POV Вики
Уже две недели я усердно учусь, не пропуская ни одной лекции или практики. Даже к мерзкому ангелу Фенцио приходится ходить, чтобы не испортить себе успеваемость. За непризнанными стали тщательнее следить, чтобы ещё до экзаменационного задания были отсеяны те, кто точно не сдаст программу по предметам, и тогда не придётся тратить на них время. Также за эти недели я прочитала с десяток книг, не забывая конспектировать их, чтобы перед экзаменом было легче повторять. Однако у меня такой учитель, что и повторять не придётся, ведь вся информация с тактикой преподавания Люцифера запоминается с лёгкостью. Через день Люцифер забирает меня по вечерам и ведёт в библиотеку Преисподней, где до ночи рассказывает историю Ада и Рая; учит теории внушения и вторжения в чужое сознание, показывая на практике; вводит в курс законов и заклинаний. Тренировки с Люцифером значительно ужесточились, хоть и проходят два раза в неделю. Мышцы спины нещадно болят от полётов так, что иногда я не могу самостоятельно встать с кровати. И тогда ко мне на помощь приходит верная Мими, готовая своим хрупким телом поднимать меня на следующее утро после занятия. Люцифер не позволяет мне пить лекарства или наносить мазь на спину, обосновывая это тем, что я без какой-либо помощи должна восстанавливаться, когда нет угрозы здоровью. Боль в мышцах успевает отступать до следующих тренировок, но это долбанный циклический круг, который мне не нравится. Я замечаю, что Люциферу неприятно видеть мою боль, но нельзя отступать или сдаваться, впереди нас ждут не только мои экзамены, но и правление Преисподней. Единственной поблажкой Люцифера служат горячие ванны с цитрусовыми маслами, чтобы напряжение в мышцах снималось и регенерация протекала быстрее. Рукопашный бой тоже присутствует в нашем плане обучения, но Люцифер лишь просит меня отрабатывать удары на нём, потому как он не может поднять на меня руку, боясь покалечить. Хотя, вспоминая, что стало с Оливером, которого избил Люцифер и кинул на пару дней в тюрьму за нелестные слова в мою сторону, мне даже не стоит просить подраться со мной по-настоящему, я без шансов окажусь с разбитым черепом в первые же секунды. Но как только наступают выходные все тренировки и зубрения прекращаются. Утром в субботу я уже просыпаюсь в нашем замке, после того как вечер пятницы мы ещё проводим время за учебниками. И благо, сегодня — долгожданная суббота, поэтому, когда стрелка циферблата близится к двум часам дня, я по-прежнему не вылезаю из тёплой кровати, наслаждаясь прекрасным началом дня. Вдыхаю сладкий цветочный аромат лаванды, напоминающий мне тёплое лето. Глупая улыбка, словно влюблённой дурочки, не сходит с моего лица. Такой, казалось бы, обычный для многих знак внимания, как букет цветов, скорее бы не произвёл должного впечатления. Но только не на меня... Я не припоминаю ни одного случая из жизни, чтобы мне дарили цветы. Ни одного... Не то что бы какие-то там мальчики уделяли мне внимания, так и собственный отец мне никогда их не дарил, считая, что это глупая прихоть девочек, вот только свою пассию он усыпал цветами, пока не стал врать мне о их расставании. Я солгу, если скажу, что в первое время меня не задевало такое отношение отца, но после я просто смирилась. И держа свой, чёрт возьми, первый подаренный букет в двадцать три года, непрошенные слёзы всё же стекают по щекам, падая на чёрные простыни, бесследно исчезая. Растроганная сиреневыми полевыми цветами, я шмыгаю носом и вытираю мокрые щёки. Встаю с постели, ступая на пол босыми ногами, и спешу найти вазу, чтобы поскорее поставить в неё лаванду. Но долго искать не приходится, заготовленная прозрачная стеклянная ваза стоит на комоде с уже прохладной водой. Ставлю аккуратно в неё ветки чудных цветов и вновь вдыхаю их аромат. Решаю пойти в душ, а после вернуться в спальню и ещё немного поваляться на кровати. Недолго принимаю водные процедуры и на красное нижнее бельё надеваю шёлковый пепельно-розовый халатик, который еле как прикрывает мои ягодицы. Только выхожу из душа и слышу, что внизу раздаются шаги… Улавливая сильные толчки энергии, словно имеющие запах адских лав, понимаю, что это Люцифер. Бегу по мраморным ступенькам вниз и, завидя дьявола, прыгаю в его объятия, а он так легко ловит меня, подхватывая за бёдра. Обвиваю руками шею Люцифера и припадаю к его