Февраль подходил к концу, но за окном бара по-прежнему было холодно, поэтому Егор предпочитал сидеть у окна рядом с греющей батареей, слушая треск бревен в камине. Стас в это время изучал коктейли по книге барменов. Перед Егором стоял ноутбук с его открытым произведением, в котором был написан только пролог. Ему было трудно сосредоточиться на рассказе, так как в голову лезли мысли о других, более важных проблемах, с которыми он не так давно столкнулся. Дверь в бар открылась. В нее вошел мужчина лет сорока. Проходя мимо Санты, он, не найдя вешалки, повесит свое пальто на него. Стас, завидев посетителя, отложил книгу в ожидании заказа, но мужчина направился к столику, за которым расположился Егор. Сев напротив владельца бара, мужчина пристально уставился на открытый ноутбук.
— Извините, вы бы не могли отвлечься от своей работы? — Егор бросил на него тяжелый взгляд, так как все его мысли были заняты далеко не книгой. Закрыв ноутбук, он увидел, как мужчина положил на стол пистолет, накрыв его газетой. — Я рад, что мы поняли друг друга.
— Деньги в кассе, больше мне предложить нечего, — Спокойно произнес Егор. — Только не трогай пацана.
— Я пришел не за деньгами, и, если ты не будешь себя вести как мои предыдущие... знакомые, то тебе нечего переживать как за свою жизнь, так и за судьбу пацана.
— Кто вы и с какой целью пришли в мой бар?
— Зови меня Русский Христос, а пришел я к тебе в бар, чтобы задать ряд вопросов, на которые хочу получить ответ.
— Здорово... Фанатик что ли? — Егор скрестил руки на груди, чтобы его собеседник видел их перед собой. — И почему ты выбрал мой бар?
— Я прощу тебе твое невежество, связанное с "фанатиком", и отвечу на вопросы, так как являюсь у тебя гостем, но потом, будь добр, так же ответить и на мои, — Христос положил руки на стол, чтобы не нервировать собеседника. — Фанатиком я не являюсь, так как просто ищу людей, которые смогут дать мне логические ответы на мои вопросы, а пистолет нужен для привлечения внимания. К слову, он настоящий и заряжен, а испытывать судьбу не советую. Твой бар я не выбирал, так как мне нужен был конкретно ты. Однако, как я потом узнал, ты вообще не выходишь из бара, поэтому пришлось импровизировать. Почему ты? Потому что ты публичный деятель, о котором хоть кто-то да знает, а значит, если мне придется тебя убить, поднимется резонанс.
— Есть смысл спрашивать про резонанс?
— Конечно! — Христос сказал это так громко, что даже Стас отвлекся от изучения книги. — Задавая правильные вопросы, ты придешь к правильным ответам. Твоя смерть, чего я не добиваюсь, приведет к волнению среди населения. Люди начнут переживать за свои жизни, начнут задавать правильные вопросы политическим деятелям, придя наконец-то к правильным ответам. Что их жизни в этой стране ничего не стоят! Что они никому не нужны! Что единственное верное решение - это бороться за свои права!
— Я так понимаю, речь пойдет не про мое творчество? — Отшутился Егор, но Христос принял его вопрос максимально серьезно.
— И о нем в частности. Прежде, чем я начну задавать вопросы, я расскажу тебе о том, как я пришел к такой жизни. Не буду начинать с самого детства, скажу только, что мой отец был ментом, служил своей стране веря в ее величество. Естественно, я брал с него пример, поэтому стремился попасть в полицию. В последствии, я стал московским росгвардейцем. Почему-то в тот период времени я посвящал себя только работе и даже не надеялся любовь отыскать. Помню, что в моменты, когда меня одолевала тоска, я выпивал и пил много. Но как-то на кассе в Макдональдсе получая стакан с лимонадом, до чьих-то пальцев случайно дотронулась моя рука. Я поднял голову и тут же утонул в ее бездонных глазах... глазах...
— Я не понял. Вы пытались найти свою любовь или пытались от нее убежать?
