***
К празднованию Нового Года руководство Юуэй подошло более осмысленно. На два дня каждого из учеников под присмотром небольших роботов-охранников отпустили домой. Негоже было держать детей в ещё один большой праздник вдали от родителей. В связи с этим у учителей появились внеплановые выходные. Хоть в то время школьники и находились на каникулах, их проживание на территории школы не позволяло расслабиться полностью. Так случилось, что отъезд ребят произошел крайне внезапно, из-за чего никто из учителей не распланировал толком эти дни. Поэтому большая часть просто отправилась гулять по городу и любоваться атмосферой, другие остались в общежитии в полном неведении, чем им заниматься. — Это просто невыносимо скучно, — расплывался в кресле Хизаши, словно медуза. — Удивительно, что именно ты сейчас среди нас, — читала на диване книгу Немури. — Обычно ты сразу находишь себе занятие. — Родители уехали в Хоккайдо к друзьям, а в клуб как-то неохота, — продолжал он сетовать на жизнь. — Сама-то чего до сих пор тут? — По той же причине, — спокойно отвечала она, листая страницу за страницей. — Аизава, у вас с Шиюки ведь были планы на сегодня, — обратился к брюнету Всемогущий. — Почему вы до сих пор с нами прозябаете? — Планы не поменялись, — сонно ответил ему тот. — Ши сейчас пытается что-то сделать, чтобы они коснулись и вас, — смотрел он за тем, как я расхаживаю по кухне и болтаю по телефону. — Что это она задумала? — заинтриговано прищурил глаза Мик. — Она говорила, что мы сегодня пойдем танцевать, — радостно ответила ему Эри, продолжая рисовать в альбоме. — А потом пойдем в храм загадывать желание. — Получилось? — спросил у меня Шота, когда я буквально подбежала к ним, закончив разговор. — Да! Франческо настолько понравилась наша затея, что он предложил всем захватить с собой друзей, — чуть не прыгала я от радости. — Что же у вас там намечается? — удивленно взглянула на меня Полночь. — У меня есть к вам всем предложение, от которого, я надеюсь, вы отказаться не сможете, — улыбнулась я во весь рот. — Как насчет того, чтобы сегодня отправиться вместе с нами в студию танца, где нас ждет тонна веселья, а затем посетить главный храм? — Это что-то вроде корпоратива? — непонимающе изогнула она бровь. — Можно и так сказать. Просто так повелось, что каждый Новый Год мы встречаем в студии. Когда-то и бабуля с господином Кудо ходили туда вместе с нами. Потом я бывала там с Томико, пока она не встретила своего парня. Последние два года ходила одна, — смущенно потерла я затылок. — Ну так что, пойдете? Будет весело, ручаюсь. — Конечно же пойдем! Восполним твое одиночество, — вскочил с места Ямада и радостно потер руки. — Во что нам одеваться? — Во что-то свободное, в чем легко будет двигаться. И на смену лучше взять что-то, не стоит на улицу вспотевшими выходить. — Ты так уверена, что нам придется не легко? — лукаво ухмыльнулся он. — Я тебе это гарантирую, — ответила я ему тем же. — Но тебе понравится. — Шиюки, я никого не смущу своим присутствием? — обратился ко мне Всемогущий. — Нет-нет, что вы, Яги-сан, — мотнула я головой. — Главное, чтобы вас ничего не потревожило. Все ведь теперь знают ваш истинный облик. — Не беспокойтесь об этом, я уже привык к повышенному вниманию, — улыбнулся он. — И я же просил вас называть меня по имени, неудобно выходит. — Ох, прошу прощения. Когда-нибудь я соберусь с мыслями, — отшутилась я. — Давайте собираться, начало через полтора часа, а нам ещё в магазин заскочить нужно. — А меня с собой возьмете? — вошел вдруг в общежитие Незу. — Директор? — удивились все. — Что вы так смотрите? — привычно сложил он руки за спиной. — Не вы одни остались не при деле. Ну так что? — Конечно