Эффект Тёрнера. Глава вторая

23 апреля 2021 года. Вы когда-нибудь задумывались, с чего начинается ваше утро? Многие скажут, что с кофе. Но вот я, после первой беременности до сих пор не могу переносить этот запах. Меня даже сейчас выворачивает, стоит только вспомнить этот «прекрасный аромат». За последние тринадцать лет моя жизнь сильно изменилась, и поэтому моё утро начинается с крика «Маааам», доносящегося из одной из детских спален. Я уверена, что вы прекрасно догадались, что к тридцати годам жизнь подарила мне не одного ребёнка. 1 декабря 2008 года на свет появился мой сын — Дерек Александр Гай Стелс. Да, молитвы моей матери были услышаны, и, нет, я ничего не путаю. Мы с Саймоном решили назвать малыша именно Дереком в честь одного очень хорошего парня. У меня больше нет проблем с памятью, и поэтому сейчас я с лёгкостью могу перенестись в тот момент, когда мы выбирали имя для сына... — Мы еще не выбрали имя, — заполняя дневник беременности, лежа на одном из самых неудобных диванов, я решила напомнить мужу, что уже бы пора. До приблизительной даты родов осталось чуть меньше месяца, а мы всё ещё не дали малышу имя. — Похоже, нам придётся назвать сына Дереком... — Саймон закусил нижнюю губу, изображая виноватое лицо. — Придётся? — казалось, что у меня выпадут глаза от услышанного. Я уже хотела обсудить возможные варианты, а тут такое! — Помнишь, ты попросила меня узнать алиби Бобби Тёрнера? — муж убрал ноутбук и сел рядом на диван, используя самый изощрённый отцовский ход — нежно провел пальцами по окружности живота. Я кивнула, прищурив глаза. — Дерек сказал, что я буду ему должен. Неделю назад он звонил... Слово за слово и Никсон узнал, что мы ещё не выбрали имя. В общем, он припомнил мне мой должок. — Серьезно? — я закатила глаза, мысленно обругав супруга за его добродушие. — Ага. И по-моему, имя Дерек — довольно-таки неплохое, — он улыбнулся, продолжив наглаживать мой живот. Получается, что решение было принято без моего согласия. Внутри просыпается маленькая принцесса, готовая топать ножкой, пока ей не предложат дополнительные варианты. Но эти приятные круговые касания в районе живота действуют на меня как гипноз. Поэтому, немного подумав, я вписала в графу дневника имя Дерек. — Мааам, где поводок? — вот оно, моё доброе утро! Поднимаюсь с кровати и натягиваю длинный шелковый халат. Выхожу из спальни и спускаюсь по винтовой лестнице на первый этаж.       У нас давно уже не скромное жильё. Первым нашим домом стала маленькая квартирка на окраине Бостона. Сейчас мы живём в Калгари в Канаде. Выбор на этот город пал не случайно, здесь, как и планировал, живёт мой свёкор. Поэтому мы переехали сюда восемь лет назад, сразу после окончания Саймоном университета. Конечно, у нас получилось купить дом не сразу. Пришлось поработать на кредитную историю, но как бы моя мама не переживала, по совету Александра Стелса мы всегда помогали друг другу. Не каждый мужчина сможет похвастаться тем, что умеет менять подгузники и греть молоко для сына. И далеко не каждая жена готова выучить несколько языков программирования, чтобы помогать мужу выполнять заказы на удалёнке.       Первые четыре года были самыми сложными, иногда я уставала настолько, что вырубалась даже сидя за обеденным столом. Конечно, нам помогали моя мама, бабушки и отец Саймона, но они ведь не могли всё бросить и заняться только воспитанием нашего сына.       