***
— Не уходи, — едва слышно произнес Аизава, схватив меня за запястье, когда я уложила его на подушку и собиралась уйти из комнаты, чтобы попрощаться с Миком. — Я сейчас вернусь, — тепло улыбнулась ему я, положив руку поверх широкой кисти. — Нужно гостя проводить. — Хорошо, я подожду, — ещё тише промямлил он, снова проваливаясь в сон. — Отдыхай, — не удержавшись, смахнула я прядь угольных волос со лба мужчины и мягко коснулась его губами. — Спасибо за потрясающий вечер, Ши, — с довольным видом обувал в коридоре кроссовки Хизаши, слегка пошатываясь при этом. — Тебе тоже спасибо, — киваю. — Без тебя я бы не справилась. — Это пустяки, детка. Отныне я всегда к твоим услугам. Тебе цены нет. — С чего вдруг такие слова? — удивленно изогнула я бровь и облокотилась о ближайшую стену. — За его улыбку я буду благодарен тебе до гроба, — продолжая завязывать шнурки, ответил он. — Ты стала ему маяком, ведущим заблудший корабль домой. — Ты преувеличиваешь, — потупила я в пол смущенный взгляд. — Ни капли, — важно поднял он палец вверх и тут же его лицо стало более серьезным. — Если он позволил себе оплошность прийти на празднование твоего дня рождения в таком состоянии, то знал, что ты поймешь и примешь его. Когда Стёрка говорил о том, что обрел дом, он имел ввиду тебя. Теперь где бы ты ни была, его дом будет там, где ты. Человек, который долгие годы сторонился женского пола и отвергал долгосрочные отношения, не желая даже задумываться о создании семьи, вдруг обрел свое пристанище рядом с тобой. Вот и не верь после этого в любовь с первого взгляда. Пойти что ли и самому столкнуться невзначай с какой-нибудь красоткой? — театрально задумался он. — Мы с ним, кстати, тем же вечером в автобусе пересеклись, — широко улыбнулась я, вспоминая первые дни знакомства. — Он сильно уставший, видимо, был. Так спокойно спал на моем плече. — Ох, у этого парня талант ко сну в любом положении и месте. Чтобы ты понимала, у него на работе спальный мешок для этого имеется. Спит при любой возможности. — Серьезно? — хихикнула я. — А то, — улыбнулся в ответ Ямада. — С его графиком работы, к сожалению, это можно назвать нормальным явлением. Ши, ты действительно сможешь вынести всё то, что вам предстоит? Его зловредный характер, ритм жизни и специфика работы… Ты ведь совсем другая… Словно не создана для этого дерьма. Прости, но иначе не скажешь. — Знаешь, мой дедушка однажды сказал потрясающие слова: «Любовь необъятна, поэтому нужны двое.» Я действительно принимаю его таким, какой он есть. Ведь именно таким я его и люблю. А то, что нам предрешено судьбой, мы будем проживать вместе. — Какой мудрый, однако, был человек. Собственно, как и его внучка, — усмехнулся Мик. — Я рад, что он выбрал именно тебя. Ты очень светлый и добрый человек, — его рука следом очутилась на моей макушке, мягко трепля волосы. — Ты сможешь сделать его счастливым во что бы то ни стало, я уверен. Наведя порядок в гостиной, вымыв посуду и забросив в стиральную машину остатки геройского костюма, я тихим шагом отправилась в свою комнату. Брут по-хозяйски улегся у Шоты на груди и уже во всю храпел, раскинув лапы в разные стороны. Поглаживающая его за ухом рука говорила о том, что сон брюнета был крайне поверхностным и некрепким. Чтобы не растормошить его ещё сильнее, пришлось в темноте найти пижаму, переодеться и аккуратно, словно проходя по минному полю, лечь рядом с ним под покрывало. И вроде бы все получилось, но хриплый голос, нарушивший тишину, убедил меня в обратном. — Ши, переезжай ко мне, — только