***
Примерно через полминуты после окончания Совета, я в нерешительности мялась у двери комнаты Эрандура. Страх пересиливал желание делиться впечатлениями, образ Вермины всё ещё стоял перед глазами. Змеи, тьма и ярость, способная нас погубить… Но кто, если не я, сможет помочь жрецу? Набравшись смелости, тихо постучалась в дверь. Эрандур тут же открыл, но стоило ему показаться на пороге, как я отпрянула и уперлась поясницей в ограждение, через которое сияние магической жаровни освещало второй этаж. Он отошел от двери, оставив её открытой. В его взгляде застыла боль, в вымученной улыбке – горечь и вина. – Проходи, – произнес данмер, и я послушалась. Быстро зашла в комнату и прикрыла за собой дверь. Жрец отошел от меня и встал поодаль, будто тоже боялся приближаться и прикасаться ко мне. Я осматривала обстановку. Взгляд блуждал по кровати, тумбочке с горящими свечами и раскрытой книге на столе. С полки на меня таращилась металлическими глазами, давно оставленная в Коллегии Маска Клавикуса Вайла. – Как все прошло? – поинтересовался Эрандур, заметив, что я не решаюсь первой начать диалог. – Ты больше не сердишься? – выговорила я. – Не уверен, что я вообще сердился, если можно так выразиться… Просто я, – он отвел взгляд, стиснул зубы и прорычал в смеси отчаяния и грусти. – Словно наяву увидел позади тебя след проклятого даэдра. Тень из тысячи щупалец, что извивались и утягивали тебя в небытие, забирали тебя у меня. И ощутил, что бессилен что-либо сделать с этим. А самое плохое в том, – выдержав тяжелую паузу, продолжил жрец, – что я прекрасно осознаю и твою связь с Обливионом, и то, что случай с Хермеусом Морой далеко не последний. Уверен, как только мы уедем отсюда, история повторится. И будет повторяться снова и снова, а мне останется либо закрывать на это глаза, либо раз за разом прощать тебя за это. Первое я точно сделать не смогу. – А второе? – после его слов я ощутила себя отвратительно, а страх возрос многократно. Ведь, пока я тряслась от ужаса, перед образом Вермины, Эрандур видел во мне метку Хермеуса Моры. Даже даэдра были против нашего союза. Может, они тоже умеют бояться? – Уже простил тебя, но себя никак не могу простить за то, что сорвался… Я бесстрашно кинулась к нему на шею. Жрец стиснул меня в жарких объятиях и зарылся носом в волосы, вдыхая мой запах. Я просто согревалась его теплом и не хотела даже шевелиться. Мечтала, чтобы время остановилось, и эта секунда счастья застыла, запечатлелась в памяти и осталась со мной навсегда. – Им нас не победить. Ты слышишь? – зашептала я. – У них ничего не получится, если мы будем вместе. Я теперь это точно знаю. Просто поверь мне… – Я верю, – ответил он, и объятия стали крепче. Мы оба боялись, что однажды их разомкнут – силами смертных, или иных созданий. – Так что же произошло на Совете? – Эрандур нехотя отпустил меня. – Я буду архимагом! – возвестила я, поцеловав обескураженного данмера. – Что? – выдохнул он, прерывая внезапный поцелуй. – Ты? Архимагом? Как? – Сложно объяснить, как до этого дошло, – смущенно потупилась я. – Ну, для начала придется сдать экзамены и добыть диадему Шалидора… – Боюсь спросить, где она находится, – проворчал жрец. – Мы там уже были, – протянула я с напускной беззаботностью. – В Лабиринтиане. Ну, не совсем в нем. Рядом. – И конечно, это самое безопасное место в Скайриме, – тяжело вздохнул Эрандур. – По крайней мере, мы знаем, с чем там столкнемся. А тролли уязвимы к огненной магии! – меня немного трясло, но одновременно с этим я чувствовала боевой настрой. – Тогда почему ты дрожишь? – Волнуюсь. Представь себе, каково быть настоящим архимагом… Это наверное очень сложно. – Тебе нечего бояться, – Эрандур запустил пальцы в мои волосы, убрал пряди за ухо, но его ставший на мгновение нежным взгляд, вдруг снова сделался печальным, и жрец убрал руку. Я перехватила его ладонь и прижалась к ней щекой. – Действительно нечего, – повторила его же слова. Глаза защипало от слез, но я не отпустила его руки, наоборот