— Я просто не надеялся ее найти при своей работе и нестабильном положении в стране. Единственное, что я тогда понял, что беги, не беги - бесполезно. Где-то там тебя всегда будет ждать твоя вторая половинка. Все окажется как в старой песне. Тебя догонит любовь и на куски разорвет. В общем, после нашего с ней знакомства я влюбился, как мальчишка. Ходил всю дорогу и вздыхал по ней, чем очень сильно доставал окружающих меня людей. Но... Несмотря на наше отличное начало, нам предстояло пройти испытание. В один из солнечных дней, кольцом отважно оцепляя непослушных москвичей, я представлял, как на палец одеваю ей золотое кольцо. Но из этих мыслей меня вывел упирающийся школьник, которого я тащил в автозак, я обернулся и опять увидел эти глаза... Как сейчас помню, что она сказала мне какой я подлец, кинув в меня пластиковым стаканчиком. Скажу тебе честно, без подтекста, в тот день моя жизнь стала очень проста. Жизнь, которая была полна любви, оказалась как стаканчик пуста. Но я не стал унывать, я начал с чистого листа! Начал читать книги, бросить курить и даже пить. Я из росгвардии уволился, меня отец бы не простил, но тогда я перестал быть ментом. После я искал ее и нашел в женской тюрьме, куда ходил к ней на свидании и обещал дождаться, ведь ей сидеть остался всего год.
— Ты беги, не беги - бесполезно... Где-то там и твоя половинка живет, — Задумчиво произнес Егор, подозрительно осматривая свой бар.
— Теперь ты знаешь немного обо мне, а я знаю какую-то часть твоей биографии. Первый вопрос: правильно ли я поступил, поддавшись эмоциям, уволившись из росгвардии?
— Безусловно, — Егор не стал думать над вопросом, так как был уверен в своих словах, и от части потому, что забыл про лежащий под газетой пистолет. — Работу ты сможешь найти любую, а вот любовь - нет.
— Хм, — Христос одобрительно качнул головой.
— А почему такое прозвище - Русский Христос?
— Я объясню, но точный ответ ты получишь ближе к концу пояснения. До тридцати лет я работал охранником магазина и у меня было много времени подумать над тем, куда идет наша страна. В каком направлении она движется и то, что я увидел, мне чертовски не понравилось. Помнишь, что гласит одна из заповедей в Библии?
— Не укради?
— В частности и она, но будем честными, к нашей стране, а точнее, к людям, что занимают важные посты, это не относиться. Я тебе рассказывал про мою любовь не просто так. До конца ее срока оставалось пару месяцев, когда ей внезапно его продлили на два года, а через месяц срок вырос до шести лет. Никто не мог толком объяснить, что происходит, а ее адвоката запугали, и он перестал выходить с нами на контакт. Через какое-то время она заболела. Ей нужно было хорошее лечение, но никто об этом не позаботился, и она...
— Не убей...
— Вот именно! Не убей!
— Мне... очень жаль, — Христос никак не отреагировал на слова Егора.
— Они не только убивают людей, так еще как в насмешку строят храмы среди этих самых могил! Нам продают добрые слова и ритуалы для мертвых тел. Это уже не воровство. Это желание взять что хочешь без каких-либо последствий! — Христос холодным взглядом посмотрел на собеседника. — Вот я и подумал, что нам нужен тот, кого раньше боялись и почитали, тот, кто заставит общество говорить. Пусть светлую весть разнесут пошире, пусть все будут шептать, но так, чтобы узнала каждая мышь. С вырванным сердцем, холодный как лед, в золоте по обреченному Миру Русский Христос идет!
— Понятно...
— Это еще не конец. Как я уже упомянул выше, до тридцати лет я охранял магазин. Видел всю бедность обычного класса, который его посещал каждый день. В телевизоре кричат, что у меня в груди должна быть гордость за нашу страну, но наши руки в крови, нам оправдание - война! Всем командирам и большим шишкам выдают по новой квартире, а что получит плачущая мать, которая скорбит по не вернувшемся сыну из армии? Гроб! И, если повезет, если люди, служившие с ее сыном, были хорошими - слова утешения. А слышал про справедливость в нашей стране? — Но Христос не стал дожидаться ответа собеседника. — Люд у нас, конечно, очень справедлив! За то, что в храме делал не то, что нужно - поедешь валить дрова на лесоповал, ведь у нас в стране такого не прощают никогда! Ты даже в интернете не сможешь высказать свое мнение, потому что твою почту читают, а комментарии под каждым постом контролирует рука Кремля. Ты репост нажми, и по этапу в Магадан! Моя любимая мне твердила, что все пройдет, надо только подождать. Сломила ее тюрьма, убив в ней бунтарку, а по итогу и жизнь забрав. Поэтому я поклялся себе, что не буду мстить, но попробую что ни будь изменить в этом темном Мире. Если у меня получиться сделать что-то светлое, я посвящу свою победу ей, если нет - промолчу, приняв свою судьбу. На данный момент же все шепотом повторяют одну фразу, застрявшую в их умах из-за надежды или страха. Русский Христос идет, Русский Христос Грядет!
