(А)моральные

      Почему-то в квартире Билла я чувствовал себя уютнее, чем в собственном доме. Мне нравился его потёртый старый диван, творческий бардак (так говорил сам Билл, не я) и ощущение свободы. Там можно было всё. Поэтому когда Билл сказал, что мы едем к нему, я не стал возражать. Но тогда я не знал, что там будет Ричи.       После того случая, я сдержал свое слово и разорвал наше общение без объяснений. Тозиер звонил мне, писал десятки сообщений, но я не ответил ни на одно. Ричи: Стэн, прости меня, пожалуйста 🙏🙏🙏🙏🙏 Ричи: Я люблю тебя… Пожалуйста, не игнорируй 🥺🥺🥺🥺🥺🥺 Ричи: С Биллом же все хорошо. Не злись на меня 😭😭😭😭       Мне было противно. Он был жалким. Я бы предпочел его никогда не видеть, но как только я вошёл в гостиную, то сразу же встретился взглядом с Ричи. Он сидел на полу на подушках рядом с друзьями Билла и ящиком дешёвого пива. — Стэн… Привет, — Тозиер посмотрел на меня из-под опущенных ресниц. Весь его вид излучал неловкость и отчаяние, но мне было абсолютно плевать. Я его предупреждал. — Привет Беверли, — я кивнул девушке и улыбнулся, — Эдс.       Ощущая себя на своём месте, я с ногами залез на диван Билла. Я чувствовал на себе взгляд Тозиера, но не подавал вида. — Стэн… — жалобный голос Ричи вызвал только раздражение. Поэтому я полностью переключил внимание на Билла, который уселся рядом со мной. — Мы уже вас заждались. Будете пиво? — Бев протянула мне бутылку, но я не успел ничего ответить, потому что Билл все решил за меня. — Он не будет. — Вообще-то буду, — я потянулся за пивом, но Денбро перехватил мое запястье и сильно сжал. — Стэн, нет, — он прошептал мне в ухо, проводя языком по ушной раковине, — ты всегда нажираешься до неадекватного состояния. Хватит. — Не указывай мне. — Я не указываю, а прошу. Не пей. — Ты не можешь мне запретить. — Не могу, но… — я был готов пререкаться, но Каспбрак перебил весь настрой, и я не хотя согласился (на самом деле, я не так уж и хотел это пиво). — Ну, нам больше достанется. Пей, Ричи, — Эдди приобнял Тозиера за плечи и всучил ему бутылку, а тот сделал неуверенный глоток и виновато на меня посмотрел, — бля, давай быстрее. Глотай, глотай, глотай! — Я обычно не пью… — тихо сказал Тозиер, облизывая губы от пивной пены. — Ну, главное, чтобы глотал, — Билл и Беверли прыснули от смеха, а Ричи начал покрываться красными пятнами, — бля, да я же шучу. Если не умеешь, я тебя научу. Учиться никогда не поздно. — Не… Не надо. — Да? А чё так? Вот держи ещё, — Эдди подсунул Ричи ещё одну бутылку, а тот только кивнул. — Не обращай внимания на Эдса, — Бев погладила Ричи по плечу, — он шутит. — Да нет. Я серьёзно. Могу научить сосать, глотать, лизать, если надо, — Каспбрак начал загибать пальцы, перечисляя свои многочисленные таланты, а я просто наблюдал. Было интересно, куда это зайдет, — в общем любой каприз, — подытожил Эдди, — ну? Хочешь? — Нет! — Блять, Эдди, что ты от него хочешь? Он же девственник, — Билл хмыкнул. А у меня перед глазами пронесся наш секс с Тозиером. Отвратительно. Я бы предпочел это забыть и никогда не вспоминать. — Вообще-то нет! — видимо, алкоголь начал действовать, а пьяный Ричи (никогда ещё не видел его в таком состоянии) был не таким забитым, — у меня уже был секс. Недавно… — Ну поздравляю, что тебе ещё сказать, — сказал Билл. — Оооо, и кто же этот счастливчик? — Эдди широко улыбнулся, притягивая Ричи к себе, — хотя нет. Не хочу знать. Он в любом случае для меня не конкурент.       Я таранил Тозиера взглядом, чтобы он прикусил язык. Почему-то мне не хотелось, чтобы Билл знал о нашем пьяном сексе. К счастью, Ричи вовремя заткнулся, смущённо опуская глаза. — Стэн, — Беверли бросила на меня быстрый взгляд, — Ричи сказал, что ты с ним больше не общаешься. Он переживает, — эта тема разговора нравилась мне ещё меньше, чем предыдущая. Я попытался показать это всем своим видом, но от меня явно ждали хоть какой-то ответ. — Мне похуй, — я демонстративно закатил глаза и улёгся к Биллу на колени. Он тут же запустил руку в мои волосы и начал перебирать кудри. По затылку пошли мурашки. — Стэн… Пожалуйста, — язык Ричи заплетался. Он был пьян и периодически икал, — давай поговорим. — Нет, — отчеканил я, сосредотачиваясь на руке Билла.       