В какой-то момент мы поняли одну маленькую хитрость — если делать как можно больше вещей вместе, жизнь сразу начинает играть новыми красками. И не верьте тем, кто говорят, что такие пары быстро расходятся, потому что надоедают друг другу. Это всё чушь собачья, если вы знаете ещё одну маленькую хитрость — постоянно говорите, обсуждайте, делитесь впечатлениями. Молчание навряд ли вам поможет понять любимого человека, особенно когда ему тяжело, или он устал. Простите, сегодня я довольно многословна, но для этого есть повод. Прохожу на кухню, совмещённую с гостиной, и беру со стола поводок. — Он у меня, я внизу, — выкрикиваю как можно громче, чтобы Дерек услышал меня со второго этажа. За столом сидит Саймон с маленькой принцессой на руках. Она рисует своего крёстного, и это уже двадцатая попытка. Скоро у Стива Роджерса важное событие в жизни, но об этом я расскажу позже. Целую мужа в шею и зарываюсь пальцами в каштановые волосы своей дочери. Ей пять лет и она копия папы, ну за исключением глаз. У неё синие глаза. За моей спиной раздаются громкие шаги, и я лениво поворачиваю голову. Вот и вторая, довольно высокая для своего возраста, копия Саймона, только в этом случае от меня у него только характер. Гены Стелсов в буквальном смысле нокаутировали своих соперников из семьи О`Нил. В случае с сыном, природа вообще решила не заморачиваться и воспользовалась копипастом. Дерек высокий, худощавый мальчик, с непослушными темно-каштановыми волосами и карими глазами. Я поначалу хотела отдать его на гимнастику, но потом поняла, что он вымахает под два метра в росте к шестнадцати годам. Поэтому наш малыш, когда он ещё мог так называться, пошёл в секцию американского футбола. В Канаде, правда, это не такой популярный вид спорта, как в США, зато в школьных командах поменьше интриг и конкуренции. Дерек забирает из моих рук поводок и зовёт своего пса по кличке Спайк. К слову, это маленький чертёнок породы шпиц, которого сыну подарила прабабушка, когда ему исполнилось семь лет. Он хотел рыжего самоеда, но бабуля решила, что стоит начать с мини-версии этой породы. Малыш даже не расстроился, увидев милый комочек шерсти с глазами, похожими на чёрные пуговки. На кухне веет ароматом черного чая, и я по привычке наливаю бодрящий напиток себе в чашку. Он горячий, но не обжигающий. Да, Саймон за тринадцать лет совместной жизни выучил мои привычки наизусть, некоторые из которых были приобретены мною уже в браке. — Папа, мне не нлавится.. — возмущенно произносит моя дочь, закончив рисунок. Она у нас картавит, но скоро мы пойдем к логопеду. У Дерека была та же проблема в её возрасте, но он быстро с ней справился. — Что именно тебе не нравится? — усмехаясь, интересуется Саймон, а затем целует дочь в макушку. — Ножки колоткие, — смотрю на рисунок и улыбаюсь. И правда, Стив похож на качка на коротких тонких ножках. Муж берет в руки синий фломастер под цвет брюк Роджерса и исправляет длину и ширину нижних конечностей нарисованного блондина. Вы, наверное, удивлены тому, что лучший друг Майкла Тёрнера стал крёстным отцом нашей дочери. Да, он не сразу перестал на меня дуться после того, как я рассталась с Майклом и уехала с Саймоном. Мы, может, больше и не встретились никогда, если бы Роджерс не поступил в колледж в Бостоне. Я была на седьмом месяце беременности, когда я столкнулась с ним торговом центре. Стив, конечно, очешуел, увидев мой живот, и отказался даже поговорить со мной. Помню, что тогда проплакала целый вечер. Однако, большое и доброе сердце Стива не позволило ему долго злиться на меня. Недели через две дружочек нашел мой новый номер и позвонил. Мы уехали из Сентфора, никому не объяснив того, что произошло. В этом была исключительно моя вина. Я переживала, думая о том, как Тёрнер отреагирует на моё предательство. Поэтому совершила один из самых отвратительных поступков в своей жизни — рассталась с парнем по телефону. И судьба меня за это наказала. От нас с Саймоном отвернулись Обри, Анна, Стив и даже Харпер. Для всех одноклассников мы стали самой главной темой для обсуждения. Никто не знал, что я беременна, и слава Богу, ведь моя мама осталась в Сентфоре — грёбаном