***
Как и пророчил Пони-мен, жопа действительно ныла от невозможности размяться. Ди тщетно пытался перенаправлять свой вес то на одну ягодицу, то на другую. Заключенным давали воду и еду, хоть и в небольших порциях. Да и компания болтливого коротышки, который производил впечатление скользкого типа, была вполне неплохой, учитывая все обстоятельства. Доджер поинтересовался, знает ли его сосед что-нибудь о Салинасе и его устройстве. И тот заверил, что знает, ведь там сидит его босс — главарь банды как на свободе, так и в тюрьме, возглавляющий в Салинас группу «белых». На этих словах Доджер похолодел от ужаса и омерзения. Салинас-Вэлли держал в себе расистские, враждующие между собой группировки. И вражда между этими тюремными кланами всегда была накалена до предела. Когда ситуация выходила из-под контроля, в общих блоках могла начаться настоящая бойня, которую подавляли не сразу. В отличие от многих тюрем, в Салинас быстро освобождалось местечко для новых заключенных, чьи сознания и души вскармливались агрессией и беспричинной ненавистью. — Я не расист, красавчик, ты не думай и не смотри на меня так, будто хочешь намотать мои яйца на кулак. Но это устои Салинаса, врубаешься? Или ты живёшь по их законам или жить перестаёшь вовсе, — спокойно пояснял Пони-мен. — В жопу ваши законы. Эти тупоголовые ушлёпки не могут найти другие способы выпустить пар? Пусть играют в картишки, организуют мюзиклы по субботам или выращивают под матрасом весёлые грибы, — брезгливо выплюнул Доджер, болезненно потирая виски. — Если и это не поможет обуздать бушующий тестостерон, тогда настоятельно рекомендую им встать паровозиком и засунуть свои языки друг другу в задницы. Даже это принесёт больше пользы, чем вреда. — Я смотрю, что ты сам очень языкастый парень, — покачал головой Пони-мен. — Вот тебе ещё один совет. Используй этот орган не для того, чтобы ядом брызгать, а чтобы примкнуть к банде. Ты сейчас выглядишь пиздец каким помятым, и пасёт от тебя не лучшим образом, но поверь, с твоим личиком тебе ничего не стоит расположить к себе нужных людей и получить защиту. Не надо будет соваться в самое пекло, когда начнётся замес между бандами. А в Салинасе это дерьмо происходит постоянно. Будешь сидеть рядышком с моим боссом как его любимая королева, под защитой и с лучшим видом на кровавое представление. И жизнь в тюрьме превратится для тебя в курорт. Такие как ты могут получать бонусы и привилегии — сигареты, сладости, алкоголь, дурь. Ты же сидишь на чём-то, я вижу. Кокс? Всё время то голову массируешь, то штанину теребишь, дёрганый слегонца. Это пройдёт, если не сильно увяз. Но лучше прекращай этим говном баловаться, даже если Громила Джонс, это мой босс, кстати, расщедрится для своей детки. — Для какой ещё, блядь, детки? — возмутился Ди. — Ты явно меня с кем-то путаешь, дорогуша. И башка, чтоб ты знал, у меня болит после того, как один из этих мордоворотов решил поиграть ей в баскетбол. Дело принимало ещё более мерзкий поворот. Кажется Пони-мен решил побыть сводником для своего босса. — Как скажешь, Ди, как скажешь, — Карлик поднял руки в примирительном жесте, — тебя никто ни к чему не принуждает, ты не подумай. Я просто предлагаю более простые варианты, как можно продолжать оставаться бессмертным. Прозвище у тебя, конечно, огонь, — усмехнулся сосед. — Главное, запомни, соваться на территории других банд, тем более не твоего цвета кожи, строго запрещено, каким бы добрым и дружелюбным ты ни был. Таково правило. Зазеваешься, и будет повод для больших боссов готовить своих «солдат» к новой битве, а для надзирателей — запастись новыми мешками для трупов. Не вздумай совать свой нос в дела главарей. И не мели языком так, как ты привык это делать. Лучше работай им в другом направлении, — сально подмигнул Пони-мен. — Последний совет применим, только если твой босс это Меган Фокс, — огрызнулся Доджер. Большую часть времени сосед рассказывал про местный уклад обитателей Салинаса. Если нет желания становится подстилкой некоего Громилы Джонса, можно стать его «солдатом» и выполнять поручения. Провоцировать вражеские группировки по указу и готовиться к нескончаемым битвам. Эта тюрьма была одним большим действующим вулканом, которому достаточно маленькой встряски, чтобы рвануть. Раз в несколько месяцев случались бунты, в которых кто-то обязательно умирал. Ходили неподтверждённые слухи, что небольшие потасовки враждующих группировок допускали специально, чтобы не случалось беспорядков покрупнее. Рингом для этих побоищ служил блок F. Все эти не внушающие воодушевления перспективы Доджер с силой запихивал в самый дальний и глубокий ящик своего сознания. Если ему удастся протянуть в этом аду, нужно будет придумать способ, как передать Марте, Муни или Кроули, а может даже и его отцу, что он в Калифорнии, в тюрьме Салинас-Вэлли как некий Даниэль Картер. Такой шанс может представиться только если его направят в общий блок, что маловероятно. А если всё-таки такое произойдёт, то нет гарантий, что тому же боссу Пони-мена не поручат расправиться с Доджером при помощи какой-нибудь заточки или виселицы, сооружённой из простыней. Очередной толчок в бок вытянул Доджера из мрачных раздумий. — Эй, красавчик, ты что такой притихший? Всё ещё дуешься из-за королевы? Не сцы, старина Пони-мен не даст тебя в обиду. Мы же уже почти побратались. «Тоже мне, браток», — недовольно подумал про себя Ди, а вслух сказал: — Ты уж прости, но моя жопа слишком роскошная для твоего босса, братишка. Сосед весело рассмеялся и продолжил травить истории, преимущественно хвалебные оды про своего босса, замолкая каждый раз, когда мимо них проходил безликий надзиратель. «Вот же сраный сводник», — закатил глаза Доджер. За болтовней и урывками беспокойных снов время проносилось очень быстро. Задница онемела так, что возможность размять ноги при редких остановках для туалета приносила нереальное наслаждение. Не портило впечатление даже то, что сцать приходилось почти под пристальным присмотром вооруженной автоматами группы охранников.***
