***
Холодный ветер обволакивал волосы Венти. Его пальцы продолжали перебирать струны лиры, вспоминая один из известных мондштадтских мотивов. В голове застряла музыка ветров и этот глупый адепт. Идея свободы была для парня превыше всего. Даже после всего случившегося, даже когда он покинул пост Архонта, он хотел, чтобы его музыка доносилась до чужих сердец, чтобы слушая ее можно было почувствовать себя хоть немного свободнее. Сяо был тем, до кого достучаться он не смог. Как он считал, это дело своевременно, но подошло бы к логичному итогу, потому что адепты тоже не были лишены всяких чувств. Он обладал огромнейшей, просто поразительной силой воли и духа, но даже самые сильные ветра можно остановить высокими каменным массивами, что превращают воздух в хаос. Венти перестал наигрывать ту мелодию. Она ему наскучила. Вместо этого он стал перебирать струны тонкими пальцами, от которых малейшее колебания инструмента переливалось в яркий, но тихий в завывании ветра звук. Приятно было выбраться в место, где нет ни души. Ему нравился Мондштадт, вечно пьяный и громкий, но подобная смена обстановки никак не вредила. В ней тоже была своя прелесть. Он поднялся с камня и зашагал по каменным плитам, которые были аккуратно вымощены вдоль всей вершины горы, такой крутой, но в тоже время довольно ровной. Лира в его руках исчезла, растворяясь на мелкие крупицы элементальной энергии Анемо и впитываясь в воздух. С каждым беззвучным шагом звуков становилось лишь больше. Будто в той стороне, куда шел бард, что-то происходило. Какофония различных шумов слилась в одну мелодию, что была ему так болезненно знакома. Мелодия битвы. Он издалека чувствовал, а затем приблизился к самому обрыву и воочию увидел, как огромная элементальная энергия выплескивалась в невообразимом количестве. Прищурившись, в двух дерущихся силуэтах он распознал юного адепта и того рыжеволосого парня, с которым в последнее время так близок был Чжун Ли. Это заставило его прикусить губу в нерешительности. Венти предполагал подобный исход, но никак не думал, что Сяо обратится… В демона? Он ощущал, как сильно был привязан адепт к Мораксу и к своему долгу, но не предполагал, что тяготившее его бремя в последствии разрушит все. Все-таки, понять его было трудно. Сяо было тяжело лишиться этой цели, но в тоже время эта цель связывала ему руки. Венти хотел стать тем, кто разрушит эти цепи. Он знал, что это еще возможно. Он сжал ладони в кулаки. Изумрудный плащ и засветившиеся цветом полуночного нефрита кончики волос поднялись вверх из-за резко возникшего ветряного потока из самых недр земли. Барбатос воспарил над землей, а затем полетел вперед, в сторону, где проходила битва.***
На удивление, Тарталья очень стойко отбивался ото всех выпадов со стороны Сяо. Удары адепта были такими резкими и грубыми, что даже парень, плохо знакомый с экзорцизмом, осознавал, что с ним не все было в порядке. Сначала, с оборонительной частью не было никаких проблем, но руки Тартальи стали постепенно уставать. Держать клинки из Гидро, отбиваясь от тяжелого копья, становилось сложнее. В подобном состоянии у парня был шанс одолеть соперника, поскольку тот потерял былую скорость и ориентировался лишь на грубую силу. Но эта самая сила была не человеческой. Тарталья все время тратил на то, чтобы закрыть тело от ударов, из-за чего сделать ответную атаку он не мог. Чжун Ли был растерян. Какое-то время он стоял, как вкопанный. Тарталья не мог его за это винить. Он знал, насколько бы ни была плачевна ситуация, навредить столь близкому другу он не мог. Но у парня просто не было другого выбора. Никто из них экзорцизмом не занимался, а значит другого выбора, кроме как победить в этой битве, у Тартальи и вправду не было. Парень