городе сплетен. Со школы было только два человека, которые от нас не отвернулись. Это Дерек и Адель. Ой, да, они, кстати, поженились десять лет назад. Недавно мы ездили к ним в Вашингтон на годовщину свадьбы. То, как Моринг решила влюбиться в надёжного и хорошего парня, а не качка из футбольной команды — отдельная история. Стефани по окончанию школы улетела в Нью-Йорк, чтобы покорить Бродвей, оставив бедолагу одного. Правда, он недолго страдал. Так, о чём это я? Ах, да! Стив. Ему понадобилось какое-то время, чтобы принять мой выбор. Он столько раз упрекал меня за то, что я ушла от Тёрнера, но всё закончилось, когда родился Дерек. Первой причиной моего прощения стала ревность. Роджерс был расстроен тем, что мы не назвали сына в его честь. Второй стал, собственно, сам малыш. Стелсу-младшему было достаточно только схватить Стива за большой палец... — Он меня не отпускает, — оцепенев от непередаваемых ощущений, сказал мне и Саймону блондин. Его лицо расплылось в такой улыбке, что сложно описать словами, насколько он был заворожен происходящим. — Ты ему понравился, видишь, он тебе улыбается, — мне казалось, что Роджерс вот-вот посыпется от моих слов, и я оказалась права. — Вы уже выбрали ему крёстного? — неожиданно спросил Стив, отчего и у меня, и у Саймона, стоящего рядом, округлились глаза до размера шаров для пинг-понга. — Нет, мы об этом ещё не думали, — удивлённо ответил Стелс, но затем с явной хитростью в голосе продолжил: "Но я уверен, что ты бы отлично справился!" — Так, если Роджерс будет крёстным, то я стану крёстной! — не дав ответить блондину, в разговор вклинивается Адель, что уже почти час раскладывала гору детской одежды, которую сама же и подарила. Моринг до последнего верила, что родится девочка. Мы не скрывали от неё пол ребёнка, но она, вопреки всему, надеялась на то, что врачи несколько раз подряд ошиблись при проведении УЗИ. Поэтому половина нарядов были куплены для девочки. — Тогда решено, мы будем его крёстными, — провозгласил Стив, не отрывая глаз от крохотного Дерека. Вот примерно так эти двое решили взять на себя ответственность, даже, собственно, не дождавшись нашего одобрения. Когда у нас с Саймоном родилась дочь, они самопровозгласили себя и её крёстными, ссылаясь на то, что кандидатов лучше у нас попросту нет. Да, друзьями мы были не богаты, впрочем, как и сейчас, нам достаточно троих, если считать Никсона. — Мама, смотли. Класиво? — моя маленькая принцесса протягивает мне рисунок, и я наигранно беру его в руки, изображая искусствоведа. — Хм. Какие величественные скулы, но в то же время мягкие черты глаз. Юная леди, да у вас талант, — одобрительно качая головой, кладу указательный палец на свои губы с невероятно задумчивым видом. Наша девочка хлопает в ладоши и улыбается белоснежной улыбкой. — Луна, раз мама по достоинству оценила твой рисунок, тебе пора собрать свои игрушки. Ты же ведь не хочешь забыть любимое платье для Би-би, — Саймон говорит с малышкой как со взрослой, и это не метод воспитания. Просто наша дочурка не любит, когда с ней сюсюкаются. Только скажи ей, что она маленькая... Сразу поймёшь, как выглядит детская истерика. К слову, Би-би — это робот-трансформер по имени Бамблби, только не спрашивайте, почему он носит платья. — Папа успеет к двум? — допивая чай, интересуюсь у супруга. Я не имею ввиду своего отца, папа — это мой свёкор, который, кстати, называет меня дочкой. — Даже обещал, что приедет к часу, — Александр всегда соглашается присмотреть за домом и собакой, когда мы уезжаем из города. Сегодня мы летим в штаты и уже завтра вечером должны быть в Сентфоре на свадьбе. Стивен Роджерс на самом деле уже был окольцован почти месяц назад. Правда, этот засранец умудрился жениться в Вегасе, никому не сказав. С его слов — это было самое