Крутое пике в затопленные улицы

Капитан Америка, как официальный амбассадор здорового образа жизни, клетчатки и полноценных завтраков, решил невзначай предложить Питеру размять мышцы в тренажерном зале Башни, ни на что особо не надеясь. Несмотря на то, что паучьи силы к тому постепенно возвращались (ПЯТНИЦА каждое утро торжественно отчитывалась перед Мстителями и Уэйдом за завтраком), он все еще чувствовал слабость и уставал значительно быстрее даже обыкновенного здорового человека, регулярно занимающегося спортом. О прежних спаррингах с Кэпом, Зимним Солдатом или Вдовой, какие те периодически устраивали для Паучка, чтобы пацан умел не только скакать по стенам и пуляться паутинкой, набирался опыта и мог рано или поздно серьезно претендовать на официальное вступление в супергеройскую команду, не могло быть и речи. Тем не менее, Кэп во время одной из оперативок, когда они закончили обсуждать жирный кукиш, полученный после вынюхивания следов сучьей Гидры, сказал, что стоит предложить Человеку-Пауку возобновить тренировки. Он учел особенности нынешнего состояния Питера, вместе с ПЯТНИЦей составил график посещения зала и партнеров, с какими Паучок начнет заниматься четыре раза в неделю. Он искренне полагал, что тренировки не повредят, Пауку определенно будет полезно научиться распределять потихоньку возвращающиеся к нему силы, привыкнуть обходиться тремя пальцами вместо пяти на искалеченной руке (Старк пообещал собрать протез после того, как Питер восстановится окончательно) и на некоторое время отвлекаться от усердных попыток хоть что-то вспомнить. Уэйд рьяно поддержал последний пассаж Кэпа — так ведь и крышечка может засвистеть со дня на день, если Паучок ничего не начнет делать что-то помимо его обычных занятий. Сейчас он в основном штудировал книжки и пытался восстановить эпизоды своей старой жизни. Капитан подготовил для каждого из Мстителей и для Уэйда отдельные миленькие распечатки, а бонусом расписал и оптимальное питание для Паучка. Сбалансированное содержание белков, жиров и углеводов с учетом паучьего метаболизма — скучная гадость, по мнению Уэйда. Любое меню без тако и чимичанги с пиццей могло сразу отправляться прямиком на помойку. Но да, Питеру оно, скорее всего, подходило идеально — Капитан не стал бы даже заикаться об этом, если бы все тысячу раз не перепроверил. В партнеры по спаррингу Кэп вписал себя, Барнса, Наташу и Уэйда. С первыми тремя Уэйд согласился, в самого себя возмущенно ткнул пальцем и воскликнул: — А этот придурок что забыл в списке тренеров, Кэп? Из меня получится хреновый партнер для Паучка, точно вам говорю. Спросите об этом всех моих прежних партнеров… О, стоп, там почти все мертвы, печалька. Лучше я вырежу себе пушистые помпоны из целлофановых пакетиков и буду болеть за малыша в сторонке, ладненько? Удивительное дело — первым возражать кинулся Старк. Пф! Вот тут ему как раз нужно было включить свое любимое нравоучительное занудство «пшел от карапуза на триста метров, придурочный наемник, иначе я тебе могу гарантировать не самый приятный фистинг своей железной перчаткой», какой он пару раз демонстрировал, пока Мстители не узнали поближе богатый внутренний мир Дэдпула и не захотели с ним подружиться. — Вы часто патрулировали вместе, Уилсон. — И чё? — И ты постоянно пересматривал видосики с Пауком на ютубе, — поддакнул Бартон услужливо, будто тут кто-то вообще интересовался его мнением. Сидел бы себе в углу со своим сэндвичем и не отсвечивал. — Аргумент просто сногсшибательный, Соколиные Глазки, но я не впечатлился. Предыдущий вопрос все еще актуален — и чё? — Ты знаешь его как облупленного, Уилсон, — ворчливо протянул Старк, будто вконец задолбался объяснять окружающим тупицам одно и то же. — И его стиль тоже. Тебе будет в сто раз проще помочь Паучку воссоздать то, как он двигался, чем всем нам. Натолкнуть его на мысль, знаешь ли. Моторная память и всякое такое. Благодаря твоему прыжку с крыши он вспомнил Дэдпула и свое геройское имя, если ты вдруг позабыл. Не углубляйся в теорию и терминологию, Леди ин Ред, это по моей с Беннером