Your filter

Потянувшись, как Чимин любит делать каждое утро, он проводит ладонью по второй половине кровати. Студент помедлил, понимая краем сознания, что это не похоже на его обычное пробуждение. Открыв глаза и растерянно моргнув, сон стремительно начал отходить на далёкий план, а радость от совместной ночи с мужчиной захлёстывала с новой силой. Пак слышал тихие шаги Юнги за дверью и не видел на столе ноутбука. Если верить глазам и телефону парня, то сейчас ещё только восемь утра, а Юнги уже работает? Чимин решил в первую очередь всё же умыться, а не поздороваться, ведь потом, может, ему позволят утолить жажду в утренней ласке. Вчера он не просил, но Мин дал свои футболку и шорты. Не просил, но ему позволили остаться. Не просил, но почувствовал себя важным. Слышать на себе парфюм мужчины по-настоящему бесподобно. Просыпаться в его постели, зная, что если выйти из комнаты, то можно встретиться. И Чимин очень надеялся на это, наспех зачёсывая волосы назад, пытаясь хоть как-то уложить. Но зеркало не переставало показывать выбившуюся и непослушную прядь. Стараясь подойти к открытой двери кухни, парень застыл на половине пути. И очень пожалел, что не взял из спальни телефон. Юнги сидел за столом, что-то внимательно печатая, перечитывая и снова печатая. Недопитый кофе всё ещё украшал ароматом комнату, а немного сонный вид мужчины стал такой приятной неожиданностью. — Доброе утро, — почти шёпотом говорит Чимин. Мин выглядит сейчас не властно или строго, совсем нет. Он до невероятного уютный. Юнги смотрит с теплотой и у Пака создаётся впечатление, будто они настолько давно проводят время вместе, что их можно исчислять годами. — Доброе утро, Чимин. Студент не ожидал, что мужчина встанет и подойдёт к нему. Не ожидал, что вместо мягкой улыбки получит куда больше. Как и не ожидал, что задержит дыхание во время мимолётного поцелуя в щёку. — Хорошо поспал? Не ожидал, что не сдержит свой порыв и коснётся подбородком плеча Юнги, пряча смущённую улыбку. Не ожидал, что мужчина бережно погладит по спине одной рукой, а второй приобнимет за талию. И парень рискнул. Обнял Мина за талию в ответ, нежась в понимании, что его не отталкивают. Утопая в ощущениях от тела Юнги. Хоть он и не обладает прокаченными и высушенными до выразительного рельефа мышцами. Но с первого касания невозможно не отметить, что Мину отлично удаётся поддерживать форму. — Голоден? — ласково спрашивает мужчина и дотрагивается ладонью затылка, поглаживая пальцами короткие волосы. — Немного, — он предпочитает не замечать голод. Только не сейчас. — Ты бы хотел выпить кофе? Чай? — подушечка пальца за ухом ощущается так интимно. — Кофе? — Чимин слушает аромат геля для душа и шлейфа парфюма, который мужчина наносил ещё вчера и признаётся: — Я правда не очень сильно хочу есть… Но если ты… — Я обычно не завтракаю. Чимин, кажется, теперь тоже. Либо это всего лишь нервное и через пару дней он снова будет думать перед сном, что же хочет съесть на завтрак. — Хочешь дать себе время для того, чтобы проснуться, а потом ещё немного отдохнуть? — Тогда я не успею доехать до дома, а потом до работы, — студент улыбается на такое завлекающее предложение. — И не нужно, — невесомое касание кончиком пальцев на пояснице. — Меня не затруднит одолжить тебе одежду и не отпускать подольше. Пака топит в эмоциях и богатстве ощущений от прикосновений Юнги, о котором он не может перестать думать даже во время работы. Как и в моменте, когда его тянет из реальности в мир сна. Когда он просыпается и не помнит какой день недели. Чимин ощущает себя помешанным безумцем, но не он против быть таким. Не против, пока сильные руки легко касаются боков. И