Цветные невидимки и пластыри

Хината Шоё клеит цветные пластыри на пальцы рук и цепляет рыжие пряди яркими невидимками. На его руках вовсе нет порезов, а волосы никогда не лезли в лицо. Ему просто нравится. Нравится яркая одежда и аксессуары к ней. Нравится часами выбирать в интернет-магазинах резиновые браслеты, наносить румяна на кончик острого носа, рисовать неоновой подводкой узоры на собственном лице и курить апельсиновый айкос, сидя в своей комнате. Хината терпеть не может незваных гостей, потому как привести себя в «порядок» за несколько секунд невозможно. Скрыть все улики и подавно. От этого вместо стероидной ленты и полароидных фотографий, подвешенных на шпагате, его стены украшают плакаты со звёздами волейбола и расписание тренировок, висящее на двери. Так намного проще. Не придётся опасаться того, что и в старшей школе узнают о его «не мужских» увлечениях, как это было в пятом классе. По этой причине два оставшихся года младшей школы протекали под болтовню его одноклассников о том, что следует и не следует делать «правильному парню». Воспоминания об этом заставляют мозг Шоё вскипать до невероятных температур. Хината не стесняется своих веснушек, что разбросаны по всему лицу и плечам в хаотичном порядке. Этим он привлекает ужасно много внимания на японских улицах, где белая без каких-либо пигментных пятен кожа является идеалом красоты. Эти его открытые веснушки были своеобразным протестом. Единственным, что Хината мог вытворить в стереотипном мире и не получить за это. Но Шоё определённо жалеет своего соулмейта. И это вовсе не из-за того, что Хината ужасный человек, это от того, что должно быть факты на предплечии его родственной души определённо будут самыми дурацкими. Он даже представить не может, насколько неловко этой девушке видеть что-то на подобии: «Тратит все карманные деньги на косметику» или «Курит с одиннадцати лет». Ну, а сейчас Хината с неясным ему восторгом рассматривал надпись на своей руке. «Ненавидит время года, когда пальцы становятся сухими». Не ясно, что теперь Хината должен был делать с этой информацией. Бегать по улице и искать девушку, которая ненавидит пересыхающие пальцы? Верх глупости. Таких сотня, если не тысяча. Хината разочарованным взглядом окинул свою комнату. Он поднялся с холодного деревянного пола и, подойдя к открытой входной двери, он прокричал матери: «Я буду делать домашку, поэтому не входи без стука!» — и с силой захлопнул деревянное строение. Хината вытянул из-под кровати металлический ящик. Открыв его, он стал осторожно расставлять предметы декоративной косметики перед собой. Он поднялся с пола, отряхнув колени штанов от пыли. В следующую секунду Хината стянул со стола косметическое зеркало с подсветкой по краям. Шоё поднял палетку неоновых теней, и вытягивая из пенала нужную кисть, он внимательно осмотрел оттенки и цвета теней, подмечая те, что идеально бы подошли к его сегодняшней идее. Хината глубоко вздохнул и принялся выдавливать тональный крем из тюбика на стеклянную палитру. Набрав немного на кисть, он принялся накладывать его на лицо, ёжась всякий раз, когда волоски касались носа, щекоча его. Шоё потянулся за консиллером, наконец распрямляя свою затёкшую спину. Тупик в его идеально отработанных действиях всё же наступает. Происходит это в тот момент, когда дело подходит всё к тем же теням. Он совершенно не понимает, что хочет изобразить на своём лице. Картинки из «Pinterest» к сожалению никак не помогают думать, а лишь сильнее нервируют и без того раздражённого Хинату. В конечном счёте он просто тыкает кистью в первый попавшийся цвет, — синий, — и наносит его по всему верхнему веку, избегая лишь внутренний его уголок. На пока ещё пустующую часть лёг кислотно-зелёный пигмент. К сожалению, он попал Хинате на слизистую, заставляя парня часто моргать и сдерживать слезу, дабы та не смыла консилер. Нижнее веко он заполняет всё тем же зелёным, старательно избегая попадания в уже и без того красный глаз. Он проводит тонкую стрелку по линии сгиба глаза и устало опрокидывает голову назад. От чего-то мысли крутятся вокруг глупой и уже давно исчезнувшей надписи на предплечии. Когда ему говорили о том, что факты о родственной душе могут быть совершенно бесполезными, он не верил, но столь яркое доказательство заставляло уверовать и взвыть от отчаяния. Хината фыркает и лениво направляется в сторону шкафа с одеждой. Соулмейт соулмейтом, а сделать хотя бы несколько фотографий для закрытого, но от того не менее популярного профиля в «Instagram» нужно. Поэтому он переодевается в чёрную рубашку и узкие брюки. Хината затягивает длинный ремень на талии и облокачивается о стену. Хинате нравится быть ярким, вероятно кислотным. Он выделяется, даже не стараясь. Но если нравится, то всё же следует постараться, не так ли?

