Их встреча

      Джек Фрост никогда не был депрессивным человеком. Да, он терпел крах, но не бросал цель; огорчался, но не загонял себя; проблемы решал не откладывая, а трудности принимал, как само собой разумеющееся; были большие падения, но он карабкался дальше. Его глаза, словно лазурь, всегда ярко светились, бледная кожа болезнено принимала солнце, поэтому парень никогда не загорал, белокурые волосы всегда были хаотично разбросаны, а тембр голоса мягок, атлетичное телосложение и чудесный характер — от женского пола не было отбоя, до не давнего времени. Теперь всë по-другому. Джек добился больших высот в спорте — он всë ещë является членом одной из известных сборных команд по волейболу, многообещающий игрок и теперь он — всего лишь психолог спортсменов своей команды и стратег, калека, адинат, ждущий чуда, что ноги снова заходят и он вернëтся туда, где был рад — на площадку. Сестра бы точно верила в него до победного…       Джек вместе с Эльзой сидели за столом на кухне, поедая лазанью. Хозяин квартиры разогрел им вчерашний ужин, пока Разенграффе осматривала его обитель. Дорогая квартирка с видом на парк, в котором встретились спортсмены; без лишней роскоши и лишних вещей, всего было по минимуму; ни одной фотографии семьи или чьего-либо чужого присутствия не было, вывод один — Джек Фрост одинок. Белокурый вещал, как птичка, ниочëм лишь бы был разговор, что было непривычно для Эльзы, она сама привыкла к тишине и безмолвию. — Так и будешь затирать не понятно что? — прикрывая глаза, облакотилась на спинку стула девушка. — Боишься тишины?       Интересующий вопрос сам соскочил с бледно-розовых губ героини. Она не хотела оскорблять парня, только поинтересоваться. Может ей было бы легче зная, что не одна она имеет слабости? — Боюсь, — Джек отвëл глаза в сторону, признавая свой страх. — Ты быстро признался — это удивляет, — блондинка, как у себя дома, собрала тарелки и разлила чай по кружкам, продолжая диалог. — Доверие, — наблюдал за ней калека. — Нам с тобой важно доверять друг другу, тогда я смогу в открытую тебе всë рассказать и решить твою…проблему — как можно мягче ответил он. — Расскажи сейчас. — Ты и слушать не станешь, — отхлëбывая предоставленный чай проворчал белокурый. — Тогда на ночь я остаюсь у тебя, — как нивчëм не бывало оповестила Эльза, на неë уставился неверующий взгляд голубых глаз. — Зачем это? — недоверчиво поинтересовался Джек. — Нам же нужно доверять друг другу, — будто объясняя самую понятную формулу в математике, — да, и чем быстрее мы разберëмся… в моей проблеме, тем дальше и солнечнее будет жизнь. — Мысль пролетела в голове Разенграффе: " А не заразен ли оптимизм? " — А ты настроена на победу! — воодушевлëнно поддержал Фрост.       Сумбурный вечер прошëл. Гостью Джек уложил в гостиной на диване, а сам спал в своей комнате. Тишина поглотила квартиру, за окном светились фонари, где велась ночная жизнь города, но Эльза не обращала на это внимания, глупо замыкаясь в себе и лазая по Всемирной Сети. Громкий шорох и хрип за соседней стенкой отвлекли Разенграффе от телефона, только когда эти звуки вновь повторились, девушка встала со своего спального места. Тихо ступая по ламинату блондинка зашла в хозяевские апартаменты, на кровати неврозно метался Джек, тихо бормоча себе под нос иногда прерываясь на хрип. — Джек, — тихо позвала парня девушка, запинаясь о рядом стоящее инвалидное кресло. — Фрост! — более требовательно произнесла Эльза на тон выше, реакции не было. Именно в этот момент фигуристка нарушила личное пространство инвалида и начала его немного тормошить, попутно зовя по имени.       