Обещание

— Джон? Позвал дорогой и любимый голос. Невозможно не ответить на этот зов… — Джон, открой глаза. Вот… Вот так, молодчина. Привет. Любимая и любящая улыбка. Ворох чёрных кудрей, мягкий взгляд бирюзовых глаз. Когда это он стал таким мягким? Тёплые осторожные поцелуи, от которых невозможно сдержать улыбку. — Рад что ты очнулся, Джон. Ватсон обвёл глазами комнату. Вроде бы больничная палата. Странно. Он совершенно не помнил, как попал сюда. Попытался оторвать голову от подушки… не вышло. Но ничего не болело, руки-ноги были на месте, и Холмс был рядом, а значит — всё в порядке. Что бы там ни было — они справятся. Они всегда справляются. — Хочешь воды? — около рта возник бокал с соломинкой. Джон сделал глоток, а потом с наслаждением допил до конца. Стало определённо получше. Он даже сумел заговорить. — Что… что со мной случилось, Шерлок? Меня ранили? Холмс вздохнул. Погладил руку Джона, безошибочно найдя её под одеялом. Ватсон невольно опустил глаза вниз и увидел кольцо. Несколько мгновений потрясённо молчал. Потом осмелился спросить: — Ты… женился?! Холмс только улыбнулся, и снова наклонился, желая поцеловать… и только тут до Ватсона дошло, что его целовали! Шерлок, его лучший друг, сосед, и всё такое прочее, его целовал! Как любовника! Нет… как любимого… Доктор попытался вытащить руку из-под одеяла, потом был вынужден обратиться к сыщику — Помоги пожалуйста… Так и есть. На пальце оказалось кольцо. Точно такое же. — Мы женаты… Джона напугало не то, что он женат на мужчине, на лучшем друге, а тот факт, что он ничего об этом не помнил. — Шерлок… не хочу тебя расстраивать, но похоже у меня потеря памяти… расскажешь, что случилось? — Джон… — Холмс взял ладонь Ватсона своими двумя и поднёс к губам, будто желая согреть дыханием. Это было уже совсем не похоже на того едкого и саркастичного человека, которого Джон знал. — Не надо. Не задавай вопросов и не напрягайся. Давай просто побудем вместе. Пожалуйста. — Шерлок… я не могу. Я ничего не понимаю… где мы, и что случилось… Как давно случилось… Ты… словно десять лет прошло, с тех пор как я тебя видел… Но разве мы не только вчера пили кофе на нашей кухне, собираясь на дело? — Нет, Джон… — сыщик вздохнул, видимо понимая, что объясниться придётся. — Ты угадал. Только прошло двенадцать лет. — И… что случилось со мной?! Я был в коме?! — Прошу… — Нет, это я тебя прошу! — Джон отчаянно пытался найти кнопку вызова медсестры, и только тут обратил внимание, что в палате нет окон. Вообще. Как и дверей. Он и Шерлок будто сидели внутри белоснежного куба, без входа и выхода. Но как-то же они сюда попали! Значит, выход есть! — Не дёргайся, сделаешь себе хуже. Хорошо, я всё тебе расскажу, только успокойся! Джон послушался и уставился на Шерлока, уже понимая, что объяснение ему не понравится. Так и вышло. — На том нашем деле, которое ты помнишь… двенадцать лет назад… ты заслонил меня от преступника. И умер на месте. — Так… — Ватсон закрыл глаза. — Но я же жив… — Не совсем… видишь ли… тогда уже шли разработки погружения людей в криосон. Заморозку, проще говоря. Май сумел пробить, чтобы поместили и тебя. Мы надеялись, что сумеем вернуть к жизни… но… — Но? — Джон открыл глаза и посмотрел на Шерлока. — Это пока невозможно. Мой Джон погиб… а ты… ты своего рода клон. — Гм… Не очень весело звучит… но почему клон очнулся двенадцать лет спустя? — Потому что… ты двенадцатый. — Ох, твою ж… — Ватсон уже начал догадываться, но всё же продолжил расспросы. — А что случилось с другими одиннадцатью? Тоже погибли, спасая тебя? — Нет. Первый прожил почти сутки, мы с ним смогли выйти на улицу и погулять, как прежде… Одиннадцатый продержался пятнадцать минут и не смог встать с постели. — С каждым разом всё хуже, — заключил Джон. — Хреновые у вас тут технологии, доложу я вам. А это откуда? — он указал взглядом на кольцо. — Девятому я предложил пожениться. Он согласился. Нас поженили прямо в больнице. — И теперь ты надеваешь кольцо каждому последующему. — Да… — А не помню я ничего из этого, потому что ткани берут у того, первого Джона, а не у клонов? — Они… когда они погибают… это невозможно сделать… — Класс, — Джон чуть хмыкнул. — И сколько протяну я? — Полагаю, около пяти минут… — Ну ты и мерзавец… — Прости, Джон… — Шерлок опустил голову, — но я весь год работаю как проклятый, чтобы накопить денег, чтобы оплатить клонирование, чтобы вновь увидеть и услышать тебя. Сказать, как сильно я… — Холмс! — голос прозвучал как удар. — Хватит. — Джон… — Шерлок! Понимаю, тебе очень больно… ты живёшь от встречи к встрече… это твоя цель… Но я должен стать последним. — Нет… — Если ты правда любил того, своего, настоящего Джона… ну и по остаточному принципу его продолжения, если ты хоть чуть любишь меня — обещай. — Я… — Обещай мне, что прекратишь это делать. Прекратишь мучить и нас, и себя. Нужно уметь отпускать. Я не единственный человек в твоей жизни. — Единственный, Джон. — Чёрт… мне… у меня будто растворяется всё внутри… — Я не смогу… — Холмс обхватил голову Ватсона, с отчаянием глядя ему в глаза. — Ради меня, — Джон старался смотреть столь же проникновенно, но всё начинало расплываться. — Ради нас… обещай, Шерлок… никаких больше клонов. На кожу упала тёплая капля. За ней другая. Ватсон услышал полный отчаяния и боли всхлип, но верил, что поступает правильно. — Я тоже тебя люблю, — сказал он как мог мягко. И в эту минут не лгал. — Если ты так просишь… — капли стали падать чаще. — Обещаю, Джон… — Хорошо… — Ватсон постарался улыбнуться, и ощутил, как в эту улыбку его поцеловали. А потом его как накрыло мягким, но бесконечно чёрным одеялом. И понял, что опять оставляет своего Шерлока одного. Уже навсегда. Если только…