не против даже когда чувствует лёгкое прикосновение губ к шее, после которого объятия уже не ощущаются так хорошо, а Юнги отходит к кофемашине. Ещё никто с утра так внимательно не подходил к приготовлению кофе для него. В некоторые моменты времени с Мином, студент останавливался у стены своего же непонимания. Почему именно с ним Юнги ведёт себя нежно, почти до боли трогательно, словно это и не может быть правдоподобным? Почему Чимин неоднократно ловил себя на мысли, что люди не могут так бережно относиться друг к другу. Не может быть настолько удовлетворяющей сексуальная жизнь. Не может быть так интересно с человеком вне спальни. Об этом он думает всё время, пока смотрит, как Юнги поправляет очки, пока ждёт свежий кофе. И изо всех сил старается контролировать эмоции, чтобы не выглядеть совсем двинутым. И делая второй глоток некрепкого, как и просил, кофе, Пак неотрывно смотрит, как Юнги двигается. С утра его речь и движения кажутся немного ленивыми, но парень находит в этом шарм. Находит он прелесть и в том, чтобы согласиться на приглашение мужчины полежать ещё немного. Коснуться своим плечом его и запретить себе позволять себе что-то более наглое. Вздрогнуть от нового сообщения. — Можешь ответить, всё в порядке. — Не думаю, что там нечто значимое. Вторая вибрация уже создавала неловкость, но Юнги, кажется, ничего не смущало. Он мягко обнимал парня, расслабляясь перед рабочим днём. Третья вибрация заглушилась растерянным «извини». 08:28 Чон Чонгук, бармен: Доброе утро, пыльная страна 08:29 Чон Чонгук, бармен: Я сегодня на работе с четырёх буду, можешь прикатывать на своих колёсиках 08:29 Чон Чонгук, бармен: Потом можешь быть свободен Отпущу часов в шесть, край в семь В четыре? За три часа до начала рабочей смены? И отпустит он Пака в самое начало рабочих часов? Не понимая что это за ерунда, Чимин снова извиняется перед Юнги, который решил, видимо, в это время ответить и на свои сообщения, накопившиеся за утро. 08:30 Вы: Почему так рано? 08:30 Чон Чонгук, бармен: Всё потом Сможешь? 08:30 Вы: Да Чимин видит, как Чонгук прочитывает сообщение, и не печатает ответ. — Это… С работы, — поворачивается Пак, замечая, что Юнги уже положил телефон между подушек. — Всё хорошо? — Да, — он кивает и двигается ближе, оставаясь сидеть. — Попросили приехать раньше. — Тебя подвезти? — Не настолько рано, — парень улыбается и ругает себя за то, что снова напрягся из-за руки мужчины на своём колене. Длинные пальцы ведут выше и несильно сжимают бедро. — Есть дрожь? Слабость? — голос Юнги звучит таким спокойным. Пак качает головой, не сразу вспомнив, что вчера всё это было после пробуждения. Это уже не имеет большого значения. — В твоём возрасте неудивительно, — заключает Мин и легко шлёпает по бедру после нежного поглаживания. — У нас не такая большая разница, — с тихим смехом. Неприятное беспокойство закрадывается, когда мужчина не продолжает диалог. — Или тебе нравятся постарше? — Чимин снова смеётся, чтобы не ощущать дикую неловкость от вопроса. Юнги поднимает взгляд и не переставая неторопливо гладить уже большим пальцем колено студента, отвечает: — Мне нравишься ты. Юнги доволен. Этим едва проступающим румянцем от смущения, приоткрытому рту и спутанными мыслями, о которых можно с лёгкостью догадаться по чуть сжатым небольшим кулакам. Чимин ещё не привык к прямолинейности мужчины. Особенно когда они в одной постели. Не привык слышать такие необходимые слова. Не привык, когда на него смотрят с пониманием и не требуют ответа. Парню всегда было жаль времени на отдых. Вроде бы, за все эти часы можно сделать много чего полезного. Приготовить поесть, убраться, закинуть несколько стирок, выучить