Быть собой

      Тим сонно моргал и щурил глаза от ярких огней ночного города, проплывающего мимо за стеклом, пока он на всех парах нёсся в такси. Вечер пятницы обманчиво обещал молодым людям амнистию на любые безумства, следовательно улицы были полны народу, но омега не спал в половину двенадцатого ночи совсем не поэтому.       Алекс — универсальный ответ на все неприятности в жизни Тима. Его непутёвый старший брат устраивал ему их, сколько омега себя помнил. Альфа стянул с него плавки в первый день в бассейне, без конца высмеивал его рисунки, и именно он познакомил брата с Риком. Тим был только рад наконец избавиться от него, когда пошёл в другую школу с художественным уклоном. Жаль, что теперь забота о непутёвом брате спустя годы таки легла на его плечи.       Таксист-альфа всё бросал томные взгляды в зеркало заднего вида, и Тим поскорее открыл окно, а потом сжался на сидении, стараясь стать как можно меньше. Чёрт возьми. Течка только через три недели, а эти шакалы уже чуют что-то, исходящее от его невинной тушки. Под ложечкой засосало. Ничего. Ничего страшного. Ладони вспотели. Омега судорожно выдохнул, стараясь переключиться на что-то другое.       Так, надо будет поговорить с боссом, чтобы тот разрешил недельку поработать из дома. Да, так он и сделает. Позвонит с самого утра.       Таблетки, что глушат начавшуюся течку, придумали, а вот лекарства от навязчивого внимания альф — пока нет. Таксист продолжал пялить на него в зеркало, а омега всё больше нервничал и дёргал ремень безопасности. Где же этот чёртов клуб? Альфа будто специально вёз его длинной дорогой. По ощущениям в прошлый раз Тим доехал гораздо быстрее.       Пальцы колотили по обивке сиденья, когда они остановились на светофоре и тут, несмотря на открытое окно, до Тима донёсся запах возбуждённого альфы. Желудок мгновенно взбунтовался, и омега прижал руку ко рту. Его сейчас вырвет! Не в силах сказать ни слова без того, чтобы попрощаться со своим ужином прямо в салоне машины, он вытащил сотку из бумажника и бросил её на переднее сидение, а потом буквально вывалился из машины, падая на колени на мокрый от снега асфальт. Сзади тут же засигналили, и Тим с трудом убрался с дороги. Его скрутило в пружину над пожарным гидрантом, но содержимое желудка все-таки осталось на месте. Спасибо и на этом! На согнутых ногах омега скользнул в переулок и прижался к холодной кирпичной стене, пытаясь унять колотящееся сердце. Сколько лет прошло, а казалось, что он всё ещё может почувствовать тяжесть навалившегося на него тела, удушающий запах альфы и собственные хрипы, сдавливающие горло.       Нет-нет-нет. Все в порядке. Рика рядом нет. И тот альфа ничего плохого не хотел. Скорее всего.       Придя в себя, Тим оглянулся вокруг — местность знакомая. До клуба всего два квартала, так что омега поправил куртку и отправился в путь. Вечер оказался довольно прохладным, поэтому Тим поглубже запихнул руки в карманы и уткнулся в пушистый синий шарф носом, обмотав концы вокруг головы.       Новый клуб, где играл его брат, был гораздо хуже предыдущего. Он начинал с игр в казино, потом перешел в официальные покерные клубы, но из-за темперамента и желания "играть на деньги, которых нет" его выперли из всех нормальных тусовок. Тим даже радовался этому поначалу, пока не узнал сколько существует подпольных клубов, в которые даже таких шалопаев как Алекс пускают.       "Группа крови" расположилась на окраине, издалека сверкая своей алой неоновой вывеской, с явным закосом под вампирскую тематику. Тим узнал, что владельцу уже предъявляли обвинения за контрабанду, вымогательство и проведение неофициальных игр, но так и не посадили. Видимо, кому-то в судебной системе нравится спускать деньги в его клубе, поэтому имя альфы наверняка обведено судьёй сердечком в каждом деле, заведённом на него. Бандитскую морду Бена омега видел только издалека и хотел оставить это знакомство таким же заочным и далёким.       Ещё после прошлого раза Тим обещал себе, что больше не приедет, не станет выручать Алекса, несмотря на заветы отца. Омега вырастил их сам, и у старшего всегда были проблемы. Тим вспомнил запах больничной палаты и лампы дневного света, из-за которых бледная сухая кожа родителя казалась совсем тонкой и пергаментной. Химиотерапия ему уже не помогала — слишком поздно. Рак съедал его тело изнутри. Тим сжимал ссохшуюся руку отца в своих ладонях перед самым концом. Тот смотрел в его глаза и просил:       — Не бросай его. Он непутёвый, и сам не справится. Меня скоро не станет, и только вы останетесь друг у друга. Вам нужно держаться вместе.       И Тим держался. Держался, сам не зная за что. Отец просил, поэтому он теперь ездил с туго набитым бумажником, решая проблемы братца. Сколько ещё так будет продолжаться? Алекс так просил его приехать, разбудив этим вечером, и чуть ли не плакал в трубку, поэтому сразу понятно — он крупно влип. Мысленно омега уже попрощался с деньгами, что отложил на отпуск, но на этом всё. Он скажет брату, что это было в последний раз. Скажет, чтобы больше не звонил ему посреди ночи, прося приехать и привезти деньги. В этот раз он даже не сказал какую сумму с собой взять, так что омега внутренне приготовился к сумме с множеством нулей.       Тим подошел ко входу, от которого тянулась длинная очередь из желающих попасть внутрь. Видно, место популярное, несмотря на то, что его владелец — самый настоящий бандит. Его уже ждали. Горилла-охранник кивнул ему и указал рукой в сторону входа, демонстрируя пистолет в кобуре под чёрным расстёгнутым пиджаком. Идти за ним резко расхотелось. Хотя, что меняет пистолет? Он и врукопашную с ним не справится. Альфа просто сожмёт в кулаке пышные каштановые кудри и ткнёт мордой в пол.       Морщась от гудящей словно тысяча пчёл музыки, омега шагнул в красную атмосферу клуба. Внутри просто яблоку было негде упасть, а люди танцевали так, что сразу понятно — без тяжёлых наркотиков не обошлось. Посетители бились в экстазе от шоу, что показывали омеги в своих клетках. Те сексуально выгибались, поправляя красные рожки и махали длинными тонкими хвостами, что немыслимым образом крепились под короткими юбками. И Тим совсем не хотел думать о том, как они там крепились! Он почти свернул у сцены налево — к игровым комнатам, где обычно заседал его брат, но альфа потянул его в другую сторону. В сторону ВИП-зоны.       