Люди через многое проходят. Проходят все круги ада. Проходят через одиночество, мысли о конце и ночи с мокрой подушкой. Бывает, из их жизни остались лишь руины, и они рушат даже их, чтобы построить всё с самого начала. Некоторые не справляются, есть другие, которых жизнь любит больше и дарует им новую историю. А есть люди, которые никогда не сдаются, но им почему-то не суждено убежать от прошлого. И вот бывает одна точка, всего один день, место или слово... и всё... всё постепенно начинает тебя догонять и дышать в спину. Это неизбежно. Это как пункт назначения, и что бы ты не делал — это всё только приближает тебя к тому, от чего ты так рвёшься бежать.
Уже 6 лет жду, но понимаю, что дожди в Лондоне не прекратят барабанить по моим окнам никогда. Мрачная погода напоминает Москву, но это совсем другое место. Тут не родное, но здесь я чувствую себя спокойнее. К слову, Москву я вспоминаю не часто. Годы стирают прежние мысли, переживания и даже прекращаешь постоянно сравнивать города. Твой дом теперь иной. Отгоняя мысли, поедающие мою энергию, я поворачиваю по Пирсон-стрит и направляюсь в Миен Тэй, откуда, как и всегда, беру свой латте и салат для перерыва. Я как всегда запачкала подол своего бежевого пальто, замечаю это только после заказа, но, не обращая на это внимание, я в скором времени беру свой заказ и, пытаясь не толкаться с людьми в очереди, бегу обратно на улицу. Делая глоток тёплого напитка, я в очередной раз задумываюсь, почему так сильно полюбила кофе в Лондоне. Сначала я думала, что просто стала взрослеть, а вы сами знаете, что эти скучные взрослые любят кофе, ходить на работу и обсуждать соседей. Я и до сих пор не исключаю такой вариант, но сейчас я больше склонна к мысли, что кофе просто добавляет белый свет к моей серо-чёрной реальности. А дальше я иду по уже привычной дороге Кингсланд, перепрыгивая лужи. Место моей работы, куда я устроилась почти сразу после окончания универа — офис B-REEL. Впечатляет, правда? Совсем неплохо для девушки, чья мама до самого взлёта лайнера твердила, что она пропадёт в Англии и станет в лучшем случае наркоманкой. Отец пытался мне помочь, и я знала, что с его связями я могу всё, но я отказалась от его помощи, потому что хотела найти себя и понять, на что способна именно я. Я, а никак не деньги или друзья папы. И в итоге я стала сильнее, храбрее, мудрее и самостоятельнее. Но теперь во мне самое главное качество — простота. Отныне все эти вещи, деньги, бренды казались мне лишь детской глупостью, хотя всего несколько лет назад я жила всем этим. — Мария, наконец-то, — слышу я голос Чарли как только захожу внутрь. Чарли — один из лучших дизайнеров интерьера в лондонском офисе БР. И мне, благодаря прекрасной успеваемости в учёбе, посчастливилось однажды с ним познакомиться. Я помню тот день. Это был последний курс, мы познакомились на тренинге, он пообещал мне работу и сдержал своё слово. Мне повезло стать его ассистенткой. Ему тридцать семь, хотя, как по мне, он душой моложе всех в этом офисе. Брюнет направляется ко мне, уткнувшись в пару бумаг, случайно задевая других людей, бегающих по офису по своим делам. — Прости, Робби. Прости, Кэрл, — бросает он на ходу, пока мы не встречаемся взглядами, — я рад, что ты пришла. Я получил макеты того дома в Лидсе. — Правда?! Поздравляю! — искренне радуюсь я, вспоминая, как он хотел туда. — Спасибо. Как раз тётушку свою несчастную навещу. Пошли. Мы начали поспешно идти в наш маленький кабинет, который я всегда находила серым и мрачным. Как только мы вошли, Чарли плюхнулся на свой стул, а я стала застёгивать крупные пуговицы пальто. — Значит всё-таки поедешь туда? Мне поехать с тобой? — спросила я, хотя совсем не хотела этого. — Нет, в этом нет нужды. Ты будешь полезна здесь. К тому же, вдруг пока меня не будет, появится новый заказчик, — говорил он, параллельно что-то делая на компе. Принтер заработал, и вышли какие-то бумаги, — вот, смотри, это оставшиеся доработки квартиры на Пикадилли. Отправишь их завтра вечером. — Отлично, — ответила я, смотря на бумаги, — это всё? — Пока всё. Если что, я с тобой