Мёртвый мир

      Я раскрыл глаза, и первое, что я увидел, был серый, грязный, с растрескавшейся и местами отпавшей штукатуркой потолок. Я… не помню почти ничего. События отпечатались в голове вспышками, неясными образами: битва со стражницами, их предводительница, побежденная, валяется в ногах у Фобоса, и яркий свет. Теперь я здесь, явно не в замке… Но где?       Я сел, и лучше бы этого не делал: виски мгновенно сдавило болью, отчего я, скривившись, схватился за голову. Такого быть не должно! Либо я лежу здесь черт знает сколько, либо мой организм ослаб настолько, что не смог вынести малейший перепад давления. Хотя выбирай, не выбирай — оба варианта неутешительные. В итоге, не придумал ничего лучше, чем прикрыть глаза, расслабить мышцы лица и отдышаться. Между прочим, помогло: недуг отступил, и я смог осмотреться. Обзор был снизу, так как сидел я почему-то на полу, и, судя по тому, что боль с висков перекинулась на затылок, я неслабо так треснулся о доски паркета. Кстати, о нём. Все вокруг меня, включая его, указывало на то, что находился я в земной квартире, старомодной и, кажется, необитаемой. Здесь вам и громоздкий телевизор, и старый потертый диван, и пыльный сервант, на котором стоял молчавший радиоприёмник, но не было видно мелочей, которыми земляне так любят обставлять дома. Квартиру будто обнесли и… бросили, а серый свет из окон лишь добавлял обстановке уныния и безжизненности. Как только я перевёл на окна взгляд, то с изумлением обнаружил валявшуюся под ними стражницу, а именно Хранительницу Сердца Кондракара, которая почему-то вернулась в земное обличие. Она не шевелилась, не открывала глаза — лишь изредка морщила нос, до конца, похоже, ещё не очнувшаяся.       — Что ж. — Я встал и тихим шагом направился к ней. — Грех не воспользоваться ситуацией…       Наклонился к девчонке, запустил руку под её куртку, нащупал и достал талисман. Вилл — или как там её звали — отреагировала на мои действия стонами и ленивыми попытками отбиться, что, собственно, мне не помешало, но вызвало лёгкое раздражение. Однако его мгновенно перебили озадаченность и тревога, заставившие меня нахмуриться. Плохо, очень плохо! Кристалл оказался не привычно розовым, а абсолютно черным, он потух, оставив за собой лишь туманную пустоту, и не нужно было быть гением, чтобы догадаться, что Сердце Кондракара, артефакт вселенского значения разом канул в лету!..       — Твою ма-ать, — позади вдруг простонал мужской голос.       Я дёрнул рукой, отчего веревочка, на которой держался талисман, порвалась, и, выпрямляясь, оглянулся.       — А вот и Князь…       Лежит, корчится от боли, тоже на полу — видимо, приземлился, как и я, не очень-то удачно. Его появлению здесь я как раз не был удивлен, чего не скажешь о стражнице. С Фобосом меня объединяло хотя бы то, что мы оба преступники, но ее-то каким ветром занесло?..       За мыслями не заметил, как князь сел и теперь внимательно смотрел на меня. Ах да, точно, я ещё вроде как верен ему. Я подошел к повелителю и, преклонив колено, протянул на открытой ладони кристалл.       — Сердце Кондракара, — торжественно объявил я, — Мой Князь.       Тот только ошарашенно похлопал глазами и выдал:       — Где мы?       — Если бы я только знал…       Отошедший от шока, он недовольно нахмурился, хмыкнул и забрал талисман, чтобы исследовать его.       — А какого, собственно, лурдена? — выразился князь после беглого осмотра. — Оно уже было таким, когда ты его заполучил?       — Так точно.       — Бред какой-то!       — Верните… — тихое бормотание перебило Фобоса, он откликнулся на голос и выглянул из-за моего плеча. — Верните, гады!       Я тоже обернулся и увидел, как к нам ползла девчонка, отчаянно и бессмысленно, ведь в нынешнем состоянии она не представляла ни малейшей угрозы.       — А она что тут делает? — резонно поинтересовался князь.       — Без понятия. — Пожал плечами.       — Тфу, бесполезный ты кусок говна! — воскликнул он от досады, а я по привычке пропустил оскорбления мимо ушей.       — Ну хватит, — раздражённо обратился к стражнице, вставая. Она схватилась за полы моей мантии, отчего я брезгливо поморщился и выдернул ткань из цепких пальцев. — И так выглядишь жалко, куда ещё унижаться…       — Квинтэссенция, — негромко, но пафосно произнесла Вилл, вытянув перед собой ту руку, которой только что бралась за мантию.       …И ничего не случилось. Девчонка в панике распахнула глаза, она снова попыталась воспользоваться силой, но вышло, что лишь бестолково потрясла рукой, выкрикивая свой элемент. Я не сдержал едкой усмешки: «Что, ведьма, не можешь больше колдовать?» Чувство триумфа охватило меня настолько, что я поставил ногу на рыжую макушку и пригвоздил Вилл щекой к полу. Она стала слезно подвывать, видимо, совсем утратив надежду — эти звуки заставили меня улыбнуться шире. Ах, мстить за старые обиды было так приятно, так будоражило…       — Погодите! — приступ эйфории не кстати прервал Фобос.       