Цепочка. Свадьба (Ч.3)

      4:26.       Заходя в дом, Россия огляделся. Никого. И овчарок он не заметил. «Видно родители ушли с ними гулять. Это к лучшему». Аме тоже разулся и пошёл мыть руки. Он не отходил от России. Альфа, пройдя на кухню, достал аптечку и взял от туда аспирин, налив в стаканы воды, вытащил пару таблеток, отдавая несколько США.       Россия довёл Аме до ванной комнаты и вышел за сменной одеждой. Америка с ненавистью посмотрел на своё отражение и стал снимать весь этот «боевой раскрас». «Чёрт! Дрянь водостойкая! Зачем я вообще выбрал этот образ?» К возвращению альфы, он успел смыть всю косметику и даже стал расстёгивать шортики. Россия, зайдя, положил свежее белое бельё, простое не кружевное, и свою белую рубашку. И стал наблюдать за омегой. Снятые вещи полетели на пол, осталось лишь нижнее бельё. Россия присел на корточки и провёл по ногам от щиколоток до ягодиц. Аме опёрся руками об раковину и прогнул спину. Он чуть чаще задышал и облизнул губки. Россия медленно снял с него трусики и отправил их к остальной одежде. Он смял ягодицы в ладонях и шлёпнул. Аме прикусил губу и замычал.       —Ножки шире расставь и прогнись.       Аме выполнил указание, у него в голове появилась картина того, какой вид открывается РФ. От этой картинки он покраснел. Россия на сухую протолкнул в него палец. Мышцы сжались, а Аме зашипел от неприятных ощущений. Палец внутри шевелился и проникал всё глубже, прямо до костяшки. Мышцы были узкими и они не очень хотели пропускать его во внутрь, особенно на сухую. Было заметно, что их не растягивали минимум неделю. А последний раз был 26 – 27 июня. Россия довольный отвесил звонкий шлепок и поцеловал меж сведённых лопаток, оставил пару укусов и лизнул шею, довольно улыбаясь. Ещё раз оглядев свою омегу с ног до головы на наличие чужих следов, вышел.       Как за Россией закрылась дверь, Аме стал всхлипывать. «Он меня проверял. Боже, как же я пал в его глазах». Его стало трясти от накатывающих волн истерики, ведь ему подумалось, что альфа забыл, и всё новь вернулось в нужное русло. Да ещё свадьба, которая уже завтра, добавляла нервозности. Ведь после всех этих событий Россия может просто сказать «Нет», и он будет иметь на это полное право. Никто не захочет брать в супруги омегу с подмоченной репутацией, даже несмотря на сменившиеся нравы.       Аме понуро стоял под струями воды. Упираясь головой в кафель, стал медленно съезжать, заходясь слезами, так что даже невозможно было вздохнуть. Даже шум воды не заглушал всхлипов и вопросов в пустоту, главный из которых был «Что мне сделать?». Когда его чуть отпустило, он просто сидел под прохладными струями, запрокинув голову, чтобы стекающая вода стёрла остатки солёных дорожек.       Россия стоял, прислонившись к стене возле двери ванной комнаты. Он слышал всхлипы и невнятные бормотания. Сердце щемило от беспокойства и сопереживания своей паре. Он чувствовал все эмоции Аме, понимая, что причиной всему их чуть натянутые отношения, доверие между ними… А масло в огонь подлили его действия в ванной. Но и его понять можно. Внутренний зверь срывался с цепей от негодования, и если его вовремя не успокоить, то он докажет своё право на омегу самым простым и животным способом – насилием. Этого им не нужно. Проверив, не делал ли его омега ещё что-то пока, он не видел, успокоил зверя и тот из агрессивного медведя-шатуна превратился в маленького пушистого ласкового медвежонка. Россия не смог больше слушать эти всхлипы и пошёл на крыльцо курить. Заглянув, в полную ещё пять дней назад пачку, присвистнул. Там не хватало семи сигарет. Это количество исчезло за последние три часа. Слишком много. Пачки ему обычно на месяц хватает. А то и больше. Скосив взгляд в сторону будок, стал улыбаться. Миха спал на спине, на половину высунувшись из своего домика, и дёргал лапами, фырча и глухо рыча. Оставив почти пустую пачку лежать возле пепельницы, стал делать глубокие вздохи, вслушиваясь в звуки оживающего посёлка. Мычание коров, где то кряканье и блеянье. Над звуками антропогенного и не очень происхождения, пронёсся переливистый колокольный звон, повествуя о новом начале дня, заодно сообщая, что сейчас пять часов. Повернув голову, прищурился, смотря в сторону небольшой церкви, которая виднелась в дали. Золотые купола ярко переливались на солнце. Белокаменный храм будто был частью природы, так гармонично он вписывался в окружающую его реальность. Перекрестившись, Россия присел на корточки, устало прикрыв глаза и вздыхая. Ему хотелось спать. Просто завалиться на кровать, подмяв под себя омегу и спать. Лучше прямо до следующего утра. Он, вернулся в дом. Захватив с собой аптечку, пошёл в спальню. Не успел открыть дверь как на его голове повис очередной топик США.       