нужный материал по работе или учёбе. Но он благодарен каждому мгновению этого неспешного утра. Прикосновениям мужчины, который словно заявляет свои права на Чимина такими словами и действиями. Лёгкие поглаживания, временами и вовсе без движений, только ощущение веса руки на ноге. Он хотел спросить Юнги о многом. Где он собирается провести Рождество, с кем, останется в Сеуле или куда-то уедет. Хотел бы он провести ещё хотя бы одну ночь вместе. Всё ли в порядке на работе и дадут ли ему отдохнуть в каникулы. Но чем больше Пак подбирал слова, тем больше они казались неуместными, разрушающими хрупкий момент. — Какой у тебя любимый цвет? — вопрос, конечно, запоздалый, но Чимин всё равно желает знать. — Цвет… — расслабленно повторяет он. — Пожалуй, белый. Но и тёмные оттенки хороши. Чимин ждёт, пока Мин закончит мысль. — Думаю, главное, чтобы он не был слишком броским и словно пластиковым. Пак угадал. Он в самом деле не облажался с выбором куска бумаги и ленты. И это поднимает настроение куда больше того, что сегодня довольно рано он будет свободен от работы. — А у тебя? — Юнги приподнимается и садится на кровати, подложив под спину подушку. — Мне нравится синий, — парень вспоминает сразу весь цветовой круг и легче сказать, что бы он не выбрал. — Но нравится и чёрный. Пак проводит по своей руке ладонью, задумываясь. — Но когда смотрю на красиво украшенные улицы, то красный кажется не таким чересчур ярким. У них было не так много времени, чтобы обсудить то, что им нравится из многих сфер. Но всё же Чимин не смог бы сказать сколько прошло минут с момента, как они зашли в спальню. Сколько тем они обсудили, размышляя вслух, а где-то приходя к общему мнению. Оказалось, что мужчине тоже нравится холодный кофе, но только летом. Узнал какие именно дисциплины он преподаёт в университете. И принял, что Юнги стал ещё интереснее для него. — Чего бы ты хотел? — Чимин решается сначала на вопрос. И морально готовится и к действию. — Пожалуй, отдохнуть на каникулах, — отвечает честно и чуть улыбается. — А ты что бы предпочёл? — Не знаю… Думаю, немного спокойствия на работе и учёбе. Студент не заметил, как тема сменилась снова. Но запомнил то, что было нужно.

***

— Чимин, — бархатно зовёт Юнги. Студент успел только увидеть свитер в руках Мина. — Я не отпущу тебя на улицу в настолько лёгкой одежде. — Не… Не стоит, правда, мне ехать не так долго. — Мне нужно повторить? Чимин осторожно берёт аккуратно сложенный свитер, уже не хотя его отпускать. Ткань невероятно мягкая и приятная. — Не нужно. Волнительно надевать чужую вещь. И ещё волнительнее до конца осознавать, что это вещь Юнги. Мин скользит взглядом по тому, как коричневый свитер из шерсти альпака сидит на Чимине и ещё раз отмечает его соблазнительную фигуру. Студент не успевает ничего сделать. Юнги не говорит, а подходит ближе и застёгивает пуговицу обтягивающих чёрных джинсов, о которой парень, не исключено, что попросту забыл. — Последний элемент образа не скажу, что выглядит непривлекательно, но давай оставим пока так, — заботливо прикрыв пояс джинсов свитером. — Моя невнимательность иногда не так плоха? — Если бы не работа, уверяю, ты бы уже был в постели. Либо рядом с ней. На коленях. Чимин принимает поражение с лёгкой улыбкой. И принимает то, что он теперь не только думает, но и делает. Мужчина сам того не зная, дал ему время, когда вышел в прихожую первым. Быстрые движения, чтобы успеть. Чтобы сделать всё тихо. Особенно оторвать стикер. Ускоренный ритм сердца, когда Пак переводил взгляд с ноутбука на спину Юнги. Дрожащие от волнения руки, потому что успел. Потому что Мин увидит. Потому что Чимин никогда так не делал.