Он игрался с моей цепочкой, задевая кончиками пальцев кадык. Хотелось, чтобы он сжал руку на шее со всей силы. Чтобы воздух перестал попадать в лёгкие и они горели от недостатка кислорода. Билл, словно услышал мои мысли, положил руку на шею. Он начал медленно сжимать пальцы, но сразу же отпускал, начиная поглаживать ключицы. Внутри меня все вспыхнуло. Я не мог привыкнуть к Биллу и к ощущениям, которые он мне дарил. Мне всегда было мало. — Но Стэн… — Нет. — Да забей хер на своего Стэна! — Эдди схватил Ричи за лицо и заставил посмотреть ему в глаза, — оглянись. Вокруг столько парней. Например, я, — он поиграл бровями и вытянул губы в трубочку, имитируя поцелуй. — Эдс, ты его смущаешь, — Беверли мило хихикнула, но я заметил, что она быстро переглянулась с Биллом и кивнула. Какую игру они затеяли? Что происходит? Но по сути, мне было плевать, особенно, когда я чувствовал руку Билла у себя на шее. — И вообще. Имей самоуважение. Покажи этому торчку, кого он потерял. — Эй! — я лениво показал Эдди средний палец, но он только отмахнулся. — Ну так чё? — Да… Наверное?.. — в Тозиере говорил алкоголь, а Эдс всунул ему ещё одну бутылку пива, — нет. Я больше не могу пить. — Бля, да чушь. Ты почти ничего не выпил. Бев и то больше пьет. — Стэн… — Ричи в очередной раз жалобно на меня посмотрел. А я отвернулся и уткнулся лицом в живот Билла, незаметно просовывая руку ему под футболку. — Ему плевать на тебя, Ричи, — я поддакнул словам Эдди, продолжая гладить бока Билла и опалять кожу горячим дыханием. Сейчас Тозиер беспокоил меня меньше всего, но я не смог его игнорировать, когда услышал звуки поцелуя.       От неожиданности я подскочил с колен Билла и уставился на Эдди. Он притянул Ричи к себе за шею и целовал. Грязно, мокро, проводя языком по подбородку, губам и снова проталкиваясь в рот. Пьяный Тозиер не отвечал, но и не сопротивлялся. Кажется, он был в шоке и застыл на месте, как марионетка. А Эдс умело дёргал за ниточки: слегка потянул за волосы, как будто случайно задел член рукой и погладил бедро. — А ты хорошо целуешься, — Эдди отстранился и облизнул губы слишком медленно и пошло, — Стэн многое теряет. — Стэн, я не хотел, — Ричи испуганно на меня посмотрел, а мне стало очень смешно. Почему до него не доходит, что мне наплевать? Можно было бросить какую-нибудь колкость, но я в очередной раз его проигнорировал. С недавнего времени Ричи стал для меня пустым местом. Что-что, но я умел держать свое слово. — Бля, да не оправдывайся перед ним. Тебе же понравилось? — Эдди резко поддался вперёд и ещё раз провел языком по губам Ричи, — скажи, что да. — Да… — Тозиер кивнул, словно безвольная кукла и опустил взгляд, — понравилось.       Весь оставшийся вечер Каспбрак не отлипал от Ричи, вгоняя его в краску. А Тозиер таял, улыбался и было заметно, что ему приятно даже такое навязчивое внимание. Ну что ж, главное, что Ричи отстал от меня (надолго ли?), а остальное меня не интересовало. В конце вечера Эдс вызвался проводить Ричи домой: — Доведу тебя до двери в целости и сохранности. — Я бы на твоём месте ему не доверяла, — засмеялся Беверли. — Прям в целостности? — Ричи покраснел и опустил взгляд. А у меня брови сами собой поползли вверх от удивления. Он пытается флиртовать? Серьезно? — Я бы мог сказать, что похищу твою девственность, но какой-то гандон меня опередил. — Блять, Эдди, — Билл не смог сдержать смех, глядя на друга, — я больше не могу это слышать. Прекрати. — Не завидуй. — Было бы чему. — Стэн, а ты поедешь домой? — тихо спросил Ричи, вклиниваясь в начинающуюся перепалку. — Я тебе уже говорил, что не хочу тебя знать, — я сказал это прямо в глаза. Без колебаний. Мне не было жаль. Я не чувствовал себя виноватым. Ричи начал трястись, его нижняя губа подрагивала, а на глаза наворачивались слезы. Все замолчали, не зная, что сказать. Но Ричи разрушил тишину и тихо, на гране шёпота сказал: — Эдди, поехали. Когда Беверли ушла к себе в комнату, мы с Биллом остались вдвоем: — Жёстко ты с ним. Но я даже не буду спрашивать, что между вами произошло. — И не надо, — я завалился на диван лицом в подушку. Разговаривать о Тозиере я не хотел от слова совсем. Его счастье, что я не сказал Эдди и Биллу, чьими стараниями они оказались за решеткой. На этом всё, — я вообще не понял, что он делал у вас дома. — Забей. Это причуды Эдди. — Да мне похуй. — Я так и знал, что ты это скажешь. — Видишь, как хорошо ты меня уже знаешь.       