Tantalum

Наверное, Вселенная так отплачивает за грешки ему. Тэён шумно дышит через рот, превозмогая боль в костях. Симптомы перед течкой никогда не были у него настолько ужасными, кажется, что первая течка омеги прошла намного спокойнее. Сейчас же его тело изламывает, кости горят, а кожа покрыта гусиными точками от холода. Жар и холод окутывают с разных сторон, и волосы неприятно липнут от пота к коже. Он укутывается в одеяло и через пару секунд отталкивает ненавистно тяжелое тепло от себя подальше. Первым неладное почувствовала еще вчера мама, которая разбудила его, она тут же позвонила Крёстному и Тэну. Буквально через два часа Тэиль привез врача. В итоге страшные догадки Тэёна подтвердились, у него должна была начаться скоро течка. Тэн объяснил состояние омеги, выдвинув теорию, что это всё под влиянием тантала. Именно он увеличил симптомы, повысил интенсивность выброса гормонов и феромонов в воздух. На втором этаже невозможно было находиться, поэтому Марк заранее спустил одеяло и подушку, вот прошлую ночь он уже делил в зале с Сончаном и Донхёком. Тэиль тоже не стал задерживаться, уехал сразу же с Тэном, а пока тот обследовал омегу, курил на улице вместе с Джехёном. Как раз-таки молодой альфа Джехён был единственным, уточнившим насчет подавителей. Тэн посмотрел на него, как на идиота, а затем будничным тоном заметил: «А зачем ему они? У него есть ты, а ты получше всякой химии». И попросил не давать их омеге, потому что неизвестно, как отреагирует тело, возможно, что они только ухудшат положение. Нет изучений о влиянии тантала на подавители. И возможно, что Боа очень хорошего мнения о Джехёне, даже сам альфа считает, что он беспричинное и он его не заслуживает. По крайней мере не сейчас, когда она с озадаченным лицом сообщает ужасную вещь. — Хэчан простыл, мальчики тоже — как гром среди ясного неба, она бросает его на произвол судьбы с её сыном наедине. — Врач сказал везти в больницу. Это всё из-за того, что они спали в прохладном зале. — В домашних условиях полечиться никак? — На всякий уточняет, и Боа отрицательно вертит головой. — А вы где будете? В больнице ночевать? — Я сняла номер в отеле прямо напротив больницы, чтобы навещать детей каждый день, — она что-то быстро набирает на телефоне, даже не поднимая взгляда на альфу. — Хотите сказать, что это не моя проверка на вшивость? — Он поднимает палец вверх на последнем слове. Боа смотрит на руку и не понимает, пока до нее не доходит, кто на втором этаже. Она коротко кивает ему и добавляет: — Противозачаточные ему не запретили, он их выпил. За своего сына я не переживаю, а тебя на вшивость проверять смысла нет. Уже давно доказал, что можешь быть его парой. Цокнув, Чон зачесывает волосы назад. Их оставляют двоих наедине, от осознания этого он сжимает кулак в волосах и выдыхает. Голодный альфа рядом с омегой при течке, которого он любит в одном доме с ним, им никто не может помешать, им никуда не нужно уходить, просто мечта любого порно-сериала. Любой альфа назвал бы Джехёна идиотом, себя же он предпочитает называть романтиком. Боа ничего не говорит о Тэёне, это даже подозрительно. На какой-то момент он начинает подозревать, что Тэн мог наедине всякое сказать женщине, из-за чего она теперь оставляет Джехёна без нравоучений. Без них непривычно, альфа привык получать слова-полуугрозы от отца семейства Ли. Он мнется у входа, смотрит на то, как Боа больше увлечена кашляющим сыном, нежели тем, у которого должна начаться течка в ближайшие часы. Джехён не упрекает её, просто считает её доверие слишком большим. — Вы точно уверены? Женщина раздраженно цокает и закидывает сумку на плечо, смотря уже на