покрепче ухватилась за неё. Лицо Эрандура приблизилось, наши губы соприкоснулись. Я ощутила, как поцелуй сделался солоноватым и влажным из-за покатившихся по щекам слез. Маги на Совете ошиблись – нет у меня никакого характера, и мне точно не стать достойным архимагом без помощи жреца. Плакать уже не хотелось, а данмер, прервав поцелуй, вытирал мои промокшие щеки. Только проклятая дрожь никак не унималась – сквозь горячие нежные прикосновения жреца к лицу и к шрамам мне вспоминались скользкие щупальца даэдра. И я не знала, что видит он, избавляя меня от неуместных слез – вдруг Эрандуру всё ещё чудятся жуткие тени? – Не отдавай меня им, – произнесла я, прижимаясь к нему. – Ты принадлежишь только мне, – отвечал он, осторожно расплетая шнуровку у горловины моей рубахи. – Запри дверь, – шепнула я. Он коротко кивнул и отошел, чтобы задвинуть засов. Я потушила свечи и села на кровать. Комната погрузилась в темноту, в которой слышались шаги и дыхание приближающегося ко мне Эрандура. Я стянула через голову рубашку, избавилась от обуви и штанов и замерла, сидя на кровати, дрожала от волнения и предвкушения. Он встал на колени возле меня – пылающие ладони стиснули грудь, прикосновение обжигало и распаляло, в самом низу живота что-то томно скрутило. Руки Эрандура заскользили вниз. Я прерывисто выдохнула, податливо раздвинула ноги, обхватив талию данмера бедрами, и впилась ногтями в его плечи, подставляя шею жадным поцелуям. – Ложись… – приказывающий шепот раздался во мраке, и я повиновалась, расслабленно откинувшись на подушку. Все тревожные мысли вмиг покинули разум. Ощущения близости, обжигающих прикосновений и терпких запахов заполнили меня, и внутри не осталось места для страхов и волнения. Только эти чувства, только поцелуи, только движения, разгоняющие кровь в преддверии самого главного. Того, что должно сейчас случиться. И того, что не произошло. Я же совсем недавно мечтала, чтобы время остановилось, и, видимо, кто-то решил выполнить моё желание. Эрандур замер надо мной, будто окаменевший. – Ты чего? – я недоуменно хихикнула, попыталась отстраниться, распахнула глаза и увидела вокруг обстановку комнаты, погруженной в синевато-серый туман. Возле кровати стоял недвижимый Псиджик, сложивший руки на груди. Лицо мага было наполовину скрыто глубоким золотистым капюшоном, но показалось, что он смотрит то ли удивленно, то ли осуждающе. Из моего горла вырвался душераздирающий вопль накатившего на меня ужаса, затылок стянуло от стыда и злости. Этот идиот в балахоне что, не видел, чем я занимаюсь?! Вернее, пыталась заняться… «Джулия Октавия…» – торжественно начал он, не обращая внимания на то, что я лежу совершенно голая, надо мной застыл мужчина, и моя нога находится где-то в районе его плеча. – Вы в своем уме?! – взъярилась я и, извиваясь, выбралась из-под замороженного магией Эрандура. «Грядут перемены», – продолжал Псиджик, глядя будто сквозь меня. Может, он вовсе не видел, что здесь творилось? Хорошо бы. – Что на этот раз?! – я раздраженно подобрала с пола свою рубаху, делая попытку стыдливо прикрыться. – Вы не могли на часик попозже появиться, а?! «Знания, открытые тебе в Апокрифе, чрезвычайно важны. Это может повлиять на ход истории. Я принес тебе предупреждение от нашего Ордена», – вещал мужчина, не обращая никакого внимания на мои возгласы и злобное пыхтение. – Вы и об этом уже знаете? Ну конечно! – фыркнула я, уверившись, что Псиджик меня не слышит, а Орден просто спроецировал это послание с помощью каких-то могущественных заклятий. – Через Око Магнуса смотрели? Кстати, как оно там? «То, какую сторону ты выберешь в предстоящих событиях, решит очень много, архимаг… Не забывай об осторожности, а мы продолжим следить за тобой». – Архимаг? – я захлопала глазами. – Но… – на языке крутились возражения об экзаменах, только Псиджики, судя по такому уверенному заявлению, уже заглянули в будущее и знают, что у меня все получится. Или это послание прилетело из будущего, опередив события? Даже