Я испугался своих же слов. За время нашего общения Билл подобрался ко мне слишком близко. У него мастерски получалось выбивать из меня откровения. Я рассказывал, а потом жалел, что открыл рот. Но у меня не получалось это остановить. Ему хотелось доверить свои секреты, с ним хотелось трахаться. И от этого становилось страшно. — Если бы ты ещё не говорил загадками, то я знал бы тебя ещё лучше. — Просто отъебись и не лезь не в свое дело, — интонации получилась грубее, чем я рассчитывал. Но я почти физически чувствовал, как начинаю трещать по швам. Если бы Билл продолжил спрашивать, то боюсь, я бы всё рассказал. А этого нельзя было делать. Он бы не понял. — С меня хватит! — Билл покачал головой и встал с дивана, — я так больше не могу. Мы ходим по кругу, Стэн. — Что ты от меня хочешь?! — Уже ничего, — эта фраза обожгла меня. Я почти физически почувствовал, как она врезается в тело и причиняет боль. Билл бросил на меня раздраженный взгляд и вышел из комнаты.       Нужно было просто уйти, но я пошёл за ним на кухню. Билл стоял возле открытого окна и курил. Я не знал, как начать разговор, поэтому просто стоял рядом, вдыхая сигаретный дым. — Билл… — Что?       Не давая себе времени подумать, я притянул Билла к себе и начал целовать. Медленно, почти невесомо. Я обводил его губы языком, слизывая вкус никотина. С каждой секундой мне становилось все страшнее. Сердце выбивало рёбра, а внутренний голос кричал — «Хватит! Нельзя!». Но я продолжал. Вопреки. Билл словно остолбенел и боялся сделать лишнее движение. А я впервые целовал его без напора и укусов. До этого момента я так целовал только одного человека. Не Билла. — Дай мне сигарету, — я отстранился, собирая себя по кускам. Такое проявление чувств было под запретом. Я не должен был, но поцеловал. Не так, как обычно, по-особенному. Этим поцелуем я хотел показать так много — «Ты дорог мне, Билл. Я не знаю, что с этим делать, но меня тянет к тебе». Интересного, у меня получилось? Я переступил через себя и дал Биллу то, что он хочет — нежность. Хотя сам нуждался в боли. — Держи, — словно в трансе Билл поднес сигарету прямо к моему рту. Он зажимал ее между средним и указательным пальцами, а я касался их губами. К черту! Я затушил сигарету о пепельницу и притянул руку Билла к себе. Я взял в рот его большой палец и начал посасывать. Металл кольца и контраст горячего языка сводил с ума. Я поочередно брал в рот и облизал его пальцы, кольца, вслушиваясь в тяжёлое дыхание. Провести языком по перегородке, прикусить фалангу и тут же зализать языком. Самым кончиком пощекотать внутреннюю сторону запястья и обвести языком вены. Снова и снова. — Стэн, ты… — Тш, не говори сейчас ничего, — я положил руку Билла себе на шею и кивнул. Он начал медленно сжимать пальцы. Дышать стало сложно. Невыносимо. Но дело было не в руке на шее. Я не должен был. Нет. Чувство вины начало затапливать, не позволяя сделать вдох. Я пытался его игнорировать, но не получилось.       Когда Билл начал целовать меня в шею, проводить языком по тонкой коже меня накрыло. Его губы и дыхание ощущались в каждой точке тела. Неправильно. Не так. С Биллом не должно быть как с ним. Грубо, жёстко, на гране боли — да. Нежно — нет. — Все, хватит! — я оттолкнул его от себя, начиная сходить с ума. Буквально, — мне… Мне нужно идти. Я не должен был. — Что? О чём ты? — у меня не было сил отвечать на вопросы. Честно, я даже не знал, что ответить. Не дав Биллу опомниться, я вылетел из его квартиры, на ходу вызывая такси. Проявление чувств было под запретом. Нежность тоже. А боль нет. Сейчас я хотел, чтобы мне было больно. Очень. Ведь в голове металась одна страшная мысль — «Можно ли любить двоих одновременно?»

