***
Его Величество, Александр Александрович, молодой король самого большого в мире государства, меньше всего на свете любил уроки. Он вообще не понимал, зачем ему, красивому и от рождения умному, талантливому человеку тратить на это свое драгоценное время. Чистописание он не любил, с пера постоянно капали чернила и расползаясь по бумаге уродливыми кляксами, а арифметику считал самым скучным занятием. Свободное время он проводил возле зеркала, красуясь и примеряя новые наряды. А еще, принц любил праздники, особенно балы и маскарады, поэтому устраивал их по любому поводу. Зимой — новогодние, рождественские, весной — в честь первой капели и подснежников, а летом, так вообще, по любому поводу. И осенью, когда вокруг дождь и непогода ради поддержания настроения проводились танцы с приглашенными из-за границы музыкантами. Министр финансов осуждающе качал головой, но молодому королю никто был не указ. Он грозно топал каблуком и выдавал своё финальное «А я хочу!». Дальнейшие споры были бесполезны. Вот и в этот холодный, декабрьский день, король скучал на занятиях, лишь краем уха слушая, специально выписанного из Тулы известного на все царства-государства учителя. На улице, красногрудые снегири, слетались на заснеженные ветки, теснее прижимаясь друг к другу. Король засмотрелся на них и прослушал последний вопрос учителя. — Ваше Величество! — привлёк его внимание Артем Сергеевич, — вы снова витаете в облаках! — И ничего не витаю, — ответил принц, — просто вы, очень скучно рассказываете! Ваши правила мне совсем не интересны! — И что же вам интересно, Ваше Величество? — озадачился учитель. В глубине души, он очень боялся, что не оправдает возложенных на него надежд, ничему не научит молодого короля и его вновь вернут в провинцию, забыв о его талантах. — Я не хочу слушать о правилах! — надулся молодой король, скрестив руки на груди, — вечно вы твердите о своих дурацких правилах и законах! — Тогда мы можем перейти к арифметике! — тут же предложил Артем Сергеевич, поправляя на голове напудренный парик. — Хорошо! Перейдем к арифметике! — согласился Александр Александрович и отбросил в сторону листы с незаконченным текстом, что диктовал учитель. На них были большие кляксы, помарки и исправления. Но тем не менее, король был собой очень доволен. — Проверим, как вы усвоили таблицу умножения, Ваше Величество, — профессор прошелся по кабинету, сжимая в руках указку, — сколько будет шестью шесть? — Пятьдесят четыре! — не задумываясь ответил король, раскачиваясь на стуле. — Не правильно, — покачал головой Артем Сергеевич, — попробуем еще раз! — заламывая руки предложил он, — сколько будет пятью семь? — Двадцать семь! — услышав тяжелый, скорбный вздох, король привстал из-за стола, — что? Опять неправильно?! — Не правильно, Ваше Величество! — Артем Сергеевич промокнул белым, накрахмаленным платочком лоб, — вы совсем не учили таблицу умножения… — А я и не хочу её учить! — Александр поднялся и угрожающе упер руки в бока, — отныне, я запрещаю вам со мной не соглашаться! Все, что я говорю будет считаться правильным! Вам ясно? — строгим голосом произнес он, давая понять, что спорить с ним небезопасно. Конечно, ему, как ученому человеку соглашаться на очередные капризы не хотелось. Но лучше так, чем возвращаться в Тулу. — Мне ясно, Ваше Величество, — Артем Сергеевич еще тяжелее вздохнул, — сколько будет семью семь? — Четыре! — Правильно, Ваше Величество! — И вообще! — вновь повысил голос Александр Александрович, — мне надоело! — он вновь сел за стол, нагло закидывая на него ноги, — теперь я хочу послушать вас! — Как пожелаете, Ваше Величество, — в очередной раз согласился Артем, опасаясь вновь вызвать недовольство. Не так давно, взбалмошный король наказал ни в чем не повинного человека, просто не желая тратить время на то, чтобы разобраться в ситуации. И что скрывать, все боялись оказаться следующими, — что же вам рассказать? — Что-нибудь интересное, — ответил принц. — Хорошо, Ваше Величество, — Артем покосился в сторону висящих на стене часов, проверяя сколько еще времени продлиться эта