***

Заехать домой студент всё же успел, как принять освежающий тело и мысли душ. Ему это было необходимо. Всю дорогу он не мог успокоиться и не прекращал волноваться. И даже съесть пару крекеров и запить молоком он успел тоже. Появиться на двух парах и узнать, что больше половины одногруппников, с кем ему не так скучно на лекциях, тоже толком не ходят. Или же он такой счастливчик и появился именно в день, когда для всех понедельник оказался слишком тяжёлым. Пак чувствовал себя недоделанным шпионом, когда звонил Чонгуку и просил открыть дверь. А потом дураком, рассматривая заставленные коробками с алкоголем столы. — Поздравляю, ты выбил джекпот, — улыбается Чонгук и обходит Пака, закрывая дверь. — Сейчас будем инвентаризацией баловаться. — Может, мне потом остаться? — Ты и сейчас мне помогать не особо должен, я это по факту бы уже показывал после смены. Так что, отдых ты заслужишь через три, две, одну… — Чон берёт со стола планшет для бумаг с закреплённой сверху ручкой и протягивает студенту. — Верю в тебя. Пак успел только вытащить ручку, а Чонгук открыть уже несколько коробок. — Так делать нельзя, но я опоздал и не успел принять всё правильно, — он достаёт из коробки бутылку. — Ну и пока тебе за меня отдуваться. — Обычно это старым сотрудникам навешивают, а не новым. — Узко мыслишь, — парень усмехается. — Посмотри, все ли бутылки целые. — А если нет? — Тогда дам тебе возможность меня оштрафовать, — приподнимая одну бутылку за горлышко, убеждаясь, что она не разбита. — На шоколадку? Какие взятки берёшь за молчание? — Выйди, я пока парочку побью, — смеётся студент и открывает коробку с ромом одной рукой, второй всё ещё держа планшет. — Ты это всё сам заносил? — Мне немного помог водитель, — закрывая проверенную коробку. — Ты ему дал принести целую одну коробку? — С трубочками. На радость Чонгука и Пака, всё стекло стойко выдержало транспортировку. Чимин уже хотел пошутить, что бармена пронесло, но он зашёл на склад. Склад, на котором было ещё пятнадцать новых коробок. — Ты на качалку можешь вообще не тратиться, — звучит так, будто Чимин отчитывает его. — Тут по мелочи, — Чон работает быстро, аккуратно закрывает коробки, двигает их и открывает следующие. Чимину хотелось заговорить о чём-нибудь. Возможно, спросить, где Чонгук хочет провести Рождество. Такой вопрос не вызовет подозрений, ведь коллеги в рабочем чате уже пару дней как общались на эту тему. Но бармен так и не написал где собирается провести праздник. Чимин всего лишь хотел заполнить тишину и звук картона. — Вообще, тебя не будут дёргать раньше смены, чтобы принять товар, это сегодня получилось так, — объясняет Чонгук, ставя одну коробку на другую. — На некоторых работах я почти жил, — он пожимает плечами и слышит смех парня. — Общепит, чтоб его, — он хлопает по коробке в знак того, что закончил и с ней. Мучительное занятие с подсчётом каждой единицы товара оказалось не таким изматывающим. Шутки Чонгука между записью результата по каждой позиции давали тот самый волшебный пинок, после которого необъяснимым образом появлялись силы не начать стучать себе по лбу планшетом. Пак пересчитывал два раза, потому что в первый задумался о том, что Чонгук всю смену будет работать за баром один. И стоит ли ему ещё раз предложить свою помощь. Из-за невнимательности и желания вспомнить ещё раз сегодняшнее утро, у Пака получилось на одну бутылку рома больше, чем было на самом деле. Чонгук не отходил от студента, отвечал на вопросы и помогал найти то, что Чимин видел не сразу. Паку было не так стыдно допускать ошибки при Чоне. И