Неправильный опекун

Во время незапланированных каникул Локи почти постоянно где-то пропадал, но обязательно появлялся в доме Поттеров раз в сутки. Он посвящал несколько часов занятиям с Гарри, давал ему задания для самостоятельной тренировки, немного беседовал с Иолантой и снова исчезал. Зато все тринадцать ночей Йоля дети могли восхищённо наблюдать и участвовать в самых настоящих ритуалах приветствия Солнечного Бога. — Сэр, а он правда умирает и рождается каждую ночь? — с любопытством поинтересовался Гарри, помогая укладывать дрова для костра на специальной площадке. Место, выбранное Локи, находилось посреди поляны, окружённой высоченными деревьями. Снега вокруг было столько, что очищенный для ритуала пятачок находился словно в белоснежном колодце глубиной почти по плечи невысокому Поттеру. — У Древних свои причуды, — хмыкнул Локи, нанося рунный рисунок на мёрзлую землю. — Запомни, малыш, если ты не почитаешь богов, то и не защищён от их недовольства. Подарков не жди, великим не до мелочей, но в этом случае игнорирование намного лучше высочайшего внимания. — Сэр, но ведь вы тоже бог! — Я — бог для мидгардцев, которые стали свидетелями моих появлений в этом мире в стародавние времена. Когда же это было-то в первый раз? — Локи на мгновение задумался, но потом беспечно махнул рукой. — Давно, я тогда только-только вступил в статус совершеннолетнего и мне позволили воспользоваться Биврёстом. Сестра в тот период не покидала Хельхейм, братец где-то воевал, а я решил осмотреться неформально. Тогда я ещё не умел открывать врата между мирами, и поэтому появился здесь… достаточно эффектно. — Как это, сэр? — Гарри с восторгом слушал неторопливый рассказ опекуна о тех событиях, о которых он читал в книгах. — И почему вас называют Богом Огня? — Межмировой мост выглядит как светящийся столб, выжигающий на месте прибытия огненную печать. Древние люди боялись молний и грома и считали пламя чем-то живым и очень опасным. И тут они видят существо, упавшее с небес в потоке света. В общем, всё произошло само по себе. В некоторых местах мне давали личные имена, где-то просто ограничивались званием «бог», не забывая меня даже через несколько поколений. Всеотец тоже время от времени навещал Мидгард, как и Тор, да и прародительница твоя тоже не сидела на месте. Бесконечная жизнь довольно скоро становится скучна, вот все и ищут развлечений. — Сэр, а сколько вы живёте? — Даже не знаю, что и сказать, — потёр подбородок Локи, осматривая место будущего ритуала. — Вообще-то мы бессмертны, но это не значит, что мы не можем умереть. Звучит непонятно… — Нет, я понял, сэр, — энергично кивнул Гарри. — Можно ведь погибнуть и не от старости, а от болезни или от ран. — Да, ты прав, наши воины после смерти перемещаются в специальное место, где пируют со своими собратьями до скончания времён. — Звучит жутковато, — поёжился Гарри. — Разве это не надоедает? — Познакомишься с Тором и поймёшь, что некоторые могут пьянствовать и бузить сколько угодно и в любом возрасте, — хмыкнул Локи. — А я встречусь с ним?! — чуть не поперхнулся от возбуждения Гарри. — Он прибудет на Землю?! — Хм, я удивлён, что прошёл уже месяц, как мы узнали о тебе, а этот неугомонный до сих пор не появился здесь. Тор очень простодушен и громогласен, но не позволяй внешнему заслонить внутреннее. Как бы он ни прикидывался неотёсанным воякой, его воспитывали как будущего царя, держащего все миры Иггдрасиля под своей рукой. К тому же брат, как и я, знает все языки, существующие во вселенной. Он немного взбалмошный, но под его началом армия Асгарда не терпит поражений уже много веков подряд, с тех пор как сестрица отошла от воинских дел. — Богиня