Почти двое суток пролетели незаметно. К приближающемуся концу поездки разговоры болтливого соседа уже не могли полностью отвлечь младшего Уоллеса от новых приступов страха перед тем, что будет дальше. Короткие сны истязали мозг странными, сюрреалистичными образами. Снились бесконечно длинные коридоры, из темноты которых появлялись безликие, вооружённые клабами надсмотрщики, чьи чёрные тени стремительно и беззвучно надвигались прямо на Доджера, отчаянно перебирающего ногами на месте в попытке от них убежать. Казалось, это происходило бесконечно долго. Снилась Марта с «Гатлингом» посреди руин его клуба «Les Yeux de Marie». В её руках покоилась улыбающаяся голова Муни. Мама радостно махала Доджеру, а Муни ему весело подмигивал и улыбался ещё шире. В радостном приветствии они хором пели какую-то Диснеевскую песню. Самый фантасмагорический сон был про самого Смерть. Бессмертный Ди был абсолютно обнажён, со связанными запястьями, заведёнными за спину. Он сидел на бёдрах наёмника, обвивая его мощную талию ногами, и смотрел прямо в пронзительные тёмные глаза. Ди, хоть и был связан, но почему-то ощущал себя открытым и в безопасности. Смерть также был полностью без одежды, и всё его тело было покрыто странными татуировками. Одной рукой Смерть гладил Доджера по взмокшей спине, словно успокаивая, другой — держал что-то острое у его груди. Ди еле оторвал взгляд от магнетических черных глаз и посмотрел вниз на огромный кинжал, упирающийся прямо в шрам от пули. Смерть всё продолжал ласково поглаживать спину, руки, затылок, пока его кинжал совершал глубокий надрез на груди. Доджер не сопротивлялся и даже не шевелился, а просто завороженно наблюдал, как раскрывается алый рот раны, как из неё вниз по напряжённой, быстро вздымающейся груди тянутся тягучие красные полосы. Наёмник убрал кинжал, погрузил руку прямо в широко раскрывшийся разрез и аккуратно вытащил оттуда цветастую трепещущую пташку. Его оскал растянулся в довольной улыбке, обнажая острые зубы, а может, это скалилась жуткая татуировка на лице… Доджер проснулся от своего же крика. — Эй, красавчик, ты как, в норме? — обеспокоенно спросил Пони-мен, всматриваясь в покрытое потом лицо соседа. — Кошмар приснился? — Птички, — хриплым голосом проговорил Ди, переводя дыхание. — Птеродактили, что ли? — хихикнул Пони-мен. — Можешь уже не засыпать, мы вроде бы подъезжаем.***
Они приближались к высоким железным воротам, обвитым колючей проволокой. С каждым новым шагом дрожь во всём теле усиливалась. «Меньше, чем за неделю, две тюрьмы в разных штатах, ебануться можно». Вновь прибывших заключённых вели на выдачу личных вещей через общий блок, где спальные места не разделялись отдельными камерами. Как Пони-мен и говорил, группы были разделены по расам, и ни один из заключённых, ни из одной группы, дружелюбным тут не казался. Доджер заметил, как Пони-мен махнул не особо приветливым на вид людям во главе с бритоголовым, татуированным амбалом. — Надеюсь, такие причесоны и татухи на лицах у вас не последний писк тюремной моды? — поинтересовался он, а потом дерзко осклабился и показал бритоголовому амбалу знак мира. — Ты ненормальный? Не нарывайся в первый же день, красавчик! — Пони-мен предупреждающе стукнул Доджера в бедро. В стоячем положении карлик едва дотягивал до его локтей. — Пытаюсь быть дружелюбным. Ты же сам советовал, — пожал плечами Ди. — Слушай, красавчик, тебе повезло, что нас посадили рядом. Здесь тебе никто не расскажет, как тут что устроено без должной за это оплаты. Ничего не объяснят, кроме того, что ты должен выполнять приказы боссов и не говорить о делах, что творятся в этих стенах, усёк? Я пожалел тебя, так как это твоя первая ходка и ты мне симпатичен. Таких юных мальчиков тут ломают на раз-два, чтобы подогревать котёл насилия. Не подставляй меня. Пока Пони-мен атаковал Доджера нравоучениями о тюремной жизни, больно тыкая его то в бок, то в бедро, чем изрядно начинал младшего Уоллеса бесить, очередь на выдачу вещей дошла и до них. — Даниэль Картер номер 56742D направляется в блок F, — огласил охранник. Доджер, не привыкший быть никаким Картером, не сразу понял, что обращаются к нему. — О, повезло тебе, Ди, ты со мной, так что не сцы. Мой босс возьмёт тебя под крылышко. Вспомнив амбала, мимо которого они проходили, Доджера передёрнуло. Он протянул всё ещё закованные руки за вещами, которые ему предназначались, но их не спешили отдавать. В грудь упёрся резиновый клаб одного из местных охранников, без маски. — Не так быстро, Картер, — лениво сказал он, заглядывая в свой список. — Тут не отмечено, что ты прошёл досмотр. Возможно, это ошибка. Но мы должны перепроверить. — Что-что у меня не пройден? — Ди непонимающе смотрел то на охранника, то на своего соседа. — Футы-нуты, красавчик, да ты даёшь! Не припоминаю такого, чтобы кто-то избегал досмотра, — вредно засмеялся Пони-мен. — Если спрятал достаточно глубоко, может, и не найдут всё твоё добро. — Они думают, что у меня в жопе?.. Ебаться с гномиком! Мужик, у меня там ничего нет, даже говна. Я и вспомнить не могу, когда в последний раз нормально срал, — возмутился Ди. — На досмотр, — всё так же лениво, но уже с угрозой в голосе приказал охранник. Доджер поник, но послушался. «Так или иначе, но пальцы в жопу засунут, а при сопротивлении ещё отпиздят», — невесело подумал он. Если посмотреть на это с другой, более позитивной стороны, момент знакомства с его новой компанией откладывается. Хоть какое-то утешение.***
