***
Сяо больше не мог просто лежать. Благодаря целебному чаю Чжун Ли, его добрым и понимающим словам, которых адепт так боялся, а еще в теплой и уютной постели он чувствовал себя намного лучше. Рана на спине не беспокоила так сильно, как прежде, а разум становился яснее. Адепт так и не смог узнать, как долго он пребывал без сознания. Его внутренние часы твердили, что прошло несколько дней. Несмотря на относительно неплохой настрой, его смешанные чувства никуда не делись. Как бы лучше ему не становилось от поддержки других, он все еще винил себя. Прежде всего, он — адепт. Они созданы для защиты Ли Юэ и людей, проживающих там. А Сяо почти совершил непоправимое — убил человека, ни в чем не повинного. Сяо надеялся, что путешествие, к которому он пока что готовился лишь морально, поможет ему остудить мысли и, в конечном итоге, прийти в себя. Может, именно поэтому Чжун Ли являлся в некоем роде просветленным адептом? Как никто другой, он понимал важность долга, но также и понимал, в какой момент времени нужно уйти. У Сяо такого причудливого механизма, который мог бы дать ему хоть малейшую на это подсказку, не было. Он верил, что наставления бывшего Анемо Архонта в какой-то степени ему помогут. Верил, что если быть как можно дальше от того, что так сильно вскружило голову и давило, то все наладится. Это решение далось ему с трудом, но он не мог выбрать иной путь. Мысль о том, что ему нужно будет покинуть Ли Юэ, была просто панически отвратительна. Оставить то, на что он потратил столько лет. Нет… Нет, нет, нет. Ему нужно было сделать. Ведь Чжун Ли смог. Он должен быть таким же сильным, до самого конца. Как оказалось, принять правду было сложнее любой битвы с геовишапами и изгнания демонов. Сяо вышел из небольшой, но светлой и очень приятной комнаты, подметив, что хотел бы чаще ощущать себя в комфортной обстановке. Этим мыслям он усмехнулся. Такими повадками он все больше походил на человека. Но не сказать, что это было плохо. Он осторожно прикрыл дверь, оглядываясь по сторонам. На лестничной площадке никого не было, как и всегда. Наверное, когда солнце было так высоко, все занимались делами, а постояльцы двора Ваншу отдыхали внизу, гуляли и купались. Адепт поднялся по, скрипящим под тяжестью тела, ступенькам, подметив, что даже Верр Голдет отсутствовала на своем месте. Из приоткрытой огромной комнаты всегда веяло прохладой. Сяо подошел как можно ближе к краю балкона и полной грудью вдохнул аромат песчаного дерева. Он казался слегка терпким, но вполне в духе этого места. Ваншу полностью пропах этим древесным ароматом. На самом деле, Сяо не знал, зачем пришел сюда. Он любил частенько сидеть на крыше постоялого двора, сразу убив одним выстрелом двух зайцев: отсюда он мог любоваться невообразимым видом, что открывался с такой высоты, и мог отчетливо увидеть хиличурлов, что частенько ошиваются по близости. Ему было жизненно необходимо поговорить с Венти сейчас. Не то чтобы ему хотелось… Это было нужно. Если бы не его музыка, не его слова… Сяо бы не решился на это, а остался бы демоном, разнес пол Ли Юэ и подорвал доверие самых близких для него адептов. — Кажется, ты меня искал? — сверху, на краю крыши сидел бард. Его тон был спокойным, ровным и без единой насмешки. Такое поведение однозначно располагало. Сяо обернулся и вопросительно взглянул на него. Кажется, Венти собирался подняться и спуститься к нему, но адепт отрицательно мотнул головой и тотчас переместился на черепицу рядом с бывшим Архонтом. — Не думал, что найду Вас здесь. — Пф. Снова перешел на «Вы»? Кажется, я говорил тебе об этом, — самодовольно усмехнулся бард, свесив ноги с крыши. — Я не могу относиться к Вам иначе после того, что Вы сделали для