Белокурому снился кошмар, что было и дураку понятно, да, только блондинка не знала, как с этим бороться, поэтому она просто звала его по имени и гладила по белым, почти серебряным, волосам. — Джек, проснись, — шептала Эльза, — давай же, бедокур, открывай свои манящие глаза. Сейчас ты не один, я ещё тут, ты не один в этих кошмарах, — будто маленького ребëнка успокаивала Эльза, который не мог сбежать из страшного сна. — Открывай глаза, я хочу помочь, хочу обнять тебя.       Самой фигуристке никогда не снились кошмары, она засыпала от усталости каждый свой день. Разве что усталость была разная: от тренировки, от победы и достигнутой цели, от мелко наседающих проблем или морального истощения. Сейчас увидев, как Фросту тяжело бороться во сне, Эльзе было трудно — она не знала, чем помочь, но упорно гладила его по голове и уже держала его за руку, за которую парень хватался и сжимал. В один момент всë прекратилось, осталось только судорожное дыхание Джека. — Вроде я должен был помогать тебе, — голос охрипший от сна или мучений мозга, прошëл будто электрон. — Видимо придëтся тебе расплачиваться за не компетентность, герой. — Ухмылка на губах растянулась, но в глазах было напряжение. — Двигай свою костлявую задницу, бедокур! — Чего удумала, Разенграффе?! — удивлëный тон и шокированый взгляд был ответом на такое заявление. — И вовсе у меня нормальная задница, — буркнул обидчиво Джек, но покорно подвинулся.       Эльза забралась на кровать и устроилась под боком Фроста, тот предусмотрительно накрыл еë половиной одеяла. — Что тебе снилось? — прошептала девушка, смотря в глаза парня, что будто горели в темноте. — Это не так важно… — Нет, важно! — повышая голос возразила блондинка. — Сам сказал, что доверие важно! Вот кому кому, а тебе лгать нельзя! — Семья, — глухо ответил Джек, принимая правоту фигуристки. Спустя долгих минут он продолжил, — мать умерла при родах младшей сестры, затем нас покинул отец, оставив одних. Меня и Эмму, — голос парня дрогнул, но он упорно продолжал. — Мне уже тогда было девятнадцать и я зарабатывал спортом — моим светом. Она училась в универе и готовилась к соревнованиям по фигурному катанию, как раз ты была судьëй. — Улыбнулся печальной улыбкой Джек, от которой Эльзе стало как минимум неудобно. — Это наверное были соревнования, которые я проводила и спонсировала? — нервно спросила фигуристка. — Да. Эмма упорно следила за твоими продвижениями и творчеством, когда ей выпала честь участвовать в организованных тобой соревнованиях… Она была счастлива, — тень улыбки пропала, а Фрост упорно прятал глаза. — Только через год после этих соревнований мы попали в аварию. Я был за рулëм, остался инвалидом, а Эмма так и не получив от тебя награду или наставлений…умерла. — Судорожный вдох дался Джеку с трудом, он боялся этих воспоминаний, как тишины.       Спокойствие пришло только тогда, когда девушка, что была рядом, поделилась своим теплом: нежно погладила его руки, привалившись своим телом к его груди. — Уверена, она не винит тебя. — Такие нужные слова произнесëнные не от жалости, только от заботы — это нужно было Джеку Фросту.       Эльза Разенграффе не видела логики в своих поступках, но одно было понятно точно. Джек Фрост был для неë несломившемся парнем, которого хотелось поддерживать. — Ты же знаешь, что с тобой? — тихо поинтересовался белокурый, стараясь не нарушать тихой гармонии. — Пустота. — Нашлась с ответом спортсменка. — Уверена, что хочешь бросить спорт? Не пожалеешь? — слова, которые задавал каждый день и тренер и соперники. — А что остаëтся? Терпения, целей и вдохновения нет, — заученый ответ. — А ты пробовала вернуть тягу к этому спорту? Конечно нет. — Резонно заметил парень, — ты устала. Выгорела. — Словно удар прилетел по затылку от осознания, вот что с ней, Джек быстро это вычислил. — А хочешь ли ты востать, как фантастический феникс? Красиво и ярко. Каждый раз пересматривай свои выступления, иди на лëд или в зал и тренируйся! Только хоть в одну твою извилину закрадëтся мысль: «У меня не получается», «Я не могу», «Устала, нет эмоций, всë не так» — надуй воздушный шарик с этим стрессовыми словами и эмоциями, затем сделай пять глубоких вдохов обязательно посчитать их вслух! А потом просто растанься со своими переживаниями, лопнув этот несчастный «стрессовый шарик».       