спонтанное, но правильное решение в его жизни. Однако, они всё-таки решили устроить небольшой праздник в кругу самых близких людей. — Так, я, конечно, всё могу тебе простить, кроме выбора имени моей дочери. Но ты женился, ничего мне не сказав! — я недовольно надула губы, сложив при этом руки на груди. Блондин только усмехнулся моей детской реакции на новость. Тётеньке тридцать лет, за её спиной полутораметровый сын решает задачу по алгебре, а она тут надулась, как пятилетняя девчонка. — Я бы на твоём месте поинтересовался, кто моя жена? — наверное впервые Роджерс уделал меня в области интеллекта. Из-за глупой обиды у меня из головы вылетело об этом спросить. Стив встречался с какой-то девушкой с фитнес клуба, но только сейчас до меня дошло, что это могла быть и не она. — И кто же? — Анна Делинвайн, — его ответ поверг меня в шок... Я пару раз моргнула, вспомнив о том, как долго он не мог её забыть. Как мой лучший друг страдал, когда она вышла замуж за "какого-то нелепого панка". Позже, конечно, выяснилось, что Анна просто поставила такой статус в фейсбуке, но это не отменяло того, что Роджерс тогда расплакался как девчонка. Когда все эти воспоминания пронеслись в моей голове, я поняла, что ждала всю жизнь, чтобы спросить друга: "После стольких лет?" — Всегда... Слезы подступили к глазам, как бы глупо мы не смотрелись со стороны. О таком моменте мечтает, пожалуй, каждый фанат Вселенной Гарри Поттера. — Если бы ты не довёл мою жену до слёз, то я бы сбегал в детскую за волшебными палочками из набора Хогвартс, чтобы вы повторили этот эпичный момент, но уже с реквизитом, — я повернула голову на ироничный голос мужа, который, похоже, стоял здесь довольно продолжительное время, помогая сыну делать уроки. К слову, Дерек, прикрыв рот кулаком, посмеивался над своей мамой и крёстным отцом. — О чём ты задумалась? — Саймон, похоже, заметил, что сегодня я витаю в облаках. — Вспоминала о том, как Стив рассказал о том, что женился на Анне в Вегасе, — улыбаюсь и делаю несколько шагов к мужу, сидящему за обеденным столом, чтобы обнять. — Переживаешь за то, что наш блонди уже совсем взрослый, и возможно скоро у него появятся свои дети? — он усмехается и обнимает меня в ответ, только вот не за талию, а за попу по привычке, пока мелкие не видят. Целую его в макушку и вдыхаю любимый запах. — Скорее наоборот, я переживаю, что он не станет отцом... — вздыхаю, и это получается немного наигранно. — Не понял, — Саймон отклоняется вбок и поворачивает голову, чтобы заглянуть мне в глаза. — Адель от кого-то узнала, что Анна из убежденных чайлдфри, — это правда, вы будете смеяться, но моя подруга расстроилась даже сильнее, чем я. Она ведь лучше всего понимала его, у неё с мужем всего три года назад на свет появилась дочь, и это было чудом после стольких попыток. — Ну, это не всегда зависит от убеждений людей. Сама вспомни, как мы планировали твою первою беременность, — и ведь даже мускул на лице не дрогнул, настолько серьезно ему удалось произнести слова. И почему он никогда не играет с нами в покер? — Мы ничего не планировали... — просто так получилось...— Постой, а может нам подменить противозачаточные таблетки Делинвайн? — это конечно же шутка, но если бы кто-то подслушивал наш разговор со стороны, то наверняка бы заподозрил неладное. — Нет, милая моя, я предлагаю попросить помощи у наших очень артистичных детей, — На его лице воцаряется дьявольская ухмылка. Саймон запускает пальцы в мои волосы, и я наклоняю голову, чтобы поцеловать его. Понятия не имею, что он задумал, но в нашей семье всеми приключениями уже много лет рулит глава семьи — мой муж.