Ведомый охранником, Доджер спускался по лестнице в зал досмотра, мысленно успокаивая себя перед предстоящей процедурой. В голове уже родилось несколько пошлых шуточек для надсмотрщиков, которые возьмут на себя смелость заглянуть ему в «святая святых». Да, унизительно и отвратительно, но от этого ещё никто не умирал. Если, конечно, его действительно ведут на осмотр. Все мысли переключились на то, как вести себя с дружками Пони-мена, чтобы протянуть целым и невредимым подольше, необходимо, чтобы они приняли его как равного, а не как мальчика на побегушках. Те связи, которые у младшего Уоллеса есть, здесь не помогут, так как его привезли на смерть как некоего Картера. Доджер не хотел этого принимать. Он не Даниэль Картер номер как его там, а Бессмертный, мать их, Ди! «Придумаем, как выкарабкаться или как послать весточку за помощью наружу, чтобы ма хотя бы знала, где меня искать». Когда-то Муни сказал Доджеру, — «Из любой, даже самой глубокой дерьмовой ямы, есть выход. Он может быть чертовски трудным и не без разрушительных последствий, но он есть. Пока твоё сердце качает кислород в мозг, малыш Ди, табличка с надписью «Выход» будет гореть ярко-зелёным светом и ждать тебя». Доджер уже не помнил, при каких обстоятельствах Муни ему это говорил, но мысли об обаятельной чеширской улыбке старого пройдохи заставили улыбнуться. Из раздумий Доджера выдернул глубокий, пронизывающий до дрожи голос: — Начальник тюрьмы вызывает всех офицеров в блок F. Замечено скопление трёх конфронтирующих групп. Намечается крупная бойня. — Вот дьявол! Но я тут мальчишку веду на досмотр, — цыкнул охранник. — А почему не сообщили по рации? — Потому что я сообщаю сейчас, — процедил низкий голос в ответ. — Я доведу заключённого до лазарета, пока не подавят беспорядки, заодно оповещу третье крыло, чтобы послали людей для подкрепления. Вы займётесь вторым крылом и пошлёте кого-нибудь на первое, — сказал жуткий голос тоном, который не терпит непослушания, его просто невозможно ослушаться. Доджер всё это время стоял на месте, не поворачиваясь к охраннику и внезапно появившемуся источнику голоса. Его тело пробивало маленькими разрядами электричества. Лопатки дёрнуло, словно за них схватили невидимые цепкие пальцы. Из-за шумной пульсации в ушах от волнения Ди не заметил, как шаги охранника удалились, а они с голосом остались наедине. В поясницу неожиданно упёрся резиновый клаб, вызвав новую волну дрожи. — Двигай вперёд, Даниэль Картер номер 56742D. Доджер рвано выдохнул и неуверенно зашагал дальше. Они удалялись вглубь тёмного коридора. Тяжёлые шаги раздавались громыхающим молотом по наковальне нервов. Напряжённое молчание начинало пугать. Казалось, они идут бесконечно долго. То ли из-за потрясения, то ли из-за сквозняков, тело стало познабливать. — Эй, — неуверенно позвал Доджер, — куда мы идём? — Молчать, — коротко приказал зловещий тембр с вкраплениями в нём стали. — Это вообще нахуй не смешно, — прошипел узник, останавливаясь и собираясь развернуться к своему конвоиру. Его не больно, но достаточно крепко схватили за плечо и толкнули вперёд. — Если я приказал идти вперёд, ты идёшь вперёд. Тебе ясно? — На этих словах конец дубинки упёрся Доджеру между лопаток, от чего тот вздрогнул и ссутулился. Не получив ответ, голос понизил свой тон на ещё более угрожающий. — Я, кажется, уже в прошлый раз предупреждал тебя, не заставлять меня повторять дважды. — Ладно, ладно, окей, — ответил шокированный таким поведением Доджер. — Не «ладно», а «да, сэр», — рыкнул голос. — Да… сэр, — стараясь не выплюнуть последнее слово, повторил Ди. — Умница, птенчик, капелька здравого смысла в нас всё ещё имеется, — пророкотали над самым ухом. — Это не может не радовать. А теперь лицом к стене, руки перед собой, ноги на ширине плеч. — Блядь, мужик, ты чего? — Выполняй, — голос приблизился к самому уху. Горячее дыхание обожгло кожу на шее. Доджер проглотил ругательства, что так рвались наружу, и подчинился приказу, медленно разворачиваясь к стене. — Мужик, послушай, мне правда жаль за всю эту хуйню, что случилась. Кто ж знал, что так будет. И я правда благодарен, что ты пришёл выручать мою задницу. Ты ведь за этим пришёл?.. — Закрой рот. Я давал тебе слово? — Что? — Не «что». Я давал тебе слово? — Нет, но… — неуверенно проговорил Ди. — Нет, сэр. — Нарастающая угроза штырями вонзилась в позвонки. — Нет, сэр, — процедил Доджер сквозь стиснутые зубы, пытаясь подавить непрошенную обиду. — Молодец, птенчик, быстро учишься. — В жутком голосе послышалось одобрение. Он срезонировал в затылок и пошёл электрическими разрядами по дрожащим рукам и ногам. Доджера колотило от неконтролируемого страха, что рос с каждой секундой, от этих вибраций и обжигающего кожу горячего дыхания. Он поставил влажные ладони на стену, развёл ноги в стороны и почувствовал как клаб коснулся щиколоток и медленно стал подниматься вверх — по правому внутреннему бедру, затем, то же самое проделал и с левым. Дрожь прошла по всему телу, когда дубинка несильно надавила между ног, двинулась выше, уткнувшись в напрягшуюся задницу, немного дольше задержалась между ягодиц и заскользила вверх к копчику, надавила на поясницу, заставляя выгнуть спину дугой. Доджер резко дёрнулся в сторону, почувствовав, как