губам, не говоря ни слова. И лишь немного насладившись демоном, я с улыбкой отстраняюсь от него. — Спасибо за цветы, любимый, — мурлычу и, словно кошка, ласкаюсь щекой о щетину Люцифера, царапая свою нежную кожу. — Рад, что тебе понравилось, — молвит демон и направляется в кресло, усаживая меня на свои колени. — Ты только проснулась? — Где-то час назад, — разминаю шею Люцифера, ощущая его напряжённость, — а ты где был? — С отцом и Винчесто, — вымученно молвит мой дьявол. — Опять подготовка армии? — интересуюсь, прикусывая нижнюю губу, и расстёгиваю пуговицы чёрной рубашки. Мы не знаем, как будут действовать ангелы после смены власти в Аду, поэтому было решено подготавливать войска Преисподней, чтобы в любой момент быть наготове и во все оружие. Люцифер каждый день проводит время с легионами, лично следя за тем, как идёт подготовка, за которой стоит герцог Аим. Нам нужно правильно рассчитать свои силы, чтобы рационально построить план, разработать тактику и снабдить воинов нужным арсеналом. Однажды я спускалась в легионы Ада вместе с Люцифером и могу сказать одно: как бы воины не выглядели величественно храбро и мужественно, мне было больно смотреть в лица этим демонам. Осознавая, что они, спасая Ад от влияния ангелов и борясь за справедливость, могут пасть на поле сражения, заливая его кровью, органы сжимает в тисках так, что начинает подташнивать. У каждого из них есть родители, братья, сёстры, жёны и дети. У каждого из них есть близкие и родные! И каждый будет бороться, если понадобится, за их свободу ценою своей жизни. А когда я уже осознанно приняла тот факт, что и Люцифер в случае воины не будет стоять в стороне, а выйдет с воинами против ангелов, леденящий страх окутал меня с головы до ног, и я детально поняла всех тех демонов, чей сын, брат, муж или папа состоит в легионе. — Нет, обговаривали другие проблемы Ада, немаловажные, — отбрасываю рубашку на диван и приступаю разминать крепкие мужские плечи. Люцифер прикрывает глаза и откидывает голову назад, пока я продолжаю массировать его напряжённое тело. Попутно целую шею дьявола, даря тем самым ласку и нежность. Люцифер сильно устаёт в последнее время, ему приходится не только заниматься делами Ада, но и таскаться со мной. Я отговаривала его от помощи мне, но раз он обещал — он выполнит. Слишком упрям и держит каждое своё слово. Я проявляю Люциферу заботу и пытаюсь заставить его отдыхать. Но это получается не всегда, потому как с демоном очень сложно спорить. Я словно ломаюсь под одним его строгим взглядом, когда напоминаю о том, что он утомлён. За эти две недели одна из наших ссор и была вызвана этой проблемой, потому как в Люцифере словно начало что-то меняться. Он будто воспринимает мои слова, как оскорбление в свою сторону, думая, что я считаю его слабым. А я просто не хочу, чтобы он слетел с катушек с таким-то режимом. Да, Люциферу не требуется продолжительный сон, чтобы оставаться в рассудке, но всё же я переживаю. И понимаю, что наши ссоры несерьёзны, и они стали присутствовать в нашей жизни только от того, что мы оба устаём и перегружаем себя обязанностями. После наших ссор я не могла сдержать слёз и, хлопая громко дверьми перед лицом демона, уходила от него. Если в замке, то в мастерскую, чтобы выплеснуть все свои эмоции на полотна холстов. Если в школе, то в нашу с Мими комнату, выговариваясь подруге какой Люцифер мудак. Но на утро или к вечеру следующего дня, уже как ни в чём не бывало, держась за руки, мы вдвоём шли по делам. Мы оба на нервах, поэтому поссорившись сразу же миримся. — Люцифер, ты снова изводишь себя, ты даже не спал сегодняшней ночью и вчерашней, скорее всего, тоже, — кусаю его мочку уха, оттягивая, — тебе надо-о расслабиться. — Вики, — не довольствуется любимый, но я пресекаю его претензии. — Папочке надо расслабиться, — невинно молвлю, оставляя поцелуи на шее Люцифера. — И папочка не будет сегодня мне противиться. Люцифер шумно выдыхает, смотря на меня томным взглядом, когда я подаюсь бёдрами вперёд, создавая тем самым трение. Член дьявола моментально реагирует на мои действия, и своей промежностью я чётко ощущаю его возбуждение. Дорожкой мокрых поцелуев спускаюсь вниз, не забывая водить по прессу демона ладонями. Слезаю с Люцифера и усаживаюсь перед ним на колени, нарочито медленно скидывая с себя халатик, оставаясь в красном кружевном