альфу тяжелым взглядом. Она в принципе ненавидит сомнения в себе и других. — Да, другого выхода нет, — она прикладывает руку к горячему лбу Сончана и вздыхает. — Если им станет хуже, скорая приедет не скоро, потому что наш папа любит в целях безопасности покупать дома на отшибе. Марк закатывает глаза, мама даже сюда умудрилась впихнуть то, как её раздражает отцовская паранойя. — Чего встал? Бегом, а если бегать не хочешь, проси отца в следующий раз дом в центре города брать, — она мягко бьет ладошкой по спине Марка, а затем пропускает первыми оставшихся. В последний раз бросает взгляд на Джехёна, перед тем как исчезнуть за дверью, кричит: — Если жар будет сильный, не забывай класть мокрую тряпочку на лоб. И дверь закрывается, а Джехён не успевает сказать, что мокрой тряпочкой могут стать его трусы. Со второго этажа слышно, как приглушенно Тэён просит о чем-то. Запах омеги головокружительно накрывает, он даже ощутим на первом этаже, и альфа не представляет, как себя будет чувствовать в его комнате. Джехён оборачивается назад, будто бы это шутка, и сейчас Крестный с гортанным смехом выпрыгнет из-под дивана, а рядом Юнхо будет взрывать конфети со словами: «Попался! Я знал, что ты не подходишь моему сыну», а отец обзовет озабоченным кобелем. Увы, это не так, спасительно-полицейской команды здесь нет, омега целиком в его руках, но эта перспектива ему не нравится. Ему уже идея спать рядом с пугалом на поле кажется не такой плохой и получше, чем оставаться в доме наедине с Тэёном. Он уже размышляет, нет ли любителей кемпинга в их семье, вдруг найдет палатку или спальный мешок. Если их нет, ничего страшного, Джехён дотащит матрас. Да и матрас к черту, можно просто на влажной земле, уединение с природой. Главное затычки для ушей найти, но и они не так уж нужны. Джехён ведь танталовый, не умрет от случайного муравья в ухе, а комары ему не страшны, их отталкивает тантал в крови. Джехён боится только Ли Тэёна, его соблазнительного запаха. Ему как-то довелось стать свидетелем течки, которая застала врасплох всех. Тогда он сильно подрался с Крестным. Повезло, что у Доёна был препарат с подавителем и Ли можно было их принимать. Собрав волю в кулак, Джехён разозлился на себя. В конце концов он альфа, если дает себе обещание не озвереть, значит, он должен его держать и не бояться. Кивнув убеждению (которое еще пока работает на него), Джехён включает соковыжималку на кухне и вытаскивает несколько килограмм апельсина. Во время течки омега теряет влагу и у них ослабевает иммунитет, поэтому он должен плотно покормить Тэёна, чтобы он перенес её, как можно легче. С танталовыми способностями приходит танталовый аппетит, альфа знал это по себе, поэтому вытащил на большие порции продукты. Несмотря на то, что живут они в пригороде, раз в неделю сервис по доставке продуктов привозил всё необходимое в огромных количествах. Так что семья Ли не останутся голодными даже во время нападки зомби. Апельсиновый фреш перебивает сладкий запах лесных ягод, он даже немного взбадривается, чувствуя, как расслабляется. Он достает с верхнего кухонного шкафчика серебристый поднос с ручками и ставит стакан апельсинового фреша. Остатки мякоти и сока альфа выпивает сам и легонько жмурится от щепотки кислоты. Сахарница перед глазами, он берет горстку ложкой и смешивает с соком. Как раз вовремя хлеб выскакивает из тостера, альфа ловкостью наемного убийцы успевает перехватить два куска хлеба в полете. До слуха доносится вскипевшее масло на сковороде, он ловко берет по пути до плиты два куска бекона и осторожно кладет на горящую поверхность сковороды. Сливочное масло размазывает по теплому хлебу, к