к нему прижимаются всем телом. — Я сказал, руки на стену, — опасно ласково пророкотал голос, и Ди заставил себя вернуть руки на место, сжимая ладони в кулаки. Смерть приставил полицейский клаб к горлу Доджера и надавил под подбородком, заставляя задрать голову к потолку. — Мне кажется, малыш, что ты специально ищешь приключений на эту часть тела. — Свободной рукой он сжал напряжённую ягодицу и ухмыльнулся, услышав шумный вздох. — Да, блядь, неужели? — прошипел в ответ Ди. — Мужик, поверь, если мне нужны будут острые ощущения, я прокачусь голой жопой на дикобразе или закажу на завтрак «Каролинского жнеца». Я самую малость погорячился и признаю это, окей? И поверь, сидя в злоебучем карцере хуй знает сколько времени, я это дерьмо много раз проматывал в голове и отлично развлёкся самокопанием, прерываясь на растирание онемевшей от бетонного пола жопы… — Ты поступил как последний кретин. Я чётко велел сидеть на этой самой жопе ровно, — Смерть смачно хлопнул Доджера по вышеупомянутой части тела, и тот с шипением подскочил на месте. — Тебе придётся принять последствия своих действий. Думаешь, такие операции по вытаскиванию глупых птенцов из дерьма дёшево стоят? Я возьму за работу столько, сколько мне причитается, не меньше. И отныне, — Смерть навалился на юношу, сухие губы и колючая щетина мазнули по уху, — ты меня будешь беспрекословно слушаться. Если я сказал быть трезвым — ты не пьёшь и не употребляешь. Если я указал направление, то ты должен заправить задницу в свои полосатые штаны и отнести её туда, куда было велено. Мне нужно полное подчинение. Я доходчиво объяснил, pajarito? Доджер, всё это время зажатый в крепких тисках, что-то прохрипел. — Я тебя не слышу, — рыкнул наёмник. — Я говорю, — прочистил горло Ди, — я, блядь, кажется, обделался. — Ты сейчас смеёшься надо мной? — Казалось, Смерть как минимум ментально сожрёт или на худой конец откусит добрый кусок от Бессмертного Ди. — Нет, правда, — он нервно облизал губы. — Фигурально, но и почти по-настоящему. Чёрт, да, да, я чуток облажался, я же уже сказал! — Не «чуток», а по-крупному, — прорычал Смерть, всё ещё стискивая добычу между собой и стеной. — Нет, не по-крупному, не для меня, — возразил Доджер и почти неслышно, на выдохе прошептал: — мне никогда не было так хреново, но, мужик, я не жалею о том, что сделал, понятно? Потому что теперь я не с пустыми руками. Наёмник убрал дубинку и медленно отступил, позволяя пленнику свободно вздохнуть. — У нас мало времени, птенчик. Отложим этот разговор, но готовься, для тебя он будет не из приятных.***
Остаток пути они прошли молча. Тело снова предательски горело после прикосновений жуткого типа, что одновременно пугало и злило Доджера. Более-менее этот жар приглушало напряжение между ними. Он впервые ощутил гнев Смерти. Дело было даже не в его агрессивном поведении, а в какой-то давящей тяжести, которую наёмник излучал. Младший Уоллес не решался заглянуть в лицо своего конвоира-спасителя. Возможно, он боялся увидеть степень его недовольства. Они пришли в просторное полутёмное помещение. Истощённое за эти дни тело обдало ещё большим холодом от гуляющего сквозняка и Доджер стал активно растирать плечи. В зале в ряд стояло несколько кушеток. Рядом с одной из них находился тёмный силуэт, который махнул им в приветствии. Ди на автомате помахал в ответ. Проходя в глубь, он всё-таки повернулся к Смерти и, не удержавшись, громко присвистнул: — Воу! Мужик, ну и зверь поселился на твоей роже! Категорически заявляю, что тебе не идёт эта страшная бородень, она скрывает всё твоё убийственное… обаяние. — Я не на конкурс красоты приехал, птенчик. Шевелись. — Где это мы? — поинтересовался Доджер. — Почти у выхода из этого клоповника, — ответил наёмник. Странная давящая густота начинала отходить. И уже не клабом, а ладонью наёмник мягко подтолкнул Доджера вперёд. Они подошли к тёмной фигуре у кушетки. Разглядев её, Ди нахохлился и недовольно пробубнил: — А, Хесус. Какими судьбами? Сразу предупреждаю, пить я с тобой больше не буду. — Какие мы обидчивые, — ухмыльнулся бывший одноклассник, — рад, что тебя не успели покромсать в блоке F. — Я тоже не расстроен, — хмыкнул Ди. Его взгляд упал на стоящую рядом с Хесусом каталку с чёрным полиэтиленовым мешком на ней. Увидев его, он отскочил на несколько шагов назад, врезавшись спиной в стоящего за ним наёмника. — О-оо, нет, только не говорите мне… — Не строй из себя цацу, брат, — бодро сказал Хесус. — Jefe и так очень зол, что ты ему изговнял все планы. Ещё пришлось в режиме ускоренного действия придумывать, как вызволять твою снежинку отсюда. — Я тебе не брат, — холодно заметил Доджер. — И давно ты работаешь на этого Бугимена? Голос «Бугимена» раздался прямо над ухом: — Шевелись, птенчик, у нас осталось очень мало времени. Но Ди не двигался с места, сверля опасливым взглядом мешок для трупов. — Мужик… эм, Смерть, послушай, у меня чуток клаустрофобия. Я боюсь, что начну паниковать в неподходящий момент и выдам нас. — Не бойся, — ласково протянул Смерть. Он повернул лицо Доджера к себе за подбородок и довольно осклабился. — Я тебя умерщвлю, и в мешке ты будешь лежать смирно, как и положено хорошим, порядочным трупам. — Ты меня что?! — Что слышал, pajarito. Не бойся, это временно и почти безопасно. — Почти? Блядь, мужик, не смешно ни разу, — обречённо простонал Доджер. — Просто помучаешься очень неприятным отходняком. Тебе с твоим образом жизни, предполагаю, такое не впервой. На выходе почти стопроцентная вероятность, что тебя проверят, прощупают пульс, а у мёртвых его быть не должно. Наёмник