белье, через которое просвечивается моя грудь. Зрачки любимого значительно увеличиваются, от чего красная радужка становится еле заметной моему взору, а громкое дыхание его учащается, говоря о полной готовности. Решаю, что томить демона сегодня не стоит, ему действительно нужна разрядка. Поэтому под моими умелыми ручками раздаётся звон пряжки ремня и бегущая вниз молния ширинки. Пошло улыбаюсь, не отводя наблюдательного взгляда от Люцифера, и освобождаю его эрегированную плоть от ненужной ткани. Вожу ладонью вверх-вниз по члену, не забывая про стимуляции головки большим пальцем. В ход идёт язык, что облизывает все проявившиеся венки на возбуждённом органе, а Люцифер откидывается на спинку кресла, наслаждаясь моими ласками и намерениями сделать ему приятное. Мои пухлые губы смыкаются вокруг члена, и я приступаю смачно посасывать головку, проходя языком по уздечке и не прекращая стимуляции рукой. Люцифер крепко наматывает мои волосы на кулак, и принимая его посыл, начинаю понемногу вбирать в себя член демона. Двигаю головой вверх-вниз, с каждым разом заглатывая глубже, а после выпускаю твёрдую плоть из себя с пошлыми мокрыми звуками, растягивая так удовольствия дьяволу. Вновь вбираю эрегированную плоть и начинаю жадно отсасывать Люциферу. Движения резкие и быстрые, а когда мною начинает управлять демон, сам подаваясь вперёд, темп становится сумасшедшим. Слюна стекает по стволу члена и моему подбородку. Всё происходящее наполнено животностью, грубостью, пошлостью. Похоть так и витает вокруг нас, усиливая дурманящую разум обстановку развратом. И спустя пару минут Люцифер обильно изливается с громким рыком, насадив меня до упора, и я покорно, но показательно глотаю сперму, будто смакую её, и не отвожу взгляда от демона. — Глотай всё, и отсоси мне ещё раз, — рычит Люцифер, не переставая держать меня за волосы. На протяжении этих недель мы удовлетворяли друг друга оральными ласками, и я сама была инициатором того, чтобы демон мог во время близости быть со мной грубым и требовательным. Конечно, поначалу Люцифер не слышал меня, боясь сделать мне неприятно не только в физическом плане, а скорее в психическом. Поэтому мне пришлось разъяснить, что мне нравится приносить ему удовольствие, а если Люциферу хочется грубо, то пусть будет грубо. Однако я в любой момент могла всё остановить, если бы мне было неприятно или же не было желания. И Люцифер бы меня прекрасно услышал. Да и сейчас я тоже могу отказать в повторном минете, но мне настолько нравится всё происходящее, что я не собираюсь ничего останавливать. Глотаю и вылизываю оставшуюся сперму с члена Люцифера, попутно начиная водить рукой вверх-вниз, сжимая плоть в ладони, которой не могу полностью окольцевать член демона. Вновь заглатываю с каждым разом всё глубже, не забывая ласкать языком. Создаю вакуум для большей чувствительности и выпускаю плоть дьявола из себя, облизывая её языком и оставляя поцелую на головке. Пошло... Смачно... Развратно... Мои утробные стоны в унисон с тяжёлым частым дыханием демона заполоняют помещение. Люцифер приступает вдалбливать меня, набирая нужный для себя темп. Поэтому в скором времени, демон вновь доходит до пика удовольствий, но изливается уже не так обильно. Тёплая светлая жидкость стекает по подбородку, как только я выпускаю член из своей глотки, каплями вычерчивая линии до груди. Проглатываю сперму, неотрывно смотря в рубиновые глаза, и непристойно улыбаюсь. Собираю одну из линий стёкшей спермы от груди до подбородка, и посасываю пальцы, как до этого плоть демона. Люцифер поправляет штаны и берёт меня за руки, чтобы отнести в душ, ведь семенной жидкости на моей груди достаточно. Мне до одури нравится ублажать Люцифера, быть с ним покорной и распутной. Нравится его грубость и доминирование, нравится, чёрт возьми, вести себя с ним, как безнравственная шлюха, готовая встать на колени при первом же приказе. Конечно, сексуальные и наши обычные отношения слишком разнятся. Люцифер никогда не позволит себе схватить меня за волосы или грубо обращаться. Все действия, что он творит со мной во время близости, обговорены нами. Мы поставили чёткие границы, за которые нельзя заходить, точнее Люциферу нельзя, потому как я и перейти их не могу. Мой сексуальный опыт — это исключительно минет с демоном. Считаю, что благодаря головам на плечах, мы и