пытка, — итак, год состоит из двенадцати месяцев, которые следуют друг за другом. Каждому времени года соответствуют три месяца. Декабрь, январь и февраль — зимние месяцы, когда март, апрель и май — весенние… — А я хочу, чтобы уже началась весна! — выдал Александр Александрович, — зимой нет ничего интересного. — А как же праздники, веселье? — возмутился Артем, — зимой можно кататься на коньках и на санках, ходить на новогодние ярмарки! Подарки, в конце концов… — Подарки? — убрав со стола ноги, король заинтересованно посмотрел на него, — точно, новогодние подарки! — его глаза заблестели, от чего по спине Артема Сергеевича пробежала дрожь. Он знал, что ничем хорошим это для него не закончится. — Да, Ваше Величество. В эти дни, принято обмениваться подарками. Вы тоже можете сделать кому-то приятно и подарить подарок. То, о чем мечтает этот человек. — А мне тоже подарят подарки? — Разумеется, поздравить вас будет много желающих! — покривил душой Артем Сергеевич. — Тогда пиши указ! — велел Александр, настроение которого заметно улучшилось, — тот, кто подарит мне на Новый Год корзину подснежников, получит от меня в подарок то, что желает больше всего! — Но Ваше Величество, — неуверенно произнес Артем, — в декабре не цветут подснежники, они цветут в апреле. Это закон природы… — Как это не цветут?! — рявкнул король, — хочешь сказать, что я останусь без подарка? — Вы можете пожелать что-то другое! — предложил Артем Сергеевич, — то, что можно исполнить! — Нет! Я хочу подснежники! — еще раз повторил Александр Александрович, — пусть принесут мне много, много подснежников! Я же тоже хочу сделать кому-то подарок! А если мое желание не исполнится — я и вас накажу! — В чем же провинился я? — Артем еще раз промокнул платком лоб. — В том, что вечно твердишь про свои правила и законы! — король топнул ногой, — верну тебя обратно, туда, откуда тебя привезли. Учителей у нас много! — Хорошо, — Артем Сергеевич обмакнул перо в чернильницу, — диктуйте ваш указ! Уже через час, гонцы мчались по заснеженным улицам, собирая жителей города на площади и зачитывая новое послание короля и обещание, исполнить любое желание того, кто подарит ему корзину подснежников. Конечно, большая часть жителей, отнеслась к этому как к насмешке и, кутаясь в теплые шали, вздыхая, покидала площадь. И только два человека, переглянулись между собой, задумавшись о том, что попытать удачу в канун Новогодней ночи вполне можно. Тем более, что им есть кого отправить в заснеженный лес, несмотря на начавшуюся метель.Глава 1. Желание короля
26 декабря 2020 г. в 23:22
Стоял морозный зимний вечер. Лес, окутанный снежным покрывалом, был похож на сказку. От света луны, что ласково падал на сугробы, создавалось впечатление, что по нему рассыпаны драгоценные камни. То и дело завывал холодный декабрьский ветер, пробираясь под каждый укромный уголок, заставляя ежиться и пытаться согреться каждого, кто попадался ему на пути.
Федя, сильнее кутаясь в свой старенький, почти не согревающий тулуп, пробирался все дальше в лес, проваливаясь по колено в сугробы. Мороз крепчал, кусая щеки и норовя ущипнуть за бока. Но юноша упорно продолжал свой путь — отчим вновь отправил его за хворостом, а если он не принесет хорошего, то обязательно будет долго браниться. Этого Федя не хотел; к тому же знал, что за непослушание его будет ждать не менее суровое наказание, поэтому шел, известной ему тропой.
Ночной лес был необыкновенно тих. Только где-то в дали громко каркала ворона — скорее всего тоже жаловалась на мороз, подумывая, где бы ей лучше отогреться. Федя остановился у большого раскидистого дуба, чтобы немного перевести дух и краем глаза заметил, как поодаль на полянке зверье устроило беготню. Видимо, тоже пытаясь отогреться, белки и зайцы носились друг за другом. Юноша замер, забыв как дышать, наблюдая за зверушками. Настолько ему это показалось забавным. Вскоре, устав, белки взмахнув пушистыми хвостами, взмыли по деревьям в свое дупло, осыпав растерявшегося зайца комом снега. Федя фыркнул от смеха, а потом и вовсе не сдержавшись, рассмеялся во весь голос.