части. Но в партнеры к пацану пойдешь как миленький. Как оказалось, твоя помощь пока что самая действенная из всего остального. Уэйд хлопнул рукой по столу и возмущенно заявил: — Мы живем в двадцать первом веке и в демократической стране! Требую честное, объективное голосование! Как выяснилось спустя полминуты — против того, чтобы Дэдпул тренировал Человека-Паука, выступил только сам Дэдпул. Даже Барнс что-то там утвердительно заскрипел на своем зимнесолдатнем. — С каких это пор ты добровольно отказываешься от того, чтобы проводить время с пацаном? — противную подозрительность с голоса Старка можно было бы собирать ложкой, как мерзкую пленку с горячего молока. — То из трусов выпрыгиваешь, чтобы находиться с ним рядом, как стремный сталкер, а тут сопротивляться вздумал. Ты не заболел ли часом? Простуда, грипп, биполярное расстройство? ПЯТНИЦА, будь добра, закажи-ка для мистера Уилсона шпинат и касторку. — Шпинат? Я тебе что, Моряк Попай? Паучок и так только меня видит с тех самых пор, как проснулся, — выдавил из себя Уэйд, пускай чувствовал, что пиздеж в этом тупом оправдании распознал бы и слабоумный глухонемой. — Не хочу примелькаться, а то он подумает еще, что кроме него у меня дел больше никаких нет. — А это разве не так? — вздернув бровь, переспросил Бартон. — Ты уже месяц почти безвылазно торчишь в Башне, если что. Еще скажи, что у тебя действительно есть кто-то важней, чем Человек-Паук. Давай, поделись — мы хоть впервые искренне посмеемся над отличной шуткой в твоем исполнении. — Но у Уэйда всегда отличные шутки, — как-то невпопад ляпнул Кэп. Старк весело прыснул в кружку с кофе, Бартон закатил глаза, а Уэйд выразительно шмыгнул носом. Он всегда считал, что Капитан Америка — душка, так оно и оказалось! Почти что мягенькая зефирка в теле здоровенного, мускулистого, столетнего мужика. — Вот почему именно Кэп — лучший! — провозгласил Уэйд, подмигнув слегка смутившемуся Капитану. — И вот почему его фигурки всегда распродаются быстрее всех, а твои, Бартон, припадают пылью на полках. — Так все-таки, Уилсон, в чем дело? — спросил Тони, махнув рукой на открывшего рот для гневной отповеди Соколиного Глаза, прося того заткнуться. — Пацан явно к тебе неровно дышит. Понимай это как хочешь, я вынесу любые твои романтические мечтания за скобки, чтобы никто из присутствующих здесь не начал вдруг смущаться аки красна девица. Барнс, я вижу твои румяные щеки даже из-за холодильника! — заржал Старк в ответ на едва уловимое движение бровей Зимнего Солдата, чьему серому и каменному лицу обзавидовались настоящие куски булыжника. — Он и до своего исчезновения от тебя не отлипал практически, особенно в последний месяц. Твоя помощь в его тренировках будет существенным шагом вперед в его реабилитации, я в этом не сомневаюсь. Никто из нас не сомневается, — остальные Мстюны согласно закивали, даже Бартон, скривив морду, нехотя шевельнул головой. — У тебя есть серьезная причина для того, чтобы отказаться быть партнером для спарринга у пацана? Уэйд замялся. Серьезной причины, если честно, не было. Имелось только какое-то смутное предчувствие, неприятно зудящее внутри и предсказывавшее, что вот-вот, со дня на день жахнет какой-то кромешный пиздец. Причем источником этого самого пиздеца могло стать что угодно — внешние обстоятельства, Паучок или же сам Уэйд, который мог, умел и практиковал на раз-два проебывать все хорошее, что случалось с ним в жизни. Питера он раз уже проебал год назад, если что. Теперь вот жутко боялся, что скоро случится что-то такое же, потому был настороже двадцать четыре на семь, а подобное состояние никак не способствует возникновению нормальных, положительных мыслей или умиротворению. Сейчас все шло даже слишком хорошо. Нынешний Паучок отличался от предыдущего Паучка тем, что ему приходилось напоминать о том или ином событии, но в остальном это был все тот же Питер Паркер. Храбрый нью-йоркский герой и милый, неуклюжий мальчик-отличник в одном флаконе. От прежнего жутковатого черноглазого Каракурта в нем ничего не осталось, признаков контроля Гидры тоже не наблюдалось — Старк на пару с ПЯТНИЦей провел тестирование и подтвердил, что никаких чипов или инородных предметов в Паучка не вживили. Все Мстители вместе с Уэйдом сошлись во мнении, что даже если Человек-Паук так ничего и не вспомнит, но сумеет накапливать и сохранять новые воспоминания, то это будет отличным результатом реабилитации. Они помогут Питеру познакомиться со всем миром заново, помогут избавиться от плохих снов и сделать так, чтобы он никогда больше не вспоминал о том чертовом годе, проведенном в гостях у Гидры. Придумают складную историю его чудесного воскрешения и постараются разобраться с гидромудаками раз и навсегда, чтобы Паучок не вздумал бояться повторения случившегося. Уэйд надеялся остаться в первых рядах помощников по восстановлению утерянного мира для Паучка, но… Чертов ублюдский зуд внутри никуда исчезать не спешил. Все складывалось слишком хорошо для реальности Уэйда Уилсона. Так долго продолжаться не должно никак, иначе рушилось мировое равновесие, крошились столпы мироздания и солнце могло стечь на землю обжигающей лавой. «Хорошо» и Уэйд Уилсон были несовместимы, потому как тот большой дядька на небесах, по доброте душевной наделивший его скиллом бессмертия, наверняка уже заскучал, наблюдая за относительно спокойными и ровными днями Уэйдовой жизни. За катастрофой и неприятностями следить определенно интересней. Уэйд тоже предпочитал смотреть по телику трэшовые реалити-шоу с мордобоем и криками, а не документальные фильмы по энимал плэнэт о беззаботной жизни улиток. После того свидания-не свидания с космическим проектором и невкусными тако прошла всего жалкая пара дней, но Уэйд не мог не заметить, что кое-что опять изменилось. Их с Паучком совместное непонятное что-то, до сих пор не облаченное в какое-то четкое определение, никуда не исчезло после того, как Питер прикоснулся к его лицу и осознал, что под маской у его старого-нового друга Уэйда не гладенькая кожа младенца, а расплавленная кислотой шкура крокодила. Нормальный человек на месте этого странного пацана отреагировал бы как полагается — с криками, с отвращением на лице, с неловким натягиванием куртки в коридоре и неаккуратно придуманной причиной свалить подальше из квартиры, чтобы никогда больше не видеть этого уродства. Новый Питер отличился. Пошел по стопам старого Питера. Воспринял все так, будто ничего необычного или неприятного в его новом друге Уэйде не было. Даже прикосновение к лицу закончил сам Уэйд, а не обладатель чертовой ладони, ласкавшей его щеку. Это убивало. Уэйд планировал малодушно дождаться того момента, когда новый Питер прямо скажет, что терпеть рядом с собой чудовище вроде него не собирается. Потом он бы просто дождался момента, когда Паучок окончательно оправится, и свалил бы из Башни в какую-нибудь из явочных квартир залечивать душевную рану из-за безответной любви. Дальше Нью-Йорка сваливать нельзя — он поклялся не оставлять Питера одного до тех пор, пока Гидру не уничтожат под корень. Но наблюдать за ним тайком, не пересекаться, не подходить близко, не раздражать разговорами о всякой фигне можно было, так? Уэйду этого вполне хватило бы. Лишь бы с Паучком больше не произошло ничего страшного. Потерявший память Паучок отпускать его не захотел. Тот вечер со звездным проектором и прикосновениями, сведшими Уэйда с ума, закончился отвратительно банально и неловко — звонком недовольного Старка. Тот намекнул, что время близится к шести утра и если они вдвоем угодили в какую-нибудь жопу, то лучше бы в этом признаться сразу, иначе он выключает мобильник, ложится спать и встанет только при угрозе космического масштаба. Уэйд выбросил отвратные тако в мусорное ведро, довел Паучка до лабораторного бокса, выслушал его сонную и неловкую благодарность и свалил на кухню. Голоса твердили, что нужно было остаться и подождать, что Питер сделал бы дальше — его карие глазищи поблескивали чем-то таким, чего Уэйд раньше там никогда не видел. И еще он пялился на край маски Дэдпула с таким странным выражением, будто раздумывал над тем, сдернуть ее прямо сейчас, в лаборатории Старка, или еще