В тени сумрачного света

      Вопреки слухам, что неустанно преследовали Вэй Усяня по пятам, плохим человеком он не был, ошибки свои признавал и умел быть достаточно совестливым, чтобы не тронуться с места, стоило первым языкам пламени обхватить восточное крыло. Сперва он действительно подумывал потеряться где-нибудь в толпе, но совесть больно надавила ему на виски и сжала их между борющимся чувством долга, ответственности и щепоткой вины. Так что в конце концов он оказался на площади вместе со всеми и также усердно старался перетаскивать воду, дабы потушить разгоревшееся пламя.       Местами огонь был настолько сильным, что оставил после себя лишь глубокие черные дыры, угрожающе шипящие и разлетающиеся в пепел тут и там. Языки пламени упрямо нападали в ответ на недовольство толпы и вовсю не хотели подчиняться их огромному, величественному напору, но в итоге становились слабее и в конце концов совсем потухли.       Вэй Усянь вытер со лба стекающие капли пота и смущено улыбнулся даме, что не сводила с него все свои четыре глаза, смотревшие на юного заклинателя с явным возмущением, пока не получили столь ослепительный ответ и не были вынуждены переключить внимание от смущения. Честно говоря, он слышал каждого. Каждый недовольный вздох, украдкой брошенный взгляд, цоканье языка. Однако они не давили на него так, как могли бы. Куда сильнее пугало нежное соприкосновение ладоней с неуклюжим мальчишкой, прицепившимся к нему с начала инцидента и теперь не отлипавшем ни на шаг.       Он мягко сжимал мозолистую, потрескавшуюся местами ладонь в своей хрупкой, нежной, поднимал голову выше и ослепительно улыбался. Он смотрел на него совсем как на божество, вот только Вэй Ин божеством не был и это все еще немного смущало.       — Малыш, твоему старшему брату пора бежать. Лучше отпусти меня сейчас и беги к маме, ладно? — как можно заботливее произнес Вэй Ин, присев на корточки, чтобы быть одного роста с малышом. — Бинхэ, верно? Тебе стоит скорее отправиться на ее поиски, наверняка твоя матушка очень переживает.       Малыш упрямо качнул головой.       Мысли, что у него не было родителей — ведь за столь продолжительное время еще никто не прибежал с визгом о потере маленького мальчика — проскальзывали в его голове не раз. Но Вэй Усяню не очень хотелось верить в подобную чушь, ведь в конце концов, что же он будет с ним делать тогда?       Он вновь тяжело вздохнул и уткнулся лицом в ладонь, устало потеревшись об нее. Когда Вэй Ин вновь посмотрел на маленького друга, тот заразительно рассмеялся и почти затыкал пальцем в его лицо, но вовремя себя остановил. Запачканная ладонь сильнее растерла по всему лицу грязь и сажу, и теперь весь его вид был таким чумазым, непозволительным и смешным, что Бинхэ не удержался от смеха.       Вэй Ин и сам невольно улыбнулся.       — Засранец, кто тебе разрешал смеяться над старшими! Сейчас как оставлю здесь.       Возможно от того, что на лице гэгэ не было и нотки серьезной угрозы, мальчишка не воспринял эти слова всерьез, потому и вовсе не боялся, оставшись стоять на своем месте с той же очаровательной улыбкой.       Найденная печать оттягивала нежную ткань и грела его кожу, надежно спрятанная у груди; сердце Вэй Усяня бешено билось, а шестеренки наскоро прокручивали любую возможность скорее улизнуть отсюда, ведь то, что он искал и с чем пришел, теперь было с ним. Отдавать должное своему спасителю ему не хотелось, особенно после случившегося пожара — он и сам не понял как так вышло, нелепая случайность, глупая ошибка, но он ведь не виноват в конце концов! Решив, что помощи его вполне было достаточно для искупления вины и благодарности, он больше не чувствовал себя обязанным перед градоначальником.       — Так и быть, ты пойдешь со мной!       Бинхэ все никак не отпускал его руку, а стоило Усяню попытаться ее вырвать, как мальчишка упрямо и ощутимо больно сжимал свои крохотные пальчики и вырваться из его стальной хватки становилось невозможным. Дожили.       Он поднял его на руки и ринулся в темный проход улиц в гонимой надежде покинуть призрачный город и отправиться к Цзян Чэну и шицзе. У него бешено стучало сердце и он не знал куда следует сворачивать, где именно находится это странное место, но он должен был выбраться как можно скорее.       Призрачный город представлял из себя такое же непонятное расположение, как и тот самый дом, в котором Вэй Ин был еще несколько минут назад. Рынок был полон шума; сам механизм города продолжал трудиться, не подвергаясь изменениям и не нуждаясь в приветственных поклонах перед непрошеными гостями. В конце концов Вэй Ин был еще самую малость неблагодарным.       