***
Лондон был шумным, многолюдным, бурлящим. Сначала Ванесса была в ужасе от бешеного темпа, который навязывал этот город. Проведя всё детство в небольшой деревне в Сассексе, где все дела делались медленно и вдумчиво, она была поражена, как быстро протекает жизнь в столице. Но годы, проведённые в Хогвартсе, который всегда подпитывался неуёмной энергией школьников, не прошли для девушки даром. И поэтому она относительно быстро смогла приспособиться к ранним подъёмам, чтобы избежать холодного душа, научилась выживать в метро в час пик или запасаться продуктами заранее, чтобы не голодать на выходных, когда все магазины закрыты. Квартира, которую ей удалось снять, была маленькой и уютной студией, расположенной в Ковент Гардене. Кухня с круглым окошком, выходящим на узкую улицу, небольшая гостиная с книжным шкафом и кровать в дальнем углу составляли непритязательный интерьер помещения. Путём перемещения любимых вещей, ей удалось сделать квартиру чуточку «своей». И теперь аромат свежих цветов из магазинчика напротив наполнял студию, привнося в атмосферу немного жизни. Разумеется, родители и слышать не желали о переезде. Они были уверены, что её магические силы были настолько велики, что она прекрасно сможет жонглировать местами пребывания как мячиками. Но Ванесса настояла на своём решении. Она ведь всё-таки скрыла от них, куда пропала на весь июль, объяснив это продлением экзаменов в школе. Они так никогда и не узнают, что ей чудом удалось остаться в живых. Никогда, потому что иначе они начнут сходить с ума по её безопасности. После целого месяца взаперти, где мозгоправы пытались помочь ей пережить «удар», хотя их полные сочувствия вопросы «Расскажи, как это было?», «Что ты тогда чувствовала» только вызывали раздражение и желание что-нибудь разбить, что быстро списывалось на посттравматический синдром. Они заставляли пить какие-то зелья, от которых голова плыла, но хотя бы по ночам не снились кошмары, где она превращалась в живой труп или её лучшая подруга убивала её разными способами. С Кэтрин они так и не смогли нормально поговорить о случившемся, о чём Ванесса, честно говоря, жалела, потому что уже давно поняла, что это была не её вина. Но Кэтрин запиралась в своей комнате и говорила через дверь, что ей нужно тренироваться в окклюменции, и у неё нет времени. А Ванесса боялась настоять, и рассориться с ней окончательно. И только в августе, ей удалось убедить Солсбери и Мэнсфилда в том, что ей уже лучше. Её отправили домой, потому что она вроде как не была ни секретным объектом, ни опасным элементом. Обещали пригласить, если нужны будут ещё подробности об обряде, хотя её воспоминания и так уже были считаны Сагредо. Ванесса правда хотела похоронить воспоминания о той ночи в чертогах разума, и никогда больше не доставать. Эти загробные голоса, отблески света, высокий алтарь, холодные карие глаза Джеймса. Потому что она бы просто сошла с ума, пытаясь понять, почему это случилось именно с ней. Она должна была начать всё с чистого листа. Ей нужен был этот образный «глоток» свободы. Она должна была научиться жить самостоятельно. Узнать чего она стоит. Но сколько бы она не храбрилась перед родственниками, ровно также она и боялась. Она знала, что ничего ещё не закончилось. Нерисса была где-то там на свободе, и планировала государственный переворот. Наступило временное затишье, но от того оно и было страшно, потому что ещё столько крови должно было пролиться. Она надеялась на то, что новые навыки и знания, а также уверенность в себе помогут ей подготовиться к нападению. Ванесса часто плакала. Опираясь на кухонную столешницу, она рыдала, когда поняла, что забыла у родителей свою подушку. Она расплакалась при Крисе, когда разбила свою любимую кружку. Перед Крисом было всё ещё неудобно. Плакала, когда проснулась от странных звуков в новой квартире. Молча задыхалась, когда