Идеальный шанс

      Рид не сразу понял, что произошло. Из-за пелены перед глазами, сбитого дыхания и нескончаемой боли тот не почувствовал, как сильные механические руки перестали держать его мёртвой хваткой и как он оказался на полу, чудом не заполучив сотрясение. Он не услышал крика, выстрела, свиста над головой, не увидел, как мужика повалили на живот и заковали в наручники и как Квена уложили на лопатки спустя несколько секунд борьбы. Только через мгновение он едва моргнул и потянулся назад, чтобы сесть и опереться на остатки деревянной стойки. Гэвин тяжело задышал и осмотрелся. Ничего не видно, он словно ослеп.       — Отмени приказ! — осипший мужской голос обжёг пространство. — Ну?       — Твою мать… Квен, отставить! Ай, полегче, мужик, я не железка!       Картинка стала проясняться, когда к нему подлетела тень и похлопала по щекам. «…Рид!» — отрывисто кричала она. Шлепок, чуть сильнее другой, и Гэвин стал различать цвета. Оттенки голубого и серого — дыхание постепенно выравнивалось. Голова закружилась, когда перед ожидаемым номером модели Ричарда он обнаружил на куртке своего реаниматора, словно выжженное, злополучное «RK-800».       — Коннор? — недовольно прорычал он, распахивая глаза.       Из всех миллионов рабочих андроидов его пришёл спасать именно он. Консервная банка, которую он недолюбливал с самого первого дня знакомства, глазеющая на него сейчас своими щенячьими карими глазами с непритворным беспокойством и ошеломлением. Коннор считал его состояние — об этом свидетельствовал его внимательный взгляд сверху донизу (диод-то он снял, в отличие от Ричарда).       — Детектив Рид, ваши показатели критические, — как всегда методично отчеканил он.       Гэвин ничего не ответил, а только заглянул за спину андроида. Ну конечно, Хэнк, как без него. Ему, на удивление, удалось скрутить ублюдка, несмотря на мышечное преимущество второго. Теперь лежал себе под стариком и грязно ругался, яростно глядя в сторону отключенного Квена, который последовал примеру хозяина.       — Коннор, — обратился лейтенант к напарнику. — Этот придурок живой?       — Живее всех живых, — поспешил ответить тостер своим мягким приторным голосом. — Следует вызвать подмогу и скорую, в состоянии детектива Рида его следует передать врачам!       — Действуй.       — Нет! — Гэвин схватил рукав андроида, внезапно обретя силы. — Я в норме, никакой скорой, меня здесь вообще не должно быть.       — Как точно ты подметил, — понизил голос Хэнк, грубо поднимая преступника за собой. — Что ты здесь, нахрен, делаешь? Ты отстранён!       — Мимо проходил, — буркнул Рид и откашлялся. Лейтенант лишь закатил глаза и подтолкнул мастера на выход, оставляя Коннора наедине с детективом. Всё равно, подумал он, «этот придурок» ничего толкового не скажет и ни в чём не признается.       — Вы уверены? Ваше состояние…       — Я в норме, кусок пластика! Лучше слушай сюда, — Гэвин заговорил чуть тише. Он прекрасно понимал, что этих двух подвергнут жёсткому опросу, а с Квена должно быть станут считывать память, а он вирусный девиант! Коннор тоже, и как бы Рид ни ненавидел эту смазливую морду, он решил предостеречь его, чтобы дело не оказалось смыто в унитаз из-за того, что на полицейского андроида воздействовал вирус по неосведомлённости: — Не смей считывать память с Квена. Не смей подсоединяться к нему, ясно?       — Детектив, вы не в себе?       — Делай, что велю, — грубее продолжил тот, схватив Коннора за воротник.       Андроид пошатнулся и быстро заморгал, что Гэвин принял за согласие. Его дело — предупредить, и, как он считал, предупреждение звучало более чем убедительно.       Всё-таки тот не имеет ничего общего с Ричардом, пришло ему на мысль. Дело даже не во внешности, а в их восприятии окружающего мира, реакции на те или иные известия и события. Коннор всегда смотрел внимательно, с любопытством, с тем тошнотворным снисхождением, с каким он смотрит сейчас на Рида. Как на психбольного. Этот тостер прекрасно знал отношение детектива к нему, и уж тем более помнил их междусобойчик в архиве, но всё равно кинулся на помощь при первой возможности. Что с этими андроидами не так? Что с этим андроидом не так? Ричард бы точно посмотрел на него с убийственным спокойствием, не выдавая ни капли эмоции, а-ля: «Ты будешь страдать от того, что ослушался». И это было бы… горячо что ли. Нет, так бы подумала какая-нибудь девчонка, тащащаяся от плохих парней, но явно не Гэвин, нет-нет.       