меня, — Сяо опустил голову, чувствуя себя чуждо. Словно он не должен быть здесь, не должен говорить этих слов. Он должен был умереть от руки Чжун Ли. «Нет, я не должен об этом думать. Я смогу прийти в себя. Мне лишь нужно больше времени…» — Еще бы. Думал, что ты так просто умрешь и избавишься от всех мук человечества? Ну уж нет. Тебе стоит отнестись серьезнее к своей собственной жизни, особенно в свете последних событий, — Сяо ничего не ответил на эти слова. Да это и не нужно было. Оба достигли того уровня межличностного понимания, когда по одному виду становилось ясно, что Венти был прав. — Раз ты хотел поговорить со мной, значит, ты решил уйти? — Да. — Что ж. Хорошее решение. Хоть оно и было принято под давлением. — Частично, но я сам этого хочу, — вдруг начал Сяо, сложив ладони вместе и прикрыв глаза. Золотой взгляд спрятался за темными локонами. — Я хочу понять… что значит быть свободным. В понимании господина Чжун Ли, в Вашем понимании. Может, именно так я узнаю, что мне делать дальше? — Отличная мысль, адепт Сяо. Так… Значит, мы отправляемся сейчас? — Я… Думаю, мне стоит отправиться одному. Венти даже не стал уточнять. Он ясно понимал его мотивы. Получив положительный кивок, бард облегченно вздохнул. — Я покину Ли Юэ вместе с тобой, но дальше вернусь в Мондштадт. Скажем об этом Чжун Ли? — Не хочу прощаться с господином Чжун Ли. Мне кажется, если сделаю это, то уже не смогу уйти, — Сяо мельком посмотрел на две фигуры вдали от постоялого двора в последний раз.***
Чжун Ли еще некоторое время сидел внутри комнаты, так любезно предоставленной Верр Голдет, и молча размышлял. После всего произошедшего к нему наконец пришло осознание, что он не может просто так взять и покинуть Ли Юэ сейчас. Осталось много незавершенных дел. Ему хотелось как можно скорее их закончить, но… Быстро с подобным не справиться. К счастью, Чжун Ли прекрасно знал, что у них с Тартальей было предостаточно этого времени. Охваченный мыслью быть рядом с любимым человеком, Чжун Ли совсем потерял голову, забыв о других важных делах. Забыв о том, что в первую очередь он Архонт, и не может просто так покинуть земли, которые когда-то защищал ценой собственной жизни. Он смог собраться с мыслями и отодвинуть свои желания «на потом». Сейчас важнее всего было сделать то, что он должен, а не то, что он хотел. Свобода — это прекрасное чувство. Но чтобы достичь свободы, нужно столкнуться с трудностями, хочет он этого или нет. Единственное, что действительно пугало его, так это реакция самого парня на такое решение. Но у него не было другого выбора. Им был просто необходим этот перерыв. Не только для того, чтобы Чжун Ли успел завершить все дела, связанные с адептами, но и чтобы хоть на одну сотую долю привык к обществу людей, научился их понимать и говорить с ними. В свое оправдание Чжун Ли хотел бы сказать, что ему довольно неплохо удавалось обманывать людей все то время, что ему приходилось скрываться под маской обычного человека. Это давало надежду на то, что их разлука будет не такой скорой. Чжун Ли спустился вниз на лифте и вышел на площадку рядом с постоялым двором. Здесь его встречал живописный вид на широкие поля, который были редким исключением для Ли Юэ. Мужчина знал, где находился Тарталья сейчас, так что незамедлительно пошел в сторону деревянного моста, за которым Тарталья… тренировался. Было непривычно видеть его настроенным настолько серьезно: все его тело казалось напряженным, мышцы играли, по открытым шее и ключицам стекали капли пота. Чжун Ли было интересно, что заставило его усердно тренироваться. Если вспомнить, то на Тарталье лица не было с того момента, как Сяо пришел в себя. Зная рыжеволосого, тот точно не был перепуган в тот