было приятно, когда младший подбадривал, говоря, что осталось ещё немного. — Финишная прямая, — говорит Чонгук, смотря на полку с сиропами. Всего несколько линий ручкой и Пак со всей серьёзностью на лице кивает, отдавая бармену планшет. — А теперь более приятное, — Чон уходит в комнату для персонала и выходит уже с внушительного размера пакетом и складной стремянкой. — Время ещё есть. Младший выглядит больше довольно, чем серьёзно. Он вытащил из пакета длинную мишуру в виде еловых веток, украшенных красными шарами. — Достанешь скотч? Чимин, присаживаясь на корточки с нескрываемым интересом рассматривает всё, что есть в пакете, складывая гирлянду из снежинок с блёстками себе на колени, приметив и обычную с лампочками. Они не успели договориться, кто полезет украшать узкий выступ над барной стойкой. Пак увидел уже почти залетающего на стремянку Чонгука. — Будь аккуратнее, — он встаёт на прямые ноги. — На, — бармен достаёт из заднего кармана джинсов ножницы и протягивает их студенту. — Давай ты нарезать будешь, а я клеить. — Она как будто прямо под тобой сейчас развалится… — недоверчиво смотря на хлипкую стремянку. — Слезь, давай лучше на стул. Чон проигнорировал просьбу, стараясь как можно бережнее распутать мишуру, которую он же в прошлом году и складывал. — Чонгук, — подойдя к парню, чтобы успеть его поймать, если придётся. — Эй, я с тобой говорю. — Ты всегда такой паникёр? — Я не… — Смотри, — младший ударил пяткой кроссовка о ступеньку, а Чимин дёрнулся от внезапного шума. — Ага, походу всегда. — Не делай так! — повышая голос от испуга. — Если свалишься, то в травмпункт я тебя не повезу. Чонгук смотрит на место, куда необходимо приклеить гирлянду и выпрямляет руку, почти касаясь ладонью Пака. И прождав секунд десять, студент понимает, что от него что-то ждут. — Кусочки, — пошуршав гирляндой. — Скотча. Нужны побольше. Чимин бы мог это назвать неплохой разминкой для рук. А Чонгука тем ещё упёртым бараном. Хотелось толкнуть его в бедро, что было как раз перед лицом. Ну или пару раз тыкнуть ножницами. Туда же. Смешанные чувства, но всё же, студент вместе с этим не может не заметить проработанные мышцы. Для такого результата нужно много тренироваться. И если и жульничать, то крайне редко. У этого парня точно можно спрашивать комплекс упражнений, если вдруг понадобится. Задержав взгляд на ягодицах, особо выделяющихся в сидящих по фигуре джинсах, Пак не заметил протянутую руку обладателя этих крепких красот. — Кусочек, пожалуйста. Коллега, не спите. От позора Чимина спасло только то, что Чон до сих пор стоит к нему спиной. Он бы долго объяснял почему пялится на его задницу, вместо того, чтобы нарезать скотч и помогать украшать бар. — А дай ещё один, пожа… Чонгук быстро одёрнул вытянутую руку, как только понял, что ударил Чимина. — Чёрт, прости… Повернувшись и спрыгнув со стремянки, попутно чуть с неё не свалившись, младший сделал несмелый шаг к парню, прикрывающему губы. — Я не хотел… — Знаю, — кивает Пак, поднимая свободную ладонь в успокаивающем жесте. — В порядке. Просто получилось, что о зуб. Чонгук выглядит очень напуганным, словно не нечаянно ударил Чимина, а проиграл чужую квартиру. Пак убирает руку от лица, медленно сминая губы. — Я не думал, что ты так близко стоишь, хён… — Говорю же, что всё нормально, — он наклеивает на большой палец младшего кусочек скотча, который отрезал перед наглым нападением. — Крови же нет? Чонгук отрицательно покачал головой, а Чимин стал спокойнее. Не похоже, что бармен согласен с Паком и сразу же делает шаг назад. — Это случайность, — Пак, в