замечала в толпе знакомую темноволосую шевелюру. Однажды она специально прошла мимо Академии мракоборцев на Парк Плейс прямо около Грин Парка. Разумеется, плана на случай, если она столкнётся с Джеймсом, у неё не было. Она вообще не знала, хочет ли его видеть. Хотя, кого она обманывает, конечно же, хотела. От Криса она только знала, что он всё-таки поступил в Академию, и пока ещё живёт у родителей, хотя планирует снять квартиру в складчину с одногруппником. Живёт ли он уже в Лондоне? Как его учёба? Появилась ли у него новая девушка? Забыл ли он её также быстро как менял девушек раньше? И хотелось узнать ответы на эти вопросы ровно также как было бы больно, если бы они были правдой. Но тем не менее в сентябре начался её первый семестр в качестве студентки Волшебного медицинского училища при Святом Мунго, и у девушки почти не осталось времени на сердечные переживания. – Ванесса, мы группой собираемся пойти в “London Cocktail Club” после учёбы, и ты приглашена – обратилась к ней Хлоя Купер, подбежав в пятницу после Общей терапии. Девушки учились в Хогвартсе на одном курсе, но Хлоя была выпускницей Рейвенкло. Несмотря на это они с Ванессой негласно общались на дружественной ноте. – Я не очень люблю тусовки, – неуверенно начала Ванесса по старой привычке. На последней вечеринке, где она присутствовала, ей пришлось откачивать девушку после отравления ядом. Этого могло быть достаточным основанием, чтобы никогда больше не ходить на них. – Да, брось, нужно отпраздновать наше поступление. Считай, это посвящением в студенты, – она порывисто обняла Ванессу, и умчалась передавать радостные новости дальше. Ванесса пожала плечами. Начиная новый жизненный этап, она дала себе обещание пробовать всё новое и всегда быть открытой возможностям. Казалось, это её первый шанс сдержать это обещание. Тем более будет возможность познакомиться с одногруппниками чуть ближе и в неформальной обстановке. И вкусить настоящую студенческую жизнь. Поэтому в пол-одиннадцатого Ванесса в голубом летнем платье (она ещё не успела обновить гардероб) появилась на пороге Коктейль клуба, стараясь подавить внутренние беспокойства по поводу новой компании. Их было всего 9 человек на потоке: 4 выпускника Хогвартса этого года, и 5 других лет, которые либо уже не в первый раз пытались поступить, либо нашли своё призвание недавно. 5 девушек и 4 молодых человека. Так что группа была явно разношерстная. Но Ванесса уповала на своё умение находить с людьми общий язык. В клубе было многолюдно, громко играла музыка на танцполе, а воздух неспешно бороздили кольца кальяна. Ванессу это не вдохновило, но она опять напомнила себе о своём же обещании. И каково было её удивление, когда её подвели к столу, где сидело человек 20. Она непонимающе посмотрела на Хлою, которая как раз возвращалась к столу. – А тут к нам ещё первокурсники-мракоборцы присоединились, не прогонять же их, тем более некоторые из них просто супер-горячие, – Хлоя картинно помахала ладошкой, будто ей не хватало воздуха. У Ванессы расширились глаза. И какова же была вероятность... – Мне надо идти, – выпалила Ванесса, стремительно разворачиваясь на 180 градусов. И Мерлин, лучше бы она со всего размаху в фонарный столб врезалась, чем в широкую мужскую грудь. И ещё и умудрилась покачнуться назад, чуть не упав на высоких каблуках. – Ванесса, рад узнать, что ты всё такая же неуклюжая, – с едва заметной (но очевидной ей!) издёвкой произнёс единственный человек, который мог её задеть. Причём его рука успела подхватить девушку за талию. – Мерлин, где ж я так нагрешила, – пробормотала Ванесса, зажмуриваясь от почти физической боли. Вот это было последнее, что ей сейчас было нужно. Ещё один нож в сердце. Как будто там и так не подставка для немецкого кухонного набора. – Ну уж точно не со мной, а дальше стоит спросить у тебя, – всё в таком же тоне продолжал