Проклятое поколение

      – Так, недомерки! – громогласно возвестил о своём присутствии директор Академии мракоборцев Макгрегор, войдя в просторный зал для тренировок. Шепоток, витавший здесь за минуту до этого, мгновенно стих. За Макгрегором шли двое его помощников, все они были одеты в чёрные мантии мракоборцев.       – Ровняйсь! Смирна! Отставить! – его командный голос благодаря эху, казалось, звучал прямо у каждого над ухом.       – Почему-то у многих из вас, огузки, имеется неправильное представление о службе в Аврорате. Это не блестящий значок и форма от кутюр. Это чёткое выполнение МОИХ приказов! – отчеканил он.       – Ровняйсь! Смирна! – еще раз отдал команду он, – так, губошлеп в узких штанах, на выход! – он указал палочкой на высокого блондина, стоящего в начале шеренги.       – Но, я... – возмутился было блондин, но Макгрегор ловким движением палочки заставил его мантию потянуть парня на выход, – мой отец узнает об этом! – озлоблено прошипел парень.       – На выход, я сказал, слизень безмозглый! – и дверь мгновенно захлопнулась за ним, – смотри в штаны не наложи.       Он ещё раз обвёл стоящих перед ним молодых людей. И пару девушек, которые стояли в самом хвосте.       – Так, леди, вы тоже на выход, – он кивнул в сторону невысокой девушки. Та, уронив голову, сама вышла из зала.       – Чёткое выполнение моих приказов, надеюсь вы усвоили, – уже более спокойно, но не менее угрожающе добавил он, – остальные быстро переоделись в рабочие мантии и снова выстроились в шеренгу. Посмотрим на что вы способны.       – Сколько здесь этих с желе вместо мозгов? – спросил он у своего помощника.       – Двадцать три, сэр, – отрапортовал рыжий парень, бросив взгляд в папку.       – Ну человек пять может и поступят, – как бы размышляя в слух, сказал шеф.       Ричард и Джеймс переглянулись, но даже словом переброситься не решились. Мистер Макгрегор действительно оправдывал все байки, услышанные ими до этого. Как магглорожденного шотландца, его выгнали с госслужбы в период Второй Магической войны, заставив кочевать по лесам Шотландии, где он создал местное сопротивление и затем участвовал в битве за Хогвартс, лично положив не менее двадцати Пожирателей. Затем служил в Аврорате, ведя операцию по поимке беглых сторонников безносого. Его назвали Сумрачный охотник, потому что он никогда не упускал следа своей жертвы. Но пару лет назад, когда произошёл скандал с его женой, которая оказалась бывшей Пожирательницей, он ушёл из Аврората, и его едва уговорили остаться заведовать Академией и готовить новые кадры. Но складывалось впечатление, что свою работу он откровенно ненавидел.       – Так, одноклеточные! Вы откуда-то возомнили, что можете стать мракоборцами. Не знаю, кто в вас взрастил эту ошибочную мысль, но вы сами сейчас убедитесь в обратном. Мракоборец Хопс, проинструктируй их.       Симпатичная девушка с волосами, собранными в строгий хвост, вышла чуть вперёд, чтобы зачитать правила отборочного экзамена.       – Вам будет предложено пройти ряд испытаний, направленных на выявление вашего уровня владения защитной, дуэльной и атакующей магией, знания тёмно–магических животных и ядов, ментальных способностей, необходимых для профессии мракоборца. Испытание будет длиться один час. Если вы встретитесь с другим конкурсантом, вам будет необходимо вступить с ним в дуэль. Успешным прохождением испытания будет считаться достижение последней точки. Удачи вам, – чуть более дружелюбно добавила она.       – Всё ясно? – спросил Макгрегор.       Колона неровно зашумела. Рыжий помощник прошептал: "Так точно, сэр".       – Я спросил, все ясно? – рявкнул шеф.       – Так точно, сэр! – как единый механизм ответили будущие курсанты.       – Теперь рассчитались на первый–третий и разделились напротив вон тех дверей. Живо, чё вытаращились!       