В лунном свете

К каждому выходу в море он готовился очень основательно. На сборы уходило всегда не менее часа, но иначе было нельзя. Вот и в этот раз Филипп, пристально разглядывая своё отражение, надевал латексные перчатки и поправлял налобный фонарик. Спасательный жилет, уже готовый к использованию, лежал рядом. Самое главное — затычки для ушей  — Киркоров держал в кармане, под рукой. Он прибегал к ним непосредственно тогда, когда его добыча начинала петь, что было довольно рискованно, так как пение русалок действовало на людей буквально с первой ноты. Сегодняшняя ночь была просто идеальной для охоты на русалок. Шла, так называемая, русалочья неделя, которая выпала на полнолуние и прилив. Русалки заплывали в бухты, находящиеся у самого берега, и их было легко ловить. На сей раз Филиппу поступил срочный заказ — нужна была очень молоденькая русалочка, желательно рыжая и с зелёной чешуёй. — И вот какая им разница, какая русалка публику развлекать будет — рыжая или чёрная… — проворчал охотник, кладя в карман запасные батарейки для фонарика в водонепроницаемом пакетике. Ночь, конечно, лунная, светлая, но когда выходишь в море, надо быть готовым ко всему. Лодка была пришвартована между скал и чтобы до неё дойти, надо было пересечь весь пляж и сделать это как можно более бесшумно, чтобы, по возможности, не спугнуть добычу. Филипп зорко всматривался в сверкающую воду, но она была спокойна и безмятежна. — А мог бы ведь прямо сейчас подстрелить какую-нибудь рыбину! — Киркоров был не в духе. Вот уже неделю ему не приходило стоящих заказов, равно как и дорогих товаров. Русалки - как назло! - попрятались куда подальше, и Филипп с досадой подумал о долгой томительной ночи, которую ничем нельзя будет компенсировать. Лодка была спрятана между скал, хотя в этом не было никакой необходимости — коттедж Киркорова стоял посреди леса, и до ближайшего населённого пункта надо было ехать около полутора часов. Он был полноправным хозяином ближайшей территории и единственным охотником на русалок в этом районе. Такой «русалочий бизнес» был нелегальным, и мало кто соглашался рисковать своей свободой и деньгами. Со вздохом вытаскивая лодку и проверяя её на предмет повреждений, Филиппу почудился еле уловимый всплеск воды, который, однако, не мог укрыться от опытного охотника. Стараясь производить как можно меньше шума, Киркоров выглянул из-за скал и ахнул. В свете луны, совсем недалеко от берега, плескался русал. Его жемчужная чешуя отливала всеми оттенками синего и голубого, а белоснежная кожа, казалось, светилась. Когда русал поднимал руки, лунный свет проникал через почти прозрачные перепонки, заставляя их сверкать. Но Филипп не собирался любоваться такой красотой, он решил действовать, как можно скорее. Тонкая острая стрела бесшумно стала на своё место и через пару секунд гарпун был заряжен. Киркоров подкрался ещё ближе к ничего не подозревающему русалу. Дети-русалки ценились дорого, но русалы были самыми дорогими. — Вот это удача! — ухмыляясь, Филипп прицелился прямо в обнажённую грудь. Такой ценный товар можно было доставить даже мёртвым, не возясь с живой русалкой. Хитрые создания так и норовили вырваться на свободу, а многие срывали голос, надеясь пробить свои песни через затычки охотника. Стрела со свистом пронзила воздух. Русал, в последний момент, заметил опасность и с коротким вскриком дёрнулся в сторону. Стрела гарпуна вонзилась ему в плечо, и на воде растеклось багровое пятно. — Чёрт! — ругнулся Филипп, вглядываясь в то место, где исчезла ценная добыча. — Упустил! Взревев мотором, лодка понеслась по волнам. Азарт взял вверх над разумом, и Филипп уже не думал о том, что может распугать свою потенциальную добычу. Перед глазами стояла прекрасная фигурка русала, освещённая полной луной. — Я должен, должен поймать его! — как в лихорадке бормотал Киркоров, доставая из-под сиденья металлическую сетку. Он знал, куда стремятся уплыть все русалки и надеялся перехватить мимолётное видение. Выключив мотор, Филипп натянул сеть между двумя, выступающими над водой, камнями. Уже не раз охотник пользовался этим невероятно удачным творением природы, в то время как русалки, верно, проклинали бедные камешки на чём свет стоит. Выступы скал являлись своеобразным проходом между владениями Киркорова и русалок. Но если Филиппу не обязательно было заплывать далеко, то русалки неизменно подплывали ближе к берегу. Несколько минут стояла полная тишина, нарушаемая тихим плеском воды о борт лодки. Вдруг, сеть сильно дёрнулась, едва не соскользнув с камней, а Филипп схватил её, изо всех сил пытаясь удержать. Он никак не ожидал такого удара от столь хрупкого русала, каким тот ему показался сначала. — Ну-ка иди сюда, — пропыхтел Киркоров, направляя лодку ближе к берегу. Там, на мелководье, можно было перекинуть сетку через ветку раскидистого дуба и хорошенько рассмотреть добычу. Филипп редко пользовался сетью, в основном, когда ловил детей-русалочек. Стрелять в маленьких вёртких созданий было довольно проблемно, но сетка работала безотказно. Сильный хвост русала молотил по воде, оставляя за собой красный след. Наконец, сеть оказалась подвешена, не без трудностей — Филипп дважды чуть не выронил её, сильно переживая и волнуясь. Русал весь сжался, стараясь, чтобы железная сетка не так сильно впивалась в кожу. Его нижняя губа слегка подрагивала, но он не отводил глаз от рассматривающего его Филиппа. — Отпусти меня! — стараясь, чтобы голос звучал твёрдо, попросил русал. У Киркорова захватило дух от этого голоса. В своей жизни от дважды слышал пение русалок и дважды выжил лишь чудом. Но то пение была жалким писком по сравнению с голосом, всего одной фразой, сказанной удивительным русалом. — За тебя я выручу слишком большую сумму денег, так что не мечтай, — ляпнул Филипп, не отводя от русала восторженного взгляда. Тот отвернулся и даже не пытался высвободиться. Сетка плавно покачивалась взад и вперёд, а Филипп стоял в лодке, не в силах пошевелиться.