Наказание за преданность

Я проснулся посреди ночи. Что-то было по-другому. И я сразу увидел что. Выпал снег. Ещё никогда я не видел ничего подобного. Да, на небесах тоже можно найти своеобразный снег. Но там всё выглядит слишком идеально, волшебно, в стиле Всевышнего. Этот снег застелил собой всё вокруг. Дороги, машины, дома, деревья, качели. Всё находилось под белым одеялом. Такое простое человеческое волшебство. Не знаю, когда меня начали привлекать такие вещи. Будто, чем больше времени я нахожусь на Земле, тем более человечным я становлюсь. Такое предположение начало раздражать. Более человечным. Ангел, демон, человек, осталось только умереть и снова попасть на небеса в качестве непризнанного. Эта мысль заставила меня слегка закатить глаза. Конечно, нам не позволят вот так просто снова вернуться на небеса. Вики попадет туда в качестве человеческой души, а моя душа будет навеки заточена в Аду. Я уже знаю, как всё будет. Думаю, она тоже. Всё что мне сейчас оставалось, это жить в этом смертном слабом теле, как все люди. Но мне почему-то казалось, что моя жизнь сейчас не имеет никакого смысла. Ещё бы! Несколько месяцев назад меня знали, как Великого Мальбонте. Обо мне рассказывали легенды. Я был предводителем великого войска, которое рассыпалось за считанные дни. А теперь я обычный человек, который ходит на работу, готовит ужин и думает о том, что же ему надеть сегодня. Смешно … Оторвавшись от вида из окна и от своих мыслей, я решил спуститься на кухню выпить воды. Я услышал шаги за дверью. Ты не спишь? Я открыл дверь и двинулся в сторону шагов на лестницу, спустившись почти на две трети, я остановился. Она стояла совсем рядом с лестницей, завлечённая видом из окна. Только что в своей комнате я так же смотрел на эту белую пелену, но ее выражение лица выражало что-то помимо удивления и умиления. Это был какой-то детский восторг от вида первого снега. Она смотрела как заворожённая. Она даже не заметила, как я подошёл к ней. Я прикоснулся к её плечу, одновременно произнеся: - Вики, - она вздрогнула и обернулась, - Спокойно, свои. - Ты почему не спишь? - А ты? - Не знаю, проснулась просто так, решила за водой сходить и залипла на снег. - Любишь снег? - Конечно. Мы когда-то с мамой и папой выбегали на улицу, когда выпадал первый снег, лепили снеговика и играли в снежки. Не знаю, что в ней такого, что мне так хочется иногда заставлять её улыбаться. Вчерашний ужин был именно для этого. Я вдруг понял, все эти месяцы она столько всего делала для нас обоих. В первый же день нашла нам этот дом, устроилась на работу, в дальнейшем меня устроила, делает дела по дому. Мои чувства к ней оставались очень смешанными. Воспоминания Бонта не давали мне покоя по ночам. Иногда мне снилось, как они … как мы сидим с ней на полу в заброшенной церкви, на её лице играют разные цвета от невероятных витражей. Я слышу её дыхание, глубокое и обжигающее. Я чувствую запах её волос, прикосновение пухлых, горячих губ. И резко картина сменяется. Я чувствую злость, переходящую в ярость, и самое главное – разочарование. Никто, кроме неё, из тех, кто покидал лагерь, не был так близко к планам и картам. Неужели она их разглядывала, а я даже и не заметил. Но даже если и так, я был уверен, что если она уйдёт, не будет рассказывать о том, что здесь видела. Стало быть, я ошибался. Глупец! Позволил чувствам затуманить разум. Но за всё время, что она была подле меня, она ни разу не сказала, что останется на моей стороне, или что защитит мои секреты. Она выбрала сторону, и помогла им. Чего ещё я ожидал?! Но чёрт, как же сильно меня изнутри прожигает это чувство злости. Я так зол. Я так зол на неё! Подсознательно я верил, что она просто не захочет ничего им рассказывать. Чёрт! Как же всё запутано. Невероятный поток мыслей пронёсся в моей голове, но какой-то странный порыв