***

      24 апреля 2021 года. Сентфор. Нет, мы не в первый раз решили навестить этот город за тринадцать лет. Я ведь уже говорила, что моя мама осталась здесь после нашего отъезда в Бостон. За это время многое изменилось, и по большей части к лучшему. После той нашей ссоры с Руни, её отношения с моей матерью дали трещину, и в конце концов они расстались. Мою свекровь не плохо так колбасило тогда, она вернула девичью фамилию, а затем уехала в Балтимор. Ей почему-то хотелось верить, что сын передумает заводить семью. Я долго не могла найти общий язык с ней, она даже не навестила внука, когда он родился. Саймон тогда сильно расстроился, но его отец в тот день приехал в родильное отделение, чтобы запечатлеть первые кадры жизни маленького Дерека. Поэтому не стоит удивляться тому, что второе имя нашего сына — Александр.       В конечном итоге, спустя целых два года, Руни приехала к нам на Рождество. Она тогда горько плакала, обнимая копию своего Саймона. — Мам, ну прекрати рыдать, — негодовал мой муж, стараясь успокоить нашу гостью. — Вы ведь простите меня? — она совсем не была похожа на себя из прошлого. Красные глаза, растёкшаяся тушь. — Какой ты у меня красивый, даже щечки как у папы, а глаза... — Руни целовала внука, не прекращая лить горючие слёзы. Маленький Дерек насупился, не понимая происходящего, он смотрел на меня, а я улыбалась ему. Позже между моей свекровью и матерью начались небольшие соревнования за звание лучшей бабушки на свете. Не могу сказать, кто из них выигрывает, потому что стараются они обе. Моя мама тоже нас удивила, в хорошем смысле. На первое рождество Дерека в 2008 году она приехала со своим избранником — Джонатаном Никсоном. Мы с Саймоном до усрачки напугались, когда шериф Сентфора появился на пороге нашей квартиры. И хотя на тот момент Эллисон Сейфорт проходила лечение после проведенной психиатрической экспертизы, а Молли Хоупс созналась в содеянном, нам как-то было не по себе. Вам, наверное, интересны причины, по которым сестра Райана сбила Люка Моринга, а затем сбежала из города на месяц. Я пообещала, что больше не буду искать приключений на свою пятую точку, поэтому похоронила своё излишнее любопытство вместе с прошлой жизнью. Однако спустя полгода Мистер Никсон всё нам рассказал. Как оказалось, у Молли и Люка был короткий летний роман, когда парню было четырнадцать. Если кто не знает, согласно законодательству — это означало, что Хоупс растлила несовершеннолетнего, даже если всё было по согласию. Сейфорт знала об этом факте и шантажировала Молли. Хоупс призналась, что не выдержала давления и исполнила жуткую просьбу Эллисон. Машина, на которой был совершен наезд, принадлежала Драконам. Сейфорт гарантировала, что даст показания против Майкла. И все поверили, ведь Тёрнер постоянно конфликтовал с Морингом. Но меня до сих пор мучают сомнения, что всё было именно так. Ведь Молли уже брала а себя чужую вину. Также шериф намекнул, что документы, указывающие на психическое расстройство Эллисон, принесла одна забавная женщина в возрасте. У меня не было сомнений в том, что это была Ба. Джонатан и мама поженились летом две тысячи девятого, и они до сих пор счастливы в браке. Дерек Никсон хорошо принял новую жену своего отца, они каждую неделю сплетничают по телефону. Забавно, что у Адель и моей мамы теперь одна фамилия на двоих. Бабуля вышла замуж за Бернардо. К сожалению, несколько лет назад её супруг скончался от инфаркта. Сейчас она живет в Тампе, но очень часто навещает нас в Калгари. Сегодня ночью мы прибыли в город и обосновались у мамы и Джонатана. Наш старый маленький дом уже давно продан, и поэтому я не буду погружаться в воспоминания, которые были с ним связаны. Проснулись все примерно в обед от криков Талуллы — дочери Адель и Дерека. Эта кроха любого, даже самого опытного родителя, доведёт до инфаркта. Только и успеваешь следить за рыжей макушкой, когда она громит всё, что попадётся под