Tell me I'm you're baby

      После того вечера, когда все наконец стало понятно, кто виноват в смерти Кенни, Кэролин опустошала бокал виски. Она никак не могла успокоиться в произошедшем. Никак не могла принять тот факт, что нужно оставить все как есть, дабы не ввязываться в еще большие проблемы. Никак не могла совладать с той мыслью, что работа, с которой так долго и кропотливо они проделали вместе с Евой, уже не имеет смысла. И никакая Джеральдина, и уж тем более многочисленные любовники из прошлого никак не могли помочь справиться с ее горем.       Именно тогда Кэролин и решила, что лучшим решением будет закончить дело до конца. Она взяла телефон, и быстро набрала тому, который хотя бы хоть что-то может знать о «Двенадцати». — Мне нужно с тобой поговорить. Увидимся в ресторане «Flour to the people» сегодня в 8 часов вечера. И я настойчиво советую тебе прийти.       С этими слова Кэролин отключила телефон, одним махом осушила стакан и начала собираться к встрече.       Она надела строгие брюки цвета хаки, серый свитер с высоким горлом, а поверх него кардиган. На всякий случай она положила в сумку маленький пистолет, ноутбук и несколько бумаг, которые помогут ей разговорить ее собеседника.       Кэролин пришла за 10 минут до назначенного времени, заказала чашку кофе и начала ждать. Буквально через несколько минут к ней присоединился тот, кого она так терпеливо ожидала. — Приятно видеть, что с тобой все в порядке, Кэролин. Так что же за срочность и угрозы по телефону?       Кэролин внимательно осмотрела своего собеседника. На вид ничего в нем не изменилось за пару дней. Разве что только взгляд немного поникший, но он того заслуживает, подумала Кэролин. — Мне нужна от тебя информация, Константин. И я думаю, что ты можешь ее мне предоставить. Я хочу знать, кто работает на «Двенадцать», а также причастных лиц к смерти Кенни. И в твоей ситуации тебе лучше обо всем мне сказать.       Константин издал характерный смешок, и взяв за руку Кэролин сказал: — Тебе не кажется, что пора остановиться? Все зашло слишком далеко. И боюсь, если ты нырнешь еще глубже, то живой не останешься. — Это уже не твое дело. Я наслушалась достаточно от тебя, Константин, — она выдернула руку и продолжила, — Теперь я хочу знать правду и информацию с доказательствами.       Константин почесал макушку, и взялся обеими руками за голову. Он какое-то время молчал, затем поднял глаза на Кэролин: — Я не могу тебе все сказать. Боюсь меня и так собираются убить, а если я еще все и расскажу тебе, то останется жить пару дней. Поедем со мной, на Кубу. У меня есть деньги, дом уже купил. Останется только забрать Ирину, и дело в шляпе.       Кэролин поставила локти на стол, переплела пальцы между собой и ухмыльнулась: — Какой же ты трус, Константин! И что мы будем делать? Жить как ни в чем не бывало? Радоваться каждому дню, пить пляжные коктейли и забыть все то плохое, что между нами было?       К ним подошел официант, забрал лишнюю посуду и спросил будут ли они что-то еще заказывать. — Ирину не освободят. За ней пристально наблюдает «Двенадцать». Как только ты появишься в ближайшем километре от больницы, тебя убьют. Ко всему прочему я приставлю своих агентов к территории, чтобы они наблюдали за ней, а также за твоей семьей, которую ты спрятал где-то на окраине Америки. И вот тогда-то ты снова прибежишь ко мне, умоляя помочь тебе. А единственный способ, в котором я тебя не трону — это дать мне информацию о «Двенадцати».       Константин побледнел, и отпил немного воды из стакана, начал строить свои требования: — Хорошо, я дам тебе о том, что ты просишь. Но взамен я хочу, чтобы ты мне помогла высвободить Ирину. — Ты, кажется, не понял, кто здесь ставит условия, Константин. Ты даешь мне информацию, я не трогаю ни тебя, ни твою семью. Но пристально продолжаю за ней наблюдать, ведь если данные будут не достоверны, то мои агенты начнут постепенно убивать всех тех, кто тебе так дорог.       Константин, побледнев еще сильнее, поднял руку вверх, ища глазами официанта: — 100 грамм виски, пожалуйста.       Кэролин наблюдала за его реакцией в своей характерной манере абсолютного спокойствия. — Хорошо. Я расскажу тебе все, что знаю. Но есть некоторые люди, в которых я и сам не уверен, что они относятся к «Двенадцати». Поэтому их прошу отметить звездочкой, дабы вдруг что, не убивать всех сразу из-за моего незнания. — Ну это мы еще посмотрим.       Кэролин открыла ноутбук, и начала записывать все необходимое. Иногда искала людей в интернете, пробивала по базе, задавала вопросы собеседнику, и под конец она была довольна в действии своего плана.       Вилланель лежала на кровати, внимательно изучая бумаги, которые дала ей Кэролин. Иногда она делала пометки в документах, порой искала что-то в интернете, пыталась взломать чью-то почту или социальную сеть. В конце концов Вилланель сидела на полу, и взявшись за голову обеими руками, пыталась обдумать свой будущий план действий. Она не пила и не принимала таблетки вот уже 4 дня. Ее единственной мыслью в голове было только то, что если Ева согласится на эту работу снова, то захочет любой ценой защитить ее. Плюс ко всему ей настолько осточертели эти «Двенадцать», что в ней проснулось желание уничтожить эту группу.       