***
Я стала замечать, что в последнее время мои утренние сборы и ритуалы значительно сократились, не потеряв при этом качества. Наряд готовила с вечера, с кровати спрыгивала моментально, не тратя времени на ленивое пребывание под одеялом, пробежка и душ бодрили больше обычного, макияж стал получаться за считанные минуты, прическа собиралась ещё быстрее, а завтрак проглатывался за секунды, за что мне конечно же доставалось. И причина для этого была. Бабуля уверяла, что именно появление мужчины в моей жизни так повлияло на её медлительную и временами несобранную внучку, а я лишь недовольно закатывала глаза в ответ на это и ворчала, что всего лишь научилась расставлять приоритеты. Но на самом деле всего лишь отрицала и без того очевидный факт. — Приоритеты у неё, поглядите, — смеялась она. — Ты же из-за него так и торопишься. А вообще, в твоём возрасте приоритет один — замужество. — Ба, не начинай, — морщила я нос. — Мы даже не поцеловались ни разу. Может он просто меня за друга держит? — Погоди немного, дорогуша, ты уже на крючке у этого парня, — усмехалась старушка. — В это раз всё будет иначе, вот увидишь. Даже не думай со мной спорить. — Всё-то ты знаешь, — скептично приподняла я бровь, застегивая босоножек у выхода. Смысла перечить ей не было. Бабуля читала меня, словно открытую книгу, делая выводы раньше меня самой. Конечно, тяжело было не заметить и то, что при всей резко возникшей организованности, я стала лучше подбирать украшения и одежду, всё чаще отдавая предпочтение платьям и юбкам, начала задумываться о том, что стоит отрастить волосы, потому что короткая до плеч стрижка не позволяла особо разнообразить внешний вид, и с большим рвением мчалась на работу. Я с нетерпением ждала конца рабочего дня и тренировки, желая поскорее встретиться с Аизавой. Произошедший два дня назад инцидент в учебном центре Юуэй и полученные вследствие этого травмы Шоты открыли мне глаза на наше изменившееся благодаря причудам общество и его недостатки. Я испугалась, что могу потерять его и больше не увидеть, но отчаиваться не собиралась. Для себя я твердо решила, что готова быть рядом в любую непогоду и всегда буду его поддерживать. Пробки в Токио никуда не исчезают даже в воскресное утро, но становятся куда меньше, чем в будни. Радовало, что путь к центральной больнице и студии можно было проехать по укромным и спокойным улицам, где не такое насыщенное движение. Припарковаться, к моему удивлению, тоже удалось быстро и на первом кругу по стоянке. Повезло втиснуться на место, с которого выезжал белый внедорожник. Из-за сломанных рук общение с Сотриголовой через телефон свелось к нулю, поэтому все новости мне приходилось узнавать у Мика при встрече либо у постовой медсестры. — Аизава, ты спятил, не иначе! — раздался знакомый крик, когда я шла по коридору к нужной палате. — Куда ты в таком виде собрался? — Я тебе объяснял, — отвечал более спокойный хриплый голос. — Доброго утречка, — с вопросительным выражением лица открыла я дверь. — Что у вас тут за шум? Вас слышно в другом конце отделения. — Здравствуй, Шиюки, — кивнул брюнет, привычно сидящий в кровати. — О, Ши, ну хоть ты ему скажи, а! — возмущался рядом стоящий Хизаши, размахивая руками. — Этот болван собрался домой уходить, а завтра на работу выйти хочет! Хотя нам дали неделю на передышку. — Думаешь, стоит? — присаживаюсь на кресло около мужчины. — Как ты себя чувствуешь? — Терпимо, спасибо. Нет времени лежать в кровати без дела, — вздохнул Шота. — Меня ждет масса работы. — Верю, — киваю, доставая из принесенного бумажного пакета фрукты и нож. — Но по-моему, она может подождать. Ты вряд ли много сможешь сделать с загипсованными руками. Чиё ведь говорила, что придется неделю в таком виде ходить. Яблоки будешь? Я почищу. — Не откажусь, — согласился он. — Гляди, какой послушный, — хмыкнул Ямада. — Час назад я с трудом впихнул в тебя рис. — Ты готовить за свои тридцать лет так и не научился, — ответил ему товарищ. — Это было по меньшей мере отвратительно. — Сам-то за столько же не улучшил своих кулинарных талантов. Вот так и заботься о тебе, чурбан бездушный, — картинно смахнул воображаемую слезу