Когда процесс перестроения закончился, Макгрегор, уже уставший от их тупости, скомандовал:       – По моему счёту, первые в своих шеренгах заходят в дверь. И не задерживаемся! Тут нет ваших мамочек, чтобы сопли вам подтирать!       Он медленно прошёлся от одной шеренги к другой. В зале казалось стало холоднее, словно летнее солнце внезапно застелил густой туман, который пробирался сквозь высокие окна. Джеймс поморщился от неприятного запаха, появившегося из вентиляции, как будто что–то на кухне протухло.       – Так, дылда, что у тебя в кармане? – спросил Макгрегор у высокого парня в очках.       – Н-н-ничего, – пробормотал тот, заливаясь краской.       Шеф взмахом палочки заставил вылететь из его кармана связку амулетов разной степени легальности, но все как один почти бесполезные.       – На выход, – почти не повышая голос, скомандовал Макгрегор. Парень в очках по стеночке отполз к двери на выход, – если у кого–то еще что–то осталось в карманах, хотя вы были осведомлены о запрете на любые дополнительные инструменты, можете ими пользоваться, – заключил он. По залу пробежал удивленный шёпот, – вас все равно не примут сюда. Молокососы, мы же будем за вами наблюдать, и если кто-то успеет что-то достать, вы вылетите отсюда быстрее, чем успеете сказать слово "мракоборец".       – Никаких других приспособлений, кроме палочки и мозгов. Хотя на последнее я бы на вашем месте не надеялся, – он усмехнулся, – первые номера в своих шеренгах, приготовились.       Джеймс кивнул Ричарду, стоящему в правой от него шеренге. Его лицо не выражало никаких эмоций, и его волнение можно было заметить только по тому, как он сжимал палочку. Слева от Джеймса стояла единственная оставшаяся девчонка, которая судорожно старалась сдержать дрожь в руках. Чуть поодаль он увидел парня, с которым успел познакомиться в приёмной комиссии. Он, кажется, поступал второй раз.       Джеймс поудобнее перехватил палочку и посмотрел на чуть обшарпанную красную дверь перед собой. Почему–то она показалась ему знакомой.       – И постарайтесь хотя бы остаться при своих конечностях, – бросил им напоследок Макгрегор, – первые номера шагом марш!       Ноги ступили на что-то гладкое, он сразу это почувствовал. А вот глаза застилала белая пелена. В нос ударил кислый запах.       Джеймс задержал дыхание и наколдовал вокруг головы пузырь свежего воздуха. Нельзя верить запахам.       Он открыл глаза и увидел, что золотистый туман рассеивается перед глазами. Теперь перед ним была гладкая, начищенная поверхность паркета, сплошь изрезанного черно–белыми зигзагами.       Оглянулся назад. Красной двери и в помине не было, зато за спиной колыхались красные шторы. Вся комната была ограничена по периметру красными шторами, метров четыре в высоту. Он попытался найти проход сквозь плотные складки ткани. Так он прошёлся по всей комнате и лишь в противоположном углу нашёл разрез между занавесом.       Он попал в узкий коридор, с такими же кроваво-красными занавесками и черно-белым рябившим в глазах паркетом. Пройдя в конец коридора, он нашёл ещё один проход.       И оказался в ещё одной точно такой же красной комнате.       Без признаков изменения.       Он пробежал комнату по диагонали и оказался в таком же коридоре и снова в подобной комнате.       В голове тут же сформировался ответ на невысказанный вопрос.       Лабиринт.       Он бросил взгляд на выданные им самые обычные маггловские часы. Осталось 58:15 минут.       Задание – выбраться.       Посмотрел назад и вперёд, решил, что гриффиндорцы не отступают, а идут только вперёд, поэтому решительно двинулся, как ему хотелось надеяться, к выходу.       