Она неожиданно начала понимать, что подобных эмоций у нее никогда не было: защитить кого-то, действовать благоразумно, а если уж и убивать, то по справедливости. Иногда Вилланель скучает по убийствам, но только самую малость. Сейчас же мысль об этом слишком токсична для нее настолько, что ее постоянно тошнит от этого.       Она вспомнила обещание, которое дала себе несколько дней назад и твердо решила, что будет в деле, если за него же и возьмется Ева.       Взяв билет в Лондон, Вилланель собрала необходимые вещи в дорогу, упаковав все в рюкзак. Она надела ничем не примечательную одежду: черную футболку с V-образным вырезом, поверх черная кожанка с капюшоном, черные обтягивающие джинсы с дыркой на коленке, кожаные ботинки, темно-синяя кепка поверх не убранных русых волос и очки. Вилланель внимательно наблюдала за тем, чтобы за ней не было слежки. Но как бы странно это не было, она никого так и не заподозрила.       Липовый паспорт на Джемму Воткинс не дал никаких подозрений на паспортном контроле. Она заказала быстро такси, и отправилась к дому, в котором ее ждали.       Медленно ступив на порог, она постучала в дверь три раза и ждала приглашения.       Дверь открыла Джеральдина: — Добрый день, мисс. Вы ко мне? — Мне нужна Кэролин Мартенс. Могу ее увидеть?       Джеральдина окликнула мать. Та в свою очередь быстро спустилась со второго этажа и, увидев Вилланель, радостно воскликнула: — Оу! Рада тебя видеть, Джоди! Как доехала? Проходи, не стой на пороге. Джеральдина, помоги нашей гостье раздеться.       Вилланель, немного опешив, вошла в дом. Она прошла на кухню, где Кэролин разливала чай и раскладывала еду по тарелкам. Овощное рагу выглядело немного отвратительно, но гостья настолько проголодалась, что готова была съесть все, что угодно. — Для Джеральдины тебя зовут Джоди. А то она наведет сейчас панику, что к нам в дом вошла убийца. И снова по новой чтение нотаций, — прошептала Кэролин, немного улыбнувшись гостье. Вилланель ухмыльнулась: — Хорошо. А ты не шутила, когда говорила про овощное рагу. У вас хотя бы меняется меню? — Иногда. Бывает выхожу из себя и жарю мясо или заказываю китайскую еду. — А вы мамина коллега, Джоди? — спросила Джеральдина, зайдя на кухню. — В какой-то мере да, — ухмыльнулась Вилланель, — Нам нужно будет обсудить некоторые детали нашего расследования. Поэтому я приехала лично. У вас очень вкусное рагу, почти как рататуй в Париже, — издевательским тоном произнесла гостья.       Но Джеральдина ничего такого не заметила, а наоборот даже восхитилась услышанными словами: — Ох, спасибо! Моя мама не очень его любит. Мы даже иногда ругаемся из-за этого. Но в нем так много полезных свойств, — Джеральдина продолжила рассказывать о плюсах своего блюда, а Вилланель местами подшучивала. Кэролин же доставляло удовольствие эта картина.       Поужинав, Вилланель с Кэролин переместились в кабинет и наконец приступили к главной теме вечера: — Я проверила все то, что ты мне оставила. Некоторых я не смогла отследить. На почте, в социальных сетях ничего такого нет. Видимо, нужно копать глубже. Но некоторых я и вправду знаю, так что я в деле. Но… — Но? Какие же у тебя будут условия, Вилланель? — Я в деле, если на это согласится Ева. А так я не вижу смысла кататься по всему миру в поисках людей «Двенадцати». Лучше я буду на Кубе пропивать всю оставшуюся жизнь. — Чтож, чего и стоило ожидать. Но Ева еще не давала знать о себе. Когда в последний раз я ее видела, она была не в лучшем состоянии. Надеюсь, что она присоединится к нам. — Но это еще не все: если Ева в деле, то она не должна обо мне знать. Ни в коем случае. Я хочу, чтобы она забыла обо мне и жила собственной жизнью.       Кэролин внимательно посмотрела на Вилланель: — Значит, агент под прикрытием? Что-то напоминает МИ-6. Хорошо, Вилланель, я согласна на твои условия. Но учти, Ева не глупая, она и сама может додуматься, что ты с нами заодно, а там уж пеняй на себя.       Вилланель молча кивнула, подошла к окну и начала смотреть на прохожих по улице. — Ева на тебя хорошо влияет. Как и ты на нее. Надеюсь, все получится, — подумала Кэролин не о деле, а о взаимоотношениях этих двух девушек, — У тебя есть где переночевать? — Нет, я хотела попросить остаться у тебя на некоторое время, — повернулась к хозяйке, Вилланель скорчила жалостливое лицо, — Пожалуйста. — У меня свободна гостевая комната на втором этаже. Можешь ее занять. Но ненадолго.       Тем же вечером Вилланель, выйдя из душа, услышала стук в входную дверь. Она начала прислушиваться к голосам: — Рада тебя видеть. Надеюсь ты пришла не просто так? — спросила Кэролин. — Я посмотрела документы, и согласна тебе помочь. Но учти, если я узнаю, что ты лжешь мне или что-то не договариваешь, я сразу же развернусь и уйду откуда пришла. Когда начнем? — Я позвоню тебе. Доброй ночи, Ева. — Доброй ночи, Кэролин.       А в своей спальне сидела, прислонившись к входной двери, глупо улыбавшаяся Вилланель. И не веря своим ушам, она немного радовалась, что ей удастся снова поработать с Евой. Хоть и она не будет об этом знать.