POV Люцифер
Эту ночь я то и дело, что прислушивался к дыханию моей заплаканной девочки, переживая и боясь, что подобный приступ может случиться во сне, что было бы опасно. Вики обнимает меня, положив свою голову мне на грудь и тихо посапывает. Вчера для неё произошли слишком сильные эмоциональные удары по психике, что сопровождались рыданиями и горькими слезами. А в какой-то момент они просто остановились, и она перестала выражать какие-либо эмоции, кроме обречённости на свой печальный конец, а после лишь тихо попросила уложить её спать, на что я не мог сказать «нет». Я никогда не смогу сказать ей этого слова, если она что-то попросит, не сумею… Поэтому продолжаю неподвижно лежать, чтобы не нарушать её покой, ей просто необходим отдых. Я не могу даже представить, что однажды Вики может не стать. Я уже так привык к ней, что не вижу своей жизни без этой неугомонной ведьмочки со звонким смехом и искренней улыбкой. Бессонной ночью я чётко решил, что буду делать в дальнейшем, а в особенности сегодня. Но было одно «но», я не могу взять с собой Вики, и одну оставлять её нельзя. Если произойдёт приступ, она не сумеет себе помочь. Хоть отныне мы и можем мысленно общаться, но с ней всё равно должен быть кто-то поблизости. Поэтому придётся попросить маму побыть с ней пару часов, пока я отправлюсь в школу. Не знаю, как отреагирует Вики, но там она больше не появится. Все уроки могут пагубно сказываться на ней, да и они ей не нужны в таком-то случае. Мне надо предупредить директора о её дальнейшем отсутствии, простая, но необходимая формальность. Хотя что-то мне подсказывает, Серафим Кроули также замешан в теме уничтожения беспомощной Непризнанной, но опять же, я не могу этого утверждать. А перед этим надо сходить за отварами и к родителям, от них нет смысла ничего скрывать. Мы облажались, не сумев уберечь невинную душу. Я облажался… Слишком сильно облажался… Чувствую, что Вики начинает ёрзать на мне, просыпаясь, а после кашлять. Чёрт! Аккуратно приподнимаю её, чтобы у неё была сидячая поза. Крепко держу за спину, а внутри сжимается от страха за девочку. Но сегодня без крови, просто кашель, который напугал нас обоих. — Милая… — поглаживаю её по голове, прижимая к своей груди. — Сколько время? — хрипит Вики. — Десять… — Я на уроки опоздала… — выдыхает моя долгожданная, а я решаю озвучить ей своё безоговорочное решение. — Ты больше не будешь на них ходить, тебе не нужно сейчас это. — она лишь качает головой, соглашаясь. Но вот только во всех её действиях я теперь вижу обречённость и боль, что сводит меня с ума. — Ты хочешь ещё поспать? — уточняю, а она тихо шепчет «нет». — Вики, мне надо уйти сейчас. Забрать для тебя отвары и попросить маму, чтобы она побыла с тобой, так как отлучусь на пару часов. Ничего страшного? — Всё нормально, Люцифер... — она вымученно улыбается и проводит своими ладошками по моей груди к шее. — Только не ложись тогда, хорошо? А лучше свяжись со мной мысленно, если станет плохо и мама ещё не придёт. Я очень быстро отправлю её к тебе. — говорю, попутно одеваясь, а моя девочка вытягивает из шкафа моё чёрное худи, после надевая его на своё маленькое тельце. — Не волнуйся ты так, я ещё задам тебе жару в эти месяца, поэтому сегодня не помру. — она улыбается, но вот только я-то чувствую, что за этой шуткой она скрывает свою боль. — Не говори о смерти, Вики, прошу... — подхожу к ней, мягко целую в губы и заглядываю в голубые глаза, что так завлекают меня. — Хочешь чего-нибудь? — но она лишь качает головой, отрицая. — Ладно, я пойду, — целую и ухожу, моля, чтобы за это время, пока с Вики никого нет — ничего не случилось. В Резиденции Сатаны быстро захожу к Ахерону и забираю коробку со склянками. С единственным лекарством, что поможет нам немного поддерживать состояние лёгких Вики. А после направляюсь к отцу, в это время мама должна быть ещё с ним. Чуть ли не лечу по коридорам, чтобы не терять времени и в буквальном смысле вламываюсь без стука в кабинет. Родители уставились на меня в непонимании, а с ними был ещё какой-то молодой Херувим, которого мне приходиться выгонять сразу же. — Ты свободен! — приказываю ему, а он тушуется, всё же не все готовы выполнять мои указания, когда рядом Правитель, что начинает меня бесить. — Свободен, я