***
Это сложно жить в мире где у каждого есть пара кроме тебя. Ты чувствуешь себя неправильно, в принципе окружающие считают точно так же.***
— Ты вроде парень, а выглядишь как типичная девка и ведёшь себя так же. Надменый смех, а в глазах Чуи скапливаются слёзы, но он упорно их сдерживает. — Не правда! Голос как назло дрожит, а убежать не позволяет гордость. Снова громкий смех. — Да? Так может нам проверить? Рыжеволосый парень просыпается в холодном поту. — Снова… Этот сон. Он пытается уровнять дыхание, но оно снова сбивается, когда над ухом слышен грубоватый шёпот. — Это был не просто сон, Чуя, это были воспоминания. Тебя всегда считали странным и… — Из-за тебя, тебя никто кроме меня не видит! Темный силует мужчины в костюме и шляпе, тело которого украшенно ало-красными узорами садится рядом и берет Накахару за подбородок. — Я твоя половинка, и я имею право огорождать тебя от всех остальных~ В голубых глазах отражается безликое лицо, а в припухшие губы вгрызаются жадным поцелуем. Обладатель этих голубых глаз лишь немного морщит нос от жгучей боли и пытается быстрее отстранить силуэт от себя. — Мне больно и неприятно… Тихо говорит парень и отворачивается от мужчины в шляпе, но тот не спешит сдаваться, снова поворачивает к себе и кусает губы «своей половинки», углубляет поцелуй и сплетает языки. Чуя хмурится, но отвечает на поцелуй, не в силах сопротивляться. Мужчина отстранился и начал покрывать укусами шею, глубокие ранки в форме зубов сильно болят и после остаются белёсые шрамы. — Х… Хватит… Рыжий пытается оттолкнуть мужчину, но тот с новым напором наступает. — Прекрати… Мне завтра в универ! Чуя отталкивает силуэт и прячется под одеяло, утирая слёзы. — Конец недели, выходные, Чуя Тёмный не отступает, лезет под одеяло. — Я не хочу! Уйди. Голубоглазого грубо поворачивают к себе и он снова чувствует зубы на шее. Укусы идут ниже, до груди. Рыжик тихо стонет скорее от боли, чем от удовольствия. Всё ещё пытаясь оттолкнуть безликого человека. — Пусти! Его не слушают и кусают кожу на ребрах. — Арахабаки, пожалуйста. Тихий всхлип останавливает беса, он уже с нежностью целует рыжика. Извиняюще поглаживает старые, ещё не зажившие укусы. — Ладно. Говорит он и растворяется тёмной дымкой, а Накахара снова остаётся один. Он тихо плачет от безысходности. — И в правду как девушка… Шепчет он, а слёзы катятся с глаз непрерывный потоком. С утра он проснётся в объятиях безликого мужчины. Эти объятия чужие, явно не такие, какие должны быть у влюблённой парочки. Безмолвно встанет, а на вечный вопрос «Куда?» промолчит. Уйдёт в ванну и примет душ. Будет готовить завтрак. Так продолжается уже несколько лет. С самого детства из-за внешности его гнобили, а спасением, или же наоборот проклятием, стало появление мужчины в шляпе, сначало знакомые, через время близкие друзья, а потом… — Знакомые, близкие друзья, а потом. — Возлюбленые Горячий шёпот обжигает кожу нежного ушка, а на талию ложатся сильные руки. — Нет, скорее любовники… Пусти. Он без эмоций скидывает руки со своей талии. Выключает плиту и садится за стол, молча начинает есть. — И в чём же разница? — Между возлюблеными есть хотя бы капля романтики, а любовники только спят… — Тебе нужна сопливая романтика? Чуя молча доедает, встаёт, моет за собой посуду. Немного хмурясь, он уходит в зал, включает телевизор и безэмоционально смотрит новости, а потом начинается романтичный фильм, который Чуя смотрит с грустью в глазах. Ему тоже хочется гулять за руку по парку, ходить на свидания, дарить и получать подарки на важные даты. Он обвёл взглядом комнату, понимая, что он совершенно один. — Арахабаки? Ты тут вообще? В ответ лишь тишина, но Чуя знает, что нужно сделать, чтобы этот Чёрт появился. — Кажется ночью ты коё-чего хотел. Из-за угла выглядывает голова в шляпе, с хищным оскалом на устах. — Я так и думал, тебе нужно только моё тело… Рыжик отварачивается, сдерживает слёзы, ему это надоело. Только грубый секс и ничего более, а где цветы, конфеты и вино? Хоть лёгкий намёк на романтику? Где это всё? — Ну, милый, с чего ты это взял? Мужчина присаживается рядом, поглаживает плечики, сползая на талию. — Не трогай меня, мне не нравится… — Чуя, тебе не кажется что в последнее время ты стал слишком часто меня отвергать, мм? Мужчина немного прикусил мочку и лизнул раковину ушка. — И что? Возьмёшь силой? Парень поворачивается к безликому и смотрит уже красными от вечных слёз глазами. — Если ты и дальше будешь меня отталкивать, то я просто не сдержусь. На глубине голубых глаз оседает страх, а после он сменяет безразличием. Он отводит взгляд и ложится раскинув руки и ноги в стороны. — Делай что