голос, – мы пол-лета всё-таки не виделись. Ванесса глубоко вздохнула, отгоняя порочные мысли о том, как приятно чувствовать его руки на своей талии и с милой улыбочкой на губах подняла на него взгляд. – Иди нахер, Джеймс, – выдала она, отступая на два шага назад, – ты и твои грязные насмешки. – Оу, зачем же так грубо, – у Джеймса как всегда был нарочитый беспорядок на голове, карие глаза с искоркой и ухмыляющиеся губы, – уже немного поднабралась лондонского слэнга? От трудности с придумыванием колкого ответа её спасла Хлоя, которая всё это время (а ведь столкновение произошло минуты за полторы, хотя Ванессе показалось это вечностью) стояла позади них. – Ой, так вы расстались? – спросила она, имитируя сожаление, но было ясно, что за ней скользит радость, – и как же теперь ты, Джеймс, в Лондоне совсем один? – она обошла Ванессу, которая уже успела отойти на безопасное расстояние, и начала обращаться непосредственно к молодому курсанту. Ванесса, не скрывая, закатила глаза, когда увидела, как Джеймс расплывается в очаровательной улыбке, обращённой к Хлое. Кажется, он заметил. Плевать. Сарказм помог ей немного заглушить боль. Но недостаточно. Уйти сейчас значило бы проиграть. Сдаться. Показать слабину. А Ванесса терпеть не могла проигрывать. Поэтому она пошла к своему столу, села рядом с одногруппниками, и заказала себе безалкогольный Мохито. Правило со всем новым полетело туда же, куда она отправила Джеймса. Напиваться и плакать пьяными слезами у него в ногах не входило в её планы. Поболтав с одногруппниками около часа, она заключила, что они все довольно амбициозные и умные. Но некоторые из них были какими-то эгоистичными, немного легкомысленными. Кэрри из Йоркшира открыто хвасталась, что её отцу удалось подмазать какого-то крупного профессора, чтобы он написал ей рекомендацию. Гейл из Уэльса, с его тяжело понимаемым поначалу акцентом, сказал, что его мама начальник департамента в Мунго, так что у него проблем не будет, а Люси призналась, что её вообще заставили поступить родители, и она не планирует много времени уделять учёбе. И Ванессе показалось, что после всех усилий, которые она приложила, она–то точно достойна и готова тут учиться, в чем сомневалась в отношении других. Хотя ей понравился один парень, Стив, из Америки. Он сидел рядом с ней у края стола и большее время молчал так же как и она и выглядел довольно серьёзно. Поэтому Ванесса решила немного поболтать именно с ним. – Да, я уже работал в Нью-Йоркском госпитале Святого Петра младшим ассистентом, но для повышения мне нужно пройти полный курс обучения, – рассказал он с лёгким американским акцентом, – у меня мама англичанка, так что с визой проблем не было, – он немного улыбнулся, а Ванессе показалось, что он довольно симпатичный, хотя и не красавец. – То есть у тебя уже есть некоторые навыки? – Не то чтобы много, – он пожал плечами, – самые простые контрзаклинания, виды отравлений и настойки к ним, однажды мне довелось доставить в больницу бедного брокера с Уолл-стрит, у которого крылья прорезались от проклятья соперника, – он покачал головой неодобрительно, – всё-таки американцы используют весьма варварские методы достижения успеха. – Да, это очень интересно, – сказала Ванесса, она любила разговоры о менталитетах разных наций, а тем более ей было интересно узнать о культуре американских волшебников. – Хочешь ещё выпить? – предложил Стив, заметив, что её стакан пуст. – Нет, спасибо, – улыбнулась Ванесса против воли (нет, она не хотела с ним кокетничать, хотя и надо, она прямо затылком чувствовала взгляд Джеймса). Однако она не хотела идти на поводу у скучных шаблонов, что ей тут же необходимо вызывать ревность у бывшего, – я пойду потанцую. Хочешь? – Я не особо танцор, – чуть смутился Стив. – Ок, без проблем, – Ванесса встала и пошла к ступенькам, ведущим вниз, на танцпол. Она ещё никогда не была в клубе