руку. Если вы думаете, что она ведёт себя как маленькая принцесса — ничего подобного, Таллула та ещё пацанка, как бы её мама ни пыталась привить ей женственность. После очень позднего завтрака все разбрелись по дому. Саймон обещал Джонатану проверить баги на сайте местной полиции, поэтому засел за ноутбук. Оба Дерека пошли играть в мяч во двор, Адель уехала в магазин, а мы с мамой решили сделать причёски мелким проказницам. К вечеру все были при параде и отправились в дом семьи Роджерса. Его мама настояла на том, чтобы торжество проходило именно там, а не в Бостоне, где живёт её сын. Сейчас семь часов, и мы немного опоздали. Войдя в дом, первым, что мне бросается в глаза, это сияющий от счастья Стивен. Он стоит рядом с Анной, которая за тринадцать лет почти не изменилась. Она выбрала для вечера серебристое платье в пол с открытыми плечами. Предвкушаю комментарии Адель — она рада, что Делинвайн не выбрала чёрное. — Клёсный! — моя девочка бежит к нему, и Роджерс, подхватывая её на руки, кружит в воздухе над головой. — Так, сынок, ты помнишь наш с мамой план? — Саймон шепчет на ухо сыну, а во мне просыпается маленький дьяволёнок. — Конечно, всё будет в лучшем виде, — отвечает Дерек, беря меня за руку. Мы подходим к молодожёнам. — Наконец-то, когтевранские за...учки явились, — выпаливает Стив, обнимая каждого по очереди, он хотел сказать задроты, но мы запретили ему выражаться при детях. — Я рада вас видеть, — искренне улыбается Делинвайн, а затем переводит взгляд на нашего сына. — Ты, наверное, тот самый Дерек? — в этот момент к нам присоединяется Адель. — Да, а вы наверное та самая Анна, из-за которой плакал крёстный, когда решил, что вы вышли замуж, — произносит мой сын, и все начинают громко смеяться. — Ты что-то путаешь, — хрипит блондин, поправляя бантик на волосах Луны. Он весь краснеет от смущения. — Ладно, согласен. Но твой отец тоже плакал. Первый раз, когда родился ты, а во второй раз, когда на свет появилась твоя сестра, — Роджерс решает, что он не единственный, кто должен страдать от тролля-крестника, и мысленно укрывается Саймоном, как щитом. — Ахах... — еще больше заливается смехом рыжая, — Ты как бы тоже плакал, когда родилась твоя крестница! Стивен недовольно раздувается, думая о том, как бы придушил Адель. Наш громкий гогот заглушает всех гостей, коих, кстати, здесь довольно много. — Ты обещал нам с папой показать толт, — нашей принцессе не терпится увидеть торт, и поэтому ей не до глупых шуток взрослых. — Да, конечно, миледи, — Роджерс в одно мгновение становится серьезнее некуда и машет головой Саймону, приглашая его на кухню. Я, Дерек-младший, Адель и Анна подходим к барной стойке. Где просто шикарный выбор алкоголя и прочих напитков. Дамы выбирают шампанское, а мы с сыном вишневый сок. Рыжая немного удивляется моему выбору и прищуривает глаза. Мне приходится просто проигнорировать её любопытство. — Сара, у вас же с Саймоном не было свадьбы? — ненавязчиво интересуется Делинвайн. — Нет, я была на седьмом месяце и мы просто расписались в мэрии Бостона, — отвечаю, делая один глоток. — Мы с Дереком были свидетелями, — хвастается Адель, возможно пытаясь задеть чувства моей школьной подруги. — Собственно, тогда-то вы и сблизились, — подмечаю мало кому известный факт. Они, правда, сначала напились, а уже потом сблизились, но лучше умолчать эти подробности. — Анна, вы со Стивом ещё не думали о ребёнке? — Моринг вроде как уже давно Никсон, но вот наглость не ушла с фамилией. Пытаюсь сдержаться, чтобы не закатить глаза. — Нет, я пока не готова, — прочистив горло, заявляет Делинвайн. По её лицу понятно, что её раздражает подобная тема для разговора. — Сара, а вы как решились на второго? — навряд ли она просто так этим интересуется, скорее хочет меньше разговаривать с