не знала теперь, радоваться этому или плакать о своей нелегкой судьбе. «Мы понимаем твое смятение, но существует лишь два пути. И исход войны напрямую зависит от тебя». – Войны? Гражданской, что ли? – нахмурилась я, присев на край кровати. – Ну, за Братьев Бури я точно не пойду воевать, даже не просите. Видение вдруг исчезло, оставив меня в резко потемневшей комнате. Целая гамма чувств вскипала в перевозбужденном разуме. Сначала хотят назначить на должность архимага, потом оказывается, что от меня будет зависеть нечто большее, чем управление курсами для студентов и написание научного труда о даэдра. Ссутулившись, я посидела на кровати, погрузившись в размышления, и ощутила, что жрец позади меня зашевелился. – Джулия? – он рывком перевернулся на кровати и увидел меня полуодетую и явно не желающую продолжать так и несостоявшиеся утехи. В голове кружился калейдоскоп из мыслей, обрывочных знаний, ощущений, которые то вдруг появлялись, то исчезали. Все это копошилось, как пчелиный рой, и никак не желало упорядочиваться. Не получалось четко осознать случившееся, ясно увидеть лежащий передо мной путь. – Думаю, мне пора готовиться к экзаменам, – вздохнула я. Желание расслабиться в объятиях данмера, как рукой сняло, а волнение вернулось на своё законное место. Совсем недавно я знала, что мне надо помочь Брелине и доставить припасы Септимию Сегонию, а сейчас уже ничего нельзя было сказать наверняка. – К экзаменам? Подожди… – глаза жреца ярко блестели во мраке, навевая на меня грусть. – Что-то не так. Надеюсь, это не из-за меня? – Прости. Ты тут совсем не при чем. Дело снова в Псиджиках, – я вяло подобрала штаны и медленно натянула их на ноги. – Сказали, от меня зависит исход войны. Поэтому пойду в Арканеум, наберу книжек и засяду за подробное изучение всех магических школ. А то, кажется, скоро снова конец света…Глава шестая. В ловушке обязательств
23 февраля 2021 г. в 15:53
– Совет магов? Зачем? – я непонимающе захлопала глазами. Сердце сжалось и замерло, ненадолго перестало биться от ужаса. Понятное дело, что маги хотят со мной разобраться – выгонят к скампам из Коллегии за то, что поспособствовала гибели Септимия Сегония.
– Я всего лишь гость в Коллегии Винтерхолда, если ты не забыла. И в Совет магов не вхожу. Поэтому твои мастера не спешат докладывать мне, о чем будет заседание, – безразлично проговорил Эрандур, и теперь мне стало страшно. Холодная злоба сталью звенела в голосе данмера, а он даже не пытался это скрыть.
– Прости, – потупилась я, уставившись на свои босые ноги. – Я зря доверилась даэдра. Но… – с надеждой подняла глаза на него, – я же живая, ничего не случилось. Ведь даже если меня сейчас исключат, то…
– Да я места себе не находил последние десять дней! – рявкнул жрец, утратив ледяное спокойствие. – Думал, что это конец, что потерял тебя! И ничего не мог поделать с этим! – Эрандур навис надо мной, и глубокая тень на стене расползлась по камням змеями, сплетая образ Владычицы Кошмаров за его спиной. И тут сердце сорвалось с места, зашлось частым паническим биением, и захотелось убежать, провалиться сквозь землю, только бы не смотреть в его пылающие яростью глаза. Не видеть этой тени, заполняющей мою комнату, и не слышать крика, сквозь который сочился яд даэдрической принцессы. Я отвернулась и отодвинулась на кровати, подобрав к себе ноги.
– Ты даже не представляешь, каково мне было смотреть на тебя в таком состоянии! Мне эти дни показались вечностью, а ты, очнувшись, начинаешь искать какие-то глупые оправдания случившемуся и обвинять в этом даэдра?! – лицо данмера перекосилось от гнева, покрылось глубокими морщинами. Он вдруг показался мне изрядно постаревшим, по сравнению с тем днем, когда мы отправились доставлять припасы Септимию Сегонию. А тень извивалась, росла и с каждым словом становилась все чернее, гуще, отчетливее. Только жрец этого не видел. Я отползла по кровати на другую сторону комнаты и начала озираться по углам в поисках хоть какого-нибудь оружия.
