Это твой последний Новый год

      Вечер. Тридцать первое декабря.       Вова делает тоже самое, что делает каждый свой день: он запускает трансляцию. В этот раз, название очень необычное. Там не написано что-то похожее на: "Смотрим видео", совсем нет. Там очень странное название: "Это конец. Я пид..." Самые "остроумные" начали добавлять "ор", некоторые, писали "асу", но всем было интересно, что дальше?       Минут пять Вова подождал пока придут зрители. Когда счётчик перевалил за десять тысяч, он включил вебку.       — Всем привет, это не долгий стрим, у меня есть один план на последний день этого года. — Вова начал быстро перебирать слова. В его голове было столько мыслей, которые он не додумался записать, но рассказать хотел каждую из них. — Начнём сначала. С Алиной я расстался около двух месяцев назад. Расстались мы из-за меня. — каждая новая фраза выходила все хуже. В горле стоял противный ком. Он так долго хранил эту тайну от зрителей, делая вид что все прекрасно. — Причину говорить я не буду, вам это знать не обязательно, но я безумно благодарен ей за всё что между нами было. Мне очень жаль то время, что она уделяла мне, прости меня. — на последних словах он посмотрел в камеру, извиняясь перед девушкой, надеясь что она это услышит. Вова остановил свой монолог, посмотрев на сообщения донатов, что уже успели прийти.       — Да, спасибо за донаты, можете больше не донатить, в этом нет нужды. — Вова посмотрел вверх, пытаясь сделать всё возможное чтобы из его глаз не полились слёзы, он ненадолго замолчал.       В это же время стрим был у Хесуса, в чате все сообщения мигом превратились в одно и тоже: "Что с Вовой?" Конечно же, Хесус заметил это.       — А чё с ним? Он стримит? — задавал вопрос чату, попутно уже набирая выученную ссылку. — А чё он говорит? — он включил звук, смотря в свой чат, откуда узнал о расставании. Братишкин всё это время молчал.       — Блять, как оказывается тяжело вам всё это говорить. — всё же начал Вова, всё еще смотря в потолок. — Я так заебался от этого, от лжи, от того, что вру сам себе! — Братишкин посмотрел в камеру и тут же из его глаз начали капать слезы.       — Бля, а чё с ним такое? Он ничего не говорил? — Лёша уже открывал сайт, чтобы отправить донат с вопросом, короткий вопрос: "Вов, что случилось? Тебе нужна помощь? Мне приехать?"       — Привет, Хес. — увидев донат начал Вова. — Случился пиздец. Нет, мне не нужна помощь, и ехать не надо, это всё сегодня кончится. Кстати, спасибо за донат.       — Чат, я поехал к нему, нихуя не смешно, он же может сделать с собой что-то, стрим завтра будет. — последние что сказал Хесус, заканчивая стрим, и уже вызывая такси.       — Моя жизнь превратилась в день сурка: просыпаюсь я под вечер, иду в душ, а после этого стрим, далее сон и всё по новой. Я так заебался. Я больше не хочу стримить, больше не хочу иметь популярность, больше не хочу жить. Я пидо... — стрим резко закончился, самый короткий стрим за, наверно, всё время, даже тридцати минут не было.       Хесус уже подъехал в знакомый дом, времени чтобы ждать лифт не было, поэтому он настолько быстро, как только мог, перепрыгивая иногда сразу несколько ступенек, побежал на нужный этаж. Квартира была открыта, он аккуратно зашёл туда, позвал Вову, но ответа не было. В это же время ему пришло сообщение:       — "Привет Хесус. Возможно, ты уже всё понял, из-за стрима, но я скажу тебе отдельно. Я настолько устал от всего этого, просто реально бесит. Я превратился в того чувака, у которого депрессия в ноль лет. У меня есть друзья, есть всё кроме второй половинки, и раньше мне это жить не мешало. Хотя почему раньше, я всё ещё спокойно могу прожить один, но моя любовь меня убивает. Моя любовь никогда не отвечает взаимностью, медленно прожигая меня изнутри, отшучиваясь. Я люблю тебя, понимаю что это не взаимно, да и не рассчитывал на что-то, просто я устал, и сейчас все это кончится."       