Вот чёрт! Тим заметно напрягся. За обычными покерными столами творилось невесть что, а уж за столами для особых игроков... Как только Алекс умудрился угодить туда? Репутация у него не очень. Зато сразу понятно почему у брата был такой испуганный голос. Возможно, он проиграл самому владельцу.       Похожий громила стоял у двери, и Тим успел подумать, что они с гориллой-альфой близнецы, но рассмотреть получше не успел, ведь первый передал омегу второму, а тот, не церемонясь, втолкнул его в помещение за дубовой дверью, а потом прикрыл её. Он встал в проёме, сложив руки на груди, и у омеги чуть не началась паническая атака. Ему показалось или охранник-альфа действительно стоит так, чтобы не было ни одной возможности протиснуться мимо? Тим кашлянул, когда оказался в комнате полной тумана — дым от дорогих сигар и сигарет поднимался к потолку тонкими струйками. В игровой звучала совсем другая музыка, более спокойная, и благодаря звукоизоляции она полностью заглушала царапанье по стеклу из-за двери. По-другому тот плейлист не назвать!       Алекс обнаружился в углу у противоположной стенки, к которой тот привалился как к родной и дремал в неудобной позе, что сразу выдавало степень его опьянения. Он сел играть с серьёзными людьми, предварительно набухавшись — это очень-очень плохо. Стакан виски рядом на столике подтверждал теорию Тима. Понятно. Снова сделал ставки, что оказался не в силах оплатить. Омега хотел подойти к брату, но громила, что зашёл с ним в комнату, положил свою тяжелую лапищу на плечо и помотал головой. Игра ещё идёт.       Тим ничего не смыслил в покере, поэтому полноценно наблюдать за оставшимися тремя игроками за столом не мог. Карты быстро мелькали в руках дилера, а аккуратные стопки фишек рассыпались по зелёному покрытию стола. В удобных мягких креслах разместились два альфы и один бета. Бен был спокоен как удав — или хорошие карты, или проигрыш несильно бил по его карману. Второй альфа готов был уже чуть ли не ногти грызть от напряжения, что выдавало его с потрохами. Глаза беты же светились азартом, но он сидел с непроницаемым выражением лица, что вообще не давало понять какие карты лежали на столе под его сложенными сверху аккуратными руками. Омега снова кашлянул в кулак от дыма, стараясь не привлекать внимания, но серые глаза беты тут же скользнули по нему с головы до ног, беззастенчиво разглядывая. Игроки, что уже покинули стол и собрались в группу в правом углу комнаты, вдруг тоже стали пялиться на Тима. Слишком много альф! Пока в их запахе не ощущалось возбуждающих феромонов, омега мог быть спокоен за свой желудок, что не к месту выделывал кульбиты.       Под чужими изучающими взглядами омега топтался на месте и впивался ногтями в ладони. Хотелось поскорее отдать деньги и уйти под руку со своим старшим братом-балбесом. Рожи почти у всех присутствующих явно были бандитскими, выделялись только бета и альфа, что сидели за столом. Да уж, если те люди ему угрожали, то ничего удивительного, что Алекс струхнул. Тим находился в комнате не больше десяти минут, а уже желал свалить поскорее и никогда не возвращаться.       Игра наконец завершилась, и фишки сгрёб всё тот же сероглазый бета, который после откинулся в кресле и, нахмурившись, снова стал разглядывать Тима. Как и все остальные. Омега судорожно сглотнул в полной тишине, которую нарушала только спокойная музыка игровой. Инстинкты вопили, что нужно бежать, куда глаза глядят, но за спиной всё еще стоял громила. Абзац.       Вдруг Бен рассмеялся. Оглушительно и от души. Он обернулся к остальным игроками и кивнул на омегу, будто тот резко превратился в клоуна, и альфа предлагал над ним посмеяться. Алекс наконец встрепенулся и подскочил на месте, выныривая из пьяной дрёмы, а остальные подтолкнули его к столу, где всё ещё сидели трое.       — Ты серьёзно? — насмешливо поинтересовался Бен, заглядывая в такие же как и у Тима голубые глаза альфы, а потом снова гоготнул, когда тот опустил голову.       Да, Тиму тоже было бы смешно от того, что омега пришёл выручать этот здоровый лоб, если бы он не был этим самым омегой. Слегка разозлившись, Тим набрался смелости и открыл рот:       — Прошу прощения, сколько Вам должен мой брат?       — О, всё несколько сложнее, — весело отозвался Бен, — ведь он проиграл твою маленькую сочную жопку.       Сердце замерло, а потом резко провалилось куда-то в район желудка. Кровь закипела в жилах за секунду, особенно в ногах, а руки напротив похолодели. Он попятился назад, но наткнулся на грудь альфы-охранника, который грубо толкнул его вперёд. Омега оступился, но сумел удержаться на ногах и посмотрел на Алекса. Альфа упорно избегал зрительного контакта, уставившись в красный ковёр под ногами. Осознание накрывало волнами.       Что? Брат его проиграл? Нет, не может быть! Он не мог. Алекс знал про Рика, знал как трудно ему приходится после, знал, что с того момента Тим ни с кем не встречался. Он же не мог им так рисковать, а потом ещё и звонить, заманивая в ловушку! Это точно какая-то шутка, ведь 21-й век на дворе. Нельзя проиграть кого-то в карты! Тим же не товар и не игрушка какая-то. Но Алекс взгляд не поднимал, что свидетельствовало о многом.       — Но как же... — пролепетал Тим, осматривая собравшихся, ища поддержки хоть в чьём-то лице. — Я же человек. Меня нельзя проиграть.       — Можно, — отрезал Бен. — Твой брат сделал ставку, чтобы остаться за столом. Но описывал он тебя по-другому.       — Мягко говоря, — вдруг вмешался бета, который ещё больше нахмурился и тоже посмотрел на Алекса. — Как ты там говорил? На всё готовая горячая шлюшка, которая сама на член запрыгнет?       Уши вспыхнули, а сердце забилось в груди словно маленькая птичка. Алекс его так описывал? Как же так? Он же знает... Тим оглядел альф, что смотрели на него без капли жалости или сочувствия. Он должен будет лечь под кого-то из них? К горлу тут же подступила тошнота. Что же, он все-таки запачкает этот красный ковёр, но вряд ли это поможет. Глаза тут же увлажнились и одинокая слеза скатилась по щеке, а омега тут же ее стёр.       — Что и требовалось доказать, — сказал бета и поднялся, подхватывая кожанку с дивана. — Спасибо, но мне на сегодня выигрыша достаточно. Пусть едет домой и пиздуна этого прихватит.       