Идеальный шанс

      Гэвин недоволен. Не тем, что, спустя три месяца работы на новой должности он не получил ни одного интересного дела. Не тем, что из-за духоты в отделе было нечем дышать, хоть в трусах щеголяй! Да даже не тем, что ему пришлось остаться сверхурочно за рабочим столом, чтобы разгрести отчёты по мелким преступлениям. Ох, не-е-т. Дело не в этом.       Лейтенант скрежетал зубами из-за Ричарда, который с невозмутимостью рыбы-капли сидел и довольно скользил пальцами по терминалу: разбирал старые анкеты подозреваемых, сортируя их по степени важности. Гэвин уже давно закончил со своей стопкой, но уходить явно не собирался. Рид выждал, пока последний оставшийся допоздна человек не покинет участок, пока он и его напарник не останутся наедине, пока последняя лампа над их смежными столами не станет единственным источником света, чтобы уставиться на RK взглядом убийцы и ждать, пока тот обратит на него внимание. Он понадеялся, что в этом полумраке его лицо выглядит куда угрожающе, чем при свете дня. Для пущей демонстрации лейтенант ещё и стал стучать указательным пальцем по столу, с каждым разом всё громче и громче.       А дело в том, что ему осточертело поведение RK. Нет, в качестве напарника он проявлял себя прекрасно: прикрывал спину, когда надо и когда не надо, быстро справлялся с любым положением дел, перечил только когда того требовала ситуация. Но его качество недотроги бесило Гэвина и уже довело до ручки. Ему казалось, тогда на крыше всё встало на свои места, и они, вроде как… вместе, или как это называется, когда андроид и человек держатся за ручки при каждом удобном случае?       А на деле Ричард его динамит. Жёстко, когда дело уже идёт к постели. Нет, Риду доставляли его горячие поцелуи и жаркие прикосновения, но дело не трогалось с мёртвой точки. Будто бы напарник чего-то боялся. И это Гэвин собирался выяснить, ибо, судя по всему, обращать внимание на его раздражённого тот не собирался.       — Рич? — позвал он рыком.       — Да? — даже не оторвал взгляд от терминала, засранец.       — А ты можешь выключать камеры дистанционно?       — Могу, — тут Ричард замялся и склонил голову в сторону лейтенанта. — Но зачем?       Гэвин поднялся со стула, обступил Ричарда с другой стороны и прислонился к его столу.       — Сделай это. Хочу кое-что проверить.       На его лице засияла гадкая ухмылка. Такая, что RK сразу понял, что что-то не так, но противиться не стал — ему самому интересно, что выкинет напарник. Он прикрыл глаза, и его диод переменчиво засиял красно-жёлтым цветом. Через пару секунд он очнулся, проморгался и, надломив брови, взглянул на Гэвина, чтобы сказать, что всё готово. Но стоило ему открыть рот, как его губы тут же сомкнули напористым поцелуем.       Лейтенант ступил коленом на стул и победно навис над опешившим андроидом. Целовал отрывисто, запуская руки в волосы, опуская их к плечам, яростно сжимая под пиджаком водолазку. Позволяя языку проникнуть в горячий податливый рот и пылко очертить чужой. Ричард не упрямствовал: его руки ласкали чужие плечи, спину и поясницу, но целомудренно никогда не опускались ниже. Потому Гэвин прикусил его язык и оттянул, затем снова и снова втягивая их в тот омут, что сам поспешно образовал.       RK закоробило. Он, не отрываясь от губ Рида, резко встал и вновь припечатал того ягодицами к столу, сам упираясь руками по бокам. Гэвин, почувствовав, что его победа уже близка, притёрся джинсами к брюкам андроида, где и полноценно ощутил собственное и чужое возбуждение. Он ухмыльнулся прямо в поцелуй и снова скользнул руками к пиджаку напарника, нетерпеливо стягивая его с плеч, в то время как пальцы андроида вовсю оттягивали галстук Рида вниз, а затем медленно, пуговицу за пуговицей расстегивали рубашку. Губы сошли к подбородку, а затем к кадыку, и всё шло как нельзя хорошо, пока Гэвин не потянул пряжку ремня на штанах Ричарда. Именно тогда тот очнулся и остановился, переводя дыхание ему в плечо. Даже рубашку до конца не расстегнул: так и оставил, упёршись в стол.       — Я не могу, прости.       Рид вспыхнул гневом, оставляя возбуждение на второй план. Чёрт, это не звучало бы так оскорбительно, если бы у Ричарда просто не встал на человека, но Гэвин-то прекрасно ощущал его! Если дело не в этом, то в чём же ещё?!       Он молча оттолкнул от себя напарника и торопливо стал приводить себя в порядок. Агрессивно глядя в пол, не замечая обеспокоенного взгляда RK, который действительно сожалел — о чём вот только — непонятно.       Рид не стал поправлять галстук. Он поспешно обошёл Ричарда, взял кипу документов и ключ-карту и уже было хотел покинуть отдел в сторону архива, но тут напарник вдруг обрёл дар речи:       — Гэвин, ты не понял. Я хочу этого, но не могу.       Тот, стоя спиной к нему, приподнял бровь, повернул голову и недовольно спросил:       — Почему не можешь, Рич? У тебя что, «эти дни»?       — Это сложно.       Андроид поднял упавший на пол пиджак, неуверенно потёр затылок, не в состоянии смотреть в глаза напарнику. Будто чего-то стыдится. Чего-то не договаривает. Ну не устраивать же ему допрос с пристрастием!       