возьмем! — воскликнула Эри. К празднеству Нового Года Франческо всегда подходил с особым энтузиазмом. Что уж говорить, когда натура у человека творческая. Никогда не обходилось без конкурсов, небольших состязаний, танцев, караоке и вкусной еды. В этот раз народу должно было прийти на порядок больше, чем обычно, поэтому договорились, что каждый принесет дополнительно что-то съестное. Я ещё с утра приготовила ореховое печенье с шоколадом, небольшие овощные закуски в виде корзиночек и пару легких салатов. Хаяси по обычаю нес в студию напитки и фрукты. Франческо с Ами брали на себя самое тяжелое — основные блюда итальянской и японской кухни. А на новичков в этом событии пала участь отыскать торт и другие сладости. — Вот это красотища, — раскрыв рот, взглянул на окна студии Мик, когда мы подошли к зданию. Внутри ещё за два дня до Рождества в дальнем левом углу мы установили высокую ёлку, притянутую тренером и его друзьями из местного лесничества, развесили на ней игрушки и украсили все стены гирляндами в виде больших светящихся шариков и бумажные снежинки. На полу, около стен и зеркал, были аккуратно разложены подушки, так как стульев в достаточном количестве не имелось. Рядом с ёлкой поставили длинный фуршетный стол, украшенный красно-белой скатертью и наполненный разными вкусностями. По залу хлопотала семейка Аллегро, госпожа Иноэ, наш секретарь, Томико со своим молодым человеком и ещё несколько ребят, которых я не знала. — Вы как раз вовремя, — глядя на нас, улыбнулся тренер. — Хаяси опаздывает, как обычно. — Почему я не удивлена? — покачала я головой. — Он хоть когда-нибудь лишится этой глупой привычки? — Всем привет, проходите скорее, — подбежала к нам Иноэ и помогла развесить верхнюю одежду на вешалки. — Как вас много. — Зато будет весело, — ответила ей Ами. Скажу сразу, вечер удался на славу. Добрые люди, смех, веселье и вкусная еда. Конкурсы в этот раз не были тесно связаны с бальными танцами, но и без любимого занятия большинства присутствующих не обошлось. В одном из состязаний, выбрав пару методом жеребьевки, мы с Немури станцевали вальс лучше, чем Хаяси с Франческо. От их упорства, как двух лидеров, перепалок и корявых движений хотелось кататься по полу от смеха. Я же просто попросила свою партнершу довериться мне, что она и сделала. Танец вышел плавным, легким и воздушным. Были и более веселые. В одном из таких Хизаши и ещё трое парней бежали под забавную музыку наперегонки в ластах и в масках для плавания. Блондин пусть и упал пару раз по пути, всё равно пришел к финишу первым и радовался этому, как дитя малое. В другом Эри и директор Незу с завязанными глазами и надетыми на руки варежками на ощупь определяли сидящего перед ним человека. Девочка оказалась проворней и смогла справиться с заданием раньше и лучше. А ещё мы соревновались в том, кто состроит более смешную рожицу на фото, используя старенький полароид; завязывали друг на друге бантики из лент на скорость; лопали шпильками воздушные шарики друг у друга, защищая при этом свои; угадывали песни, что играли задом-наперед, и фрукты, что скармливали друг другу; играли в «крокодила» и в огромные настольные игры; сочиняли смешные стихотворения и ещё много-много разных забав. В промежутках мы кушали и выпивали, болтали о всякой всячине и танцевали. Бой курантов мы встретили громкими возгласами, шампанским и желаниями, тайно загаданными каждым из нас. А затем, переодевшись в сухую одежду, отправились в центральный храм, где все смогли отобразить загаданное в полночь на специальных деревянных дощечках, которые затем вешали на подготовленный длинный забор. — Что загадала моя любимая девочка? — присела я рядом с Эри, что от усердия высунув