Адель. Я улыбаюсь, мысленно погружаясь в тот день... — Что ту происходит? — закричала я, войдя в гостиную. Журнальный столик, диван и ковер за шестьсот долларов были залиты оранжевой пеной. — Мы сделали проект вулкана, но что-то пошло не так, — заливисто смеётся Дерек, а Саймон отирает домашние штаны от непонятной жижы. — Понятно, чтобы через час тут всё было чисто, — я готовилась к приезду мамы и вчера в буквальном смысле выдраила весь дом. А тут такое! — Мамочка, не злись, — с испачканными руками ко мне тянется сын, а затем и муж. Они обнимают меня и тянут губы, чтобы поцеловать, но я упираюсь, что есть силы. — Если я всё уберу, ты ведь поцелуешь нас с папой? — озорной мальчишка сразу понимает, как меня подкупить, мне ничего не остаётся, как одобрительно кивнуть. Он разрывает объятия и бежит в чулан за тряпкой и шваброй. — Может заведём ещё ребенка? — неожиданно для меня Саймон кладет голову мне на плечо и задаёт вопрос. Сердце от радости подпрыгивает в груди, и я целую его в перепачканную щеку. — Я только за! — шепчу в ответ, касаясь кожи. Он поднимает голову и смотрит на меня теми же глазами, что и много лет назад, когда на свет появился наш сын. В этом взгляде читается самая чистая и настоящая любовь. — Подруга, ты чего зависла? — из пучины воспоминаний меня вырывает голос Адель. Я моргаю и понимаю, что Анна задавала мне вопрос. — Так, вспоминала... — притягиваю сына за предплечье ближе к себе и целую в непослушные волосы. Он с любопытством всё это время подслушивал взрослые разговоры, ожидания свою реплику. — Мы оба хотели ещё ребёнка, и когда этот маленький демон разнёс своим вулканом всю гостиную, тогда и приняли решение. Делинвайн улыбается, но она крепкий орешек, и такими рассказами мне не задеть её сердца. — Крёстный любит детей, — а вот и долгожданная реплика моего сына, который в этот момент смотрит на Стива и Луну, которая решила пригласить его на танец. Учитывая комплекции Роджерса, каждый раз ему приходится вставать на колени, чтобы потанцевать с крестницей. Блондину абсолютно наплевать, что здесь слишком много людей, и они пялятся на новобрачного как на умалишённого. — Конечно любит, помнишь, как он чуть не подрался с судьёй на твоём первом матче? — обращаюсь к Дереку, и он поднимает на меня глаза, а затем смеётся. — Никогда не забуду, как он усыпил Таллулу, когда у неё резались зубки, — мы вроде не договаривались, но Адель явно играет на нашей стороне. — И что в этом такого? — Недоумевая, интересуется Анна. — Моя дочь — это сущий ад. Мы тогда не спали около недели, приехали к Стелсам на три дня, и не поверишь. Чудо! Засыпала как миленькая на руках у Роджерса, — объясняет Никсон, бурно жестикулируя кистями рук, после чего берет второй бокал с шампанским. — Он просто использовал папин метод, — Дерек гордо констатирует это, как факт. Делинвайн изгибает правую бровь в знаке вопроса. — Луна засыпает только на руках у Саймона. Он не читает ей сказки, и тем более не поёт песенки. Она просто приходит к нам в спальню и просится на руки к отцу. Пять минут, и он уносит её в кровать, — отпиваю глоток от стакана с соком, наблюдая за мужем, которому что-то бурно пытается объяснить Дерек Никсон. Они очень любят поспорить, и скорее всего сейчас обсуждают что-нибудь вроде сетевых адаптеров или газонокосилки. — Сара, я надеялся, что ты за эти годы прилично растолстеешь... — сбоку от меня слышится знакомый голос с хрипотцой. Мы с сыном синхронно поворачиваем головы. Это Майкл Тёрнер. Я не видела его почти тринадцать лет. Он больше не тот мальчишка, что играл в футбол и был королем Сентфорской школы. Майкл возмужал, стал шире в плечах. Скулы уже не выглядят такими острыми, но глаза ни капли не изменились. — И тебе привет! — игнорирую его неудачную шутку. Адель задирает подбородок