немного подождать. Уэйд, как почетное ссыкло штата Нью-Йорк, если это касалось дел сердечных, дожидаться ничего не стал. А теперь вот Питер смотрел на него так, будто хотел что-то сказать, но не решался. Предложенный Кэпом спарринг вместе с Паучком определенно приведет к чему-то, к новому этапу, к изменениям, к следующему шагу — и спину Уэйда раздирали здоровенные мурашки. Он одновременно хотел этого и боялся. Он не знал, чего можно ожидать от себя, от Питера, если их что-то действительно изменится и… они будут вместе? Не так вместе, как раньше, а по-другому. Прямо во всех смыслах вместе. И ему будет дозволено касаться Питера, несмотря на то, что у него в качестве приданого страшная морда, поехавшая башка и сомнительная сфера деятельности? Звучит как самая желанная мечта для кого-то вроде Уэйда Уилсона. И самый страшный кошмар для кого-то вроде Питера Паркера. Ладно, самое время ему ущипнуть себя за что-нибудь и проснуться, потому что вот этот странный и волнительный сон бессовестно затянулся. Уэйду, естественно, никто не позволил отказаться от тренировок с Питером. Все его неуверенные аргументы Старк отбил язвительными возражениями, а потом картинно пометил на календаре воскресенье как день спарринга красной команды. Паучок воспринял идею Кэпа с энтузиазмом. Он тоже считал, что засиделся без дела в боксе, да и добавил еще, что физические нагрузки часто способствуют активации мозговой деятельности. Это он из какой-то умной книжки однажды выцепил, ботан. График его удовлетворил, список тренеров тоже. Теперь Уэйду осталось дотянуть до воскресенья, после которого все точно обязано было рухнуть в чертову пропасть. Понедельник согласно составленному Капитаном плану отводился тренировкам с Черной Вдовой и Уэйд торопился спуститься в спортивный зал Башни, чтобы лично понаблюдать за Наташей и Питером в действии. Ну, когда еще, в самом деле, представится возможность поглядеть на суровую русскую шпионку и горячего Человека-Паука в дуэте, а? Уэйд забыл на кухне разогреть попкорн, но нащупал в кармане костюма аж две карамельки — тоже пойдет. Паучок и Вдова уже были в зале. Проводили разминку, судя по тому, как высоко закинула ногу себе за голову Наташа и как грациозно выгнулся в примерно такой же позе Пите… Оу, ладненько, хорошо. Интересно, здесь в коридоре всегда было так жарко? А костюм всегда неудобно сдавливал в кое-каких любопытных местах? Питеру для тренировок выделили черную футболку с эмблемой Мстюнов и обтягивающие спортивные штанишки — неужели нельзя было найти для него что-нибудь свободное и мешковатое, а? Уэйд на несколько мгновений позорно завис, рассматривая длинную стройную ногу Паучка, которой он стоял на мягком мате зала. Вторая все еще торчала босой пяткой над головой. Это он в таком же виде придет в воскресенье? Матерь Божья и пресвятые Иисусьи титьки! Скрывать свое присутствие не было особого смысла — Вдова засекла Уэйда в ту же секунду, как он сунул морду в коридорный проем. Еще и ненавязчиво повернулась так, чтобы не выпускать из поля зрения входную дверь в зал и большую часть коридора за стеклянной стенкой, и при этом делать вид, что поглощена разминкой. Вот же хитрая зараза. С другой стороны — Уэйд даже не планировал прятаться от Вдовы. В любом ином случае фиг бы эта Вдовушка его обнаружила. Паучок же пока что не был в курсе, что рядом с ними еще кое-кто внезапный нарисовался. Уэйд поправил костюм, критически присмотревшись к нижней половине — кажется, ничего такого, что не должно сейчас торчать, пока что не торчало. — Уилсон, ты? — невозмутимо и негромко поинтересовалась Наташа, скрутив ногу в какой-то совсем уж немыслимый бублик. Паучок вздрогнул, нога вернулась на привычное место и он слегка зашатался. Тем не менее, его глаза безошибочно отыскали Уэйда, поторопившегося принять крутую позу в дверном проеме. Красивое лицо Питера озарилось радостной улыбкой. Он сделал один шаг в направлении Уэйда, но потом остановился — тренировку никто пока что не отменял. Тем не менее, сердце Уэйда все равно успело за эти секунды пару раз сладко екнуть. — Явился разлагать