Его выиграл бета! Сероглазый едва успел сделать шаг к выходу, как Бен тоже встал и демонстративно покачал головой.       — Нет, Хардин, так не пойдёт.       — Я имею право отказаться от выигрыша, — ответил бета, надевая куртку.       — Да, имеешь, но он от этого не исчезает. Деньги бы не исчезли. И что бы мы с ними делали? Отдали бы обратно этому пидору? То есть, я проиграл и остальные проиграли, а он нет? — вопрос за вопросом накидывал Бен, а потом по-деловому хлопнул в ладоши. — Что же, если он не в твоём вкусе, то мы его снова разыграем. Эй, Райан, раздевай его! Сначала посмотрим, есть ли там вообще за что сражаться.       Омега отшатнулся в сторону, но громила схватил его за капюшон куртки так, что Тим чуть не растянулся на ковре, неловко взмахнув руками. Альфа грубо дёрнул за молнию и вывернул руки, чтобы стащить пуховик с сопротивляющегося тела. Тим заскулил от ужаса и рванулся, но безуспешно. Слезы катились по щекам безудержным потоком.       — Пож... пожалуйста, не надо! Прошу, — скулил он и посмотрел на брата. — Алекс! Алекс, скажи им!       Альфа только опустил голову ниже. Он не поможет.       — Я не говорил, что он не в моём вкусе, — вдруг вмешался бета, и Райан тут же остановился от одного взгляда Бена. — Давно хотел попробовать с омегой. Они бетам не особо охотно дают, знаешь ли.       — Тогда сегодня твой счастливый день, — весело сообщил альфа и похлопал Хардина по плечу, а потом с мерзкой улыбкой повернулся к омеге. — Ты уж отработай долг братца как следует! И будь понежнее, а то у нашего любимого беты это в первый раз.       Альфы загоготали и тот, что играл за столом третьим, даже ударил Хардина в плечо. Бета вовсе не выглядел довольным, а сам Тим стоял ни жив, ни мёртв. Господи! Руки жутко тряслись, и он не мог толком соображать. Хардин подхватил голубой пуховик с красного ковра, и омега задрожал, когда его ледяная рука коснулась плеча через тонкую ткань футболки.       — Тогда мы поехали.       — Э, нет, друг. Райан проводит вас в ВИПку, специально для таких случаев. Больно хочу на твою счастливую рожу посмотреть после ебли. Ты же не против?       Хардин сжал зубы, будто не хотел ляпнуть то, что так и крутилось на языке. Он натянуто улыбнулся и кивнул.       — Без проблем.       — Райан снаружи постоит. Ты уж повесели его звукопредставлением. Ну что, продолжим? — предложил Бен и, осмотрев собравшихся, наткнулся на Алекса. — Ах да! Чуть не забыл. Ты, говна кусок, братья ещё есть? Нет? Райан, позови Коди снаружи. Пусть он спровадит его в подсобку на втором этаже и проследит, чтобы все ступеньки по пути он своей жопой пересчитал. Свободны.       Громила протянул свои лапы к Тиму, но бета пренебрежительно толкнул альфу в грудь, сверкая глазами цвета ртути. Хардин был гораздо меньше противника, но тот отступил в сторону, сдаваясь. У Тима же мозг ломался, и он жался к своему единственному защитнику, несмотря на холодную руку, что тот держал у него на плече. Омега оглянулся напоследок, наконец поймав затравленный взгляд Алекса.       Тиму уже было на него плевать. Вернее, не так. Он был рад, что брат тоже пострадает физически. Хотя и меньше, чем хотелось бы за такое. Телефоны громила забрал и вывел из игровой, провожая дальше по коридору. Здесь музыка слышалась гораздо тише, а когда они вошли в комнату в конце коридора, то она снова вступила в свои права, горланя из каждого угла благодаря аудио-системе. Что альфа сможет услышать при таких басах? Тим жался на пороге, когда бета щёлкнул замком, что показался настоящим засовом. Он успел только открыть рот, как Хардин резко толкнул его к двери, прижимаясь всем телом. Омега задрожал стоило коснуться его шеи кончиком холодного носа.       — А может, — начал он, стараясь звучать как можно увереннее, — мы скажем, что...       — Здесь есть камера над камином, — шёпотом сообщил Хардин. — Снимает в высоком разрешении. Охранник снаружи, чтобы привести нас обратно, если я тебя пожалею. Поверь, остальные не пожалеют.       Тим верил. Душный запах альф ударил в нос, когда горилла сдёрнул с него куртку. Им это понравилось, и они бы с удовольствием смотрели дальше, как его раздевают, и не только. Бандитские рожи и повадки говорили за своих обладателей лучше любых слов. Хардин оторвался от него и двинулся вглубь комнаты, устремившись к сдвинутым красным занавескам. Окна за ними не оказалось.       — Блять! — ругнулся бета и, потерев шею, повернулся к омеге. — Тим, правильно?       Омега же будто приклеился к двери и смотрел в пол. Руки бесконечно дрожали и не осталось никаких сил, чтобы унять эту дрожь. Не осталось сил ни на что. Он был готов сползти по двери и растечься лужей на пороге. Всё бесполезно. Ему придется сделать это.       Заняться сексом.       О, боже, нет.       — Тим, поговори со мной, — отозвался Хардин, по-деловому осматриваясь. — Просто говори. Смотри, это не трудно. Я бизнес-аналитик, держу своё агентство на пятой авеню, а сюда меня привёл знакомый, нервы пощекотать. Да уж, дощекотался я. Давай, теперь ты. Расскажи о себе.       Омега открыл рот, а потом вывалил то, что сейчас считал самым важным фактом о себе:       — Я не могу заниматься сексом. Я... я провёл свой первый раз с альфой, который только вошёл в гон. Я не не понимал что и как... Было очень больно. Очень. Он повязал меня.       — Повязал? В первый раз? — опешил бета. — Но так нельзя делать! Даже после одного раза там все слишком узко для узла.       — Я знаю.       Хардин всплеснул руками и потёр свой бритый затылок, меряя шагами комнату.       — Это пиздец, Тим.       Омега зажмурился. Альфа так и стоял перед глазами. Внутри всё ныло и разрывало на части увеличивающимся узлом, а этот кабан навалился на него сверху. Господи! Волна отвращения прокатилась по телу, и Тима снова затошнило. Он не хотел об этом вспоминать, а рассказывать — тем более, но он это сделал. Рассказал Хардину, хотя раньше никогда не рассказывал посторонним.       — Словами не передать как мне жаль, что с тобой такое произошло, — искренне ответил бета, и Тим кивнул ему, не зная, что сказать. — Вот ведь блядство! У меня лежит пистолет в бардачке, но я сегодня на мотоцикле. Хотя, я бы вряд ли взял его на игру... Но мог бы, чёрт возьми!       