смогли с Люцифером построить здоровые отношения в нашей половой жизни. Дьяволу важна моя психика, и чтобы не нанести ей вреда, мы и обговорили, что для меня пока приемлемо в сексуальных ласках, и прекрасно услышали друг друга. Приняв совместный душ, и отказавшись от ответных ласк, потому как я действительно не хотела, чтобы Люцифер тратил свои силы на меня, мы завалились на кровать. — Хочу потренировать твою способность, тем более неделя выпадет свободной, сможем чаще быть вместе, — сонно молвит Люцифер, обнимая меня. — Хорошо, — целую дьявола в губы, поглаживая его щёку. — Прошу, поспи, любимый, — шепчу, а Люцифер ничего не отвечает. И не издавая ни единого звука, я тоже засыпаю вместе с ним. Люциферу нужен отдых, он слишком устал, морально и физически...***
— Вики, милая, вставай, — меня несильно потрясывают, и я медленно открываю глаза, отходя от дневного сна, что перетёк в вечерний. — Что-то случилось? — испуганно спрашиваю, положив руку на плечо демона. — Нет, маленькая, — Люцифер целует меня в лоб, успокаивая, — тебе нужно собираться, через полтора часа встреча с твоей мамой. — Что? — вскакиваю с кровати, слегка запутываясь в одеяле. — Почему ты раньше не сказал мне? — У нас были другие дела, — ухмыляется отдохнувший демон, — да и вряд ли бы ты ответила, твой рот был занят моим членом. — Ой, ещё скажи, что тебе не понравилось, — ехидничаю, доставая из шкафа обычное чёрное платье в пол с элементами кружева на груди. — Ну, знаешь, ты могла бы, — но не успевает демон договорить, как ему в живот прилетает вешалка, удачно оказавшаяся в моей руке. — М-м, домашнее насилие, мне нравится такое разнообразие, — смеётся любимый, да так искренне, что я сама невольно широко улыбаюсь, радуясь хорошему настроению Люцифера. — Ты была восхитительна, милая... — Кстати, Геральд вчера распределил кураторов на экзаменационные задания, — делюсь значимой новостью, ведь вчера ничего не успела рассказать, а сегодня подавно. — И кто твой куратор? — интересуется Люцифер серьёзным тоном и встаёт с постели. — Ади, — улыбаюсь, вспоминая как рыжий демонёнок радовался своей подопечной в моём лице, и чуть ли не целовал руки Геральду за такое распределение. — Хорошо, — любимый целует меня в макушку, обнимая. — С ним тебе безопасно. — Удивительный, к Ади ты меня нисколько не ревнуешь, но когда я общалась с Дино, ты ревновал, — ухмыляюсь, засматриваясь на то, как Люцифер закатывает глаза, но не выпускает меня из плена надёжных рук. — К Ади мне нет никакого смысла ревновать, — выдерживает паузу, обдумывая продолжать ему или нет, — к Дино я ревновал скорее в плане общения... был страх, что для тебя он окажется интереснее меня. Я словно выпадаю на время из реальности, ведь не ожидала от Люцифера такого откровения. Я не впервые задала такой вопрос, но раньше он не отвечал или умело переводил тему. Неужели действительно сомневался в себе тогда?.. С такой-то нехилой самооценкой? — Никого не встречала в жизни интереснее тебя, запомни это, пожалуйста, на всё наше бессмертие, — шепчу и мягко целую демона, встав на носочки. — Зачем ты продолжаешь с ним контактировать? — недовольно спрашивает Люцифер, но на мои слова отвечает поглаживанием по волосам. — Я объясняла уже... мы бы с тобой поступили абсолютно также, как и он, не сомневаясь в своей правоте. Дино жалеет, это правда, я могу прочувствовать его энергию, не первый же день на Небесах. Одна из наших ссор и была связана с этим ангелом. Но там психанула я, когда Люцифер спокойно со мной разговаривал. Даже стыдно было, что поступила, словно истеричка, которая не может вести конструктивно диалог. — Он отравил тебя! — добавляет Люцифер, усаживаясь на кровать, располагая меня сверху. — Он спасал свою девушку. Разве ты бы поступил иначе? — «нет» отчётливо читается в кровавых зеницах, — я простила Дино, потому что смогла встать на его место. Я же не возвратила нашу дружбу. Мы лишь здороваемся, не больше. И ещё раз повторяю, не смей трогать Дино и Лилу! — Не буду я трогать этих ангелочков, — хмурится Люцифер, — но Фенцио я, блять, жалеть не собираюсь! — А тебя и не просят его жалеть, — мурлычу, положив ладонь на щетинистую щёку, — я вообще предлагаю убить его вместе, — кровожадно ухмыляюсь, представляя, как перерезаю горло этому старику. — Это так романтично... — Ты сейчас серьёзно? — выгибает бровь демон, уставившись на меня. — Да, и ты мне не откажешь! — Дьяволица, — притягивает меня к себе ближе за талию, — я подумаю, и не спорь. Лучше собирайся, не нужно опаздывать.***