Убрав ногу со стражницы, я повернулся к нему: он делал такие же движения, как она, причём будучи столь же испуганным и растерянным. Я постепенно раскрыл и выпучил глаза, это могло значить лишь одно…       — Магии нет!       Резко опустил голову, глядя на раскрытую ладонь; сжал пальцы в кулак, разжал их, концентрируясь, но так и не смог трансформировать руку.       — Да куда ж мы попали?! — вконец раздосадовался я.       Быстрым шагом направился к окнам, выглянул в одно из них и тут, ужаснувшись, застыл. Мы ведь на Земле, так? Я точно ничего не перепутал?.. Довольно-таки широкая улица с проезжей частью и тротуарами, на противоположной стороне дороги дома из тёмного кирпича. Все выглядело унылым, пустынным и заброшенным, как и эта квартира — вроде не страшно, но меня всë же пробрал нервный смешок. Люди — вот, что удивило и напугало меня. Безумные или одержимые, они бродили туда-сюда, покачиваясь, будто бы совсем без цели, на них висели испачканные то ли в запекшейся крови, то ли в грязи лохмотья, и, честно говоря, выяснять это наверняка я желанием не горел. Зато уже догадывался о природе этих странных существ. И если я прав, то ситуация наша крайне плачевна…       — Невозможно, — раздалось сбоку. Я наконец отвлекся от этого зрелища, переведя взгляд на Фобоса: он обеспокоенно смотрел в соседнее окно. — Боюсь погорячиться, но это… Нежить?       — Что?! — голос вдруг подала удивленная Вилл.       Судя по торопливому топоту, она подорвалась и подбежала к нам, чтобы тоже выглянуть наружу.       — Нет, — сдавленно вымолвила она, — нет-нет-нет…       И тут же отшатнулась, прикрыв рот ладонью, отойдя на середину комнаты. Стражница подалась вперёд, ещё раз и ещё раз, постепенно сгибаясь, очевидно, в рвотном позыве.       — Ты тоже знакома с некромантией?! — обернувшись, громко и изумленно спросил Фобос.       — Это не магия. — Вилл рухнула на колени и, с силой сжав волосы на голове, стала наклонять корпус вперед, пока не припала лбом к полу. — Это не магия…       Конец фразы захлебнулся во всхлипах, девчонка тихо завыла, пока мы с князем безучастно наблюдали её приступ истерики. Она сказала, это не магия, но если не магия, то что же?..       Я вновь повернулся к окну, решившись подробнее изучить ходячих трупов. Многие из них были, мягко говоря, не первой свежести: у кого-то содраны куски гниющей плоти, у кого-то вовсе отсутствовали некоторые конечности. Судя по безобразной внешности, мертвяки здесь уже давно, боюсь представить, насколько. Я обратил внимание на одну женскую особь, их типичного представителя: порванная одежда, уже не использовавшаяся по назначению и едва прикрывавшая интимные места, неестественно серая кожа, худощавое строение, с учётом того, что жира на этих существах не осталось вообще, босые ноги и черные, до безобразия грязные и всклокоченные волосы… Вдруг женщина подняла голову и уставилась прямо на меня — по спине и рукам прошлись мурашки. Эти глаза, у которых вся роговица заплыла бельмом, их взор впился в меня, тварь наклонила голову вбок и неуклюжим рывком шагнула ко мне. Я в ужасе отпрянул от окна, стараясь скрыться из ее поля зрения. Теперь она, может, и не видела меня, но я до сих пор чувствовал на себе ее пронзительный и в то же время бессмысленный взгляд.       — А с чего ты решила, что это не магия? — Я посмотрел на Фобоса, тоже отвернувшегося от окна и заведшего разговор со стражницей.       Наверное, он посчитал, что к этому моменту она должна была успокоиться. Но судя по тому, что она замолчала и, перестав бить челом, сиротливо уселась посреди комнаты, он был прав.       — Это не упыри, — шмыгнула Вилл, — не вурдалаки, или кто ещё там, это… зомби.       — Гм-м. — Обходя помещение и рассматривая его, князь кивнул в знак того, что слушает.       — По крайней мере, выглядят и ведут себя как типичные зомби из фильмов. По классике причина их существования — вирус, и волшебство тут никак не замешано.       — И все же, — заметив какие-то бумаги на серванте, он остановился около него и взял их, чтобы изучить, — мы не в кино…       — Да, но мы ведь остались без магии, — девчонка повысила тон, — очевидно же, какой ещё будет вариант, умник?       — Никакого. Потому что ты права.       Фобос развернулся, вытянув перед собой, раскрыв и показывая нам разворот газеты. Я мельком уловил строки заголовков: «По улицам разгуливают демоны, эпидемия сжирает города Америки, и люди массово эвакуируются, ища убежища в других штатах и странах ООН».       — Жесть… — Вилл забрала газету и стала более вдумчиво читать статью.       Стражница, кажется, так и не уловила мысль князя, к которой мы, кстати, оба пришли, не сговариваясь, поэтому я решил вклиниться в образовавшуюся паузу и пояснить-таки ход наших рассуждений:       — Говоря о магии, Князь Фобос имел в виду, что ее могли лишиться лишь мы втроем. Как-то ведь при помощи портала, или ещё чего, нас сюда доставили…       — Портал? — Она мгновенно отвлеклась от чтения, вскинув голову. — А что с Сердцем Кондракара?!       — Нерабочее, — лаконично выразился Фобос, уже явно прикарманивший кристалл.       — Можешь не сомневаться, — заверил я девчонку. — Иначе бы так просто, без твоего согласия мы бы его не забрали.       — Как?.. — её голос сел, она медленно опустила плечи, теряя последние крупицы увядающей надежды. — Не понимаю. Значит отсюда не выбраться?       Князь вдруг усмехнулся, обращая на себя внимание. Он продолжил мерить комнату шагами, а заодно начал рассуждать вслух, загибая пальцы:       — Итак, здесь нет магии, отсюда нет выхода, но есть угроза жизни и перспектива мучительной смерти, так как не уверен я, что монстры те настроены дружелюбно. Также не похоже на случайность или совпадение, что сюда угодили мы с Седриком. — Он остановился. — По всему выходит, это изощренный аналог пыточной камеры! Или тюрьмы.       — Но почему?! — стражница воскликнула, схватившись за голову в новом приступе паники. — А меня… Меня за что? Боже…       На лице Фобоса проскользнула ухмылка, а я нахмурился: недоброе возникло предчувствие. Встав ровно перед Хранительницей Сердца Кондракара, он нагнулся к ней, обомлевшей от страха, и невесомо взял за подбородок.       — Что, в наше время и защитницы добра не чисты на руку?       — Прекрати, — не вытерпел я.       Схватил зачем-то князя за запястье, на что он смерил меня недоуменным и сердитым взглядом. Через пару секунд выпрямился, вырвал руку и, брезгливо скривившись, возмутился:       — С каких пор ты заступаешься за нее?       — Сейчас она нужна нам во вменяемом состоянии. Если это те самые зомби, как в фильмах, о которых говорила Вилл, мы должны больше разузнать о них у нее.       — Твоя правда, — Фобос, сощурившись, неохотно согласился со мной. — Но кто разрешил тебе нарушать субординацию и фамильярничать? Место своё позабыл?!       — Нет сейчас времени на разборки! — строго ответил я.       Хотя, на самом деле, стоило ему напомнить про иерархию, ненависть мгновенно вскипятила мне кровь. Все это было так неважно сейчас, а он продолжал корчить из себя повелителя! Как же выводило его инфантильное поведение. Сейчас мне самому хотелось сорваться на крик, примерить хоть разок шкуру капризного и истеричного тирана, коим всегда был Фобос, ведь мы больше не в тех условиях, где он мог угрожать и помыкать мной… Но я удержался, во избежание скандалов. Как я и сказал, они сейчас не к месту.       Я присел на колено и, положив руку на плечо стражницы, доверительно заглянул ей в глаза. Она вздрогнула, но ничего не предприняла — лишь трусливо уставилась на меня. Тогда я заговорил:       — Послушай, Вилл, расскажи все, что ты знаешь о зомби. Это важно, от этого будут зависеть наши жизни. Хорошо?       Она моргнула пару раз и, кажется, немного расслабилась.       — Угу, — заикнулась, неуверенно кивнув, после чего я убрал руку, но не поднялся.       Она потупила взгляд, то ли собираясь с духом, то ли формулируя мысль, и вскоре спокойным голосом начала:       — Обычно зомби тупые, но у них, как у животных, лучше развиты инстинкты. Они реагируют на свет…       — …Звуки и, вероятно, запахи, — её перебил князь, задом привалившийся к серванту, скрестивший руки на груди и с оскорблённым видом уставившийся в сторону.       — Д-да. — Вилл неловко посмотрела на него исподлобья, но вдруг широко раскрыла глаза и в ужасе пробормотала: — А кто-нибудь догадался осмотреть квартиру?       — Спокойно, — он усмехнулся, — мы тут так орем, что зомби, будь они поблизости, давно бы себя обнаружили.       Стражница облегченно выдохнула — одним беспокойством меньше.       — Хорошо. Что ещё? — вспоминая, спросила она сама у себя. — Все как один они стремятся распространять заразу и… жрать человеческую плоть. Передается вирус через укус, один раз попадешься — тебе кранты.       — Хреново, — невольно вставил я.       — Не то слово… — поддержал Фобос.       — Но это самый распространенный и мейнстримный вариант! Где-то я видела уточнения, что нельзя допускать попадания в организм заражённой крови, малейшая капля вызовет такой же эффект, как и укус.       — Хм, принцип может быть тот же, — задумался я. — Попадание зараженной слюны в рану, и остаток жизни ты — ходячий труп. Они, кстати, сколько живут?       — Не знаю. — Вилл пожала плечами. — Наверное, очень долго. Пока не развалятся.       — И есть способ от них избавиться? — лениво поинтересовался князь.       — Есть. Ранить их бесполезно, они не чувствуют боли, в общем-то, ничего не чувствуют, кроме голода, но вот если поразить мозг, то они слягут окончательно.       — А если голову отрубить?       — Не знаю… Где-то в фильмах работало, где-то нет: голова кусалась, пока ей череп не размозжили.       — А бегать они умеют? — он продолжал с легкой насмешкой. — А то, судя по тому, что я увидел, они могут только плестись — в таком случае опасности они почти не представляют.       — Не торопись с выводами. — Вилл прищурилась, глядя на него. — Сейчас они в состоянии покоя или поиска еды. А вот заметят жертву — сразу активизируются.       — Так значит, бегать могут? — уточнил я.       — Да хрен их знает! — стражница отмахнулась, уже явно взбешенная своей неосведомленностью. — То бегают, то не бегают, у всех выдумщиков по-разному.       — В любом случае зажмут толпой — пиши пропало.       Негромким и мрачным голосом Фобос произнес эту фразу, и в комнате установилось гнетущее молчание.       — Твою мать, плохо, — он вдруг всплеснул руками. — Просто отвратительно!       — Ещё хуже, чем я предполагал…       — И что же нам теперь делать? — Растерянно хлопая глазами, Вилл металась взглядом между мной и князем.       Вместо того чтобы ответить, тот отпрянул от серванта, медленной и нарочито вальяжной походкой подошел к нам и сел перед стражницей на корточки. Мы наблюдали за ним, затаив дыхание: не каждый день доводилось видеть Его Величество, одетое в парадную мантию, в такой не самой презентабельной позе. Но от того что она была не привычна глазу, становилось лишь страшнее, каждая секунда ожидания заставляла мучаться неизвестностью.       — Правильнее спросить, — он наконец заговорил, его ровный голос источал угрозу, — и что же нам теперь делать с тобой?       Мы вмиг уловили посыл Фобоса, в упор глядящего на Вилл: её брови подскочили, как и мои, в глазах, на которых навернулись слезы, блеснул ужас от осознания вероятной участи. Участи исчерпавшего себя ресурса, пользы от которого больше не было…       — Нет, пожалуйста, — она тихо взмолилась, помотав головой из стороны в сторону. — Только не бросайте тем тварям! Не надо, прошу! Я сделаю все, что угодно!..       — Успокойся, — прервал я стражницу твердым голосом, — мы не бросим тебя на съедение мертвецам.       — А я думал, бросим!.. — искренне опешил Фобос. И поймал на себе мой пронзительный, красноречивый взгляд, напрямую говорящий: «Помолчи, пожалуйста!»       — Он шутит, — с натянутой улыбкой я попытался оправдать господина, — в такой ситуации нам не помешают лишние руки и голова на плечах.       — А он умеет? — шмыгнула Вилл.       — Что?       — Шутить.       Я вздохнул и, напряженно нахмурившись, отвел взгляд.       «Шутить-то умеет, — подумалось мне, — вот только сейчас он был серьезен…»       — Что ж! — Я встал и обратился к своим, с позволения сказать, товарищам: — Отвечая на твой вопрос, Вилл, могу сказать, что для начала следует осмотреть квартиру, как ты и предлагала. В зависимости от того, что и в каком количестве мы найдём, определим дальнейший план действий.       — Разумно, — гордо хмыкнул уже поднявшийся князь.       — Тогда не будем тянуть!

***

      Квартирка, в которой нам довелось очутиться, оказалась весьма скромной: тесной, двухкомнатной. В помещении, где мы очнулись, осталась Вилл, Фобос ушел на кухню, а я заглянул в спальню. На первый взгляд, она была такой же пустой и безнадёжной в плане полезных для выживания находок: деревянный шкаф, кровать, по сути голый матрас, прикроватная тумба со светильником, стол, прилагавшийся стул и ни одной мелочи на виду. На всех поверхностях лежал толстый слой пыли, её запах, вперемешку с затхлой сыростью, ощущался в воздухе. Не сказать, что этот запах был мне противен, скорее даже, привычен, ведь чего я только ни нанюхался на Меридиане за годы службы, хотя максимально похожее амбре все-таки случалось учуять в земном книжном магазине, где я работал под прикрытием. Кстати, надеюсь, опыт жизни на Земле пригодится мне в нынешних условиях, по крайней мере, если бы не он, было бы труднее ориентироваться в элементарных бытовых вещах, окружавших меня здесь и сейчас.       Я вышел из спальни после десятиминутного обыска комнаты. Вилл сидела на диване и сосредоточенно читала газету, даже не заметив моего появления. Однако стоило этому произойти, она вскинула голову и недоуменно уставилась на меня. Следом к ней присоединился вернувшийся с кухни Фобос.       — Что? — Я недовольно нахмурился и, кинув себе за плечо, объяснился: — Нашел в шкафу, в этом сподручнее!       Собственно, удивил попутчиков мой новый облик. Мантия осталась на кровати в спальне, теперь я одет в штаны и рубашку, вероятно, владельца этой квартиры. Они были так же старомодны (по земным меркам), как и местное убранство, но, по крайней мере, удобнее в нынешних условиях, чем моя прежняя одежка. Жаль, здесь в гардеробе не нашлось более плотного и закрытого обмундирования — все забрали с собой при эвакуации. Хотя, с другой стороны, если легкая ткань не обеспечивала защиту, то обеспечивала мобильность, во всем можно было найти плюсы… Что касалось обуви, на мне остались сапоги из прочной кожи меридианской тварины, такую хрен прокусишь, и прослужит обувка долго, в этом плане нам с князем повезло больше, чем Вилл с её земными кедами: прохудятся и развалятся на второй день наших злоключений, почти не сомневаюсь в этом. Кстати, насчет князя…       — Там еще осталось пару комплектов, — я кивнул в сторону комнаты, обращаясь к нему, — советую тоже переодеться.       — Да, было бы неплохо.       