— Жутко.
— Такова суровая реальность. А сейчас пришло время ответить мне на очередной, не менее важный вопрос, — Христос слегка улыбнулся. — Наш Мир, наши люди, они готовы к прощению?
— Большинство. Ведь не все люди поголовно плохие или хорошие. Конечно, я считаю, что хороших людей больше, но все они обычные продавцы или охранники, которым для счастья нужно лишь отработать смену без происшествий, вернуться домой к любимой семье, вкусить горячего ужина, провести время с любимыми, после чего лечь спать в теплую постель.
— И твой ответ?
— Готовы, но не все.
— Это пройдет, и ты изменишь свое решение, возможно... Все пройдет, точно майские грозы, чьи-то слезы и два пальца у рта. Как мандат превышающего полномочия политика, как допрос, как усмешка мента. Как Лефортовские коридоры? Как Беслан, как Норд-Остовский газ? Это точно пройдет... Это точно пройдет! С пакетом мокрым на голове, с электрометками на руке. Моя Россия сидит в тюрьме, но верь же мне!
— Не кричи, пожалуйста, — Егор заметил, как Стас хотел к ним подойти, но он вовремя успел тому подать сигнал, что все в порядке. — Христос, ты сейчас много чего наговорил, но из этого я толком ничего не понял.
— Когда я тебе перечислял про Беслан, Лефортовские коридоры и Норд-Остовский газ - это можно назвать усмешкой со стороны нашего правительства, которое пытается всеми силами забыть эти случаи из нашей истории. Именно поэтому я применял выражение: это точно пройдет! Про майские грозы и два пальца у рта - это пример того, о чем я сейчас рассказал, что все проходит. Про пакет на голове и с электрометкой на руке - это наше будущее, если мы ничего не изменим. А про то, что моя Россия сидит в тюрьме - это не шутка. Мы живем хуже, чем тюремные заключенные в других странах. К тому же, как бы это не было иронично, почти все мои знакомые и друзья сейчас сидят в тюрьме.
— За что?
— Кто-то высказывал свое мнение и критиковал правительство, надеясь на свободу слова в стране, кто-то посещал митинги слишком часто, а кто-то просто нажал репост в интернете и теперь валит деревья за это. Опасные преступники за решеткой, друг мой, теперь мы все там... Какой же черный нам выпал век, а мне мерещиться вдалеке живой надежды забытый свет, так верь же мне. Ведь я верю, что смогу что-то изменить и ты верь в меня!
— Ладно... Может, желаешь, чего выпить? А то столько говоришь, что может в горле пересохнуть.
— Я бы не отказался от воды, но смотри, без фокусов.
— Фокусы - ложь, — Егор подозвал Стаса и после сделанного заказа он решил закончить шутку. — Ведь это ты у нас тут Христос, превращаешь воду в вино, а слова в действия.
— Думаешь, я могу только говорить и запугивать?
— Просто складывается как раз такое мнение, — Принеся воды, Стас поинтересовался нужно ли еще что ни будь, после чего вернулся обратно за барную стойку. — Как давно ты начал свой путь, Христос?
— До этого момента я относился к тебе с уважением, но сейчас ты переступаешь черту. Я не буду отвечать на твой вопрос и на предыдущие не был обязан, но я делал это из уважения. Теперь на них будешь отвечать только ты. Наши пожары в Сибири сравнивают со свастикой! А знаешь, что делают с теми, кто неугоден для правительства? Кто посещает митинги? У меня остались контакты в росгвардии, которые больше не могут смотреть на все бесчинства. Ребят... детей! Которые посещают митинги слишком часто сажают в автозак, после чего они получают реальный срок, а по телевизору говорят, что они опасные преступники, дописывая им ложные обвинения. Все это сделано для вызывания ненависти у людей к молодому поколению за их желание жить в справедливом Мире, где с тобой считаются, где твое мнение учитывается, и где тебя не считают за расходный материал. Все уверены, что все это пройдет. Будь ты омоновцем, калечащим женщин на митинге или берущем взятки ментом. Все пройдет! Как декабрь, январь или февраль. Это точно пройдет!
— Но все же проходит когда-то. Будь то месяц, день или миг.
— Все проходит, будь в этом уверен. Вчера страшный и строгий правитель, к примеру, Сталин, но после смерти это просто мертвый старик. И с петель срежут двери в тюрьмах, и Россия воспрянет от сна, и в твою ледяную избушку ворвется весна. Как думаешь, нужно ли добиваться изменений, чтобы люди увидели лучшую жизнь в ближайшем будущем?
