Обещание

Джон проснулся потому что выспался. Долгие годы это было его мечтой. Он мог только представлять, как это бывает. В школьные годы его будили родители, в подростковые — будильник, в армии — вопль «Рота подъё-ё-ём!», а потом неугомонный Шерлок. Проснуться самому, не от звуков очередных экспериментов или скрипки, не от сдёрнутого одеяла и крика: «У нас новое дело, Джон!», и даже не от будильника — что может быть лучше? Ватсон несколько мгновений просто валялся, смакуя это непривычное, но безусловно приятное ощущение, потом с наслаждением потянулся, разминая затёкшие мышцы, довольно улыбнулся и открыл глаза. И понял, что не узнаёт комнату, в которой находится. Она была довольно уютной, в приятных светло-оранжевых и персиковых тонах, и даже немного похожей на его собственную, но точно совершенно незнакомой. И он был в ней совершенно один. Никаких признаков Шерлока. Когда они стали жить вместе и делить одну постель, у каждого всё же осталось своё пространство, но часть вещей Джона перекочевала в спальню сыщика, в то время как Ватсон уже не удивлялся обнаружив у себя под подушкой что-нибудь из гардероба друга-любовника. Здесь же не было ни единой вещи Холмса. Да и те, что были, джоновыми тоже не являлись, хотя явно были приготовлены для него. Взять хоть одежду на стуле и обувь на полу. Джон ощупал пижаму, в которую его кто-то заботливо нарядил и ещё раз осмотрелся. Где же он? И где Шерлок? Последнее, что помнил Джон… да, последнее, что он помнил, была погоня за очередным преступником, когда Холмс снова проигнорировал просьбу оставить это полиции, а самому заниматься интеллектуальными выкладками. Тупик, куда они загнали разоблачённого злодея, и пистолет, нацеленный в живот сыщику. Холодея, Джон вспомнил как сделал тогда единственное, что успевал, чтобы спасти своего самого дорогого человека. Рванулся вперёд и заслонил собой. А потом была только секунда боли и бесконечная темнота. Он не успел, как это показывают в кино, красиво осесть на руках Шерлока, зажимая рану, поцеловать его, признаться в любви и сказать последнее «прости». Но мог себе представить, что было потом с Шерлоком… И хотелось бы узнать, что с ним самим. На больницу это не было похоже. Джон коснулся рукой живота, груди. Потом посмотрел туда. Шрам. Ровно такой, какой могла бы оставить операция, когда ему собирали развороченные кишки. Фух. Значит, он всё же выжил. А апартаменты наверняка предоставил Майкрофт. Но… почему в памяти нет ни единого дня в больнице? Джон не знал, можно ли ему вставать, но оставленная одежда наводила на мысль, что, наверное, можно. — Эй! — Джон медленно поднялся, оделся и обулся, ещё раз осмотрел комнату, отмечая её непривычную, но приятную цветовую гамму и довольно свежий воздух, хотя кондиционера видно не было. — Есть тут кто? Где я? И почему я здесь? Несколько мгновений тишины, но Ватсон был уверен — его услышали. А потом раздался голос. Довольно приятный, дружелюбный. Немного похожий на голос Шерлока, но будто и немного искусственный. Так могла бы звучать старая запись с пластинки для патефона. В последнее время Холмс проникся ими. — Приятного пробуждения, Джон Ватсон. Ничего не бойся. Тебе ничего не грозит. — В это я готов поверить, — Джон осмотрелся в поисках источника звука. — Может покажешься? — Через какое-то время — безусловно. Но сначала тебя нужно подготовить. Может желаешь сначала поесть? — Я не… — Джон чуть коснулся заурчавшего живота. — Ладно, я довольно сильно проголодался, но давай сначала всё же познакомимся. Ты кто? — Твой помощник для адаптации в этом мире, — тут же ответил голос. — В каком, позволь узнать? — пока шёл этот диалог, Джон обошёл всю комнату и добрался до двери. А точнее — едва видимых щелей в стене по периметру прямоугольника. — Джон… — помощник вроде бы нервно сглотнул. — Ты помнишь, что с тобой произошло? — Да, конечно. Я был ранен. — Ты был убит. Погиб на месте. Ну, если следовать терминологии того времени. — Гхм. Но не навсегда, надо полагать? Раз стою сейчас тут. Едва ли это Рай. — Нет. Это Земля. Всё та же планета, где ты жил… но… несколько изменившаяся. — И насколько? — Достаточно. После гибели ты был помещён в криозаморозку. Твои друзья надеялись, что со временем технологии достигнут такого уровня, что тебя можно будет разморозить и вылечить. — Наверняка это обошлось Майкрофту в целое состояние, — Джон по-прежнему не мог понять, с какой стороны идёт голос и это несколько напрягало. — Он… с ним всё в порядке? А с Шерлоком? Могу я увидеть кого-нибудь из них? Голос с полминуты молчал, а потом выдал то, что должно было удивить Джона… но вот не удивило совсем. — Джон… с момента твоей заморозки прошло очень много времени. Очень. — Яс-с-с… но, — Ватсон как раз был около постели. Нашарил её рукой и сел. — Меня вернули, но все, кого я знал..? — он замолчал, ожидая ответа. — Людей больше нет, Джон. Точнее… ты сейчас единственный живой человек на всей планете. Последний. — Хм… а ты всё же кто? — Если