чувствовал, как земля медленно уходила из-под ног, словно его сталкивали к пропасти все ближе и ближе. Одна его пятка съехала вниз, отчего все тело перевесило назад. Тарталья терял равновесие, но все-таки удержался, потому что Сяо не нанес финальный удар. Чжун Ли отвлек его. Мужчина сделал один шаг вперед, ближе к парням, что заставило Сяо развернуться и опасливо выставить копье перед своим хозяином. На лице Чжун Ли ни один мускул не дрогнул. Он как никто другой знал, на что был способен Сяо, а на что — нет. Благодаря этой возможности Тарталья не только удержал равновесие и не упал с огромной высоты вниз, но и успел ранить отвлекшегося адепта в спину. Рана оказалась не такой глубокой, потому что у парня не было времени для нанесения более точного удара. Ведь сразу же Сяо обернулся, но Тарталья уже стоял рядом с Чжун Ли. Мышцы рук болезненно горели, продолжая держать водяные клинки в ожидании, когда соперник вновь нападет. В отличие от мужчины, он не верил Сяо ни на мору, а в таком состоянии и подавно. — Сяо, это я, послушай меня, пожалуйста, — Тарталья видел, как внешне Чжун Ли оставался удивительно спокоен, но в его голосе отчетливо прослеживалась дрожь, которую от парня просто так не спрячешь. Тут и без слов было понятно, ведь Тарталье тоже было страшно, но вместе с этим и по-детски волнительно. От битвы с адептом, охваченным демоном, в его жилах стыла кровь. Эту безумную часть себя он скрывал все хуже и хуже. — Я не хочу причинить тебе вред. Давай поговорим. Я знаю, что там внутри, Сяо не хочет этого всего. Сяо просто нужно… Успокоиться. — Чжун Ли, я не думаю, что он тебя слышит, — Тарталья фыркнул, а затем, до хруста размяв шею, приготовился атаковать вновь, но Чжун Ли легко взял его за руку. — Пожалуйста, ты достаточно его ранил. Дай мне поговорить с ним, — Чжун Ли поджал губы и серьезно посмотрел на Тарталью. — Хорошо, — молча кивнул, но клинки не убрал. Всегда нужно быть наготове. — Сяо, — голос Чжун Ли был серьезным, но в нем отчетливо слышался страх. Несмотря на то, что оба, и Сяо, и Чжун Ли, были бессмертными, множество вещей в этом мире были губительными даже для них. Неестественная смерть пугала их так же, как и обыкновенных людей. Умирать, конечно же, не хотелось, в особенности, таким мучительным способом, как пожирание скверной. Чжун Ли знал об этих ужасающих мучениях лишь на словах, но не видел, чтобы адепта поглощали демоны. Он чувствовал себя в таком же затруднительном положении, как и тогда, когда подверг опасности весь Тейват из-за своих неконтролируемых чувств. Именно в этом была загвоздка. Чувства, эмоции… Чем реже бессмертные существа с этим сталкиваются, тем сложнее этим управлять, словно это и не в их природе вовсе. — Сяо, — его имя раздалось вновь. Более уверено. Сквозь стиснутые зубы Чжун Ли подходил ближе к адепту. Он не пытался атаковать, не пытался идти вперед. Он не делал ровным счетом ничего. Потому что это был Чжун Ли. И иначе и быть не могло. — Тебе не нужно сражаться. Больше не нужно. Ты можешь опустить копье и поговорить со мной, с другими адептами. Сяо, все кончено! Голос Чжун Ли становился мягче с каждым шагом, который Сяо болезненно терпел, но его собственной сущности — демонической или же сущности адепта — было страшно находиться так близко к нему. Не потому что он мог убить одним лишь ударом копья, не потому что он мог возненавидеть его, а только лишь из-за того, что Чжун Ли не мог ничего из этого сделать. Было бы проще, если бы он убил его прямо тут, разнес на куски и забыл, как о неудачном вложении в будущее, но он чертовски изменился, перестав быть тем Мораксом, который без промедления вонзил бы в него копье. Таким Сяо его даже не застал, но был наслышан. Тьма, что окутывала его руки, ноги и туловище, стала