язык, завязывала красную ленточку. — Семью, — с довольным видом и без малейшего смущения ответила она. — Как это здорово, — улыбнулась я и в тот же миг покраснела, увидев рисунок на дощечке. — Очень даже конкретную семью, — лукаво ухмыляясь, смотрели на нас Хизаши и Немури. — Хей, Аизава, поди сюда! — окликнул парень друга. — Погляди на это! Детям, не умеющим писать, в храмах разрешается рисовать на табличках изображение своего желания. Многие рисовали игрушки, сильных и крепких пап, улыбающихся мам, ещё не родившихся братика или сестренку. Эри же изобразила две детские фигуры, одной из которой была она, енота с чем-то блестящим в лапах, черную спящую кошку и двух взрослых, у одного из которого были длинные фиолетовые волосы, а у другого — более короткие черные. — Говорят, детские желания сбываются в самую первую очередь, — хитро взглянула на меня Каяма, в ответ на что мы с подошедшим Шотой только смущенно переглянулись. — Это тебе, — протянул мне небольшой плоский мешочек Аизава, когда мы уже возвращались домой, шагая позади всех. — Талисман на удачу? — мягко улыбнулась я, принимая презент. — Да. Она тебе в этом году очень нужна, — потер он затылок. — Спасибо большое, — поцеловала я его в щеку. — А вот этот тогда тебе, — протянула я в ответ ему похожую вещицу. — На здоровье и благополучие? — слегка удивился он. — Агась. Ты в последнее время стал так много работать, что мне боязно становится. — Прости, что приходится постоянно переживать. — Ничего, — мотнула я головой. — Мне уже не привыкать. Кстати, ты ведь отдал служащему при храме свой старый амулет? — У меня его не было. — Теперь будет каждый год, обещаю, — подмигнула я ему. — У тебя был? Ты относила, я видел. — Конечно. Бабуля дарила. — На успех в любви? — ехидно взглянул на меня брюнет. — Ну а какой ещё? — хмыкнула я в ответ. — Три года подряд одно и тоже. — Значит, последний она подарила для нас двоих, — расплылся он в улыбке, остановился и крепко обнял. — Мне в минувшем году несказанно повезло. — Ты преувеличиваешь, — обняла и я его. — Нисколько. — Глядите! Глядите! — раздался впереди восторженный детский голос. — Снег пошел! И правда, небо было затянуто тяжелыми тучами с самого утра, но только поздно ночью сорвался снег, падая на землю, устилал её белым цветом. Я не замечала ни мороза, жалящего кожу, ни ветра, что бросал в лицо колючие снежинки, ведь на душе было как никогда тепло. Такие моменты запоминались лучше всего и их хотелось хранить в памяти вечно: идущие впереди друзья в полном здравии и бодром духе, радующаяся любым мелочам малышка Эри и мы, довольные, счастливые, идущие в обнимку и улыбающиеся друг другу.***
Тот день начинался, как и все остальные, спокойно и без особенностей. Небольшая разминка в спортзале и пробежка в компании Всемогущего, приготовление завтрака на кухне, трапеза вместе с Шотой, Эри, Хизаши и Немури, сборы на работу и будничные разговоры о планах на вечер. — Как же быстро пролетели каникулы, — поправляла я берет на голове, стоя у зеркала. — И не говори. Что-то я совсем не выспался, — протяжно зевнул Аизава, потирая глаза. — Чуть меньше года тебя знаю, но ни разу не видела тебя выспавшимся, — укоризненно покачала я головой. — А сейчас и вовсе удивляюсь, как ты на ногах держишься. Мик, правда, говорил, что ты досыпаешь на работе в спальном мешке. Это правда что ли? — Ему лишь бы трепаться, — фыркнул он. — Сегодня точно будет не до отдыха. — Снова какая-нибудь безумная тренировка? — Что-то в этом роде, — кивнул он. — Классу предстоит сражение с большим количеством роботов, а потом отчет в устной форме о произошедшем. — Не жалеете вы ребят. Первая часть занятия им явно придется по вкусу, но вот вторая… — вздохнула