дисциплину? — строго спросила Вдова, с легкостью раскрутив ножной бублик. — Мой сериал закончился, а «Золотых девочек» я пересматривал буквально три дня назад, — сказал Уэйд таким тоном, будто это должно было сразу все всем объяснить. — Так что смотреть пока нечего, но тут я вспомнил, что сегодня начинаются тренировки у Паучка… и вот я здесь! Клянусь, что не стану мешать — вы от меня и четвертинки половинки звука не услышите! Я сяду вон там… или вот тут, например… Не обращайте на меня внимания, продолжайте тянуть ножки или чем вы тут занимались! Черная Вдова скептически хмыкнула, но снисходительным кивком головы выдала разрешение на нахождение в зале одного лишнего тела. Уэйд с радостным вздохом плюхнулся на скамейку, положил ладони на колени и принял максимально невинный вид. Подмигнул смотревшему на него Питеру и подбородком указал на Наташу, чтобы тот не вздумал отвлекаться. Паучок приподнял уголки губ в мягкой улыбке, но послушался — переключился на Вдову, внимая ее коротким комментариям насчет разминки и того, что они планировали делать после. Честно говоря, Уэйд ни черта не понял, но Вдове, наверное, было виднее, чем с Питером заниматься и чему учить. Уэйд в основном смотрел на острые Питеровы лопатки, проглядывавшиеся под футболкой и появлявшиеся каждый раз, когда он наклонялся. Смотрел на изгиб шеи, на изувеченную руку с тремя пальцами, обвитые мышцами икры и узкие пятки. Он казался болезненно худым, изможденным и сильным одновременно. Уэйд, наверное, мог бы взять и сжать его талию пальцами одной руки, но в то же время он помнил уверенную хватку Паучка в момент, когда тот поймал его, летящего с крыши Башни. Охренительно крутые паучьи способности, которые всегда восхищали Уэйда, медленно, но уверенно возвращались. Новая стрижка сделала лицо Питера тоньше, неуловимо взрослее и беззащитней одновременно. Глядя на него, нельзя было с точностью утверждать, что вот этот молодой пацан пережил целый год пыток и мучений, но… это чувствовалось все равно. Едва уловимо. Мелькало во взгляде, выдавало реакциями на окружавших его людей и тем, как осторожно Питер теперь подбирал слова. Его страшно хотелось защитить, спрятать от всего мира и в то же время помочь вернуть силу и сделать Человека-Паука еще круче прежнего. Сделать так, чтобы нового Паука больше не посмели застать врасплох и причинить ему боль, подобную той, какую щедро отсыпали гидромудаки. Чтобы в следующий раз уже Питер взял, свернул всех гидроуродов в мясной рулетик и прикатил прямо под дверь полицейского участка. Разминка продлилась недолго, минут десять всего, после чего Наташа объявила, что для настоящего спарринга немного рановато, если учесть, что суперсилы Питера до сих пор не оклемались, поэтому первая тренировка пройдет в умиротворяющем и спокойном ритме йоги. Она убедительно сказала о том, что совмещение физической и психической практики может как-то помочь Паучку в восстановлении памяти. Она, вроде как, при помощи йоги и медитации когда-то приводила в порядок разум, пострадавший из-за разрушительных действий ее тела в качестве шпионки. Ну, или как-то так, Уэйд прослушал добрую половину объяснений, залипнув на том, как Паучок бережно придерживал искалеченную руку здоровой. В горле почему-то больно сдавило. Наташа тем временем бросила хитрый взгляд на окаменевшего на лавке Уэйда. А он всегда знал, что русские шпионки коварнее злобной мачехи Белоснежки, профессора Мориарти и всех демонов в аду! Но уйти прямо после объявления о йоге показалось бы всем странным делом, потому Уэйд целых двадцать минут терпел то, как Вдова и Паучок, удобно расположившись на матах, приступили к перекручиванию собственных тел хрен пойми каким образом. Серьезно, кое-что он мог бы повторить исключительно в том случае, если бы его распилили пополам. Как только Уэйду показалось, что они оба отправились в своей медитации строго по направлению к Тибету, он тихонько выскользнул из спортивного зала и наконец-то полноценно вдохнул. Хрена с два он теперь пойдет на тренировку Паучка с Кэпом и Барнсом! Неприятный голос, поселившийся в башке, уверенно протянул, что пойдет и еще как пойдет. А мама ведь давно говорила ему — Уэйди, милый, ни за что не общайся с непонятными невидимыми собеседниками в своей голове, не доведут они тебя до добра…

