Другой

      Человек — просто средство для выживания генов.       Человек, или то, что принято так называть, состоит из атомов, а уже они складываются в молекулы. Эти самые атомы и молекулы родились из первых звезд во всей вселенной. Каждый человек носит в себе или даже составляет часть первобытной вселенной, где всё только формировалось. Разве это не прекрасно?       Кимура едва дышит, потому что считает, что недостойна.       Совсем скоро начнётся рассвет. Мито сидит на крыльце дома и непривычно равнодушно смотрит на едва мигающие звёзды. В голове скрипит один и тот же вопрос, который никак не находит своего ответа: «что же будет дальше?».       Здесь ей больше не место. Не тогда, когда на её глазах убили человека, а Кимура даже бровью не повела, чтобы как-то помочь. Правда о случившимся скоро вскроется и местные жители её возненавидят, а идти ей больше некуда.       Она свешивает ноги с крыльца и касается кончиками пальцев холодной травы. Позади натужно трещат половицы; Мито поворачивает голову только тогда, когда рядом, по правую сторону, садится Сукуна, но почти сразу же отворачивается от него.       Он устремил взор туда же, куда и девушка — в далёкое небо, где царствовали звёзды, чёрные дыры и неизведанные планеты, о которых человечество даже не подозревает.       Мито нащупала его руку и переплела свои пальцы с его, не отрывая взгляда от волнующего её сердце небосвода. — На рассвете я уйду, — произносит он, крепче сжимая её ладонь и чувствуя, как хрупкие пальцы в ответ сжимают его…       Она не сказала ни слова, а только указательным пальцем свободной руки показала на небо. Сукуна удивлённо приподнял брови, повернув голову в сторону Мито. Она никогда не казалась ему такой красивой, какой он видел её в эту самую секунду. Спокойствие и мерность волнами исходили от этого человека, несмотря на всё произошедшее. В её глаза, устремлённые в тёмную даль Вселенной, мужчина готов был погрузиться раз и навсегда. — Посмотри… — тихо шепнула девушка, — Что ты видишь?       Рёмен снова обратил внимание на объект восхищения брюнетки. Несколько долгих минут он вглядывался в манящую темноту мантии, истыканной иголками, а затем ответил вопросом на вопрос: — А что видишь ты? — Я вижу призраков. Я вижу небо, полное мёртвых звёзд… — Я не понимаю, — растеряно ответил Сукуна, крепче стиснув руку Мито.       Он впервые не знал, что ответить. Колкостям и издёвкам тут места нет, выдать что-то романтичное он тоже не мог. — Брат любил науку и всегда говорил мне, что на самом деле многих звёзд уже не существует. Они погибли, оставив нам с тобой кое-что напоследок. Почти все звёзды, которые ты сейчас видишь, уже давно погасли, а мы видим лишь то, чем они когда-то были. Мы видим их свет… — ещё тише шепнула Кимура, превращая свой голос в колыбель, — Глядя в небо, мы всегда видим прошлое. Мы видим призраков Вселенной… и это удивительно.       Она глубоко вздохнула, вспоминая образ дорогого сердцу человека. Чтобы он ей сказал, узнав обо всём, что сейчас творится? Наблюдает ли он за ней с одной из погасших навечно звёзд? Ждёт ли, когда она поднимется к нему? — Сукуна, скажи, что ты видишь, когда смотришь на звёзды?       Мито повернула голову в сторону Сукуна и не без удивления поняла, что всё это время мужчина пристально смотрел на неё. Его глаза наполняло море эмоций, среди которых не было только одной — сомнения.       Он вдруг понял, что нужно говорить. Нужно говорить то, что чувствуешь. То, что рвётся наружу. — Я вижу тебя, — ответил Рёмен, ни секунды не раздумывая.       Ничего он не хочет видеть, кроме неё. Такой хрупкой, нежной и ранимой. Мито для Сукуна как для рваной раны нить и игла. Ему ничего не стоит возвести её к лику святых — собственной богини, которой он один молился бы днями и вечерами. Ах, как жаль, что он не верит в Богов, а Мито всего лишь человек.       