блондин. «А действительно, как он ест такими руками?» — дошло вдруг до меня. — У меня есть небольшое предложение, — стараюсь остановить зарождающуюся перепалку. — Я сегодня приехала на машине. Могу отвезти тебя домой, но только после тренировки и при условии, что пообещаешь не показывать свой забинтованный нос в академии в ближайшие дни, — протягиваю Аизаве дольку яблока на шпажке. — Обещаю, — кивнул он, принимая угощение. — Вот и ладушки, — улыбаюсь. — Идиллия прям, — хмыкнул Ямада. — Ши, ты на него подозрительно хорошо влияешь. — Умолкни, — парировал брюнет, бросив на друга рассерженный взгляд. — Прости, что так долго, — снова вошла я в палату, закончив все свои дела. — Увлеклись немного. — Ничего, — замотал головой Шота. — Я же обещал дождаться. — Ты очень быстро согласился, кстати, — игриво приподнимаю бровь. — Могу предположить, что на то была причина. — Была, — без доли смущения сказал он. — Мик грозился ко мне перебраться на время лечения. Готовит он скверно, мне жить ещё хочется. — Какие вы забавные, — смеюсь в ответ. Дорога до квартиры парня заняла совсем немного времени. Вечером народу стало ещё меньше, чем утром и днем, поэтому транспортной толкучки на дороге не было. Остановились мы у небольшого пятиэтажного дома. Спальный район, в котором снимал жилье Аизава, оказался приятным на вид и достаточно ухоженным. Около каждого здания высадили цветы и деревья, дома были покрашены и разрисованы геометрическими рисунками, что радовало глаз каждому прохожему. — Симпатичный дворик, — разглядывала я кустарник с большими пышными цветами. — Это всё женщина с первого этажа. Она поливает, стрижет и убирает, — поднимался по лестнице Шота. — Ши, я сразу должен попросить у тебя прощения, — вздохнул он как-то тяжко. — За что? — склоняю голову на бок. — Дома не прибрано и это очень мягко сказано. — Ничего страшного. Тебя же там несколько дней не было. Расположенная на втором этаже квартира, открывшаяся взору за массивной деревянной дверью, оказалась небольшой, но достаточно просторной из-за малого количества мебели. По внешнему виду единственной комнаты никак нельзя было определить наклонности её хозяина. Ясно было лишь то, что он холост, любил кошек и редко приводил в свою обитель гостей. Помещение было светлым и наполненным чистым воздухом, проникающим сквозь открытые раздвижные окна. Ветер разбросал стопку бумаг по паркетному полу и кровати. На столе, где раньше находились документы, виднелась коллекция грязных чашек у экрана компьютера. А брошенные на стул вещи, видимо собранные с бельевой веревки на балконе, окончательно дополняли обещанный беспорядок. Но моё внимание привлек большой книжный шкаф с полками, на которых располагались статуэтки кошек и несколько совместных фотографий с Миком и ещё несколькими ребятами. — Любишь читать? — рассматривала я обилие литературы. — О-о-о, да у нас вкусы совпадают. — Я это понял ещё в больнице, — подошел он к шкафу в другом углу комнаты, чтобы достать свежую одежду. Тяжело было не заметить, что сложена она с удивительной аккуратностью, обычно не присущей мужчинам. — Я пойду в душ. Можешь включить телевизор, если хочешь. Магнитофон тоже работает. — Помощь понадобится? — спрашиваю, переключив взгляд на небольшую картину на стене. — Скорее всего, да, — как же мешались тогда эти бинты на лице, когда он снова отвернул от меня глаза. — Хорошо. Зови, я подойду, — улыбаюсь, слегка покраснев. Просьба расстегнуть до конца комбинезон и стянуть аккуратно рукава не вызвала у меня смятения в этот раз, но настигнувшее внезапно желание прижаться к обнаженной мужской спине всё же заставило щеки вспыхнуть алым цветом и выбежать прочь из ванной. — Музыка, — говорю сама себе в попытке откинуть неуместные мысли. — Он что-то говорил о магнитофоне. Телевизор меня мало интересовал, ведь у него было мало шансов поведать мне о своем хозяине что-то новое, а вот старенький проигрыватель на тумбочке мог справиться с этой задачей. И каково же было моё удивление, когда из динамиков раздалась увертюра из знаменитого мюзикла «Призрак оперы» в потрясающей современной обработке. В жизни бы не подумала, что Шота слушает