Аннабет и несколько других обитателей лагеря. Стоя в этом теплом кольце обнимашек Бьянке хотелось плакать. Что она и сделала, уткнувшись Перси в плечо. Когда все наобнимались и наревелись, вперед вышел Хирон. — Я безусловно рад вам, мисс ди Анджело. — улыбнулся кентавр, смотря на девушку. — Но вы должны понимать, что все считали вас мертвой. — Не все. — тихо возразил Перси, и Бьянка поставила себе заметку потом уточнить, что он имел ввиду. — А из мертвых просто так не возвращаются. И если это разговор не для чужих ушей… — продолжил он, смотря ей в глаза. Ну, в глаз. — В моем чудесном воскрешении никакой тайны нет. И нельзя сказать, что оно мне далось за даром. — Вздохнула Бьянка и отошла чуть назад, давая себе пространство. — Я была на грани смерти. Мою жизнь спасла Деметра, богиня плодородия. Взамен на это я стала ее воительницей и представительницей. Отныне я нахожусь не только под знаком Аида, но и под ее. В доказательство над девушкой тут же вспыхнул знак крылатого колеса, а рядом черный меч ее отца. Если до этого кто-то еще улыбался, то теперь почти все в лагере были нахмуренными. — Но зачем..? — спросила Кати Гарднер, староста домика Деметры. — Ты ведь даже не ее ребенок. — Я не могу сказать вам этого, сама до конца не понимаю. — покачала Бьянка головой. — Но это была ее воля, а я ей очень благодарна за спасение жизни. И цена меня вполне устраивает. Позади нее с лязгом что-то упало. Дочь Аида обернулась и замерла. Она не рассчитывала на столь скорую встречу. Позади нее стояла девушка с короткими черными волосами, в которых запутался блеск серебряной диадемы. Позади нее был небольшой отряд, шокированный не меньше их предводительницы. Снова все замолкло. Только Бьянка всматривалась в эти широко открытые глаза невероятно глубокого синего цвета.***
Ее разбудил стук. Она резко открыла глаза и села, осматриваясь. Стучали в дверь. По квартире витал запах кофе, значит Нико уже ушел. Девушка перевела взгляд на часы. Полседьмого. Стук был тихий, но настойчивый. Сделав пару вдохов и успокоившись, полукровка встала с дивана и, на всякий случай прихватив кинжал, направилась к двери неслышным шагом. Подойдя ко входу она прищурилась, пытаясь понять, кто стоит за дверью. И только потом она опустила оружие и уже без колебаний открыла дверь, встречаясь взглядом с той, из-за кого у нее были неприятности.