– Джулия, ты как никто другой должна понимать сущность этих созданий! – продолжал жрец на повышенных тонах. – Даэдра никогда ничего не создавали, никогда не порождали в людях дурные мысли. Они только подталкивают тебя, распаляют, используя то, что уже существует внутри твоей души. Поэтому не Хермеус Мора открыл книгу. Это сделала ты. Не потому, что он так сказал, но лишь потому, что ты этого хотела. Пусть это чувство пряталось в глубине души, пусть ты не сразу его осознала, но это твой выбор, за который только ты в ответе! Мало сказать «прости», после того что случилось, и думать, что все будет хорошо, – он остыл, ненадолго замолчав, посмотрел на меня полными боли и сожалений глазами. –Пойду передам мастеру Толфдиру, что ты очнулась.
Змейки, из которых соткалась тень, вдруг расползлись по углам, растворились в щелях и стыках камней, показавшись мне просто разыгравшейся фантазией.
Я осталась одна в комнате и рухнула на кровать. В тишине, заполненной мечущимися мыслями и страхом перед Эрандуром. Хотелось расплакаться, но я смогла проглотить мешающий нормально дышать ком в горле и немного успокоиться. Возникло ощущение, будто я вновь стою на самом краю непроницаемо-черной бездны, в которой затаилось нечто ужасное, способное уничтожить меня одним отточенным движением. Эта тьма всё ещё жила в сердце данмера, пульсировала самыми отвратительными кошмарами и пахла кровью загубленных им жертв. И теперь я поняла, что именно мой поступок вновь пробудил этого зверя, лишь ненадолго задремавшего, успокоенного мягкой ладонью Мары. От меня зависело нечто большее, чем наши отношения. Только мои действия и моё присутствие удерживают нас обоих от падения во тьму, из которой, как мы ошибочно посчитали, недавно выбрались.
Дрожащими руками я взяла дневник и перечитала все, что жрец записал. Слова… Не связанные между собой слова… Обрывки фраз. Наверняка, ничего не значащие. Похожий бред постоянно повторял обезумевший от загадки Септимий Сегоний. Так, какую именно истину даровал мне Хермеус Мора? Что я нашла в его Апокрифе? Ради чего я рискнула тем, кто мне дороже всего на свете?
В дверь тихо постучали.
– Кто там? – глухо спросила я, повернувшись на звук.
– Это Толфдир, – представился маг из-за порога.
– Заходите, мастер…
Наставник заглянул внутрь, с тоской поглядел на меня и даже не улыбнулся, как обычно.
– Джулия Октавия, как твое самочувствие?
– Я в полном порядке.
– Хорошо. Приходи в Арканеум, как будешь готова. Надеюсь, тебе хватит часа на то, чтобы привести себя в порядок? – он спрашивал совершенно серьезным, и оттого немного пугающим тоном.
– Полагаю, да, – я сопроводила ответ несколькими уверенными кивками.
– Тогда увидимся на заседании Совета через час. Мы будем тебя ждать.
Дверь аккуратно закрылась, и я вновь осталась в тишине. Душу будто в клочья саблезубы рвали, было неспокойно настолько, что подташнивало. Поборов себя, резко встала, положила дневник на тумбочку и обулась. Наверное, после десяти дней в постели сперва стоит помыться и переодеться, а уж потом представать перед Советом, чтобы выслушать вердикт. Но больше, чем вероятное исключение из рядов учеников Коллегии, меня страшило состояние Эрандура. С трудом получилось вообразить, чего он натерпелся. Наверное, это было сравнимо с теми днями, когда я в Виндхельме ждала его пробуждения после отравления фалмерским ядом.
Как же это все трудно! Раньше он тоже злился на меня, но все происходило иначе. Теперь мы особенно дорожили друг другом, поэтому и воспринималось все больнее.
Примерно через час я пошла в Арканеум, как на казнь. Во дворе Коллегии точно в насмешку погода была солнечная и теплая. Даже снег растаял. Кустики снежноягодника пестрели зелеными листочками, стройные елки будто выпрямились, приосанились, как девицы на танцах, избавившись от тяжести сугробов. В тени под разлапистыми ветвями ещё остались белые льдистые островки, а земля блестела от влаги. Воздух перестал быть морозным, и больше не щипало в носу. Я скинула капюшон, распрямила плечи, беря пример с елок, и зашла в Зал Стихий с высоко поднятой головой.