Я не виделась с мамой почти два месяца, и встреча, на которую мы летим с Люцифером заставляет бушевать мою душу в предвкушении. Я сильно соскучилась по маме, по её объятиям, по нахождению рядом. Но жестокий мир не позволяет нам всегда быть вместе, по крайней мере сейчас. Платье развевается на ветру от быстрого полёта, как и волосы, разлетаясь в разные стороны. Счастливая улыбка растягивается на моих губах, как только я вижу впереди, сквозь плотный туман ночи, Резиденцию Сатаны. Приземляемся на нужный нам балкончик-террасу. Люцифер придерживает меня за талию и, открывая стеклянную дверцу, пропускает вперёд. — Мама! — кричу, как маленький ребёнок, и бегу в тёплые материнские объятия. Мама сразу же ловит меня и словно боится отпустить, крепко прижав к себе. Мы утопаем в любви, стоя у камина, совсем не обращая внимания на то, что мы не одни. А от желанной встречи пару счастливых слезинок всё же скатывается с глаз. — Доченька, — мама отстраняется и сразу же стирает мокрые солёные дорожки с моих щёк, а сама еле сдерживается, чтобы не заплакать. — Девочка моя, как же я скучала. — Не будем вам мешать, — предупреждает Сатана и под руку выходит с Лилит так быстро, что я не успеваю поздороваться с родителями моего демона. — Мне тоже стоит вас оставить, — раздаётся голос Люцифера, но маме это однозначно не нравится, её лицо из растроганного от встречи с дочерью молниеносно меняется на гневное и жестокое. Ах, да, они же тоже давно не виделись... — Ты никуда не уйдёшь, Люцифер, пока не объяснишь мне некоторые моменты, — грозно молвит мама, а я поклясться готова, что увидела, как её голубые глаза сверкнули алым оттенком огня. Чёрт, ну зачем устраивать разборки, когда всё стало хорошо?.. — Что вы хотите знать, Ребекка? — задаётся вопросом Люцифер, медленно шагая к нам. Словно ступает сдаваться... — Многое, дитя Сатаны, — мама крепко держит мою ладонь, а я всем телом чувствую её злость, — начнём с того, где ты пропадал всё это время и не приходил с Вики на встречи с отцом, какова была наша договорённость?! Почему вы не общались? Почему я увидела, как Вики резала себе вены в долбанном кипятке? — гортанно кричит мама, а меня начинает трясти от всех её слов. — Почему она ходила убитая по школе, пряча слёзы? Что ты сделал моей дочери? — последний вопрос она шипит отдельно по словам, словно вдалбливая их значение в голову демона. Люцифер поднимает на неё взгляд, и смотря маме в глаза, выпаливает слова, которые приговаривают его к смертной казни...POV Люцифер
Что ты сделал моей дочери? Что ты сделал моей дочери? Что ты сделал моей дочери? Вопрос звенит в моей голове, возвращая в недавние воспоминания... Сердце будто замирает, воздуха не хватает от слов, которые напомнили, что было с Вики... И я сдаюсь, не вижу смысла скрывать что-то от Ребекки. Я должен признаться, что сделал больно её дочери и насколько эта болезненная рана была глубоко нанесена на несчастную душу... — Я затащил к себе в спальню дьяволицу, чтобы она мне отсосала, — похуй на подробности, что я решил не утаивать. Скорее всего я и жаждал этого момента все два месяца. Молил получить расправы, ведь воротило от самого себя, от непринятия того, что меня простили. Желал судной ночи, которую могла устроить мне только Ребекка. Мама Вики, словно от пощёчины, отшатывается назад. Выпускает ладонь дочери и смотрит на меня испуганным взглядом, который перерастает в полный ненависти и убийственности. Тяжелый удар женского кулака прилетает мне в лицо. Ребекка начинает избивать меня, а я только и подаюсь вперёд, прося ударов, да побольше... Прошу этими ударами хоть немного забрать душевную боль, что не даёт мне спокойно жить, которая не отпускает меня, как бы я не старался... как бы не просила Вики... Прошу помочь исцелить меня физической болью, полить грязью, но только бы стало немного легче... Умоляю, это сводит с ума! Сводят с ума грязный поступок, воспоминания и прощение Вики. Она простила меня, но я так и не смог простить себя... И не смогу... никогда... — Мама! Хватит! — пытается остановить Вики, но только бы Ребекка её не слушалась. Ещё пару ударов в грудь, и Вики с силой отводит от меня свою маму... Зря, милая, зря... — Ничтожен! Ты