оказавшись рядом с Аизавой, в свете полной луны я увидела, что его глаза были открыты. — Ты почему не спишь? — удивленно взглянула я на него, приподняв голову. — Тебя ждал, — продолжал парень смотреть в окно, что находилось около кровати. — Так что скажешь? Снимем квартиру поближе к твоей работе и Юуэй, в каком-нибудь спокойном районе. Украсишь её и обустроишь по своему вкусу. — Твоя нынешняя квартира вполне хорошая, — смутившись от таких слов, уложила я голову ему на плечо. — Нет. Это жилище холостяка, а не дом, в нем мало места. Хочется чего-то более уютного, семейного. Ведь я так хочу… «Семейного? Господи, мне ведь не почудилось?» — покраснела я ещё сильнее, проговаривая в голове заветные слова. Ответ я не успела дать и не услышала продолжения последней фразы. Усталость взяла свое, Шота отключился, приобняв меня и мирно засопев. Я же не могла сомкнуть глаз ещё около получаса. Всё обдумывала сказанные им слова. Ночь в обнимку с любимым человеком быстро сменилась утром, затем и полуднем. Вставать из постели не хотелось совсем, так бы и провела остаток жизни рядом с ним. Но нужно было заглянуть в холодильник и убедиться в том, что есть в нем хоть что-то для плотного завтрака. — Приветик, бабуля, — сонно и удивленно взглянула я на свою старушку, что уже во всю хлопотала на кухне. — Ты когда вернулась? И бледная какая-то. Всё хорошо? — Здравствуй, дорогая, — улыбнулась она в ответ. — Всё хорошо. На улице слишком жарко, чтобы я чувствовала себя прекрасно. — Разве щеки не должны быть красными, если человеку душно? — промямлила я. — Ты лучше скажи, как всё прошло? — качнув головой в сторону высоких мужских ботинок, лукаво усмехнулась она. — Только не говори, что он недавно пришел. Я вернулась пару часов назад, обувь уже была здесь. Да и ваше сонное царство прекрасно было видно сквозь приоткрытую дверь. — Прекращай вгонять меня в краску, — закрыла я пылающее лицо руками. — Добрый день, Мисаги-сан, — лениво потирая затылок, появился Аизава в коридоре. В старых папиных шортах, в которые он уже давно не влазил, белой футболке с изображением черной кошки и растрепанными волосами. — Здравствуй, Шота, — ещё шире растянула свою победоносную улыбку бабуля. — Как спалось? — Прекрасно, спасибо, — кивнул парень. — Как ваше «лото»? — Я едва не спустила туда всю свою пенсию, но под конец смогла отыграться, — этот их удивительно будничный, словно происходило подобное каждый день, разговор заставил мой взгляд дергаться. — А вот Чиё на этот раз не повезло. — Вы-ы… — тихо шиплю. — Что? — синхронно откликнулись они. — Ничего, — резко разворачиваюсь, пряча густо залитое алым цветом лицо. — Я в ванну пошла. — Кофе или чаю? — спросила бабуля у Шоты. — Кофе, пожалуйста, — ответил он, усаживаясь за стол рядом со мной. — Ши, а тебе чего в чай добавить? Мяты или лимонника? — перевела она внимание на меня, выключив закипевший и противно свистящий чайник. — Мяты, — продолжала я почесывать за ухом усевшегося мне на руки Брута. — Ты разве не любишь кофе? — удивился брюнет. — Не совсем, — слегка грустно улыбаюсь. — Мне нельзя употреблять продукты с высоким содержанием кофеина. — Врачи запретили, — пояснила старушка. — После аварии сердце стало слабее, вот поэтому и пьет только слабо заваренный черный чай с травами. Благодаря танцам Ши получает отличную физическую нагрузку, а из-за кофеина сердце работает более интенсивно, чем делает только хуже. — Это из-за этой аварии тебе пришлось бросить на время любимое дело? — уточнил Аизава. — Да. — Не знал, прости. — Не самая приятная