момент. В этом было что-то другое. Он был на удивление молчалив все время, не пререкался и не пытался в чем-либо переубедить мужчину в его отношении к Сяо, как он бы обычно это делал. Тарталья так резко поменялся. Его внутреннее ядро, что всегда было цельным, будто раскололось, но причины Чжун Ли назвать не мог. Темноволосый подошел к парню и с печальной улыбкой помахал ему рукой. Кажется, оба понимали, к чему приведет эта улыбка. — Тарталья, я… — Чжун Ли был прерван легким мотанием головы. Это заставило мужчину нервно сглотнуть застрявший в горле ком и внимательно уставиться на парня. — Постой, Чжун Ли. Прежде, чем ты начнешь, я хочу сказать кое-что, — клинки из Гидро рассеялись на тысячи маленьких кристалликов, а затем пропали. Тарталья подошел ближе к Чжун Ли и, вытерев пот с лица, продолжил. — Я думал, как здорово было бы поскорее отправиться с тобой в Снежную, показать тебе мой дом, познакомить с семьей и просто… Быть рядом друг с другом. Но это было чертовски наивно. Ты стремишься стать абсолютно другим, а на это нужно время. Время нам обоим, — мужчина изменился в лице. Он стал серьезнее, но взгляд его все еще выражал беспокойство. — Я был слишком высокого мнения о себе и не замечал ничего дальше собственного носа. Когда я проиграл Сяо, я наконец это понял. Поэтому на некоторое время, но наши дороги разойдутся. — Ты прав. Нам обоим нужно время. Чжун Ли не смог сказать ничего больше. Внутри было пусто. Он лишился двух дорогих ему людей в одночасье, хоть и знал, что эти потери были временными. Оба разумом понимали, что это было необходимо, но стук сердца болезненно отдавался в ушах, словно сейчас разлетится на куски. Сердце хотело забыть обо всех обязанностях и покинуть эти чертовы земли, но разум помогал сдерживаться, твердил о том, что им нужно быть сильнее. Ради себя. Ради друг друга. Чжун Ли почувствовал приятное тепло чужих рук на своих даже через перчатки. И вот сейчас, когда все пошло не так как мечталось, он мог непринужденно улыбнуться Тарталье, потому что ради него, такого смелого, любящего и с яркими голубыми озерами в глазах, можно было ждать тысячелетиями, которые казались для мужчины скоротечными. Хоть у Тартальи и не было того времени, которым могли похвастаться Архонты и прочие божества, у него было упорство. А еще в противовес вечности, из-за нехватки времени, он просто был обязан как можно скорее воссоединиться с Чжун Ли. Ради их общего блага. — Я смог вылечить брата благодаря тебе. Думаю, нужно искать в жизни новую цель. Попробую вступить в Фатуи, хочу добиться чего-то большего, чтобы соответствовать… Конечно, это займет немало времени… — Думаю, с твоим способностями все пойдет куда быстрее. — Что ж, раз это говоришь ты, тогда я спокоен, — они мягко улыбнулись друг другу. Тарталья поднял одну из ладоней Чжун Ли к своему лицу и поцеловал ее через перчатку. — Я должен быть достаточно силен, чтобы такой, как я, был по праву достоин тебя, — парень прижал Чжун Ли к себе, а тот, уткнувшись лицом в плечо, прикрыл глаза. Последние минуты наслаждения чужим телом казались эфемерным, утекающим сквозь пальцы, туманом. — Не говори так… Я тоже совершал ошибки. Мне предстоит огромная работа над собой, чтобы стать хорошим человеком. И тогда я смогу познакомиться с твоей семьей. — Уверен, ты им понравишься. — Очень надеюсь. Надеюсь, что этот момент скоро настанет.***
