***
Январь плавно растворился в феврале, наполняя его запоминающимися событиями. Были ли они плохими или хорошими, не столь важно. Важным было то, что они оставили заметный след в жизни каждого из нас. Внезапное возобновление стажировки всех учеников геройского факультета заставило их совмещать учебу и тяжкий труд в виде реальной борьбы со злодеями. Это повлекло за собой и вовлечение преподавателей в активную работу агентств. Патрулирование городов усилилось в стократ, происшествия природные и искусственные стали случаться реже, а если и были промашки в этом деле, то вопрос решался молниеносно. Не допускалась даже малейшая промашка. Ко всему прочему раз в неделю, а со временем и два-три, Комиссия по делам общественной безопасности стала организовывать собрания героев, на которых, якобы, просто обсуждалась текущая обстановка на местах усиленного контроля. На самом же деле там тщательно планировалось что-то более масштабное и опасное, чем могли себе представить простые обыватели. В необычной скрытности своих близких, в участившихся нападениях Ному на города, в повышенной нагрузке и, соответственно, безумной усталости героев, их семьи находили очередное подтверждение тому, что затевается нечто жуткое, опасное и будоражащее, подтверждения собственным сомнениям и страхам. Со временем я стала привыкать к подобному, но что-то внутри постоянно подсказывало, что расслабляться никак нельзя. Ведь был тот, кто сеял во мне ложное чувство спокойствия, отвлекая от привычных в такие времена дурных мыслей. Шота с удивительной легкостью находил для меня время в своем плотном графике: совместные завтраки и ужины, прогулки на свежем воздухе, совместные просмотры фильмов по вечерам (сюжет которых он никогда не вспомнит, так как сладко спал у меня на плече каждый раз) и банальные походы в магазин за продуктами. Ждать чего-то большего не стоило, дабы не расстраиваться. К примеру, празднование Дня рождения моего папы я посещала одна, так как Аизава был на патруле; его маму с тем же праздником поздравила я от нас двоих, так как её сын в тот день угодил в стычку со злодеями и вынужден был полдня провести у Исцеляющей девочки и в полицейском участке; а про Валентинов день, что выпал на выходные, я вспомнила только когда детишки в понедельник вручили нам с Томико тонну самодельных открыток и шоколадки. Вся эта ситуация могла бы вызвать массу негативных эмоций, но я уже заранее знала, что не имеет смысла злиться, необходимо было брать себя в руки и ждать, пока всё наладится. Больше беспокоил тот факт, что дорогой сердцу человек вновь не жалеет своих сил и целиком отдается работе. Он уставал с неимоверной скоростью, однажды даже уснул, выбирая йогурт для Эри в продуктовом отделе. Заметно исхудал, порой не находя времени даже на еду. Глазные капли заканчивались так быстро, что в аптеке я стала брать их сразу по десять штук. Он часто успокаивал меня, говоря, что всё в порядке и беспокоиться не о чем, глядя в мои обеспокоенные глаза, обнимал, прижимал к себе, но это вскоре вовсе перестало помогать. Были моменты и более радостные, но не менее тревожные. Каждый новый отборочный тур в преддверии чемпионата Азии казался всё более сложным, более изматывающим как физически, так и эмоционально. Все пары стремились только к одному результату — к победе. С каждым разом соперники становились сильнее, но мы с Хаяси не отставали. Наша с ним задача состояла в том, чтобы неизменно оставаться в тройке лидеров, будь то третье или первое место. Мы хотели сохранить силы к финалу, где победить — означало пройти в списки участников более значимого состязания. И у нас это выходило, планомерно, четко, где-то не без ошибок, но мы уверенно шли к поставленной цели. Ещё одним радостно-тревожным событием стала подготовка к выпускному старших групп в детском саду. Я не ожидала, что это случится так скоро. Казалось, совсем недавно я встречала на пороге малышей, прячущихся за своих родителей, а сегодня они радостно забегают к нам сами и порой нехотя идут домой. Впервые за всё время ребята управлялись со всем ловко, дружно и быстро. Мы с Томико служили им лишь помощниками, которые то и дело улыбаются, смеются и плачут. Раз за разом ты привязываешься к каждому из них, узнаешь о всех их слабостях и сильных сторонах, находишь с ними общий язык, берешь за руку и вместе с родителями ведешь во взрослую жизнь, наслаждаясь каждым моментом вашего совместного времени, а потом приходит тот самый момент. Момент расставаться и отпускать, момент, когда тебе кажется, что с собой они забирают всю твою душу.***