Хела была военачальником?! — закашлялся Гарри, хватанув холодный воздух полной грудью. — Она была самым гениальным стратегом и безжалостным командующим, да и сравниться с ней в индивидуальной мощи сможет не каждый могучий воин. Хела может двумя пальцами сломать самое сильное зачарованное оружие. — Локи усмехнулся, протягивая руку подопечному и перенося их обратно в дом Поттеров. — Существует пророчество, что именно твоя дражайшая прародительница однажды устроит Рагнарёк и уничтожит Асгард силой своего гнева, так что лучше не зли её, малыш. — А я что, и богиню Хелу увижу?! — окончательно сломался Гарри, падая на диван в гостиной. Иоланта выглянула из кухни, приветливо кивнула им и снова скрылась за дверью, откуда доносились аппетитные запахи свежеиспеченного хлеба и мяса. — А ты не хочешь? — удивился Локи, устраиваясь в кресле у камина. — Не то чтобы… — замялся Гарри. — Просто, я же такой… простой неудачник, боюсь, что она разозлится, узнав меня ближе. — Глупый ребёнок, родню любят не за достижения, а просто так. Ну или ненавидят, — хмыкнул Локи, добывая из ниоткуда свой любимый бокал с вином. — Запомни, что от тебя не требуется ничего особенного, Хела видела столько душ, что её уже ничем нельзя удивить. — Надеюсь на это, — пробормотал Гарри. — Так не хочется, чтобы она возненавидела меня. — Всё будет хорошо, малыш, ненависть и Хела несовместимы, — рассмеялся Локи. — Твоя прародительница — олицетворение добра!

***

Восстановление Хогвартса шло медленно, но благодаря совету попечителей нужная сумма на закупку мебели и стройматериалов всё же была собрана. Министерство выделило половину требуемых на ремонт галеонов, что-то пожертвовали британские маги, и к концу декабря большая часть замка была готова принять жильцов. Поезд увёз учеников с платформы девять и три четверти утром девятого января. Родственники проводили взглядами исчезающий вдали последний вагон и отправились по домам, в отличие от Локи, решившего прогуляться в министерство. Местное магическое правительство его не волновало, а вот некая «Арка Смерти», о которой он прочитал в памяти поддельного профессора-инвалида, возбуждала определённый интерес. Прогулявшись по этажам и не обнаружив ничего достойного, Локи попал в странный зал, наполненный огромным количеством стеклянных шаров. Длинные стеллажи, тянущиеся куда-то вдаль и ввысь, были забиты тысячами записанных предсказаний. Это было что-то вроде местного артефакта-думосбора, рассчитанного на одно воспоминание, хотя кто именно занимался сбором «свидетельских показаний», было не очень понятно. Около получаса Локи бродил по рядам, вчитываясь в короткие надписи, прикреплённые к разновеликим шарикам, пока ему не надоело это дурацкое занятие. По идее, где-то здесь пылился и бред о Гарри-Избранном-Поттере, но искать его наугад было делом бесполезным. Хоть несчастный клеймёный полубезумный смертный, изображающий профессора ЗОТИ, и был убеждён, что это пророчество истинное, но Локи прекрасно знал, насколько глупо доверять подобной информации. За свою долгую жизнь он столько раз видел пророков и прорицателей разного пошиба, впадающих в транс по любому поводу, что почти все их слова пропускал мимо ушей. Вселенных великое множество, и о какой именно идёт речь, было почти невозможно угадать. Да и если бы угадал, что с того? Благотворительностью Трикстер не занимался, любовью к посторонним разумным не страдал, поэтому и спасать никого не собирался. Гарри, случайно ставший его подопечным, заслуживал внимания, но… Скажем так, бессмертный йотун относился к нему скорее как к забавному питомцу, временно привлекшему его интерес. Что поделать, слишком уж быстро умирали