я. — На улице сегодня снова мороз. Не замерзнут? — Недавно их костюмы модернизировали до зимнего варианта, так что можешь не переживать. — Как у вас всё сложно. Хотя в вашей работе всё должно быть продуманно до мелочей, даже одежда. — Именно, — открыл он входную дверь, пропуская меня перед собой. — Тебя вечером встретить? У тебя ведь сегодня тренировки возобновляются? — Да, но есть шанс того, что задержусь, — шагала я рядом с ним по коридору. — Сегодня должны объявить график проведения отборочных. Обещают к восьми вечера, но зная наших бюрократов, задержка обязательно состоится. — Я вместе с вами могу подождать, — подметил он. — Эри сегодня с Тогатой и его друзьями, так что… — Спасибо, — поцеловала я его в щеку, сбив этим с толку. — За что? — удивился мужчина. — За то, что тебе не в тягость проводить со мной время, — улыбнулась я. — Ты никогда не будешь для меня обузой, — мягко коснулся он моей руки, взял в свою и поцеловал её в тыльную часть. — Даже когда буду вредной старухой? — хитро прищурила я глаза. — Никогда, — серьезно взглянул он на меня. — То есть тебя не пугает перспектива состариться со мной? — не унималась я. — Совсем не пугает, — ухмыльнулся он, схватил меня за талию и поцеловал в губы. — Буду считать это самой большой наградой. В такие моменты мне хотелось пищать от радости, не скрывая своих эмоций, но получалось только покрываться пунцовым цветом от смущения. Аизава, порой, относился к некоторым вещам слишком серьезно, когда можно было бы просто отшутиться. И эта его черта мне нравилась до чертиков. День пролетел незаметно. Всё шло своим чередом: радостные возгласы вернувшихся с каникул детишек, по той же причине недовольная моська Томико, масса общих занятий и полезное совместное времяпровождение. Сразу же после работы я рванула в студию танца в безумном предвкушении ожидаемого графика. Хотелось наконец узнать, что нас ждет и насколько мы окажемся загруженными. Но было и то, что меня беспокоило и не давало порой покоя. Присланное днем сообщение от Шоты, говорящее о том, что вечером он не сможет приехать, посеяло во мне смуту. Казалось бы, ничего особенного, у человека могли резко измениться планы, могло добавиться работы, он мог попросту уснуть от усталости. Но глубоко внутри я чувствовала что-то неладное, всячески отгоняя от себя эти мысли. Придя домой немного раньше, чем ожидала, я никого не обнаружила в холле общежития. Обычно там всегда кто-то был, но в тот раз стояла абсолютная тишина, что стало первым тревожным звоночком. В нашей же комнате на пороге меня встретили только Брут и Мияко, что радостно терлись о ноги. — Что-то мне это не нравится, — вздохнула я, присев рядом с ними. Чтобы хоть как-то отвлечься от навязчивых дурных мыслей, я решила приготовить ужин, хоть очередь была за Кровавым Королем. Мик ещё вчера по его просьбе заполнил холодильник до отвала, поэтому, надев фартук, принялась заниматься полезными делами. Телевизор монотонно вещал об ухудшающейся погоде, в духовке почти был готов персиковый пирог, на столе стояли уже приготовленные закуски и запеченное мясо с овощами, когда относительная тишина сменилась шумом голосов. — А-а-а-а-а-а, как вкусно пахнет! — внезапно подскочила ко мне Каяма, от чего я едва не уронила тарелку из рук. — Вы где все пропадали? — удивленно взглянула я на неё. — Незу нас собирал, — облизнулась она, потирая руки. — Как есть охота-то! — Сядь поешь. У тебя сегодня ещё работа в агентстве, — подошел к нам Секиджиро. — Ши, спасибо, что выручила с ужином. Я в долгу не останусь. — Да будет тебе, — махнула я на него рукой, улыбаясь. — Ничего сверхъестественного не сделала. — Не согласен, — улыбнулся он в ответ. — А где Аизава? — спросила