попытался подтолкнуть Доджера к каталке, но тот упорно отказывался двигаться, решив прикинуться соляным столбом. Тогда Смерть молча, без предупреждения подхватил его на руки. Ди от неожиданности крякнул и попытался вырваться. — Мужик, ради всего чего-нибудь, отпусти меня на землю! Хесус же всё видит. Ну что за ёбаный позор. Смерть перевёл взгляд на своего подчинённого и пригрозил спокойным низким голосом: — Хесус. Ехидная улыбочка одноклассника от неудобного положения Ди вмиг стёрлась с его лица. — Lo siento jefe. — Mantenga un registro del tiempo, — приказал Смерть, укладывая мрачного, слабо, но всё ещё сопротивляющегося Ди на каталку. Крус быстро посмотрел на часы на запястье и доложил: — Осталось пятнадцать минут до смены караула. Доджер же не спешил ложиться, оттягивая время до полного упаковывания в полиэтилен. Он всё ещё дрожал из-за всего пережитого и предстоящего «умерщвления». Зелёные усталые глаза недоверчиво смотрели на шприц, который Смерть достал из набедренного кармана, и прозрачный пузырёк с бесцветной жидкостью. — Иди к машине, — последовал новый приказ для Хесуса. Тот кивнул и немедленно двинулся к выходу. Смерть и Доджер остались одни. Младший Уоллес с неким вызовом и угрозой посмотрел прямо в глаза наёмнику, а потом на предметы «умерщвления», которые тот держал в руке. — Если я вдруг по хуй пойми какой причине не проснусь, — Ди дёргано облизал пересохшие губы, не отводя взгляда от наполняющегося шприца, — просто знай, мужик, я буду возвращаться к тебе в виде самого противного и доставучего призрака и буду заёбывать тебя каждый, сука, день. — Зрачки от страха расширились, затопляя собой большую часть зелени, когда широкая ладонь настойчиво, но не крепко взяла Доджера за руку и задрала рукав. — Буду спойлерить тебе концовки всех фильмов и сериалов, что ты когда-либо решишь посмотреть, счета матчей и кто возьмёт оскар в следующем году. Я… я буду страшно выть по ночам в твоей пещере, или где ты там обитаешь, чтобы ты не мог выспаться, — Доджер рвано выдохнул, когда к сгибу локтя прикоснулась игла и надавила на кожу. — А когда ты решишь с кем-нибудь потрахаться, я буду нашёптывать тебе на ухо самые мерзкие вещи, которые мне только смогут прийти в голову, чтобы твой хуй не смог встать и тебе каждый раз приходилось бы позориться, уходя домой непотраханным, с вяло болтающимся шлангом между ног. Жидкость исчезала из шприца и растворялась в крови. — Птенчик, — пророкотал Смерть низким, слегка охрипшим голосом, аккуратно укладывая Бессмертного Ди в мешок. Наёмник прижался губами к виску, на котором чувствовалась отчаянная пульсация вздувшейся вены, — я своим стояком могу рушить бетонные стены от мерзостей, что выплёвывает твой грязный ротик. — Мудила… — слабо огрызнулся Ди. Сердце замедлялось, и он начал успокаиваться от начавшего действовать вещества, а может из-за того, что тёплые сухие ладони Смерти накрыли его плечи, или из-за убаюкивающих нашептываний на испанском, который Доджер упорно не учил в школе. Незнакомые, почти музыкальные слова клевали в висок, в ухо, в щёку, в уголок губ, в… Смерть мазнул большим пальцем по разбитой ещё в Анголе скуле уснувшего Ди, аккуратно застегнул мешок и направился к столу с компьютером, расположенным у стены. Пароль был заведомо взломан. Кликнув по нужной папке, он выбрал искомый документ и быстро защёлкал по клавиатуре. »…Даниэль Картер 56742D блок F. Скончался от сердечной недостаточности. Время 12.30 P.M. Дата…»***
Доджеру не хотелось просыпаться, он не спешил открывать глаза, чувствуя мерное покачивание и такое приятное тепло под боком, хотелось так лежать и не шевелиться какое-то время. Но сознание медленно возвращалось хозяину. Возвращалось и понимание происходящего. Он не дома в Марии, не укуренный на диване в психоделических подушках у Эйба, не пьяный в какой-нибудь VIP комнате среди голых обдолбанных тел. Карцер! Нет, не там, и не в автобусе с писклявым Пони-меном, не в тюрьме… Доджер резко распахнул глаза и шумно вздохнул, словно после длительного нахождения под водой, пытаясь заглотить как можно больше кислорода. Его начало запоздало мутить и штормить. Где верх, где низ удалось распознать не сразу. Он никак не мог собраться воедино и понять, где находится. Голова раскалывалась. Одолеваемый лёгкой паникой, дезориентированный Ди жалобно просипел что-то нечленораздельное. Успокоение пришло с теплом уже привычной широкой ладони, что приподняла голову за затылок. Пластиковое горлышко бутылки так знакомо коснулось сухих губ. От прохладной влаги, струящейся по горлу, всё тело на миг расслабилось и успокоилось. Напившись и отдышавшись, Доджер окончательно начал приходить в себя. Он схватился за бутылку, отпихивая от себя руки наёмника. — Скажи, ты постоянно с собой водичку таскаешь, чтобы поить похищенных тобою людей? — тяжело дыша, прохрипел Доджер и снова с жадностью приложился к бутылке. — Ты единственный, кого я похищаю, так что да, постоянно, — буднично ответил Смерть, от чего Ди чуть не выплюнул набранную в рот жидкость. Доджер не сопротивлялся, когда Смерть помог ему принять сидячее положение. С минуту молодой человек пытался сфокусировать внимание хоть на чём-то, и когда предметы перестали сливаться в нечто похожее на цветной туман, стал оглядываться вокруг. Они ехали в каком-то фургоне. Всё это время Доджер лежал на каталке в мешке. «Спасибо, что хоть расстегнули, говнюки», — облегчённо подумал он и перевёл всё ещё слегка расфокусированный взгляд на наёмника, который сидел совсем рядом и скорее всего являлся тем самым тёплым и уютным источником, что