мидгардцы, слишком торопливо жили, слишком небрежно относились ко всему, слишком элементарны были в любом отношении. Возможно, когда-нибудь они станут настолько сильны, что смогут заинтересовать жителей других миров всерьёз, но пока они являлись неразумными детьми, играющими в своей песочнице. За раздумьями Локи прошёл ещё несколько помещений, заполненных странными и иногда нелепыми артефактами. Немного заинтересовался он хроноворотами, заполненными песком с берега реки Гьёлль. Зачем сестрица много веков назад притащила его в Мидгард, было непонятно. То ли пыталась продлить жизнь своему любимому колдуну, окружив их замок барьером, искажающим время, то ли просто чудила, но хозяйственные маги умудрились изготовить машину времени. Конечно, полноценно она не работала, перенося исключительно в прошлое и имея кучу условий, но всё же подобное изобретение заслуживало уважения. Локи даже немного задумался о том, чтобы найти артефактора и побеседовать с ним, если тот ещё не умер. Мало ли что говорят о сроке жизни мидгардских магов, наверняка настоящие «мастодонты» просто не обнаруживают себя. Зачем вызывать зависть и лишние вопросы, когда можно спокойно пропасть из виду на сотню лет, а потом легализоваться как собственный потомок. В общем, Локи решил уточнить этот момент, а все имеющиеся хроновороты изъять — сестрицыно наследство! Сказано — сделано, несколько десятков артефактов скрылись в пространственном кармане, словно их никогда и не было в самом таинственном и секретном отделе, а довольный похититель отправился дальше. Главная цель дожидалась его в огромном зале-пещере, чьи своды терялись во мраке, который не мог разогнать даже свет зачарованных огоньков, созданных Локи. Каменная плита с разломом посередине была увенчана высокой аркой, внутри которой колыхалось полупрозрачное марево. Чуть слышный потусторонний шёпот доносился из-за мерцающей завесы. Тьма клубилась вокруг, словно живая. Локи неторопливо обошёл сооружение, прислушиваясь к тихим звукам и читая надписи, выбитые на каменных столбах. Наконец он закончил осмотр и приблизился к арке, сплетая заклинание, сияющее изумрудными искрами. Лёгкая узорная сеть легла поверх туманного марева, вспыхнув на миг снежной белизной. Неожиданно послышался топот и ворчание, прерываемые чьим-то громким сопением. Завеса разорвалась, и из огромной прорехи появилась оскаленная морда чудовища с четырьмя алыми глазами. С огромных острых клыков капала ядовитая слюна, оставляющая оплавленные следы на камне. Чёрный нос дёрнулся, раздувая ноздри, уши встали торчком. — Гарм! Малыш, ко мне! — радостно воскликнул Локи, увидев своего любимца. — Иди сюда! — Гр-р-рау! — рявкнул пёс и уже без опаски протиснулся целиком в туманную брешь. Благодаря величине арки сделал он это без особых затруднений и тут же бросился к любимому почти хозяину. — Ну-ну, хороший мой, соскучился, — довольно ворковал Локи, почёсывая огромную башку, которой Гарм тыкался ему в грудь, наклонившись для удобства. — Чудовище моё! Никто тебя не любит так, как я, никто с тобой не играет. — Это кто там кого не любит? — послышался густой бас, и из Арки выступила огромная фигура, упакованная в чёрные доспехи. — Модгуд! Красавица моя! — поприветствовал великаншу Локи. — Тебя тоже обижают, пока я занят? — Ну надо же, божественный Трикстер совершил новое чудо, — усмехнулась та в ответ. — Утерянный вход в разлом между мирами найден и снова работоспособен. Госпожа очень обрадуется такому подарку. — Да, вот такой я молодец! Восстановил прямой выход в Мидгард с Хельхейма, — очаровательно улыбнулся Локи. — Сестрица со мной в жизни не расплатится! Теперь она сможет спокойно шастать на прогулки