история, — ответила бабушка вместо меня, заметив небольшую отрешенность в моем взгляде. — Я не настаиваю на рассказе, — потрепал парень мои волосы. — Зато теперь я знаю о тебе кое-что новое. Нужно будет чаю купить домой. Кстати, об этом, — словно о чем-то вспомнил, произнес он. — Может Ши ко мне переехать? — я тут же вспомнила про наш вчерашний разговор и едва не поперхнулась чаем. — Ох, — всё же чуть не удавилась, ей-богу. — Что-то не так? — похлопал он меня по спине. — Ты ведь так и не дала ответ вчера. — Так ты же уснул, — ворчу, откашливаясь. — Я очень ждал твоего решения. Нужно было растолкать и сказать, что думаешь на этот счет, — флегматично продолжал он. — Ну так как, Мисаги-сан? — и следом повернул голову к бабуле, словно мое мнение уже ничего не значило. — Шиюки, тебе помочь чемоданы собрать? — эта её временами безумная улыбка сводила меня с ума. — Ну ба-а-а-а!***
Прежде чем переезжать к Аизаве, я решила познакомить его со своими родителями. Папа с мамой вернулись из командировки к следующим выходным, что позволило провести встречу у нас дома за обедом. День выдался погожим, семейным и уютным. Поначалу беседа могла показаться уж слишком светской, но вскоре вторая бутылка вина сделала свое дело, все расслабились и разговор стал более живым и свободным: масса забавных историй из моего детства, смешные моменты связанные с работой Шоты, просмотр старых фотографий и болтовня о всякой ерунде. Мама постоянно расспрашивала о том, как брюнет умудряется совмещать профессию про-героя и преподавателя Юуэй, о сложностях его работы и о том, как всё устроено в академии. Папа поражался его самоотверженности, спрашивал про личные интересы и просил нас быть аккуратными и осторожными. А бабуля с довольным выражением и доброй улыбкой на лице всё время лишь наблюдала за нами. — Тебе очень идут длинные волосы, — вдруг сказал Аизава, когда мы пришли в мою комнату, чтобы взять немного вещей перед тем, как уйти. — Для удобства в танцах подстриглась? — Нет, — мотаю головой, заглядывая в шкаф. — Парикмахеры ловко собирали из них самые прекрасные прически. То было мое решение, нужно было что-то менять. В народе ведь часто говорят: «Когда женщина меняет свою прическу, она меняет и свою жизнь.» Тогда хотелось верить даже в такую ерунду. Но знаешь, сработало ведь. Правда, через четыре года только. — И что же случилось спустя столько времени? — то ли действительно не понял, то ли сделал вид, но выглядел он заинтриговано. — Тебя же встретила, глупый, — хихикнула я, взглянув на парня, что всё так же стоял в дверном проеме и разглядывал шкафчик с наградами, грамотами и кубками. Его резко покрасневшее лицо, заставило и меня саму смутиться той легкости, с которой я произнесла подобные слова. — Я буду очень стараться, чтобы твоя жизнь менялась только в лучшую сторону, — не поворачивая ко мне голову, ответил Шота. — Наша, — поправила я, тихо подошла к нему и крепко обняла. — Наша жизнь. И стараться мы будем оба. — Спасибо тебе, Ши, — ответил он на мои объятия, обхватив руками талию, — за то, что ты есть, — и мягко коснулся губами моего лба. — Приходите к нам в гости почаще, Аизава-сан, — тараторила у выхода мама. — Вы такой потрясающий человек, да и дочку мы редко видим. — Конечно, — улыбался он. — А я очень надеюсь, что в скором времени он придет к нам просить её руки, — с ехидной улыбкой добавила бабушка. — Обязательно, — с небывалой серьезностью ответил парень. Минута тишины, повисшей в воздухе, вызвала недоумение у всех присутствующих, даже енот остановил свои