— Конечно! Но есть одно небольшое «но», и это связано с Библией, вроде.
— О чем ты? — Удивленно поинтересовался Христос.
— Не зря же Моисей водил людей, которые помнили жизнь при рабстве по пустыне сорок лет, чтобы старое поколение умерло, а в свет он вывел тех, кто прошлой жизни не знал. Вот в этом и заключается парадокс. Пока будет жить человек, помнящий прошлую жизнь, будет и жив тот строй. Ведь не зря люди, жившие в Советском союзе так тепло о нем отзываются, хотя, уже в то время воровали ой как не слабо. Что изменилось в наше время? Ничего. Я помню, что ты потерял ко мне уважение, но вопрос я все-таки тебе задам. Что ты будешь делать с этим, Христос? Как будешь вести простой люд к свободной жизни?
— Это два вопроса, — Пояснил Христос, допивая воду из своего стакана. — Но ты подкован в этом вопросе и мне это нравиться. С тобой интересней вести беседу, чем с предыдущими моими знакомыми, которые уже не с нами. Однако, я не могу раскрывать своих методов, чтобы не допустить утечки. Ты никогда не задумывался, что в России живут грустные, печальные люди? Озлобленные с детства, и только горстка из них сохраняет ясность ума и стремление к лучшей жизни. Помнишь, что тебе говорят по приходу в школу? Что это серьезное учебное заведение, что здесь не принято думать и быть командным игроком. Они просят спрятать улыбку, убрать просветление с лица. Почему я все это запомнил? Когда я пришел в первый класс, ко мне подошел кто-то из старшей школы, сказав такие слова: я вижу ты счастливый шибко, здесь так не принято, пацан! Потом он ушел и больше его я не встречал, но слова, сказанные им, засели у меня в голове на долгие годы. Нас с детства учат правильно думать, правильно чувствовать, убивая в нас личность, которая могла стать кем угодно, если ее развивать в правильном направлении. Но вместо этого кто-то становиться охранником, когда мог быть художником, а кто-то и вовсе спивается, не найдя в себе потенциала к жизни.
— Очень жаль таких людей, ведь среди тех, с кем я учился и работал - алкоголь всегда шел рука об руку с кем-то. К сожалению, несколько знакомых пошло по кривой дорожке.
— Они зарывают наше сердце в могилу, а душу помещают в тюрьму. Таким образом ты перестаешь принадлежать себе с самого рождения и так до самой смерти. Во время твоей жизни они будут обкрадывать тебя, повышая пенсионный возраст, сокращая зарплату, пока ты не умрешь. А они тем временем будут покупать себе восьмое поместье за границей, оформленное на жену, есть пять раз в день и ничего не делать. Представляешь, какая сумма денег уходит в никуда? Да мы таких чисел не знаем! Никто не знает... А теперь представь, что хотя бы половина этой суммы пошла на благоустройство страны, на благотворительность для больных и сирот, на развитие науки и технического прогресса? Уже через пять-десять лет наша страна была бы на первом месте во всех профессиональных топах, как самая развитая и стабильная держава! А что мы имеем без моих фантазий? В наше время, когда другие страны живут в престижном будущем, в России, в некоторых ее уголках, пенсионеры, живущие в деревнях, вынуждены зимой ходить за несколько километров ежедневно за водой к колодцу! Во истину великая страна, в которой почти всем наплевать на друг друга!
— Ну...
— Ты же не собираешься оспаривать этот факт?
— Я хотел сказать, что ты сейчас делишь все на черное и белое, когда жизнь таковой не является. Так же и с людьми. Они... Мы немного сложнее, поэтому кто-то готов помочь, но не имеет на это финансовой мощи, а у его соседа есть, но он боится быть первым, что его не поймут, что от него отвернуться, посчитав слабым и сентиментальным.
— И к какой группе ты себя относишь?
— К той, что хотела бы помогать, но моя помощь состоит не в денежных эквивалентах, а в моральной поддержке. Несмотря на какую ни какую известность благодаря своим произведениям, я не могу назвать себя богатым человеком. За этот бар платят спонсоры, за еду и выпивку тоже они. Именно поэтому периодически я подкармливаю тех, кто в этом нуждается.
— Хм, по крайней мере ты хоть что-то делаешь в правильном направлении. Но таких как ты - единицы. Остальным же друг на друга плевать. Будь вы знакомы с детства или коллеги по работе, вас предадут ради повышения или уберут потому что вы не такой как все. Ведь в нашей великой стране нельзя выделяться. Ты должен быть грустным! Ведь ты не должен забывать чистить зубы два раза в день и подтирать свою задницу без колебаний, подчиняясь могущественному разуму свыше.