Мигом прочитав всё сообщение, Лёша решил быстро бежать на крышу, за такое короткое время Вова бы далеко не ушёл, вряд ли бы он даже до метро дошёл, а тут уже явно понятно, что он хочет умереть сейчас. Он пробежал оставшиеся этажи буквально за несколько секунд. Он даже не успел задуматься над тем, что он чувствует к Вове: дружба, или между ними что-то большее. Единственное, о чём он думал, так это о том, чтобы Вова всё ещё сидел на крыше, и Лёша спас его.       Железная дверь, ведущая на крышу была приоткрыта, что намекало на присутствие кого-то. Он аккуратно открыл дверь и увидел прямо напротив него парня в белом худи. Парень смотрел в телефон, одной рукой смахивая слезинки, что так неприятно стекали по лицу, а дальше капали вниз, разбиваясь о землю. Внутри Лёши происходило что-то странное. Он окончательно запутался, перестал понимать где кончалась грань, когда Вова считал его другом, и начиналась другая, когда Вова ему признался в любви. Вова ещё раз вытер слёзы, откинул телефон куда-то в сторону, так и не получив ответа и посмотрел вниз. Хесус понял, что если он сейчас не подойдёт к Вове, возможно, это последний раз, когда он видит его. За три шага Лёша стоял уже за Вовой, он медленно обнял его и потянул немного на себя, чтобы переместить Братишкина с самого края. От такого аккуратного, и даже в какой-то степени нежного, но все еще резкого и неожиданного прикосновения, Вова дернулся.       — Что это? Зачем ты это делаешь? — начал Лёша, смотря в глаза полные слез напротив. Вова забыл обо всем, даже о том, как дышать, он просто смотрел на Хесуса, пытаясь понять что он говорит, но будто оглох, он не слышал ничего.       — Я... я... — начал Вова, но остановился. В голове столько мыслей, он не верит что напротив него Лёша, он думает, что это уже не он, настоящий Вова уже лежит мёртвым где-то внизу.       — Успокойся, пожалуйста. — Лёша немного прижал его к себе, пытаясь обнять, но всё это было так неловко и забавно, что вряд ли это можно считать за объятья, но даже так, Вова почувствовал искренность. Он просто поверил в то, что он кому-то нужен, ведь если бы было иначе, к нему бы никто не приехал, спасая за секунду до падения. — Можно я просто узнаю от тебя, что то, что ты написал в сообщении, это правда? Ну, что ты любишь меня не как друга.       — Да. — неловко проговорил Братишкин, крепче вжимаясь в куртку Хесуса. Он хватался за него, боясь получить отказ, ему нужен был он, нужен больше чем воздух.       — Я, кажется, тоже люблю тебя. Вернее, мне не кажется, я так давно влюбился в тебя, но боялся сказать. — Хес немного отнял от себя Вову, чтобы разглядеть его лицо.       Лёша впервые за очень долгое время видит их такими яркими. Всё это время они с каждым днём становились тусклее, а сейчас, за долю секунды они стали самыми красочными в его жизни. Его слёзы всё ещё капали, но уже вряд ли от страха, скорее, он был счастлив. Да, именно счастлив, и только сейчас когда он находится рядом с Лёшей.       — Это твой последний новый год, когда ты один. — он робко положил свои руки на щёки напротив, немного притянул Вову поближе к себе, аккуратно, боясь, что это хрупкое счастье сейчас разобьётся, поцеловал его. Поцелуй был спокойным, совершенно не пошлым или каким-то грязным, это был поцелуй, в который они оба вложили свою любовь и желание быть вместе.