Он буркнул это и удалился в спальню, закрыв за собой дверь. В то же время я удивленно проводил его взглядом: он не стал спорить, просто согласившись со мной! Но выглядел при этом как-то пасмурно, будто дошла наконец до него вся серьёзность нашего положения. Если так, то замечательно — меньше риска и мороки с его ребяческим поведением.       — Ну? — Я осторожно, чтобы не пугать, присел к Вилл на диван. — Нашла что-нибудь полезное?       — Из вещей нет, — отрицательно мотнула головой.       — Из информации?       — Ага.       Она перелистнула страницу газеты и указала мне на дату.       — Смотри, это начало двухтысячных.       — И-и-и… Что это значит? — не понял я.       — Короче, — девочка чертыхнулась, видимо, вспомнив, что я из иного мира с другим летоисчислением, — это гораздо раньше, чем нынешний год на нашей Земле.       — «Нашей» Земле? Хочешь сказать?..       — Это точно не мое измерение, хотя бы от этого можно выдохнуть с облегчением. — Именно так она и поступила, понурившись. На губах вдруг появилась грустная улыбка, стражница усмехнулась и тихим, скрипучим голосом сказала: — Мои друзья, семья, близкие, хотя бы они в безопасности.       Она выглядела отстраненной, нет, скорее, смиренной и отчаявшейся, со стеклянными глазами, смотрящими в пустоту. Вряд ли бы я смог посочувствовать этому ребенку, да и не очень-то хотелось с учётом нашего общего прошлого, но стоило мне представить себя на её месте, становилось по-настоящему страшно. Пережить такое в её возрасте, наверное, было бы для меня неизлечимой травмой, пошатнувшей психику, глубоким шрамом, ночным кошмаром, который преследовал бы меня во снах всю оставшуюся жизнь. Даже с учетом того, что родился я в столь опасном и необузданном мире как Меридиан.       Появление Фобоса выдал скрип дверных петель — мы одновременно подняли взгляды.       — Оу! — с неким восторгом выдала Вилл.       Очевидно, князю в земной одежде она удивилась больше, отчего меня даже легкая зависть взяла. Хотя все было вполне логично: я уже представал перед стражницами в образе Рика Хоффмана, когда как Фобос еще ни разу не примерял на себя облик землянина, до сих пор. Из гардероба незнакомца ему достались свитер и брюки, встав в дверном проходе, он внимательно и придирчиво рассматривал их на себе.       — Ну? — вякнул он, не переставая расправлять складки на одежде. — Подведем итоги?       Его острый взгляд вдруг устремился на Вилл, затем князь сказал: «Начнем с тебя». Девчонка аж выпрямила спину от страха, или неожиданности, но то был лишь первый порыв — дальше она заговорила в спокойном тоне.       — Из вещей ничего не нашлось, только вычитала кое-что из статьи. — Она сопроводила речь жестом: как бы показывая газету Фобосу, подняла её на уровень головы.       Тот помедлил, критично осматривая девчонку, но через пару секунд, видимо, принял-таки решение к ней подойти. Он сел по другую руку от Вилл, отчего она едва уловимо пискнула, оказавшись между двумя мужчинами, откинулся на спинку, расслабленно сложил руки на затылке и положил ногу на ногу.       — Что ж, вещай!       Стражница кашлянула, её взгляд забегал, но нужно было отдать ей должное — она быстро собралась и начала рассказ:       — Во-первых, место, куда мы попали, — не Земля. По крайне мере, не та Земля, где я выросла и жила до этого момента.       — Альтернативное измерение?       — Пока не ясно, — ответил я вместо девчонки.       — Ладно, продолжай, — кинул Фобос.       — Во-вторых, мы находимся в Америке.       — И смысл это озвучивать? — я, чуть возмущенный, встрял в её монолог.       — Ну ты может и понял, что к чему, но Фобосу, наверное, стоит разъяснить…       — Думаешь, ему интересна земная география?       — Кхм-кхм! — громко напомнил о себе князь. Мы перестали спорить и обернулись к нему. — Я еще здесь. И да, мне интересны любые подробности.       — А я, — Вилл со злорадной улыбкой надавила голосом, обращаясь ко мне, — не договорила. Я хотела сказать, что Америка — моя родная страна. То есть я знаю не только язык, но и культуру, может пригодиться, если будем передвигаться по местности или что-то искать.       Я закатил глаза: да-да, она лишний раз доказала свою полезность, а ещё оказалась права насчет Фобоса. Все-таки Вилл оставалась ребенком и, кажется, не единственным в нашей компании.       — Что-то ещё? — спросил князь.       — Ага, — отозвалась стражница. — Бегать эти твари все-таки умеют.       — Лурдить тя за ногу, — с чувством бормотнул он себе под нос. Я хохотнул, а Вилл лишь похлопала глазами, так и не понявшая, что это было меридианское ругательство.       — Я нашла выдержки из цитат очевидцев, про самых первых инфицированных.       На этих словах Фобос зашевелился, меняя положение: он оторвался от спинки дивана, пересел ближе к краю и придвинулся к стражнице, с сосредоточенным видом заглядывая в газету. Мы оба замялись от этого неоднозначного жеста, было видно, как неловко съежилась, постреливая взглядом в сторону мужчины, Вилл, пока он, не замечая нашу реакцию, вёл себя естественно, словно так все и должно быть. Что ж, не удивительно, чувством такта мой повелитель всегда был обделен, но выдержкой стражницы я уже готов восхищаться: который раз ей хватает пары секунд, чтобы взять себя в руки и не дрожащим голосом продолжить говорить.       — «…тот мужик, заметив меня, резко повернулся и сломя голову рванул ко мне». — Она вела пальцем вдоль строки, по мере того как читала предложение. — Вот первая зацепка.       — Та самая активизация, которую ты упоминала?       — Угу.       — Жизнь только что осложнилась в несколько раз, — Фобос удрученно вздохнул.       Вилл хихикнула почему-то и продолжила:       — «Глаза у него были безумные и движения отрывистые, как будто наркоман какой-то, вены почернели и набухли. Никогда такого не видел. Он, блин, вгрызся мне в руку, как бешеный пес, пока я не выдрал её. А кусок мяса остался у него в зубах!»       — И что с того?       — А то, — сказала Вилл. — Чувака укусили, а он после этого еще успел дать интервью.       — То есть, — с пониманием протянул Фобос, — вирус берёт власть над организмом не сразу.       — Надеюсь, эта информация нам никогда не пригодится, — мрачно вставил я.       Все присутствующие мою мысль поняли и с тем же настроем промолчали в ответ.       — Ладно, — я прервал гнетущую тишину и обратился к Вилл: — Еще что-то полезное?       — Разве что предположение.       — Какое?       — Мы сейчас в мегаполисе и, похоже, в самом рассаднике инфекции.       — Да, — я тяжко вздохнул, потупившись, — тут ты права.       И буквально почувствовал, как попутчики смерили меня вопросительными взглядами.       — Что ж, настал мой черед. — Я вновь посмотрел на слушателей и, приняв эстафету от Вилл, начал свой доклад: — В спальне среди всякой документации я нашел записки того, кто здесь жил.       — Типа дневник? — уточнила стражница.       — Может, и дневник, — не стал спорить я. — В общем, он был рассчитан на нас, «тех, кто выживет и случайно найдет эти записи».       — И что ты оттуда почерпнул?       — Мало, — я отмахнулся. — По большому счету эмоциональные рассуждения о жизни и вирусе. Однако мужчина упомянул, что в городе уже на тот момент было небезопасно, оттого он собирался уехать с женой к детям и внукам на юг.       — И? — не понял, к чему я клоню, Фобос.       — Нам тоже валить отсюда надо, — за меня ответила Вилл, — причем подальше от цивилизации.       — В точку!       — И что, тоже на юг?       — Согласно записям, где-то вдоль шоссе в южном направлении, на выезде из города должны были стоять опорные пункты, где солдаты помогали нуждающимся. В одном из таких пунктов как раз собирался встретиться тот мужчина со своими родственниками.       — Ты тоже подумал о том, чтобы смотаться в один из таких пунктов? — Фобос сверкнул предвкушающей ухмылкой.       — Определённо.       — А зачем? — задалась глупым вопросом Вилл.       На что я поспешил ей объяснить:       — Там могло остаться много припасов: еда, оружие, одежда, предметы первой необходимости…       — И куча зомбарей! — нахмурившись, упрекнула она мою идею. — Если на такой пункт напали заражённые, то теперь там куча мертвецов как гражданских, так и военных.       — Риски есть, — согласился князь, — но если мы сможем разжиться там хоть чем-то из того, что перечислил Седрик, это будет огромной удачей.       — И как мы все это добро унесем?       — Не унесем, а увезем, — поправил я стражницу. — А вопрос с транспортом нужно будет как-нибудь решить, да…       — Ну ладно, — подытожил Фобос, — у тебя все?       — Не совсем.       Я достал из-за пояса кожаные ножны и продемонстрировал их своим попутчикам.       — Нашел в одном из ящиков. — Я взялся за рукоять и не до конца вытащил охотничий нож, лишь сверкнув его острым, начищенным лезвием.       — О, нормально, — судя по одобрительному тону, князь оценил находку.       — И все? — расстроилась Вилл.       Она так трогательно сдвинула брови и заблестела глазками, как забитый котенок или щеночек, что невольно захотелось утешить. Но я, лишь неловко усмехнувшись, заткнув нож обратно за пояс, ответил: «К сожалению, да».       — Хорошо, тогда моя очередь.       Фобос хлопнул ладонями по коленям и, опираясь на них, встал.       — А что, для этого нужно куда-то идти? — опешила девчонка.       — Ага, — князь ухмыльнулся, — у меня, похоже, гуще всего добыча.       И он не обманул. Мы втроем прошли на кухню, где на обеденном столе было разложено множество всяких мелочей, все классифицированы по категориям типа съестное, предметы хозяйственного обихода и т.д. Итак, что из этого показалось мне полезным: в первую очередь спички, потом пакет с какими-то леденцами, боюсь представить, какой давности, белая бечевка, — не знаю её названия, но видел, как земные пекари ею перевязывали коробки с тортами — затем хозяйственное мыло, набор тряпок и губок, коробка с чайными пакетиками… Нам с конфетами и липтоном только чаи гонять сейчас, ага, где бы кипяток ещё взять. Вот чего действительно жаль, так это то, что не повезло на какие-нибудь крупы или консервы: естественно, все увезли хозяева, а может и разворовать кто успел. Зато осталась посуда, но уж больно громоздкая — с собой не потащим.       — Вопрос: в чем мы это понесем?       — Тут есть бумажные пакеты. — Фобос отодвинул один из кухонных ящиков, выделенный как раз под вышеупомянутое.       — Тогда сваливаем все туда. — Именно это я и стал делать, взяв один пакет из стопки. — Теперь первостепенная задача — придумать безопасный путь на выход из здания…       — А дальше? — испуганно вскинув брови, спросила Вилл похолодевшим голосом.       — А дальше придется соображать по ситуации, — безрадостно заключил я. От досады даже цокнул языком: ненавижу импровизации.       — Кажется, первостепенная задача только что решилась.       Я обернулся в сторону, откуда доносился голос князя: тот стоял у окна и, выглядывая в него, смотрел куда-то вбок.       — Вниз далековато, конечно. — Фобос медленно поднял голову. — А вот наверх…       Устав от его загадочного тона, я подошел, чтобы увидеть все самому. И оказался приятно удивлен: слева в метрах двух-трех от окна была пожарная лестница, причем в нормальном состоянии, учитывая сколько лет её не обслуживали после начала апокалипсиса. Вот может же быть полезным!       — Хорошая работа! — Я дважды хлопнул вздрогнувшего Фобоса по плечу и вернулся к столу.       Периферическим зрением успел заметить, как от моего вольного жеста покоробило князя, он сощурился, наверняка остро восприняв панибратское отношение к своей персоне. А мне его лишний раз позлить было только в радость — понял ведь наконец, что глупостями доселе занимался.       — Вы хотите лезть по пожарной лестнице? — догадалась Вилл, успевшая облюбовать одну из табуреток. — Но почему наверх?       — Вниз — чистое самоубийство, — опередил меня с ответом Фобос. — Зомби заметят нас еще на этапе вылезания из окна, как раз успеют кучкой собраться у основания лестницы и устроить нам теплый прием…       — Почему тогда не пройти незамеченными по зданию?       — Вот ты знаешь, сколько там в коридорах и на лестницах этих тварей? — вклинился я. — Лично я — нет. И знать не хочу.       — Ладно-ладно, — замахала руками стражница, — но на крышу-то какой смысл?!       — Пока что это единственный вар…       Где-то в соседнем помещении раздался шорох, отчего Фобос резко смолк и все мы настороженно переглянулись. Топ-топ-топ! Звуки идеально проходили сквозь тонкие стены. Мое сердце застучало быстрее и в следующее мгновение чуть не остановилось, я застыл, похолодев от ужаса. Один жалобный, хриплый вой — и в дверном проеме показалась спина мертвеца, грязного, растрепанного, самого что ни на есть настоящего и опасного. Он топтался в коридоре, кряхтел и мелко дергал головой, то ли прислушиваясь, то ли принюхиваясь, но пока что не заметив нас. И тут страх сменился вспышкой гнева: я за мгновение вспомнил всю известную мне матерную лексику, когда понял, что никто из нас не удосужился проверить входную дверь. То есть зомби случайно забрел на этаж, услышал наши голоса, просто взял и вошел…       Не отрывая взгляда от твари, я быстро и тихо сложил оставшиеся вещи со стола в пакет и протянул тот Вилл. Она машинально приняла его, бледная и потерянно уставившаяся перед собой. Девочка сидела спиной к дверному проходу и могла лишь догадываться, рисуя в своём воображении, что именно происходило в коридоре — сколько было в ней стойкости и храбрости, чтобы терпеть столь сильное давление страха? Я повернулся к Фобосу и знаками показал отпирать окно, он запоздало кивнул, взялся за ручку и с силой дернул створку на себя. Вместо того чтобы поддаться, она негромко шаркнула — зомби дернул головой, хрипя на долгом вдохе, но все еще не видя нас. Я впился в князя пронзительным взглядом с намёком на то, что я сверну ему шею самолично, если он повторит подобную оплошность. Однако невнятными, эмоциональными жестами он попытался оправдаться и объяснить, что окно обычными, по крайней мере, бесшумными способами не открыть. Черт, он был прав: рама старая, деревянная, за столько лет могла разбухнуть и застрять намертво. Оставались только радикальные меры.       Я внимательно посмотрел на Вилл, чтобы привлечь её внимание, и указал подбородком на Фобоса. Она понимающе кивнула и, встав, мелким и шустрым шагом подошла к нему. Тем временем я без колебаний двинулся к выходу из кухни. Все мои движения были точны, сам я сосредоточен, но, на самом деле, внутри все дрожало от испуга. Я тоже боялся, как и любой другой человек в опасной ситуации, но чувствовал ответственность. В моей голове родился отчаянный и безумный план, не гарантировавший мое выживание, но дававший в случае везения больше шансов на спасение всем нам. Только я мог, нет, должен был взять ситуацию в свои руки.       