— Куда-то тебя под конец не туда понесло.
— Я хотел сказать, что у тебя с детства не будет выбора, а по жизни у тебя не будет значительных перемен. Мы живем в стране, где существует одна постоянная, о которой мы поговорим чуть позже.
— Церковь?
— Я имел ввиду человеческую сущность. Церковь тоже стала местом увеселения и абсурда. Когда ни будь слушал песню у группы Пикник — Театр Абсурда?
— Давно.
— Церковь издавна славилась местом надежды, но есть мнение, что это все один большой обман на котором очень много зарабатывают каждый день. Ведь это так удобно призывать верить людей в то, чего нельзя доказать, в то, что ты никогда не видел и не увидишь.
— Трудно винить тех, у кого в этой жизни есть только вера.
— А кто в этом виноват? — Христос укоризненно посмотрел на собеседника. — Кто виноват в том, что они ничего не делают, надеясь на блага свыше? А при написании Библии все так хорошо продумали! Ввели законы, которые не позволяют простому люду творить то, что они хотят, запирая их волю, даже если им это не нравиться. Кто сказал, что если твой знакомый не соблюдает своды правил, творит бесчинства, то ты не можешь применить к нему силу? Ведь именно так мы формируем "элитное" общество, — При одном упоминании "элитного" общества у Христоса проявился рвотный рефлекс. — Ведь в этом виноват простой народ, что позволяет творить с ним все, что ублюдкам заблагорассудится. А перестали бы терпеть, взяли бы в руки оружие, устроили восстание и высшие чины уже бы вздрогнули от страха. Конечно, первую подобную волну сметут, и никто не хочет в ней быть, поэтому я взял эту роль на себя.
— Почему ты так уверен в своих действиях?
— Мне просто нечего терять. Мою любовь они у меня забрали, моих друзей посадили, с работы уволили из-за страха перед большими боссами.
— Страха?
— Я был неосмотрителен, толкая речи в столовой во время обеденного перерыва. Теперь я стал осторожнее, раздобыл пистолет и уверенность в праведности своих действий. Настало время вопросов. Егор, тебя устраивает твоя жизнь? Подумай, я не тороплю тебя с ответом.
— Нет. Но я хочу пояснить. Я так ответил, потому что не слепой и вижу, как живут окружающие, которым мне не удается помочь из-за отсутствия достаточного финансирования со стороны спонсоров.
— Интересный ответ. Ты удивляешь меня раз за разом. Теперь предлагаю поговорить о той самой, постоянной.
— Кажется, я догадываюсь о ком.
— Вот скажи мне, почему он остается на своем посту так долго? При всех его обещаниях в прошлом, когда он только заступал на свою должность. Почему люд продолжают терпеть ложь из его уст?
— Мне и ответить нечего, так как ты все разложил по полочкам. Народ терпит, он как струна, которую натягивают на гитару, не замечая давления оказанного на нее. Возможно, скоро она лопнет, обнажив все свои потаенные качества и это будет ужасно.
— Почему?
— Когда волк растет в любви, но в неволе, он, возможно, будет тебе как верная собака, но дай ему вкусить свежей крови... Попробуй потом сделать из него домашнего зверька. Кто сможет остановить этих волков?
— Может, надо дать им шанс перебить друг друга, чтобы одни знали, что нельзя так закручивать гайки, а простой люд будет знать, что он имеет влияние на правление.
— Будет много жертв. Ты готов пойти на это?
— Если предложишь мне альтернативу, я тут же встану, покинув твой бар.
— Я не силен в политике и мне не нравиться, что твориться вокруг. Мне даже кажется, что ты одна из моих галлюцинаций, не принимай на свой счет, если это не так. Я просто предоставлю тебе право решить судьбу нашей страны, если ты знаешь, что нужно делать.
— Отлично! Весь груз ответственности переложил на меня. Видимо, пришло время для контрольных вопросов, так как я вижу, что мы ни к чему больше не придем.
— Задавай, — Краем глаза Егор посмотрел на Стаса, который пошел выносить мусор. — Давай покончим с этим, пока мой бармен не вернулся.
— Что бы ты выбрал: помочь неизвестному человеку на улице или поднять купюру в сто долларов?
— Не буду врать - я бы поднял купюру, а потом на эти деньги накормил бы тех, кто нуждается.
— Но ведь тот человек на улице, ему плохо! — Христос неодобрительно посмотрел на собеседника. — Ему плохо в тот момент, а тех, кого ты хочешь накормить - не страдают, они просто голодны.