меньше. Чжун Ли облегченно выдохнул, чувствуя, что идет в правильном направлении. Это заставило Тарталью встревоженно стоять на месте. Теперь было страшно не за себя. Было страшно смотреть на Чжун Ли, который так доверчиво шел вперед, в надежде исправить все, что даже не зависело от него. Тарталья злился, потому что не понимал этого отчаянного желания помочь. Было ли это из-за неприязни к адепту или же из-за непостижимой мудрости Богов… Рыжеволосый не мог точно определить. Длинный светящийся хвост из темных волос развевался на ветру, когда Чжун Ли сделал еще один шаг на встречу к адепту. Его золотые глаза перестали быть окутанными угольной дымкой, а в зрачках прорезались блики, которые болезненно дрожали под обеспокоенным взглядом янтарных глаз. — Сяо. Мне жаль, что я был таким недалеким. Я причинил тебе столько боли и даже не осознавал этого, — чувству вины больше некуда было деваться, так же как и той боли, что заполнила Сяо через край. Чжун Ли не должен был медлить с разговором. Очередной страх обеих сторон вылился в ошибку, исправить которую было не так-то просто. Даже тот факт, что он был Архонтом, ничего не менял. — Не подходите ко мне, — голос Сяо был искажен под влиянием скверны, но человеческие нотки Чжун Ли все же в нем улавливал. — Мои товарищи погибли из-за скверны… Меня ждет та же учесть. Если не Вы убьете меня, тогда я уничтожу здесь все, а потом умру. Контроль Сяо в который раз поражал мужчину. Тот держался на ногах из последних сил, изредка шипел и болезненно стонал, но продолжал держаться на ногах, словно от этого зависела вся его уходящая жизнь. Чжун Ли послушно стоял на месте, зная, что Сяо говорил эти слова не просто так. Адепт протянул ладонь вперед, но затем все-таки прижал ее обратно к груди, перехватив ею Нефритовый коршун. — Сяо. Я не хочу, чтобы ты умирал. Ты этого не заслужил. Ты столько сделал для меня, для Ли Юэ… Для всего Тейвата, — на этих словах Сяо горько усмехнулся. Чжун Ли поджал губы, заметив, как скверна начала сгущаться, а мышцы на его руках напряглись. — Я могу забрать скверну себе, — адепт вздрогнул и перевел взгляд на мужчину. Он недовольно сжал копье, не говоря ни слова и продолжая слушать его. — Да, будет немного больно, но… Ты будешь в порядке. Все будет хорошо, Сяо… — Нет, Чжун Ли! Что ты такое говоришь?! — Тарталья ощутил, как сердце болезненно забилось эхом в ушах. Он не был готов пережить тот момент вновь. Ему было страшно увидеть того Чжун Ли снова. Умирающего, вопящего от боли, почти полностью сломленного. Парень быстро подбежал к мужчине и схватил его за руку, с силой тряхнув, чтобы тот пришел в себя и подумал над своими словами еще раз. — Это все, что я могу сделать для вас обоих, — Чжун Ли тяжело вздохнул и прикрыл глаза. — Он убьет тебя. Или ты убьешь его. Меня не устраивает ни один из вариантов. Сяо стиснул зубы и громко зарычал, отчего по округе вверх взмыли кроны деревьев и горные растения и травы. Это заставило Тарталью и Чжун Ли зажмурить глаза и спрятать лица в изгибе локтей. Адепт воспользовался этим шансом и, пока Тарталью уносило ветром назад, Сяо ринулся к нему с копьем. От ветряной ауры клинки из Гидро рассеялись, так что Тарталья мог лишь обороняться водяными кляксами, у которых не было точной формы. «Черт побери, он стал таким быстрым!..» — Тарталья чувствовал, что постепенно не мог сопротивляться ветру, сносящего его с ног и не дающего ему создать форму клинков. Его откинуло к скале. Он болезненно простонал, когда затылок приложился об камень, а из легких выбился весь воздух с каплями крови, оставляя металлический привкус во рту. Чжун Ли среагировал быстро, но недостаточно, чтобы выхватить Тарталью прямо у Сяо из-под носа. Одна нога демона грубо надавила Тарталье