сказал! — повышаю голос, и он вылетает из кабинета под непонимающий взгляд мамы и грозный взгляд отца. — Объяснись немедленно за такое поведение! — шипит Сатана, ему явно не понравилась моя бестактность, но мне похер. — Вики отравили, — слышу, как мама роняет кружку, а отец встаёт из-за стола. — Ей дали вдохнуть отравляющий порошок. — Как это вышло? — отец злится, сжимает кулаки, а глаза его пылают огнём Преисподней. — Ей дали его в первые дни после начала нашей связи, когда мы ещё первый этап не завершили, ангелы сработали слишком быстро, — хмурюсь. — Опять фигурирует Дино, я уверен, что это он. Вчера она стала задыхаться, а потом кашлять кровью. Яд поражает лёгкие с каждым днём. Мы были у Ахерона, по его заключению, ей осталось месяца два-три... — Где она сейчас, сынок? — спрашивает мама, подходя ко мне, а после обнимает, передавая через свой жест поддержку. — У меня в замке, — раскрепляю наши объятия, — ей больше не надо появляться наверху, пусть остаётся в Аду, — мама понимающе смотрит на меня. — Мам, прошу, побудь с ней сейчас, пока я слетаю в школу. Ей нельзя оставаться одной. — Конечно, Люцифер, — соглашается мама тихим голосом. — Ты можешь всегда меня попросить, о чём угодно, — по-матерински поглаживает мою голову. — Спасибо, — протягиваю чёрную коробку, которую она сразу же принимает, — пусть Вики выпьет одну склянку, проследи, пожалуйста. — Мы что-нибудь придумаем, мой мальчик, — проговаривает мама и скрывается за дверью. Мы же остаёмся с отцом одни. Молчим эти вечные пару минут, пока я в своей голове пытаюсь подобрать правильные слова, как начать разговор, но ничего не идёт. Мысли путаются в переживании, страхе и жажде мести. Отец чувствует меня, привилегия связи родителя и ребёнка по крови, поэтому начинает первый: — Ты что-то решил, Люцифер... — он склоняет голову набок, щуря глаза. — Говори, — и это приказ. — Я хочу поубивать их всех, изрезать, чтобы они мучались. Но при этом понимаю, что нельзя сейчас действовать на эмоциях, потому что хочу хотя бы совершить попытку достать ей противоядие... — Они не сделают ей его, даже пытаться не стоит, — его слова бьют чересчур сильно по мне, но это чёртова правда, убивающая правда. — Я не могу её потерять... — шепчу, а взгляд отца становится сожалеющим. — Она дорога мне, слишком дорога. Поэтому если они не дадут ей жить, я изрежу всех ангелов, начиная с этого Дино, — я говорю эти слова строго, я говорю их обещанием. — Это импульсивно, — перебиваю отца, не хочу даже слышать, что моё решение неправильное. — Если она умрёт, то они поплатятся за её смерть сполна, и похер мне, импульсивно это или нет! — грозно и чётко проговариваю каждое слово. — Но я не имею права осуждать тебя, сын, — продолжает отец, положив руку на моё плечо, выражая понимание. — Ты хоть и был тогда маленьким, но думаю, помнишь, что, когда Лилит попытались обидеть пару ангелов на одном из собраний, я убил их на месте, не разбираясь, свернув им шеи. Поэтому, если бы моей женщине дали яд, я бы поступил так же, как и хочешь ты. За Лилит я готов уничтожить всех, как и ты за Вики. — Спасибо, — слова поддержки от отца мне действительно были необходимы. — И думаю, нам надо сообщить Ребекке об этом, она должна знать, что с её дочерью. — Я сообщу ей, — соглашается отец. — Мне надо идти, не хочу надолго просить маму сидеть с Вики, — говорю, направляясь к двери. — Брось, Лилит не составит это никакого труда, в особенности для твоего соулмейта и дочери Ребекки, которая в своё время помогала тебе, — ненавижу, когда припоминают мою ненавистную единовременную слабость. — Не напоминай! — шикаю и покидаю кабинет отца. Терпеть не могу, когда отец вспоминает мой период жизни, когда я не выдержал и сломался. Не могу назвать это по-другому. Тогда я просто уже не был в силах ощущать пустоту внутри себя, слишком тяжело было. В особенности, когда чуть ли не каждый месяц я видел, как многие находят своих родственных душ. Особенно эти Непризнанные, многим из которых почти сразу были дарованы соулмейты после их принятия стороны. Я до безумства желал этого же, смотрел на эти чёртовы пары и сгорал в зависти. Дьявол, которому от рождения принадлежит один из трёх миров, — завидовал. И тогда я сдался, перестал держаться и подсел