жалок, Люцифер! — кричит Ребекка, не боясь быть услышанной, — так долго ждал родственную душу, чтобы ни черта не ценить её! Тебе нет места даже в Аду, гадкое отродье! Я верила тебе, а ты лишь и можешь делать больно! Ты нисколько не расцениваешь доброту, которую проявляют к тебе, чёртова мразь! Я была другого мнения о тебе, Люцифер! Но ты пал слишком низко в моих глазах! Честно... легче не стало... сука! — Мама, прекрати! — перебивает тираду моя милая, — он не хотел! Это было помешательство! Люцифер бы никогда не изменил мне! Вики... не оправдывай... лучше добавь мне пару ударов, обзови, ответь мне болью! Оставь на мне порезы, дай почувствовать агонию... Спаси меня этим... — Как ты вообще простила его, Вики? — недоумевает Ребекка, возмущённо вскидывая руками. — Я не расцениваю это изменой! Да, он затащил к себе шлюху, но, во-первых, они не занимались сексом, а, во-вторых, это были действия не Люцифера! Так расцени, упрекни меня в этом проступке, Вики! Сделай мне больно, умоляю... — Да нет мне никакого дела до ёбаного помешательства! — выражается Ребекка, а я благодарю, что она не прекращает, — пора было бы научиться с ним справляться за столько-то тысячелетий! Или решил пользоваться связью с моей дочерью, конечно, куда она уйдёт от тебя? — Стоп! — надрывно кричит Вики, — я люблю его, мама! Ради меня... прекрати! Услышав плачь, Ребекка переводит внимание на дочь и... слушается её. — Я помогала тебе от чистого сердца, Люцифер, не прося ничего взамен, — в глазах Ребекки взаправду читается лишь разочарование, — но ты отплатил... и только болью, потому что на большее не способен. А теперь уходи, я не хочу тебя видеть, — властно чеканит и притягивает в свои объятия плачущую Вики. И покорно слушаясь, я удаляюсь из приёмной отца, попутно вытирая сочащуюся кровь из разбитой губы. « — Не лети домой одна, свяжись со мной, и я тебя заберу...» — предупреждаю Вики и плотно закрываю за собой увесистую дверь. Чувство вины. Вот что гложет меня, несмотря на то, что с Вики у нас всё наладилось. Несмотря на то, что она меня простила. Я вижу её улыбку, слышу смех, наблюдаю за её блестящими глазами, но после вновь возвращаюсь к мыслям, что я сотворил с ней. Чувство вины не уйдёт, воспоминания не сотрутся. Я не сумею отплатить ей за все слёзы и за всю кровь... Не сумею, как бы я не старался.POV Вики
— Мама, зачем ты так с ним? — трясущимся от слёз голосом спрашиваю, не переставая отвечать на крепкие объятия. Мама молчит. Лишь тяжело дышит, а сердце её колотится настолько сильно, что готово вот-вот вылететь из грудной клетки. — Он заслужил... поверь, доченька, мои слова и действия всё равно не произвели должного эффекта. — Он не виноват, — всхлипываю и вытираю мокрые щёки. — Как ты вообще всё узнала? — отстраняюсь от мамы, чтобы посмотреть в её опечаленное лицо. — С помощью заклинания решила проверить, что с тобой, после того как ступила в школу, поменяв облик и скрыв энергию. Увидела тебя тогда не в лучшем состоянии, ты чуть ли не бежала в комнату, чтобы не расплакаться при всех. — Мама усаживает нас на диванчик, а после заставляет меня лечь головой на её колени. — Я переживала... На встречах вас не было, Лилит ничего не знала, Сатана молчал. — Мам, главное, что сейчас всё хорошо, — выдавливаю из себя улыбку сквозь слёзы, — просто... я же вижу по Люциферу и чувствую, что он не забыл этой ситуации, он не может отпустить свой проступок... ему же тоже тяжело от осознания, что он не справился, — мама вытирает мои мокрые щёки и гладит успокаивающе по волосам, — он старается... и я люблю его, мам. — На твоём месте, Вики, я бы прибила его или оставила бы пару шрамов, — не довольствуется мама. — Ладно, не будем больше говорить об этом. Расскажи лучше, что сейчас у тебя в жизни. — Учёба, тренировки... — уже более спокойным и ровным голосом отвечаю я, но мнусь, боясь продолжать, — ты... ты знаешь про смену власти? — заглядываю в голубые глаза, словно в зеркало, ведь у меня абсолютно такие же. — Сатана сказал, — мама наклоняется и целует меня в лоб, — ты точно уверена в своём решении, Вики? — Да. Я не могу бросить Люцифера, ему нужна поддержка и помощь. — Ты слишком добра, — констатирует мама, — но я уверена, ты справишься, Вики, ты со всем справишься. — Спасибо, мам. — Ответь мне на один вопрос, только честно. Ты до сих пор режешься? — её