***

Атсуму Мия чересчур громко вскрикивает посреди ночи, проснувшись от неприятного жжения на руке. В ту же секунду ему в лицо прилетает подушка, уклоняясь от которой связующий ударяется о стену головой. Особо долго Атсуму не горюет, у него сейчас есть дела намного интересней. Он проводит пальцем по линиям букв на год запоздавшей надписи с информацией о соулмейте. По сути надпись вовсе не запоздала, так как его родственной душе должно быть совсем недавно исполнилось шестнадцать. Атсуму был невероятно возмущён тому, что его брату-близнецу повезло быть одного возраста со своей будущей второй половинкой, а ему пришлось ждать целый год для столь знаменательного события. Конечно в душе он был невероятно рад тому, что разница не достигла лет семи. Ибо тогда он бы совершенно точно не выдержал и возненавидел соулмейта за год его рождения. «Обожает пластыри». Атсуму секунд десять тупо смотрел на столь бессмысленную надпись. После его губы мгновенно растянулись в глупой улыбке, а сам он принялся кататься по кровать, прижимая к себе колени. С соседней кровати послышались раздражённые слова Осаму: «Заканчивай ворочаться, у меня не осталось ничего, что бы можно было в тебя запустить». Атсуму никак не отреагировал на угрозу, а лишь вернул себя в сидячее положение. О чём ему говорила эта надпись? То ли его соулмейт будущий врач, то ли мазохист с суицидальными наклонностями. И Мие всё же хотелось верить в первое, хотя бы потому, что ему всё же было по нраву увидеть свою родственную душу в более-менее живом состоянии, так как некрофилией он не страдал. От дальнейших размышлений его отвлекает время. Даже если Атсуму этого очень не хочется, завтра в любом случае надо идти в школу, а следом на тренировку. Именно из-за этого он ложиться и вдыхает прохладный воздух. В его голове столько мыслей, что не хватило бы и сотни книг, чтобы их описать, но Атсуму всё же ложится спать, откидывая их на задний план. Атсуму Мие нравится всё яркое, необычное и рискованное. Нравится всё опасное и немного фальшивое.

***

— Хината Шоё?.. — Нет, — тут же отвечает коротышка и на полной скорости сваливает в обратную сторону от связующего. В его планы не входили розоватые цветы на лице, нарисованные в честь пришедшей весны. В его планы не входила потеря гидрофильного масла. В его планы не входил поход в магазин с мыслями: «Пускай там будет хотя бы мицелярная вода…». В его планы не входила встреча с Мией Атсуму. Хината подходит к кассе и протягивает миловидной шатенке несчастный бутылёк. Он ощущает, как кто-то подходит к нему со спины и облокачивается на витрину. Кто был этим «кем-то» даже и гадать не приходилось. Атсуму вытянул из кармана шорт Шоё небольшую электронную сигарету. У Хинаты скрипят зубы, но он лишь мило улыбается кассирше и отдаёт той несколько бумажных купюр. — И на площадке выделялся, а в жизни оказался ещё более красочным, — усмехается Атсуму, ну с очень двусмысленой улыбкой. Он вертел в руках взятый у Хинаты предмет. — Не понимаю, о чём Вы, — максимально безразлично отвечает Шоё и направляется к выходу из магазина. Атсуму следует прямо за ним, что мешает Хинате спокойно вернуться в номер отеля. Мия идёт рядом с Хинатой и задаёт наинавязчивейшие вопросы. Вокруг на удивление сплошные деревья и кустарники, что в принципе было необычно для Токио. Ветер холодный и нещадно теребит волосы, заставляя их падать на лицо. Шоё изо всех сил игнорирует все эти факторы и утыкается в телефон. Рыжеволосый парень листает комментарии под злополучным постом. Закрытый от японцев аккаунт в «Instagram», не смотря ни на что набирал популярность с неплохой скоростью. Семнадцать миллионов подписчиков за два года, его пожалуй можно было бы назвать знаменитостью в тех же США, где и проживала большая часть его аудитории. «Говорят, он трейни в каком-то малоизвестном агенстве, по-моему, теория логична» — Хината читает комментарий и давится воздухом. Он написан на японском. Хината самолично блокировал страну «Япония» в настройках конфиденциальности аккаунта*. Шоё открывает ответы на оставленный отзыв. Тоже на японском. В голове нет ничего, кроме нецензурных слов на эту тему. Любому идиоту ведь было бы понятно, что графу «Страна» можно изменить. Любому идиоту, но не Хинате. По крайней мере не сейчас точно. Ибо в этот момент он неудачно спотыкается о камень и падает на жёсткий асфальт. На ладонях и их рёбрах остаются ссадины, а экран телефона безбожно разбит. Он скрипя зубами пытается подняться, а в следующую секунду чьи-то руки ставят Хинату на ноги, удерживая за плечо. Шоё неохотно поднимает глаза цвета тёмной карамели на Атсуму Мию. — Можно было бы и помягче, — произносит Хината, вырывая свою руку из загребущих лап связующего. Шоё в последний раз злобно зыркает на Атсуму и в следующий момент уже со всех ног несётся в сторону отеля. Атсуму несомненно был бы неплохим собеседником, но не сейчас. Сейчас Хината Шоё бежит вперёд, чувствуя, как горят лёгкие. А телефон всё также разблокированным лежит на земле. Для того, чтобы не воспользоваться этим самым телефоном, нужно быть идиотом, а Атсуму им не был. Со слов Осаму или Суны можно было посчитать иначе, но кто их слушает? Поэтому старший* из братьев Мия сидит на кровати и самым, что ни на есть наглым образом читает чужие заметки, рассматривает фотографии в галерее и листает ленту «Pinterest». И конечно же, чтобы не сложить два и два нужно быть тем ещё идиотом, а как мы выяснили Атсуму им не являлся, чему опять же противоречили слова Арана, но мы ведь ему не верим, так?