Девушка положила голову ему на плечо и прикрыла глаза. Шли минуты, а они всё также молчали. Молчали, пока солнце не показалось за горизонтом и не настало время прощаться. — Пора, — не голос — пустота пустот, и мужчина поднимается на ноги.       Мито тоже встаёт и смотрит на него, подбирая последние слова. Но вся нить связных и бессвязных мыслей прерывается, когда позади она видит знакомый силуэт. — Суо-сан!       Сукуна оборачивается и видит старуху, которая медленно идёт к ним, опираясь на трость. Её глаза впиваются в Рёмена цепко и стыло.       Мужчина не посмотрит на то, что она старая женщина и если нужно будет от неё избавиться — он сделает это без промедлений. Но не смотря на её взгляд, Рёмен чувствовал, что она была не расположена к конфликту.       Мито же закрыла его своей спиной. Инстинктивный жест защиты. В любом другом случае Сукуна бы издевательски и громко рассмеялся, но только не сейчас. — Наделали делов, молодые, — надсадно шепчет Суо, поднимаясь по ступеням на веранду, — Говорила же, чтобы ты была аккуратна. — Вы… — испуганно глотает Мито и заметно напрягается.       Губы Сукуна всё же растягиваются в противную, злобную полуухмылку. Ему не смешно, ему не грустно. Просто непонятно, к чему этот жест. Он слегка клонит голову в бок и зевает, будто бы ему всё это наскучило. — Знаю я. Если ты спросишь откуда, то я ударю этой палкой сначала тебя, а потом твоего дружка, — ворчит старушка, — Что сделано, то сделано. Он ведь сам виноват, да? Этот Акисато, — Суо смягчается в голосе, щурит глаза и смотрит на мужчину, — Много лишнего себе позволил? — Можно сказать и так, — соглашается Рёмен, — Он хотел её убить.       Суо-сан побледнела и худощавой, морщинистой рукой сильнее сжала свою трость. Она предполагала, что за простые слова парнишку бы жизни не лишили. Хотя, зная о его длинном, паршивом языке, и увидев воочию Сукуна, который особым терпением явно не отличался, то смерть Акисато могла бы наступить и от косого взгляда на Мито. — Мито, — позвала девушку Суо-сан, — Это заслуженно. Ты не виновата, а этот юноша поступил правильно. Он защитил любимого человека. Оба смутились, но ничего не ответили. Суо же продолжила: — Сукуна-кун, я слышала краем уха, что ты хочешь уйти из деревни. Прекрасно понимаю твоё решение, но если ты задержишься на полчаса, это же ничего не изменит? — многозначительно спросила она. — Не изменит, — согласился мужчина. — Тогда пойдёмте в дом. Поговорим немного.

***

      Суо-сан и Сукуна сидели за чайным столиком, пока Мито заваривала ароматный зелёный чай. Разлив его по трём чашкам, Суо снова начала диалог, перед этим смочив горло. — Как думаешь, Сукуна-кун, — его от такого обращения немного покорёжило, но возникать он не стал, как и в первый раз, — Если ты оставишь Мито тут одну, что с ней будет? Рёмен сделал скучающий вид, задумался. — Ничего. У неё есть вы. — Я не про это, — отрицательно мотнула головой старушка, — Как ты думаешь, что она будет чувствовать?       Сукуна снова задумался и взглянул на девушку. Взгляд у неё опущен, губы поджаты, будто она вот-вот расплачется. Многие человеческие чувства были для него чужды. Не все он понимал. Злость, отчаяние, желание мести — отрицательные чувства он понимал. Но что-то кроме них — с трудом. Увидев заминку мужчины, Суо снова заговорила: — Поставлю вопрос ещё проще: будет ли она счастлива?       Ему всё это уже надоедало. Допросы он терпеть не собирался, поэтому безапелляционно ответил: — Она всё со временем забудет и будет жить как прежде, до моего появления. Мито вздрогнула, но голоса не подала. Было больно. Как будто всё, что было с ними, для него ничего не значит. Так просто он говорит… Неужели всё это было не более, чем обычная фальшь? Нет-нет-нет… Нет!       