В привычной тишине Арканеума, среди безмолвных книг, я оказалась в окружении магов, в тяжелом молчании которых читалась тревога. Наставники расселись в самом центре библиотеки, а их пугающие суровостью взгляды замерли на мне. Древис, Фаральда, Колетта, Толфдир, Энтир и Сергий. Остальные, по всей видимости, еще не вернулись, но и шестерых было вполне достаточно, чтобы изгнать меня навсегда.
За стойкой, на своем обычном месте, замер угрюмый орк. Я уже привыкла, что он всегда зубасто улыбается, увидев меня. А теперь хмурился, осуждающе покачивал головой и старался не смотреть на меня.
– Добрый день, – дрогнувшим голосом произнесла я, встав в центр круга. Толфдир поднялся с места. Ножки его стула гулко скрипнули по каменному полу, звук с эхом прокатился по затихшей на мгновение библиотеке.
– Джулия Октавия, – официально начал он. – Мы хотели бы услышать, что приключилось на посту Септимия Сегония.
– Разве Эрандур не рассказал вам? – полюбопытствовала я.
– При всем нашем уважении к жрецу Мары, – раздраженно заговорил Энтир. – Мы не можем требовать от него правды.
– Вы думаете, что он солгал?
– Джулия Октавия, хотелось бы слышать ответы, а не отвечать на твои вопросы, – надменно протянула Фаральда.
– Ладно, – я кивнула, ощущая, как вспыхнули щеки. – Мы разгадали загадку огромного двемерского куба, который Септимий Сегоний хотел открыть. В итоге оказалось, что там внутри лежит книга. Септимий бросился внутрь, и что-то произошло… – я взяла паузу, сделала несколько глубоких вдохов и выдохов. – Наверное, он наступил на ловушку. Его тело вдруг засветилось, и он рассыпался прахом. Я видела это.
– Что это была за книга и где она сейчас? – брови мастера Толфдира уронили на глаза густую тень. Ураг за его спиной нервно заерзал, узнав о находке.
– Эта книга… – я набрала в грудь воздуха, которого в библиотеке, как мне показалось, не доставало, и речь полилась на одном дыхании. – Я вытянула её телекинезом и прочла, после чего она исчезла. Это был легендарный фолиант Хермеуса Моры, Огма Инфиниум. Открыв её, я оказалась в Апокрифе, даэдрическом плане. И говорила с принцем даэдра.
Повисла гробовая тишина, маги начали встревожено переглядываться. Широкая челюсть Урага медленно опустилась от удивления.
– Даэдра?.. – неуверенно переспросил Толфдир. – Мы все читали твои отчеты о святилищах, но не думали, что ты зайдешь настолько далеко.
– До самого другого плана, – едко протянул Энтир.
– И вы меня выгоните? – не сдержалась я.
– Этого на повестке дня не было, – сообщила мне Фаральда. – Мы лишь хотели узнать правду о судьбе Септимия, а от жреца мало чего можно добиться, когда дело касается ваших злоключений.
– Это их личная жизнь, дорогая Фаральда, – недвусмысленно улыбнулась Колетта Маренс, а мне вдруг захотелось провалиться под землю под насмешливыми взглядами магов.
– Учитывая твои особенные заслуги и отчеты, которые смогут спасти жизнь ни одному поколению неосторожных неофитов, я предлагаю сделать тебя не просто ученицей, а полноценным волшебником Коллегии Винтерхолда, – высказался Толфдир. – Ты могла бы создать настоящий научный труд о даэдра с нашей помощью и под нашим руководством.
– Протестую! – Энтир поднял руку, пока остальные маги выражали своё молчаливое безразличие к предложению мастера Толфдира. Все взгляды обратились к босмеру. У меня дрожали коленки. Некстати вспомнилось, что я должна Энтиру денег и услугу, и он сейчас запросто может внести свои коррективы в предложение Толфдира.
– То есть вы хотите просто так, без испытаний, сделать ученицу равной со всеми? – хитро скривился босмер.
– Думаю, Джулия Октавия уже давно доказала, что способна на многое. К чему испытывать её снова?! – встал на мою защиту Ураг гро-Шуб.
– А сможет ли она добыть диадему, принадлежавшую самому Шалидору? – улыбка Энтира сделалась совсем недоброй. У меня из-под ног поехала земля, а лица магов странно поплыли вокруг. Я глубоко вдохнула, пытаясь побороть головокружение.
