Он выглядел как искусство.
Парни просидели в домике на дереве до полудня. Всё шло довольно неплохо, если не учитывать их редкие словесные перепалки. Один продолжал играть в «лучшего друга», а второй делать вид, что его всё устраивает. Ребята слушали музыку, уплетали купленные снеки и играли в карты. Сал постоянно оставался в дураках. Так иронично. Ведь в действительности всё было абсолютно иначе. В дураках был Джонсон, со своими тараканами в голове. Как только шатен решался ему признаться, слова магическим образом вылетали из его головы. Сердце билось как бешеное, а воздуха не хватало. И так каждый ёбаный раз. «Сейчас. Всего три слова. Я скажу ему» — Сал? Тут же подняв свой взор с карт на патлатого, останавливая взгляд где-то в области его шеи и ключиц, Фишер не был готов к серьёзным разговорам. Вообще он боялся, что Ларри опять попросит его снять протез. Он не хотел снова проходить через это. Только не с Ларри. Видя его истинное лицо реакция у всех была примерно одинаковой: страх и шок. Лишние бестактные вопросы только злили мальчишку, а издевательства сверстников заставляли пройти все девять кругов ада. Нет, он не считал, что Ларри его засмеёт или что-то в этом духе. В глубине души, даже верил, что ОН и правда «другой». Ему не хотелось показывать своего уродства. Сал знал как он выглядит и попросту не хотел, чтобы это видел Ларри. Пусть лучше Джонсон представляет себе его по-своему. Это куда лучше, чем разочаровывать своего друга. Шатен на несколько секунд выпал из жизни, видя как руки Фишера буквально не могут найти себе места. То волосы поправит, то толстовку. Переберёт большими пальцами… Пройдётся ладонями по внутренней стороне бёдра… И всё это не осталось без внимания кареглазого. Как назло, голубоволосый ещё и дышать тяжело начал, заставляя мысли Ларри сбиться окончательно. Знаете это ощущение, когда ты всем нутром чувствуешь, что сейчас всё испортишь? «Не могу» — Ты же никуда не свалишь после школы? — Ларри уже мысленно проклинал себя за слабохарактерность. «Ты ему это чуть ли каждый день говоришь! Что сложного к этому добавить: Я серьёзно» — Отец знает, что ты очень важен для меня. Поэтому нет. Не переживай, — Тихо ответил Сал. — Тебя только это беспокоит? — Всё может измениться. Ты же понимаешь о чём я? — Ларри скинул два туза, один из которых был козырным. — Чёрт! Как ты это делаешь? — Удивляясь очередной чужой победе, Сал усмехнулся. Ему удалось выиграть лишь пару раз — чистое везение. — Ты дорожишь обычными высокими картами, а отбиваешься порой мелкими козырями, вместо тех же тузов и королей. — На лице шатена появилась мягкая улыбка. Затем он чуть склонил голову, словно безмятежно оттягивая время. — Понял… А по поводу твоих слов, об изменениях. Я думал о подработке после школы. Стипендии и продажи готовых курсовых должно хватить, чтобы снимать отдельно от отца. — Увидев округлённые от удивления глаза друга, Сал рассмеялся. — А я-то думал, ты составишь мне компанию… Джонсон подорвался с места, чтобы обнять его, но от неожиданности Сал оказывается в совсем лежачем положении, пока тот нависает над ним сверху. Какая-то долгая и неловкая пауза возникла между ними. Надо как-то выбираться из этой ситуации. — Жить вместе? Это… Клёво… — Еле протянул патлатый, осознавая, что его голос становится ниже, а дыхание всё более частым. — А ты не думал, что нас… Ну, неправильно поймут? — Неправильнее, чем сейчас? — Сал посмеялся над их «позой», и дрожащими руками потянул его к себе, обнимая, заставив парня полностью лечь на него. — Я рад, что ты у меня есть. Шатен густо покраснел и уткнулся в шею, чтобы тот ненароком не увидел его эмоций. — У тебя так сердце бешено бьётся. Ты не переборщил с энергетиками? — Обеспокоено прошептал Фишер и чуть оттолкнул друга от себя, всё же замечая как тот весь залился краской. Даже уши покраснели. — Ларри! Ты чего? Шатен быстро слез