Yandere!Genshin x Reader

Все твое тело пронизано болью, но хуже всего — рукам. Они крепко зафиксированы над твоей головой жесткой веревкой, что безбожно натерла уже и без того затекшие конечности. Минуты кажутся часами; ты уже давно потеряла счет времени. Как долго ты находишься в заточении? В этой мрачной, вымощенной булыжником, тюрьме нет окон, поэтому ты даже не можешь понять, утро сейчас, день или ночь. Что самое худшее — у тебя не было ни единой догадки касаемо причин твоего пребывания в этом кошмаре. Излишне говорить, что ты понятия не имела, когда уже эта пытка окончится. Человек, которого ты считала ответственным за это похищение, заливался соловьем на протяжении всего этого времени. Слова его были полны крайне унизительных подтекстов. — По правде говоря, — он кружит вокруг тебя, словно ястреб, загоняющий добычу; его голос подобен меду — такой же обманчиво-сладкий. Он останавливается лишь для того, чтобы как можно лучше разглядеть твой поникший, неподвижный силуэт. — Сначала я сомневался в правильности моих методов, но теперь… Скарамучча склоняется к тебе; мягкие пряди волос цвета индиго касаются твоего лица — он подошел слишком близко. С несвойственной ему аккуратностью он проводит пальцем вдоль твоей ключицы, пуская волну мурашек по обнаженной коже. Искорки веселья пляшут в его глазах, когда он замечает реакцию на прикосновение. — Мне кажется, я начинаю понимать тебя… Собрав всю оставшуюся волю в кулак, ты одариваешь его взглядом, презрения в котором хватило бы на десятерых таких, как он. Но, кажется, это лишь усилило его восторг; он смеется, не в силах сдержать собственные чувства. Мужские пальцы поднимаются выше — прямо к твоей обнаженной шее — его хватка сжимается, практически перекрывая тебе кислород. Твой пульс учащается, ты чувствуешь, как кровь приливает к голове, создавая неприятное ощущение давления. Конечно, он не упускает этого из виду. — Вы… вы же из Фатуи, верно? — спрашиваешь ты, не желая просто молча сносить эту пытку. В его глазах проступает любопытство. Будто задумавшись, он кивает, поглаживая твою шею подушечкой большого пальца. — Если речь идет о кредите для Банка Северного Королевства, то вы ошиблись. У меня есть некоторые договоренности с вашим боссом. Стоит этим словам сорваться с уст, как ты тут же начинаешь сожалеть о сказанном. Озорное поведение Скарамуччи сменяется чем-то диким; синие глаза пронзают тебя, словно кинжалы, а его взгляд становится до ужаса тяжелым. Кажется, еще чуть-чуть и напряжение, что разрослось между вами, примет вполне материальную форму. — Значит, ты думаешь, он — мой босс? — повторяет он, недовольно цокая языком. Его лицо искривляется, как будто ты только что оскорбила его самым мерзким образом из возможных. — Уверяю, Тарталья им уж точно не является. Но, если это не так, то что же здесь происходит? Последняя линия обороны прорвана, ведь ты понимаешь, что даже расположение Чайльда мало чем сможет помочь в этой ситуации. Тебе хотелось поругать себя за использование подобного рода ресурсов, ведь благосклонность Тартальи была первым решением, что пришло тебе на ум. Но, если подумать, это унижение — весьма ничтожная цена за возможность свободы, ведь так? Однако, твои слова возымели противоположный эффект, лишь подлив больше масла в огонь вашего конфликта. Нет той ситуации, о которой бы ты сожалела сильнее, чем о том злополучном дне, когда ваша семья связалась с банком Фатуи. Скарамучча наконец убирает свои руки, и ты ощущаешь легкую, но такую приятную эйфорию победы. Кажется, твои слова несколько задели его самолюбие. Ты сглатываешь, стараясь найти возможные пути отступления. И пока ты увлечена продумыванием своего плана, мужчина скрещивает руки на груди; он серьезен, и ему, и тебе больше не до смеха. — Скажи, а тебе нравится его компания? — интересуется Скарамучча, склонив голову чуть вбок. Ты нервно облизываешь пересохшие губы, обдумывая его вопрос. Очевидно, что ответ — нет. Однако, отзываться плохо о Предвестнике — все равно, что своими же руками подписать смертный приговор. Скарамучча, впрочем, кажется весьма недоволен твоим упоминанием одиннадцатого Предвестника. Стоило тебе подумать, что ты стала потихоньку разбираться в ситуации, как эта уверенность тут же разбилась вдребезги, оставляя после себя неприятное послевкусие в виде вопросов. Ты играешь с огнем, раскрывая ему долю правды. — Нет… То есть, я не знаю. Ответом тебе служит хрустальный перезвон. Он сгибается пополам от