в прямом понимании. Бывала на Хогвартских вечеринках, но это были скорее уютные посиделки по сравнению с этой волнующейся толпой людей. Её сразу захватило очередной волной движущихся тел, и проглотило в самый центр танцпола. Играло что-то популярное и ритмичное, девушке особенно не было важно под что танцевать. Ей нравилась сама атмосфера безумного отрыва, которая тут царила. Она поправила каскад рыжих волос, чтобы они лежали на плечах, и начала двигаться в такт. Люди окружали со всех сторон, почти все в своих компаниях, но было слишком тесно, чтобы разойтись, поэтому почти все танцевали рядом. «Whatever it takes, – пел сильный мужской голос, – 'Cause I love the adrenaline in my veins I do whatever it takes 'Cause I love how it feels when I break the chains» Для Ванессы послание песни обретало особенный смысл с каждым куплетом, потому что именно так она хотела себя чувствовать. Уверенной. Сильной. И целеустремленной. Ей нравилось быть свободной. Но внезапно свет на танцполе погас, музыка оборвалась. Ванесса медленно повернула голову в поисках каких-либо источников света. Но увидела вокруг лица в масках и капюшонах. Они наступали. В ужасе она отшатнулась. Она физически не могла вдохнуть. Она схватилась за горло. В глазах начало темнеть. Только не здесь, не сейчас. Здесь же целый клуб магглов. Пожалуйста, только не здесь. Они пришли, чтобы её убить. Ванесса медленно начала оседать на пол. Чей-то голос донёсся словно издалека. – Нет, нет, Ванесса, дыши. Пожалуйста, вдохни. Дыши. Что-то тёплое приблизилось к лицу, и девушка почувствовала жжение в горле. Кажется, она смогла сделать небольшой вдох. А затем ещё один. – Она дышит, – прошептал голос совсем рядом с её ухом, и у Ванессы что–то затрепетало в груди от этого мягкого заботливого голоса. – Нельзя было делать искусственное дыхание на этом этапе, она могла бы совсем задохнуться! – негодовал другой голос чуть издалека, – нужно было надавить между рёбер! – А я блин Спящую Красавицу целовал, иди нахер! – со злобой произнёс первый голос, что Ванессе не понравилось. Темнота постепенно отступала. Девушка могла различить разноцветные огоньки у себя над головой. Так, стоп, а почему они над головой? Она совсем открыла глаза, и увидела картину маслом: Джеймс, чьё лицо было в полуметре от её, недовольно смотрел куда–то ей за спину. Её голова лежала, кажется, на коленях у молодого человека. Чёрт, чёрт, чёрт. – Она очнулась, – произнёс голос из-за спины, и по акценту Ванесса поняла, что это её новый знакомый Стив. – Без тебя вижу, – огрызнулся Джеймс, и перевёл взгляд на Ванессу, – как ты себя чувствуешь? Его взгляд был сильно обеспокоенным. Наверное, он сам бы более обеспокоен, чем хотел бы. Просто когда он увидел, что она упала на пол и начала кричать... что-то в душе оборвалось. – Что произошло? Я видела их, – девушка поднялась и села, оглядываясь вокруг. Она всё ещё была на танцполе, а вокруг стояли люди, в замешательстве глядя на неё. От резких движений закружилась голова, и она привалилась плечом к Джеймсу. Тут в поле зрения появился Стив. Он поспешно начал объяснять: – Посреди танца ты начала кричать и потом задыхаться, это все признаки панической атаки или врождённого невроза, ты что-нибудь знаешь о причинах, которые могли это вызвать? – спросил он тоном грамотного врача. – Вот ты последний человек, которому она что-нибудь расскажет, – жёстко отбрил Джеймс, одной рукой обвивая талию девушки, а её руку закидывая себе на плечо. – Не надо, Джеймс, – Ванесса бы разозлилась, что он так разговаривает с её другом, но она была не способна даже предложения связать. Ребра ещё саднило, как будто она провела под водой слишком долго и наглоталась воды, – не надо, я сама дойду. – Прекрати, ты чуть не задохнулась, – шикнул Джеймс, ведя её вверх к выходу из клуба, поддерживая под плечи, – возьмём кэб и доедем вместе до дома. Какой