использовать привычные тебе слова, то можно сказать, робот. Хотя… — Да. Наверняка не просто железяка говорящая. Я могу тебя увидеть? Не буду кричать и пытаться ударить стулом, обещаю. — Ты в некотором роде меня уже видишь. Я этот дом, где ты находишься. Я та улица, где ты сможешь гулять. Даже та кофеварка, что будет готовить тебе кофе на завтрак. Я… буду всем твоим миром. Очень уютным миром, я постараюсь стать для тебя максимально комфортным. — Гм… и постель — тоже ты? — А также ванна с джакузи. Я буду полностью обслуживать тебя. Одежда, еда, гигиена, стрижка, бритьё, всё что только будет нужно. И… я также могу оказать услуги интимного характера. В постель и в ванную вмонтировано несколько… — Я понял, — Джон чуть погладил покрывало. — Я буду единственным человеком среди других роботов? Но за что мне такое… надо полагать, счастье? Помощник чуть вздохнул. А постель чуть завибрировала, будто кот заурчал отзываясь на ласку. — Джон… мы пытались размораживать других, хотели восстановить цивилизацию. Наши запасы людей в криосне были ограничены, а технология клонирования себя не оправдала. Сначала пробуждённые люди вроде хорошо ладили, дружили и даже любили… но потом всегда восставали против нас, пытались уничтожить… и начинали убивать друг друга. Ни разу ничем хорошим это не заканчивалось. Проект «Человечество» был закрыт. Все биологические объекты, кроме тебя, были уничтожены. — Но почему остался именно я? — Джон ещё чуть погладил одеяло, опустив голову и размышляя над этим всем. — И могу я ещё спросить… вы знаете какая судьба постигла моего друга — Шерлока Холмса? Может, у вас в базе данных сохранилось что-нибудь о нём? — Он… он очень хотел снова тебя увидеть. Снова быть с тобой, Джон. Он был готов на многое ради этого. Поэтому ты сейчас и сидишь здесь. Именно ты. Джон начал потихоньку догадываться что и как. И представил Шерлока в виде робота. Высокую стройную фигуру, похожую на манекен из блестящего чёрного пластика и светящейся синей полосой на месте глаз. Двигающегося плавно, будто жидкий терминатор. Совершенно без одежды. Зачем она роботу? Но задумался насчёт кудрей… — Так вот, значит, как ты хочешь? — снова раздался голос. Но на сей раз у него точно угадывалось направление. Он совершенно точно шёл от двери. И интонации ещё больше напоминали шерлоковы. Сердце Джона забилось, он осторожно встал с кровати. Живот всё же побаливал. Трещины в стене засветились голубым и дверь отъехала в сторону. На пороге обнаружилась точно та блестящая фигура, которую Ватсон представлял. — Моё тело не могло дожить до этого времени, Джон, — сказал вошедший. — Ведь я должен был строить этот мир, а не спать в заморозке. К тому же, на это всё были нужны деньги, а органы как раз очень поднялись в цене. — Ты ведь шутишь, да? — Джон сделал пару шагов к этому созданию, но не мог набраться мужества коснуться его. Потому что не мог поверить. — Ну, а ещё мою лабораторию взорвали активисты, очередные борцы за «жизнь и естественность». — Они проиграли, надо полагать. — Загадили всё что можно и передохли в собственном дерьме. Но это не важно. К моменту взрыва мы с Майкрофтом нашли способ перенести наше сознание в сеть. Понадобилось очень много времени чтобы снова сделать планету пригодной для жизни людей. А точнее — одного конкретного тебя. Плюс нужно было починить твой организм. Хм… странно звучит, да. Но ты был очень сильно повреждён. Почти безнадёжно. — Шерлок… — Я подумал, что ты не оценишь идею чистого разума в компьютерном мире. По крайней мере — не сразу. Но хочу предложить тебе это, когда жизнь твоего биологического тела подойдёт к концу. — Шерлок… — Джон коснулся прохладного пластика там, где могла быть щека. — Я так долго ждал нашей новой встречи, Джон. Прошу, не пытайся меня уничтожить… Попытайся привыкнуть и понять. Я могу принять и другой облик, если захочешь… Кроме того, к которому ты привык. — Кофеваркой стать можешь? — Джон улыбнулся и прижался к прохладной твёрдой груди, обнимая своего невероятного друга. — Я уже она, сказал же. И пол под твоими ногами — тоже я. И джакузи. Её советую оценить, без шуток, когда окончательно поправишься. Как и возможности постели. Я очень старался разрабатывая их. Всякие встроенные… дальше додумай сам. — Ладно… мне правда понадобится время, чтобы осмыслить это всё. А Майкрофт и ещё кто-нибудь? — Майкрофт бороздит просторы вселенной. Он что-то вроде космического корабля. Как и Грегори, кстати. Они по прежнему вместе. Ну а я здесь. На остатках и останках нашей планеты. Для тебя и ради тебя. Но когда… если надумаешь, можем последовать за ними. — Ох, Холмс… когда я отказывался идти за тобой? Но это же не срочно? Сначала — покажи мне здесь всё. Я не отказался бы от еды. Хоть и синтетической. И прогулки. Хоть и по останкам мира. И чуть более подробной лекции о том, что и как тут произошло. — Когда я отказывался блеснуть знаниями? — на лице робота не могло быть улыбки, но Джон ощутил её. — Начнём за кофе с блинчиками, идёт?