Перестав лить слёзы, Америка домылся, тёплой водой, дабы попытаться согреть окоченевшие конечности. Подсушил волосы, оделся. Выкинул шорты и топик, как ненавистные теперь элементы одежды. Вслед за ними полетела половина косметики. Выйдя из ванны, сразу пошёл в спальню. Открыв шкафы, стал вытаскивать от туда все шорты, все короткие платья, топы. Он возненавидел все эти подергушки. Он срывал их с вешалок, не жалея дорогих тканей, вся одежда с полок просто летела на пол. Шкафы заметно пустели. Легче не становилось.       Он вздрогнул, когда его обняли и поцеловали. Тёплое дыхание в влажных волосах, чуть потрескавшиеся губы целующие в ушко, сильные руки скрещенные на его груди. И любимый баритон, хриплый от выкуренных сигарет и рыков с криками.       —Мурика, что ты творишь?       —Избавляюсь от лишнего.       —Хм. Поэтому решил выкинуть две трети своего гардероба? — альфа был удивлён.       —Россия, — омега повернулся в кольце рук и сжал футболку на груди своего партнёра; в глазах стояли слёзы;— я не хочу слышать о том, что меня называют проституткой. Я не хочу, чтоб тебе говорили об этом! Мне надоело, что все твои родственники смотрят на меня как на подстилку! Я хочу, чтобы ты мне доверял и не считал распущенным и падшим! Я хочу, чтобы всё было как раньше. Почему… Почему теперь всё такое серое?! Почему слова этих гадов рвут меня на части!? Я не хочу этого… Не хочу…       Аме съехал по груди альфы, просто сидя на полу в ворохе одежды и обнимая себя за плечи. Мир был такой унылый, холодный. Где те яркие краски, которые были час назад, день назад… Век назад. Он теперь отлично понимал Рейха. И завидовал его стойкости.       Россия пришёл в себя через минуту и тут же опустился к омеге. Он обнял и стал целовать везде. Гладил, нашёптывал, про то какой он у него красивый и хороший. Все слова отлетали как от стенки горох. Его не слышали, закрывшись, будто устрица в своей раковине. Россия поднял американца и перенёс на кровать. Закрыл все шкафы, зашторил окна. Создал приятный успокаивающий полумрак. Он дотронулся до тонкой кожи. Всё тело омеги было ледяное. Россия крепко прижался к Аме и снова поцеловал. Ноль реакции. Сев перетащил к себе на руки.       —США!— омега вздрогнул и посмотрел на альфу, тот улыбнулся и, чётко проговаривая слова, продолжил; — запомни простую истину: все гадости всегда говорят из-за зависти. Малыш мой, ты красивый, самый лучший, мой единственный. Других я не хочу. Мне нужен только ТЫ!— Россия встряхнул Аме;— Мне нравится, когда ты наряжаешься. Мне нравится смотреть в красивые сказочные глаза сияющие и такие манящие. Ты ловко умеешь подчёркивать свои достоинства. Ходи в том что хочешь ты. Пусть на тебя смотрят и восхищаются, а мне приятно, от того что эта красота принадлежит мне. Просто старайся так ходить когда я рядом. И не слушай никого. Только МОИ СЛОВА и наших детей должны быть важны для тебя. Завтра у нас будет одно из самых важных событий в жизни. Я хочу видеть тебя счастливым. Хочу слышать твоё «Да». И пусть все завидуют, что ты весь такой замечательный принадлежишь мне.       —Ты до сих пор хочешь на мне жениться? Я тебе не противен?       Глаза омеги бегали стараясь уловить в чём же ложь, но её не было. Альфа погладил бледную щёчку и прижался к губам пары своими и зашептал:       —Что за глупый вопрос! Конечно, хочу. Ты моё сокровище. Успокаивайся и думай о приятном.       Аме прижал голову России к своей груди и стал перебирать его волосы. Пара слезинок упало на щёку альфы. Он сразу замурлыкал, стараясь успокоить, попутно оставил засос на открытой ключице. Аме был счастлив. В его голове появилась идея, отвечающая на вопрос который так его мучал. Но как её воспримет Россия. Тем временем альфа, уже пересадил его рядом с собой и стал смазывать все синяки мазью ускоряющие заживление. Для этого пришлось приспустить рубашку. Аме положил свою ладонь на руку альфы, когда тот смазывал засос на его груди, привлекая внимание. Россия поднял на омегу глаза.       —Россиюшка—Аме сглотнул и крепко схватил руку партнёра;—Я хочу, чувствовать твою власть в нашу брачную ночь. Полностью и без остатка. Я готов на всё. Я выполню любой твой приказ. Прошу… Накажи меня.—почти неслышным шёпотом он произнёс конец фразы.       —Нет, США, Я могу потерять контроль, и тебе придётся несладко.       —Пойми, для меня это новый уровень доверия. Я хочу быть беспомощным под тобой, зависеть от тебя. Мне нужно это. Разве тебя не притягивает такая перспектива?       —Америка. Говорю с высот своего опыта. Не всё так просто и легко. Даже силу рассчитать не так просто. А тем более игрушки… Их очень много, техник много. Это требует подготовки. При этом брачная ночь должна быть самой сладкой и запоминающейся.       —Россия, для меня наш первый раз самый лучший. — Аме прижался к альфе;— А любая ночь очень сладкая. Думай будто это свадебный подарок. Оставь подготовку на меня. И ведь такую игру можно остановить, всегда. Не так ли?       Россия отвернулся и, оперевшись локтями об колени, опустил голову, упираясь ею в сжатые кулаки и иногда постукивая по лбу, думая. «Опасно. Очень опасно. Предложи США это в другое время я бы согласился. Но теперь… Я могу сильно ему навредить. Сломать и так покачнувшуюся самооценку. А если ему это и вправду поможет? Чёрт!!» Россия зарычал на свои мысли. Аме испугался, но продолжил крепко обнимать.       —Ты зол из-за моего предложения? Я снова допустил ошибку?..— Аме отодвинулся, но не успел вновь нырнуть в отчаянье, как его вжали в диван и поцеловали с таким напором, что он просто таял.       —Дурашка. Я тебя люблю. Я боюсь, что не остановлюсь, и тебе будет плохо. Ты ведь понимаешь, после этого останутся синяки, ссадины. Я в первую очередь буду думать о себе и своём удовольствии. И единственная мысль, которая будет о тебе, это лишь бы ты не умер. Я буду смотреть: не задохнулся ли ты, не нанёс ли я смертельные удары или не остановилось ли твоё сердце от болевого шока. Всё. Больше ничего.       США заткнул его поцелуем и тесно прижался, обхватывая ногами и руками. Он знал, и было страшно. Но так хотелось. Они отпустят внутренних зверей, давая упиться им вдоволь волей. Альфе нужна возможность доминировать, давить, подчинять, ломать. Омега хочет чувствовать силу, прогибаться под ней, отдаваться и не думать о последствиях. Он полностью ведомый и безвольный. Аме задышал чаще, размышления об их сущностях стало заводить его. Он крепко сжал плечи России, а потом стал стягивать его футболку. Альфа посмотрел на него очень тяжёлым взглядом. Аме сжался, понимая, что ведёт себя не комильфо. Россия дорасстегнул свою рубашку, надетую на Аме, и провёл от выпирающих бедренных косточек до сосочков и полоскал последние, наблюдая, как они напрягаются, а омега выгибается. Тело покрылось мурашками и пылало под ним. Он прижался к искусанным губам и улыбнулся.       —Я сейчас приду.       Аме сел на кровать и удивлённо посмотрел в спину, удаляющемуся, альфе. Места прикосновений горели. В задумчивости он стал застёгивать рубашку обратно. России не было пять минут. Вернулся он, держа что то за спиной. Сев рядом с Аме, он сказал, по доброму улыбаясь:       —Я хотел подарить его раньше. Да всё случай не подворачивался.       Россия показал Аме игрушку в виде детёныша белого тюленя с большими чёрными глазами и такой мимимишной мордочкой, что прямо слов не было. Плюшевая прелесть была перевязана розовой ленточкой, которая удерживала небольшую бархатную коробочку. Аме не ожидал такого подарка и счастливо обнял игрушку, которая была с его ногу, и стал её тискать. А Россия тем временем разделся до трусов, откинул одеяло и сел за спиной омеги, приобнимая. Аме всё никак не мог натискать игрушку. Он пищал и улыбался. РФ развязал ленточку. Поймав соскальзывающую коробочку, открыл её, демонстрируя замершему американцу содержимое.       —Конечно поздно, но любое предложение руки и сердца, да и вообще любых отношений отмечается подарками. А у нас так всё суматошно. Это тебе. Нравится.       Аме смотрел на золотое кольцо, состоящее, будто, из двух частей: первая – две веточки навстречу друг другу, и каждый листик на них был заполнен маленькими изумрудами, вторая часть – состоит из растительного узора, которая создаёт рамочку для крупного изумруда, идеально чистого и мерцающего даже в полумраке. Маленькие листики тоже были украшены микроскопичными кристалликами этого камня. Россия взял его левую руку и надел на безымянный палец ювелирное изделие, которое идеально село. Аме даже больше любовался не кольцом, а тем как бережно альфа держит его маленькую руку в своих ладонях. Он улыбнулся и, повернувшись, обвил шею будущего мужа. Он целовал его щёки и гладил голову, шепча «Спасибо». Альфа улыбнулся и крепко прижал к себе и повалился на спину, зевая. Усталость стала брать вверх.       —Мурика, дай мне поспать хотя бы пару часов.       Америка быстренько подтащил одеяло, укутывая их и лёг, обнимая и альфу, и подаренную игрушку. Россия погладил, устроившегося на его плече омегу, и отключился. США вслед за ним.       