находился всё это время под боком. Ужасная мочалка исчезла с лица Смерти, обнажив аккуратную бородку и тату скалящегося черепа, который зловеще улыбался, даже когда его губы были сжаты в жёсткую прямую линию. Какое-то время они просто сидели и смотрели друг на друга. Чёрные глаза пронзали зелёные, а зелёные тонули в чёрных. — Надеюсь, ты не делал всяких извращенских вещей с моим временным трупом? — деловито поинтересовался Бессмертный Ди всё ещё слабым голосом. Вредные слова выпорхнули из непослушного рта ещё до того, как не пробудившийся окончательно мозг, с криками «не зли и без того злого Бугимена», задержал их в глотке. Смерть слегка прищурился, не прерывая зрительного контакта, медленно наклонился к Доджеру и заговорщически прошептал почти в самые губы: — Ты проснулся несколько раньше, чем я успел что-либо предпринять на твой счёт, птен-чик. Смерть низко хохотнул, когда Доджер дернулся от этих слов к стене фургона, больно стукнувшись об неё затылком. — Так и знал, что ты больной извращенец. То связывание ремнями, то желание выебать ни в чём не повинный трупик… фу! Даже думать не хочу, что ещё за лютейшие кинки живут в твоей жуткой башке, — поёжился Ди, демонстративно двигаясь от наёмника к краю каталки. Смерть же придвинулся к нему вплотную и обнажил белые зубы в хищническом оскале. — Я с радостью расскажу тебе о всех своих кинках, малыш. — Горячее дыхание наёмника снова обожгло губы Ди, балансирующего одной ягодицей на краю и рискующего свалиться с кушетки, если к нему приблизятся ещё хоть на дюйм. — К теории прилагается обязательная практика. Доджер с грохотом упал на пол под тихий и глубокий смех. Смерть подал руку, чтобы помочь подняться, но Ди упрямо проигнорировал её, медленно вставая самостоятельно. Его взгляд зацепился за другую каталку, что располагалась у противоположной стены. Он бы с радостью сел на неё, чтобы держаться подальше от «мудака в чёрном», но она была уже занята ещё одним полиэтиленовым мешком с телом внутри. Доджер сглотнул и перевёл вопросительный взгляд на наёмника. — Кто там? — почему-то ответ знать не хотелось. — Даниэль Картер 56742D, — ответил Смерть. Фургон не был достаточно высоким, чтобы выпрямиться во весь рост. Поэтому Ди приподнялся, ссутулившись, и наклонился над мешком. Слегка подрагивающие пальцы остановились у матовой застёжки молнии. — Да, птенчик, открой, — спокойно велел Смерть. Рука медленно потянула застёжку молнии вниз, зубчики разъехались со скрипучим, раздражающим слух звуком. Доджер шумно выдохнул, не отрывая взгляда от молодого человека, примерно такого же возраста, как он сам. Самым пугающим в этом мертвеце было то, что какими-то чертами он даже напоминал самого Бессмертного Ди. Доджер поднёс руку к лицу покойника. Оно выглядело ненастоящим, напоминало какой-то похищенный экспонат из музея мадам Тюссо. Пальцы неуверенно провели по закрытым векам, скулам, губам и подбородку мёртвого юноши. Почему-то хотелось убедить себя, что это кукла, муляж или галлюцинация. Но образ перед ним не рассыпался и не растаял, он обжигал кончики пальцев могильным холодом. — Твоих рук дело? — с жёсткостью в голосе спросил Доджер. — Это тот самый неприятный разговор, который я тебе обещал, малыш. Сейчас, когда ты влез туда, куда не должен был — тебе не дадут свободно передвигаться. — Ты не ответил на мой вопрос. — Это дело рук тех, кто тебя заказал. Они убили этого мальчика и «натянули» его личность на тебя. От тебя избавились бы там, в Салинас, как от Даниэля Картера, а Доджер Уоллес, по прозвищу Бессмертный Ди… думаю, ты и сам прекрасно понимаешь. — Если бы информация, который ты поделился со мной в Марии той ночью, была полной, я никуда и не влезал бы, — прошипел Ди, до боли сжимая челюсти, — ты хочешь держать меня за яйца, контролировать, как какого-то мелкого пиздюка. — Я не делюсь информацией, о которой мне мало что известно, — в глазах и мимике Смерти появилась жёсткость. — Это не профессионально. Ты одной своей выходкой перечеркнул мне двухнедельную слежку за помощником Пабло Костелло — мистером Томасом Пересом. Он связь между сидящим в тюрьме Костелло и внешним миром. Ты не знаешь, но Перес больше, чем просто помощник для своего босса. И он мог вывести меня на того, кто за всем этим стоит. Но это ещё не всё. Твоя вылазка раскрыла меня. И теперь мне так просто к нему уже не подобраться. У нас был уговор, и я честно выполнял свою работу. От тебя требовалось сидеть и ждать моего сообщения. — Был? — Доджер напрягся, чувствуя тёмное давящее напряжение, начавшее снова образовываться между ними. — Был, — терпеливо повторил Смерть. — Нам придётся немного изменить его условия. Всё зашло слишком далеко и не туда, куда надо. И всё это произошло из-за отсутствия должного контроля. Когда те, кто за всем этим стоит, узнали, что ты приедешь повидать Пабло Костелло, то сразу начали готовить ловушку. Заставить человека исчезнуть, отведя от себя все подозрения, это очень дорогостоящая операция. Не у каждого есть ресурсы и связи такое провернуть. Не у каждого достаточно средств, чтобы к таким профессионалам обратиться. У твоих врагов достаточно денег, чтобы нанять «чистильщиков». И они проделали великолепную работу. — «Чистильщики», — повторил Доджер, нахмурившись. — Я слышал это название, когда искал информацию о тебе. Типа, ты один из них или что-то вроде того… Смерть не соврал, этот разговор Доджеру не нравился. Очень не нравился. — Всё не совсем так, — отрицательно покачал головой наёмник. — Я работал с ними когда-то давно и знаю, как работают они. Наши методики чем-то схожи, это тоже