голос не строг, не требователен, лишь беспокоен. Но от него я всё же внутренне передёргиваюсь. Да... Но так сложно сказать это «да», так тяжело признаться в собственной слабости, к которой я успела, чёрт возьми, привыкнуть. Привыкла давать слабину, которую не позволяла себе раньше... — Да, — выдыхаю я, сознаваясь, и прикрываю глаза. — Люцифер знает? — я лишь мотаю головой из стороны в сторону, пытаясь не заплакать вновь. — И как он не замечает? — а вот и нотки строгости появились. — Мы живём с ним вместе только на выходных. Знаю, что надо прекратить делать себе больно. Прекратить забываться, когда необходимо отключиться от мира. Нужно научиться находить другой способ и выйти из того состояния, что тенью осталось со мною. Но научусь ли? — Однажды твой отец поднял на меня руку, — удивлённо гляжу на маму, а внутри будто произошло сотрясение, — ты была совсем малышка, — мама глубоко вдыхает воздух, но так рвано, что сразу становится понятно — это воспоминание для неё не из лучших, — но ты уже с ума сходила по «Черепашкам-ниндзя». У нас был тогда друг семьи, и Кай подарил тебе коллекционные фигурки черепашек, что были достаточно дороги, а мы не могли на те времена позволить купить подобное. Твой отец, когда увидел, что ты игралась с подарком, устроил мне скандал и обвинил в неверности, а там и пришёл удар по лицу, — истеричный смешок слетает с её уст, а я приподнимаюсь и обнимаю маму за плечи. — У меня никого не было, кроме тебя. Родители погибли, как только мне исполнилось двадцать, нет подруг, а муж уже не был так близок, как казалось, его интерес стал пропадать ко мне с твоим рождением. После того случая, Кай к нам не приходил, твой отец решил разорвать с ним все связи. Мы, конечно, созванивались или же встречались на прогулках, потому что ты любила с ним играть, но это было так скрыто, что становилось невыносимо. Твой отец не ставил меня ни во что, едва считался с моим мнением. — Одинокая слеза боли скатывается по её щеке, а я сильнее начинаю обнимать хрупкое тело мамы. — В общем, на меня стало всё так давить, что я не выдержала. Как и ты нашла утешение в самоповреждении. И в один из дней ты заметила шрам на моей руке... ты задала мне лишь один вопрос: «Мама, тебе больно?», — пелена слёз застилает мои глаза, которая вырывается наружу, — я сумела найти в себе силы и решила, что больше не оставлю на себе ни единого пореза, ведь не желала, чтобы ты их видела, не хотела убить себя однажды... мне надо было жить ради тебя и я перестала. — Мам... — всхлипываю, прижимая самого родного человека, который уже ангел, к себе как можно ближе. Слова мамы будто возродили во мне воспоминания, что были когда-то стёрты временем. Вот оказывается, откуда у меня были четыре фигурки любимых персонажей. Вот кто тот человек, который был смутным образом в отголосках памяти. Вот почему я видела слёзы матери в детстве... — Найди в своей жизни такой же стимул, Вики, ради которого ты готова перестать. А поверь он у тебя есть. — Мама вытирает свои слёзы, которыми она распрощалась с гнетущим воспоминанием, поделившись с дочерью. — А если трудно самой прийти к осознанию, то у тебя есть Люцифер. Он хоть и тот ещё мудак, но поможет. И, если ты расскажешь ему, он не осудит и не будет ругать. — Он будет винить себя... Люцифер утонет в чувстве гнетущей вины, если узнает о том, что я продолжаю себя резать. Не так часто, но продолжаю. За эти недели всего раз подвергалась подобному... Сама задалась вопросом «зачем?», но не ответила, потому как уже находилась на грани сознания. Мы продолжили вести диалог, но ушли от больной темы. Я поведала о том, что теперь у нас с Люцифером есть дом на Лофотенских островах, о своих друзьях, с которыми мне хорошо, в особенности выделила дочь Мамона; о том, что простила Дино, объяснив всю ситуацию, которую мама приняла, отметив моё ангельское всепрощение; о том, что Геральд лучший учитель, с которым, как оказалось, мама даже пару раз вела общение. Многое было рассказано друг другу за эти часы, но пора было заканчивать, как бы нам не хотелось. Мама улетела с помощью водоворота минут десять назад. Я услышала её слова... и надеюсь, что вынесу из них нужный мне урок. Наблюдаю за малым количеством поленьев, что трескаются в камине, догорая. Сижу на холодном мраморном полу и не прошу Люцифера забрать меня, просто хочется побыть