Теперь фраза шефа "на выход" приобретала почти комических подтекст, подумалось ему. Но он тут же отогнал все посторонние мысли, стараясь быть предельно начеку. Кстати о если вспоминать о лабиринтах. Не лучше ли ему сделать себе какую–нибудь путеводную ниточку? Только вот из чего?       Он поморщился, когда выдёргивал из головы свой волос. У него всегда было неплохо с Трансфигурацией, с ноткой гордости подумал он, оценивая результат своей работы – волос превратился в толстую нить, длину которой можно было постоянно увеличивать. Он намотал часть нити на руку, а хвост оставил на полу.       Что ж Минотавр, я иду.       На Ричарда предостережения Макгрегора впечатления не произвели. Действительно опасных тварей в Академии они просто не имели права держать. Максимум какие–нибудь мелкие твари и базовые заклинания. Даже банальное зелье дезориентации, которое попытались распылить на него при входе, он сразу угадал по характерному кислому запаху.       Сам лабиринт был скорее всего модификацией заклинания расширения пространства. Вот над головой виден далёкий чёрный потолок с лампочками.       Вряд ли это будет сложно.       За ещё одним коридором оказалась комната, где раскинулось широкое болото с узким навесным мостиком. Джеймс сощурился. Никогда не любил болота. В детстве чуть было не отдал концы в одном таком, если бы папа вовремя не вмешался. И обычно в болотах водились не менее 20% из всей известной нечисти. Поэтому он стал медленно подходить к болоту, высматривая возможных врагов.       Что-то внутри у него похолодело, хотя умом он понимал, что ничего страшного не может случиться, нервы все равно были напряжены до предела. Этот красный цвет давил своей насыщенностью.       Он осторожно ступил на качающийся мостик и сделал несколько шагов. Пройдя почти половину пути, он ещё не обманулся невинностью этого места.       Перед ним неожиданно выпрыгнула две пары безобразных обезьянок, вместо шкуры покрытых рыбьей чешуёй и опасно оскалившие два ряда острых клыков. Каппа – японский водяной демон, обитающих на запрудах и болотах. Уродливое созданьице. Да ещё и питается человеческой кровью.       Не успели каппы броситься на жертву, как Джеймс учтиво им поклонился. В силу своей природы, каппы не могли не поклониться в ответ. Но это стало их фатальной ошибкой. Дело в том, что у них на макушке имелась ямка с водой, которая вылилась при поклоне. И теперь они лишись своей быстроты и силы.       Джеймс быстрым взмахом палочки раскидал их по обе стороны мостика, обратно в болото.       Хорошо, что он вспомнил дополнение про поклон. Ведь огурца, чтобы вырезать своё имя и бросить его каппе, у него не было. А многие помнят лишь это основное средство. Что ж первое испытание не было столь страшным. Может, дальше тоже будет не очень-то сложно.       До конца мостика он прошёл безопасно и открыл ещё один проход в занавесе. Ричарду уже порядком надоели однотипные комнаты с простыми заданиями: он уже справился с оравой пикси, применив на них заклинание заморозки, и смог выбраться из горящего круга.       В следующей комнате он оказался не один. На чёрных кожаных креслах сидели две прекрасные девушки, мило болтающие друг с другом. Они обе обладали невероятно светлой кожей и были одеты в длинные платья.       – Здравствуй, путник, – сладким голосом пропела одна из девушек, заметив его.       – Ты наверное устал, – добавила вторая мелодично, – присядь, отдохни с нами, – она похлопала по месту между ними.       – Боюсь, я вынужден отказаться, – усмехнулся Ричард, – у меня нет желания быть съеденным сиренами.       Едва он произнёс их настоящее имя, девушки зашипели, их волосы превратились в водоросли, а под платьями стали видны рыбьи хвосты.       – Проваливай отсюда, умник, – прошипела одна из них, направив на него трезубец, – на этот раз тебе повезло.       