Коннор точно смотрит на него сверху вниз. Ну да, он ведь поднялся и действительно глядел на него, как на диковинную зверушку. Андроид молча подал ему руку, но Гэвин в ответ фыркнул, откинул её и, подобрав пистолет и значок и найдя точку опоры, встал сам, через безумную боль в костях. Она и подкосила его ноги, когда он пытался сделать шаг, но Коннор вовремя поймал его под руку. Сквозь зубы, через желание оттолкнуть и обматерить назойливого помощничка, Рид решил всё же принять помощь, не отвяжется ведь так просто. Детектив процедил, чтобы андроид проводил его до машины, и тогда его уши вновь разразил мягкий голос:       — И всё же, что вы здесь делали, детектив Рид?       — Я же сказал, просто заглянул, а этот хер как мой значок увидел, так с кулаками. Псих, говорю, — выдохнул тот и вскрикнул, когда в ребро кольнуло стрелой. Коннор вскинул брови, но Гэвин махнул рукой, всем видом показывая, что он в порядке. — Лучше объясни, что делали здесь вы.       — Улики по делу о вирусе привели нас сюда, — андроид осторожно прикоснулся свободной рукой к падающей груди детектива, тем самым удерживая того в равновесии. — Точнее, координаты мне передал Ричард.       Этот засранец знал. Точно знал, что Гэвин поедет сюда. Он знал, что это приведёт к таким последствиям. Если уж так переживал, то мог бы сам приехать. А, в прочем, нахер он ему, ведь всё было в порядке!       — Этот уёбок что, действительно засунул мне в жопу маячок? — промямлил детектив, не подумав.       — Простите?       — Ничего, забей. А где он сам-то?       — Вы бы предпочли, чтобы Ричард явился сюда сам? Могу позвонить, — протараторил Коннор.       — Ох, нет, второй Мэри Поппинс мне ещё не хватало.       Андроид благополучно довёл его до машины, ещё миллион раз порекомендовав посетить больницу, спросив, всё ли действительно в порядке, и приправив беспокойством о том, что вероятность попасть в аварию составляет сорок процентов. Он тактично помог Гэвину открыть дверь и сесть в машину, затем поинтересовался, куда тот направляется (за что был послан нахер с ответом, что детектив едет домой). Всё-таки они и характерами отличались. Ричард не был бы таким обходительным и вежливым: тот бил прямо и по факту. И, зуб даёт, в данной ситуации он бы сказал: «Вы не меняетесь, детектив».       — Послушай, Коннор, — неуверенно начал Гэвин. Он выждал, пока андроид отвлечётся от поглядывания на мирно лежащего Квена, как бы тот не очнулся, и спокойно попросил. — Меня здесь не было, ясно? Не знаю, как ты убедишь своего старика, но Джеффри не должен знать обо мне. Даже если я оказался здесь случайно. Просто не выдавай меня. Будь человеком… э-э, нет, будь хорошим андроидом… нет… короче, выбери, что из этого тебе больше нравится.       — Детектив Рид…       — Нет, стой, — детектив выставил вперёд руку. На него накатила совесть и какое-то внезапное добросердечие. Или же он просто расслабился, что какая-то железка только что вытащила его из задницы. Ричард тоже так поступал, но здесь совершенно другая ситуация. — Я знаю, что ты меня недолюбливаешь — в принципе, как и я тебя, — но я прошу по-человечески. Не как товарища, а как коллегу.       — Детектив Рид… я не ненавижу вас.       — Чего? — выдержав паузу, чтобы удивиться, переспросил тот.       — То есть, я не испытываю к вам тёплых чувств, как Ричард, но я ценю вас, как коллегу. За год вы выросли, как личность, пусть и некоторые решения вам даются с трудом. Вы всё такой же эгоист, который готов идти по головам ближних, чтобы достичь цели, но вы достойно подавляете в себе эту черту.       — Что? Постой-постой, тёплых чувств? — затрепетал детектив. — Что ты только что сказал насчёт Ричарда?       Из всех похвал, что Коннор кинул Гэвину, он услышал только первое, и это рассмешило андроида, заставило расплыться в тёплой улыбке, настолько человеческой, что, Рид готов поспорить, та могла сделать даже самый хмурый день солнечным. Тостер не смог ответить на вопросы детектива, так как вдалеке стала слышаться полицейская сирена, что означало, что пора рвать когти. Гэвин завёл машину.       — Я буду молчать, детектив Рид. Но настоятельно рекомендую воздержаться от раскрытия дела втайне, — Коннор знал с самого начала, что собеседник врёт. Он уже готов был развернуться и уйти, но Гэвин остановил его:       — Эй, Коннор… — неуверенно начал он. А щенячьи глаза андроида только усложняли задачу переступить через упрямство и сказать наконец: — Спасибо.       Он умчал под внимательным изумлённым взглядом дроида. Гэвин подумал, что Коннор не такой уж выродок (после благодарности первого андроиду пришла та же мысль о детективе), и они могли бы даже подружиться. Нет, бред! Главное, чтобы тостер понял его позыв не лезть своими андроидскими пальцами в душу Квену, а то Хэнк голову оторвёт за своего сыночка. И всё, никакой близости, только собственная безопасность.       Тёплые чувства Ричарда. Интересно. Эта мысль на некоторое время заглушила боль в груди Гэвина, и он улыбнулся, но вернулась с новой силой, когда у того перед глазами встало лицо того андроида, что отключилась у него на руках. Он сжал руль одной рукой, другой стирая кровь с прокусанной во время схватки губы. Он бы не простил себе, если бы напарника поглотил вирус, запер «в клетку» множества программ, уничтожая и сжигая его систему, как огнём по человеческой коже. Если это произойдёт, будет… больнее, чем физически сейчас, в боках, плечах, рёбрах, груди, подумал детектив. Какова вероятность, что это произойдёт, если хакер уже нашёл лазейку к программе RK? Высокая, очевидно. Что будет делать он, когда останется один? Осмысление деактивации его пугало больше, чем осознание того, что ничто не вечно, и в один день Ричарда переведут в другой отдел, а может, и он сам захочет уйти от напарника, с которым работать равносильно тому, что плавиться в адском котле сарказма и яда, судя по разговорам коллег.       А может, у Гэвина самого такие же тёплые чувства к андроиду. Что за вздор! Он просто привык к нему, вот и всё.       На самом деле он не выносил одиночества. И так уж получилось, что Ричард скрашивал своим присутствием не только его порой скучные рабочие будни, но и жизнь в принципе.       Поехать домой было отличной идеей. И мысль эту подтвердил момент, когда Гэвин, стоило только ступить на порог, плюхнулся на диван, поднимая пыль — с его одежды и мебели, и тут же съёжился от подступившей боли в суставах (не стоило всё-таки так резко). Пролежав в непонятной позе пару секунд, его мышцы расслабились, а по телу пронеслось приятное блаженство осознания того, что он, наконец, может отдохнуть. Он глубоко убеждён в том, что боль утихнет после сна, и тогда можно будет вернуться к работе, поэтому того, что он только сомкнул веки, хватает, чтобы провалиться в глубокий сон. И даже скрежет когтей Пушка по дивану, его манёвры по телу хозяина и мерзкое мяуканье не способно его разбудить.       К позднему вечеру Рид скурил почти всю пачку сигарет, пока складывал паззл из всевозможных улик и подсказок на планшете (жаль, что рабочий не успел стащить с участка, его у него выхватила Тина почти сразу, на выходе). Так было удобнее, всё под рукой, ничего не теряется. Не было и речи о том, чтобы подкрепиться, принять ванну и сменить одежду, не говоря уже о лечении ран. Он всего лишь сбросил куртку, обувь и перчатки. Кофе — его друг на данный момент — единственный, кто заполнял его желудок вот уже второй час. Нельзя дать ни Коннору и Хэнку, ни Ричарду и Тине, обогнать его в деле с вирусом. Нельзя расслабляться, нельзя спать, нельзя латать себя, времени нет!       Стук в дверь разразился внезапно, когда Гэвин потушил очередной окурок и сделал очередной глоток. Нужно починить звонок, а то такой глухой стук и до инфаркта довести может. Чью задницу принесло в такое позднее время? Если это только не сумасшедшая Мэг, что жила по соседству с ним, которой вечно слышался шум из его квартиры. На деле шумел только её телевизор — Рид знал наизусть все реплики из её любимого сериала, который крутят каждую субботу круглый год по повтору. Но сегодня даже не суббота, через стенку тишь да гладь. Переступив через себя и жутко-ноющую ломоту в теле, он, прихрамывая, в такт стукам подошёл к двери, сбросил цепь, щёлкнул замком и приоткрыл её.       