заставил меня сказать: - Одевайся. Пойдём гулять. Что ты делаешь? Счастью на её лице не было предела. Я ухмыльнулся от мысли, что это я заставил её так улыбаться и визжать от радости. Мы накинули верхнюю одежду и вышли. Свежесть мороза обдала по щекам, которые за считаные минуты стали красными. Обжигающий холод резким ударом достиг моей шеи. Я резко обернулся, отряхиваясь от снега. Вики стояла с дурацкой ухмылкой на лице с таким непринуждённым видом. Будто это не она сейчас бросила в меня снежок. Ага! Как же! В радиусе километра, наверное, не было ни души на улице. Огонь азарта загорелся в моих глазах. Я слепил легкими движениями рук себе снежок и запустил его в Вики. Он частично застрял в её распущенных волосах. Она посмотрела на меня круглыми глазами, как бы говоря «Как ты посмел?!» Да, Вики, это война. А я с войной «на ты». Тут хотя бы всё понятно, кто на какой стороне. Каждый сам за себя. Война не щадила никого. Мы отчаянно бросались друг в друга снежками, бегали по нашей лужайке, скрывались друг от друга за кустами. Со мной никто в детстве не играл в снежки. Да и вообще никто не играл. Поэтому в этот момент мне так захотелось почувствовать себя ребёнком. Мы снова выбежали на открытую местность. Вики начала просто захватывать снег руками и волнами отправлять мне в лицо, без остановки. Я еле мог разглядеть что-то вокруг. Я кинулся на неё, загребая в охапку её руки, и навалился на неё всем телом. Она, резко среагировав, перевернула меня на спину, оказавшись сверху, и загребая снег рядом с моей головой, кинула его мне в лицо. Мои руки крепко держали её за талию, прижимая к себе. Наши лица находились на критически близком расстоянии друг от друга. Вики легонько, как пушинка, кончиками пальцев убрала снег с моего глаза. Мы пролежали так пару секунд, которые по ощущениям длились невероятно долго. Вспышка. Снова воспоминания о том, что случилось на небесах. Снова понимание, что я более не могу позволить себе расслабиться и поддаться чувствам. Слишком больно было в прошлый раз. Я резко, но довольно аккуратно перевернул Вики и положил рядом с собой, а сам встал, отряхнувшись от снега, и пошёл в сторону дома. - Почему ты так делаешь?! – крикнула Вики, заставив меня остановиться. Я слегка повернул голову в её сторону, посмотрев на неё через плечо, - Даёшь мне увидеть себя. Себя настоящего! Открываешься мне. А потом в один момент меняешься. Снова становишься резким по отношению ко мне. Снова становишься угрюмым Мальбонте … - Я всегда буду оставаться Мальбонте! – перебивая её, выкрикнул я, - Как бы сильно я не хотел казаться тебе другим, я им никогда не стану! Не могу просто себе позволить! Да, мне иногда хочется порадовать тебя, вызвать улыбку. Но это минутные порывы! Не более. - Но почему? Ты же хочешь этого. Хочешь открыться мне! - Не хочу! Я уже открылся тебе однажды. Было слишком больно… - и я развернулся вновь в сторону дома и пошёл внутрь. У самой двери я снова остановился, понимая, что хочу ещё кое-что ей сказать, - Ты должна знать. Это не было предательством с твоей стороны. Ты просто выбрала сторону, которая была тебе ближе. Но я не смогу исправить или поменять того, что почувствовал, когда понял, что Цитадель узнала все мои планы… На этих словах я зашёл в дом, закрыл дверь, оставив Вики на улице одну, сидевшую всё так же на снегу. Наверняка, она сейчас плачет. Эта мысль заставил сердце пропустить один удар. Что с тобой происходит, Мальбонте? Добравшись до своей комнаты, я закрыл дверь, но остался стоять рядом с ней, вслушиваясь в звуки на первом этаже. Я облегчённо вздохнул, услышав закрывшуюся входную дверь и легкие шаги, гуляющие по кухне. Я лёг обратно в постель, стараясь уснуть, но ничего не получалось. Вики через какое-то время вернулась в комнату и в доме повисла гробовая тишина, сквозь которую я услышал один громкий