***

Хината фальшивый. Атсуму замечает это ещё в ту их первую встречу в маленьком и не шибко приятном магазине. Хината абсолютно отличался от того, каким был на площадке, в то время, как Мия скучающим взглядом окидывал всю команду Карасуно. В игре он яркий, эмоциональный, жизнерадостный, расторопный и энергичный. Тот парень, — которого вчера встретил Мия, — зябкий, внимательный, печальный, вялый и неторопливый. Полная противоположность. Ходячий антоним. Атсуму бы определённо подумал о том, что тот встреченный им вчера мальчишка не имел никакого отношения к десятому номеру Карасуно, если бы не встретился с ним глазами ещё до начала матча. При взгляде на Мию они в самом деле потухли. Будто бы не он ещё секунду назад увлечённо что-то обсуждал с сокомандниками. После сокрушительного проигрыша то ли «Карасуно», то ли этим холодным тёмно-карамельным глазам Атсуму волею судьбы натыкается на коротышку. Тот сидит на полу одного из коридоров и, видимо уже не в первый раз, опустошал сумку. Делал он отчаянно, быстро и раздражённо. Атсуму размеренным шагом подходит к нему и протягивает тонкий смартфон, подмечая краем глаза красную раскладушку, лежащую на полу. Хината обращает на Атсуму внимание, недоверчиво рассматривая предмет в его руках. Шоё одним движением сдирает телефон с ладони связующего. — Что-то ещё? — уточняет Хината, закидывая одежду и остальные вещи обратно в сумку. — Я надеялся на «спасибо», — отвечает связующий, оперевшись о каменную стену. — Зря, — мямлит Хината, что-то тщательно рассматривая в телефоне, — очень зря. Что ты здесь делал? — Хината слегка вертит в поднятой вверх руке мобильник. — Проверял догадки? — Скорее уж шарился по всем соцсетям, — фыркает Шоё. Он тщательно высматривает нечто в глазах Астму. Блокирующий стоит так около десяти секунд, а после устало вздыхает. — Нет. Нет, нет и нет, ни за что, — бормочет Хината. До него довольно быстро доходит, что к чему. И раздражающая улыбка Астму также способствует этому. — Сделай вид что ничего не было, пожалуйста… — со стороны выхода из здания слышится громкое «Хината!» Шоё бросает ещё один молящий взгляд на Астму и быстрым шагом уходит. Снова. На следующих национальных они не произносят в сторону друг-друга ни единого слова. Шоё всё такой же яркий, эмоциональный, жизнерадостный, расторопный и энергичный. Всё такой же фальшивый.

***

Хината ощущает резкий прилив головной боли и трезвости, пожалуй это была именно она, к сожалению в самый неподходящий момент. К Хинате тут же приходит осознание того, что что-то не так, впрочем, что ещё должно было прийти ему в голову, когда он целуется со своим без пяти минут сокомандником явно не в своей квартире. Шоё отстраняется, жадно глотая ртом воздух. Всё происходящее кажется ужасно неправильным. Идея сходить с Цукишимой, Ямагучи и Хитокой в бар теперь казалась просто ужасной. Идея заказать всего «парочку» алкогольных коктейлей казалась кошмарной. Идея выпить пару бокалов вина казалась чудовищной. Самым ужасным было то, что в тех немногих воспоминаниях, что были у Хинаты, он сам был инициатором того, что сейчас происходило. После того, как вовсе не трезвый Шоё опубликовал на своей странице в «Twitter» фотографии из достаточно дорогого бара в Токио, Атсуму Мия, как прекрасный игрок и ответственный человек был отправлен туда же. Естественно никто не переживал, что Хината не сможет добраться до дома, проблема состояла в том, что на свою первую тренировку он наверняка опоздает. Поэтому Бокуто, как лучший на этом свете семпай в течении сорока минут непрерывно звонил и писал Мие, дабы тот проследил за Хинатой. И он проследил. Правда не совсем так, как планировалось. На следующий день Шоё сделает вид, что ничего не помнит, а Атсуму, как обычно не станет настаивать, потому что кому, как не ему знать, что Хината насквозь фальшивый.