Они снова в порту. Как в прошлый раз. Только теперь Тарталья не может передумать. Все было как обычно. Но сейчас сердце не болело. Было пусто. Цици и Тевкр стояли в сторонке и оживленно говорили о чем-то. Голубоглазый мальчишка был одновременно рад, что вернется к своей семье, но вместе с тем и опечален — ведь тут он оставляет близкого друга. — Ци Ци такая маленькая, что может поместиться к нам в сумку. Братик, давай заберем ее? — пошутил Тевкр, вызвав у обоих парней тихий смех. — Боюсь, Бай Чжу такое не одобрит. — Цици предлагает взять с собой и Бай Чжу тоже. — Отличная идея! — мальчик крепко обнял подругу. — Кажется, они будут сильно скучать друг по другу… — подметил Тарталья, поджав губы в усталой улыбке. — Да… Кажется, все так… — голос Чжун Ли был совсем невеселым. Обоим было тяжело прощаться. А мужчина, кажется, впервые проявил то, к чему было трудно приспособиться. — Что я вижу. Чжун Ли, ты расстроен? — эти слова заставили темноволосого вздрогнуть и растерянно уставиться на Тарталью. — Глупый вопрос, Тарталья. Конечно же, я расстроен, — мужчина скрестил руки у груди и закатил глаза. — Что ж, раз так… Значит, мы увидимся намного раньше, — Тарталья заглянул в блестящие глаза Чжун Ли и указательным пальцем поправил выпавшую из-за уха прядь темных волос. — Если это намек, что я все больше похожу на человека, то ты окажешься единственным, кому придется в итоге постараться. — Хорошо, «господин» Чжун Ли, — рыжеволосый потрепал мужчину по волосам, заставив того слегка покраснеть. За свою долгую бессмертную жизнь Чжун Ли познал очень много трудностей. Но сейчас, когда близкий сердцу человек грустно, но в то же время с надеждой, улыбается ему, он понимает, что нет ничего страшнее разлуки с теплом и комфортом, несравнимыми и с самым прекрасным дворцом Ли Юэ, ни с горой золота, за которым стремятся многие. Хоть и на время, но он лишается человека, к которому никогда ранее так не тянуло. Было больно, но нужно было двигаться дальше. Эта боль помогает ему улыбнуться в ответ, а затем крепко прижать к себе, уткнуться плечом в его шею и вдохнуть запах моря. Эта боль помогает ему смириться и ждать, пока они встретятся вновь. Они стояли в полной тишине, крепко прижимаясь друг к другу, пытаясь насладиться последними минутами. Внезапно, в голове Чжун Ли промелькнула мысль, которая явно ему не принадлежала. Легкое головокружение покинуло его так же быстро, как и появилось. «Увидимся, господин Чжун Ли» Чжун Ли никак не отреагировал на эту фразу, возникшую в голове. Лишь облегченно выдохнул в плечо возлюбленного. Волосы упали на глаза, прикрывая янтарный взгляд. Этих едва уловимых минут спокойствия было достаточно, чтобы наполнить моральными силами. Тишина перебивалась биением их сердец, приглушенным дыханием и последующими звуками внезапного поцелуя. Тарталья переместил ладони на щеки Чжун Ли, и после легкого кивка глазами со стороны мужчины коснулся его губ. Медленно поцелуй углублялся, от чего оба буквально задержали дыхание, лишь бы прочувствовать этот момент до самого конца. — Я буду скучать по тебе, — Тарталья вновь улыбнулся. Эта улыбка дарила покой Чжун Ли, хотя он был почти уверен, что парню также трудно было подавить в себе бурю эмоций, которая была против возвращения на родину без Чжун Ли. Но им обоим нужно время. Нужно доказать себе, что они достойны той жизни, к которой стремятся. Доказать, что они достойны друг друга. — Я тоже буду скучать… Очень сильно… — оторвавшись от губ любимого, он опустил руки с щек на плечи, а затем переместил их на ладони. — Я буду писать тебе каждый день, хоть письма и будут идти долго. — Все в порядке. Мне достаточно мысли, что мы еще увидимся, что это не конец. Когда ты приедешь в Снежную, вот увидишь, я стану одним из Предвестников. Тогда я точно буду таким же сильным, как ты, — Тарталья подмигнул мужчине. — Ха-ха. Уже не терпится увидеть, — Чжун Ли не смог сдержать легкого смешка и непринужденной улыбки. — Корабль до Снежной отправляется через пять минут! Прошу всех зайти на борт, а провожающих уйти! — с