А Суо же трактовала слова Сукуна по-другому. Он боялся брать ответственность за Кимуру, боялся, что случай с Акисато повторится и тогда он не успеет вовремя. Он просто-напросто боялся её не уберечь, не понимая, что тут, без него, она будет минуту за минутой погибать. — Всё понятно, — улыбнулась старушка, — А сам-то ты будешь счастлив? «Нет» — Я тоже забуду.       Сукуна посмотрел на Мито. Так странно знать, что внутри, где-то под рёбрами, беспокойное сердце, при виде неё заходит в чечётке. А что с ним будет, если он потеряет возможность видеть её? Забудет ли? Никогда. Открывая глаза по утру, он никогда не привыкнет, что её нет рядом. Рёмен не сможет её обнять, целуя, едва касаясь губами, обнаженные плечи, боясь разбудить. Но так будет правильнее. Тут Кимура будет в безопасности. — Ты шаман, верно? — больше утверждает, нежели спрашивает Суо-сан, — Брат Мито-чан и её родители тоже были шаманами, но не такими могущественными, как ты. Я не вдавалась в подробности, просто знала об этом.       Мито удивлённо посмотрела на бабушку. Кимура практически ничего не знала о матери и отце, да и брат ей практически ничего не рассказывал. Поэтому она впитывала новые подробности, как тряпка. — Они как-то раз помогли императорской семье и получили за это большую награду. В Кинае, где-то в районе Ямаширо, сам глава клана Токугава отдал в их распоряжение целое поместье. Но заселиться туда они так и не смогли, — заметно опечалившись, Суо посмотрела на Мито, — По дороге к поместью они погибли. Как это произошло я не знаю. Мито и её брат в тот день остались тут. А после известия о смерти родителей он решил из деревни не уезжать. Сказал, что тут безопаснее. Знакомо? Сукуна хмыкнул. — И что ты предлагаешь, старуха? — грубо спросил он. — Сукуна! — возмущённо осадила его Кимура. Мужчина тут же поубавил свой пыл. Он примерно понимал, чего хочет Суо, но хотел услышать это от неё. — Уезжайте туда. Поместье по праву принадлежит Мито-чан, и у меня есть вот это… — Суо-сан плавным движением достала из-за пазухи хаори безымянный свиток, — Почитайте.       Сукуна его забрал и тут же распечатал. Бегло прочитав содержание, он свиток закрыл и передал Мито. Там был официально заверенный документ о том, что поместье действительно принадлежит роду Кимура и всем его потомкам. — Твой брат отдал это мне, чтобы ты не узнала, Мито. Но теперь, я думаю, самое время. Там у вас начнётся новая жизнь, — Суо-сан мягко улыбнулась, — Сукуна-кун, если ты будешь рядом, то ей ничего не будет угрожать. Но если вы будете порознь, то оба будете в опасности. Ты точно не причинишь ей ту боль, которую ей может причинить жизнь без тебя. Подумай над этим. Сукуна должен решить, как поступать дальше. Как защитить Кимуру. Как защитить её от самого себя, но при этом быть рядом. Мито видела его настоящего лишь один раз, но не оставила одного. Она дала понять ему одну важную вещь. Если понимаешь, что человек тебе подходит, родственная душа, не важно — день, неделю или месяц вы знаете друг друга, нужно закинуть на плечо и прятать на краю света этого человека от всего и всех. Целовать её до утра. Упиваться ею. Быть может, в будущем всё будет плохо, но в настоящем должно быть все прекрасно. Вот только Сукуна должен исключить это «может быть». Как понять, что принятое окончательное решение — верное? Кто стоит за всем этим выбором? Сам Рёмен. А гарантирует ли его жизненный опыт мудрые решения? Нет… Как научиться нести ответственность за кого-то, кроме самого себя? Нужно жить, принимать решения, избегать ошибки. Если она будет рядом, то ему придётся делать это за двоих. Опыт, мудрость, годы — вот, что поистине правит всем. Он хочет сказать, но не успевает. — Мы поедем.       Кимура Мито приняла решение за двоих. Сукуна же дал только молчаливое согласие. Об остальном он сам позаботится.