– Но… она покоится в лабиринте Шалидора! Преодоление которого… – задыхаясь от негодования, вскочил со стула Сергий Турриан.
– Чего? Где? – придя в себя, я завертела головой, отчетливо читая на лицах магов замешательство и ужас. Лабиринтиан ведь издревле считался испытанием для архимага!
– Какое интересное совпадение, не правда ли? У нас ведь как раз сейчас нет архимага, а попытка выбрать кого-то из нас на этот пост так ни к чему и не привела, – Энтир откинулся на спинку кресла и с вызовом взглянул на коллег. Я совершенно не понимала, зачем ему это нужно. Почему хитрый эльф не хочет от меня избавиться, а наоборот делает эту странную и нелепую попытку возвысить? Зачем ему это?
– Энтир, если я верно понимаю твою задумку, – взял слово Древис Нелорен. – Ты предлагаешь ученице пройти испытание, после которого мы будем обязаны признать её архимагом? Главной над всеми нами? – данмер коротко усмехнулся и показательно отвернулся от совета. – Со времен второй эры кандидатов в архимаги не посылают в Лабиринт! Почему сейчас мы должны считаться с этим нелепым старинным обычаем?
– Если бы архимаг Арен перед смертью успел назначить преемника, то вопрос бы не стоял так остро. Почему бы в такой ситуации не обратиться к «нелепым старинным обычаям»? Насколько я вижу, никто из вас не горит желанием взвалить на себя эту ношу, – парировал Энтир с самоуверенным видом.
– Мы думали, преемницей будет Мирабелла… – растерянно произнесла Колетта Маренс. – Не зря же она готовилась к этому столько времени…
– Но она погибла, – напомнил босмер.
– Неподготовленный человек не может возглавлять Коллегию! – твердо заявил мастер Иллюзии, указав на меня. – А она даже года здесь не проучилась! И я что-то не припомню, чтобы Джулия Октавия блистала особенными дарованиями в магии, чем, например, могла похвастать Мирабелла, да сохрани Аркей её душу!
– Я вовсе не настаиваю на повышении и… всем остальном! – встряла я, неловко помахав руками. – Достаточно и того, что я смогу продолжать учиться!
Энтир покашлял в кулак и недвусмысленно посмотрел на меня. Я прочла по его губам слово: «услуга» и пожалела, что мне не на что опереться. От такого ясного осознания происходящего захотелось присесть – босмер решил сделать меня архимагом и ни перед чем не остановится. И я начала понимать, для чего ему это нужно. Всяко лучше иметь в должниках архимага, чем простую ученицу. Энтиру выпал шанс провернуть такую махинацию, и он тут же им воспользовался. Помнится, на прошлом заседании он тоже высказывался в мою пользу, а значит, хочет иметь с моего назначения какую-то выгоду.
Взгляды всех магов вновь обратились к босмеру.
– Конечно, мы все ценим Джулию за её особенный взгляд на вещи, – тактично произнес Толфдир, – но справится ли она с возложенной на нее миссией?
Я не удержалась, на негнущихся ногах доковыляла до ближайшего свободного кресла и присела на краешек, чтобы не рухнуть в обморок на глазах всего Совета. Из стоящего на столе пустого кубка соблазнительно и сладко пахло вином, и очень захотелось выпить немного.
– Справится, – уверенно заявил Энтир. – Она управилась с посохом Магнуса…
– Но тогда мне помогли, – ляпнула я. – Даэдра…
– Можешь призвать кого угодно на подмогу, – махнул рукой Энтир. – Главное, чтобы Диадема оказалась в Коллегии.
– Если вы всё же решитесь на это безрассудство, я настаиваю на экзаменах для Джулии Октавии! – выступил Древис. – Она может общаться с каким угодно даэдрическим лордом, но пусть сперва покажет свое магическое мастерство во всех школах магии хотя бы не ниже уровня адепта. После этого я соглашусь с тем, что посылать её на испытание Шалидора разумно! – данмер поднялся и направился к выходу. – Всего доброго!
Вслед за ним пошел Сергий Турриан.
– Я согласен с Древисом. Одно дело стать волшебницей Коллегии Винтерхолда, другое дело возглавить её. Это не по плечу простой ученице, – он недобро поглядел на меня и с неприязнью сжал губы в тонкую линию.