адрес? – он обратился к ней, как будто они всё ещё были вместе, как будто он всё ещё беспокоился о ней. Как будто это не он насмехался над ней час назад. Такое поспешное развитие событий, совместная поездка в такси, потенциальный Джеймс в её квартире... нет, так не должно быть! Они вышли на улицу, когда Ванесса наконец окончательно пришла в себя, и отошла от Джеймса на два шага. – Джеймс, не надо, я аппарирую, – проговорила она, поправляя запутавшиеся волосы, и стараясь показать, что прекрасно себя чувствует, – всё нормально, я в порядке. – У тебя были уже такие приступы? – взяв её за руку, неожиданно тихо и серьёзно спросил Джеймс, как будто бы возвращаясь к себе обычному, а не задиристому и наглому. Он подошёл чуть ближе. Чёрт, он уже почти забыл, какая у неё нежная кожа. Ванесса качнула головой, прогоняя запах его одеколона: – Нет, такое в первый раз, – сказала она, с холодком вспоминая, какие видения к ней пришли. Неужели это будет преследовать её и дальше? – Тогда я должен тебя проводить до дома и убедиться... – начал Джеймс, но девушка прервала его: – Нет, ты ничего не должен, Джеймс. Ты потерял все свои обязательства в отношении меня, – отрезала она, – я доберусь сама. Удачной учёбы, – сухо добавила она, мучительно сдерживая желание ещё раз обнять его, прижаться к груди, расплакаться и рассказать, насколько ей сейчас тяжело. – А ты никогда не думала, что сама идеализировала меня? – резко бросил ей в след Джеймс, – ты знала меня, но закрывала глаза. И я сам закрывал глаза. Но я такой, какой я есть, Ванесса! – почти прокричал он. – Что ж, – девушка обернулась и посмотрела на него с грустью, – с этим тебе и жить. – И проживу как-нибудь, – проворчал себе под нос парень. Ведь последнее слово в споре всегда должно было оставаться за ним. Но тем не менее он ещё долго провожал взглядом фигуру светловолосой девушки, удаляющейся вниз по улице.Новая жизнь
3 августа 2021 г. в 15:40
Квартирка на Грингли Стрит представляла собой не бог весть что. Одна комната вмещала в себя сразу прихожую, гостиную и кухню, освещаемые тусклым светом из запылённого окна. Налево вела дверь в уборную, скорее более похожую на крохотную кладовку, а еще чуть дальше, за обшарпанной дверью, располагалась спальня, состоящая из кровати и письменного стола с табуреткой.
Правда Крису повезло захватить с собой из Бристоля своё любимое кресло и несколько ламп, чтобы теперь как-то компенсировать отсутствие хотя бы одной люстры в этом помещении, видимо, по ошибке обозначенном в объявлении квартирой под сдачу. Кисло-жёлтые обои и фиолетовый продавленный диван будто бы пытались скрасить безрадостность существования, но только заставили парня обречённо хмыкнуть. Но это было лучшее, что он смог бы найти в Эдинбурге за те деньги, которыми располагал.
Получив письмо из Эдинбургского магического университета, о том, что он принят на курс Высших магических наук, Крис был вне себя от радости. Мечта продолжить образование в сфере углублённой магии появилась у него еще на шестом курсе, когда он понял, что ему уже не хватает знаний и источников для исследования. Но эйфория спала моментально, как только он понял, что придётся оставить свою девятилетнюю сестру одну. За тот месяц, который они провели вместе в доме дяди с тётей, он увидел, что смерть родителей отразилась на ней сильнее, чем она признавала. Она приходила к нему по ночам, жалуясь на кошмары, а потом и вовсе могла засыпать лишь только с ним. Она плакала во сне и звала родителей. Крис будил её, отирал слёзы, но никак не мог изгнать боль и грусть из её глаз.
И вот теперь он снова должен уехать.
Он посоветовался с тётей и дядей, а потом с друзьями и Алекс, которые в один голос говорили ему, что второго шанса может не быть, а значит, он должен поехать продолжать обучение в Эдинбурге.
Но печальный взгляд своей сестры будет преследовать его во снах.