Зверье, услыхав человеческий голос, мигом разбежались. Федя же продолжал смеяться, глядя на то, как заяц удирал от него, что есть мочи, оставляя следы маленьких лапок на белом снегу.
— Здравия желаем, молодой человек! — раздался позади незнакомый раскатистый и громкий голос.
Феде смеяться тут же расхотелось. Он испуганно обернулся, увидел, как к нему приближался мужчина неопределенного возраста, в армейской форме, таща за собой санки. Федя испуганно сделал шаг назад, и попятившись, споткнулся о торчащий из-под земли корень, упал в сугроб.
Кто это и что ему нужно? Ночью… В лесу… С санями… Педофил, не иначе! Или маньяк! Или того хуже — педофил-маньяк! Бежать! Срочно от него бежать, пока этот извращенец его не поймал! Да вот только вылезти из сугроба ему никак не удавалось. Чем больше Федя дергался, тем сильнее проваливался в снег.
— Что же ты смеешься тут так громко? — продолжал мужчина, приближаясь, — клад нашел? В сугробе? Или закладку чью-то вырыл?
— Вы… Вы… Вы кто, дяденька?! — испуганно спросил Федор, наконец-то выбравшись из плена рыхлого сугроба и пытаясь отползти подальше от мужчины. Рукавицы совсем промокли и не грели, а не по размеру свободные валенки уже были полны снега.
— Юрием Валентиновичем меня звать, — усмехнулся он, поправив несуществующие усы, — старый я вояка, да только есть еще порох в пороховницах!
— Вы из дворцовой стражи будете? — отчего-то сразу расслабился Федя. Пронесло.
— Так точно! — усмехнулся Юрий Валентинович, помогая юноше подняться, — так чего ты тут веселишься? Один посреди леса?
— Ой, вы не поверите! Тут зайцы с белками в догонялки играли! — весело всплеснул руками Федор.
— Отчего ж не поверю, под Новый год и не такое привидится.
— А что еще? — с любопытством уточнил юноша.
— Ох, рассказывал мой дед, что его деду, — хитро прищурился Юрий Валентинович, — в канун Нового года довелось встретиться со всеми двенадцатью месяцами! Говорит, круглый год сразу увидал! И зиму, и лето! Весну и осень.
— Да, ну, — не поверил Федя, — курил, наверное, много! Вот и привиделось…
— Клялся своей бородой, что, правда, видел! — покачал головой мужчина, — значит чистая правда! А ты зачем в такой мороз в лес забрел?
— Отчим послал меня, — вздохнул Федя, — хворосту набрать, да дров насушить. Ночи теперь холодные, а братец мой названный сырости и холода боится, вот и хожу каждый вечер уже знакомой дорогой.
— Так ты выходит сирота? — сочувствующе уточнил Юрий Валентинович, — тогда давай я тебе помогу! А потом своим делом займусь.
— Это, каким-таким делом? — испуганно отшатнулся от него юноша. Может поторопился он поверить старому военному? Наслышан он о таких, с виду безопасных старичках… Даже думать об этом не хотелось. Хотя какой же он старичок — мужчина в самом расцвете сил!
— Ёлку мне велено срубить! — гордо ответил Юрий Валентинович, — для самого короля! А он у нас юноша капризный — не понравится ему ёлка и пиши, пропало!
Федя с прищуром посмотрел в честные глаза военного и тревога опять отступила. Убедившись, что никто на него не покушается, он сделал шаг ближе, выбравшись на почти занесенную снегом тропинку.
— Что же он с вами сделает? — уточнил он, закидывая в санки кучку хвороста.
— Да что угодно! — отмахнулся мужчина, — он хоть и примерно твоего возраста, а как умерли его родители, так теперь он полный хозяин во дворце! Что хочет, то и творит… Захочет стулом в тебя запустит, а захочет и голову прикажет отрубить!
— Значит, он тоже сирота? Отсюда и все проблемы! — заметил юноша.
— Так точно! — согласился с ним Юрий Валентинович, — и некому поучить его уму-разуму!
— Неужели, король и останется безграмотным? — удивился Федор.
— Грамоте то его научат! Учитель к нему приходит! Профессор! А вот ремня, увы, всыпать некому, — покачал головой Юрий Валентинович, берясь за веревки санок, — ну пойдем, выведу тебя из леса, а потом и за елкой пойду.