пронизывающего его хохота, хватаясь за живот, как будто твое честное признание является самой смешной шуткой в его жизни. Он жесток, и совсем не пытается этого скрыть. Его поведение в корне отличается от Чайльда, чья манера общения сводится к флирту, кокетству и нашептыванию грязных обещаний. Методология Скарамуччи совершенно иная — он упивается твоей беспомощностью, вынося в разговор любые темы, способные вызвать у тебя отклик — положительный или отрицательный. Вероятно, негативный является для него предпочтительным. — Ах, жаль, что он не слышит нас сейчас, — Скарамучча утирает уголки своих темных глаз; безумный хохот постепенно затухает. — Я бы отдал все, чтобы насладиться его реакцией. — Вы двое… враги? — Он определенно так думает сейчас. И мне интересно, что же планирует Тарталья, ведь Предвестникам запрещено сражаться друг с другом, — бормочет он, играя с прядью твоих волос. — Как далеко он зайдет? Я и сам не знаю, но очень хочу это увидеть. Слово «предвестник» отзывается гулом в твоей голове, и звук этот подозрительно напоминает звон похоронного колокола. Означает ли это, что Скарамучча тоже один из них? Это объяснило бы его нейтральное отношение к боевым способностям Чайльда, ведь, вероятно, возможности Скарамуччи не уступают таковым у Тартальи. Ты ощутила его мощь сразу же, когда он только подошел ближе — и это при его-то малом росте. Почему эти ужасные люди тянутся к тебе, словно мотыльки к жаркому пламени? Что ты могла натворить, раз Архонты послали настолько суровое наказание? — Но есть еще вопрос… Как далеко зашел Тарталья в своих… — Мой господин! Чужой громкий голос перебивает вас, смещая фокус вашего внимания на себя. Переведя взгляд в его сторону, ты замечаешь человека, одетого в форму Фатуи. Он кланяется Скарамучче. — Мастер Чайльд требует разговора с Вами, — передает Агент. — Я знаю, вы просили не вмешиваться, но дело кажется срочным. Скарамучча тяжело вздыхает и нехотя выпускает прядь твоих волос. — Это было быстрее, чем я ожидал. Так он ждал этого с самого начала? Чувство, родившееся сейчас в твоей груди — это облегчение? Твои эмоции хаотичны и сумбурны, ведь ты очень устала, а во рту не было и хлебной крошки в течении долгого времени. Да, компания Чайльда весьма неприятна, но все же куда лучше общества Скарамуччи, который зашел куда дальше, связав тебя и удерживая таким образом при себе. Ты готова проклясть себя за такие мысли, но Чайльд… Он хотя бы позволяет тебе наслаждаться иллюзией свободы, пускай вы оба понимаете, что этого никогда не случится. Скарамучча продолжает стоять на месте, явно не желая уходить куда-либо, и тогда Агент снова говорит. — Мой господин? Что я должен сделать? — Ты сказал ему уйти? — Да, как Вы и приказали. Но, боюсь, он настоял. — Разумеется. Вот же ж влюбленный щенок, — покачал головой Скарамучча. — Не важно. Я сам разберусь с этим. Возвращайся и скажи ему, чтобы он дождался моего прибытия. Определение «влюбленный щенок» вызывает ряд вопросов, ведь ты свято уверена, что его чувства к тебе никак не могут быть связаны с любовью. Конечно, твое мнение тут никому не сдалось, так что ты решаешь смолчать, внутренне закипая от переполняющего тебя чувства негодования. Тело Агента словно примерзает к полу, когда, неловко прокашлявшись, он говорит. — Понимаете, господин… Боюсь, пока мы говорим, он уже направляется сюда. Скарамучча явно не обеспокоен таким откровением. Вероятно, это для него — заноза под ногтем, но никак не проблема глобального уровня. Такой поворот событий в очередной раз лишает тебя дара речи, и ты можешь лишь смотреть куда-то за павшего ниц Агента. Сможешь ли ты наконец покинуть эту ужасную тюрьму? Конечно, на практике ты перейдешь из рук одного безумца прямиком в объятия другого, но даже такая перспектива кажется сейчас до странности привлекательной. Скарамучча снова оборачивается к тебе. Его вид слишком довольный. — Обязательно расскажи ему то, что сказала мне сегодня. Ты неловко поворачиваешься на месте — насколько позволяет веревка — только бы не смотреть в его глаза. Перебранки с Чайльдом никогда не заканчивались ничем хорошим. Но теперь есть еще проблема Скарамуччи. Ты даже думать не хочешь о том, как он может отреагировать на акт вопиющего неповиновения — может ли ситуация стать еще более мерзкой? Пока ты предаешься размышлениям, мужчина постепенно ослабляет узлы. Его губы касаются твоей ушной раковины, и веревки падают на пол. — Или я могу рассказать ему сам. Выбор за тобой.