***

      Не помню, как я добрался домой. Я не соображал. Абсолютно. Я чувствовал себя сломанным роботом, у которого закоротил механизм и включилась программа самоуничтожения.       В голове зудели навязчивые мысли от которых становилось только хуже.       «Это неправильно»       «Билл другой»       «Я не должен был целовать Денбро, как его»       Словно сумасшедший (наверное, я таким и был), я метался по своей комнате. Хотелось кричать. До боли, надрывая горло. Хотелось просто не существовать, чтобы не чувствовать. — Ненавижу! — я начал бить стену кулаками. Костяшки почти сразу же лопнули, окрашивая обои красным. Но этого было недостаточно. Нужно было ещё. И ещё. Я ударил со всей силы и как заворожённый смотрел на стекающую кровь. Она капал на ковер, пачкала кожу, кольца Билла.       Билл.       Это имя кометой пронеслось в голове, вызывая новый приступ. Я подпустил его слишком близко, позволил себе чувствовать. Так было нельзя. С ним можно, а с Биллом нет.       Внутри был хаос, нарастающая истерика с которой я не мог справиться. Я захлебывался в своей беспомощности и желании чувствовать боль. Я никогда не боялся боли, я боялся ничего не чувствовать. Когда больно — ты живой, а если нет, то ты закончился, как человек. Тебя не существует. Из последних сил я хватался за эти ощущения, не позволяя себе раствориться в пугающем небытие.       Я выгребал вещи из своего рабочего стола, пытаясь найти сигареты Билла и зажигалку. Слезы пеленой стояли в глазах. Меня разрывало изнутри. Дрожащими руками я закурил сигарету и скатился по стене на пол.       Затяжка — выдох. Затяжка — вдох.       Лёгкие горели. Я начал кашлять. В воздухе витал запах никотина. Так пах Билл и ощущение свободы.       Я втянул дым, задерживая его внутри. Он рвался наружу, но я специально не выпускал его. Надрывный кашель, слезящиеся глаза. Больше нет сил. Ни секунды не колебаясь, я затушил сигарету о кожу на сгибе локтя. Печёт. Горит. Больно. В воздухе чувствуется запах горелых волос и тела. Закуриваю снова и опять тушу.       Два маленьких круглых ожога.       Я медленно целую Билла, провожу языком по зубам и дёснам.       Три ожога.       Я встречаюсь с ним каждое девятое число месяца и отдаюсь, хотя понимаю, что так нельзя. Нежно, мучительно хорошо.       Четыре ожога.       Пять.       Шесть.       Семь.       На руке не осталось свободного места. Я беззвучно закричал, нажимая на свежие раны и начиная расчёсывать их до крови. Больно. Но я контролировал это. Я так запутался в своем безумии, что не заметил, как на пороге моей комнаты появился Клаус. Блять. — Стэн…       Он ошарашенно на меня смотрел, не зная, что сказать. А я просто хотел исчезнуть и не существовать. Клаус не должен был этого видеть. — Уебывай отсюда, — прошипел я, пряча лицо в коленях. — Стэн, — Кляйн за несколько шагов оказался рядом со мной и схватил за руку, — зачем ты это сделал?! Зачем?! — Уйди! Блять, просто уйди!       Я со всей силы выдернул руку и ещё раз ударил кулаком о стену. Больше мне было нечего терять. — Твою мать! Прекрати! Хватит! — Не лезь в это! Тебя это уже давно не касается!       Моё тело начало сотрясаться от рыданий. У меня не получалось взять себя в руки. Кажется, я пересёк какой-то предел. Я чувствовал, как Клаус меня обнял, но у меня больше не было сил сопротивляться. — Стэн, прости меня. Я… Завтра я съеду. Обещаю. Я не думал… Что все так. Я тебе все объясню. Клянусь. Но немного позже. Больше я не буду в этом участвовать.       Слова Клауса доносились эхом. Нужно было спросить, что он имеет в виду, но я только кивал, как кукла на шарнирах. Меня как будто порвали на куски и неправильно склеили. — Я больше так не могу, — прошептал я, — не могу и не хочу. — Тише… — Клаус погладил меня по спине, но я сосредоточился только на боли. Так надо, так правильно, — нужно обработать твою руку. — Нет! — Давай я позвоню Биллу? — Нет… — Я все равно ему позвоню. — Он не приедет. — Посмотрим.       Нервная система больше не выдерживала. Истерика начала сходить на нет. А я прекрасно знал, что после таких приступов начинается самое страшное — полное безразличие. Ощущение, что ты давно мертв, хотя сердце продолжало биться.