свяжусь. В основном, день прошёл отлично. Я ответила не несколько писем, на звонки. Съела свой салат. Отправила пару бумаг про проекты туда-сюда. Ничего необычного. К концу дня Чарли уже не было в офисе. Он направился домой пораньше, чтобы успеть все дела до отъезда. После шестого я, как это бывает часто, достала свои ключи с брелком в форме сердечки и закрыла кабинет. Как только я вышла, меня встретил Джон с лучезарной улыбкой. — Хей, красотка, скучаешь?! — хихикнув, бросил он, кивая на свою белую тачку. С Джоном мы познакомились на одной из студенческих вечеринок. Он был другом моего однокурсника, я ему понравилась, а там всё как обычно. Он никогда не скрывал, что подкатывает ко мне, и что я ему нравлюсь, но я уже почти год держу его во френдзоне, и он, скажем так, согласен и на это, лишь бы я с ним общалась хоть как-то. Спросите, зачем? Он красивый, умный, смешной, внимательный, но... НО ОН НЕ ТОТ. Ах, что я говорю, меня поймут только девочки. По крайней мере, я твёрдо называю это — «Я просто пока не готова к отношениям. Я хочу посвятить всё своё время карьере». Или же — «Ты пойми, это испортит нашу с тобой такую хорошую дружбу». Да, я знаю, что я мразь. Но что есть, то есть. Джон — мой единственный нормальный знакомый здесь, и я не хочу его терять. Мои лондонские подруги, например, потерялись сразу после выпускного. А русские... русских уже нет давно. — Ты опять пришёл подвезти меня? — засмеялась я. — Конечно, Мария, я же говорил, что приеду, — с этими словами он подошёл к авто и открыл мне дверь. — Только давай с начала заедем к Лиз, я оплачу ей аренду за март. Он радостно кивнул, и мы сели в машину. Лиз — истеричная, больная хозяйка квартиры, которую я арендую, пока коплю на свою собственную. Это моя мечта — своя собственная квартира в Лондоне. Ах, скорее бы. Через минут 20 мы были у дома Лиз. Я оставила своего друга скучать за рулём, слушая какую-то скучную песню по радио, пока я побежала, открыла белую железную калитку и, пройдя по каменной тропе, постучалась в белую дверь. — А, ты... — её разочарованный тон при виде меня напомнил мне маму, — неужели решила оплатить аренду?.. — почему она меня так ненавидит? Я ещё никогда не опаздывала с оплатой. — Я тоже Вас рада видеть, мэм, — не медля, я протянула ей конверт с деньгами, — это за март, — добавила я, — увидимся через месяц. Она хлопнула дверью, пока я быстрыми шагами шла к машине, точно как ребёнок, идущий к кровати после того, как выключил свет в комнате полной монстров. — Теперь куда? — улыбнулся Джон. — Домой, — устало выдохнула я, — мне срочно нужен дневной сон. Домой мы приехали довольно быстро. Я поблагодарила Джона за то, что он меня подвёз. Тот, как всегда, меня обнял и сказал, что для него это только в радость. Я закрыла дверь квартиры и, оставив все вещи у зеркала в прихожей, еле дошла до дивана и завалилась спать. Забавно, но я даже не заметила, что осталась в кроссовках. Боже, Лиз меня убьёт. Надеюсь, здесь скрытых камер нет. Возможно, вы подумаете, что я не так много и сделала, чтобы так сильно устать. Но столько часов в этом шумном офисе, да и сплю я по ночам часа четыре. Бессонница мучает. Но я привыкла к ней. Она меня мучает уже 6 лет. Открыла я глаза очень резко, как будто после сна, когда падаешь с многоэтажного здания. Но такого сна не было. Я поняла, что мой телефон буквально разрывается там, в коридоре. Я медленно села на диван, чувствуя себя очень помятой и беспомощной и пыталась понять, какой это год, и где я вообще. Телефон не переставал звонить. Я поднялась и зашагала в сторону коридора, по пути, на ощупь, включая свет, потому что на улице были сумерки, а в доме давно уже царила недоброжелательная тьма. Здесь стояла какая-то мёртвая тишина, мерзкий холод проникал до самих костей, а разрывающийся от звонков и сообщений телефон почему-то только сильнее пугал меня. Какое-то странное чувство внутренней паники застряло в горле. Что-то было не так, и я под кожей чувствовала это. Я хорошо знала это чувство. К сожалению, слишком хорошо, чтобы ошибаться. Я взяла телефон. На экране было отчётливо написано «Лиз». И когда она перестала звонить, я увидела на экране 124 пропущенных вызова, а затем опять входящий звонок и та же надпись на экране. Я не представляла даже, что вообще происходит. Зачем ей звонить? Хмуря брови, я взяла трубку. — Сейчас же собирай свои грёбаные вещи и вали из моего дома! — Она заорала это, не успела я принять вызов и причём настолько громко, что я почти уронила свой телефон. — Что-то случилось? — Почти дрожа, спросила я. — Уходи из моего дома! Уходи! — Орала она, точно как человек, в которого вселился демон, — уходи! Я не хочу, чтобы моя семья была в опасности из-за тебя! — кричала она с пеной у рта, — я так и знала, что ты принесёшь мне только проблемы! — Я же сказала, что я починю эту лампочку, успокойтесь, прошу Вас. — Какая лампочка?! — упс, кажется, я ещё больше рассердила её, — уходи сегодня же! — Но я... я не понимаю... что случилось?.. — в недоумении мямлила я, — и мне некуда идти, прошу вас, не выгоняйте меня, Лиз, мне правда некуда идти, я отдала последние деньги Вам, — я не думала, что так будет, но меня бросило в жар, а затем и слёзы постепенно наполнили и затуманили глаза. Я чувствовала, что случилось что-то плохое, но не понимала что... — Даю тебе время до завтрашнего вечера! И чтобы духа твоего не было в этой квартире! — Сказала она и тут же бросила трубку. Я не понимала, что могло произойти. Да, Лиз поехавшая немного, но даже это на неё не похоже. Она много раз наезжала на меня, но всегда говорила что случилось. А сейчас... какая семья?.. какая опасность?.. Ничего не понимая, я набрала Джону, и тот, как назло, всё никак не брал трубку, хотя это на него не похоже совсем, он очень внимателен и из рук телефон не выпускает. Ну и денёк. Наверное, спит или неудобно ему. Отложив айфон на тумбочку, я зашла в ванную и открыла кран. Набрав в ладони холодную воду, я опустила в них своё сморщенное лицо, а затем встала, упираясь ладонями в раковину. Капли холодной воды стекали по лицу и по шее, оставляя за собой мокрые линии. Какая-то внутренняя тревога не переставала бить прямо в грудь, она росла, росла и росла, и мне пришлось принять чувство о том, что что-то начало происходить. Что-то... что-то чужое и неизвестное. Что-то, что за пределом моих возможностей и контроля. Вернувшись, я вновь взяла телефон и пальцы мои опять набрали Джону. На этот раз он ответил. Ну, конечно. Это же Джон. Он никогда меня не оставит и не предаст. Он поможет, я знаю. Я так обрадовалась, что даже чуть подпрыгнула. — Джон?! Джон, наконец-то! Я... я очень хотела с тобой поговорить! — Особо не обращая внимание на мёртвое молчание по ту сторону трубки, я не переставала тараторить, — Лиз... она выставляет меня из дома. У меня на жильё совсем денег нет, помоги мне, прошу, Джон. Я осталась на улице. Прошу, — по ту сторону ответа не было, только тишина, словно на кладбище в четыре утра, — Джон?.. — Убито протянула я напоследок. Только спустя несколько секунд его бесцветный голос завибрировал у меня в ушах. — Прости, Мария. Ничем не могу помочь. И услышала я только короткие гудки, которые разорвали душу мою в клочья, заставляя схватиться за волосы и начать медленно тонуть в собственном страхе, мыслях и неизвестности. Как же была я жалка в своей боязливости, там, на полу съёмной квартиры в чужом городе. Совсем одна... со своими мыслями... В ушах загудел мамин звонкий голос: «ты пропадёшь в этом городе, и когда это произойдёт, сюда не возвращайся, тебя здесь уже не будут ждать». И вроде ничего плохого не случилось, но я ничего не знала и не понимала и именно это меня сводило с ума. Мне казалось, что над моею головой летают призраки и смеются над моим жалким положением. Что-то холодное пробежало сквозь меня и я отчаянно упала в объятия тоски и депрессивных мыслей. Утром я нашла себя на кровати. Это были самые счастливые 5 секунд в моей жизни, когда я ещё ничего не помнила о себе и о своей жизни, но всё хорошее рано или поздно заканчивается, и реальность, показывая мне средний палец, словно по щелчку прошлась по мне, точно как автобус. Я тут же, подпрыгнув, села и поняла, что уже утро и, возможно, я проспала свою работу и меня уже уволили. «Проспала, значит», — подумала я, когда, перерывшись во всём доме, нашла телефон и увидела на часах 09:02. Пришлось ехать в офис на такси, одевшись во что попало, без макияжа и с пальмой на голове. Я смотрела в окно машины и думала о том, какая я неуклюжая. И без того последние шесть лет единственное, что я заводила — был будильник, а вчера я даже этого не сделала. В добавок к этому всему, мне ещё и пришло сообщение.«НАДЕЮСЬ, ТЫ СОБРАЛА УЖЕ СВОИ ВЕЩИ?»