***

      Рейх шёл под руку с Союзом и наслаждался тишиной. Правильней сказать природной тишиной: шелест трав и поскрипывание могучих деревьев от порывов сильного ветра, который их не доставал, теньканье различных мелких пташек и вдали колокольный звон заутренней.       —Уже пять часов.       Рейх улыбнулся, проникающий свет играл на чёрных волосах. Союз убрал выбившиеся пряди с лица омеги и дотронулся до холодных губ, а потом холодной кожи щёк. Явственно ощущался их контраст: всегда холодного омеги и горячего альфы. Вот такая они пара лёд и пламень, ночь и день, вечные враги, вечные влюблённые. Ему вспомнилась их первая встреча: десятилетний мальчик в чёрном камзоле, как у взрослых, увешанный символами отличий, гордо стоит рядом со своим отцом и с трепетом толи страха то ли восхищения смотрящий на Российскую Империю, а потом эти большие глаза посмотрели прямо в его душу. И как же изменился этот ребёнок, да и он сам тоже. Две искалеченные души, два человека со сдвинутой психикой и кровавым шлейфом. Но если забыть прошлое. И жить этим мгновением, то становится тепло и светло. Мягкая улыбка Рейха вывела коммуниста из размышлений. И он просто любовался своей парой. Союз очень любил смотреть на Рейха, особенно на спящего под лучами полной луны. Его всегда в это время одолевала бессонница. И это невинное занятие скрашивало тягучие и мучительные часы. Под холодным светом Покровительницы любви, иногда такой кровожадной и жестокой, но при этом заботливой матери, его омега превращался в её воплощение, ведь и по жизни все черты лунного божества соответствовали ему. Бледная кожа становилась серебряной, а волосы мерцали голубоватым сиянием. Рейх всегда просыпался, и его глаза были тёмными и манящими, как бездна. Он тянул руки и гладил его [Союза], беспокоясь и стараясь помочь, и они могли не спать до самого рассвета. Коммунист крепко обнял своего немца за талию, и они шли по ровной тропинке. Его мысли то упархивали куда то далеко в яркие воспоминания, то вновь возвращались в этот день, в этот час, в эту минуту.       Они подошли к озеру. Собаки, спущенные с поводков, резвились у кромки воды, брызгая друг в друга и звонко лая. Бывшие диктаторы, наслаждались утренней тишиной, сидя на поваленном дереве. Рейх тоже ушёл в медитацию, но в отличии от мужа, он ни о чём не думал, а лишь отдыхал в умиротворённой атмосфере, набираясь сил. На траве оставалась роса, и воздух был чистый, кристальный. Союз решил чуть сбросить с них это оцепенение. Рейх вышел из медитативного состояния, когда коммунист повалил его в осоку и стал целовать. Одежда чуть намокла. Тишину разрывал сдавленный смех и вскрики.       Рейх улыбнулся и вплёл пальцы в рыжие локоны, которые сейчас были вызолочены солнцем. Союз, на ломившись вдоволь и поразмяв застоявшиеся мышцы в этом шутливом недобою, заключающемся в попытке защекотать кое-кого до потери сознания, теперь просто лежал сверху и отдыхал. Раскрасневшийся Рейх тоже переводил дух и смотрел на низкий полёт птиц. «К дождю», отметил про себя немец. Да и тучки на это так ненавязчиво намекали.       Собаки обеспокоенно лаяли, так как потеряли из поля зрения хозяев. Первым их нашёл Варяг и сразу наскочил на Союза. Тот аж тяжело выдохнул, вес то у пёсика был немаленький. Рейх подцепил ошейник и оттянул. Пёсель лёг рядом и завилял хвостом. Рейх почесал ему под челюстью. Союз встал и помог омеге. Они решили чуть поиграть с заскучавшими животными, кидали им палки, иногда в озеро, убегали от них, а собаки их ловили и роняли, иногда на песок, иногда так таранили, что страны с громкими матами падали в воду. Уставшие, но довольные они все шли к дому, но их накрыл сильный ливень.       Собаки сразу спрятались в будках, когда оказались на своей территории. А Рейх и Союз, забежав в дом, сразу направились в душ. Оба чуть не поскользнулись на кафеле, но устояли. Совместное принятие ванны только больше их взбодрило. Они продолжали смеяться и целоваться, брызгались водой. Выходя, они уловили странное копошение из комнаты, чьи то писки и скрип кровати. Заглянув туда улыбнулись, смотря на эту идиллию двух демократов.       Рейх и Союз закрыли дверь не их спальни и улыбнулись друг другу. Сейчас они напоминали то ли шпионов, то ли шаловливых подростков. Одевшись, они спустились вниз. Сидя в гостиной, услышали сильный раскат грома. Рейх открыл окно, и по комнате пролетел порыв сильного ветра, принося микробрызги от косого дождя. Немец дышал полной грудью. Союз подошёл сзади и обнял.       —Что вспоминаешь?       —Отца. Он тоже пах дождём, так же как и дядя. Дом… Как я давно не был в поместье. Даже стал скучать по высоким сводам, тёмным коридорам, гобеленам. Я даже забыл интерьер собственной комнаты.       —Давай немного отдохнём от всех этих событий, сделаем заготовки и съездим к ГИ. Только предупреди его заранее. Ведь этот злыдень и на порог нас не впустит. Но зато с лёгкость спустит всех собак в прямом и переносном смысле.       Они оба засмеялись.       —Да. В отце гостеприимства ноль.— Рейх посмотрел в бок и прищурился;— Интересно, а фортепьяно рабочее?       Он приблизился и стянул шелковистую ткань с музыкального инструмента. Поднял крышку, открыл клавиши. Пробежался по ним, вслушиваясь. Идеально настроен. Сев на принесённый Союзом стул он стал играть Вивальди «Шторм». И ему аккомпанировала природа. Союз смотрел на супруга и восхищался. Длинные тонкие пальца так изящно касались чёрно-белых клавиш, и настолько быстро, что создавалось ощущение, будто они парят над ними. Волосы шёлковой волной струились по плечам, и иногда раздувались порывами ветра. Глаза закрыты и на лице улыбка. Союз поражался памяти своей омеги, он тоже мог играть на фортепьяно, но не помнил ни одного произведения. А вот так в слепую сыграть... Нет, увольте. Музыка это стихия Рейха, так же как и живопись.       