палубы послышался бойкий женский голос, от которого взгляд Тартальи слегка поник. Но ему нужно было взять себя в руки. Ради себя. Ради будущего. Ради их будущего с Чжун Ли. — Братик, нам пора идти! — воскликнул Тевкр, потянув старшего брата за рукав рубашки. Парень согласно кивнул и взял младшего за ладошку. С тяжелым вздохом, братья поднялись на борт и смотрели на оставшихся стоять на пристани — Чжун Ли и Ци Ци. — До встречи, Чжун Ли! — Тарталья не мог просто уйти в каюту, не мог перестать смотреть на отдаляющуюся фигуру возлюбленного, который остается совсем один. Никто из них не знает как долго продлится эта разлука. Именно поэтому парню нужно будет усиленно стараться, чтобы встретиться как можно быстрее. Чжун Ли не стал кричать в ответ. Он лишь с легкой улыбкой махал ему, а затем, увидев, что Тевкр выглянул с борта корабля, поднял Ци Ци на руки. Девочка ухватилась одной рукой за шею мужчины, а другой быстро, как только могла, махала другу. В какой-то момент корабль превратился в маленькую тусклую точку на горизонте. От этого вида повеяло холодом и одиночеством, которое пропадет тут же, стоит ему вспомнить, ради чего они это делают. Подул осенний ветер.***
Дни летели так быстро, что Чжун Ли перестал замечать, как легче становилось дышать с каждым днем. Тоска по Тарталье постепенно проходила в кругу других адептов, которые были с ним до самого завершения миссии по воскрешению умерших адептов. Теперь, когда самое страшное и тяжелое позади, когда все, кого можно было спасти, в порядке, Чжун Ли вновь остался один. Он долгое время не знал с чего начать. Все адепты покинули Тейват. И даже Сяо, на которого мужчина мог положиться, отправился в путешествие. Как бы сильно он не хотел, потревожить его он просто не мог, да и вряд ли бы юный адепт смог бы поведать ему о том, что значит быть человеком. В итоге пришлось раздумывать самому. Какое-то время он провел в Ваншу, где бы госпожа Кэ Цин до него точно не добралась. Сначала все ограничивалось общением с Верр Голдет — владелицей постоялого двора. Из ее рассказов и некоторых перепалок с мужем, которые Чжун Ли успел застать, он понял, что разницы между общением людей и бессмертных существ практически нет. Разве что темы, которых они касались, были далеки друг от друга. Чжун Ли направился в деревню Цинцэ. Это место располагалось дальше всего от гавани, да и там было довольно спокойно. Мужчина чувствовал, что, не будь Ли Юэ под строжайшим запретом, он бы не справился со стремительным потоком людей в городе, потому мирная и уютная Цинцэ казалась сейчас более удачным вариантом. Придя в деревню, он не представлял, чем будет заниматься, как будет знакомиться с соседям и какую историю себе придумает. Осмотревшись он подметил, что большая часть населения старики и дети — одним требовалась физическая помощь, за другими нужен был глаз да глаз. Все решилось само собой. Представившись травником из гавани, вопросы о его временном пребывании здесь сразу отпали. Люди таких профессий, как он, высоко ценились в отдаленных местах и им всегда были рады. Его помощь в деревне была неоценима. Он чувствовал, что каждую минуту проводит с пользой: помогает прополоть грядки, хотя никогда этого не делал, так что пришлось учиться во время полевых работ; готовил лекарства для жителей; играл с детьми в свободное время. В такое время он чувствовал будто и стал одним из них. Силы Сердца Бога были ему совсем не нужны. Но все же пользовался той выносливостью, что даровала ему эта сила, потому что работы было действительно много. В какой-то момент одной деревушки ему стало мало. Чжун Ли стал чувствовать себя более свободно в обществе людей, потому изредка в ином обличии проникал в город. Это