– Что ж, – вздохнул Крис, присаживаясь на диван, – снова здравствуй, Шотландия. Видимо, мы с тобой связаны надолго, – он откинулся на спинку, но тут же решил так больше не делать – диван подозрительно заскрипел.
Безумно хотелось спать, потому что все утро он провёл, заполняя документы на регистрацию в университете, получение читательского билета и медкарточки для обязательного осмотра. Но все это было лишь неприятными мелочами по сравнению с тем, что ему предстояло учиться в красивейшем здании, которое он когда-либо видел.
Магглы были уверены, что это филиал Университета Эдинбурга, но на самом деле там учились волшебники и волшебницы со всего света, ведь высших учебных заведений в магическом мире было совсем не так много.
Жаль, что Алекс не было с ним. Она бы обязательно весело фыркнула и сказала что-нибудь про «кому охота дальше учиться после семи лет мучений?» Но Алекс была заперта в доме на Вишнёвой улице, потому что ей грозила опасность, с которой им ещё предстояло разобраться.
Это лето было, пожалуй, самым странным в жизни всех друзей. Стоя в последний раз на платформе 9 и ¾, они торжественно обещали друг другу встретиться как-нибудь и погулять по Лондону или Кардиффу, писать письма и всячески поддерживать связь. И ему это почти удавалось.
Алекс запрещали писать обычные письма, посылать письма ей можно было только с Вестником – особой магической формулой, завязанной на крови владельца, так чтобы письмо никто не мог отследить или перехватить. Крис же сам не мог писать ей – сова просто кружилась над домом и возвращалась сбитая с толку, не в силах найти спрятанный дом. Виделись они последний раз в августе, на собрании Либры, куда Криса соизволили пригласить.
– Тише, тише, ты меня задушишь, Крис, – охнула Алекс, когда парень сжал её в медвежьих объятьях.
– Я хочу прижать тебя так сильно, чтобы ты слилась со мной, и я забрал тебя отсюда, – прошептал ей Крис на ухо.
– Тогда жми сильнее, – выдохнула Алекс и поцеловала его в щеку.
Казалось, никакая опасность не могла омрачить ее лицо, когда рядом был любимый человек.
Но отпустить девушку все же пришлось: мистер Мэнсфилд покричал им с порога что-то о начале собрания.
– Как вы здесь обустроились? – спросил Крис, пока они шли к дому по шуршащему гравию, переплетя руки, точно боясь отпустить друг друга.
– Все не настолько плохо, как я думала, – пожала плечами Алекс, – в комнатах, конечно, никто давно не жил, половина вообще была закрыта с самой постройки, но мы с Кэтрин и миссис Мэнсфилд, как можем, пытаемся привнести капельку уюта и света в это место, – она скорчила рожицу, как умела только она, – члены Либры разные, кто-то вообще не обращает на нас внимания, кто-то наоборот очень приветлив. Когда происходят совещания, нас вообще чуть ли не запирают в комнатах под страхом наказания, – тонкие брови сошлись на переносице, – мне кажется, честно говоря, что мы для них просто обуза, но пока они не опровергли предупреждения Глендауера, на основании которых нас тут и держат, они вынуждены мириться с нашим присутствием. Вот и всё.
– Зато у меня теперь куча свободного времени, я снова начала рисовать. Если вам дадут минутку после собрания, я покажу тебе! – Алекс снова улыбнулась.
– Я так рада тебя видеть, – они остановились перед дверью в гостиную, и Алекс поцеловала его в уголок губ.
Пружины фиолетового дивана жалобно запищали. Крис словно очнулся ото сна, прекрасного видения, которое было прервано суровой реальностью.
Что касалось остальных друзей, то, например, Декстер, появившись у Криса на пороге дома в Бристоле буквально пару дней после выпускного, весело заявил, что отправляется в турне по магическим достопримечательностям мира вместе со своей кузиной. На вопрос, откуда завелись деньги, он отмахнулся, сказав, что его отец откупился от него, лишь бы не видеть еще дольше. Эти деньги должны были быть потрачены на обустройство до нахождения подходящей работы, но Декстер был бы не Декстером, если бы не выбрал вместо этого нечто безрассудное и опасное.