На каждом углу продавали еду, амулеты, возрождающие дух и дающие силу, были даже те, что должны были помочь против силы небожителей, небольшие склянки с травами, куча ткани и еще много всего интересного. Взгляд Вэй Ина то и дело подолгу останавливался на каждом прилавке, пока он не понял, что ужасно проголодался.       Словно прочитав его тайные желания, перед ними выскочила невысокого роста женщина. Ее нельзя было назвать молодой девушкой, но и сказать, что она была пожилой — тоже. В уголках ее глаз залегли глубокие морщины, стоило ей улыбнуться, как они появлялись и возле рта, среди насыщенно-черных прядей прослеживалась седина, хаотично усеянная по всей голове, но в целом выглядела дама прелестно. В отличие от остальных встречавшихся прохожих, ее наряд был куда богаче и утонченнее.       Неизвестная госпожа сделала приветственный поклон и уголки ее ярко-красных губ растянулись в улыбке.       — Не желает ли молодой господин отведать нашу кухню?       Демоница кивнула в сторону небольшого заведения, где уже сидело несколько демонов, но места для новых гостей было вполне достаточно, чтобы сама хозяйка выходила их приветствовать.       Возможно, будучи человеком неглупым и предусмотрительным, Вэй Ин ожидаемо напрягся. Глаза его прищурились, взгляд стал холодным, любопытным, а рука сильнее сжала ладонь мальчика. Бинхэ, в отличие от него, не был так подозрителен и оценил намерения хозяйки угостить их, потому испытующе поглядел на старшего братца в надежде, что тот обязательно угостит его чем-нибудь вкусным.       — Благодарю за приглашение, но боюсь, что у этого молодого господина ни гроша в кармане.       И ведь верно. Он все еще был в своем спальном наряде, не потрудившись накинуть сверху хоть что-нибудь, и будь здесь второй нефрит Гусу, обязательно называл подобное зрелище непристойным. Вэй Ин даже увидел его холодный взгляд, услышал цоканье языка, струящиеся шелковые белые одежды, словно податливые облака, двинулись бы в сторону, подальше от глупого развратника. Лань Чжань.       Отвлекшись на давящие сердце воспоминания, Вэй Усянь не уследил хитрой ухмылки на губах хозяйки и как-то пропустил момент, когда ее холодные руки окольцевали его и потянули внутрь:       — Молодому господину вовсе не о чем волноваться, вы можете расплатиться другим. Считайте, что это подарок! Презренная Ван Ли не посмела бы брать с вас денег!       Ее голос, подобно сладкому меду, тягучей патокой отводил все невзгоды. В небольшом ресторанчике пахло жаренными овощами, рисом и мясом. Краем глаза Вэй Усянь увидел соленый тофу на столах посетителей и красный, перченный кусок курицы. Кажется, слюни потекли не только у него, но и у Бинхэ. Что первый не питался нормальной едой невесть сколько, что у второго не было и крохи во рту с самого утра. Так они и позволили посадить себя в самом углу.       Довольная хозяйка еще раз взглянула на свой улов, хлопнула себя по рукам и поспешила отдать приказ приготовить самые лучшие блюда. И пусть Вэй Усяня все еще волновала эта неожиданная доброта, проявленная ему совершенно незнакомой демоницей, ее сладкие речи и запах еды немного усыпили бдительность. К тому же, у Бинхэ в кармане была серебряная и медная монетки. Этого не хватало бы на все, но малую часть за блюда они бы отдали.       На удивление, заведение было не особо вместительным, хотя снаружи выглядело вполне достойно и достаточно богато. Столики располагались очень близко, при малейшем отклонении стула назад, можно было соприкоснуться с другим посетителем заведения. Более того, все имеющиеся окна были заклеены расписной бумагой, так что дневной свет проникал с трудом и нельзя было сказать наверняка какой сейчас час.       Засмотревшись на узорчатых фениксов на бумаге, Вэй Усянь лениво скользнул взглядом на тот же столик, где увидел запеченную в остром соусе курицу и с пронзающим тело волнением вдруг осознал, что это вовсе не было курицей. То, что жевал великан, было человеческой ногой, а рядом, в бульоне, плавали глазные яблоки с застывшим предсмертным испугом.       Как раз в этот момент один из официантов особенно громко крикнул:       — Порция младенца для столика номер пять!       Как-никак, Вэй Усянь все еще был человеком, и ему вдруг стало совсем нехорошо. У него не было сил начать драку, если вдруг придется обороняться, и, кажется, никто вовсе не собирался кормить их за бесплатно. Отсюда срочно нужно было убираться, но как назло — горчично-жёлтое ханьфу хозяйки скользнуло в метре от них.       Она лично несла им блюда.