было нечасто и только поздним вечером, когда на улицах было людно и всюду горели фонари. В его глазах это место ощущалось праздничным всякий раз, когда он видел веселящиеся компании абсолютно разных людей. Иногда он даже встречался с Ци Ци, но, будучи с измененной внешностью, он не мог подойти к ней, не мог заговорить. Ему оставалось лишь наблюдать издалека за тем, что она в полном порядке. В эти моменты, смотря на проходящих мимо людей, на него накатывало одиночество. Конечно, Чжун Ли, имея постоянный адрес в Цинцэ, смог полноценно переписываться с Тартальей, но это было не то же самое, что видеться воочию. Раньше мужчина даже бы не думал об этом. Ему оставалось продолжить свой путь и ждать, когда они оба будут готовы.***
По прибытию в Снежную, Тарталья заявил о себе. Хоть он еще не был достойным того, чтобы стать Предвестником, но решимости ему было не занимать. Он не стал медлить, не стал искать оправданий и решил сразу же попробовать вступить в ряды Фатуи. Может, он и не смог противостоять тому адепту-коротышке, но для начала ему хватит звания обычного рядового. Тренировки были тяжелыми, изнурительными, но это была небольшая плата за его гордость, которая сыграла с ним злую шутку в Ли Юэ. Он по-прежнему жил с дорогой для него семьей, так что их присутствие скрашивало одиночество, которое накатывало, стоило ему остаться одному в своей комнате поздним вечером после тренировки. Его родители были удивлены резким изменениям в поведении сына. Тренировки, решение пойти в Фатуи… Они волновались, что же могло повлиять на его отношение к жизни, но Тарталья молчал. Ему было просто нечего сказать. Он не мог поделиться произошедшим с ним, потому что выдавать бывшего Гео Архонта не хотелось. Достаточно рассказов о том, как тяжело ему было все это время, как Тевкр подружился с Ци Ци, девочкой-зомби, и как Моракс всех исцелил. — Что ж… Видимо, он и правда сделал это не специально. Даже Боги совершают ошибки, — как-то раз сказала его мама. От этой фразы все внутри Тартальи начало согреваться. Почему-то он ожидал совершенно другой реакции, но был рад, что его семья отнеслась к этому с пониманием. Ошибки… Да, пожалуй, даже Архонт может поддаться чувствам и оступиться, но главное в этой истории было то, что они оба смогли эти ошибки распознать и начать их исправлять. Тарталья с каждым днем становился все сильнее. Это видно было не только физически. Его взгляд. Эти голубые глаза говорили о многом. С каждой миссией к нему приходило осознание, что он не всесилен. Ощущение собственной слабости давало силу двигаться дальше. Его взгляд больше не был надменным. Наконец, о его силе стали говорить. Это было именно то, чего он добивался. Предвестники начали смотреть за ним, наблюдать, изучать. Тарталья чувствовал чье-то присутствие во время миссий. Словно его проверяли. Но его это не заботило. Он лишь делал то, что должен. В очередной день, вернувшись после задания, Тарталья остался один в комнате. Было холодно, но все тело горело от множества физических нагрузок, что были для него уже нормой. За окном пошел снег. Он усмехнулся, уже и забыв о том, что в Ли Юэ постоянно жарко, солнце светит большую часть суток, разливая такие яркие тона, золотистые искры, что аж слепят. Полная противоположность монотонному белому, что покрывалом обернуло землю. «Осталось еще немного, Чжун Ли, и мы скоро увидимся. Обещаю.» Тарталья прикрыл глаза и уставился с облегченным вздохом на звездное небо. Сейчас он чувствовал себя совершенно иначе, нежели в начале своего пути. Но его отношение к Чжун Ли ни капли не изменилось. Больше всего на свете он хотел увидеть его улыбку. Эта мысль наполняла его жизнь смыслом. Смыслом, которого он не видел до сих пор.