* * *

В «У Сестры Маргарет» все обстояло по-прежнему: мутновато освещенный зал, запашок неизрасходованного тестостерона и блевотины, куча непонятных уродов, засевших по углам с разбавленной пивной ссаниной и дожидавшихся какого-нибудь жирного заказа. Старый музыкальный проигрыватель скрипел голосом Брюса Спрингстина, а выражение на роже Уизела было чем-то средним между отвращением, взволнованностью и глубочайшим похуизмом. Уэйд, поздоровавшись с парочкой знакомых громил, уселся на стул около барной стойки и с улюлюканьем крутанулся пару раз, повалив ногой соседний. Поднимать он его, конечно же, не стал. — У тебя, я смотрю, хорошее настроение, Уэйд, — заметил Уизел, лениво протирая пыльной тряпкой такой же грязный стакан. — Ты вернулся в Нью-Йорк ходячим трупешником на ножках, а тут, я погляжу, прямо расцвел как майская роза. Что-то случилось? Неа, хрена с два Уэйд расскажет Уизелу о вернувшемся из мертвых Человеке-Пауке. Уизел был неплохим приятелем, но не всегда умел держать язык за зубами, особенно если мог выменять на имеющуюся информацию сведения поценней. — Да я тут пару минут назад хорошенечко жопу почесал! — радостно возвестил его Уэйд. Уизел скривился. — Ты не кривись там! Знаешь, как тяжело бывает в этом чертовом спандексе, когда жарко и там все преет? Яйца склеиваются между собой, волоски на лобке мокнут, а в заднице такой зуд, что если ты прямо сейчас не снимешь его и уверенно не поработаешь пальчиками, то умрешь через секунду! — назидательно выставив палец, поделился смачными подробностями Уэйд. — Я буквально на последних мгновениях вырвал свою жизнь из лап крошки Смерти! — Надеюсь, чесал ты не этим пальцем? — Уизел шагнул в сторону, настороженно следя за вытянутой чужой рукой. Уэйд хмыкнул и специально провел подозрительным пальцем по барной стойке. — Кто его знает, дружище, у меня же память совсем дырявая… Уизел картинно вытер тряпкой столешницу, хотя от той тряпки несло всем сразу и воняло влажными обдристанными труселями. — Так о чем ты хотел со мной побазарить, старик? Знаешь, вообще существуют мессенджеры, чтобы мне не пришлось отрываться от сериальчика и тако, а потом тащиться в это богом забытое место, — нараспев протянул Уэйд. — Ты мог бы и позвонить, если так сильно хотел услышать мой голос и- На стойку перед Уэйдом приземлилась потрепанная папка на завязках. Уизел поторопился одернуть руку, будто боялся об нее обжечься или не хотел долго прикасаться. — Я же говорил тебе, что пока завязал с заказами. Планирую поискать себя в чем-то другом. Ты в курсе, как много всякого странного барахла можно купить на китайских сайтах? Мне уже приехал гончарный круг — хочу повторить ту сцену из «Привидения», осталось только найти кого-то, похожего на Деми Мур- — Ты недели три назад просил нарыть информацию о каком-то странном чуваке в черном, так? — перебил его Уизел. — Так, — подтвердил Уэйд. В горле моментально пересохло. У его знакомых информаторов все-таки вышло накопать что-то на Каракурта? Неужели у него получится найди Гидру быстрее, чем у Мстителей? Было бы неплохо. Он в таком случае просто прогулялся бы пару раз в их секретные логова, нашинковал бы там всех в фарш из человечинки и вернулся бы обратно к Паучку. А Мстюны пускай продолжают гоняться за гидромудаками, которых уже не будет на этом свете. Им полезно иногда проигрывать, ага. Это стимулирует и мотивирует работать лучше, Уэйд по себе знал. — Ну, мне притащили эту папку с таким видом, будто там не листы и фотографии, а ти-вирус, — хмуро произнес Уизел, неприязненно косясь на злополучный кусок картона. — Тебе передали, чтобы в следующий раз предупреждал, что твой объект интереса — какой-то поехавший чувачок, и что за ним стоят не менее поехавшие чувачки. Их вроде как чуть не прихлопнули, когда они собирали для тебя данные. Уэйд нервно побарабанил пальцами по бедру. Вечер переставал быть