попытке убедить, мягко кладёт ладонь на плечо парня и несильно сжимает. — Ты чего так сильно переживаешь? — Потому что я только что двинул тебе по лицу? И это больно? — Но я же сказал, что всё нормально? — Ты душа добрая, что угодно скажешь. Студент улыбается и легко хлопает Чонгука по плечу. Чимину и правда больно. И испугаться он успел тоже. Но смотря на обеспокоенного Чонгука, что-то начинало неприятно скрести рядом с сердцем. Чон, оказывается, такой чуткий. Мог бы перевести это в шутку, но уже минут пять периодически смотрит на Чимина, проверяя, как он. Ставит миниатюрную, но уже украшенную ёлку на край барной стойки и делает вид, что не обращает внимания на прямой взгляд Пака. Стоит с пышной веточкой остролиста, не зная куда её засунуть. — Будет перебор. — Думаешь? — спрашивает только чтобы ещё раз услышать интонацию Чимина. Узнать, в самом ли деле он не обижен. — Можно к нам в комнату отнести. Чонгук кивает и уходит в комнату для персонала, не имея ни малейшего понятия о каком именно месте в ней говорил старший. — А её вешали в прошлом году? — Пак заходит сразу за Чонгуком, держа венок омелы на золотой ленте. — Да, — он тут же хмурится. — Только теперь ты будешь парочки разнимать. Или положи этот ужас обратно в пакет. Студент впервые замечает, как младший довольно мило изображает недовольство. И приклеивает венок на стену, в которую опирается обеденный стол, посильнее надавливая на скотч. — Тут же никто не собирается целоваться? Чимин отклеил с тыльной стороны руки лишний обрезок скотча и скатал в шарик, любуясь своему нахальному искусству на ни в чём не повинной стене. — Такое разве не на дверь вешают? — Ты её так открываешь, что каждый раз будешь ловить катающийся по полу венок. Чонгук молча кивнул. Остаться в баре и помочь младший так и не позволил, сказав в очередной раз, что в понедельник людей будет не так много и шеф сам сказал отпустить Чимина домой. Пак послушался неохотно, но когда другие коллеги уже начали приходить, то всё же согласился на такой короткий рабочий день. А Чонгук провёл пальцами по руке, всё ещё ощущая на ней бальзам для губ.

***

Юнги, безусловно, понимает, почему клиенты хотят получить консультацию до праздников. Понимает почему подходят студенты сразу после последней лекции и задают так много вопросов, чтобы успешно сдать экзамен у него же. И Юнги уделяет время. И тем и другим. Понимает, почему Намджун подбадривает его, говоря за обедом, что скоро они смогут отдохнуть от университета. Вернувшись домой и открыв ноутбук, понимает, что не оставлял стикер на клавиатуре: «Желанный отдых»

***

Чимин обещал себе в который раз выключать даже вибрацию на телефоне минимум до девяти утра. И эта мысль его посещает только когда его в очередной раз будят. Вчера, приехав домой и получив сообщение, что у Юнги много работы, Пак принял и это. Тщательно занялся уборкой, а потом изучением материала от университета, который он успешно пропустил, пока устраивался на новую работу. Чимину бы переключиться на что-то более приятное, но в строке нового уведомления было написано не имя мужчины. 07:34 Мама: Милый, мы всё же решили быть на Чеджу. Ты приедешь? Чимин с минуту пытался понять что от него хотят и что такое Чеджу вообще. О, точно. Именно в эту секунду его увольнение с прошлой работы в декабре, чтобы приехать к родителям на каникулах, стало бессмысленным. Полёт на остров был очень маловероятен, а потому мама, почти убедила Пака, что точно ничего не получится и они, к такому большому сожалению, не встретятся там даже с не такими близкими родственниками. Которых Чимин даже не знает, но проявить уважение и посетить их, разумеется, стоит. 