всхлип. Уверен, на самом деле, он был не один. Ты плачешь… Я убеждал себя в том, что поступил правильно, но словно подсознательно понимая ошибочность моих мыслей, глаза не хотели закрываться, дав мне доспать остаток ночи. Я не заметил, как уснул. Утром я проснулся с головной болью. Как же меня раздражала эта нелепая человеческая боль. Такая простая, но одновременно разрушающая и убивающая. Будто мой организм сам меня наказывает за слова, сказанные ночью. Я спустился на кухню, где уже вкусно пахло яичницей с беконом. Вики, как всегда, стояла за плитой, готовя завтрак, но, услышав мои шаги, не повернулась, как обычно, сказать «Доброе утро», а даже немного отвернула лицо. Но я успел заметить её опухшие глаза. Хотелось верить, что это от недосыпа. Ага, конечно, убеждай себя в этом. За всё то время, что мы с ней живём под одной крышей, ни разу между нами не было неловкости или какой-то недосказанности. Она поставила передо мной тарелку с завтраком, и сама села напротив со своей. Я ловким обычным движением налил нам обоим сок. Есть не хотелось от слова совсем. Я видел, что Вики тоже нехотя проглатывала куски вкусной яичницы. «Соберись, кретин!» - сказал я себе, пытаясь начать разговор. - Спасибо, яичница была действительно вкусной, но я что-то не сильно голоден. – Вики пару раз кивнула, продолжая смотреть в стол и давиться завтраком. – Если ты тоже больше не хочешь, я могу унести и твою тарелку тоже. Немного подумав, Вики ещё раз кивнула, и отдала мне тарелку. Разговор явно не задался. Пока я относил тарелки на кухню, я услышал, как Вики встаёт из-за стола и идёт наверх в свою комнату. Никогда я ещё не видел её такой. Чувство вины всё больше наполняло меня до самых кончиков пальцев. Минут через 20, когда мы оба собрались и оделись, мы выдвигались на работу. - Пойдём пешком? – спросил я, ловя взгляд удивления на лице Вики. - Он сам предложил пойти пешком?! Шок. Такой обычный и едкий сарказм вызывает у меня какое-то легкое раздражение, но не сегодня. Сейчас эта фраза вызвала у меня облегчение. Как будто всё снова пришло в норму, в том числе и Вики. Мы шли пешком, периодически о чем-то разговаривая, но темы всё время прерывались долгим молчанием. Может оно и к лучшему. Да, определённо, к лучшему. Такое отстранённое общение. Но ноющее чувство в животе не позволяло думать, что всё к лучшему. Ничего сейчас к лучшему не было. Мне хотелось, чтоб она снова улыбалась, чтобы снова темы для разговоров не кончались. День на работе выдался не из лёгких. Начальница Вики, строгая, но вполне справедливая леди, на которую когда я смотрю, представляю, что в школе Ангелов и Демонов, скорее всего, она бы выбрала путь демона, попросила Вики переделать её последнюю работу. Она как обычно с улыбкой на лице приняла всю критику, но по ней было видно, как она не хотела ничего переделывать, и как она устала. Завтра 1 декабря, мы собирались пойти в клуб. Как же я надеюсь, что там она отдохнёт. Я встал из-за своего рабочего стола, сделав шаг навстречу Вики. Она шла в мою сторону, остановилась прямо передо мной, бросила быстрый уставший взгляд на меня, и обойдя, пошла дальше к своему компьютеру. Меня изнутри раздирали чувства, противоречащие друг другу. Опять сказывается то, что тысячелетия мои ангельская и демоническая стороны жили по отдельности. Я понимаю, что обидел её. Но ничего не могу сделать со своей той частью, которая так громко кричит, что я всё сделал правильно. Я просто сказал, что чувствую. И это не мои проблемы, что она не понимает моих чувств. Вики сидела на своём месте, сложив руки на груди. Она смотрела в никуда, думала о чём-то. Сделала глубокий вдох и резкий выдох. В моём представлении люди так делают, когда принимают решение что-то сделать. Она встала из-за стола, начала собираться. Сбегав к кабинету начальницы, попросилась уйти, и вернувшись за