этому моменту бекон приготавливается, и он щипчиками накладывает его сверху, не забывая про салат и сливочный сыр. Приготовленный сэндвич он кладет на тарелки на поднос вместе с фрешом, а также ставит кукурузу и бобы с пастой из консервов, которые нашел в нижней полке. Вроде бы выглядит солидно, омеге должно понравиться. Джехён тепло улыбается, представляя, как он будет это всё уплетать. Джехён берет поднос и выходит из комнаты, на лестнице вспоминая о самом главном. Он удерживает вес на одной ладони, второй шарит в кармане спортивных штанов. Маленькая свечка находится почти сразу, чуть не выпадает из вспотевшей ладони. Джехён пару раз проводит её перед носом, чтобы перебить манящий запах. Его пугают последствия, это у Тэёна даже не началась течка, а у альфы напряглась каждая мышца и в животе сладко скручивает. — Привет, — глупо выдает, замирая у двери. — Как ты? — Более глупо уточняет. Омега сдавленно улыбается, смахивая испарины пота со лба. Он садится в кровати и пытается поправить влажные волосы, ругает себя за то, что поленился сходить в душ сейчас. Теперь он чувствует себя непривлекательным рядом с ним. — Пойдет, — иначе быть не могло, Джехён вызывает в нем животную природу. — Я приготовил нам поесть. На серебряном подносе всё аппетитно выглядит, и Ли тут же подрывается за вилкой. В первую очередь он отпивает фреш, у него сильная жажда. — Где мама? — Чавкает он, набив рот едой. Джехён нервно улыбается, Ли даже на секунду замирает с вилкой у рта, наблюдая, что ответит альфа. — Ребята простыли, она забрала их в больницу и вернется непонятно когда, — омега хмурится, конечно, поверить в такое тяжко. — Правда, можешь позвонить ей. Легче поверить в то, что Чон намеренно сплавил всех людей из дома, чтобы остаться наедине со своей парой, но всё не так. Номер Крестного у Джехёна на быстром наборе. Если всё будет очень плохо, он позвонит ему за помощью, он единственный, кто сможет противостоять ему. — Я хочу посмотреть фильм, — заявляет омега, бросая вилку в опустошенную тарелку. — Какой? Я найду его и поставлю, посмотрим здесь, — у омеги покрасневшие щеки и приторный запах накрывает всю комнату, поэтому он всё же пытается поменять локацию. — Или давай в зале. Как тебе? Тэён выпячивает губы и хмурится: — Не хочу, — он не знает, каким капризным может быть омега. — Хочу на крыше. Сделай палатку и закажи еду, возьми маленький столик и поставь его там. Джехён улыбается команде младшего. К тому же на свежем воздухе ему будет намного лучше. — Как скажешь, — с этими словами он крепко сжимает его в объятиях, зарываясь носом в шею, где запах интенсивней всего. Его отталкивают от себя, омега комкает одеяло в руках и смотрит неуклюже на свои пальцы. — Иди, чем быстрее, тем лучше. Джехён легко смеется, в него тут же летит подушка, но он ловко уворачивается и выбегает из комнаты. Когда его ноздрей касается свежий воздух крыши, Чон будто бы оживает и выходит из плена. Палатка находится в чулане, альфа с ней возится недолго, пусть прежде таким не промышлял. Благо она просто собирается. Через приложение заказывает много разной еды и напитков, благодарит сервисы онлайн-доставок, которые могут привезти даже куда-то за пределами города. Джехён хорошо готовит, но это заняло бы много времени, а заставлять ждать омегу он не хотел. Вот с фильмом и была беда, но и здесь предусмотрительный Чон нашел выход. Он скачивает несколько лучших, решая предоставить выбор омеге. Трепет охватывает его тело. Мысль о том, что он будет в обнимку смотреть с омегой фильм, заставляет сердце быстро биться. Тэён выходит на крышу первым сам, замечая альфу, который вытаскивает с пакетов еду и заносит