Пистолет тут был даже у стриптизёров, судя по всему, поэтому оружие беты ничего бы не решило. Тиму придётся это сделать — раздвинуть ноги перед незнакомым человеком. Почти. Перед Хардином, бизнес-аналитиком, который хранил ствол в машине, ездил на мотоцикле и любил пощекотать себе нервы, играя в карты с бандитами.       Омега сделал пару шагов от двери, рассматривая окружающую обстановку: чёрно-красная палитра давила на глаза, треск от искусственного камина напротив огромной кровати с красным покрывалом больше раздражал, чем успокаивал, а между ними разместился пилон. Бета поиграл с выключателями, и свет стал более приглушённым, но так же включилась красная подсветка по всему периметру комнаты, которая заиграла на полностью зеркальном потолке, выложенном ромбами. Омега обернулся и ещё раз всё осмотрел. В другой день Тим бы восхитился дизайном и тем, как удивительно понятно, что эта комната для ВИП-гостей, что захотели бы продолжения приватного танца, но теперь он только старался заметить камеру — та оказалась в указанном месте. Бета не соврал.       — Что пьёшь? — спросил он, распахивая дверцы мини-бара справа от "окна".       Может, действительно лучше будет немного выпить.       — Сидр, — ответил Тим и потёр шею, неловко топчась на месте, пока бета гремел бутылочками, выбирая себе скотч.       — Сидра нет, — отрезал Хардин, а потом посмотрел так, что омега замер на месте. — Снимай футболку и обувь. Садись на кровать. Пожалуйста.       Тим потупил взгляд и не сразу двинулся к постели, но всё же нашёл в себе силы. Чем быстрее они начнут, тем быстрее всё это закончится. Если он заартачится, то те альфы придут и будет гораздо хуже. Убеждать себя было чем, поэтому омега смиренно стянул кроссовки с носками, а потом футболку и уселся на постель, безмолвно наблюдая за бетой.       Среднего роста, среднего телосложения и с бритой головой он смотрелся типичным представителем своего пола. Тим прекрасно видел его профиль: длинный острый нос и выступающий подбородок с ямочкой особенно выделялись. Тим успокаивал себя как мог. Хардин — бета, значит, член у него вполне обычный, а самое главное — он не выделяет феромоны. Поэтому омегу не стошнит на него в момент соития. Чего он действительно никому не рассказывал, ни отцу, ни брату, так это то, что он винил и себя тоже. Рик вошёл в гон и не контролировал процесс, делая всё как на автопилоте. И Тим смог бы остановить его, сделать хоть что-то, если бы был в себе. Если бы гормоны альфы не придушили его сознание настолько, что он оказался не способен понять, что происходит. Этого всего могло не случиться.       Омега поднял голову. С Хардином такого не будет. Не может быть. Он бета.       Он долго звенел бутылочками и что-то наливал, пока наконец не двинулся к кровати с двумя стаканами: один на два пальца заполнен янтарной жидкостью, а второй до самых краёв полностью прозрачной. Хардин отпил свой скотч, оставил его на тумбе, а потом вдруг опустился перед Тимом на колени. Омега выпучил глаза и, поёрзав на месте, принял свой стакан из чужих рук.       — Джин-тоник, — сообщил бета. — Пей.       Тим принюхался. Джина определенно больше, чем тоника. Хоть от коктейля несло как от бензина, омега всё же сделал пару глотков и тут же закашлялся.       — Очень крепкий!       — Да. Продолжай пить, — сказал Хардин и устроился между чужими коленями.       Омега снова приник губами к холодному стеклу. Горло с желудком уже жгло и хотелось оторваться, но бета приложил пальцы ко дну и не отпускал до тех пор, пока стакан не опустел, а потом тот отправился к своему собрату на тумбу. Тим давно ужинал, поэтому немного испугался того, как сильно алкоголь может ударить в голову. В любом случае, уже поздно. Нос немилосердно щипало, и он собирался чихнуть, как вдруг дыхание перехватило — бета прижался губами к его ключице. Омега сжал покрывало так сильно, что аж пальцы побелели. Пока не происходило ничего страшного. Кроме самой ситуации.       Хардин медленно спускался поцелуями к груди, а потом приник к соску, обхватив губами, играя языком. Тем временем его ловкие руки расстегивали джинсы. Тим не сопротивлялся, только загнанно дышал, не мешая себя раздевать. Он зажмурился, когда пришлось приподнять бёдра, чтобы стянуть джинсы и бельё, а губы беты целовали всё ниже, и ниже. Хардин так устроился между разведёнными коленями, будто...       Вздрогнув как от удара тока, омега едва подавил в себе желание посмотреть на камеру, о которой не должен знать. Тонкие губы коснулись головки, а потом бета обхватил её, с громким звуком засасывая внутрь своего горячего рта. Вот тут у Тима и поехала крыша. Джин-тоник горел в желудке, и скорее всего из-за него мысли путались в клубок из разноцветных нитей, но главное он все же не упустил из виду. Омега шёл в эту комнату как на эшафот, ожидая в лучшем случае повторения прошлого неудачного опыта с альфой. Вот только Хардин не альфа и, похоже, совсем не собирался его насиловать. Тим хлопал глазами и сжимал в пальцах красное покрывало. Он понятия не имел о том, как себя вести или что нужно делать, но голова так и норовила наклониться, чтобы поглядеть на то, что же у него между ног делает бета. А что он только не делал! Хардин брал его член полностью, касаясь лбом низа живота, а потом с силой засасывал только головку, сжимал маленькие яйца и пускал в горло с пошлым звуком. Омега ёрзал на кровати сгорая от стыда, алкоголя и неожиданно появившегося возбуждения. Хотя, что неожиданного может быть в стояке, если его обхватывают чьи-то губы?       Хардин продолжал ритмично насаживаться, а Тим уже не мог приглушить свое шумное дыхание. Боже, может, это действительно будет похоже на секс. Если бы омега в принципе знал, на что действительно похож секс. Бета, не отрываясь, посмотрел вверх своими магическими серыми глазами, от которых Тим оказался не в силах оторваться, а потом с громким чмоком пустил головку за щёку. От ощущения гладкости и пристального взгляда омега готов был в обморок упасть, но Хардин наконец оторвался.       