***

      Аме проснулся первым и, потянувшись, посмотрел на будильник. «Ага. Пара часиков, все десять». На циферблате светилось 16:42. Осторожно, чтобы не разбудить альфу, слез с кровати и на цыпочках покинул комнату. На кухне было тихо и пахло дождём. Ни Рейха. Ни Союза. Забравшись в холодильник. Увидел несколько кастрюль, к которым были прикреплены стикеры с надписями борщ, винегрет, тушёная картошка. Он поставил суп разогреваться, а салаты помазал, России майонезом, себе маслом. Помешивая греющийся суп испугался зазвонившего сотового. Посмотрев на экран, закатил глаза и вздохнул.       —Yes, father. (Да, отец.)       — America are you alive? (Америка ты жив?) — обеспокоено спросил англичанин.       — Um, yes. Aren't you happy? (Эм, да.А ты не рад?)— сарказмом он пропитал всё фразу, но его не услышали и продолжили орать.       — What are you doing there ?! Why do they call me and say that my eldest son is dead! I do not wish to see you as the spouse of a Russian. I for bid you ...(Что вы там творите?! Почему мне звонят и говорят, что мой старший сын присмерти! Я не желаю видеть тебя супругом русского. Я запрещаю тебе…)       — What? Stop doing that. In general, where did you get it that they killed me. And yes, it's my business who I marry, and it's up to me to decide what kind of relationship is comfortable for me. (Что?Перестань. Вообще с чего ты это взял, что меня убивали. И да, это моё дело за кого я выхожу, и мне решать, какие отношения для меня комфортны.)       На телефон пришло видео. На нём были кадры того как Россия душит его. Америка занервничал. В его голове просчитывались возможные сценарии событий.       —Отец, ты не правильно понял. Мы…       —С кем разговариваешь?— чуть хриплым со сна голосом спросил Россия.       Альфа крепко прижался к омеге и стал целовать затылок и за ушком. Стройное тельце задрожало в его руках. Аме повернулся и стал целовать Россию в ответ.       —С отцом. Ой… АааМммм. Рос..сия..яяа… аа Ах!       Аме подхватили на руки и посадили на подоконник и стали целовать активнее, задействуя зубки, оставляя метки на животике и бочках. Руки альфы сжимали все чувствительные места. Осторожно скользнули под бельё и стали сминать мягкие ягодицы. Омега извивался и стонал забыв об незавершённом телефонном разговоре. А альфа не забыл. Затискав омегу, он отобрал телефон, крепко сжатый маленькими пальчиками. Россия обнял США и продолжил разговор за него.       — United Kingdom of Great Britain and Northern Ireland, do you have any questions? (Объединённое Королевство Великобритании и Северной Ирландии, у вас есть какие то вопросы?)— Россия был суров, Аме попытался выхватить свой телефон, но его запастья схватили одной рукой и крепко держали.       —What are you doing with my son? And what do you allow yourself? Monster! You abuse him. You harm his mental and physical health. I am against your marriage!(Что ты делаешь с моим сыном? И что ты себе позволяешь? Чудовище! Ты подвергаешь его насилию. Вредишь его психическому и физическому здоровью. Я против вашего брака!)       — Now. Kisses. What do I allow myself? Hmm. Everything is standard: kissing, caring, having sex. America is completely healthy. Ask for help, he will show. It's not up to you to decide. And your "no" is worthless.(Сейчас.Целую. Что я себе позволяю? Хм. Всё стандартно: целую, ухаживаю, занимаюсь сексом. Америка полностью здоров. Попросите он справки покажет. Не вам решать. И вашему «нет», грош цена. )       Америка засмеялся в голос и стал чуть прикусывать кожу на боку будущего мужа, иногда полизывая и оставляя метки на рёбрах. Альфа вплёл пальца в его волосы и стал массировать голову. Тоже посмеиваясь. Они оба представили выражение лица чаехлёба. США прижался и стал мурлыкать. Лёгкие поглаживания так успокаивали. Это услышал и Великобритания, от чего у него нервно задёргался глаз.       —Ты его чуть не убил.—он посчитал это веским аргументом.       —Чуть не считается. И вы скажите своей жене, что если она опять будет говорить гадости моему папе, то иметь дело будет со мной и Германией. А он сейчас пиздецки злой.       Велик закатил глаза. Он знал, про то что сделала Франция. И теперь понял, что основательно влип. Союз ему уже позвонил и пообещал познакомить с «полярным лисом». Теперь и его старшие сыновья. Кошмар. Он отключился и направился в гардеробную, где копошилась его жёнушка.       Россия и Америка поцеловались. Оба были веселы, пока не запахло перекипевшим супом. Настроение этот факт не сильно испортил. Они начали поздний обед, сопровождая его беседой не о чём.       