– Нет, ты только представь, магический заповедник около водопада Виктория! – говорил он с горящими глазами, но Крис отчётливо читал в них желание сбежать от жизни, в которой его ничего более не держало.
Так что один его друг укатил путешествовать, обещая присылать ему открытки из разных уголков мира. Крис сам пару раз приходил к дому Джеймса, но его застал его дома лишь в конце июля. Друг сказал, что проходил отборы в Академии авроров. И конечно, его приняли, ведь как могло быть иначе.
Джеймс был смех, веселье, хохот и заряд энергии. Они с Крисом даже по старой памяти сыграли в игру на выпивание, слушая маггловские новости по радио. И он шутил про идиотов, которые пришли пробоваться в Академию, и про то как они с Ричардом умудрились выкрутиться из передряги, и про то, как он гулял по ночному Лондону и даже подцепил довольно симпатичных барышень. Имена он, как джентльмен, конечно, не мог разглашать.
Но Крис все же должен был спросить, чем у них все закончилось с Ванессой. Встречались ли они ещё раз?
Джеймс на мгновение чуть посерьёзнел.
– Она осталась в прошлом, Крис. Безоблачном, сияющем прошлом, где ушиб можно было вылечить маминым поцелуем. Она просто наивная дурочка, – он произнёс это с особым ударением, – когда детское очарование разобьётся, она первая ко мне прибежит, но я уже не приму ее извинений.
Крис вздохнул и провёл рукой по волосам. Откуда в этих двоих столько упрямства и гордости? Словно принципы и идеи для них важнее, чем то настоящее чувство, которое они делили.
Ванессу он видел тоже только раз, в начале августа. Сразу после выпуска девушка съехала от родителей и начала обустраиваться в новой съёмной квартире на Гревилл стрит в Лондоне, недалеко от Академии Целителей и самого Святого Мунго.
– Я хочу пожить одна, – решительно сказала тогда девушка, деловито разбирая коробку с разноцветными чашками, – я всю жизнь прожила под влиянием родителей, а потом еще и Джеймса. Теперь пришло время думать своей головой, – она серьёзно посмотрела на Криса, – ты наверное чувствуешь то же?
Крис неловко кивнул.
Нечаянно Ванесса уронила на пол большую голубую кружку с котёнком. Она разбилась на несколько частей, мелкие осколки залетели под кухонную тумбочку.
Девушка опустилась на корточки, оценивая ущерб. Крис вздохнул и наклонился, чтобы произнести заклинание "Репаро".
Внезапно он услышал всхлипы и поднял глаза на рыжую. Она сидела на коленях перед осколками, спрятав лицо в ладонях.
– Эй, ты поранилась? – спросил парень, быстро подходя к ней и беря за плечо.
– Это была моя любимая кружка, – через слёзы проговорила Ванесса, – и она тоже разбилась. На тысячи кусочков, – она начала плакать ещё сильнее.
Крис осторожно приобнял подругу за плечи, чувствуя, как её трясёт от рыданий.
Если долго прятать эмоции внутри, то они рано или поздно вырвутся наружу.
– Им что-то стало известно про планы Нериссы? – тихо спросила у него Алекс, когда они прощались вечером 10 августа после собрания Либры.
– Пока ничего, никаких зацепок. Солсбери думает, что она прощупывает почву или ждёт первого шага от маггловского правительства, чтобы выставить свои действия обороной, – рассказал также тихо Крис, потому что эту информацию ему всё же было лучше не разглашать, – но мы надеемся, что осведомители Либры заметят какое-то шевеление среди Логофетов прежде, чем случится непоправимое.
– Пожалуйста, будь осторожен, – прошептала девушка, поцеловав его в лоб.
Крис, сидящий в квартирке на Грингли Гарденс, встал с дивана и прошёл к окну, параллельно отметив, что окна тоже придётся помыть.
Взрослая жизнь начиналась совсем не так, как им бы хотелось.
Примечания:
Песня – Imagine Dragons – Whatever It Takes