Встав около двери, я посмотрел на Фобоса и короткими взмахами указал сначала на него, потом на табуретку. В его глазах отразился ужас осознания, он быстро помотал головой из стороны в сторону, значит, понял меня. Я кивнул, внушая ему уверенность и мысль о том, что иного выхода нет. Князь ещё сколько-то медлил, но вскоре решился подойти к табуретке, он взял её за сидушку, вернулся к окну и поднял её так, что ножки смотрели точно в стекло. Я сделал глубокий вдох и выдох, чтобы успокоить сердцебиение. Бросил на Фобоса напряженный взгляд и начал показывать, загибая пальцы, обратный отсчет.       «Три… Два…»       — Один!       Резким движением я захлопнул дверь и всем весом налег на неё — в то же мгновение со страшным, хрипящим и тонким криком на неё накинулся мертвец. Раздался треск разбиваемого стекла, Вилл не выдержала и завизжала, но пронзительный звук тут же заглох — я обернулся и увидел, как Фобос заткнул ей рот ладонью. Как только девчонка замолчала, он отобрал у неё пакет, всучил ей его в зубы, как собачонке, и, взяв за талию, подкинул до подоконника. Я смотрел, как она выскальзывает через оконную раму наружу, одним ухом слушал, как хрустело под сапогами Фобоса стекло, другим — то, как скреблась и верещала по ту сторону тварь, пытавшаяся пробраться к добыче. Зомби стал часто и рьяно биться о дверь, похоже, всем корпусом — меня откинуло, но я навалился на нее с новой силой, зарычав от усердия. Каждый удар мертвеца сопровождали громкий стук и хруст ломающихся костей, настолько удары были мощны. Вдруг сердце мое упало куда-то в живот, стоило услышать несколько новых голосов за стенкой. Крики сбежавшихся тварей превратились в разнородную какофонию из хрипа, стонов, рычания и рева, а напор на единственную отделяющую меня от смерти преграду увеличился в несколько раз. Ноги скользили по полу, мышцы разрывало от боли, в мыслях я вопил от ужаса, хотя, может, и пропустил момент, когда начал орать в голос. Дверь потихоньку открывалась, и, в конце концов, в щель протиснулись обглоданные, грязные, с желтыми, обломанными и безобразными ногтями руки. Они безостановочно шерудили по стене и деревянному телу двери, царапая их до появления отметин. Я, паникуя, бросил взгляд в сторону окна — никого, наконец-то! Надеюсь, они смогли выбраться и не сорвались.       Счёт шёл на секунды, я с надеждой смотрел на спасительный свет, собираясь с духом. Наконец, я прикрыл глаза и в одно мгновение, испытав лёгкость и свободу, отпрянул от двери. Тут же широко распахнув их, я помчался к окну, не чувствуя ног. Вскочил на подоконник и, чтобы не вылететь вперед по инерции, схватился за рваные края разбитой оконной рамы, наверняка оставляя на ладони глубокие порезы, но не замечая боли от прилива адреналина. Вижу карниз, по которому можно дойти до пожарной лестницы, но мертвецы уже ворвались толпой на кухню — у меня не осталось времени. Я отталкиваюсь, бросаюсь к лестнице и… Цепляюсь за перекладину. По инерции меня сильно мотнуло вбок, отчего я чуть не сорвался, но все-таки смог удержаться, повиснув на одной руке. На пару секунд мой мозг отключился, чтобы передохнуть и сохранить мне рассудок, только после этого я сообразил взяться за перекладину второй рукой и, беспомощно барахтая ногами, кое-как нащупать ими лестницу. Немедля я стал подниматься, глядя четко вверх, по направлению движения, но вскоре соблазн любопытства оказался сильнее отступившего страха. Не останавливаясь, я осмотрелся ошалелым и несфокусированным взглядом: внизу собрались голодные зрители, и слева из окна такие же тянули ко мне свои кривые, с гнойными нарывами руки. Что странно, зомби не выпрыгивали наружу в попытках достать меня, и это наводило на безрадостные мысли о том, что зачатки интеллекта в них все-таки присутствовали. Это было ещё одним отвратительным, тем не менее важным открытием для всех нас.       В голове было пусто, я карабкался на автомате, и скользкие от крови пальцы, как назло, не слушались. Я взялся за очередную перекладину — руку внезапно парализовало от боли. Наверное, адреналин отступил, возвращая организм в нормальное состояние! Пришло осознание, что в считанные секунды я сорвусь… Но надо мной вдруг склонилась знакомая фигура, протянувшая мне руку помощи. Из последних сил я рванулся вверх, схватился за крепкую мужскую ладонь и подтянулся. Взобрался на плоскую крышу и завалился на спину, тяжело дыша.       Я раскинул руки в стороны, безмятежно глядя в серое, унылое, без проблеска солнечного света небо. Прохладный ветер нежно прошелся по моей коже, оставляя след из мурашек, и после этого тишина встала такая, будто я оглох. Господи, как же хорошо!       — Седрик, ты как? — раздался неподалеку робкий голос.       Я посмотрел на склонившуюся надо мной Вилл, её брови были подняты, а глаза тревожно блестели, затем перевел взгляд на Фобоса, усевшегося рядом в расслабленной позе. Стоило ему поймать мой взор, он усмехнулся, в обычной своей манере, но теперь, мне показалось, с примесью искренней радости.       — Это тебе не повстанцев на Меридиане гонять, да, Седрик?       Я промолчал и вдруг, неожиданно для самого себя рассмеялся. От чистого сердца рассмеялся так, что, наверное, вся округа слышала этот истерический хохот.