помогло ускорить твои поиски. — Мой экс-убийца спас меня от других убийц. Обосраться от смеха можно, — Ди прикусил губу, задумавшись на мгновенье. — Как ты понял, где меня искать? Пока я был в отрубе, поместил ещё один маячок мне жопу? — Почти, — самодовольно оскалился Смерть. — Позже узнаешь, тебе понравится. — Не устану повторять, какой ты, блядь, жуткий, — поёжился Доджер. Он снова перевёл взгляд на мёртвое тело в мешке, дотронулся кончиками пальцев до век настоящего Картера, будто проверяя, закрыты ли они. — Прости, приятель, мне жаль, что так вышло, — обратился Бессмертный Ди к мертвецу. — Он был опасным преступником, если тебя это утешит, и должен был мотать два пожизненных, — сказал Смерть, внимательно следя за действиями молодого человека. — Не особо утешит, — пожал плечами Доджер, застёгивая молнию обратно. — Теперь он их мотает в мешке. Зачем он здесь? — Мы везём его в крематорий, чтобы в Салинас-Вэлли пришли все отчеты о смерти этого юноши. У меня на руках настоящие документы Дениэля Картера, с его делом, фотографиями и отпечатками. Я поставлю всё на свои места и выиграю немного времени для нас, чтобы обдумать новый план. Какое-то время будут думать, что умер именно ты. Это может помочь. — И что же теперь будет дальше, — Ди прикусил нижнюю губу, раздумывая над вопросом, — я… я по-прежнему остаюсь твоим нанимателем? — Как я и сказал, договорённость между нами остаётся, но с некоторыми изменениями. Ты сейчас слишком вымотан, чтобы говорить об этом. Скоро прибудем в крематорий. Продолжим разговор, когда доставим тебя домой. «Домой», — с этих слов вмиг потеплело в груди и ушло давящее напряжение. Проблем не убывало, их становилось только больше. Доджера толкнули в дремучее болото, и он в нём попросту увяз, а активное барахтанье затягивало его в ещё большую глубину, пресекая все шансы высвободиться. На канале «Дискавери» говорили, что если увяз в трясине, не следует паниковать и делать резких движений. Необходимо найти опору в виде какой-нибудь крепкой ветки или лианы. Нельзя тонуть молча, рискуя умереть не найденным, надо громко звать на помощь. Вместо ветки, в руках Доджера оказался мощный хвост чёрного ягуара. Марта наставляла сына, что не стоит связываться с хищниками, если сам не являешься таковым. Но живёт же как-то среди них Бессмертный Ди — живой, пышущий здоровьем и пока никем не съеденный. В детстве он не боялся подёргать живого крокодила за хвост, а тут, прямо сейчас, огромный лютый зверь сам предлагает ухватиться за свой. «Главное следить за его зубастой мордой, чтобы полжопы не отхватил», — опасливо подумал Доджер. Дрейфуя в своих мыслях, он не сразу расслышал, что ему говорил Смерть. — Птенчик, спустись на землю, я сказал, раздевайся, — наёмник явно опять начал терять терпение. — Не, не, не, мужик, не здесь же! Я вымотался, голодный, воняю, как стадо разъярённых скунсов, к тому же я был мёртвым! — воскликнул Доджер, ставя перед собой руки в оборонительном жесте. Но под острым, не терпящем возражения взглядом он быстро сдулся, стиснул зубы и уселся обратно на каталку, чтобы не рухнуть, если фургон решит резко повернуть, отодвинулся от жуткого типа как можно дальше и начал снимать с себя робу. — Ну же, пошевеливайся, — поторопил Смерть. — Тебе же нравится помедленнее, — огрызнулся Доджер, стягивая с себя трусы. — Так и есть, — ухмыльнулся наёмник, протягивая голому Ди чёрный пакет. — Но сейчас мне надо, чтобы ты поторопился. Надень вот это. В пакете оказалась форма охранника тюрьмы. — Ты меня ещё на свидание не сводил, а уже игры в переодевания пошли, — фыркнул Доджер. — Мужик, таким подходом ты отпугнёшь от себя самого распоследнего беднягу, которому взбредёт в голову начать с тобой встречаться. — Мы скоро будем на месте. И пока Хесус и я отвозим тело, ты пересядешь в джип, что уже ждёт нас на стоянке. Форма охраны не вызовет вопросов, если кто-то увидит тебя, а роба заключённого поднимет тревогу. Надо всё успеть сделать, пока в крематории на смене мой человек. Думаю, ты заметил, что Картер уже не первой свежести, а по бумагам умер ты сегодня. — Сегодня я умер. Ха-хаа… В любой другой ситуации, я бы поржал над всей этой несмешной комедией про мёртвого-Бессмертного Ди, который Картер. В какой-нибудь хорошей компании, в хламину укуренным забористой дурью под небоскрёбом коробок с пиццей… — мечтательно разглагольствовал Доджер, натягивая на себя чистые боксеры, которые с огромной радостью обнаружил в пакете. Смерть приостановил Ди за локоть, когда тот пытался нацепить на себя майку, и аккуратно, почти невесомо коснулся его спины. — Как сильно и часто тебя били? — раздался резкий вопрос. — Как меня что? Пф, мужик, забей, меня и не так колошматили. Помню, как-то мы с ирландскими кузенами нарвались на… — Я задал тебе вопрос, — перебил строгий голос Смерти. — Ну, самым неприятным был удар головой об стол, — Ди задумчиво поскрёб подбородок с изрядно отросшей щетиной. — Да-а, эти гады нехило так меня отпиздили и не раз, — разглагольствовал он голосом бывалого боксёра. — До сих пор всё болит и ноет. Ещё этим уродам не понравилось, что я слишком разговорчивый. Потом я решил, что смогу вытащить у одного из этих безэмоциональных киборгов пистолет, как в боевиках, но это не сработало… И вот как мне теперь доверять фильмам? Ещё и по лицу получил, когда с меня одежду сдирали, прикинь… — распалялся в возмущении Ди. — Тебя трогали? С тобой что-то делали? — угрожающе спросил наёмник. Его и без того чёрные глаза потемнели ещё больше. — Да чтоб тебя, мужик, отъебись уже! Меня просто помяли. Это обычное дело. Я тебе