сюда, не ставя в известность Хеймдалля. — Ты прав, великий принц, — кивнула Модгуд. — Это лучший подарок для госпожи! — Какой ещё подарок? — нахмурился Локи. — Ничего личного, я с неё что-нибудь обязательно стребую! — А как же её юбилей? — вкрадчиво поинтересовалась великанша-хранительница входа в Хельхейм. — Что, прямо круглый-круглый? — скуксился Локи. — Ага, аж три нуля на конце! — Вот же… ла-адно, придётся и впрямь делать подарок старушке. Такое не пропустишь: аж три нуля! — Не расстраивайся, прекрасный Бог Огня, ты ещё что-нибудь откопаешь полезное, и госпожа не оставит тебя без награды! — заверила Модгуд. — Гарм! Паршивец! Что ты творишь?! Пёс тем временем обнюхал всё вокруг и оставил «метки» на Арке, основательно полив её своим пахучим «естественным реагентом». Он довольно рыкнул и снова начал ластиться к Локи, выпрашивая ласку. Тот гладил его по жёсткой шерсти, перебирал острые иглы на холке и почёсывал под мощной челюстью, с которой текла слюна. Расстроенный Гарм с трудом оторвался от нашедшегося почти хозяина, когда Модгуд начала загонять его обратно в портал. — Я доложу госпоже, принц, жди её вскоре в гости, а то она опять захандрила и заскучала, — сообщила напоследок великанша, скрываясь в туманном мареве. Ещё пару мгновений слышался недовольный лай пса и её ворчание, а потом разрыв снова плотно сомкнулся, отрезая мир мёртвых от Мидгарда. — Вот какой я хороший брат, — прошептал Локи, отправляясь в обратный путь. — Активировал для сестрицы вход, который угас со времени её последнего посещения. И главное, вовремя как, а то не знаю, что бы она со мной сделала, забудь я про подарок. Дамы очень трепетно относятся ко всяким датам. Подумать только, три нуля! Ещё пара шагов, и его силуэт рассыпался искрами, и в зале снова стало тихо и темно. Через мгновение он ступил на ковёр, расстеленный перед камином в гостевых покоях Хогвартса. Пламя ярко пылало, саламандры танцевали на горящих дровах. Беззвучно появился эльф, который с поклоном поприветствовал божественного господина. До прибытия поезда со студентами было ещё несколько часов, так что Локи неторопливо пообедал и отправился на осмотр восстановленного замка. Башни отстроили, пробоины в стенах залатали, стёкла в окнах восстановили или поставили новые, крышу настелили. В алтарном зале мягко сиял камень, рядом с которым сидели прямо на каменном полу несколько старых домовых эльфов с младенцами в лапах. Увидев Локи, все подскочили, но тот благодушно махнул рукой, разрешая им восстанавливаться дальше. Духи были зависимы от сырой магии, дающей им силы для колдовства и жизни. Далее последовал осмотр библиотеки и больничного крыла, а под конец он отправился в директорские покои. Дамблдора не было на месте, а его феникс тут же принялся жаловаться на скуку и одиночество. Бессмертная птица, привязанная к старому замку ритуалом, просила свободы, и Локи, уступив мольбам, разорвал связь с алтарём. В конце концов разумная тварь почти тысячелетие была рабом магов, пора бы и честь знать. Довольный феникс пропел благодарственную песню и исчез, ярко полыхнув на прощание. Два огненных пера медленно опустились на ладонь Локи. Тот только фыркнул: взятки частицами собственного тела ему давно не преподносили. Огонь в камине позеленел, и из него выступил Альбус. Увидев незваного гостя, стоящего возле пустого насеста с перьями в руках, он встревоженно спросил: — Что-то случилось с Фоуксом? Он пострадал? — Нет, — усмехнулся Локи, рассматривая свою законную добычу. — Он, наоборот, сейчас стал счастливым и свободным существом. — Как? — растерянно вздохнул Альбус и тяжело осел в кресло. — Сказал, что он слишком стар для всего этого дерьма.