на тяжёлую наркоту, которая даже в Аду, где кишит разгульный образ жизни, не была распространена и считалась уничтожителем. Мне просто хотелось не ощущать ноющую пустоту, забыться и ни о чём не думать. Тогда мы уже были знакомы с Ребеккой, и она, на удивление, первая заметила мои изменения. Она завела со мной разговор и просто заставила всё ей рассказать, до сих пор не понимаю, как я излил ей свою душу, но я это сделал. Может я был тогда обдолбан, не помню. И после того момента она стала моим личным психологом, как говорят на Земле. Она стала общаться со мной, интересоваться и иногда заявляться ко мне в замок, после встреч с моим отцом. Не знаю, что двигало ей, но скорее всего материнская забота, которую она не могла предоставить своей дочери из-за нахождения в разных мирах. Вскоре о моих наркотических увлечениях узнали и родители, им было крайне неприятно осознавать о таком увлечение сына. Всё же они слишком губительны. Но, как выяснилось после, Ребекка поговорила с ними, доказав, что им не стоит в это вмешиваться. Ребекка была каким-то исцелением. Хоть она и находила меня в самых разных состояниях, но никогда не отступала. Не знаю как, но она сумела вправить мне мозги. Сумела заставить меня бросить колоться и совершить попытку начать заново. Никогда не забуду все её нотации, но вот были они не с претензиями, скорее, она чувствовала мою пустоту, как и родители, но они уже привыкли к ней за столько столетий, поэтому моё употребление скрылось от них до определённого времени. Ребекка пыталась помочь, за что я ей безмерно благодарен. Её слова, что меня ещё ждёт счастье и мне достанется самая невероятная девушка во всех мирах, которая будет бесконечно любить меня и с которой я создам свою семью, только надо подождать, потому как прекрасное быстро не приходит, казались мне сущим бредом. Я и не верил в них по-настоящему, но её рассказы вытащили меня из болота, в котором я успел погрязнуть. Фантомные мечты помогли мне. Но вот только слова Ребекки оказались чистейшей правдой, которую можно было только услышать. И по иронии, ей оказалась её дочь. Судьба слишком странная штука. Мне досталась самая лучшая девушка во всех трёх мирах, без сомнений, и я бы построил с ней семью, потому что что-то мне подсказывает, она сама бы этого захотела, но теперь есть одно и ужасное «но», она умирает. И смерть её уже дышит нам в спины. И я могу лишиться этой прекрасной долгожданной девушки. Сука! Чувствую себя самым немощным существом. Лучше бы они просто убили меня, забрали трон, блять, да всё, что угодно, только не трогали бы её! Я бы отдал за неё всё! Сработали продумано, дали яд, противоядие на которое могут сделать лишь они, из-за ёбанных компонентов для её энергии. Как они вообще так быстро смогли получить её энергию? Явно Дино постарался, потому как без личной вещи просто невозможно прочувствовать энергию. Находясь в своих мыслях, я прибыл в школу. И опять эти долбанные взгляды. Может быть месяц назад я бы ещё повелся и выбрал бы подходящую подстилку на ночь, но об этом и говорить сейчас тошно. Эти шлюхи серьёзно до сих пор думают, что я буду их трахать? Хотя чему я удивляюсь, они надеялись, что станут матерями моего наследника. Но их фишка, что они не собирались принимать порошки против зачатия, была ясна мне сразу. Поэтому подобный порошок пил я, а они полагали, что забеременеют и станут королевами. Слишком наивно. В кабинете у Кроули я не задерживался, просто предупредил, что Уокер не будет посещать уроки и ушёл. Надо было найти Мими, она мне сейчас крайне необходима. Тем более, она всё равно не угомонится, пока не узнает, где её подруга. — Где Вики? — с порога набрасывается на меня малышка Мими, грозно искря глазами. — Она у меня дома, и Вики больше не вернётся в школу, — начинаю, и какая-то горькая улыбка появляется на моём лице, потому что на кровати Вики замечаю свою кофту, вспоминая наше с ней маленькое путешествие на Землю. — Что произошло, Люци? — личико подруги становится тревожным, а пальчики её так и заламываются в страхе моих последующих слов. — Её отравили ангелы, — Мими прикрывает рот ладошками, а глаза её так и отражают испуг. — Они дали ей отравляющий порошок, который поражает лёгкие. — Нет, нет, нет! — подруга начала мерить