я, так как среди вошедших его так и не увидела. — Да и Хизаши что-то не видать. — Ох, Ши, — вздохнула, покачав головой, девушка. — У этих двоих сегодня что-то стряслось, на них весь день лица не было. — Даже Мик был тише воды на собрании, — вздохнул Кен. — На него это вовсе не похоже. — Это точно, — задумчиво смотрела я на них. В этот момент за спинами друзей незаметной тенью промелькнула знакомая фигура. — Шота! — окликнула я мужчину, улыбаясь через силу. — Ужинать будешь? — Я не голоден, прости, — сухо ответил он, даже не взглянув на меня, и ускорил шаг в сторону лифта. — Вот об этом мы и говорили, — взволнованно проводила его взглядом Полночь. — Что же там такого могло произойти… — Давайте спросим у Всемогущего, — предложил Секиджиро. — Он должен хоть что-то знать о том, зачем их вначале рабочего дня вызывали в учительскую. — Думаешь, он в курсе? — спросила у него девушка. — Он там был, — пожал тот плечами. — С самого утра? — опешила я. — Он в таком состоянии так долго? — Они с Миком уезжали куда-то, а после возвращения они совсем поникли. — И ничего мне не сказал, — вздохнула я в попытках отогнать тревогу. Сняв с себя фартук и бросив его на спинку ближайшего стула, я направилась следом за Аизавой. Чувство беспокойства, не покидавшее меня с полудня, не подвело. В воздухе парило ощущение напряженности, шлейфом тянущееся за мужчиной. Я уже видела его в подобном состоянии, когда он должен был давать интервью журналистам в связи с похищением Бакуго из летнего лагеря. Но в этот раз что-то было не так, что-то буквально кричало, что ситуация из ряда вон выходящая. Открыв дверь комнаты, я обнаружила её пустой, только звук текущей воды, доносящийся из ванной, дал понять, где спрятался от меня Шота. Нельзя было беспокоить его и врываться, поэтому я решила подождать. Но когда через полтора часа ничего не изменилось, когда за всё это время не прозвучало ни единого звука, я стала переживать только сильнее. Вначале ходила со стороны в сторону, словно голодный тигр в клетке, а затем, замешкавшись, опустила дверную ручку. — Что-то ты долго в этот раз, — едва слышно произнесла я, заглянув внутрь. — Ты ведь… Забыл раздеться? Как же сбило меня с толку то, что он лежал в воде полностью одетый, только ботинки снял на пороге. Я так и простояла на месте ошарашенная минуты три. Не могла придумать, как поступать дальше, ведь его такое поведение говорило лишь о том, что он так сильно чем-то встревожен, что мысли его заняты только этим. Не помогли никакие курсы по психологии, никакой опыт работы с эмоциональными детьми, даже время проведенное рядом с ним, за которое я должна была узнать его полностью, не помогало. Передо мной сидел, казалось, совсем незнакомый мне человек, отрешенный, подавленный и разбитый. О том, что ему было плохо, говорил его потухший взгляд. Нельзя было медлить, нельзя было оставлять его в таком состоянии даже на мгновение. Отбросив все мысли, что норовили спутаться в плотный клубок, я решила слушать интуицию и действовать по ситуации. Первым делом нужно было чем-то отвлечь его, выбить из колеи самобичевания. — Подвинься, — буднично произнесла я, подойдя к ванной. — Что ты делаешь? — ошарашенно взглянул на меня Шота, когда я стала залезать в воду в подобном ему виде. — Ты же в одежде. — Я думала, что у нас конкурс мокрых футболок, — натянув на лицо улыбку, ответила я, усаживаясь напротив. — Я просто… — увидел он наконец себя в отражении зеркала. — Я, видимо, слишком задумался в тот момент… — В последнее время ты настолько завален работой, не удивительно, — пожала я плечами. — Дело не в работе, — помедлив, тяжело вздохнул он. — Это не она… Это… — ему явно тяжело давалось каждое слово о