07:37 Вы: Нет, мам, не получится. Хорошо отдохнуть. 07:37 Вы: И как ваши дела? Пусть он соврёт, что не отпускают с работы, но никуда не полетит. Не будет улыбаться людям, которые снова будут давать советы как жить, где жить, с кем жить, как одеваться, что покупать, во что вкладывать деньги. 07:43 Мама: Всё хорошо, милый Ты не забываешь есть? Вовремя платишь аренду? Он просто хотел приехать и сделать им сюрприз. 07:44 Вы: Всё отлично, мам Всё успеваю и дальше больше Он знает, что успокоит маму этим сообщением. И убеждается, что прав, когда видит, как сообщение отображается как прочитанное, но ответа не следует. Помимо того, что Чимин освобождался от ответственной поездки к родственникам с расспросами о работе, учёбе, девушке, приятно затянуло внизу живота от вибрации и оповещения: 07:55 Юнги: Доброе утро, прелесть. 07:55 Вы: Доброе утро, Юнги 07:57 Юнги: Не хотел будить тебя, но позже времени написать не будет. 07:57 Вы: Нет, успели написать ещё раньше, но, наверное, я ещё немного посплю А ты выспался? Чимин не хотел признаваться себе, почему всё же не поставил Мина в известность, кто ему написал. 08:01 Юнги: Я был близок. 08:02 Вы: Ты так много работаешь… Я бы хотел помочь 08:05 Юнги: Ты мне помогаешь, Чимин. Пак вспомнил, как проснулся утром у мужчины. Как рассматривал чужую комнату и хотел полежать ещё пару минут, чтобы насладиться пониманием где он. Это было… Так приятно и возбуждающе. 08:07 Юнги: Ты ещё в постели? 08:07 Вы: Да 08:11 Юнги: Расслабься до работы, хорошо? 08:12 Вы: Это просьба? 08:13 Юнги: Разумеется, нет. Чимин вдыхает, кладёт ладонь на низ живота и задирает футболку. Скользит пальцами под бельё, но одёргивает себя и думает, что лучше стоит сделать выбор в пользу сна. 08:14 Юнги: Это приказ, Чимин. Пак чёртов эгоист, потому что записывает голосовое сообщение. Даёт мужчине услышать как шуршит одеяло от движения руки. И не знает, удобно ли Мину слушать его сейчас. Он просто гладит себя, даже не касаясь члена. Уже возбуждённого члена. 08:15 Юнги: Умница. Пусть Юнги не видит его сейчас, но ведь знает, чем Чимин занимается. Возможно, представляет. 08:17 Вы: Ты ещё дома? 08:18 Юнги: Нет, уже выехал на работу. 08:19 Вы: Очень жаль… 08:20 Юнги: Не беспокойся, никто тебя не услышит, кроме меня. 08:20 Вы: Рядом с тобой кто-то есть? 08:20 Юнги: Таксист. Но ему нет до меня абсолютно никакого дела. Таксист? Почему Мин поехал в университет на такси? Просто лень? Или что-то другое? Чимин давно не касался себя вот так, тихо и под одеялом, будто сейчас его кто-то застукает и осудит. 08:21 Юнги: Голосовое сообщение — Мне нравится такое утро, — произносит мужчина с лёгким придыханием. Его голос ещё немного хриплый. Видимо, проснулся не так давно. Чимин слушает сообщение снова и снова, сжимая основание члена, не желая кончать так быстро. — Не сомневаюсь, — отвечает студент, нажимая на маленький микрофон и следя, как секунда за секундой, записывается сообщение. — Ты и сейчас спокоен? 08:23 Юнги: Нет. Пак развязно улыбается и ведёт пальцами выше, легко массирует подушечкой большого пальца головку, представляя… О чёрт. Ладонь Юнги. Возможно, в лубриканте. Парень медлит с движениями сколько может. Старается не думать о том, как бы это сделал мужчина, будь он сейчас рядом в постели. И что бы сделал позже. Он ещё никогда не записывал сообщение со своими стонами. И никогда ещё так сильно не хотел получить ответ. 