Бета поднялся на ноги, снял куртку, а потом и чёрную рубашку, расстегнув лишь пару пуговиц и протащив её через голову. Тим осмотрел открывшуюся смуглую кожу, металлический кулон на длинной цепочке, маленькие коричневые соски, тату с иероглифами справа на рёбрах и впалый живот с тонкой тёмной дорожкой волос, которая как стрелка указывала в пах и пряталась под поясом брюк. Хардин, ничуть не смущаясь чужого внимания, щёлкнул ремнём и вжикнул молнией, продолжая раздеваться, а омега всё думал о камере над камином и тем, что на них, возможно, смотрят в этот самый момент. Постеснявшись пялиться, он лишь на мгновение скользнул взглядом по чужому члену и опустил голову. В целом бета выглядел даже... привлекательно.       Хардин потянул омегу за руки, поднимая с постели, чтобы откинуть в сторону покрывало, открывая пижонские чёрные простыни. Он уложил Тима поперёк кровати и лёг сверху, накрывая своим телом и гипнотизируя серыми глазами. Его возбуждённый член прижался к бедру, а тонкие губы распахнулись, пока он осматривал чужое лицо. Омега даже на мгновение забыл, где они находятся и почему. Всего на мгновение, но и это оказалось приятно.       Он лёг на бок, видно чтобы не давить своим весом, и тут же прижался к губам. Хардин целовался неспешно, осторожно поглаживая плечи, грудь и спину прохладными ладонями, так очевидно спускаясь к ягодицам, будто Тим мог сориентироваться и отбросить его руки в последний момент. Несмотря ни на что, омега не собирался это делать. Бета стремительно, но ненавязчиво подводил их к близости, и Тим дрожал от касаний его губ и рук. Джин-тоник в желудке неслабо помогал, делая более расслабленным, но не лишая рассудка.       Наконец Хардин провёл пальцами от промежности и, огладив края маленькой мокрой дырки, вдруг выругался и размазал влагу между бёдрами. Омега смутился от того, как, кажется, Хардин наслаждался тем, что омега от него потёк. Он возбудил его только своими действиями, без всяких феромонов. Тим уже знал, что потёк, но бета этого не чувствовал, поэтому своими прохладными пальцами будто проверял. Страха гораздо меньше, когда партнёр в своём уме, а не одурманен омежьим запахом и думает, что хочет поскорее вставить. Бета не торопился.       Тим плавился под умелыми руками, которые гладили, мяли и сжимали, заставляя ощущать себя таким непривычно желанным. Бета терзал его губы, пока те не заболели и не начали гореть, а потом спустился к шее. Хардин продолжал гладить его снаружи, даже не пытаясь проникнуть, но Тим всё равно сжимался. Хотя из дырки уже текло как при течке, сознание никуда не уплывало, и омега ощущал себя предельно заземлённым, но пьяным. Такая пропорция джин-тоника оказалась для его маленькой тушки в самый раз, а бета этим успешно пользовался.       Прикосновения губ и пальцев долетали до мозга с опозданием, поэтому стоило ему отреагировать на прикосновение ко входу, как прохладная ладонь уже гладила его член, а стоило снова расслабиться — возвращалась обратно. И так до тех пор, пока омега не сдался перед этим переменчивым напором, впуская в себя палец с вырвавшимся вздохом. Хардин зажмурился, словно проникнуть в омегу хоть одним пальцем оказалось огромным удовольствием. Бета будто ощупывал его изнутри и беззастенчиво гладил, мало-помалу растягивая тугое неподдающееся нутро. Тим же сильно потел и раскрывался, стараясь не зажиматься, пока Хардин спустился ниже, начав терзать сосок. Он обхватывал вершинку губами, ласкал языком, прикусывал, а потом снова зализывал и обдавал горячим дыханием. Омега крутился и ёрзал, тяжело дыша. Голова кружилась, и пальцы немели то ли от выпитого, то ли от переизбытка кислорода, но он продолжал цепляться за плечи беты как за спасательный круг. Казалось, стоит разжать пальцы — и его тут же унесёт в открытое море.       Тим охнул, когда бета протолкнул в него ещё палец. Боже мой! Внутри у омеги всё просто горело от трения, несмотря на нескончаемый поток смазки. Между ног уже всё увлажнилось, а пошлые хлюпающие звуки от движения внутри заставляли щёки гореть. Омега просто валялся и ничего не делал, только сжимаясь своей дыркой вокруг пальцев беты, а тот от него ничего и не требовал. Кто вообще здесь победитель?       Хардин вернулся к губам, и Тим скользнул ладонью по бритой голове, наслаждаясь ощущением как от мягкого бархата. Бета двигался всё быстрее, продолжая целовать, ласкать своим языком и прикосновениями холодных рук к разгорячённой коже.       Бета перевернул его на живот, подложив под него подушку, и Тим уткнулся носом в простынь. Сейчас. Сейчас это случится. Он постарался расслабиться, но стоило Хардину коснуться ягодицы, как он тут же сжался. Чёрт! Он повернул голову в сторону и поймал блик от камеры над камином. На него смотрят. Наблюдают, чтобы увидеть как обещанный омежка всё отработает. Тим всхлипнул и сжал простынь в пальцах, а на глазах снова выступили слёзы, но омега их сморгнул, изо всех сил сдерживая дрожь.       "Ничего, ничего, — успокаивал себя он, — я всё выдержу".       Хардин позаботился о нём, растянул и заставил желать, хоть сейчас от этого возбуждения не осталось и следа. Он подготовил его как мог. Насколько это вообще возможно. Он глубоко выдохнул, когда бета прижался сзади и задрожал. Хардин накрыл его своим телом и зашептал в ухо:       —Ты не готов. И я так не могу. Я рискну, а ты подыграй мне, окей?       Тим ничего не понял, когда бета сначала свёл его ноги, а потом резко толкнулся между бёдер. Мимо. Омега запоздало застонал, повернув лицо к камере, когда его воспалённый мозг наконец осознал в какую игру они должны сыграть. Хардин резко двигал членом между ног, скользя по яйцам и промежности, что уже промокли от смазки. Тим понятия не имел пишет ли камера звук, но на всякий случай фальшиво постанывал в такт толчкам и кривил лицо, повернув его к крохотному объективу над потрескивающим камином.       Боже, неужели это сработает?       Хардин снова накрыл его своим телом и прошептал в ухо:       — Не трёт? Я стараюсь побыстрее.       "Побыстрее" беты заняло минут пятнадцать, а потом он выдохнул, приподнялся на руках и перевернул омегу на спину, устраиваясь между разведённых ног. Тим смутился и покраснел, когда Хардин обхватил блестящий от смазки ствол и задвигал рукой в бешенном ритме, будто хотел выжать из себя оргазм. Он со скрытым удовольствием наблюдал за симпатичным бетой, который закусил губу перед самым концом, а потом все мышцы в его теле напряглись, выделяясь под кожей так, словно они высечены из дерева. Хардин вздрогнул, выстрелив омеге горячим на живот, и, глубоко выдыхая, вытер пот со лба тыльной стороной ладони. Омега как завороженный смотрел на белые капли на своей коже и это казалось таким... интимным.       