игрища с фантиком. — Я уже говорила, что ты мне нравишься, Шота? — не растерялась только бабуля. — Конечно, Мисаги-сан, и мне приятно это услышать снова, — с такой же безумной ухмылкой сказал тот. — Определенно нравишься. Попрощавшись с родными, мы отправились домой к Аизаве. Он предложил пройтись через парк, чтобы скрасить наступивший вечер и я была не против. Только набежавшие на небо густые темные тучи намекали на возможность намокнуть. Через несколько минут нашей плавной пешей прогулки, когда мы оказались в парке, под аккомпанемент раскатистого грома и молнии, что рисовала жуткие узоры в небе, внезапно хлынул ливень, затяжной и непрерывный. — Для сезона дождей рановато, — сказала я, когда мы спрятались под ближайшим деревом, что не сильно спасало. — Чего он такой стеной льет? — Нужно найти более удачное укрытие, — протерев лицо рукой, добавил Шота. — Вон там беседка стоит! — приходилось разговаривать громче, чем обычно, так как шум дождя заглушал человеческие голоса. — Побежали туда! — крикнул он. Как бы близко не находилось деревянное строение, как бы быстро мы к нему не мчались, всё равно оказались промокшими до нитки. — Ух, мы словно реку переплыли, — смеюсь, выжимая из подола юбки воду, заскочив в беседку. — Иди ко мне, — голос мужчины прозвучал издалека. Я и не заметила, что он остановился на полпути. — Всё равно уже намокли, — поза, в которой он застыл, меня удивила. Брюнет стоял в позиции ведущего, приглашающего свою партнершу на танец: изящно ровная осанка, сомкнутые ноги и широко расставленные руки. Улыбнувшись во весь рот, я легкой трусцой подбежала к нему, уложила свою правую ладонь в его, левую — на его крепкое плечо. — Под какую мелодию будем танцевать? — Под ту, под которую вы с Хаяси танцевали после вручения вам главного кубка, — шепнул он мне на ухо, от чего мурашки по телу пробежали. — Тоже понравилась? Для танца победителей всегда выбирают что-то красивое. — Я тогда впервые пожалел, что не занимаюсь чем-то подобным, — его твердый первый шаг заставил все мое нутро встрепенуться. — Особенно увидев латинскую программу в вашем исполнении. То, как вы смотрели друг на друга, движение тел и страсть, витающая в воздухе. — Это же просто танец, — смутилась я окончательно. — Даже понимая это, я всё равно словил себя на мысли, что ревную. Этот разговор, переплетение наших ног, тесное соприкосновение бедер и рук, шум дождя вместо плавной музыки, играющей в тот момент только в наших головах, взгляды, устремившиеся не в сторону, а друг на друга, уверенные, пусть и простые, движения Аизавы, всё это вызывало бурю эмоций в моём сердце, отображающейся лишь мягкой улыбкой на лице и легким подрагиванием рук. Казалось, что места, где мы касались друг друга, пылали огнем, и страсть витала не там, на паркете, а здесь, на сочно зеленой лужайке в парке. А наш танец будто служил протестом разбушевавшейся погоде. — Шота, ты помнишь наш разговор субботней ночью? — задала я вопрос спустя несколько минут. — Конечно, — кивнул он, сделав очередной поворот. — А что? — В конце, перед тем как заснуть, ты не договорил одну фразу. Ты сказал, что нам нужно более уютное жилище, а потом добавил, что чего-то очень хочешь, — почему-то неловкость только в тот момент вспыхнула пожаром на моих щеках, а лукавая ухмылка брюнета лишь подливала масла в огонь. — Я хотел сказать, что хочу прожить остаток своей жизни вместе с тобой, Шиюки, — танец вдруг прекратился. Уловив желания в его глазах, я обвила его шею руками и влажный, огненный поцелуй прозвучал на наших губах.