том, что тревожило ему душу. — Не заставляй себя, — уставилась я в потолок, уложив голову на край ванны. — Придет время, обо всем расскажешь. А сейчас у меня есть к тебе другое предложение. — Какое? — Не хочешь лапши быстрого приготовления? — Неожиданно. Ты же ужин готовила, почему предлагаешь лапшу? — Когда мне тошно, всегда хочется съесть какой-нибудь гадости, особенно если она калорийная, — пояснила я. — Мороженного мне фигура не простит, а вот лапша… Всегда выручала в таких случаях. — Прости, — ещё больше помрачнел он. — За что это? — негодующе изогнула я бровь. — Из-за меня ты сейчас испытываешь сильный дискомфорт. — А кто сказал, что я о себе говорила? Это тебе сейчас плохо, — резко встала я на ноги. — Вода уже давно остыла. Набери горячей, искупайся и возвращайся в комнату. Я всё приготовлю. — Хорошо, — снова во взгляде его отразилось удивление. Переодевшись в сухую одежду, я спустилась на кухню и стала искать в шкафчиках заветные большие пластиковые стаканы с сухой лапшой и специями в пакетиках. Отыскав их наконец, вскипятила воду в чайнике, залила немного в подогревающий элемент в специальном отсеке стаканов, смешала все ингредиенты и оставила настаиваться. К моменту, когда вернулась с добычей в комнату, Шота уже вышел из ванной, держа ножницы в руках. — Поможешь? — спросил он. — С чем? — не сразу поняла я его затею. — С волосами. — Ты хочешь, чтобы я тебя подстригла? — ошарашенно взглянула я на него. — Я своими глазами видел, как ты стрижешь Хаяси. У тебя неплохо получилось, — пояснил мужчина. — Его парикмахер уехал на курсы, поэтому пришлось мне помочь, — почему-то стала я оправдываться. — Такое бывает очень редко. Я ведь могу испортить тебе внешний вид. — Не испортишь, я в тебя верю. — А если лапша остынет? Кто знает, сколько я возиться буду. — Не остынет. Стаканчики с подогревом, я видел. — Вот же… Упираться не имело смысла, он был непреклонен. Подошел к столу, свернул ковер, отодвинул подальше стул и сел. Обреченно вздохнув, я взяла из его рук ножницы и плоскую расческу. Его угольные волосы и вправду сильно отросли, кончиками доставая до нижнего края лопаток. По всей видимости, они стали сильно мешать ему во время работы, если он решил их обрезать. Выслушав пожелания Аизавы, прядь за прядью я стала укорачивать длину. Аккуратно расчесывала влажные волосы, фиксировала между пальцами и отрезала, раз за разом повторяя свои действия. Времени это заняло действительно немного, от силы минут пятнадцать. Казалось, он постепенно успокаивался и расслаблялся, но стоило мне взглянуть на отражение небольшого зеркала, что стояло на столе, на его отрешенный и апатичный взгляд, сразу же все надежды рухнули. — Я закончила, — уже сложив на место щетку и совок, вырвала я его из потока мыслей. — Спасибо, — встал он на ноги. — Тебе, к слову, очень идет, — снова натянула я на лицо улыбку. — Не перестаралась? Волосы же едва до плеч достают. — Нет, — мотнул он головой. — Всё хорошо. — Тогда хватай лапшу с палочками и пойдем со мной, — достав из шкафа пледы и обувшись, устремилась я к выходу. — Куда? — слегка удивился брюнет. — Сейчас узнаешь. Идти и впрямь долго не пришлось. Поднявшись на лифте на самый верх, мы вышли на крышу. В позднее время суток там никогда никого не было, как и тогда. — Кто здесь всё так обустроил? — спросил Шота, глядя на кресла-шезлонги, столики, свечи и гирлянды. — Исао, жена Цементоса, — пояснила я, включая появившийся на крыше с недавних пор инфракрасный обогреватель. — Она частенько устраивает тут чаепития и девчачьи посиделки. — Не знал. — Да и не мог. Думаю, даже её муж не в курсе. Укутывайся и садись. Сегодня, к счастью, не должно быть холодно. — Могу я узнать, почему ты