Гэвин готов был поклясться, что, если бы не знал своего напарника в лицо, подумал бы, что к нему пришло маньячное нечто. Сквозь щелку он сразу встретился со смертоубийственным взглядом серых глаз, смотрящих не на него, а сквозь него! Рид вздрогнул и сматерился, но Ричард на это внимание не обратил. Его взгляд был жутко ледяным, будто его обладатель готов рвать и метать с тем же кошмарным спокойствием, с которым мясник разделывает мясо. Он был зол, ох как он был зол! Казалось, пакеты в руке сейчас загорятся от того, как он их яростно сжимает, словно представляя на их месте шею Рида. Детектив сглотнул. Ричард же не станет бить того, кого колошматили уже вторые сутки? Кажется, приятная мысль о «тёплых чувствах» улетучилась во мгновение ока.       — Детектив, — кивнул он в знак приветствия.       — Чего припёрся? Я вообще-то… спать собирался.       — Чушь, — прыснул тот с неприязнью, успев уже изучить собеседника с головы до пят. — Я войду?       — Нет.       Гэвин резко толкнул дверь, но столкнулся с преградой в виде выставленной вперёд ноги андроида.       — Спасибо, — двинулся вперёд Ричард и уже через секунду оказался на кухне, ставя пакеты на стол.       Рид потерял дар речи от наглости дроида. Что с ним творилось сегодня — непонятно, но одно детектив знал точно: Ричард ахуел! Конечно, произнести это вслух не поворачивался язык, ведь под таким взглядом можно было бы его с лёгкостью лишиться. Поэтому Гэвин наблюдал за тем, как напарник по-хозяйски раскидывает по столу купленное в ближайшем супермаркете и аптеке — товарные знаки на пакетах тот узнал сразу. Молча, даже не смотря в сторону хозяина квартиры. Пушок мягко подскочил на стол и потёрся о его руку. Предатель пушистый. На него-то андроид обратил внимание сразу, подарив поглаживание по шёрстке: от загривка до самого хвоста. Секундная ласка закончилась тем, что Ричард затем молча ушёл в сторону ванны.       — Конечно… чувствуй себя, как дома! — не выдержал Гэвин и взмахнул руками, и тут же поплатился за это тяжестью в мышцах.       Из соседней комнаты послышался шум воды. Пока андроид там копался, детектив решил проверить, что же содержалось в пакетах, предварительно опустив Пушка на пол с возгласом: «Брысь, я тебя кормил!». Уму непостижимо! Готовая еда (чёрт возьми, вечность не ел лазанью), медикаменты — Ричард всё купил для него. Вероятно, его уведомил Коннор о полученных Ридом травмах. Механические засранцы. Гэвин немного смутился: забота да от андроида? Он, конечно, понимал, что они напарники, но так ведь они не действуют, не заваливаются к тебе посреди ночи с оказанием подобных знаков внимания. Не заваливаются ведь? Ну уж точно не сталкерят, подумал он, узнав собственный телефон на столе.       Нужно будет вернуть Ричарду деньги с первой зарплаты. Если доживёт до неё, конечно, ибо, судя по поведению андроида, тот собирается его, видимо, утопить в ванной.       С этими мыслями детектив шагнул назад, в сторону дивана, и вновь упёрся лицом в планшет. Притрагиваться к еде — пусть она и источала такой аромат, заставляющий течь слюни и урчать живот — он не стал, вдруг отравлено.       Два девианта, и обоих коснулся вирус. Возможно ли, что цель хакера — вовсе не деньги, а именно андроиды, которые вдруг назвали себя живыми? Тот мужик сказал, что ему продали Квена, послушного, покорного, правильного. Говорил, как одержимый какой-то идеей. Чёрт, как же невовремя явились Коннор и Хэнк, такую зацепку из-под носа увели.       «Вы машины, и должны подчиняться высшему существу. Я заставлю вас», — вспомнил он цитату.       Что-то Гэвину подсказывало, что дело пахнет второй революцией, в этом случае обратной. Что, если этот ублюдок — один из людей тех сообществ, которые до сих пор отказываются воспринимать андроидов как себе равных? Он хочет дойти до Иерихона, в этом Рид был уверен. Если доберётся до Маркуса — всем андроидам пиздец.       