внутрь палатки. Тепло разливается внутри, приятно осознавать, что кто-то может так стараться ради него. Его замечают сразу, сладкий ягодный запах доходит до альфы очень быстро. Он поворачивает голову и радостно подзывает омегу к себе. — А я как раз закончил, — волосы омеги похожи на гнездо. — Как поспал? Глаза омеги влажные, он будто бы плакал всё это время в кровати: — Я не могу уснуть, — грустно мычит он, сжимая руки на груди альфы. Такой растрепанный, сонный, с мокрыми глазами. Джехён дает себе несколько пощечин в голове, но дурацкие фантазии возбуждают. Видя заплаканные глаза, он хочет не обнять и утешить, а заняться чем-то другим. Идиот. — Идиот, — шепчет, вызывая удивление в омеге. Чертыхнувшись, он быстро исправляется. — Я идиот, совсем забыл, что у тебя жар. Главное, чтобы ты не простыл тут. Ему говорят, что он ведет себя очень странно. Но по-другому не получится, если понравившийся омега сладко пахнет перед ним и стоит так близко. В палатке места немного, но им двоим хватает, чтобы сесть рядом за стол, где уже еда и компьютер с загруженным фильмом. Джехён правда хочет отрезать себе руку, когда омега садится между его ног и крепко прижимается спиной к его груди. Тэён на особых моментах хватает его руку и долго сжимает. Понимая, что это невыносимо, альфа поддается соблазну и разрешает себе расслабиться, чтобы не свихнуться. Он забывает о свечке в кармане, отбрасывает в сторону на подушку телефон, чтобы никаких быстрых наборов с номером Тэиля не было вблизи. Берет ладонь омеги и переплетает их пальцы, ощущая, как запах пары становится интенсивнее, а разум начинает плыть. — Ну и что ты ноешь? — Цокает Ли, наблюдая за поведением актера-омеги. — Не реви, а помогай друзьям спасти своего любимого. Вот дебил. Честно, бесят такие. Он очень мило дуется, и Джехён коротко смеется, оставляя влажный поцелуй на виске. Касание горячих губ усмиряет пыл омеги, Ли заметно затихает после этого. В какой-то момент альфа теряет сюжетную нить боевика, потому что Ли часто ерзает на месте и шумно дышит, а запах затуманивает всё вокруг. — Джехён, — Ли поднимает голову наверх, его щеки красные, а глаза блестят влагой. — Мне не хорошо. Если бы не феромоны омеги, которые теперь висят в воздухе сильнее, чем прежде, он бы спросил в чем дело. Сейчас этот вопрос отпадает. — Тебе нужно идти к себе, Тэён-а, — сквозь зубы почти рычит, зарываясь носом в его волосы, не отпуская омегу и прижимая к себе. — Пожалуйста. Он в противовес собственным волосам не отпускает его. Голодный зверь в нем не может позволить своей паре уйти. Ведь, если альфа, предназначенный ему, не может помочь, омега будет искать помощи на другой стороне. Внезапный порыв ревности накрывает, и Чон кусает больно омегу за плечо, заставляя младшего вскрикнуть. — Я не хочу, — хнычет, разворачиваясь к нему лицом и устраивается на бедрах. — Не прогоняй меня. Голос его дрожит так, как будто у него сейчас отнимут очень важное. Глаза омеги наполняются слезами, которые Ли тут же стирает краем кофты. — Хорошо, — тяжело соглашается, изучая ладонями жар под кофтой омеги. Вздохнув, он закрывает компьютер и возвращает всё внимание к Тэёну, который трясется словно осиновый лист и ластится к нему, желая слиться воедино. У него нет представления о том, как Тэён умирает от запаха сандала и персиков, он подобно яду отравляет и подсаживает, вызывая зависимость. Ли не сильно трется бедрами об его, вызывая сдавленный стон у альфы. Что такое быть предначертанными судьбой? Джехён стягивает штаны с омеги, перед этим осторожно положив его на подушки. Не нужный мини-столик отодвигается в сторону с компьютером и едой. Ответа он не