вещами, обернулась на меня, словно вспомнив, что меня, наверное, тоже надо предупредить, куда это она сваливает. - Я сказала Лидии, что плохо себя чувствую, поэтому ухожу домой. - А на самом деле? – Словно прочитав её мысли, спрашиваю я. Она с удивлением на меня посмотрела, но резко опять сосредоточилась. - Я устала. Не хочу сегодня больше работать. Пойду по магазинам, куплю что-нибудь к вечеринке. – И не сказав больше ни слова, и не дождавшись от меня какой-то реакции, она развернулась и ушла. Настроение весь оставшийся день было хуже некуда. Я еле дошёл до дома, убеждая себя всю дорогу, что ударить первого встречного, только чтобы выплеснуть ярость, это плохая идея. Я пошёл в свою комнату, и, видимо, все эти тяжёлые мысли и события сегодняшнего дня вымотали меня настолько, что едва моя голова коснулась подушки, я провалился в сон. Проснулся я вечером, уже после 10. Утренняя головная боль всё ещё давала о себе знать. Я зашёл в комнату Вики, предварительно постучав в дверь, но её там не было. Ещё не вернулась? Спустившись на кухню, чтоб выпить таблетку от боли, я увидел её на диване. Она тоже уснула. Не дойдя до своей комнаты. Она даже не разделась и не сняла обувь. Пара небольших пакетов с покупками стояли рядом с диваном, так же как и её сумка. Не добравшись до таблетки, я пошёл к ней. Сел у её ног на край дивана, но она даже не шевельнулась. Так крепко она уснула. Я стащил с её ног ботинки, которые уже оставили небольшое грязное пятно на диване. Постарался максимально аккуратно снять с неё пальто, чтоб не разбудить. Появилась мысль о том, что у нас на двоих отвратительное физическое, да и моральное состояние. Она чувствует себя так же плохо, как и я. Тоже свалилась от усталости, и даже не просыпается, пока я пытаюсь снять с неё верхнюю одежду. Я подхватил Вики на руки, её голова безвольно упала мне на грудь. Я отнёс её на кровать в её комнату. Я тут бываю крайне редко. Иногда я захожу поторопить её, когда мы опаздываем на работу, или когда она просит меня что-то принести из её комнаты. Не помню, когда в последний раз тут был, но меня заинтересовала одна вещь, которой я раньше не видел или не замечал. Положив Вики в постель, и укрыв её тело одеялом, я обошёл кровать и сел с другой стороны, у второй тумбочки, на которой лежала эта самая заинтересовавшая меня вещь. Листок бумаги с рисунком. Это был скорее эскиз, набросок, но можно было узнать, кто на нём нарисован. Я узнал себя рядом с кустом роз. Это был день, когда Вики учила меня сажать растения. Я совершенно не понимал, зачем нам цветы во дворе, а Вики пыталась мне объяснить, какие они прекрасные, когда распустятся. Я почувствовал какое-то движение на кровати со стороны Вики. Она перевернулась на бок ко мне лицом и свернулась калачиком, не открывая глаза. Как же хочется прикоснуться к ней. К её ровной слегка смуглой коже. Нет! Хватит с меня нежности на сегодня. Было ощущение, что есть какая-то дневная доза, которую я могу проявлять к ней. Если расслабиться, снова случайно открыться ей, я всё равно остановлюсь, чтоб не повторять ошибок, а ей снова станет больно. Нет. Нельзя этого допустить. И на этой мысли я встал и пошёл в свою комнату. Последний взгляд на спящего ангела. Сладких снов, Вики Уокер. Я не могу позволить открыться тебе. Но знай, что я охраняю твой сон. И всегда буду.

…

Глаза еле-еле разомкнулись. Я огляделась, не понимая, где я, какой сегодня день, и день ли сейчас. Может вечер? Сознание медленно возвращалось ко мне. Был четверг. Лидия сказала переделывать работу. Чёртова работа. Я захотела расслабиться, поэтому отпросилась и пошла за шмотками. Помню пришла домой, диван, накативший внезапно сон. Помню знакомый запах. Его ни с чем не спутаешь. Запах сосновых веток и реки. Такое ощущение, что он буквально впитался в кожу и ничем его не смыть. Это был Мальбонте…