Отлично, возможный мотив найден. Как быть с хакером? Ничего, что бы могло наводить на него, кроме красного льда, машинного масла и сраных инициалов. Изи бы лучше вспомнить, с кем он имел дело, ибо в ином случае придётся выведывать грубой силой — она всегда отлично воздействовала на работу мозга. Может, Ричард и Тина что-то выяснили во время поездки во «Фламинго», но железка ведь не скажет!       — Раздевайся, — скажет она, да так резко, что заставит Гэвина подпрыгнуть на месте.       Детектив не заметил, как к нему подобрался напарник. Встал прямо перед ним и светил своим кружком спокойного цвета. Успел где-то оставить пиджак и засучить рукава водолазки. Наряду с его агрессивной эмоцией на лице выглядело это более чем привлекательно.       — Ты совсем страх потерял? — возмутился Рид, быстро пряча планшет под подушку.       Андроид промолчал. Он навис над напарником, облокотился одной рукой о спинку дивана, а колено вставил между бёдер. Его лицо оказалось настолько близко к Гэвину, что можно было ощутить тот самый знакомый синтетический запах, какой царит в их отделе ежедневно. Голова пошла кругом, и это было вовсе не из-за этого, а потому, что Ричард в этом полумраке, имитируя дыхание, казался человечнее самого Коннора. Детектив затаил дыхание, когда свободная рука Ричарда невесомо скользнула под толстовку и прошлась по животу.       — Я приготовил ванную. Раздевайся, не то мне придётся сделать это самому, — это, чёрт возьми, прозвучало таким соблазнительно томным голосом, что позвонки прошибло словно миллионами электрических зарядов.       — Твою-то мать!       Рид подскочил с дивана и отлетел от андроида на несколько шагов. Секунда — и толстовка уже лежала у ног напарника, вторая — и вот Гэвин дёргает пряжку ремня, которая никак не хочет поддаваться. Он запереживал, как бы Ричард не вызвался помочь ему.       — Надеюсь, в ванну-то ты со мной не полезешь? — с полным верой голосом поинтересовался детектив, стараясь не смотреть на андроида, чьей невозмутимостью можно было бы сжигать целые города. Рид почти на сто процентов уверен, что тот издевается, да так, что на время забывает о боли.       — Если потребуется, — угрожающе отрезал Ричард и проследил, как Гэвин неуверенным шагом направляется в другую комнату (который при этом решил, что разумнее разделаться с ремнём не под пристальным взглядом железяки).       Как под надзором террориста, ну честное слово! Или няньки. Очень злой няньки. Когда Рид представил напарника в переднике с поварёшкой в руках, он прыснул истерическим смешком, сидя после принятой ванны, в которой пробыл дольше положенного, на диване и поглощая лазанью, которой же чудом не подавился. Из воды он выскочил, как ошпаренный (в принципе, так оно и было: ванна оказалась настолько горячей, что сейчас от Гэвина исходили маленькие клубы пара), навстречу прекрасно приготовленной еде.       Ричард в это время терпеливо ждал, смотрел в окно, прислонившись к откосу и деловито сложив руки на груди. На фоне мерцающей башни «Киберлайф» в кромешной тьме его силуэт похож на живую статую, острые черты лица, обрамлённые преломлённым светом проезжающих мимо дома машин, кажутся естественными, даже его россыпь родинок на щеках. Гэвин знал, что внешность Ричарда и Коннора идентична, но сейчас человечность первого доходила до такого уровня, что превосходила второго. Хотя, признаться честно, до сынка Хэнка Риду и дела не было. Он видел только своего напарника, который в данный момент выглядел так, словно хотел сообщить неприятную новость, но не знал, как подступиться, поэтому продолжал мять голые локти и часто моргать. В отражении окна можно было увидеть мерцающий жёлтым диод.       — Я собираюсь подать рапорт на тебя, — наконец выдавил он, не поворачиваясь.       — Что?       Детектив отставил тарелку и вскинул брови. Тогда андроид развернулся и посмотрел на него со всей строгостью.       — Ты меня слышал.       — Ты не посмеешь, — рыкнул Гэвин, поддался вперёд, точно кошка бросает вызов псу, и сжал подлокотник.       — Дело заходит слишком далеко. Ты увлёкся.       — Я близок к разгадке, Ричард! — повысил голос он.       — Ты подвергаешь себя опасности! — подхватил второй.       — Не строй из себя мамочку! У меня было всё под контролем! И если бы не тостер со стариком…       — Если бы не Хэнк и Коннор, ты был бы мёртв, Гэвин! Тебе повезло. Жутко повезло!       