— Это заняло у меня пять лет, однако я самостоятельно учился с нуля, но совсем другое дело, если тебя обучает кто-то более опытный, — послышался неподалеку родной хриплый голос, когда мы вместе с Эри шагали по тропинке, лежащей меж высоких деревьев. — Мне кажется, что это было глупой затеей, — ворчал более юный голос. — Уже поздно о чем-то сожалеть, Шинсо. В декабре ты показал результат, который привел тебя к переводу на геройский факультет. — Я иногда думаю, что не справлюсь с поставленными задачами, словно замахнулся на то, что мне не под силу. — А я думаю, что всё у тебя получится, — улыбнулась я, когда мы вышли на небольшую поляну, где Аизава тренировал своего подопечного. — Ты очень смышлёный и работящий. — Ши? — удивился брюнет нашему появлению. — Что вы тут делаете? — Видимо, мы опять потратили больше времени, чем планировали, — устало потер затылок юноша. — Именно так, — кивнула девочка и протянула вперед небольшую корзинку с фруктами. — Мы принесли вам покушать. Давайте устроим пикник. — Не холодно ещё для посиделок на природе? — всё ещё недоумевал мужчина. — Думаю, нет, — мотаю головой. — Сегодня на удивление тепло. И правда, погода в тот день стояла солнечная, теплая и уютная. Шарфы уже с неделю пылились в шкафах, пальто надевали всё реже, отдавая предпочтение свитерам и кардиганам. Весна постепенно набирала обороты. — Скоро и сакура зацветет, — взглянул Хитоши на стоящие рядом деревья с закрытыми розовыми бутонами на ветках. — Столько событий впереди, — улыбнулась я, выкладывая продукты из большой корзинки на клетчатый плед. — У тебя их больше всех, — вздохнул Шота. — Я бы не выдержал такое количество эмоций. Как тебе удается держаться? — Ровно как и тебе удается не свалиться с ног от такой нагрузки, — взглянула я на него с недопониманием. — Я бы уже с ног свалилась. — Учитель говорил, что вы куда более выносливая, чем он, — попытался объяснить Шинсо. — А мне он говорит, что Ши очень красивая, — радостно добавила Эри. — Надо же, — хитро сощурила я глаза, глядя на мужчину, что смутившись, отвел в сторону взгляд. — Давайте есть. Хоть ребята и ворчали поначалу, что мы слишком много еды принесли, съели они всё до последней крошки, что было совсем не удивительно. С каждым днем, приближавшим их всех к началу миссии, приходилось всё чаще напоминать о необходимости есть, спать и хоть иногда отдыхать. В связи с чрезмерной физической нагрузкой, ели они за десятерых, засыпали за секунду, а отдыхали крайне редко. — Спасибо, что пришли к нам, — перехватил у меня корзину Аизава, когда мы собрались возвращаться в общежития. — В последнее время вы всё чаще начинаете напоминать мне моих детишек, — покачала я головой. — За вами глаз да глаз нужен. Мы ведь с Эри должны были прийти к вам гораздо раньше и не дать тебе замучить бедного парня. — И что же вас задержало? — изогнул он бровь. — Мик и Полночь слопали все сандвичи под частую, — расхохоталась я, вспомнив, с какой скоростью разлетелась еда. — Пришлось заново всё готовить. Хорошо, продуктов хватило. — Должен сказать, что семьи героев сейчас выполняют колоссальную работу, — потер он затылок. — В нашей победе большую роль сыграете именно вы. — Нет, — мотнула я головой. — Чудовищный объем работы выполняете именно вы. Наша задача состоит лишь в том, чтобы помогать вам, чем можем. Горячим ужином, теплыми объятиями и огромным запасом веры в вас. И не спорь со мной, — возразила я в ответ на негодующее выражение лица. — С тобой спорить невозможно, — улыбнулся он вдруг. — Почему это? — захлопала я ресницами. — Потому что я не в силах тебе сопротивляться, ведь постоянно оказываешься права в своих размышлениях. — Право слово, — картинно укоризненно покачала я головой. — Неужели всё настолько плохо? — Плохо? — удивился брюнет. — Как по мне, всё более, чем замечательно. Я уж хотела было ответить ему что-то забавное, как вдруг споткнулась о собственную ногу. Шота вовремя меня подхватил, не дав упасть. — Ты в порядке? — Да. — Что бы ты не говорила, как