классику. — Нравится? — вошел он в комнату спустя полчаса. — Ещё бы, — с трудом выговариваю слова сквозь охватившее смятение. В домашней одежде и с мокрыми волосами я видела его тогда впервые. Он сразу стал таким уютным и родным, от чего где-то в животе снова приятно заныло. — Не ожидала от тебя таких предпочтений в музыке. — Она хорошо помогает сосредоточиться. Чаю не хоч… — не успел он договорить из-за раздавшегося дверного звонка. — Кого это принесло? — удивился Аизава и направился к выходу. — О, это ко мне, по всей видимости, — выскочила я впереди него. — К тебе? — Да, — киваю, открывая дверь. — Не оставлять же тебя голодным, а наличие свежей еды в твоем холодильнике вызывало сомнения. Здравствуйте, — обращаюсь уже к курьеру, что привез долгожданный заказ. — Ты очень ловко справляешься с палочками, — подметил мужчина, проглотив очередную порцию. — У меня пятнадцать сорванцов в группе, которых знаю с двухлетнего возраста, — широко улыбнулась я, вспомнив, как приходилось кормить некоторых из них, пока они не научились есть самостоятельно. — Поэтому я смело могу назвать это одной из причин умелого владения приборами. — Есть ещё одна? — ухмыльнулся Шота. — Угу, я люблю вкусно покушать, — без зазрения совести ответила я. — Прости, что приходится возиться со мной, как с ребенком. Тебе на работе хватает проблем, а тут ещё и меня кормить приходится. — Ну что ты, мне в радость поухаживать за тобой. — И когда это ты успела сделать заказ? — Ровно в тот момент, когда узнала твой адрес. — Спасибо тебе, Ши, — вдруг сказал Аизава, всё с таким же интересом наблюдая, как я ловко наматывала лапшу на керамические палочки. — За что? — протягиваю ему еду. — За заботу. — Всегда пожалуйста, — улыбаюсь. — Завтра обещаю своими руками приготовить ужин. — С нетерпением буду ждать. — Возьми запасные ключи из верхнего ящика, — провожал он меня у двери. — Чтобы завтра могла в квартиру попасть, если я спать буду. — Ты всё же хочешь отведать моей стряпни? — хитро сощурила я глаза. — Безумно, — облокотился он плечом о стену, а я лишь уставилась на него, всё сильнее покрываясь пунцовым оттенком. Ох, как же я невзлюбила тогда эту тонну ткани на его лице, словами не передать.***
Знаете, я никогда так не спешила домой после рабочего дня, как тогда вечером к нему. Всё всегда шло своим чередом, спокойно и буднично, но не в тот раз. Моя жизнь начала меняться до неузнаваемости, в ней появился тот, о ком я хотела заботиться, согреть своим теплом и обнимать, что есть мочи. Время тянулось отвратительно долго. Длинная очередь в магазине и работающая только одна касса из десяти раздражали, как никогда. Авария на одном из перекрестков способствовала образованию, казалось, бесконечной пробки в нетипичное время в нетипичном месте, заставив меня нервно стучать пальцами по рулю и вызывая желание бросить машину там, где была, и пойти дальше пешком. Но как только эта мысль посетила мою голову, колонна сдвинулась с места. Ключ в двери я поворачивала настолько тихо, насколько это вообще было возможно. Не хотелось разбудить хозяина квартиры своим появлением. Отсутствие света в доме поначалу вызвало мысль о том, что негодник Аизава всё же решил не слушаться ни друзей, ни врачей и отправился на работу, но споткнувшись в темноте о ботинки, поняла, что ошибаюсь. Загоревшаяся в коридоре лампа осветила немного и комнату, где на диване, небрежно накинув на себя плед, спал Шота. Я разулась и на цыпочках вошла к нему, чтобы поправить покрывало и укрыть спину. «Как же тебе, бедолага, спать-то неудобно, — вздыхаю, глядя на его странную позу. — И чего было на кровать не лечь?» Совершив задуманное, я не сдержалась и легонько поцеловала его в висок, откинув черную прядь волос, дабы не мешалась. Не знаю, почему так быстро он стал так близок и дорог мне, но те чувства, что он вызывал во мне, становились ярче и гуще. Сердце с каждой встречей билось быстрее, а на душе становилось теплее. Я сильнее влюблялась и всё больше привязывалась к этому человеку. Из небольшого радио на кухне играло что-то из современной поп-музыки. Я почти заканчивала готовить ужин, пританцовывая в такт у плиты и тихонько напевая себе