решила поесть здесь? — накинув плед на плечи, сказал он. — Сегодня небо ясное, звезды хорошо видны, — пожала я плечами. Не говорить же ему, что я попросту пытаюсь его отвлечь от болезненных мыслей банальной сменой обстановки. — Да и тихо тут, никто не отвлечет от трапезы. Ужин прошел в абсолютной тишине, как и ожидалось. Развлекать Шоту разговорами у меня вряд ли получилось, а спрашивать о случившемся было категорически нельзя, пока он сам об этом не рассказал бы. Поэтому оставалось только молчать и ждать. — Ши… — заговорил он наконец. — Сильно остро? — попыталась я отшутиться. — Нет, — непонимающе взглянул он на меня. — А мне досталась просто огненная, — смахнула я слезу с глаз. Не соврала ведь ни капли, умудрилась схватить лапшу Полночи. А эта девица не признает ничего, кроме экстра-острой версии лапши. — От пожара во рту рыдать охота. — Я хотел сказать тебе спасибо, — вдруг сказал он, глядя куда-то вдаль. — За то что не стала ничего выпытывать. — А какой смысл заставлять тебя возвращаться в момент, что вызывал в тебе такое состояние? — вздохнула я. — Ты и Всемогущий — единственные, кто поступил подобным образом. Каяма с Кеном, да и остальные, приставали с вопросами весь день. — Я обязательно тебя выслушаю, когда ты сам захочешь этого. Если не станешь, я всё пойму. — Спасибо… — голос его иногда становился тише обычного, словно ему через силу давались любые слова. — Впервые в жизни я хочу выговориться кому-то… И он рассказал, собравшись с духом. О крепкой дружбе трех бездельников, учившихся когда-то давно в одном классе Юуэй и мечтавших открыть свое агентство в будущем. О том, как они познакомились, об их совместном времяпровождении, об общем нежелании учиться, о вечной суете на переменах на пути в столовую и о том, как их прозвали троицей разгильдяев. О парне, который вселил в Шоту веру в полезность и необходимость причуды стирания в геройском обществе, веру в то, что он может стать потрясающим профи. Рассказал о том злополучном дне, когда неустанно лил ливень, смывая собой с асфальта лужу крови под телом погибшего друга, о чувствах, что испытал тогда и что преследовали его долгое время. О существах под названием Ному, с которыми сражался Старатель в Кюсю, о том, что кроется за их созданием и о том, что одному из таких основой послужило тело того самого покойного Оборо Ширакумо. — Это просто в голове не укладывается, — прикрыла я лицо руками, пытаясь от самой себя скрыть отвращение и чувство нарастающей тошноты. — Знаешь… После всего того, что узнал сегодня, я впервые с момента нашего знакомства подумал о том, что нам с тобой стоит расстаться, — продолжал свою речь мужчина. — Не хотел бы, чтобы ты хоть раз в жизни испытала то, что испытал сегодня я. Не хочу, чтобы ты страдала, случись что со мной… Я и так постоянно приношу одни проблемы и хлопоты, заставляю волноваться и переживать… — Ты сейчас… — эти его слова, признаться честно, я никак не ожидала услышать. — Но всё же… — не остановился он, словно не услышал меня. — Я оказался ужасным эгоистом. Стоило мне только подумать о том, что больше никогда не увижу твоей улыбки, твоих сияющих глаз, не услышу твоего звонкого смеха, твоего голоса, не смогу тебя обнять, я понял, что мне просто конец. Я настолько к тебе прикипел, что, кажется, и дня не проживу, если ты исчезнешь из моей жизни. Ты смогла наполнить её новыми яркими красками, хоть я долго не мог поверить, что когда-то кого-то смогу так полюбить. После смерти Оборо внутри образовалась большая дыра, но ты смогла её заполнить. И если я потеряю тебя, там образуется бездонная пропасть. В тот момент мне казалось, что та самая пропасть начинает образовываться во мне. Невыносимо было видеть его