Счастливого Рождества, Непризнанная

Приглушённый свет и мигающие гирлянды придают тёплого, нежного освещения, добавляют романтической атмосферы в снятый номер отеля. Повсюду стоит дразнящий запах мандаринов — любимого лакомства Вики, которая, в свою очередь, заботливо украшает праздничный стол. Кажется, ей взаправду нравится это дело. Пританцовывая негромкой музыке, она кропотливо работает над едой и украшениями. В середине аккуратно расположено традиционное рождественское блюдо Нью-Йорка — индейка. Это первое Рождество Вики и Люцифера не в компании отцов. Впервые Вики проводит праздник вне дома, не с семьёй. Впервые она — хозяйка, и уже её очередь ругать кого-то за то, что воруют еду со стола. Если бы только папа мог её видеть, ох, как бы он гордился своей доченькой! Наверняка, он бы даже всплакнул от радости. Но, к сожалению, его дочь умерла. Умерла для всех, с кем была знакома до своей смерти. А ведь никто даже не догадывается, что она, сама Вики, умершая чуть больше года назад, радостно отдыхает в отеле со своей любовью! Как же Вики хочется увидеться со всеми, обменяться подарками, но, увы, не получится. Даже при великом желании, даже если она всё же решится сказать, что с ней всё в порядке, никто не поверит — при попадании на Землю бессмертные меняют облик, заметный только людям — примут за сумасшедшую. У Люцифера же до этого всё проходило не так гладко. Очередные изнурительные тренировки, но на 2 часа меньше, чем обычно — вот подарок от его отца на Рождество. Никаких семейных застольных посиделок, никаких тёплых слов, ни-че-го. "Демоны не будут опускаться до такого!" — из года в год повторял Сатана. Если его сыну хотелось улизнуть на какую-то вечеринку, он первый узнавал об этом и наказывал так, как не снилось даже самому ужасному грешнику на Земле. Наказания Сатаны были настолько суровыми, что Люцифер иногда ловил себя на мысли, о том, что смертная казнь на Земле лучше любой порки от отца. Однако, в этом году всё совершенно иначе. Для всех. Сатана мёртв, и, кто бы мог подумать, что его убийца станет первой, кому откроется Люцифер? Первой, кто подарит ему тепло. Первой, кто сможет разглядеть в нём не только плохое. И сейчас, оба, наслаждаясь компанией друг друга, готовятся отмечать Рождество. Это любимый праздник Вики, и Люцифер не мог отказаться от предложения провести этот день с ней. На это у него были две причины: во-первых, он всегда мечтал посмотреть, как по-настоящему можно праздновать праздники, как не на тренировках, а во-вторых, даже если бы не хотел, то просто не мог бы оставить Вики в одиночестве в такой день. Несомненно, у неё было вполне достаточно вариантов, с кем она могла бы отпраздновать, — те же самые Ади и Сэми, — но ей хотелось именно с Люцифером. Они так много прошли, так долго открывались друг другу, так что просто обязаны быть вместе сегодня! — Я и подумать не мог, что к Рождеству так трепетно относятся, — Люцифер, лежащий на кровати, привстаёт на локтях, чтобы лучше видеть свою возлюбленную. — Тебе нравится? — Вики искренне улыбается и взглядом указывает на весь Рождественский декор: гирлянды на панорамных окнах, откуда виден весь Нью-Йорк, венок, висящий на двери, украшенная золотыми и белыми игрушками ёлка. — Да. Почему Земля? — вопрос выходит довольно неожиданным, но Вики спокойно отвечает: — Потому что этот праздник — Земная традиция. На Небесах всё по-другому, нет такой атмосферы, — она пожимает плечами, будто сама только-только ответила себе на этот вопрос. Люцифер встаёт с кровати и, ехидно улыбаясь, подходит ближе к Вики. Приблизившись к девушке, он целует её в губы, а в следующую секунду отстраняется, пытаясь незаметным жестом отправить в рот клубнику, которую схватил со стола во время поцелуя. Однако, это не остаётся незамеченным, и Уокер легонько бьёт его по плечу. — Люцифер! Сейчас сам будешь всё делать! — обиженно складывает руки на груди, показывая недовольство, и вспоминает детство — она всегда хватала угощения со стола, когда отец готовился к празднованию, и думала, что он ничего не замечает. Наблюдая за этим, мужчина лишь смеялся