томным. Хотя… Он ведь знал, что гидромудаки собаку съели на террористической работе и хэштеге «тайныеорганизации», стоило бы информаторам действительно рассказать об этом, мда. — Я, уж прости, проглядел ее по диагонали, — в голосе Уизела не прослеживалось даже миллиграмма искренних извинений. — Я должен знать обо всем, что может разрушить мой бар до основания или подвесить меня за яйца под потолком. — И что увидел твой эльфийский взор, Уизелас? — Там пролилось немало крови, Уэйд. Я будто читал про демо-версию приключений Дэдпула, если честно, — признался Уизел, поправив очки на переносице. — Если этот чувачок бродит по улицам, то я бы вообще не хотел бы с ним пересечься. Такой за разбавленное пиво может и кишки наружу выпустить в отличие от тех придурков, которые ходят сюда постоянно. — Я так и знал, что ты добавляешь воду в эту мочу! Уизел фыркнул. — Ты об этом всегда знал, не притворяйся святой простотой. Но, Уэйд, я серьезно. Если ты охотишься за хреном, про которого идет речь в этой папке — постарайся поймать его побыстрей. Так, окей. Вот теперь он на самом деле насторожился. Неприятное чувство холодным камнем село в животе. Ну, если честно, они с Железякой обсуждали возможность того, что Питер, будучи агентом Гидры, Каракуртом, делал неприятные вещи. Вспомнить хотя бы подстроенный взрыв рядом с домом Уэйда. Он проверил — там никто серьезно не пострадал, но вполне мог бы, сложись обстоятельства иначе. Каракурт-Паучок тогда явно не заботился о том, чтобы отвлечь внимание Уэйда взрывом и оставить всех в живых одновременно. Наверняка в течение года, пока Человека-Паука переделывали под нужды гидромудаков, его способности и подчинение приказам проверяли на практике, поэтому Уэйд примерно представлял себе, что могло находиться в той папке. Мстители достаточно поверхностно прошлись по теме Каракурта, потому что нужных связей с ребятками, тусовавшимися подальше от блестящих улиц Манхэттена, у них не было. Они позволили Уэйду самому копаться в этом дерьме. Если он найдет что-то стоящее, то сообщит, а кровавые подробности их не интересовали. Уэйда, если начистоту, они не особо волновали тоже. Сведения о чужой жестокой смерти не пугали совсем. Сейчас бы Дэдпулу бояться фотографий мертвых людей, ага. И он уж точно не боялся, что его отношение к Паучку поменяется после того, как он узнает, что его заставляла делать Гидра. Это было, блять, вообще из области абсурда. Он любил Питера не за его придурковатый и неоправданный альтруизм, даже если речь шла об отъявленных ублюдках. Единственное, чего он опасался — памяти Питера. Она, выебистая сучка, пока что оставалась непреклонной и не разрешала вспомнить хоть что-то, кроме личности Дэдпула и имени Человека-Паука, но в один прекрасный момент могло случиться страшное. Воспоминания могли бы свалиться на Питера сразу все и одновременно, что явно не пошло бы на пользу его умненькой головке. Или, например, он вспомнил бы вдруг только то, что творил, будучи Каракуртом — Паучок этого определенно не вынесет и сломается окончательно. В любом случае, серьезно повлиять на восстановление памяти Питера никто из них не мог, Ваканда оставалась на самый крайний случай, поэтому приходилось надеяться на Питера и его психику, которая не даст ему близко познакомиться с болезненными воспоминаниями. — Так и быть, я избавлю твой бар от этой кошмарной штуки, старик. — Уж будь любезен. Уэйд, осторожно прихватив подушечками пальцев самый краешек папки, демонстративно встал и понес ее на вытянутой руке к выходу, будто та могла рвануть через секунду и разнести всю забегаловку к херам. Ну, тогда, возможно, тут бы интерьер сделался чуточку поприличней. Уэйд добрался до явочной квартиры в два счета. Он не собирался нести все это в Башню, где, по закону подлости, оно могло попасться на глаза Паучку. Чертова папка, сложенная пополам в кармане, отдавала в бедро ледяным холодом нехорошего предчувствия. Лампочка под потолком на кухне заморгала и через пару секунд загорелась, но неприятным, тусклым светом. Аккурат подходяще для того, с чем он собрался ознакомиться. Уэйд