Эльза удивлялась этому парню. Он удивителен своими эмоциями и мыслями. Быстро скакать с темы на тему, менять эмоции и тона, ища лучшее решение для проблем — настоящий психолог. Только вот сейчас, Джек показывал не столько масок, сколько участие и эмоции — он только хотел помочь, предлагая действенный способ, который Разенграффе точно применит. — Зачем ты мне помогаешь? — блондинка никогда не велась на лëгкие и бескоростные поступки. — Анна попросила? — яростная догадка, вызвала волну раздражения. — Понятия не имею, кто такая Анна, возможно, твой менеджер? — предполагая уставился на девушку Фрост. — Я помогаю, потому что не хочу чтобы мир терял такое дарование, не хочу, чтобы сестра потеряла своего кумира, когда я мог помочь. На большее теперь я не способен. Джек Фрост, многообещающий волейболист — адинат. — Дрогнувший, поникший голос, что заставлял чуть ли не плакать. — Это моë искупление. Да, и что греха таить, ты нравишься мне Эльза Разенграффе — Покорительница Льда, молодой хореограф, вдохновительница юного поколения фигуристов…       Договорить ему не дала девушка. Еë губы накрыли его в неожиданном поцелуе, мягкие губы девушки плелись с его, их окутывал туман утопающих. Оба они спасали друг друга, не давая утонуть в бездне своих страхов и разочарований. — Я вернусь в спорт ради тебя и твоей сестры. Твоë искупление закончится только тогда, когда ты на своих двоих будешь стоять на моëм выступлении на льду, смотреть за себя и за Эмму. Ты придëшь к ней и будешь улыбаться на ногах! — Яросто шептала Эльза уже сидя сверху на Джеке. — Она верила и верит в тебя, а я буду рядом и буду твоей ещë одной поддержкой. — Так точно, Разенграффе! Я не подведу ни тебя ни еë. — Обнимая девушку и улыбаясь своему маленькому счастью, пролепетал Фрост.       Ему дали толчок, в него поверили, ему сделали строгие рамки, то что было так необходимо. Вроде он хотел только вернуть великую фигуристку помочь ей, а в итоге помогли ему, такому же утопающему, который скрывал свои страхи и боль.       Они молчали, слова были не нужны. На краю сознания было одно слово — спокойствие и доверие. Вера, что они смогут и преодолеют росла с каждой секундой.

Через пять месяцев.       Через пять месяцев упорной работы, бессоных ночей, ссор и веры в свои силы Джек Фрост наблюдал за одиночной тренировкой своей девушки — Эльзы Разенграффе, наблюдал на своих двоих конечностях. Толчок, что дала ему блондинка помог, как надо. Ноги и до этого функции свои выполняли, вся проблема была в нервной системе подсознания — с чем Джек справился благодаря Эльзе и работе лучших врачей из реабилитационных центров. Сейчас он понемногу возвращается на свою игровую площадку, также работая психологом команды.       Эльза эффективно применяла практику данную Джеком названная «стрессовый шарик», применяла даже, когда Фрост выбешивал свою девушку. Вернулась Разенграффе в строй лучших фигуристов быстро только с помощью усердных тренировок на льду и в зале, а так же применяла психологические практики, чтобы не спуститься в тартарары своего тëмного сознания. Своего парня блондинка обожала и поддерживала всегда, чем он ей отвечал сполна.       Оба не жалели о своëм решении придаться тогдашнему невзрачному доверию и смелости.