Ближе к концу трапезы на кухню зашёл довольный Рейх и кивнул деткам, налив в две большие чашки чай, ушёл. Аме посмотрел на Россию и спросил:       —Откуда ты знаешь про тот инцидент?       —Услышал как батя разговаривает с Чайником и «ласково» просит держать Францию в наморднике и на коротком поводке, иначе им будет плохо. Очень.       Аме закивал.       —Россия, я могу кое-куда съездить вместе с папой?       —Хорошо. Но не гоняй его сильно. Он устал.       Аме кивнул и ускакал, оставив мытьё посуды на Россию. Он обнял Рейха со спины и чмокнул в щёку, вызывая удивлённое мычание. Немец проследил за его радостным полётом до места возле себя и выгнул бровь. Аме сел рядом и тихо заговорил:       —Папа, вы можете меня отвезти кое-куда?       —Зачем? Всё готово.       Аме понизил голос на самый минимум и приблизился почти вплотную к Тройке. И стал объяснять, совершенно не обращая внимание на третьего участника разговора, который молча лежал и наблюдал.       —Я хочу в нашу брачную ночь внести разнообразия. Поэтому нужно купить кое-какие интимные товары.       Союз заржал. Аме заткнул себе рот и покраснел, сразу садясь, подогнув под себя ноги и натягивая рубашку. Рейх тоже хихикал, ситуация вышла на редкость комичная.       —У РСФСРа куча таких вещей, попроси у него ключи от подвала.       — Your advice was not enough, Comrade! Dad?(Вот ваших советов не хватало, Товарищ!Папа?)       —Хорошо, иди собирайся.       Америка резво умчался в направлении спальни. А Рейх вздохнул чуть печально и погладил Союза, а тот перевернулся и уткнулся лбом в низ живота омеги и крепко обнял, не желая отпускать удобную подушку с подогревом и функцией массажа.       —Я тебя никуда не отпускал.       Рейх кое-как выбрался и чмокнул мужа в губы. Взял одну из декоративных подушек и подложил под голову Союза, и накрыл его пледиком и вновь поцеловал только как ребёнка в лобик.       —Сможешь взять своё ночью. — Рейх шепнул мужу на ушко и обвёл хрящик кончиком языка, сегодня у него было очень игривое настроение.       Союз удивился и похабно улыбнулся. Рейх тоже ушёл переодеваться. Быстро сменив домашнюю одежду, на классический чёрный вариант (брюки и рубашка), зашёл в спальню сына. Аме складывал разбросанные вещи. Рейх стал помогать ему и попутно завёл разговор.       —Зачем тебе это, США? Ты понимаешь, что это будут совсем не игривые шлепки, это будут полноценные удары. Отсутствие свободы действий никакого удовольствия не приносит. Ты не сможешь противостоять напору, да даже просто сказать нет. Полностью беззащитное положение. Также это может повлечь травмы.       —Мне нужно это. Пусть данная затея будет психологической разрядкой для нас. Я полностью доверяю России, и хочу показать ему, что для него готов на всё.       Рейх замотал головой. Он не понимал логики. Либо не хотел её понимать. Прошлое. Он пережил столько подобных сцен, и ему хотелось их забыть и никогда не вспоминать, они калечили и физически и духовно. Ярость и боль превращали его в психопата готового сжигать заживо всё, расстреливать, вещать, взрывать. Медленно расчленять. Его это расслабляло, ведь он так мстил миру за пережитую боль и потери.       —Для меня это было хуже пытки калёным железом. Унизительно и больно. Нет никакой романтики в том, что тебе отымели и кинули связанного, беспомощного.—немец обхватил себя руками, от воспоминаний его передёрнуло; — Мы с Союзом только-только стали возвращать отношения в нормальное русло. Я даже не хочу, чтоб мне завязывали глаза или руки.       Америка обнял его. И потёрся щекой об затянутое в чёрный щёлк плечо.       —Всё будет хорошо и у вас и у нас. Завтра я буду самым счастливым. И вы тоже, но чуть позже. С внуками возиться будете. Канада с Украины точно не слезет, пока тот не родит ему первенца, но маловероятно, что он остановится на одном. Эстония по зиме родит. Я тоже в ближайшее время планирую. А моя задумка не должна вас беспокоить. Это вредно.       Америка чуть потянул и поцеловал Рейха в щёку. Вот не везёт ему, он один из самых низких в семье. Немец потрепал его по волосам. За двадцать минут они все прибрали, ещё пятнадцать Аме одевался. Россия хохотнул от пушистого худи Аме. Тот был : с кошачьей мордочкой на груди, на капюшоне были ушки, а резинки, одевались как перчаточки без пальцев, и на внутренней стороне были изображены подушечки кошачьих лапок, хвоста только не хватало. Всё дополняли светло голубые джинсы и розовые кеды в белый мелкий горошек.       —Ты такой милый.— Россия сквозь одежду попытался пощекотать животик своей пары, а потом просто залип, ему понравилось касаться этого мягкого и пушистого материала.       