— Скорее всего, я дал тебе не совсем правильный ответ. Возможно, я просто еще не был в подобных ситуациях, я бы вызывал скорую, после чего отправился дальше. Такой ответ тебя устроит?
— Это пока что самый честный ответ, что я слышал, но он все равно плох! Почему ты не желаешь поинтересоваться у этого человека, что с ним случилось?
— Потому что мне еще не доводилось бывать в подобном положении и мне трудно смоделировать подобную ситуацию, ведь я не выхожу из бара на улицу! Если подобное случиться тут, то я безусловно подойду, чтобы узнать в чем дело и нужно ли вызывать скорую.
— Чем ты планируешь заниматься после нашей встречи?
— Продолжу поддерживать в этом баре жизнь, встречаться с интересными людьми, помогать друзьям и тем, кто в этом нуждается.
— Но как ты будешь это делать удаленно, не покидая бара?
— Ты помнишь в каком году мы живем? Почту уже давно доставляют не люди, существуют беспилотные такси, а год назад на Марсе поселился первый человек! К тому же, я не имел ввиду, что буду финансировать какой-то из нуждающихся фондов, у меня просто нет на это столько денег. А вот пригласить на ужин детский приют или накормить забредшего ко мне путника вполне могу. Кстати, отличная мысль с приютами, — Похвалил Егор сам себя. — Надо будет реализовать.
— В чем сила?
— Я очень долго думал, что в правде, до недавних событий... Не буду вдаваться в подробности, но скажу только, что теперь мой ответ - в любви.
— Хм, — Христос задумался, поглаживая газету, под которой лежал пистолет. — Странный ты человек. Вроде, есть в тебе что-то светлое, но при этом ты не играешь по правилам. Хорошо! — Христос, собрав газетку со стола, убрал пистолет. — Мне будет интересно наблюдать за тобой и твоими поступками. — Встав со своего места, Русский Христос направился за своим пальто. Как только он был готов покинуть бар, Христос все-таки решил напоследок напомнить Егору о своей политике. — Не забывай меня, писатель! Помни о моем подходе в этой жизни, говори обо мне шепотом, и не забывай, что Русский Христос по улицам идет, что Русский Христос грядет...
***
Егор сидел за барной стойкой, помогая Стасу вникнуть в приготовления некоторых коктейлей, когда в бар вошла девушка, которую Егор больше не рассчитывал увидеть. Быстрым шагом она подошла к владельцу бара, и взяв за руку, потащила в подсобку, бывший кабинет Влады. Оказавшись внутри, в полной тишине, девушка на несколько секунд обняла Егора, после чего сразу же залепила пощечину.
— Ты чего творишь? — Возмущенно произнес Егор, который не ожидал пощечины из-за полного отсутствия света в подсобке.
— Какой же ты дурак! — Варя снова обняла своего друга, после чего продолжила пояснение. Егору даже показалось, что девушка в этот момент плакала, но он не мог этого знать наверняка из-за темноты. — Мне Стас позвонил, когда увидел, что скрывает твой собеседник! Он сказал, что это сумасшедший, которого в интернете называют Русским Христосом.
— Он сам себя так называет, — Егор получил легкий удар в плечо, призывающий замолчать.
— О чем ты вообще думал, начиная с ним разговор? Почему не вызвал полицию или какую ни будь помощь? Неужели тебе наплевать на свою жизнь? На тех, кому ты не безразличен? — За каждый заданный вопрос Егор получал удар в плечо. — Чего молчишь? Дурак!
— Молчу, потому что хочу извиниться за те слова, что наговорил тебе во время игры в Манчкин, — Вот теперь Егор был точно уверен, что девушка плакала. — Варь?
— Какой же ты дурак! — На этот раз удар пришелся на грудь, и он был сильнее всех остальных. — Неужели ты думал, что те слова смогут сломать нашу дружбу, которая строилась годами? Ты помнишь через что мы прошли вместе? После такого почти ничто не способно сломить мое доверие к тебе.
— Ты пропала больше, чем на месяц! Что я должен был думать?
— У меня был отпуск! Неужели ты забыл?
— У сотрудников бара бывает отпуск? — Попытался отшутиться Егор, но у него это не получилось, но Варя почему-то рассмеялась. — А если честно, я разве подписывал что-то, давая тебе отпуск?
— Нет, но ты же не сказал спонсорам, что Влада больше не является нашим сотрудником, а так как она числиться менеджером, то в ее обязанности входило и подписание заявления на отпуск. В тот день, когда ты меня обидел, я задумалась, что мне нужно немного отдохнуть от этого места. Вот я и попросила ее об этом небольшом одолжении. Тебе бы тоже не помешало покинуть бар хотя бы на недельку!