шагами комнату, схватившись за голову, бурча одно и тоже слово, а по щекам полились слёзы. — Как? За что? Нет! — она просто падает на колени, разрыдавшись. Мими сейчас тоже необходима поддержка. Вики дорога для неё. И понять состояние подруги я прекрасно могу. Поэтому сажусь с ней рядом и крепко обнимаю. — Мы должны ей помочь! Мы обязаны! — кричит сквозь слёзы Мими. — Я ненавижу этих ангелов! Как они могли так поступить? Кто это сделал? Ты знаешь? — поднимает на меня свои красные слёзные глаза, и я понимаю, что ей можно рассказать все мои предположения и дальнейшие действия. И я поведал ей обо всем, что она может знать. А после она замолчала, что-то обдумывая. — Я пойду с тобой! — чётко поставила перед фактом Мими, что опешило меня. — Ты не полетишь со мной в Рай! — рыкаю, понимая, какая это опасность. — Мне не нужна твоя смерть! — Я не буду сидеть на месте! — подруга вскочила на ноги, и я встал за ней. — Я должна тебе помочь, помочь Вики! Кстати, как она вообще там? Ты что оставил её одну? — нервно кричит Мими, собираясь уже бежать в Ад, но была ловко мной остановлена. — Значит так, малышка Мими! — крепко беру её за плечи. — Она не одна, а с Лилит. И помощь мне твоя понадобится. Если я пойду в Рай, то только ночью. А Вики оставлять одну нельзя, поэтому ты будешь с ней, хорошо? — подруга кивает головой, соглашаясь. — Но Вики не должна знать, куда я ухожу, поняла? — вновь согласие. Мими хотела ещё что-то сказать в ответ, но вот только внутри себя я почувствовал страх. И он был не мой, поэтому срываюсь с места и лечу в Ад, оставляя непонимающую Мими одну.POV Вики
Жизнь — непонятная для меня вещь. Мне только был дарован второй шанс, я вновь стала ощущать счастье, обрела мужчину, без которого уже не представляю себя, а всё это так безжалостно забрали существа, которых на Земле считают святыми. Но вот только демонов я больше встречала с чистой душой, чем ангелов. Не представляю, как тяжело сейчас должно быть Люциферу. Я ощущала все его эмоции вчера: страх, переживание, разочарование, боль. Абсолютно все. Мой бедный Люцифер. Он же так долго ждал меня, а мне осталось всего ничего, отвратительно. Я в прямом смысле буду умирать на его глазах, что мне совсем не хочется. Не хочется, чтобы он чувствовал боль. Но в нашем случае не сработает — расстаться, чтобы он не смотрел на меня. Связь не позволит, да и не в характере моего демона. Но я чётко решила одно. Я больше не буду проливать слёзы из-за своей ближайшей кончины, я проведу свои считанные дни не в подавленном состояние, а насыщенно. Так правильней. Я подарю Люциферу всю свою любовь, на которую только способна. Он должен чувствовать, что любим мной, и эти месяца я хочу делать его счастливым, хоть это и будет сложно через призму реальности. Пока я нахожусь в свои мыслях, сидя на кресле в гостиной и залипая на камин, на моё плечо ложится чья-то рука, которая жутко меня пугает. Я подскакиваю на ноги и поворачиваюсь к тому, кто это сделал. — Здравствуйте, — здороваюсь с Лилит, слегка склонив голову, в уважительном жесте. — Простите, пожалуйста, я просто задумалась. — Деточка, ты чего? — улыбается мне мама Люцифера, вот только улыбка её печальная. — Как ты, Вики? — Всё нормально... — чувствую какую-то неловкость. Да что с тобой? — Простите, что отнимаю у вас время, просто Люцифер боится оставлять меня одну. — оправдываюсь, опуская взгляд вниз. — Вики, не глупи, — Лилит подходит ко мне, — ты же дорога нам всем. Как я могу не быть с тобой в тяжёлые моменты? — она обнимает меня, так по-матерински, и кладёт свою голову мне на макушку, поглаживая мне волосы. — Тем более, ты наша семья. — Это же всего лишь формальность... — Глупышка... — Лилит целует меня в макушку. — Запомни раз и навсегда, ты наша семья и другого быть не может. — Спасибо... — мне действительно приятны её слова, ведь слышать подтверждения о том, что я часть семьи, выводили меня на вершину счастья, поэтому улыбка растягивается на моих губах. Я всегда мечтала о настоящей семье. Такой, где ты будешь нужен и тебя всегда поддержат, никогда не отвернутся и будут рядом. И я определённо нашла её. Лилит приказала мне выпить какой-то отвар, что принесла с собой. На вкус он был как черёмуха с мелиссой, что не вызвало у меня неприязнь. Лилит