Бета выдернул пару салфеток из держателя на тумбе рядом с стаканами и вытер сперму, прошептав, наклоняя голову, чтобы было не видно в камеру:       — Извини за это, я не ношу с собой резинки, когда ни с кем не встречаюсь. Я ничем не болею, если ты переживаешь.       Тим просто кивнул, всё ещё оглушённый произошедшим. Подумаешь, всего лишь сперма. Особенно после всего остального. Больше его занимало другое — это всё? Теперь он может просто поехать домой? Боже, казалось, что с его приезда в "Группу крови" прошла целая вечность, а не пара часов. Его телефон остался у громилы Райана, но Тим был готов его оставить, лишь бы поскорее убраться отсюда. Не хотелось видеть ни брата, ни Бена, ни его подпевал. Хардин будто прочитал его мысли, когда они уже полностью одетые вышли за дверь, возвращаясь в людную, громкую и сияющую атмосферу клуба.       — Тим, сходи к бару, пожалуйста, и забери шлемы у Шерил. Назови моё имя, и она поймёт.       — Босс ещё хотел вас увидеть, — вмешался Райан.       — Меня увидеть, — холодно поправил Хардин и повернулся к омеге. — Поторопись, милый, сейчас поедем. Я тебя отвезу.       Тим даже не думал отказываться или лепетать что-то про такси. Расставаться с бетой совсем не хотелось, даже чтобы отойти на пару минут к бару, но омега не успел и шагу ступить, как громила мотнул головой в сторону спешащего к ним Бена. Альфа лучезарно улыбался, будто радовался удачно совершенному дельцу или выигрышу. У омеги сердце ушло в пятки. Это ещё не конец! Вдруг они снова посадили Алекса за стол и сыграли с ним раз, два и десять? Он снова задрожал под тяжелым взглядом альфы, но Хардин вышел вперед, будто пряча Тима за своей спиной. Спокойствие теплом разлилось в его груди — теперь за него есть кому постоять. Бета не позволит случиться чему-то плохому.       — О, любовнички, уже закончили? Чего так быстро?       — Узел на члене не умею отращивать.       Бен заржал от удачной шутки и похлопал бету по плечу. Хардин вытянул свою ледяную руку назад, а Тим тут же её принял, прижимаясь щекой к черной кожанке на спине и ощущая насколько чужое тело напряжено. Омега боялся, что может начаться драка и в ход пойдёт оружие, но бета и бровью не вёл, спокойно разговаривая с альфой про турнир на следующей неделе и ничем не выдавая своей напряжённости. Тим был этому только рад, ведь не хотел, чтобы Хардин отстаивал его поруганную честь. Он хотел, чтобы Хардин как можно скорее увёл его отсюда, а Бен как будто нарочно тянул время.       — Так ты будешь участвовать в турнире?       — Посмотрю как там с работой, — уклончиво отвечал бета, что альфу совсем не устраивало, но он отвлёкся на Коди, который вёл перед собой Алекса.       — О, а вот и герой дня! Не хотел пропустить семейное воссоединение.       Тим без особого интереса осмотрел брата: мятая одежда, взъерошенные волосы, синяк под левым глазом и ссадина на подбородке. Видно, "пересчитать жопой всё ступеньки" это просто фигура речи, что значила нечто другое. Альфа на младшего брата не смотрел и не пытался ничего сказать, но омега и не хотел от него ничего слышать. Это лишнее. Никаким извинениям он не поверит и никакие оправдания не примет после такого предательства.       — Никогда мне больше не звони.       Альфа кивнул, не поднимая головы, и Бен выглядел разочарованным такой реакцией, но спокойно велел Райану отдать телефоны, пожал руку беты и послал омеге воздушный поцелуй на прощание, отпуская их на все четыре стороны. Тим шёл за Хардином как на привязи: сначала к бару, потом через танцующую толпу к выходу. Морозный воздух сразу же защипал щёки, стоило покинуть душный клуб, и омега с удовольствием вдохнул полной грудью. Свобода.       Бета пару минут изучал карту на своём телефоне, прикидывая, как добраться к чужому дому, а Тим изучал чёрный блестящий мотоцикл и красный шлем у себя в руках. Он совсем не разбирался в моделях, но то, что стояло перед ним явно можно было классифицировать как "дорого и круто". Омега раньше не ездил на мотоцикле, но этот вечер вообще ему приготовил много нового и интересного. Уже через минуту Тим прижимался к тёплой кожаной куртке сзади, крепко сцепив руки у беты поперёк груди. Огни ночных улиц пролетали мимо так быстро, что омега закрыл глаза. На сегодня впечатлений ему достаточно.       С таксистом они ехали так долго и это было так давно, что казалось неправдой. Столько всего случилось, поэтому он просто прижался теснее к спине беты, когда тот осторожно свернул на парковку перед домом. Хардин даже не спрашивал, проводить ли омегу до квартиры, а просто взял под руку и зашагал к подъезду так уверенно, будто бывал здесь уже не раз. Тим представил это, причём очень легко. Представил как бета заезжал бы за ним на чёрном мотоцикле в хорошую погоду или машине с пистолетом в бардачке в плохую, держал бы его за руку ледяными пальцами на прогулке и вешал бы кожанку на крючок у него в прихожей.       Вдруг Тима буквально захлестнула волна... разочарования. Это всё. Всё. Хардин проводит его, и больше они не увидятся. От этого в животе что-то болезненно сжалось. Это неправильно. Может, если бы они встретились при других обстоятельствах, сходили на свидание... Даже без всего этого Тим осознал, что страхи его тела вполне возможно преодолеть. Хардин преодолел их своими спокойными и размеренными действиями. Тим действительно был готов, пока не вспомнил о камере, но бета вряд ли успел это заметить, так что... Да кому он нужен такой дефектный? За столько лет, он уже убедился, что никому.       Тим вставил ключ в замок и посмотрел на яркий шлем в руках. Надо отдать его, но омега продолжал сжимать пальцы и скользить по гладкой отполированной поверхности.       "Что сказать? Спасибо, что не дал пустить меня по кругу? Спасибо, что так возбудил меня, хотя я уже думал, что такое невозможно? Спасибо, что не вставил мне на глазах других людей? О, может, возьмёшь мой номер телефона? Обещаю, что не буду так ломаться в следующий раз."       Тупость.       Тим почувствовал себя невероятно глупо и наклонил голову, пялясь на ботинки беты и протягивая ему красный шлем.       — Спасибо за всё.       Он продолжал держать шлем перед собой, а Хардин всё его не брал. Тим поднял взгляд и тут же попал в ловушку пронзительных серых глаз беты. Они гипнотизировали так, что чуть слюна изо рта не капала. Щёки загорелись ярче, а Хардин от него не отрывался, будто читая каждую мысль в его голове.       Хардин.        Оба шлема с грохотом покатились по его прихожей, а когда дверь резко захлопнулась, то бета прижал Тима к её обратной стороне, совсем как в клубе. Вернее нет. Совсем не так, ведь они были у Тима дома, никто за ними не наблюдал, и омега по своей воле стягивал куртку с плеч своего безопасного во всех смыслах беты, который прижимался тонкими губами к его рту. В прихожей было темно, и только свет от фонарей, проникающий в окно гостиной напротив, давал хоть немного ясности происходящему.       Бета дёрнул замок на куртке и обхватил Тима за талию, прижимая ближе к себе и забираясь холодными руками под футболку. Тим дрожал от каждого прикосновения, а вовсе не от холода. Джин-тоник всё ещё шпарил, не желая отпускать, а бета шпарил его ещё больше своим манящим ртом, прикусывая чувствительную кожу на шее. Омега сам потянул чужую рубашку вверх и цепочка беты звякнула, падая на грудь. Он сначала коснулся губами холодного металла, а потом и до одури приятной кожи, от которой исходил тонкий запах терпкого одеколона. Хардин поглаживал его плечи, и Тим осмелел, проводя ладонями по бокам и опускаясь на колени. Он замешкался со странным ремнём на защелке, но бета понял это по-своему.       — Не делай, если не хочешь. Это не обязательно.       — Я хочу, — смущенно ответил омега и поднял взгляд вверх, оправдываясь, — просто я совсем не умею как ты.       — Да я вообще-то тоже не эталон.       Тим был готов с ним не согласиться, но спорить не стал. Хоть он и до жути волновался, но своими действиями хотел продемонстрировать готовность к... тому, что будет. Тянуть дальше было некуда, хотя бета и не давил, поэтому омега стянул брюки вместе с трусами до середины бедра, открывая чужое возбуждение. Чёрт, он и член вблизи не видел получается! В тот первый раз с Риком ему было не до того, а с Хардином всё началось иначе. Но теперь-то он увидел: и короткие паховые волоски, и кожу чуть темнее, и даже ощутил легкий запах — все тот же терпкий одеколон. Тим ещё больше смутился того, что бета показался ему очень красивым там. Ровный не слишком толстый ствол обвивали маленькие венки, что стремились вверх к крупной обрезанной головке с капелькой прозрачной смазки на самом кончике. Первым делом омега слизнул эту самую каплю, заставив Хардина вздохнуть. Тим обхватил ствол у основания и коснулся гладкой головки губами, а потом распахнул их, впуская бету в свой рот. Солоноватый привкус и ощущение нежной кожи играли на языке, странно возбуждая. Хардин судорожно выдохнул, когда Тим взял ствол наполовину, и омега захотел увидеть его лицо, но постеснялся поднять голову. В порно всегда поддерживали зрительный контакт, но когда впервые держишь член во рту, то это не так уж просто. Даже чисто морально.       Тим медленно насаживался ртом, не жалея слюны, которая стала стекать по подбородку, внимательно слушая короткие стоны Хардина, что подбадривали двигаться дальше. Он очень старался брать глубже, чтобы доставить больше удовольствия, но опыта было маловато, поэтому он не смог продвинуться больше, чем наполовину без того, чтобы слёзы не катились из уголков глаз, а в горле не возникали знакомые спазмы.       — Не бери глубоко, если не можешь, — вдруг подсказал бета охрипшим голосом. — У меня очень чувствительная уздечка.       Тим бы рассыпался в благодарностях за помощь, если бы его рот не был занят. Хардин сделал ему так приятно в клубе, что хотелось отплатить тем же, поэтому подсказки были как раз в тему. Омега коснулся гладкой уздечки кончиком языка, тут же отмечая сильный отклик — бёдра и живот напряглись, а член дёрнулся. Хорошо. Тим обхватил головку губами и засасывал, лаская уздечку языком под участившиеся стоны беты. Он совсем не скрывал как ему хорошо и приятно, что только побуждало продолжать в том же духе. Омега не забывал водить рукой по стволу, нагнетая напряжение, и от влажных звуков собственного рта щёки горели. Он уже знал, что джинсы промокли сзади, и радовался тому, что Хардин этого не чувствует.       Бета выдохнул и за руки потянул Тима вверх, тут же прижимаясь к губам и обхватывая за талию. Всё тело Хардина пылало жаром, кроме рук, что скользнули под футболку, а после стащили её в один миг. Прохладные пальцы гладили спину, выписывая на ней невероятные узоры и заставляя покрываться мурашками от удовольствия. Бета погладил ниже, и Тим дёрнулся, стараясь уйти от прикосновения к промокшим джинсам, но не успел.       — Чёрт, — выдохнул Хардин поглаживая влажную ткань на промежности. — Пойдём в спальню?       Омега кивнул и потянул партнёра за руку, радуясь, что хоть они и начали прямо у входной двери как в каком-то порно, но продолжат в постели. Бежевые плотные занавески здесь тоже не были задёрнуты, ведь со сном у омеги проблем не было, и он любил просыпаться от тёплых лучей солнца на коже. Фонари слабо освещали комнату, окутывая все интересные детали лёгким полумраком, поэтому Тим быстро стянул промокшие джинсы вместе с бельём и повернулся как раз вовремя, когда рука беты ещё не успела коснуться выключателя у двери.       — Не включай свет!       — Ты очень красивый, — уверил Хардин.       — Все равно не включай. Пожалуйста.       — Хорошо, не буду.       Бета тоже стянул свои брюки, и они наконец упали в разобранную постель на кремовые простыни, скидывая одеяло на пол. Чувственные вздохи наполняли комнату, пока Хардин выцеловывал шею омеги. Контраст от его горячих губ и прохладных рук казался запредельным. Он полностью накрывал своим телом, потираясь между ног, где кожа блестела от смазки. Бета делал короткие движения бёдрами, как тогда в клубе, и даже без его горячего члена, зажатого между ногами, там просто огнём горело. Тим ёрзал на простыни, не зная куда себя деть, и цеплялся за плечи Хардина. Он с удовольствием вдыхал терпкий запах его одеколона, наслаждаясь своим контролем. В голове прояснилось, оставив после себя лишь лёгкую дымку с горьковатым привкусом джин-тоника на языке, поэтому он всё чувствовал прекрасно.       