— Мне и тут хорошо, с вами. А откуда у Стаса твой номер телефона?
— У нас в барной стойке есть номера всех действующих и бывших сотрудников. Видимо, он не знал кому позвонить, поэтому выбрал первое имя, которое не было перечеркнуто. Кстати, что случилось с Сашей?
— То, что предвидели все, но не предвидел я.
— Громко разошлись?
— Я не помню, так как был сильно пьян на протяжении всех новогодних праздников.
— Жаль, конечно, что она не смогла тебя принять, но может это и к лучшему? — Варя взяла Егора за руку. — Пойдем, я сделаю тебе твой любимый кофе, а ты мне расскажешь, что тут вообще происходило за последнее время?
— Давай, только я теперь видеть не могу алкоголь, не то, чтобы пить его. А я так скучаю по ирландскому кофе...
***
— Ты будешь заявлять в полицию о том, что здесь сегодня произошло? — Волнительно поинтересовалась Варя у сидящего рядом за столом перед барной стойкой Егора. Оба пили кофе, которое им приготовил Стас. Он не захотел пускать Варю на ее рабочее место, пока не закончилась его смена, поэтому сам вызывался приготовить им кофе, чтобы подтянуть свой навык. Варе результат понравился, а вот для Егора кофе оказалось слегка крепким, но он не стал попрекать за это Стаса в конце его рабочей смены. — Спасибо за кофе, Стас! — Поблагодарила Варя нового бармена.
— Не думаю, что это хорошая идея, — Задумчиво произнес Егор, наблюдая за заполняющимся баром. Он никогда не понимал, почему Пашины выступления привлекают так много народу, ведь его юмор нельзя было назвать смешным, но в нем была какая-то магия, которая притягивала, заставляя слушать и улыбаться. — Ведь тогда ко мне будет приковано пристальное внимание, начнутся расспросы и попытки вытащить меня на допрос в полицейский участок против моей воли. К тому же, что мешает ему вернуться для завершения своего дела?
— А что ему мешает просто вернуться для этого? Он же ненормальный, поехавший на всю голову человек!
— Ну, в его словах была доля истины.
— А о чем вы говорили? — С интересом поинтересовался Стас, передавая пиво посетителю. — Ведь еще никто не выживал после разговора с ним.
— Может, выживали... Ведь не все захотят об этом писать в интернете. Может, он нашел тех, кто разделяет его взгляды на текущее положение в стране?
— Политика... Неужели он решил что-то поменять в нашей стране? — Задумчиво произнес Стас. — А о чем конкретно он тебя спрашивал? Он правда называл себя Русским Христосом?
— Сначала он рассказал о себе, о том, как дошел до такой жизни и как формировалось его взгляды на положение в стране. Сначала он все конструктивно объяснял, но к середине начал терять нить повествования, переходя от одной проблеме к другой. И да, он себя так называл, — Забыв про крепость кофе, Егор сделал глоток. Поморщившись, он решил сменить тему. — Давайте поговорим о другом?
— Хорошая идея, но позволь мне задать последний вопрос? — Допив кофе, Варя посмотрела на Стаса. — Слушай, а ты только мне позвонил или были другие?
— Я успел позвонить только барменам, после чего увидел, что Христос покинул бар. Больше я никому не звонил.
— Понятно, — Варя грустно посмотрела на Егора. — А почему ты позвонил нам, а не в полицию или еще куда ни будь?
— Я растерялся, — Стас виновато потупил взор в пол. — Я видел несколько фильмов с подобным сюжетом, неоднократно представлял, как буду вести себя в подобных ситуациях, но увидев оружие, меня как будто переклинило. Вернувшись к стойке, я схватил тетрадку с телефонами и выйдя на улицу, начал названивать барменам. Ты взяла сразу, а вот Саша не ответила вообще.
— Ты молодец, — Варя подбодрила Стаса, одобрительно кивнув головой. — Несмотря на ситуацию, ты смог взять себя в руки.
— Она права, — Встав из-за стола, Егор зашел за барную стойку, приступив к приготовлению коктейля. — Поэтому ты заслужил по окончанию смены мое личное изобретение - черничный бум.
— Это коктейль какой-то? — Улыбаясь поинтересовался Стас, поглядывая на время.