оказалась интересной женщиной, которая могла поддержать любой разговор, в чём я и не сомневалась. За эти пару часов мы хорошо разговорились, я поделилась с ней многими событиями, что происходили со мной на Земле, поведала о своих интересах и увлечениях. Но как я поняла, она о многом уже знала, видимо мама рассказывала обо мне немало. Лилит же рассказала мне интересные периоды в истории становления Ада, о вечных конфликтах с ангелами и о своём, как по мне, немножко странном способе снятия стресса — заключать самые жестокие наказания грешникам в тюрьме. Удивительно, как мы быстро нашли общий язык и даже позабыли о том, что заставило Лилит сейчас сидеть со мной. Но, к сожалению, вскоре отравление дало о себе знать. Я просто начинаю дико кашлять, а кровь литься из рта. Быстро бегу в ванную, чтобы не запачкать кровью всю гостиную. Только кашель не собирается останавливаться, лишь усиливается, а кровь льётся безостановочно. Вся раковина в моей крови, мои руки и шея тоже испачканы кровью, как и одежда. Кровь будто хлестала из меня, что было совершенно ненормально, и это наводило страх и ужас. Я всеми фибрами чувствую свою жуткую смерть. Лилит аккуратно держит меня сейчас всю, чтобы я не грохнулась на пол. Кашель не останавливается, и я ощущаю, что снова задыхаюсь. Лилит включает кран и направляет мои руки в горячую воду. Спустя какое-то время мне становится легче дышать, а кашель прекращается. Но вот сил уже нет, а ноги не держат меня, и я валюсь на холодную мраморную плитку. Лилит присаживается и нежно начинает вытирать моё лицо холодным полотенцем, что не даёт мне провалиться в темноту, а после поглаживает меня по голове, успокаивая.POV Люцифер
По звуку воды понимаю, что Вики в ванной. Поэтому быстро направляюсь туда, а открыв дверь, мысленно проклинаю весь мир. Раковина, пол и полотенца — всё в крови. Моя бедная девочка, запачканная собственной кровью, трясётся на руках мамы, которая пытается успокоить её. Мама поднимает на меня свой взгляд, полный боли, который я не могу выдержать, поэтому прикрываю веки. Я борюсь сейчас изо всех сил, чтобы не сорваться и не устроить судный день для всех ангелов, но вот только моя злость не утихает, а кулаки сжимаются до побеления костяшек. Это отчётливо чувствует Вики, поэтому мне необходимо успокоиться. Ей не нужны сейчас мои эмоции. Приоткрываю веки и вижу, что Вики смотрит на меня слёзными глазами, но она не даёт волю слезам, будто насильно сдерживает их. Я лишь медленно подхожу к ней, присаживаюсь и подхватываю на руки. Вики не нужно находиться сейчас в этой кровавой комнате. И также молча, без слов отношу её в спальню и кладу на кровать боком. Мама же смотрит на эту немую сцену, стоя у двери, а сердце её разрывается. Она редко плачет, за свою-то жизнь я видел её в слезах пару раз, которые она сейчас совсем не скрывает. — Я сейчас приду... — шепчу Вики и выхожу из комнаты, закрывая за нами дверь. — Это ужасно! — восклицает тихо мама, закрывая руками лицо. — Спасибо, что помогла ей... — тихо шепчу, облокачиваясь спиной к двери, и тяжело выдыхаю. — Несчастная девочка, за что с ней так?! Она же ни в чём не виновата! Из неё просто лилась кровь, даже для меня, которая видела в жизни много воин, это невыносимо! А что будет с Ребеккой, когда узнает, что её дочь умрёт?! — болезненно возмущается мама, схватившись за голову. — Не говори про её смерть! — злобно шикаю. — Прости, сынок... — мама чувствует мои эмоции, поэтому адекватно реагирует на мой тон с ней. — Я пойду, Люцифер... — и продолжая плакать, она уходит, понимая, что сейчас мне надо быть с Вики. Заходя обратно в комнату, меня встречает лишь хриплое дыхание. Сердце сжимается в тиски, что хочется вырвать его самому себе. Усаживаюсь на пол перед Вики и начинаю ласково поглаживать её по голове. Нам обоим больно. Она умирает не одна. Мы умираем вместе. Мучительно и долго. Мне также не хватает дыхания, как и ей. Но только я умираю первым, когда моя девочка смотрит на меня глазами голубым заревом боли и тихо шепчет: — Я люблю тебя, Люцифер... Она прикрывает веки и горькие слёзы скатываются по её личику... И я осознаю одно... Я не хочу прощаться с моей любовью, и её сердце будет биться... Отдам своё ради неё... Но не позволю уйти ей... никогда...