и отводит глаза в сторону. Анна же обнимает старого друга. — Женщина, что ты сделала с Саймоном? Он выглядит лет на одиннадцать, — усмехается Тёрнер, и Делинвайн смеётся, а Никсон еле сдерживает себя, чтобы не заржать. — Дяденька, мне двенадцать, — язвит мой сын, и Майкл удивлен такой наглостью. — Может ты похож на отца, но характер у тебя определенно мамин! — Тёрнер треплет Дерека за волосы, тот же в свою очередь одаривает его недовольным пронзительным взглядом. — Ты, наверное, ещё и гимнастикой занимаешься? — Я играю в американский футбол, — гордо заявляет мой сын. Майкл по-доброму ухмыляется. — И на какой позиции? — Раннинбек, как папа, — мальчик задирает подбородок, сейчас он кажется таким забавным. В этот момент к нам подходят Стив и Саймон, мой супруг протягивает руку Тёрнеру, и он уверенно пожимает ладонь старого друга. Они за это время говорили всего лишь раз перед нашим отъездом. И, к моему удивлению, обошлось без драки. Они выяснили всё по-мужски, по моей просьбе Саймон не рассказал о моей беременности, чтобы не ранить друга ещё больше. Многие думают, что я забеременела сразу после отъезда. — Кажется Луна нашла себе нового партнёра для танцев, — Адель замечает, что моя дочь смеётся и танцует с мальчиком, чуть ниже её со светло-каштановыми волосами. — Луна? Вашу дочь зовут Луна? — уточняет Майкл. — Полное имя Полумна, — улыбается Стивен, сволочь... Никогда не прощу ему это! Тёрнер начинает гоготать так громко, что окружающие бросают на него недовольные взгляды. — Как? Объясните мне! Как? — сквозь хохот он повторят вопрос. — Я проиграла Стиву в покер желание, и он загадал выбрать имя нашему следующему ребёнку, — сквозь зубы произношу. — Он надеялся, что будет мальчик, но родилась девочка, — добавляет Саймон, обнимая меня за талию. Карточный долг — дело чести. — Кстати, я приготовил вам маленькую месть, — прекратив ржать, лукаво объявляет Майкл. Все синхронно, кроме Дерека, обращают к нему свои напуганные взгляды, а эта зараза держит театральную паузу. — Тот прекрасный обольстительный паренёк, что танцует с вашей дочерью — мой сын. — Анна издает нервный смешок. Адель громко выдыхает. — И как же зовут этого обольстителя? — щурю глаза, задавая вопрос. — Его зовут Саймон! — Тёрнер мягко улыбается, смотря в глаза моему супругу. — Слава Богу, ты сказал, я больше не мог хранить эту тайну, — выпаливает Стив и выпивает стопку водки залпом. Адель хохочет, а я не знаю, как сдержать слёз. Саймон замечает, что я вот-вот расплачусь и берет меня за руку, чтобы выйти. Он знает, что я не люблю реветь при посторонних. Роджерс же зовёт крестника, чтобы показать свою комнату и футбольные награды. Мы проходим по коридору, и я, вытирая капли слёз, произношу: "Давай зайдём в ванную..." Муж кивает и открывает дверь сбоку. Мы входим в просторную комнату с ванной, душем и биде. — У меня для тебя есть сюрприз, — открываю клатч и достаю небольшую коробочку с тестом на беременность. Шесть лет назад, когда мы хотели ещё одного ребенка, нами было принято решение делать тесты вместе, чтобы я не грызла ногти, переживая о том, сколько на этой картонке полосок. — У тебя задержка? — он касается моего лба своим и невесомо целует в губы. — Да, — всхлипывая, отвечаю. Саймон берет коробочку в руки и снимает защитную пленку, чтобы достать тест. — Я отвернусь... Пропущу щепетильный момент мочеиспускания на кусок картонки. Сделав свои дела, я кладу тест на раковину, и разворачиваю мужа, чтобы обнять. Он утыкается носом в мои волосы и ласково выводит узоры пальцами на моей спине. Так проходит две минуты, после чего Саймон смотрит на тест, в то время как я не могу оторвать лица от его груди. — Ну, что там? — понимая, что он молчит, всё-таки поднимаю глаза. По его правой щеке катится слеза. — Две полоски...