страдания и его слезы, что ручьями хлынули по щекам. Шота проживал тяжелые чувства, что поглощали его целиком. Прекращать этот разговор нужно было как можно скорее. — Ну что за глупости? — вскочила я с места и, подойдя к нему, присела рядом на корточки. — Я никогда, ни при каких обстоятельствах, не брошу тебя, даже если будешь просить уйти. Не оставлю одного и не заставлю страдать, слово даю. — Спасибо… Спасибо тебе, Ши… — Ну-ну, — села я ему на руки и крепко обняла, монотонно постукивая по спине ладонью. — Всё в порядке. — А-а-а-а-а, — протянула я в голос, выйдя на порог общежития. — Вот это денек. — Не ладятся дела? — раздался вдруг голос неподалеку. — Совсем немного, — вздохнула я с облегчением, увидев сидящего на лавочке под ближайшим фонарем Всемогущего. — Что вы тут делаете, Тошинори-сан? Мороз спустился уже, да и поздно. — Эм… Ничего особенного, — с долей неуверенности сказал он. — Как там Эри? — Она сегодня ночует в гостях у класса Мирио и Неджире, — ответила я. — Судя по радостному голосу перед сном, ей всё понравилось. — Радует, что она так быстро освоилась, — слегка улыбнулся мужчина. — Шота говорил, что займется её тренировками на этой неделе. Это станет хорошей основой для её уверенности в себе. Так что дела пойдут ещё лучше. — Как он, кстати? Ему сегодня явно пришлось нелегко. — Мягко сказано, — вздыхаю. — Уснул. Первый раз видела его таким подавленным. — Может присядете? — протянул он мне свои перчатки, увидев, как я потирала руки, чтобы хоть немного их согреть. — Спасибо, — кивнула я и села рядом с ним на лавочку. — Какие у вас руки… — взглянула я на несоответствие размера своих кистей с элементом одежды. — Огромные? — усмехнулся Всемогущий. — Угу, — улыбнулась я. — По сравнению с вашими они просто гигантские, — снова вздохнул он, словно ему тяжело давался наш разговор. — Что-то не так, Тошинори-сан? Вы чем-то обеспокоены. — Не то чтобы обеспокоен, просто… Не знаю даже, как это правильно выразить. — Говорите, как есть. — Это чувство, словно я бессилен… Оно продолжает всплывать во мне. Когда я вижу, как ученики растут и учатся… Я расстраиваюсь, что никак не могу им помочь. Это пытка. — Знаете, в какой-то мере я вас понимаю. Мои детишки тоже растут и развиваются с молниеносной скоростью. И порой мне становится очень грустно от осознания того, что совсем скоро они пойдут дальше, во взрослую жизнь, где я буду им совсем не нужна. Иногда кажется, что мой вклад в их жизни совсем ничего не значит на фоне всего того, что они узнают и выучат на своем пути. Но стоит обернуться назад и вспомнить, какими неумехами они пришли к нам и какими потрясающими они стали за эти четыре года, на душе сразу становится легче. У вас, конечно, всё намного сложнее. Вы держали нашу страну на ногах на протяжении десятилетий. Спуск с такой высоты — это шок для вашего разума. — Сурово, — взглянул он высоко в небо. — Вы на самом деле очень многим можете им помочь. Вы можете жить и просто быть здесь, рядом с ними. Поддерживать, беспокоиться и помогать советом в трудную минуту. Такова наша участь, как учителей. Но для многих из них это тот самый толчок, который им нужен. Так что, пожалуйста, оставайтесь тем, кем вы есть и будете. Нашей опорой. — Спасибо, — потер он переносицу пальцами. — Прошу прощения за то, что приходится слушать нытье взрослого мужчины. — Вы вправе чувствовать и выражать свои эмоции, — улыбнулась я ему, но резко переключилась на зазвеневший в кармане телефон. — Тошинори-сан, не окажете мне услугу? — Что-то стряслось? — удивился он. — Мик сильно напился и теперь дебоширит в баре. Немури попросила его забрать, так как она занята в агентстве, — виновато взглянула я на него. — Нет проблем. Поедем.