хочешь. Голос спокоен, даже слишком, но этому не предают значения, силуэт лишь приподает к шее. Шляпник кусает шею, переходя на ключицы, а Чуя лишь отводит голову в сторону открывая шею больше. Грубые укусы приносят боль, что хочется просто сбежать от этого, но лучше так, чем потом быть изнасилованым. С рыжеволосого стягивают футболку, вслед за ней летят шорты и нижнее бельё. Снова много сильных укусов, кое-где они кровоточат, и все ужасно болят. Укусы прекращаются, слышится шорох одежды, звон пряжки от ремня. Чуя переводит взгляд на мужчину, видя очертания крепких плеч, подтянутой груди, выделяющейся пресс, а ниже глаза вести страшно, ведь он знает, что там явно больше средних размеров. — Снова без подготовки, как в прошлый раз?.. — К чему эти формальности, Чуя? — Да, конечно, формальности можно опустить. Он без эмоций снова отводит взгляд в сторону. Снова чувствует укусы, тихо скулит от боли. В него резко входят во всю длину, с уст срывается крик, а из глаз текут слёзы. — Б… Больно. Короткие ноготки впиваются в крепкие плечи, немного царапая. Его не слушают, обнимают за талию, чуть приподнимая и мужчина начинает быстро двигаться внутри. Чуя вскрикивает при каждом толчке, плачет от болючих укусов. Чужой член внутри ощущается очень отчётливо, с дискомфортом и болью. — Медленее… Пожалуйста. Мужчина делает вид, что вовсе не слышал, только ускоряя темп, кусает плечики и любимую шейку. Слёзы текут, оставляя мокрые дорожки, а с уст срываются крики и стоны боли. Чуя утыкается носом в шею партнёра и сдерживает стоны, о чём тут же пожалел, по бедру прищёлся довольно сильный удар. Он громко вскрикнул, солёные капли потекли с новой силой, больше сдерживаться ему не хотелось. Кажется, ещё немного и его просто разорвёт от всего этого, от боли, ощущения члена внутри который кажется через чур большим, от всей этой грубости. Накахара безумно рад, когда в него кончают и выходят, оставляя непривычную пустоту внутри. Арахабаки ложится рядом, обнимая, он смотрит на Чую, снова не видя даже капли удотворения. Рыжик всё так же без эмоций смотрит в сторону, на щеках блестят почти высохшие дорожки солёных капель, по одной щеке катится одинокая слеза. Богу разрушения это не нравится, не такую картину он хочет видеть. Он нежно целует покрасневший уголок глаза, от чего парень даже вздрогнул. — Ты чего, милый? Мужчина проводит носом по щеке и шее, задевая один из кровавых укусов, в ответ слышит тихий стон боли и такой же тихий ответ, чуть охрипшего голоса. — Ничего, а что, со мной что-то не так? Он смотрит туда где примерно должны быть глаза на безликом лице. — Нет, ты прекрасен. Ого, это что был комплимент? — Я? А может, моё тело? — Чуя, не начинай, мне нравишся весь ты и ты это знаешь. — Угу, знаю. Рыжик скидывает чужую руку с себя и встаёт, делая вид, что не чувствует острой боли во всём теле. Собирает свои вещи, идёт в ванную, закрывается там и скатывается по двери снова роняя слёзы. — Не прекрасен, ведь помечен тобой… Тихо говорит он и вздрагивает, от громкого удара в дверь. — Так ты считаешь?! Не прекрасен, потому что мой? Ужас закрывается в сердце, а душа уходит в пятки. — Т… Ты не расслышал, что я сказал… Я прекрасен, ведь помечен тобой… Так я сказал… Чуя отползает от двери, с ужасом смотря на неё. — И ты думаешь, что я поверю в эту ложь? Грубый голос над ухом пугает ещё больше, он же не человек. Он с лёгкостью смог исчезнуть там и появиться здесь. — Я… Я не лгу, правда… Ещё никогда в жизни ему не было так страшно. — Я люблю тебя, именно поэтому сделаю вид, что не слышал этих слов, за определённую плату. — Плату? К… Какую? — Ты больше никогда не будешь меня отталкивать, стоит мне чего-то захотеть, ты выполнишь Слезы потступают, но Накахара их сдерживает. Рыжик опустил голову, понимая, что вот она, настоящая безысходность, он почти незаметно кивнул прежде чем заговорить. — Ладно… А сейчас… Ты дашь мне спокойно принять душ… — Ты очень милый, Чуя. Бог поднял голову голубоглазого за подбородок и как всегда, поцеловал. Всё так же грубо, кусая губы до крови, а парню просто не хватило смелости пойти против и оттолкнуть. Отстранившись, мужчина ушёл. Просто растворился, оставив рыжиго снова одного. Тот принял душ и надев махровый халат, ушёл в спальню. Завалился на кровать, слёзы уже закончились, была только пустота. Хотелось чтобы день уже закончился, поэтому Чуя просто уснул. Проснулся он ночью или рано утром, не важно. Он оделся и ушёл ничего не сказав. Идя по ночным улочкам, он отдыхал так спокойно и безлюдно. Прекрасно. Через время заморосил дождик, ещё чуть позже превращаясь в ливень Чуя спрятался в беседке какого-то парка. — Можно к вам?