под нос текст песни. Руки во всю орудовали лопаткой в сковороде, когда позади меня раздался чей-то знакомый голос. — Какой прекрасный вид, — расплылся в улыбке Ямада, стоявший в дверном проеме. — Добрый вечер, Мик, — слегка дернувшись от неожиданности, развернулась я к нему. — Я забыла запереть дверь? — Нет, ты её закрыла, но у меня тоже есть ключи, — крутил он связку на указательном пальце. — Что готовишь? — Удон со свининой, острый суп и блинчики, — смущенно тру затылок. — Какого черта ты тут делаешь? — прохрипел позади гостя Шота. — Решил навестить тебя и убедиться, что с голоду не помираешь, — ерничал блондин. — А у тебя тут оказывается домашний ресторан открылся. Завидки берут, Стёрка. — Как видишь, не помираю, — удивленными глазами осмотрел тот плиту. — Накрываю стол на троих? — гордо улыбаюсь, завидев реакцию брюнета. — Конечно-конечно! Я голодный, как волк! — радостно потер руки Хизаши. — Тебя сюда не звали, — ворчал Аизава. — Да будет тебе, я много ведь приготовила, — машу на него рукой. — Пусть поест с нами. — После этого оглота может ничего не остаться. Но раз уж ты настаиваешь, то пусть остается, — присел за стол мистер ожившая мумия. — Ты гляди, — сел напротив него неугомонный друг. — Мне однозначно нравится её влияние на тебя. — Умолкни. За ужином ребята обсуждали различные рабочие моменты, то и дело обмениваясь искрящимися от недовольства взглядами. А я была лишь вольным слушателем, с интересом поглощавшим каждое их слово и иногда по их просьбе добавляющим еду на тарелки. — Шиюки, это было потрясно! — крикнул напоследок из двери Ямада. — Иди уже, — выпихивал его Шота. — Хоть бы предупредил, что явится, — вздыхая, вернулся он на кухню. — Он пытался, — усмехнулась я, заканчивая мыть посуду. — Твой телефон звонил с десяток раз. — Не слышал, если честно. — Совсем ничего? Мне показалось, что ты открыл глаза, когда я подошла к тебе. — Только как ты пришла, потом отключился снова. — Ужин понравился? — интересуюсь. — Это самое лучшее, что я ел за последние лет десять, — подошедший сзади и прижавшийся ко мне парень, его уложенный на мое плечо лоб и загипсованные руки, что попытались лечь мне на талию, заставили застыть на мгновение и вспыхнуть пожаром внутри. — Ты потрясающая. — Т-ты явно преувеличиваешь, — заикаюсь от такого его поведения. «Храни тебя боженька, бабуля, — а в мыслях счастливо жмурюсь и складываю руки в молящемся жесте. — Вовек не забуду твои кулинарные советы.» — Ничуть, — серьезно продолжил собеседник. — Времени на готовку хватает редко, поэтому мой рацион обычно состоит из блюд быстрого приготовления. Благодаря тебе я вспомнил, что значит нормально питаться. — Охо-хо, горе ты моё луковое, — покачала я головой. — Ну поскольку я записалась к тебе в личные повара на ближайшие дни, то готова принять новый заказ. Мы действительно почти всё съели, осталась только порция на завтра. Сможешь, кстати, поесть? — Да, рукам после сегодняшнего посещения Исцеляющей девочки стало немного лучше. — Это очень радует. Когда с тебя уже снимут это безобразие? В гипсе же так неудобно. — Обещали к концу недели. К слову, — поднял он вдруг голову, — как ты смотришь на то, чтобы посетить вместе со своими учениками спортивный фестиваль Юуэй? — Звучит интересно. Только вот я не слыхала о нем, — виновато улыбаюсь. — Что это за фестиваль такой? — Академия проводит его каждый год. Студентам всех классов и факультетов предоставляется возможность продемонстрировать свои способности и физические навыки в различных состязаниях. В качестве зрителей всегда выступают профессиональные герои, которые по окончанию выберут себе в стажеры понравившихся ребят, и будущие абитуриенты. — Заманчиво, детишкам точно понравится. — Уверен, что и ты оценишь. Мы с Миком будем ведущими. Этот болван без моего согласия записал меня себе в напарники. — Тогда уж точно придем. Могу я спросить, с чего вдруг такое предложение? — Должен же я как-то тебя отблагодарить. Ты для меня много сделала в последние дни. — Это же такие пустяки, Шота. — Не соглашусь. Ещё я задолжал тебе поход в кино. Обещаю исправиться, как только выберусь из этих оков. — С нетерпением буду ждать.