Хардин вернулся к его губам, разделяя жаркое дыхание Тима, не прекращая двигаться ни на секунду, сводя с ума этим сосредоточенным огнём, что пылал между ног. Омега так обхватывал партнёра ногами, что сам смущался своей алчности к такого рода прикосновениям и близости. Бета ощущался приятным от мягкого бархата волос и до ледяных кончиков пальцев, поэтому его хотелось трогать, прижиматься и дышать, дышать, дышать полной грудью.       Хардин вдруг оторвался и, привстав на руках, заглянул в глаза, гипнотизируя Тима цветом конденсирующейся ртути, который мерцал, несмотря на полумрак в комнате. Омега сглотнул и замер, пока бета легко погладил щёку и оставил поцелуй на скуле, успокаивая. Боже! Тим чувствовал, что сжался, но плотнее обхватил ногами Хардина. Не хотелось, чтобы он решил, будто омега передумал. Совсем наоборот. Казалось, что если не сегодня, то уже никогда.       Бета упёрся одной рукой возле головы, а вторую просунул между горячих влажных бёдер. Он наклонился, прижимаясь лбом к чужому лбу.       — Выдохни, Тим.       Омега согласно моргнул и глубоко выдохнул, мысленно готовясь, пока все мышцы рефлекторно расслабились. В этот раз бета не мешкал, сразу же проталкивая головку. Тим охнул, и до боли сжал пальцы на чужих плечах, но не почувствовал ничего кроме плавного скольжения внутри, пока Хардин медленно насаживал его на себя до самого основания. Сердце чуть ли не выпрыгивало из груди, когда бета прижался к нему полностью и просунул ладонь под поясницу, чтобы омега прогнулся, принимая его в себя ещё больше.       На шее Хардина в бешеном ритме бился пульс, но он казался спокойным, входя мелкими толчками, позволяя привыкнуть. Тим ёрзал от этого ощущения наполненности и растянутости, а также от трения, которое всё внутри разжигало. Он не мог позволить себе пошлости вроде стонов и просто громко дышал, сжимая челюсти. Хардин же снова вовсе не скрывал своё удовольствие: жмурился, сжимал губы и не скрывал редкие стоны.       Они оба дурели от ощущений совсем разных, но одинаково приятных. Хардин его хорошо растягивал, очень плотно, но не переходя грань.       — Ты очень узкий, — сообщил ему бета таким жарким шепотом, что приятная волна пробежала по всему телу.       Омега сам не осознавал насколько сильно загорелся от растягивающего его члена Хардина, пока не почувствовал, как легко тот скользит в нём. Дырка горела и сжималась, а внизу живота всё будто скрутилось в тугой узел. Он вздрагивал от каждого особо удачного толчка, кусая губы и скользя пальцами по напряжённой влажной спине. Боже мой!       Хардин часто дышал и постанывал в шею, двигая бёдрами всё быстрее, а омега чувствовал разливающееся наслаждение в теле, запах скотча и терпкого одеколона — больше ничего. Тим, конечно, ещё немного пьян и очень сильно возбуждён, но всё равно остался самим собой. Бета не выворачивал его мозг наизнанку, взяв в плен только тело. Хардин знал, когда ускориться, а когда замедлиться, не забывал целовать его губы, лицо и шею. Тиму хотелось обхватить эти узкие бёдра ногами, сцепив их сзади, и он резко решил позволить себе такое. Бета прикусывал чувствительную кожу под ухом и втирался между чужими ногами ещё плотнее и ближе. Внизу живота скопилось такое напряжение, что дальше некуда, и Хардин, будто почувствовав это, стал насаживать омегу на себя чуть резче, но без грубости. Тим задыхался от размашистых толчков, которые быстро подвели его к финалу.       Узел, который так сильно закручивался в животе с самого начала, вдруг резко ослаб, и омега дёрнулся, чувствуя такой заряд электричества, простреливший всё тело, что сдерживать свои "восторги" стало просто невозможно. Хардин быстро перехватил его руки, которые Тим хотел прижать ко рту, чтобы скрыть громкие стоны, поэтому сполна насладился безудержным звукопредставлением с одним единственным солистом, сладко кончая под такой прекрасный аккомпанемент. Омега спрятал бы горящее лицо в маленьких ладонях, но бета всё ещё прижимал чужие руки к постели, будто сковав ледяными браслетами. Он держался на локтях, чтобы не давить своим весом, и пытался отдышаться, а Тим чувствовал, как его член ещё дёргается внутри после мощного оргазма.       — Извини, не смог отказать себе в удовольствии услышать, как ты стонешь, — беззастенчиво поделился Хардин, улыбаясь, а омега захотел под землю провалиться.       Боже мой!       Они не стали идти в душ, одеваться или вообще вставать с постели. Хардин только вытер сперму омеги с груди и свою собственную у него между ног, а потом укрыл сверху тёплым ватным одеялом и устроился рядом. Тим так удобно разлегся на чужом плече и, по желанию беты, так удобно закинул на него ногу, что двигаться абсолютно не хотелось, и он чувствовал утихающее сердцебиение под своими пальцами на чужой влажной груди. Хардин настолько успокаивающе гладил его затылок, зарываясь пальцами в мягкие каштановые кудри, что хотелось мурчать.       Стоило убедиться, что бета вовсе не собирается засыпать, как Тим тут же завалил его вопросами. Откуда он приехал? Из Мичигана. Насколько большая у него семья? Два брата-беты, которые работают с ним вместе в агентстве. В каком вузе он учился? В "MIT". Узнать хотелось буквально всё!       — Ты ничего у меня не спрашиваешь, — заметил Тим, когда поток его вопросов иссяк, и он начал зевать, передавая свою сонливость и бете.       — Единственное, что я хочу знать, так это свободен ли ты в воскресенье? — спросил Хардин и, получив уверенный кивок в ответ, продолжил. — Открылся новый ресторан в центре. Отзывы хорошие. Очень хочу тебя туда сводить, чтобы задать свою кучу вопросов и вынудить отвечать с набитым ртом как во время настоящего первого свидания.       Омега коротко хмыкнул. Вот ещё! Никогда бы он не стал говорить с набитым ртом!       Хардин потянул его подбородок вверх и прижался к распахнутому рту Тима своими тонкими точёными губами. Он целовался просто прекрасно: не давил, не напирал, только мягко окутывал запахом терпкого одеколона, совсем непохожего на душащие феромоны альф после секса, поэтому Тим спокойно дышал в его присутствии, не боясь тошноты или течного дурмана в голове. Рядом с Хардином он определенно мог быть собой. fin.