не кисейная барышня, усёк? И тут только ты меня «трогаешь» и «что-то со мной делаешь», мудак озабоченный. Смерть взял Доджера за подбородок, заставляя того смотреть прямо в глаза и не давая отвернуться. Это действие послало новые электрические разряды по всему телу. Казалось, что вибрация его голоса передавалась через кончики пальцев: — Tengo todo el derecho a hacerlo, mi pollito. — Чего? — нахмурился Доджер, отворачиваясь от мужчины. — Моя твоя не понимать. Дай уже одеться. Сам же сказал, что торопимся. Смерть отодвинулся, позволяя переодеться. Ди перевёл дух и постарался сосредоточиться на более важных мыслях — поесть и помыться. Если обычная чистая одежда, которая являлась НЕ тюремной робой, приводит в такой экстаз, то что будет, когда он с головой погрузится в горячую душистую ванну. «Да я там и сдохну от переизбытка чувств, прямо под водой», — мечтательно подумал он.***
Смерть и Хесус Крус увезли беднягу Картера в здание, где располагался крематорий, перед этим пересадив Доджера из фургона в чёрный джип. Бывшего уже узника оставили на заднем сидении с приятнейшим для него сюрпризом, от которого тот был готов позорно разреветься. — Мужик, ты душка, я тебя сейчас, блядь, расцелую! — причитал Ди, прикладываясь к термосу с вкусным ароматным бульоном и вгрызаясь в мягкие хлебцы. Он тут же чуть не подавился, когда Смерть, прежде чем оставить Доджера наедине с едой, довольно пророкотал, закрывая дверь: — Не думал, что путь к твоему сердцу лежит через простой куриный суп, малыш. Ешь медленно, не спеши. Ди состроил полу-обиженную, полу-возмущённую рожу, не переставая при этом активно жевать. «За два месяца два грандиозных побега. Да я ебучий Майкл Скофилд, — усмехнулся про себя Доджер, опустошая остатки термоса с супом и бессовестно кроша хлебцами на сиденье, — Только Скофилда после побега не кормили вкусной жратвой. Эх, ещё бы банановый пудинг…» Когда Смерть и Крус вернулись в машину, Доджер, как ни в чём не бывало, посапывал на заднем сидении в обнимку с опустевшим термосом. Хесус сел за руль, а наёмник расположился рядом со спящим, опустив тёмное стекло, изолирующее заднее сиденье от посторонних глаз и ушей. Доджер скрестил руки на груди, спрятав пальцы в подмышках, словно они замёрзли и он пытался их согреть. Почувствовав на себе сквозь дрёму внимательный взгляд, он приоткрыл один глаз, мельком взглянул на наёмника и, громко шмыгнув носом, отполз от него в сторону, практически вжавшись в дверь машины. Доджер никогда не жаловался на здоровье, но в тех условиях, что его держали, — насморк был вопросом времени. После нескольких суток заточения, без кровати, матраса, или, на худой конец, ничтожной подстилки, сидеть рядом со Смертью не казалось таким уж плохим вариантом. Но не так же близко. — Сколько меня не было? — Неожиданный вопрос от Доджера разрезал неловкую тишину в машине. — Примерно четверо суток, — ответил Смерть, — это не считая поездки в Салинас. — Четверо суток, — эхом повторил Доджер, — а я не мог даже сменить ебучие трусы. — Смерть вопросительно поднял бровь, взглянув на сонного Ди. Тот отвернулся к окну. — Но тебе это ни о чём, наверное, не говорит. Спорим, ты из тех дикарей, которые носят бельё неделями и меняют его только тогда, когда на яйцах зарождаются новые формы жизни… — Доджер нахмурился, решая что-то про себя. — Мне не дали даже нормальной жратвы. Смертникам же положен вкусный обед, а я… ведь я должен был… — юноша нервно почесал шею и прикрыл воспалённые от недосыпа глаза. — Это было бы пиздец как обидно, умереть вот такой смертью — сгинуть. Это нихуя не круто, не в моём стиле, мужик, сечёшь? Я хочу умереть как Бессмертный, ебать меня, Ди, отстреливаясь от мудаков в стильных костюмах, пока мой член вколачивается в знойную попастую красотку, и чтоб весь нос был в снежке или в роскошных сиськах, или в роскошных сиськах, припудренных снежком. И чтобы всё происходило под громкий разрывающий перепонки бит и разноцветные фейерверки. Я хочу умереть, прикрывая зад охуенного кореша, чтобы потом он приходил и бухал с моим пеплом в урне или подсыпал в неё травку от Эйба время от времени. Я хочу… чтобы мама знала, что моё тело не хуй пойми где… Наёмник, внимательно слушавший Доджера, медленно потянулся к нему. Большим пальцем он аккуратно погладил разбитую скулу Ди, спустился к губам, слегка надавив на колечко на нижней, потом повернул его лицо к себе за подбородок, внимательно всматриваясь в него. Этот жест показался Доджеру слишком интимным и спустя пару секунд он снова развернулся к окну, испытывая странные ощущения, которые и так не прекращали преследовать его. — No morirás, polito, — через какое-то время прошелестел голос Смерти. Но Доджер его уже не слышал. Он снова погружался в сон, на этот раз глубокий, и что-то ещё бормотал себе под нос про грандиозный список гостей на похоронах, про go-go танцовщиц в фруктовых бикини и факиров, пока его голова окончательно не опрокинулась на окно. Машина резко свернула на повороте и крепко спящий Ди завалился наёмнику прямо под бок. Смерть медленно, чтобы не потревожить сон юноши, снял с себя куртку, накрыл ею Доджера, так и оставив его пускать во сне слюни себе на чёрную футболку. Тело Бессмертного Ди иногда подрагивало от беспокойного сна о тёмных холодных коридорах и безликих надзирателей, преследующих его. Только вскоре холод сменился на жар, угрожающие тычки клабов на настойчивые поглаживания горячих рук, а скрипучий тембр надсмотрщика на вкрадчивые нашёптывания жуткого Бугимена. — Мудила, — недовольно пробурчал во сне Доджер. Его тело наконец расслабилось.