на живот, как следует пнув, а вторая продолжала держать баланс на земле. — Еще один шаг и я прикончу его. Чжун Ли остановился. Он хотел, он уже был готов нанести последний удар, потеряв всякую надежду на то, что Сяо послушает его, но вдруг в ушах зазвучала знакомая мелодия тонких натянутых струн. Он обернулся и увидел Венти, что плавно парил над землей. В руках лира, а на лице нет той самой простодушной улыбки, лишь сосредоточенный на адепте взгляд, что насквозь прожигал его израненную спину. Мужчина знал, что Венти поможет им. Он был наслышан о чудесных свойствах лиры, которая могла очищать души. Но риск все же был огромен. Тарталья под ногой Сяо заставлял волноваться, до мурашек по телу бывшего Архонта. Чжун Ли верил, что Тарталья силен, но он не мог не беспокоиться о его состоянии, когда адепт мог в любую секунду избавиться от него. В ладони темноволосого материализовалось копье. Нет, он не собирался причинять Сяо вред. Он лишь достал его на случай, если Венти понадобится поддержка. Архонты понимали друг друга без слов, понимали, что требуется от каждого из них. Все-таки, благодаря войне, в которой они участвовали бок о бок, оба знали свои роли в бою и даже спустя много лет они будут готовы постоять за себя и друг за друга. Венти надеялся, что на этот раз все сработает. Тарталья сейчас был в слишком большой опасности, а рядом располагался Ли Юэ — огромный город, который даже ночью наполнен людьми. Все закончится здесь и сейчас. Увидев Венти, Сяо застыл. Он не убирал ноги с живота парня, но и не пытался нанести последний удар. В его голове эхом стала раздаваться музыка. Прежде она имела лишь успокаивающий отклик, но сейчас… Его демоническая сущность, что успела проникнуть во внутренние органы адепта, стала выворачиваться наизнанку прямо внутри Сяо. Долей своего рационального мышления, которое постепенно освобождалось от гнета скверны, он понимал, как же больно было, но не мог этой частью среагировать на боль. Не мог закричать в агонии, не мог упасть или же расплакаться, не мог даже потерять сознание, чтобы притупить эти адские мучения. Чжун Ли заметил, что Сяо все-таки убрал ногу, благодаря чему успел приблизиться к Тарталье и, пока тот был отвлечен музыкой барда, взял парня на руки. Он крепко обхватил его, чтобы тот не упал, а затем, садясь на промозглую от Анемо энергии траву, создал вокруг нефритовый барьер. Этот барьер было практически нереально пробить, так что отныне он не беспокоится за жизнь возлюбленного. Тарталья тихо закашлялся и приподнялся на локтях, с помутненным сознанием оглядываясь сначала на Сяо с Венти, а затем на обеспокоенного Чжун Ли. Этот яркий выразительный взгляд казался ему прекрасным даже сейчас, когда он чуть не лишился жизни, не лишился семьи, не лишился Чжун Ли. Тарталья видел, как сила Венти оглушала демоническую часть адепта, как вся скверна под лунным светом распадалась на незримые крупицы пыли, которые разлетались повсюду. Тарталья вместе с уходящими частицами скверны видел и ту правду, что до сих пор не признавал, прячась за широкими спинами встреченных ими адептов. Тарталья был слаб. Дело было не только в силе, но и в выстроенной им стене высокомерия, которую он пока еще не преодолел, но изо всех сил намеревался стать лучше. Такое решение он для себя принял. Его сознание рассеялось на некоторое время. Сяо уже стоял на коленях в бессознательном состоянии. Его одежда была порвана, копье валялось измазанное в грязи после дождя, а рядом стоял Венти. Чжун Ли все еще не отходил от Тартальи ни на шаг. — Иди к нему, Чжун Ли… Я буду в порядке, — рыжий сквозь пелену боли смог улыбнуться, а затем провел ладонью по его плечу. Мужчина, ничего не ответив парню, медленно поднялся, опуская щит. «Я не достоин его»