наивности девочки. — Прости, не мог устоять, — он поднимает ладони вверх в знак капитуляции и приобнимает девушку со спины. — Много ещё? — Нет, последний штрих, — радостная Вики разливает по бокалам игристое шампанское и удовлетворённо смотрит на проделанную работу. — Готово. Демон, не переставая улыбаться, даже не думает убирать руки с талии Непризнанной, кладёт ей на плечо голову и шепчет на ухо: — Может, ну его, этот ужин? У меня есть предложение получше, — разворачивает её лицом к себе и пронзительно смотрит в глаза. — Я зря готовила? — Вики издаёт негромкий смешок, показывая рукой на всё, что ей удалось сделать. — Нет, конечно, нет. Поесть мы ещё успеем, не переживай. Уокер не может сопротивляться. Не может сопротивляться его соблазну: он словно наркотик, один раз попробуешь — не сможешь отказаться. Обхватывает его лицо своими нежными руками, прильнув к губам. Горячим, желанным. Ногой она выдвигает стул из-за стола, усаживая туда парня и садясь сверху. — А теперь... — шепчет, не отрываясь от Дьявольских глаз, — мы отпразднуем Рождество так, как тому подобают традиции, — Вики встаёт с Люцифера и садится напротив, посылая ему воздушный поцелуй. — Доиграешься, Непризнанная, — в его взгляде мелькает что-то похожее на гордость. Вики искренне улыбается Люциферу, улыбается по многим причинам. Наконец, она счастлива и в эту Рождественскую ночь пожелает, чтобы так было всегда. Чтобы слёзы вызывала только радость. Они ещё долго будут сидеть друг напротив друга, рассказывать истории из детства, смеяться и наслаждаться друг другом. Наслаждаться моментом. А потом он резко подхватит её за бёдра, услышав неожиданное "Ах!", и она уже не сумеет сопротивляться. Ей самой захочется этого. Люцифер будет покрывать всё лицо, всю шею Вики поцелуями, пока её руки будут блуждать под его рубашкой, вызывая мурашки на коже. Демон опустит Непризнанную на кровать и запустит руки под белую блузку, расстёгивая кружевной лиф, откидывая его назад. Затвердевшие соски будут выделяться из-под одежды и возбуждать парня одним лишь своим видом. Вики облокотится о мягкую кровать, застеленную белым постельным бельём, как и полагается лакшери отелям, пока чёрная, усыпанная пайетками юбка будет всё больше и больше задираться. Её дрожащие пальцы будут одну за другой раскрывать пуговицы на чёрной, такой привычной рубашке Люцифера, который, в свою очередь, начнёт оставлять на девичьей шее багровые следы. И, пока за окном горят огни города, они не будут переживать, что их кто-то увидит или услышит, они никогда не переживают по этому поводу. Пусть все знают, как им хорошо. Оставив Вики лишь в трусиках, Люцифер начнёт играть с её грудью. Сминать, кусать, гладить. С губ сорвётся первый стон, который возбудит Демона. Он будет ласкать зону внутренней части бедра, после отодвигая лишнюю мокрую ткань в сторону. Своим горячим дыханием он обожжёт половые губы девушки, начиная работать языком, а после войдёт в неё двумя пальцами, желая слышать, как она пошло произносит его имя, как просит ещё. Люцифер встанет на ноги, а Вики — на колени, оказавшись совсем близко лицом к его паху. Она легко снимет с него брюки, а затем и боксёры, и перед глазами предстанет внушительных размеров член. Девушка проведёт рукой от головки к основанию, и, поняв, что она хочет сделать, парень намотает её волосы на кулак. Уокер обхватит орган ртом, а сын Сатаны начнёт двигать бёдрами вперёд, задавая ритм. Он громко выдохнет, когда поймёт, что доходит до пика. Они вернутся на кровать, и Вики сядет сверху Люцифера, который избавит её от последнего элемента одежды. Взяв член парня руками, она введёт его в себя, и Демон будет направляться вперёд, стараясь войти во всю длину, чтобы Непризнанная кричала от удовольствия. Она будет прыгать на нём, ещё больше ускоряя темп. Со лба будет стекать капелька пота, а номер заполнится похотливыми хлопками о кожу и громкими стонами. Люцифер скрестит их пальцы, подминая Вики под себя, оказываясь сверху. Бессмертные одновременно кончат, и всё, на что хватит сил Люцифера — громко дыша, произнести: — Счастливого Рождества, Непризнанная.