Рид ощутил весь тот гнев, который держал в себе андроид всё его пребывание у него дома. Да, ярость, что он впервые увидел в его глазах, пронзила его ножом прямо в горло, растекаясь страхом по глотке. Он почувствовал себя школьником, которого родители отчитывают за сигареты в рюкзаке. За дело. В глубине души Гэвин осознавал, что Ричард прав, но характер не давал того признавать. Он понурился, совершенно потеряв аппетит, и замолчал. Сегодня он показал, что действительно «ноль» без напарника, «дама в беде», и это его злило. Рид бы хотел рассказать железке, что уложил вирусного андроида на складе Изи, однако это бы повлекло за собой много вопросов.       Но на самом-то деле он справился, благодаря дилеру.       Он не может работать один.       Ричард молча, почти бесшумно, сел рядом и протянул руки к аптечке, которую успел заполнить во время плескания Гэвина в ванной. Вытащил бинты, вату, тканевую повязку и что-то похожее на обеззараживающее средство. Целый лазарет разложил! Рид внимательно пронаблюдал за сосредоточенными движениями андроида, а затем, когда тот поднёс вату к порезу на лбу, зашипел:       — Твою мать!       — Замолчи, — цыкнул Ричард.       — Я ведь и сам мо… — Рид отпрянул, но всего лишь на мгновение. После его одной рукой крепко обхватили за щеки и повернули к себе.       — Замолчи, Гэвин! — повторил андроид и прижал вату к ране.       И этот возглас оказался убедительным. Детектив не стал возражать ни когда Ричард прикладывал к его лбу пластырь, ни когда тот обматывал бинтами его покалеченные руки, ни уж тем более, когда дроид смазывал приличного размера синяк, образовавшийся на ребре, и повязывал его в тканевые повязки. Его прикосновения были невероятно тёплыми, как тогда, когда им пришлось выпутываться из наручников. Когда Ричард впервые коснулся его пальцами. Он действовал аккуратно, более мягко после своего крика. Сменил гнев на милость, будто боясь причинить лишнюю боль. Гэвин вздрагивал время от времени, но достойно терпел, а то он, что, нюня что ли?       — Чего ты добиваешься? — почти шёпотом спросил напарник. — И ради чего это всё?       — Ради себя, разумеется, — нахмурился Рид и шикнул, когда очередная стяжка накрыла его болью. — Мне надоело сидеть в «просто детективах», я достоин большего!       — Ты бы не стал рисковать собой ради высокой должности, — Ричард закрепил повязку и медленно отстранился. В этот момент в его ледяных глазах мелькнули жалость, непонимание и обида. Гэвин не замечал за ним такого букета эмоций. От грозного яростного взгляда не осталось и следа. Как настоящий человек.       — Ты меня плохо знаешь, — хмыкнул Рид и откинулся на спинку.       — Дело в твоих родных?       — Что? — дёрнулся детектив, а затем, проморгав, беззаботно фыркнул и отвернулся. — Не понимаю, о чём ты. У меня нет семьи.       — На днях ты разговаривал с братом по телефону — Дэвид, кажется. Он звал тебя на рождество, но ты его послал.       — Слушай сюда, — вдруг помрачнел Рид от осознания того, что жестянка подслушивала его, и приблизился к невозмутимому лицу. — Не суй нос не в своё дело.       — Ты боишься стать разочарованием для своей семьи, — рубанул андроид.       — Не лезь в то, чего не понимаешь, железка, — тон Гэвина прозвучал агрессивно, но того это ни разу не испугало.       — Я бы понял, если бы ты рассказал.       Детектив ничего не ответил. Он лишь усмехнулся и снисходительно покачал головой. Подумать только, пластик в психологи заделался, в душу залезть решил. Сидит, томительно ожидает слезливого рассказа, откровенности напарника. Какое дело этому существу вообще до чужих проблем, а?       А в принципе, что теряет Гэвин?       — Не успокоишься ведь, — через силу выдохнул он. — В общем, в юношестве я был тем ещё мудаком… — вдруг Рид увидел, как удивился Ричард. — Ладно-ладно, я всегда был мудаком. В полицейском участке меня все в лицо знали, и каждый раз, когда попадал к ним, меня уже встречали с улыбкой, как своего. Что бы ни натворил… нет, я не совершал тяжких преступлений, просто был малолетним вандалом. Подростковый бунт, или как это называют. Весь в покойного отца, как говорила мать, которая всегда смотрела на меня с сожалением. Кстати, о ней. Выскочила замуж второй раз и притащила домой мразь по имени Дэвид — полную мою противоположность, которая быстро завоевала всеобщую любовь и мою ненависть. Было это, естественно, взаимно, ибо я же «позор семьи». Ну и… тогда я решил исправиться. Точнее, решил я вовсе не из-за этого мудозвона, а потому, что один офицер, когда мне в очередной раз довелось застрять в камере для несовершеннолетних, снисходительным тоном сказал: «Ты гораздо смелее и умнее, чем ты думаешь, и намного сильнее, чем тебе может казаться».       — Гэвин, это цитата из «Винни Пуха», — блеснул диодом Ричард. Он уже успел удобно расположиться: подогнул под себя ногу, облокотился о спинку дивана и глядел на рассказчика с полными интересом глазами.       — Не порть малину, жестянка! Я не смотрел тогда мультики! Так вот, кхм… тот дядька добавил, что из меня бы вышел проворный полицейский. За что я, собственно, сидел тогда: одна сволочь средь бела дня, возле школы, решила приударить за моей одноклассницей. Не был он похож ни на её родственника, ни на друга: слишком уродлив. Моя интуиция подсказала, что что-то здесь неладно, решил проследить за ними. Ещё секунда — и он бы точно затащил её в фургон. Подоспел я вовремя, оставив этой твари на долгую память огромный фингал под глазом и выбитый зуб. А, зная меня, никто поначалу не поверил, что я действительно спас девочку.       Никто, кроме того офицера. Он меня и вытащил. Не из обезьянника даже, а из моей привычной рутины. Я стал ездить с ним на вызовы, когда не хотелось возвращаться домой и слышать тошнотворную хвальбу в сторону сводного братца. Мне было интересно патрулировать, пару преступников даже поймал. И тогда мне стукнуло в голову поступить в полицейскую академию. Как ты понимаешь, дома это было встречено шоком, а Дэвид аж слюной подавился от смеха. «Полиция этого не переживёт», — говорил он. — «Ставлю сотку, что ничего не выйдет», — спорил он с поганцами-друзьями, чтобы я слышал.       Ну, а что я? Поступил, закончил с отличием и доскакался до детектива. Мои были только рады, что такое разочарование, как я, покинул их дом. Моё появление никогда не приветствовалось так сильно, как Дэвида. Хотел, чтобы мной гордились, а на деле даже мать носом не повела.       Приезжал только на рождество, и вот в одно из таких застолий мы сцепились с Дэвидом по херне. Он назвал меня эгоистом и трусом, когда я посмеялся над его адвокатской деятельностью. Кусок дерьма. С того года я не появлялся в отчем доме даже по праздникам.       — Почему он так отозвался о тебе?       Детектив выдержал паузу и поджал губы.       — Потому что сбежал от них.       — Мне показалось, Дэвид раскаивается в своём поведении, — осторожно констатировал Ричард. — Почему бы не извиниться в ответ?       — Забей, Рич, — невесело улыбнулся Гэвин. — Мне и одному хорошо.       — Ты врёшь самому себе.       Рид не стал спорить, ибо рассказ высосал из него всю энергию. Ещё и боль в теле дала о себе знать. Он тяжело вздохнул, потянулся к пачке сигарет и взял одну. Зажёг, затянулся дымом и не сдержался:       — Железка учит меня жизни, ну обосраться теперь, — прыснул он смешком.       — Тебе не следует курить с твоими травмами, — вставил андроид, в момент нахмурившись.        Рид устало взглянул на Ричарда. Дроид молчал, пристально, с какой-то странной теплотой и заботой смотрел на напарника, будто ранней перепалки и не было вовсе. Гэвин не мог отрицать, что разговор получился душевный, и то, что интерес его жизнью напарником приятен. Сейчас андроид выглядел так наивно, точно Коннор, который только учится познавать мир. И тогда детектив решил воспользоваться ситуацией и, ввиду характера, гадко подшутить.       «Тёплые чувства», говоришь, тостер? Любопытно.       С этими мыслями Рид вдохнул едкий дым и резко приблизился к лицу Ричарда. Тот, как и ожидалось, опешил, приоткрыл рот, явно чтобы поинтересоваться, что вытворяет напарник, но не успел этого сделать, так как Гэвин, оказавшись всего в нескольких миллиметрах от его губ, выдохнул облако ему в рот и отстранился. Андроид так и остался сидеть в одной позе, с распахнутыми в шоке глазами и диодом, засиявшим жёлто-красным отливом. Детектив заржал:       — Видел бы ты свою рожу, железка, — и вновь затянулся.       