— В каком-то роде - да, — Ответил Егор, занимаясь смешиванием ингредиентов. — Но весь его эффект в том, что его почему-то лучше всего пить под выступление нашего стендапера - Паши, — Стас удивленно посмотрел сначала на Варю, а потом на Егора. — Я не смогу тебе сказать в чем дело, так как еще никто не смог разгадать этот секрет, но ходят легенды, что во всем виноваты пониженные частоты и Пашин голос. В общем, — Егор, закончив приготовление коктейля, подал его Стасу. — Потом расскажешь в чем его эффект. Он не сильно алкогольный, поэтому до дома дойдешь без труда.
— Ладно, — Весело произнес Стас. — Я пойду тогда умоюсь, раз моя смена закончилась? Коктейль заберу после! — Не дожидаясь ответа, бармен покинул свое рабочее место, уступив его Варе.
— Он мне нравиться, — Одобрительно пояснила Варя. — Не вздумай признаваться ему в любви. Понял?
— Очень смешно. Лучше расскажи, как отпуск провела. Чем занималась?
— Много чем, но самое лучшее, что доставило мне удовольствие - это просто лежать утром в кровати и осознавать одну простую истину. Что тебе никуда не надо и что ты можешь валяться сколько угодно, хоть до обеда, а один раз получилось до ужина! Правда, таких прекрасный утренних праздников у меня было всего три, так как я старалась вести более-менее активный образ жизни.
— Какие люди и сидят вместе! — За стойку к Варе и Егору подсел Паша. — Мне кажется или с каждым моим выступлением фанатов становиться больше?
— Тебе кажется, — Иронично добавил Егор, которому в этот момент пришло сообщение. Сначала он не хотел его читать, так как думал, что оно пришло от человека, которого он старался игнорировать, но взглянув на оповещение, передумал. — Мне тут Ян написал, — Паша и Варя внимательно посмотрели на Егора. — Пишет, что хотел бы сыграть на сцене нашего бара небольшую постановку собственного сочинения.
— Ты же помнишь какая за ним тянется репутация? — Сомнительно поинтересовалась Варя. — Помнишь, как он нас подставил?
— Варвик, это было больше десяти лет назад! — Возмутился Паша. — Да любой из нас будь на его месте мог поступить так же.
— Еще он написал, что может дать каждому из нас небольшую роль в его постановке.
— Вы как хотите, а я не собираюсь участвовать в его играх!
— Видимо, рана до сих пор не зажила после того случая, — Подметил Паша, смотря на Варю, которая в этот момент начала разливать пиво. — Может, у нас получиться излечить и эту душевную боль?
— Раз ты у нас заделался доктором Фрейдом, то я тебя останавливать не буду. Мы только с ней помирились, поэтому мне не очень хочется лезть на амбразуру в первый же день после этого.
— Значит, ты намерен отказать Яну?
— Пока не знаю. Он дал мне список ролей и среди них были довольно интересные герои, но ведь ты сам прекрасно помнишь, что Ян тогда сделал. На меня это не сильно повлияло, так как я вам неоднократно говорил про все возможные исходы, но Варя... Она верила в него до последнего… и еще никогда человек так не ошибался в своем друге. Ты точно хочешь подвергнуть Варю повторному испытанию для ее не зажившего подсознания?
— Звучит слишком заумно, но я уловил мысль. Однако, я верю, что люди меняются. Помнишь наши первые каникулы в деревне? — Дождавшись от Егора положительного ответа, он продолжил. — Помнишь, какими мы были? Мы как раз закончили шестой класс и были беззаботными детьми, которые поехали в деревню на несколько недель. Какие же нас там ждали приключения! Один только колодец чего стоит...
— Ты... Ладно, но ведь после того, что Ян наделал, мы не видели его несколько лет, да и потом он не выходил с нами на связь, а тут, как гром с ясного неба. Пишет про выступление в моем баре! Это вообще нормально?
— А что, если я скажу, что с недавнего времени поддерживаю с ним общение?
— Зачем?
— Столкнулся с ним случайно на улице и для меня это тоже было эффектом грома. Сначала я не знал, что мне делать, но, когда я взглянул в его глаза, то увидел в них все того же Яна, которого я помнил и знал в детстве. Он изменился внешне, но в душе остался прежним. По крайней мере, мне хочется в это верить.
— Ладно, — Егор достал телефон, чтобы ответить Яну. — Я напишу ему, но ты должен понимать, что, если что-то пойдет не по плану, а так может быть, виноватыми останутся все, — Егор краем глаза посмотрел на Варю. — А жертв будет еще больше.
— Успокойся, — Встав из-за стола и похлопав Егора по плечу, Паша направился на сцену. — Добрый вечер! Почему коты и кошки целыми днями спят? Потому что им никуда не надо...