уселся на скрипнувшую под его весом табуретку, выудил из кармана папку, аккуратно разгладил и развязал веревки. Выдохнул и открыл, сразу натолкнувшись взглядом на смазанное фото Каракурта. Кажется, это был даже не снимок — скриншот из видеозаписей камер наблюдения. Качество улучшили специально, чтобы рассмотреть черты лица и особые приметы. Уэйд и так отлично его помнил. Длинные и темные вьющиеся волосы, маска, скрывающая лицо и черная одежда, будто обтянувшая стройное тело тугими бинтами. Ниндзя с готическим налетом обреченности и безысходности, ага. Под фотографией лежало еще несколько снимков, но тут Каракурта уже не было. Зато имелись трупы. Много трупов. На фотографию кто-то прилепил розовый стикер и написал карандашом «Балтимор». Судя по всему, фото было аккуратно скопировано из полицейского отчета. Тот день для этих ребяток из Балтимора не задался явно. Уэйд присмотрелся — в основном работали холодным оружием. Такое месиво после огнестрела не получилось бы. Но у одного человека на переднем плане голова была прямо-таки оторвана — из окровавленной шеи торчал позвонок, а кожа неаккуратно скрутилась по краям. Если отрубить голову осторожно и быстро, такого некрасивого безобразия не получалось никогда, исключительно ровный надрез. Словно апельсин острым ножом пополам разрезать, примерно так. Да, сравнение хромает на обе ноги, но уж какое нашлось. То есть, гидромудаки проверяли паучьи силы Человека-Паука и таким вот образом. Занятно. И они наверняка были исключительно довольны собой, ублюдки чертовы, раз заставляли человеколюбивого и доброго супергероя делать что-то подобное. Человек-Паук голыми руками отрывает головы, посмотрите-ка! Уэйд хотел разорвать на мелкие кусочки каждого, кто стоял за всем этим. Следующие фото с наклеенными стикерами доказывали, что Каракурт много где успел побывать. Ричмонд, Бостон, Портленд, Олбани, Хартфорд, Провиденс. Везде на камерах наблюдения ловили непонятную фигуру в черной маске, но больше ничего, согласно скопированным отчетам, отыскать не удалось. В этих убийствах не нашлось логики и смысла. Ну, для полицейских его-то точно не было. А Уэйд и Гидра знали, в чем тут дело. Тест-драйв. Каракурта заставляли убивать специально, чтобы понять, подчиняется ли он, сделает ли то, что велят и сумеет ли остаться незамеченным. Как же тупо, просто и гениально одновременно. Естественно, Мстители об этом ни сном ни духом — Каракурт промышлял далековато от Нью-Йорка, да и разброс по городам и количеству жертв был слишком странным, чтобы заподозрить тут какую-то связь. Точнее, судя по приписке на очередном стикере, копы из Балтимора попытались что-то предпринять, но у старшего следователя, который вел дело, внезапно схватило сердце и он скоропостижно скончался, а больше никто ворошить пчелиный улей не захотел. Отлично, чистенько сработано. Браво, Гидра. Уэйд захлопнул папку и отпихнул ее подальше, будто дохлую ядовитую змею. В маленькое окно кухни нагло заглянула непроглядная темень ночи. Моргающая лампочка под потолком едва справлялась с ее наступлением. В голове вдруг яркой ослепительной вспышкой пронеслись фрагменты недавнего кошмара с доктором Киллбрю и милейшим хосписом в главных ролях. Гидра исправляла его целый год, ты в курсе? Исправляла того паучьего пацана. Ломала, кромсала память и его суть на лоскуты, обнуляла и перезаписывала… В конце концов, они сделали его своим. Выдрали душу с ошметками, вычистили то, что делало пацана героем… Они переделали его, Уэйд. Его руки теперь по локоть в крови. Твой благородный и чистый герой стал обыкновенным убийцей!.. Уэйд, конечно, в экстрасенсы и гадалки не записывался, но вышло так, что в собственном сне его придуманный урод Киллбрю взял и аккуратно собрал разрозненные мысли в очевидный вывод. Питер действительно стал убийцей, пускай даже не подозревал об этом. Не подозревал ли? Воображаемая холодная ладонь провела по спине, вызвав табун колючих мурашек. Страх стиснул сердце, а вязкая слюна во рту стала отдавать на язык соленым привкусом крови. А мог ли Каракурт просто притвориться Паучком?