бы не пыталась показать, что не устаешь, выглядит это совсем иначе. Со всеми своими заботами я совсем перестал следить за тем, что происходит с тобой. Зная тебя и учитывая сложность грядущего соревнования, всё, должно быть, совсем худо. — Знаешь, в этот раз всё совсем иначе. Из-за того, что в этот раз мы практически поменялись местами, я стала соблюдать какой-никакой график. — Прости, совсем скоро это всё закончится и вернется на круги своя. — Начнешь бубнить на меня, как бабуля в свое время? — усмехнулась я на мгновение. — Возможно даже сильнее, — ответил он мне тем же. — Главное, чтобы у вас всё закончилось наилучшим образом. — Я всё же больше о тебе переживаю. — Учитель, вы уже сообщили Шиюки об изменениях? — обернулся к нам Шинсо, ведя за руку Эри. — Изменениях в чем? — непонимающе взглянула я на Аизаву. И судя по его крайне недовольному выражению лица, больше походящему на злобное, меня ожидала неприятная новость. — По-моему, он хочет тебя стукнуть, — прошептала малышка. — Я того же мнения, — подхватил он её на руки и заметно ускорил шаг. — Давай-ка поторопимся. Я вспомнил, где спрятал для тебя сладости. — Тогда давай быстрее! — радостно воскликнула она, расплывшись в широкой улыбке. — Ши… — остановился вдруг Шота, глядя вслед убегающим детям. — Это касается грядущего события? Изменилась дата вашего наступления? — застыла и я на месте, боясь, что окажусь права в своих догадках. — Да, — тихо произнес он. — Откуда тебе известно? Мы сами об этом узнали только вчера. — Хизаши предупреждал о подобном, когда я забирала его пьяным из бара в январе. Он говорил, что всё может измениться в любой момент. — Трепло, — рыкнул мужчина. — Зато благодаря этому я не так расстроена, услышав твои слова, — кому я врала? От кого пыталась скрыть внутреннюю дрожь и зашкаливающую тревогу за него? — Дата начала миссии совпадает со вторым днём финального отборочного тура в Хоккайдо, — взгляд его наполнился невообразимым сожалением, от чего сердце пропустило удар и неприятно заныло. — Ничего, — помрачнела я. — Этого стоило ожидать. — Мне очень жаль, Ши. Я безумно хочу поехать с тобой и разделить с тобой все твои эмоции, хочу увидеть вашу победу, ведь другого исхода не будет. — Шота… — начала я, крепко схватив его за свободную руку, но от скатившихся по щекам обжигающих слез, резко замолкла. — Я чувствую себя последним идиотом, прости, — подтянул он меня к себе и обнял. — Я виноват. — Ты ни в чем не виноват, — всхлипнула я в ответ. — Так обстоятельства сложились. Только… Только от этого так мерзко на душе… Остаток дня прошел в привычном режиме. В режиме усиленных тренировок, пешей прогулки до дома, посиделок с друзьями за ужином и молниеносного засыпания. Только неприятные известия всё же дали о себе знать. Ночью со мной впервые случилось состояние под названием «ложное пробуждение» или «сон во сне». Вначале мне привиделся жуткий кошмар, в котором стряслось что-то жуткое и будоражащее. Деталей я, к счастью, не вспомню. От увиденной картины я быстро очнулась, обнаружив себя в абсолютно пустой комнате. Не было в ней ни мебели, ни дверей с окнами, ни людей. Через мгновение я обернулась, чтобы осмотреться, и обнаружила позади себя Шоту… Лежащего на полу в луже крови… Он не дышал, был бледнее мела… Не думая, я бросилась к нему, но было совсем поздно… Он был холодным, жизнь в нем не циркулировала… Осознав ужас ситуации, я стала кричать о помощи, но никто не слышал… В момент, когда мне стало казаться, что мне не хватает воздуха и я задыхаюсь, меня кто-то окликнул. — Ши… Ши, я здесь, — смотрели на меня испуганные черные глаза. — Хвала богам, ты очнулась. Кошмар? — Да… — прохрипела я. — Это от волнения, прости. — Иди ко мне, — притянул меня к себе Аизава и усадил к себе на колени, как маленького ребенка. — Я рядом. — Могу я попросить тебя об одолжении? — выровнялась я слегка. — Проси, что угодно. — Говори мне эти слова каждый день. И сегодня, и завтра, и в день моего отъезда, и в день возвращения. Тогда… Встреть меня в аэропорту вечером, будь цел и невредим, обними крепко и скажи: «Ши, я рядом.» Тебе может показаться это банальным, но мне это так необходимо… — Глупая, — уперся он лбом в мою шею. — Я сделаю всё, чтобы тебе больше не пришлось просить меня о подобном. — И всё же, — если бы не его кратковременное молчание, я бы сразу успокоилась, но его замешательство перед ответом посеяло во мне ещё больше переживаний. — Шота… — Я обязательно исполню твою просьбу, — мягко улыбнулся он. — Давай спать, а не то снова не выспишься.***