Этот вечер бы так и продолжал быть беззаботным, плавая в дружеской атмосфере между андроидом и человеком, если бы не то, что сделал Ричард следующим. Неожиданно для Гэвина, напарник принял томное выражение лица и чётко сияющий красный диод, и подлетел к Риду. Тот зажмурился, ожидая, что дроид ударит, но этого не случилось. Вместо кулака на своём лице он ощутил теплоту в руке, держащей сигарету. Он раскрыл веки и увидел, как Ричард, пристально смотря на него, держась на том же расстоянии, что и он секунду назад, аккуратно выхватил окурок и наклонился ниже. Послышался звук потухающего бычка — попал точно в пепельницу на тумбочке. Внизу живота разлился необычный жар, как от заживающей раны. В губы соблазнительно врезалось искусственное дыхание. Льдинки в глазах заискрились истомлённым чувством. Нет, как бы глупо ни звучало, огнём! Он был почти уверен, что тириумный насос внутри андроида стучит так же сильно, как его сердце.       «Тёплые чувства», — снова удар по воспоминанию, послуживший толчком к тому, чтобы резко прильнуть к губам Ричарда.       Опыт поцелуев с андроидами у Гэвина чудовищно мал. С того самого момента, как переспал с девушкой со сползшим скином в процессе, Рид дал себе слово, что ни за что не засосёт железяку снова. Это же так неестественно, словно целуешь электрический пылесос!       На деле с Ричардом всё оказалось совершенно по-другому. В плане, действительно ощущалась неловкость: что с его, что со стороны напарника. Сминая чужие губы своими, Гэвин забыл, что целует, мать вашу, машину для убийств! Машину для убийств, которой, видимо, очень даже нравится. Его губы тёплые, как и шея, которую Рид обхватил одной рукой, скользя в волосы с намерением превратить их во «взрыв на макаронной фабрике». Второй он дотронулся до груди, в самом деле ощутив бешеный стук насоса. Как «Киберлайф» умудрились сделать машину настолько настоящей?       — Неплохо, железка, — на секунду оторвавшись, съязвил Гэвин.       — Во имя rA9, заткнись уже, — желанно выдохнул Ричард и сам впился в губы детектива. И это звучало сексуальнее любых ругательств.       Риду стало интересно ещё во время первого поцелуя, такой же ли тёплый язык андроида, как и губы. Ответ он получил незамедлительно, когда тот скользнул им ему в рот, уплетая их в ещё большее удовольствие, чем раньше. По телу будто прошёл табун маленьких молний-импульсов, от горла до нутра. Чёрт, докатился: возбудился из-за пластика! Ну и хрен с ним. Возможно, Гэвин будет жалеть. Но не сегодня.       Поцелуй был тягучим, медленным, настолько нежным и горячим одновременно, что детектив потерялся в этом потоке, увлекающим за собой в глубины того, что было под запретом сознания. Ещё, он хочет больше, кричали чувства.       Дело с волосами завершено: теперь Ричард выглядел как-то более по-домашнему и рассеянно, что не могло не вызывать умиления. Осталось другое — лишняя одежда, с которой Рид так спешил покончить. Он двинулся вперёд, толкая андроида на спину, чтобы оказаться сверху. На пару секунд он оторвался от партнёра, устраиваясь удобнее на бёдрах — хорошо, размер дивана позволял, и забрался обеими руками под водолазку, поднимая её вверх. Параллельно с этим он двинул бёдрами и ощутил наметившийся бугорок — об этом стоило расспросить Ричарда, но позже.       В это время тот тут же перехватил инициативу и снова увлёк его в долгий поцелуй. Руки андроида скользнули по повязкам, ровно по позвонкам, щекоча пальцами, заставляя напарника выгнуть спину. Затем они продолжили движение вверх, к плечам и груди, и после снова вниз, прямо к домашним штанам. Но стоило ему только дойти до низа живота, когда оставалось только просунуть руку внутрь, как он резко остановился и замер.       — Ну что ещё? — лениво поинтересовался Гэвин, когда заметил, как диод пару раз мелькнул жёлтым.       — Гэвин… Коннор исчез.       Кажется, Рид думал, что мог бы подружиться с Коннором? Так вот, он готов забыть о своём нелепом желании и пожелать ему только гореть синим пламенем!