Аме улыбнулся и чмокнул Россию в губы.       —Кстати, Мурика, я буду спать в другой комнате.       От этой фразы Аме, отходящий к ждущему и недовольно потопывающему ногой немцу, споткнулся и чуть не упал. Рейх его поймал, и Россия почти сразу оказался рядом. Америка смотрел полными слёз глазами.       —Тихо, сладкий, ты чего.       Рейх хлопнул себя ладонью в лоб. Развернув американца, он положил ладони на его щёки и вытер дорожки. И ободряюще улыбнулся.       —Успокойся это примета. Россия ты дурак, не надо же в таком контексте преподносить традиции. Всегда перед свадьбой жених и невеста спят раздельно. На удачу. Всё успокойся.— Рейх прижал его к своей груди и ласково похлопывал по спине, недовольно смотря на сына, который чесал затылок с таким выражение лица, которое обозначало «Как же меня всё задрало то! Вот почему кругом одни истерички».       Аме глубоко вздохнул и отстранился. Россия сразу прижал его к себе, потрепал и чмокнул, попутно положил в карман худи пару конфет.       —Мурика, Ты прямо рёва-корова.       —А ты у нас альтернативно одарённый, весь в своего отца.—немец схватил Америку и они бегом покинули дом, пока альфы соображали.       Отъехав на приличное расстояние, они стали смеяться. Заодно съели конфеты.       

***

      Рейх припарковал машину недалеко от точки назначения. Магазин был с вполне невинным названием «Paradise». Открыв дверь, их встретили ряды с нижним бельём и различными костюмчиками горничных, медсестёр, школьниц и т.д. Пройдя в незаметный занавешенный проход, они оказались в раю извращенца. От пола до потолка всё было заставлено различными секс игрушками. Продавщица предложила помощь, но Рейх отрицательно мотнул головой и потащил за собой зависшего американца, который представлял себе как все эти вещи использовать. Но когда мысли приблизились к исполнению их на нём, стало страшновато. В видео работают профессионалы с большим стажем. Для него же это будет первый раз. Он понадеялся на опытность России, ну а с выбором ему поможет немец.       —Ну, так что ты хочешь?— Рейх быстро оглядывал стеллажи с бандажами.       —Вот для этого я вас и позвал, так сказать. У вас больше опыта.       —Понятно. Так начнём с наручников. Конечно можно и верёвку, но она сильно натрёт. Не смотри на меня. Его ЯИ обучала. Попросил, называется подругу и союзника приглядеть за детьми, а она их шибари стала обучать. Бедные горничные и офицеры.       —Это когда Россия у вас в плену был?       —Да. Ну как сказать в плену. В золотой клетке, это больше подойдёт.—немец взял демонстративную модель приглянувшихся браслетов, и повернулся к невестке.       —Дай руки.       Рейх быстро застегнул их. И стал осматривать со всех сторон. Швы были закрыты мягким материалом, таким же сделана была и внутренняя поверхность, нейтральный бежевый цвет. Надёжные крепления и фиксация, руку не вывихнешь, конечно, если не ставить это самоцелью. И ширина хорошая.       —Не тянет?       —Нет.       —Покрути, подёргай. Они не должны сильно натирать.       Аме стал следовать указаниям немца. Но вдруг Рейх резко схватил за соединительную цепь вверх. Америка испуганно вскрикнул и потерял равновесие. Рейх придержал его.       —Тихо ты. Я надёжность крепления проверяю. Ты их точно не сломаешь. А вот твой муж, запросто.       И так постепенно они подобрали всё. Рейх также выбрал смазку. Одна вещь приглянулась и ему. Закупившись в этой части магазина. Аме ещё час смотрел себе бельё и другие, вполне невинные аксессуары в виде: поясков для чулок, подвязок, портупей, перчаток.       По приезду домой. Аме стал разбирать подарки, а Рейх обрабатывал купленные вещи и клал в корзинку. Союз очень удивился застав Рейха за этим занятием. И даже посмеялся. Всё спрятав, немец стал рыться в своих сумках.       —Что, ещё какие-то игрушки ищешь?— коммунист читал книгу лёжа на кровати.       —Нет. Раз у Аме кольцо с изумрудами, то и серьги к нему надо подобрать с похожей стилистикой. У меня были такие и я их даже не носил.       Перебирая украшения, он нашёл нужные. Крупный камень, от которого по дугам расходятся веточки, тонко и изящно. Немец убрал их в отдельную бархатную шкатулочку. Длинный пальцы перебирали украшения, и Рейх старался вспомнить кто и когда дарил их ему.       —Так. Кощей Бессмертный переставай над златом чахнуть. Пошли спать.       Союз, закрыл шкатулки, подхватил Рейха и завалил его на кровать, устраиваясь сверху и целуя. С тяжким вздохом он встал, выключил свет и лёг, придавливая к кровати омегу. Ещё чуть-чуть подарив друг друга ласки, они быстро заснули. Конечно сутки на ногах.       