— Ты уверена, что стразов достаточно? — крутилась я в новом платье у огромного зеркала в комнате Полночи. — Ты безусловно должна сверкать, но необходимо соблюдать баланс, дорогая, — подбивала она длину юбки, сидя около меня на полу. — А я бы добавила ещё несколько блестящих строчек, — задумчиво разглядывала я отражение. — Но раз уж ты говоришь, что этого достаточно, то даже спорить не стану. — Тебе, к слову, нравится? — подняла она голову вверх. — Безумно, — широко улыбнулась я. — Оно легкое, воздушное и так красиво разлетается при движении. Ты оказалась права: перья из камней на корсете выглядели бы куда массивнее, чем эти небрежные разводы. — Я вначале переживала о том, что оно будет походить на свадебное из-за белого цвета, но итоговый результат разубедил меня в этом. — Это всё твоя заслуга. Оно, к слову, будет чудесно гармонировать с платьем для латины. — А это точно, — хлопнула себя ладошкой по лбу Немури. — Там ведь тоже лучи из камней. — Агась, — киваю. — И сочетание цветов в нем потрясающее: черный, зеленый и белый. — Как мы с тобой всё продумали-то, не находишь? — радостно хихикнула я. — Да не то слово, — расплылась девушка в улыбке. — Браслет нашла к нему? — Да. Он мне кажется тяжеловатым и слишком широким, но так здорово подходит по цветовой гамме. — При условии, что одна рука будет без рукава, большой размер украшения на ней будет крайне уместен. Слушай, Ши, — вдруг изменилась она в лице. — Что? — непонимающе взглянула я на неё. — У меня есть для тебя ещё кое-что. — И что же это? — склонила я голову на бок. — Оно ещё не закончено, правда, но я хочу услышать твоё мнение, — Каяма подошла к дальнему углу своей комнаты и сняла со стоящего там ещё одного манекена белую ткань, что закрывала собой потрясающего вида наряд. В какой-то мере его можно было назвать стандартным, классическим бальным платьем. Но в тоже время ткань, что послужила основным материалом, вызывала неимоверный восторг: она переливалась на свету всеми возможными цветами, словно была создана из мельчайших кусочков драгоценных камней, но выглядела и ощущалась в руке очень легкой. Черный, словно крыло ворона, атлас, который и покрывала эта «паутина», только усиливал эффект блеска. — Вот так чудеса, — ахнула я, подойдя ближе. — Говорю же, оно ещё не доведено до ума. — Даже если так, оно восхитительно выглядит. — Вначале я хотела сделать и рукава с подкладкой из атласа, но мне показалось, что это сильно утяжеляет его визуально. Поэтому черными останутся только корсет и юбка. Рукава из сверкающей сеточки можно оставить, а можно убрать и пришить атласные тонкие бретели. А ещё я не успела пошить что-то вроде шали с креплениями на браслетах и на плечах. — Что это за материал? Я такого не встречала раньше, — с жадностью разглядывала я каждую деталь и каждый шов. — Я не нашла ничего подходящего, того, что удовлетворило бы все мои требования к ткани, — вздохнула Полночь. — Долго бродила, но так ничего и не нашла. — Но эту же ты где-то смогла отыскать. — Не отыскать, а создать, — хитро сощурила она глаза. — И это пошло на пользу не только нам с тобой. — Момо? — задала я риторический вопрос. — Именно. Мы с ней несколько дней потратили, пока не получили первый удачный образец. Девочка и правда выросла. — Но Немури… — смутилась я такому их поступку. — Мы ведь договаривались о пошиве только одного платья. Ты и так безумно устаешь на работе, а тут ещё и мне помогаешь. — Не могу же я выпустить лучшую девочку на главный паркет Азии в старом платье, — гордо подняла она указательный палец вверх. — Я же белое одену только раз, — округлила я глаза. — Тебя уже все увидят в нем в финале отбора. Не годится. — Ох, Немури, — бросилась я на неё с объятиями. — Я так рада, что ты у меня есть. Ты не представляешь, как я тебе благодарна за всё, что ты делаешь. — Как же не помочь такой красотке, — прижала она меня к себе покрепче. — На самом деле я должна говорить тебе спасибо. За то, что изо дня в день напоминаешь мне о том, что я не только герой, а ещё и самый обычный человек.