– Послать неофита на смерть за посохом Магнуса, вы были не против! – вскричал Ураг из-за стойки. – А теперь считаете, что она должна вам что-то доказывать?! Трусы!
– Тогда у нас не было выбора, – Толфдир повернулся к орку, гневно сверкнув глазами. – Мы рисковали её жизнью, но не могли поступить иначе… Теперь дело в ином, и мы можем от этого отказаться, чтобы избежать напрасных жертв и распрей!
– Тогда вы с архимагом решили пойти на поводу у талморца, который сдавал каждый ваш шаг своему эмиссару, – упрямо продолжал Ураг, храбро встречая гнев старого мастера. – Вы мало думали о жизни Джулии, вы больше боялись, что после его следующего отчета, они прекратят оплачивать ваши драгоценные раскопки!
Поддержка от орка хоть и была мне приятна, но ситуация, в которую меня загнало честолюбие Энтира, вызывала нешуточные опасения. Во-первых, весь Совет из-за этого переругался. Во-вторых, из всех экзаменов я могла сдать в лучшем случае только Школу Изменения, а насчет остального и помыслить боялась. Особенно вспомнив свои изыскания по части Иллюзии и Колдовства. Да я и призывать-то никого не умею!
Впрочем, в таком случае можно не бояться. Я просто провалю эти экзамены и продолжу обучение Изменению и Восстановлению. А там, глядишь, и Энтир от меня отстанет.
Но Толфдир с библиотекарем сцепились не на шутку. Их спор, казалось, вот-вот перерастет в магическую дуэль.
– Хватит! Вы вообще редко думали о жизнях учеников в последние годы! – вмешалась Колетта. Её тонкий голос задребезжал от злости. – Сколько из них пропали или погибли в последние годы? Скольких я лечила от ран после неудачных экспериментов с заклинаниями, изучаемыми под вашим руководством, с вашими бесполезными книгами!
– Да как ты смеешь?! – зарычал задетый за живое Ураг, грохнув кулаком по столу.
Фаральда встала со стула и подошла ближе ко мне. Эльфийка явно не была настроена ругаться, но происходящее даже её взволновало не на шутку.
– Тогда к чему это путешествие и очередной риск для ученицы? – Толфдир повернулся к Энтиру. – Для чего ты это предложил?
Взгляды всех магов вновь обратились к нему, но босмер не дрогнул. Долил себе вина в кубок, отхлебнул немного и облизнул губу с таким отстраненным видом, словно никто не ждет от него немедленных ответов.
– Чтобы вот это всё, наконец, прекратилось, – спокойно ответил он. – Нам нужен один лидер, пусть формальный, но с характером. Понимающий в магии, но не преподаватель. Иначе распри между нами будут продолжаться, а ученики продолжат погибать от экспериментов, – тон Энтира был совершенно серьезным. – Если для того, чтобы вы это поняли, нужно рискнуть всего одной жизнью, пусть так и будет. В противном случае, мы ничего не добьемся этими бессмысленными совещаниями и отчетами, и скоро на нашем пороге появится новый талморец, который продолжит писать доклады своему руководству. И за деньги вы сделаете для них все. Откопаете ещё одно Око или чего-нибудь похуже.
– В чем ты нас обвиняешь? – возмутилась Колетта. – Мы все прекрасно знаем о твоих делишках!
– Мои делишки еще ни разу не сломали стены Зала Стихий, а ваши чуть не уничтожили всех нас вместе со Скайримом! – возразил босмер, переведя взгляд на меня.
Этот взор Энтира не сулил ничего хорошего. В нем буквально читалось, что я обязана пройти все испытания и принести ему ту диадему любой ценой, а уж он-то потом найдет артефакту лучшее применение. Долг есть долг, придется выплачивать, даже если сделаюсь архимагом в итоге. Обязанностей прибавится, но многое откроется мне. Может, вот тот самый путь к величию, который мне сулил Хермеус Мора? Тогда пришло время показать характер, утереть сопли и стать достойной кандидатурой в глазах всего Совета.
– Я согласна! – отозвалась я, смело поднявшись. – Попытаюсь сдать экзамены и добыть диадему Шалидора!
Толфдир обессилено опустился на стул, Фаральда и Колетта встревожено переглянулись. Только Ураг искренне улыбался, не догадавшись обо всех далеко идущих планах Энтира.