знает, как и Тэён, но один Бог знает, с какой осторожностью осыпает альфа его поцелуями. Ли закрывает глаза, прерывисто выдыхая от губ на ногах. Джехён начинает с лодыжек, обжигает теплыми губами гладкую кожу. Колени с детскими шрамами он целует долго, будто бы извиняясь за прошлые ошибки. Он невесомо проводит по узорам, что навсегда остались после детских боёв. Ли дрожит, в груди переполнено. Он не знает хочет ли расплакаться или кричать от того, как ему хорошо. Края длинной футболки альфы задирает наверх, оставляя поцелуи на внутренней стороне бедер. Нотки белой лилии на кончике языке, когда он ведет им вверх к влажным трусам. Джехёну дурно от того, как вкусно пахнет омега, его руки сжимают бедра сильнее, от чего чуть стонет омега. Ему приходится сдерживаться, но если Тэён попросит быть с ним, когда течка настанет, он честно скажет, что больше не сможет быть нежным. Альфа не будет обманывать, поэтому пока есть возможность быть с Тэёном мягче, он будет до последнего быть таким. Он целует кожу, которая выглядывает из-под ткани трусов, вызывая тихий стон у омеги. Приходиться чуть надавить на бедра, потому что Тэён нетерпеливо подбрасывает их вверх, а когда Джехён проводит языком над резинкой трусов, он разочарованно всхлипывает. Джехён медленно ведет вверх и посасывает кожу под пупком, оставляя небольшой красный след, задирая ненужный материал выше до самых ключиц. Рассудок теряется с каждой секундой, он не должен торопиться и следить за омегой, поэтому отстраняется, чтобы посмотреть. В ту же секунду пропадает от вида Тэёна, который держит поднятые края футболки и смотрит заплаканными глазами с покрасневшими щеками. Поцелуй выходит сначала скомканным, торопливым, будто бы они делают это в последний раз. Джехён крадет его дыхание, углубляя поцелуй и снижая темп. В его руках Тэён плавится, как сладкое мороженое, омега стонет в губы, послушно раскрывает шире рот, впуская горячий язык. Головная боль уходит, на ее место приходит неприятный зуд, мокрая ткань облегает ягодицы, и Ли слишком стесняется, чтобы попросить Джехёна снять трусы. В нем борются две личности: одна желает отдаться похоти и инстинктам, а вторая готова сгореть от стыда. — Всё в порядке? — Он кивает и получает невинный поцелуй в щеку, пока руки альфы гладят соски. — Ты мне говори, если что-то не так, договорились? Тэён громко сглатывает и решает признаться: — Мне стыдно, — шепчет, пряча лицо ладонями. — Я весь мокрый. Джехён не понимает о чем он, но потом ощущает влагу на толстом одеяле коленями. Его омега стесняется течки и того, как может грязно выглядеть перед ним. — Ну и что? От этого я не перестану любить тебя, — он улыбается и убирает руки Ли в сторону. — Я даже скажу, что только сильнее возбуждаюсь от тебя такого. От смущения он готов задохнуться, Тэён бьет легко по груди его и почти пищит: — Хватит быть таким прямым и честным! Но он тут же замолкают, когда его губы сталкиваются с губами Джехёна. Альфа опускается к шее и оставляет поцелуи, которые оставляют красные следы. Он кусает несильно за ключицы, чувствуя, как клыки начинают прорезаться. Зверь в нем просыпается и просит пометить свою омегу, чтобы все знали, кому принадлежит она. Однако Джехён не такой, он не станет делать что-то на опьяненную голову. Ему не пятнадцать и он еще не готов к тому, чтобы столкнуться с осуждающим взглядом Юнхо, увидеть разочарование в Марке и Тэиле, стать недостойным примером для младшего брата. Джехён мужчина, отвечающий за каждый свой поступок и его последствия. Он кивает мыслям и снимает с себя толстовку, штаны, ловя на себе томный взгляд пары. Джехён просит себя быть сильным. Тем временем Ли окончательно теряет последнюю нить разума. Тэён громко стонет от губ, сжимающих сосок, пока рукой альфа тянул второй. Руки Джехёна опускаются с груди к трусам, он массирует твердый член сквозь мокрую ткань, выбивая вздохи и стоны из бедного омеги, который подмахивает бедрами вверх. Омега почти скулит, без остановки выпуская феромоны, тем самым убивая Джехёна и его самообладание.  — Пожалуйста, пожалуйста, Джехён, — Ли притягивает к себе его ближе, оставляя красные полосы на спине. — Мы никуда не торопимся, малыш. Джехён целует в пупок и стягивает нижнее белье, оставляя Ли ногим. Омега впервые голый перед альфой, поэтому он тут же поднимает ноги, чтобы спрятать вставший член, но тут назло из дырочки выходит секреция. Прозрачная жидкость обильно выталкивается из него, заставляя итак красного омегу задохнуться от стыда. Он тут же опускает ноги и дышит через рот, смотря в сторону, чтобы не видеть партнера. Джехён низко стонет и разводит в сторону ноги, наклоняется вперед. Руки Тэёна успевают оттолкнуть, но Чон хватает их в свои и берет головку члена в рот. Тэён откидывает голову назад и раскрывает рот, задерживая дыхание. Горячий язык обводит каждую венку, заставляя Ли терять голову, он вертит ею из стороны в сторону, срываясь на стоны без остановки. Из-за неопытности и остроты ощущений он не выдерживает, еще чуть-чуть и он приблизится к разрядке. — Я не могу, Джехён, я сейчас, ах, — его пальцы зарываются в густые волосы альфы. — Так странно, я так странно себя чувствую! Он протяжно стонет и расслабляет пальцы, изливаясь в рот своему парню. Дыхание постепенно приходит в норму, но к члену опять приливает кровь. Тэён сквозь возбуждение смущенно резко садится, краснея из-за Джехёна, что вытирает капли спермы с губ. — Прости, — щебечет омега, руками пытаясь найти рядом салфетки или что-то. Его руки перехватывает Джехён обратно бросая на подушки и одеяло. — Прекрати смущаться, — альфа целует в бедренную кость, не скрывает улыбки, когда шеи касается вновь вставший член омеги. — Иначе я точно тебя сегодня не отпущу. Руки альфы опускаются на бедра, а затем и ниже. Он приподнимает омегу, чтобы поставить на четвереньки. От смущения Тэён прячет голову в подушке, он задыхается от поглаживания по спине. Теплой ладонью альфа надавливает на поясницу, опуская до конца вниз, чтобы омега выпятил задницу. Когда пальцы касаются мокрой насквозь дырочки, у Тэёна бьется сердце сильнее. Смущение и похоть охватывают его от одного только представления, как сейчас грязно он выглядит перед альфой. Джехён заворожено касается легко прохода и водит пальцем у входа, не заходя им до конца внутрь, от чего Ли ерзает, пытаясь насадиться. Его правда обхватывают второй рукой за бедра и не дают сделать этого, поэтому Тэён хнычет, желая ощутить их в себе. Тэён громко всхлипывает и протяжно стонет, когда палец осторожно проникает внутрь. Самому Джехёну становится жутко жарко и клыки чешутся укусить, пометить, вонзить их в железы омеги и заклеймить своим запахом, чтобы никто в жизни не мог претендовать на его любовь. Мягкие стенки обхватывают плотно его палец, он залипает на то, как дырочка сокращается вокруг его пальца, как вытекает жидкость, распространяя запах сильнее. Джехён не выдерживает и тянет к себе за омегу. Звонкий крик раздается на крышу, когда горячий язык касается его прохода. Тэён подобно змее извивается, крича без остановки. Он ничего не видит, потому что слезы застилают обзор, и он будто больше не способен ощущать всё кроме пальцев и языка внутри себя. — Я не могу! Пожалуйста, останов-вись, ах, — но он обратно своим словам выпячивает зад назад, давясь стонами. Сложно закрыть