08:24 Юнги: Голосовое сообщение — Сдержишься два раза? Студент чувствует, как краснеет, ведь слышит, что Мин ещё в такси. И говорит ему такое. И даже не заботится, услышит ли это ещё и таксист. Его «да» получилось слишком протяжным и надломленным. Чимин резко убрал руку, но прикосновение одеяла к члену ощущалось так, будто его продолжают стимулировать. 08:25 Вы: Первый 08:25 Вы: Ты жесток. Очень жесток, Юнги 08:26 Юнги: И тебе это нравится. Чимин откидывает одеяло, чувствуя разницу температур из-за прохладной комнаты. Он не заметил, как успел вспотеть. Обхватывая член рукой, но медленно двигая только бёдрами, он уже не представлял ничего. Отрывки их с Юнги близости проносились смазанными картинками, а парень всё ярче чувствовал приближение оргазма. Стоит ли ему пойти в душ и довести дело до конца там? Или сделать это как он любит больше всего, оставаясь в постели? 08:28 Юнги: Голосовое сообщение — Ещё один, Чимин. Слышно, что Юнги теперь на улице, а ещё совсем приглушённо, но довольно разборчиво: «доброе утро, преподаватель Мин». 08:29 Вы: Что они делают в университете так рано? Пак чуть не уронил телефон. Хотя, возможно, это немного привело бы его в чувства. 08:30 Юнги: Голосовое сообщение — Не моя забота, — звуки связки ключей и открывающейся двери. — Ты намного важнее. Может, вместо рук мужчины… Язык? Мин сейчас сидит в аудитории и слушает стоны Чимина, пока он мастурбирует? Что это, если не безумие? До дрожи возбуждающее безумие. Пак только нажал на микрофон, но сразу же отпустил, как и член, секунду думая, что он в самом деле кончил раньше, чем ему позволено. Пульсация в члене ощущается срывающе все запреты и унося мысли куда угодно. Да и пусть. 08:32 Вы: Второй 08:32 Юнги: Голосовое сообщение — Твоя покорность достойна того, чтобы я гордился таким хорошим мальчиком, — мужчина шелестит бумагами. — Я бы очень хотел увидеть тебя сейчас. И это срабатывает как спусковой крючок. Чимин открывает камеру, переключает изображение на фронтальное и фотографирует ключицу, которую уже не прикрывает свободная футболка с широкой горловиной. Прочитал. Мин увидел фотографию. Юнги печатает… И через секунду перестаёт печатать. Думает? Отвлекли? Снова открыл фотографию? 08:34 Юнги: Фотография Пак открывает файл, и видит ладонь мужчины. Такую идеальную ладонь с длинными и сильными пальцами, которые так умело ласкали его. 08:34 Юнги: Это представляешь? Возможно, потом, когда возбуждение спадёт, Чимин пожалеет об этом. Но сейчас, разгорячённый и ищущий внимания, он зажимает микрофон, пока кончает, всё ещё стараясь сдержать стоны. Хотя бы немного. И понимает, что не справляется. До сбивчивого дыхания хочет видеть лицо мужчины прямо сейчас. Как его кадык двигается, когда он сглатывает. Как прищуривается. Как кончик языка появляется между губ, пока он внимательно наблюдает за каждым движением Пака. 08:43 Юнги: Голосовое сообщение — Прекрасно, Чимин. Студент тяжело дышит и пытается сфокусировать взгляд на потолке. Приоткрывает рот, чтобы вдохнуть поглубже. Возможно, он спятил, но с Юнги всё намного приятнее, ощутимее, горячее. 08:45 Вы: Мы в самом деле… 08:46 Юнги: Приятно провели утро. Чимин усмехается и прикрывает глаза. 08:47 Юнги: Скоро я впущу в аудиторию студентов и буду занят некоторое время. Но после напишу тебе, хорошо? Пак только начал печатать ответ. 08:47 Юнги: Ты можешь воспользоваться сегодня моей фотографией столько раз, сколько посчитаешь нужным. 08:48 Вы: С такими сообщениями мне придётся открыть её прямо сейчас 08:49 Юнги: Ты заслужил это. 08:49 Юнги: И отдохни после. Парень улыбается и знает, что Мин играется с ним. Снова. И Чимину это так нравится.