Ричард хмыкнул, но всё же быстрым шагом прошёл к противоположному концу комнаты, вышел в коридор и зашёл в другую красную комнату.       Тут он столкнулся лицом к лицу с другим конкурсантом. Ох, не хотелось ему этого, но правило есть правило – встретился с другим конкурсантом, значит, вы должны сойтись в дуэли.       – Прости приятель, ничего личного, – холодно заметил Ричард и направил на противника палочку.       – Симметрично, – бросил крупный черноволосый парень, вставая в стойку.       Невербальные заклинания посыпались с обеих сторон, оба молодых человека были хорошо подготовлены. Но Ричард все же был более ловким, нежели бугай–противник. Тот упал на пол, но все ещё не сдавался.       – Слушай, а я ж тебя знаю, – проговорил он, отплюнув в сторону и послав Оглушающее, – ты Коулман, со Слизерина. Я учился на два курса старше.       – Очень приятно, что ты помнишь, – иронично откликнулся Ричард, отвечая Обездвиживающим. Жаль, что правила запрещали кое–какие его любимые заклинания. Приходилось обходиться базовыми.       – Ты ж сын Долохова. Так зачем идёшь в мракоборцы? – издевательски поинтересовался он, – будешь шпионом?       – Не твоё дело! – сквозь зубы проговорил Коулман. Рука немного подрагивала, но он старался держать себя в руках. Он привык к подобным насмешкам.       – Как они тебя вообще допустили сюда? – картинно удивился противник, – Защищать людей? Ты же небось такой же монстр как и твой отец!       «– Монстр!» – с ужасом говорит миссис Лидс из приюта, когда видит, как он заставил обидчика страдать.       «– Монстр!» – кричит репортёр «Пророка», пришедший за сенсацией, едва сумевший потушить свою мантию.       «– Монстр!» – кричат ребята в Хогвартсе, когда находят у него в сумке мёртвую кошку, которую ему подбросили.       «Монстр, монстр, монстр....»       В этот момент Ричард выходит из себя. Яркая вспышка гнева застилает всё: здравый смысл, разум, ответственность. Хочется, чтобы этому уроду было больно.       – Эверте Статум! – чётко произнёс он, заставив противника отлететь назад, перевернувшись в воздухе несколько раз, и повалившись на статую, которая стояла к конце комнаты. Произведение искусства разлетелось на кусочки.       Отрывисто дыша, он простоял на месте несколько секунд, чтобы успокоиться и подавить в себе злость, ненависть и желание причинить боль.       Черноволосый парень лежит без движения. Ричард подходит ближе и с ужасом видит багровое пятно крови, расползающееся под головой у парня.       Джеймс выходит в следующий коридор.       И опаздывает буквально на пару секунд.       Какой-то нерадивый парень забирался на спину невероятной красоты серебристой лошади с пенным гребнем вместо гривы.       – Нет! – успевает сорваться с губ Джеймса, как лошадь мчится вперёд по коридору, пронесясь мимо гриффиндорца.       – Хей, лошара, а я доберусь быстрее! – победно выкрикивает парень.       Но через пару метров лошадь останавливается как вкопанная, сбрасывая незадачливого наездника. От силы удара он не сразу может прийти в себя.       Джеймс даже с места не успевает сойти, как прекрасная лошадь склоняется над жертвой и начинает острыми как лезвия зубами вспарывать ему живот, пожирая внутренности, под аккомпанемент оглушительных криков.       Джеймс отступает назад, нащупывая разрез в занавесе. Этого просто не может быть. Организаторы не допустили бы, чтобы абитуриент погиб. Он же просто не знал, что это кельпи – демоническая лошадь, заманивающая наездников.       Тем временем лошадь заканчивает трапезу и поворачивается к следующей жертве. Джеймс с ужасом и отвращением смотрит на окровавленную морду лошади, резко контрастирующую с её светящейся изнутри серебристой гривой.       Она медленно приближается.       Ричард дрожащими руками оттаскивает парня от осколков статуи и щупает пульс.       – Нет, нет, нет, – бормочет он сам себе. А пальцы словно окаменели, неспособные отличить бьющуюся жилку.       «Кельпи – демонические лошади,– вертится в голове у Джеймса, – особые признаки: пенный гребень вместо гривы. Методы борьбы... Кажется я заснул на этой лекции, Джеймс, дебил последний, думай!»       Он выбегает в другую комнату, но демон следом.       Громко матерясь, Джеймс, запутывается в собственной путеводной верёвке и падает на пол.       « – Джеймс, ты же собираешься сдавать ЗОТИ! – слышится у него в голове грозный голос Ванессы, и он почти физически ощущает толчок в бок, – так не будь неблагодарным ослом и обрати внимание на профессора Мэнсфилда, он говорит полезные вещи.»       «Осёл, то я осёл, а мне нужно какое–то лассо», – бессмысленно пробегает в мозгу. Он смотрит на свою верёвку.       Бинго!       «Справиться с кельпи можно, если набросить ему на голову уздечку, обработанную чарами подчинения, тогда демон становится смирным и не представляет никакой угрозы» – почти дословная цитата из «Фантастических зверей и мест их обитания».       Джеймс едва успевает откатиться в сторону от острых зубов кельпи. Вскочив на ноги, он накладывает заклинание на верёвку.       Написать явно было легче, чем сделать.       Но он непрочь поиграть в тореадора.       Когда лошадь, постучав пару секунд копытом, начинает бежать на него, Джеймс, включив всю свою квиддичную ловкость, в последнюю секунду успевает отойти и набросить заколдованную верёвку демону на шею. Лошадь мгновенно останавливается и тихо сопит.       Парень опускается на пол, переводя дух.       Ричард отходит от тела. Этого просто не могло случиться. Он не верит. Его силы было недостаточно, чтобы настолько сильно приложить противника. И тем не менее вот он, лежит перед ним без признаков жизни.       – Вот и убил впервые, – произносит за его спиной низкий голос, а Ричард содрогается, – тебе же понравилось?       Джеймс касается рукой занавеса и видит, как тот колышется. Что–то маленькое, но такое же красное мелькает между складками.       Он наклоняется, чтобы посмотреть поближе.       Из паркета на волю пробивается небольшой красный цветок.       Не может быть.       – Ты мёртв, – отчеканивает Ричард, не поворачиваясь, – тебя здесь нет.       – Ты же знаешь, что те, кто связан с тобой по крови никогда не уходят далеко, не правда? – голос из–за спины приближается.       – Ты всего лишь боггарт, – говорит Ричард, боясь оборачиваться.       – Тогда почему ты так дрожишь? – зло шипит ему почти на ухо Антонин Долохов.       Джеймс бежит что есть мочи. Ему надо предупредить Ричарда.       Ричард резко оборачивается и тотчас же отшатывается.       Он видел это лицо только на газетных вырезках и постерах Министерства Магии, но он бы не смог не узнать его.       – Ты так похож на меня, – довольно протягивает Долохов, – только я все же симпатичнее.       – Ты уродлив, – сквозь зубы говорит Ричард, сжимая в руках палочку, но не способный даже подумать ни о чем весёлом, – у тебя нет души.       – Смотри-ка, а от твоей тоже уже отвалился кусок, – замечает его собеседник, – ты же знаешь, что с каждым убийством так случается. Кусочек за кусочком. И это происходит ещё быстрее, если это доставляет тебе удовольствие. Так вернёмся к моему первому вопросу, – он склоняет голову чуть вправо, как Ричард сам иногда делает, – тебе понравилось?       – Нет, – твердо говорит молодой человек, – и никогда не сможет понравится. Это был несчастный случай. И ты никогда не смог бы понять, насколько я раскаиваюсь за свою минутную слабость.       Джеймс влетает в комнату с другой стороны и останавливается. Да, дела у товарища идут не лучшим образом. Он бросает взгляд на часы – три с половиной минуты.       – Ричард, это маки! Слышишь? Это цветы маков заставляют нас видеть то, чего нет. Они дурманят сознание, и нам видятся всякие ужасы! Это и есть испытание!       Ричард оборачивается и смотрит на цветок в руках Джеймса.       Как же он раньше не догадался?       – Кого ты убьёшь следующим? – продолжает вопрошать боггарт, принявший облик его самого страшного кошмара – быть похожим на своего отца.       – Я убью своих демонов – просто отвечает Ричард, – Ридикулус! Боггарт превращается в большого сверчка в котелке, который непонимающе оглядывался по сторонам.       Ричард фыркает, а Джеймс, рассмеявшись, хлопает его по плечу.       Боггарт с хлопком исчезает.       – Ну и ты хочешь сказать, что мозги у нас поехали от маков?       – Ими тут все пропитано, особенно занавески.       – И как ты думаешь, выход вообще существует?       – С таким чувством юмора как у Макгрегора, я бы не был так уверен, – пожимает плечами Джеймс, – пойдём следующую комнату посмотрим.       Вдвоём они заходят соседнюю комнату, где на маленьком столике лежат две маленькие свёрнутые записочки.       «Добро пожаловать»       Время на часах истекло, записки подхватили их обоих в вихрь перемещения.       Они оказались в кабинете Макгрегора. Вместе с ними было ещё четверо парней и та самая единственная девушка.       – Хм, семь, – задумчиво протянул шеф, – ладно Уайлд, в этот год твоя взяла, но ты не думай, что в следующем году тебе так повезёт, – он отдал тёмный мешочек ухмыляющему рыжему парню, а девушка–ассистентка недовольно закатила глаза.       – Ну что господа, поздравляю, – уже громче сказал шеф, вставая с кресла, – вы все немного лучше чем все остальные недоумки. Но не гордитесь собой, всего лишь немного, – он обвёл глазами будущих курсантов. Его взгляд остановился на Джеймсе с цветком в руках.       – Ох, удачливый, ты, Миддлфорт, а хотя таким безалаберным кажешься, – хмыкнул Макгрегор, отбирая у него магический цветок, – не боись, никакие это не галлюциногены, всё в нормах Положения, всего лишь увеличивает вашу тревожность и впечатлительность, проверяя ваше умение находиться в стрессовой ситуации. А что уж вам там кажется, – подчеркнул он, глядя на Ричарда, – это уже ваши тараканы. Ни один абитуриент во время экзамена не пострадал.       – Так, всем вольно, встретимся в конце августа на собрании, – сказал он почти отческим голосом, – только Коулмана попрошу задержаться.       Уже когда они выходили из Академии, Джеймс решился спросить, о чём те говорили в кабинете шефа.       Ричард, как человек непривычный к откровениям, свёл все к паре фраз:       – Сказал, что мракоборцам запрещено применять Аваду, но бывают особые распоряжения бить насмерть. Поэтому кровь на руках все равно возможна. Спросил буду ли я к этому готов.       Джеймс вопросительно изогнул бровь.       – Я ответил, что буду, – без тени сомнения произнёс Ричард.       Ещё несколько метров они прошли в молчании.       – И я хотел тебя спросить, – начал Ричард, и могло показаться, что он почти что не решается продолжить.       – М? – посмотрел на него Джеймс.       – Почему ты решил сказать мне о маках? Почему просто не пошёл один искать дальше выход?       – Хм, хороший вопрос. Наверное, я настолько гриффиндорец, что не могу бросать своих в беде, – Джеймс неопределённо пожал плечами, – если мне привиделось, что кельпи разорвал абитуриента, а что могло стать твоими глюками страшно было подумать, – Джеймс ухмыльнулся, – огромный немытый Снейп или яркий убивающий свет после ваших подземелий, – он по-дружески подтолкнул слизеринца и захохотал.       – Ага, или способность сначала думать, а потом действовать? – не остался в долгу Ричард.       – О Мерлин, не говори при мне таких ужасов! – по–девчачьи пропищал Джеймс.       Двое хохочущих молодых людей пошли вниз по дороге к Пикадилли-стрит.