рот, слюни вытекают на подушку, а его дырочку словно насилуют, особенно, когда Джехён добавляет следом два пальца внутрь него. Заполненность сносит крышу, и Тэён уже не успевает стонать, задыхаясь, только слезы продолжают литься. Его длинные пальцы задевают в нем чувствительный бугорок, и Ли словно кошка резко вытягивается в спине и приподнимается на руках. — Джехён! Джехён, пожалуйста, — он испуганно кричит сквозь слезы, ощущая приближающий пик. Дырочка активно сокращается вокруг пальцев и языка и через пару заходов он кончает во второй раз под себя. Ему не дает отдышаться альфа, который тут же разворачивает и кладет на лопатки омегу и впивается поцелуем. Тэён смущается сильнее, чувствуя свой привкус на чужих губах. Пальцы внутри него снова начинают двигаться, задевая точку, из-за чего он начинает в конвульсиях дергаться, испытывая противоречие. Прикосновения сводят с ума и хочется получать наслаждение, а с другой стороны его тело очень чувствительно сейчас. Ли хнычет в поцелуй, позволяя засосать язык и утянуть в глубокий поцелуй. — Мне остановиться? — Отрывается и внимательно заглядывает в глаза омеги. Джехён ищет капельку сомнения в глазах, но они заполнены страстью и счастьем. Омега кое-как переборов смущение отрицательно качает, притягивая к себе ближе альфу, чтобы спрятать красное лицо в его шее. Хмыкнув, альфа коротко мажет губами по щеке и шепчет на ухо: — Всё, как пожелает мой принц, — кусает за мочку, вызывая стон. В него входят неспешно, но целиком. Для Тэёна подобное впервые, ощущать кого-то внутри себя. Тэён замирает от красоты Джехёна, который вскидывает голову наверх и хмурится от наслаждения, потому что внутри омеги жарко и узко. Он слышит, как низко стонет альфа, и это придает уверенности ему. Его альфа желает его в такой же мере, как и он его. Ли тянет к себе Джехёна и дарит поцелуй первым. Размеренные толчки с каждым разом становятся жестче и грубее при всей осторожности альфы. Джехён ставит засосы везде, куда дотягиваются губы, следы кричат, что этот омега его только. Омега теряется в чувствах и плачет, его ноги неуклюже болтаются в воздухе, и Джехён закидывает их себе на плечи. Угол проникновения меняется и становится глубже, стоны Тэёна становятся звонче. — Я люблю тебя, — шепчет в губы Джехён, смотря на мокрые от слез ресницы. — Только одного тебя навсегда. Тэён сквозь плач отвечает ему тихое «я тоже» и тянется к губам. Джехён дарит еще один головокружительный поцелуй, продолжая вдалбливаться в него. Все стоны омеги теряются в его пухлых губах. Он чувствует, как стенки активно сокращаются, выталкивая природную смазку. Когда он проходится по простате еще раз, тело в его руках напрягается струной, а стенки сжимаются вокруг члена так сильно, что у Джехёна темнеет в глазах. Узел постепенно набухает, и Чон проталкивает его следом, срывая омегу на высокие крики. Постепенно он проталкивает его до конца, смахивая слезы с глаз Тэёна. — Джехён-ах! Он протяжно прокричал и излился себе на живот, пачкая грудь. Не выдерживая того, как его крепко сжимают внутри, Чон изливается внутрь следом, а клыки вылезают и режут губу. Джехён резко подносит свою руку и вонзается туда зубами, чтобы утихомирить потребность и обмануть инстинкт. Они сцепляются и горячее семя выстреливает, заполняя омегу изнутри. Тэён дергается, но Чон крепко сжимает его в объятиях и вдыхает запах на шее. Удобно устроив их, Джехён накрывает одеялом. К этому моменту Тэён успевает тут же отрубиться в объятиях. Джехён же не отрывает взгляда от него следующие часы и гладит пальцами старые шрамы на коленях. Теперь следы, которые будет оставлять он, никогда не будут связаны с болью.