с него, прикусывая нижнюю губу и стараясь не смотреть в его сторону. Судя по реакции Сала, который попросту недоумевал с происходящего, кареглазый убедил себя в том, что признавшись, он разрушит всё то, что у него есть сейчас. Стало обидно. Слышать от него: «Я рад, что ты у меня есть», но осознавать, что это в дружеском ключе и не более, Ларри потёр переносицу, скрывая навернувшиеся злые слёзы. «Почему всё так сложно?» — Я тоже рад, что ты у меня есть, — Тихо произнёс в ответ патлатый. — Просто боялся, что мы потеряем связь после школы, а ты мне тут это выдал! О большем я и мечтать не мог, чувак. Сделав вид, что расстроен только этим, Ларри таки заставил поверить в это Фишера. Уже в обед обоих клонило в сон и так как погода заметно портилась, парни решили перебраться в подвал. Как только они открыли входную дверь, запах вкусной выпечки и домашнего супа соблазнительно ударил в нос. Сал схватился за живот, чувствуя, что просто умрёт, если нормально не поест. Чипсы и сок — это конечно хорошо, но ничто не сравнится с вкусными пирогами Лизы. Шатен без лишних слов его понял, поэтому покидав обувь в угол комнаты, парни высунулись на кухню. — Привет, ма. — Пока он искал глазами заветный пирог, Лиза улыбчиво проводила их взглядом. — Я знаю, что вам нужно, хитрецы! Сперва вы съедите суп! — Сал не снимет протез, мы с тобой это обсуждали. — Патлатый скрестил руки на груди. — Так что дай нам по пирогу и никто не пострадает. — Ещё чего! — Возмутилась женщина, положив руки на пояс и строго посмотрев на сына. Понимая, что с матерью спорить бесполезно, он взглянул на Фишера пожав плечами. Видя растерянность голубоглазого, Лиза мягко улыбнулась. — Сал, ты можешь поесть в комнате Ларри. — Всё в порядке. — Глухо отозвался Фишер, усаживаясь за стол. Да быть не может. Он сейчас снимет протез? Ведь если какие-то кусочки еды ещё можно было протолкнуть вилкой, то с ложкой супа здесь никак не провернёшь подобного. Джонсон напрягся, но старался не смотреть лишний раз. Сал то и дело поднимал взгляд на несколько секунд, затем снова сверлил тарелку. Расстегнув нижние ремни, они с едва слышным звоном повисли, немного запутавшись в волосах. — Давай покончим уже с этой жижей и урвём самый большущий кусок пирога! — Воодушевляющее заявление со стороны Ларри, заставило Сала улыбнуться и на минуту забыть о своих шрамах. Однако есть он не стал. Фишер ждал. Ждал, пока останется один. Как-то так и прошёл их обед. Дождавшись, пока Лиза уйдёт к себе, а Ларри в свою комнату, он наконец-то пододвинул ближе тарелку остывшего супа. Дрожащими руками был отстегнут ещё один ремень. Теперь протез в стороне. Сал понимал, что ему нечего бояться, находясь у Джонсонов, но глаза быстро оказались на мокром месте. Эмоции переполняли парня и он не мог понять что тому причина: доброта и забота Лизы о нём, как о собственном сыне или злость на самого себя, потому что не мог открыться Ларри. Когда всё было съедено, Сал привёл себя в порядок, застегнув верхний ремень потуже. Ещё не хватало, чтобы протез слетел в самый неподходящий момент. Через несколько минут, он уже стоял в комнате Джонсона с долгожданным вкуснейшим пирогом. Усаживаясь довольно близко к шатену, тот почувствовал как щёки залились румянцем, потому что Фишер протянул ему маленький кусочек, остановившись возле рта. — Открывай люк, Ларри-Схерали! Приподняв брови, патлатый медленно вдохнул побольше воздуха. Ему стоило многих усилий смотреть Салу в глаза, чтобы «эта ситуация» выглядела нормально. А тот словно продолжал издеваться, кормя его пирогом, и наблюдая смущение кареглазого. Ну и про себя он не забывал, каждый раз отворачиваясь, чтобы спокойно поесть. — Тебе было бы не трудно меня нарисовать? — Вдруг внезапно озвучил своё желание голубоволосый. Находясь всё ещё в растерянном состоянии, Ларри только и мог молча указать в сторону, где стоял мольберт. Сал