сейчас одной. Так проходят минуты, сменяя одну за другой. Я разложила всё нужное по полочкам в своей голове, вот только бы смогла воспользоваться этим «нужным», а не пренебрегала им. Поленья превратились в дотлевающие угольки. За спиной раздаются шаги, но не моего демона. Вытираю слёзы с щёк и поворачиваюсь к отцу Люцифера. — Здравствуйте, — уважительно склоняю перед Сатаной голову, но встать нет никаких сил. — Не нужно тебе сидеть на холодном, — крепкие мужские руки поднимают меня с пола. — Почему плакала? — голос вовсе перестал быть властным, он отныне не более чем спокоен. — Вспомнили с мамой не лучшие времена, — не желаю делиться чувствами, устала, — спасибо вам большое. Сатана выгибает бровь, не понимая меня. А я слегка улыбаюсь, замечая, что и мимику Люцифер перенял у отца. — За то, что помогли тогда маме, и отсрочили мою смерть. Я действительно вам благодарна за это. — Сатана сдержанно кивает, принимая мои слова. — Ты точная копия Ребекки, Вики... даже забавно, — ухмыляется Правитель, не отводя от моего лица пристального взгляда. — Можно я задам вопрос? — сцепляю руки перед собой, прижимая их груди. — Можно. — Почему вы решили доверить мне трон, я ведь обычная Непризнанная? Меня не готовили к этому, как Люцифера. Я мало, что знаю в системе правления Ада, — слегка тушуюсь, но всё же заканчиваю речь. — А почему ты решила принять предложение сесть на трон? — ухмылка так и не сходит с лица Сатаны, но она напоминает не оскал, а скорее что-то приближенное к доброй улыбке. Что ж, я-то перечить не могу Правителю Преисподней, хоть и первая задала вопрос. — Потому что не могу бросить Люцифера, — шепчу, встречаясь с красными глазами, — правление — это тяжело, и каким бы сильным ни был ваш сын, ему нужна поддержка, она нужна каждому. — Ты ответила сама на свой же вопрос, — Сатана кладёт тяжёлую руку мне на плечо, да так по-отечески, что готова разреветься, с учётом того, что недавно я вспоминала своего отца, который не уделял мне нужного внимания. — Ты рядом с моим сыном, потому что любишь его, а не потому, что хочешь власти. С Люцифером войдёшь в курс дела, и со временем Королева из тебя выйдет достойная, у тебя огромный потенциал. А пока ты будешь только учиться править, будешь поддержкой для нового Правителя. Ведь каждому Королю нужна своя Королева. — Но я ведь Непризнанная, это может сказаться на доверии к новой власти. — А я бывший ангел, поверь, это тоже не лучшее клеймо, — Сатана это говорит с таким саркастическим тоном, что я невольно начинаю тихо посмеиваться. — Не переживай, тебя примут демоны. А если кто-то и не примет, то возьми урок у Люцифера, как сворачивать шеи. Он умелец в этом деле. — Даже не сомневаюсь, — широко улыбаюсь, подмечая, что моё настроение стало гораздо лучше за считанные минуты. — Я знаю твою историю, Вики. Чувствую, чем были вызваны твои слёзы и чем были заняты твои мысли. — Бережно молвит Сатана. — Отпусти воспоминания со своим отцом, не мучай себя, он не достоин этого. — Прикусываю нижнюю губу, чтобы не заплакать, вспоминая мамин рассказ. — Настоящий родитель никогда не бросит своего дитя. — Я узнала сегодня, что он плохо обращался с мамой, — всё же слёзы скатываются по щекам. — Я его ненавижу! Слишком много слёз за сегодня. Слишком много эмоций. Слишком много мыслей. — Поверь, это нормально ненавидеть своих родителей. И я понимаю твои чувства, у меня был тоже не лучший отец, — который изгнал вас из Рая за непослушание. — Я хоть и не пример, но понятия не имею, каким надо быть отцом, чтобы бросить дочь. Знай, что ты дорога нашей семье. Мы всегда будем рядом с тобой, Вики. Не пример? Но разве не вы были поддержкой Люциферу? Не вы воспитали в нём стальной характер и мужество? Не вы дали понять, что такое чувство любви? Не вы желали сыну самого лучшего?.. Но эти вопросы я никогда не посмею задать вслух... — Спасибо вам большое, рядом со всеми вами я действительно понимаю, что такое настоящая семья... — грустно хмыкаю, небрежно стирая слёзы длинными рукавами платья. Поговорив ещё немного, я связалась с Люцифером, чтобы он забрал меня. И попрощавшись с Сатаной, мы отправились с моим дьяволом домой. Я решила не обсуждать то, что произошло между ним и мамой, потому как прекрасно понимаю, зачем Люцифер всё рассказал. И я буду стараться помогать ему, в надежде, что моя любовь спасёт его душу...