Хм. Угадайте от кого оно. Нет, я ничего не собрала и я почему-то искренне надеюсь, что вечером, когда она придёт, я смогу найти с ней общий язык. Зайдя в офис, я поспешила в кабинет, шумя ключами. Не успела я снять своё пальто, как, отодвинув стеклянную дверь, ко мне зашла Анджела — одна из работниц, с которой мы довольно неплохо ладим. — Эй, как жизнь? — улыбнулась она. — Не очень, — фыркнула я. Анджела хмыкнула и, посмотрев в сторону зловещего главного кабинета управляющей, выдала. — Тогда у меня для тебя плохие новости, — я замерла. Ещё одной плохой новости я не выдержу, — тебя вызывает мымра. Вешая своё несчастное пальто, я что есть сил закатила глаза. Только не это. Точно из-за очередного опоздания. Анджела оставила меня одну. Я тоже вышла после неё и зашагала к нашей мымре. Мымра — наш босс. На самом деле, сама пока точно не знаю, как её зовут. По -моему, Белла. Да на самом деле мне всё равно. Она ядовитая стерва, которая шипит на всех вокруг. — Третье опоздание за неделю, — зашипела она под своим мерзким носиком, как только я закрыла за собой дверь и в её кабинете вновь стало тихо, — как ты это объяснишь? — Всё это время она смотрела в окно, но после этих слов она повернулась и, стуча дорогущими каблуками, подошла к своему столу и плюхнулась в удобное кресло. — Я... — Хотя нет, не объясняй, — перебила она меня, подняв ладонь, — я так и знала тогда, что не стоило тебя брать. Если бы не Чарли... — затем она замолкла, впадая в свои мысли и смотря в одну точку, куда-то в пустоту, — ТЕМ НЕ МЕНЕЕ, — вдруг хлопнув по столу, воскликнула она и опять встала, — я с радостью сегодня тебя уволила бы, если бы не новый заказ. Они хотят Чарли, но так как у него ещё есть заказ, ехать должна ты. — Ехать? — хмуро спросила я, — зачем ехать, если мы можем работать онлайн? — Это уже решаешь не ты, дорогуша, — вот дрянь, — заказчик очень важен для нас, и он хочет, чтобы наши специалисты работали оффлайн, чтобы всё было на высшем уровне, — она, садясь за свой компьютер, начала что-то искать и продолжила, — специалистом тебя, конечно, не назовёшь, но у меня нет другого выхода. Будешь всё время поддерживать связь с Чарли, чтобы тот говорил, что надо делать. Это большой особняк, надо там всё красиво спланировать — от цвета плитки в туалете, до формы часов на стене. Заказчик так мил к нам, что всё там обустроил, чтобы ты оставалась и работала там, а не шаталась по отелям. Если провалишь этот заказ, вылетишь отсюда сразу же. И помни, ты берёшь этот заказ благодаря Чарли и своим знаниям русского языка. В этот момент что-то во мне содрогнулось. Давно я не слышала это слово... — Русского?.. — неуверенно произнесла я, — а при чём ту... — Боже мой! Ты такая тупая или притворяешься?! — воскликнула она, — ты летишь в Москву, дорогуша, так что собирай свои чемоданы, — по ощущениям, я не шевелилась целую вечность, обдумывая, правильно ли я всё слышу, или это недосып даёт о себе знать, — тебе повезло, что ты едешь в Россию, хотя бы не будешь никого бесить своим кривым английским. Да, её всегда бесил мой акцент, но теперь это всё было неважно. Мне негде жить, у меня нет никого, но даже это теперь кажется раем, когда для меня мой босс передо мной прямо сейчас бронирует билет в мой персональный ад. Туда... в то место, о котором мне снятся кошмары уже шесть лет. Шесть долгих лет, преодолевая все трудности, я лишь бежала, а теперь моя жизнь хватает меня за шкирку и говорит: «поигралась и хватит». Только не это. Скажите, что это чья-то плохая шутка. Или что это один из моих кошмаров. Если это так, разбудите меня немедленно.