***

      Америка лежал на кровати и ел конфеты в виде ракушек и разговаривал с младшими братьями по видеосвязи.       — Brother, are you sure all right? (Брат, ты точно в порядке?)— Австралия, как молодой альфа очень переживал за брата, чувствовалось влияние Канады, который с детства ему внушал, что омег нужно защищать.       —Yes. — Аме улыбнулся и съел очередную шоколадную ракушку.       — It's just that our father was very angry. I even yelled at my mother. (Просто отец был очень злой.Даже на маму кричал.)       —Pfft. Not surprising. She did not do very well. (Пффф.Неудивительно. Она очень не хорошо поступила.)       — Will I carry your veil? (А я понесу твою фату?) — Новая Зеландия вернулся в комнату с кучей упаковок жевательных мишек.       — No. It’s average and I don’t need to carry it. You will shower me with petals. (Нет. Она у меня средняя и нести её не надо. Вы будете осыпать меня лепестками.)       — Class. Do you know what I want to give you? (Класс.Знаешь, что я хочу тебе подарить?)       —No.       Зеландия вновь убежал и вернулся с маленьким террариумом.       — This is an albino tarantula. Isn't he cute? (Это птицеед альбинос. Правда он милый?)       — Don't. I already have enough dangers in my life ...       Аме ещё что-то говорил, но мелкие не обращали на это внимание. Они смотрели на Россию, который был в одних трусах и тихо подкрадывался к США. Аме закричал, когда на него сзади навалились. Россия схватил его, отобрал коробку с конфетами и перекатился, принимаясь за поедание оставшихся ракушек . Швейцарский шоколад просто таял во рту.       —Россия! Отдай конфеты!       —Нет. Потолстеешь, платье не застегнётся.       Они стали драться подушками. А потом Россия повалил Аме и стал целовать, удобно устроившись между разведённых ног. С начала было сопротивление и крики о помощи. Но после пяти минут «боя», он сдался и позволил делать с собой что угодно. Но паленом не лежал и гладил альфу по голове и плечам, выгибался и стонал, от жарких поцелуев и имитации толчков, постепенно это стало его заводить. Россия расстегнул свою рубашку, одетую на омеге и переключился на напряжённые сосочки. Аме стал толкать голову партнёра ниже и повернул голову. Его глаза округлились и весь настрой пропал. Его младшие несовершеннолетние братья наблюдают за ним и заедали зрелище жевательными мишками и запивали колой.       —Чёрт!       Россия удивился реакции омеги, но повернувшись, вполне невинно поздоровался с мелкими, продолжая при этом ласкать тело их старшего брата, который старался скинуть альфу с себя или хотя бы прикрыть их. Все англоговорящие были с яркими пунцовыми щёчками. Особенно США, который всё таки выбрался из под России и сидел в запахнутой рубашке и обнимая плюшевого тюленчика. Россия обнял его и поцеловал в голову, поглаживая и потираясь носом об маленький носик, иногда оставляя лёгкий поцелуй на нахмуренном лбу.       —Cool. (Классно.) — Через пять минут тишина прокомментировал Австралия, ему было интересно наблюдать за поведением более старшего альфы, он перенимал его приёмы.       —You haven't seen that. (Вы этого не видели.) — Аме прямо рычал.       —But…       —No but! (Без но!) — Аме серьёзно посмотрел на мелких.       Зеландия вздохнул, он тоже был омегой и постоянно мечтал о красивом, сильном альфе, который будет его любить. Одним словом – об истинном.       — I want that too. (Я тоже так хочу.)       — You still need to grow up. (Тебе ещё подрасти нужно.)       —I'm big anyway. And independent.(Я и так большой.И независимый.)       — So what? I gained independence before you. And I started sleeping with alpha only three months ago. So that's it. Grow and care for your spiders.( И что?Я получил независимость раньше тебя. А с альфой стал спать вот только три месяца назад. Так что всё. Расти и ухаживай за пауками.)       Зеландия надулся. Но понимал что Аме прав. У него ещё течки не начались, а он уже мечтает оказаться под альфой. В комнату на шум заглянул Велик и увидел как Аме и Россия обнимаются сидя полуголыми в спальне, побагровел от возмущения.       —What a debauchery! (Это что за разврат!)       Аме отключился, чтобы не слушать нравоучения, подло оставив мелких разгребать весь геморрой. Говорят, что взрослые, пусть и получают. По взрослому. Россия же доедал ракушки и посмеивался с англоговорящих.       — Моё.       —Это третья коробка конфет. Попа слипнется.       —Не слипнется.       —Завтра проверю. Кстати, когда твоя течка начнётся?       —Завтра. — Аме сел прислонившись к плечу альфы.       Россия кивнул и поцеловал его. Уложил в кроватку. Укутал и погасил свет.       —Спи. Завтра очень важный день. И бессонная ночь.       За ним закрылась дверь.