уселся на табуретку. Сутулится и поправляет волосы, внимательно изучая Джонсона каким-то непонятным взглядом. Иногда Ларри кажется, что Сал специально это делает. Играет с ним. Его игра — безупречное убийство для любви. Сперва подпускает так близко, ненавязчиво: То ляжет рядом; То нежно прикоснётся к его волосам, говоря, какие они мягкие; А сейчас просит нарисовать, чтобы он лишний раз только смотрел на него. Не имея возможности сделать большего. «Настоящее, блять, искусство» Джонсону не впервой было рисовать Фишера. Уже множество блокнотов и холстов было зарисовано им, но Сал об этом не знал. Голубоглазый изъявил подобное желание впервые и надеялся получить хотя бы набросок того, как «видит» его друг без протеза. Ларри закурил, взяв в руки карандаш. После двадцати минут позирования, шатен наконец дал разрешение на освобождение. Подорвавшись с места, Салу было безумно любопытно что же там получилось. Подойдя к холсту, он машинально положил ладонь на спину Джонсона, заставляя парня изрядно начать нервничать. Увиденное мягко говоря поразило его. — Почему ты нарисовал меня без шрамов? Шатен знал, что на это ответить, но сомневался как Фишер отреагирует, если он назовёт его красивым. — Потому что я вижу тебя таким. — Выдохнув, Ларри расслабился. Сигареты или выпитое пиво до этого дали ему смелости. — Ты красивый, Сал. Внутренняя красота человека видна снаружи, это и делает его красивым и внешне. Сал запомнил этот последний день лета если не навсегда, то уж точно надолго.***
Фишер стоял возле школьного шкафчика, не понимая, что за чувство его преследует с самого утра. Прошло два месяца с начала учебного года. В целом — ничего не изменилось. Кроме одного… — Как насчёт того, чтобы остаться сегодня у меня с ночёвкой? — Ларри как обычно улыбался, ожидая ответа. — Знаю, что завтра рано вставать… Но у меня жёсткие проблемы с физикой, чувак. — Опять? Я же объяснял тебе эту тему. — Захлопнув шкафчик, Сал отвёл взгляд. — Глава по механике — самая лёгкая… — Я всё равно не понимаю эти силы трения. Сухое, жидкое… Эти формулы слишком сложные! Голубоглазый усмехнулся. — Ого, ты запомнил, что их два. Ну давай пройдёмся по теме ещё раз. Назови мне виды сухого трения. — Накинув рюкзак, Сал шёл вдоль школьного коридора. Ларри не отставал. — Трение качения… Трение покоя, и… — Почесав затылок, Джонсон свёл брови, пытаясь вспомнить материал. — Трение скольжения. — Закончил за него Фишер, чувствуя, как краснеет. Эшли смотрела в сторону парней, махая им рукой. — А, ну точно… — Безразлично ответил Ларри, еле помахав девушке в ответ. — Ладно, жду тебя сегодня. Не успев опомниться, Сал развернулся к шатену, но было слишком поздно. Он ушёл. Вот оно! То, что изменилось между ними. Ларри избегал их компании вместе. Раньше такого не было, но в этом году, Джонсон незамедлительно оставлял их одних, как только видел Кэмпбелл на горизонте. Сперва голубоглазый думал, что он делает это специально, ведь ему было известно о его тёплых отношениях с Эшли, но теперь Фишер ощущал заметное раздражение. И это очень беспокоило парня. — Странно, что Ларри меня избегает. Ты ведь тоже это заметил? — Эшли поправила длинные волосы за ухо, как-то грустно смотря на него. — Д-да… Может, мне стоит поговорить с ним? — Сал с волнением повернулся к девушке. Руки как назло слабо дрожали. Это было заметно. — Было бы неплохо, — Задумчиво протянула она. — Затащишь его в общую раздевалку после занятий? — У тебя есть план? — Да, выясним почему Джонсон такая вредная задница! — Подмигнув, Эш мягко улыбнулась. Они рассмеялись. Пока не прозвенел звонок, Сал хотел спросить девушку ещё кое о чём, но как только он собрался с мыслями — звон этого дьявольского создания раздался по всей школе, вновь напоминая о том, что пора приступать к заданиям. «Блядство» — После уроков! Не опаздывайте! — Крикнула девушка, поспешно заходя в свой класс.