Устраивать, ещё как. Гэвин небрежно бросил бумаги и карточку обратно на стол, подошёл к RK и скрестил руки на груди. Ожидал рассказа. И по лицу сразу стало понятно, что он не двинется с места, пока тот не расколется.       — Гэвин, — начал он и уткнулся лбом в плечо лейтенанта. — То, что я испытываю к тебе — нечто большее, чем плотское влечение.       — И? Я испытываю то же самое, мы ведь говорили об этом. Так в чём проблема? — Ричард промолчал, и тогда Рид сказал чуть громче. — Рич?       — Помнишь, мы говорили о своих страхах?       — Это было так давно, что всего и не вспомнить. И, кстати, ты вроде не сказал, чего боишься.       — Я боюсь сделать тебе больно.       — А-а, ты об этом, — Гэвин неловко поморщился и почесал висок. — Для этого существует всякая подготовка, знаешь. А я не стал бы лезть к тебе, будь не готов.       — Нет, не об этом.       Он говорил тихо, почти шёпотом, словно хотел поделиться сокровенным секретом. Ричард поднялся к уху Гэвина и обжёг его дыханием:       — Мне кажется, я потеряю контроль над собой и не смогу остановиться.       Это прозвучало горячо. Настолько, что Рид потерял весь боевой настрой и расслабился. Он нашёл своей рукой чужую и нежно сжал её. Вот, в чём было дело. Последствия девиации дают о себе знать. Ему до сих пор страшно проявлять эмоции и «выпускать зверя» наружу. Невольно Гэвин вспомнил слова Коннора: «Он готов убить любого, кто причинит вам вред». И лейтенант верил, что тот на это способен, стоит только взглянуть в его стальные глаза, когда он в ярости.       Гэвин переплёл пальцы и поднял их ближе к их лицам, чтобы посмотреть, как рука Ричарда постепенно снимает скин, лёгкой вибрацией оголяясь до белого пластика с голубым отливом между пластинами. Сколько раз они так делали, а Рид всё не налюбуется. Он не удержался от того, чтобы ласково расцеловать каждую костяшку руки RK, который стал наблюдать за этим действом с особым возбуждением во взгляде. Гэвин решил зайти дальше: он лизнул его указательный палец и затем нежно прикусил, не отрываясь от этой голубой дымки.       — Думаешь, ты один теряешь контроль, Ричи? Ты меня динамишь три месяца, как собираешься возмещать потерянное время, а?       Ричарду повторять не надо. В следующую секунду он с рыком, которого раньше Гэвин не слышал, вцепился зубами в шею напарника и слабо прикусил. Тот быстро выдохнул, когда он следом зацеловал укус, который спустя некоторое время должен превратиться в приличного размера засос — Рид поймал себя на мысль, что хорошо, что завтра выходной и никто не увидит этого безобразия. Пока андроид возился с его рубашкой, он поспешно наконец снял с того водолазку и раздражённо откинул её к стулу. Он с ухмылкой мысленно заликовал: наконец он мог ощутить под руками эту россыпь родинок и тело, по ощущениям точно напоминающее человеческое. Он чертил пальцами созвездия, целовал и покусывал, смотрел, как под зубами вырисовываются отметки из белого пластика, а затем снова регенерируются, мазал губами по плечам и груди, вызывая сверху удовлетворённое дыхание.       К тому времени с его галстуком уже было покончено, а вот рубашка осталась висеть на запястьях, так как расстёгивать плотно прилегающие к белоснежной ткани пуговицы слишком муторно. Когда Гэвин обхватил шею андроида, поглаживая её, подставляя всё больше места для новых поцелуев и меток, Ричард, вместо того чтобы кусать, жёстко впился ему в губы и простонал. Риду нравится такой Рич: такой открытый к проявлению эмоций, такой возбуждённый и взъерошенный, готовый в любой момент сорваться. Переплетая языки, Гэвин чувствовал его горячее дыхание, скатывающееся волной по горлу, возбуждение, вставшее между ними твёрдой стеной и то, с каким остервенением на него смотрит RK.       Руки андроида наконец спустились ниже поясницы, к ягодицам и несильно сжали их, пальцами соскальзывая между ними и надавливая, вызывая возбуждённый выдох Гэвина прямо в ухо.       Но и этого лейтенанту оказалось мало. Он чуть отдалился от напарника и дёрнул рукой его, а затем и свою пряжку ремня. Ричард помог ему разобраться с одеждой и нижним бельём и, не спуская взгляда с того, как Рид, сглатывая слюну, заворожённо смотрит вниз, поддался к его уху и низким голосом зашипел:       — Если тебя интересует, как он работает, то тебе не о чем беспокоиться. Я уже давно освоился, пока ждал, что ты догадаешься о моих чувствах к тебе.       — Ты хочешь сказать, что он установлен у тебя не по умолчанию? — прошептал тому в губы Гэвин.       — Моя модель не предусмотрена для подобного, поэтому мне пришлось заплатить за небольшой апгрейд.       — И ты это называешь «небольшой», — фыркнул Рид, косясь вниз.       Ричард ничего не ответил: ему не хотелось тратить время на лишние разговоры, поэтому он нежно припал к губам своего лейтенанта, приставил свою и его руку к их членам и медленно провёл по всей длине, стимулируя Гэвина к довольному мычанию. Такая реакция ему по нраву, но он хочет услышать больше, поэтому андроид скользнул пальцами к головке и чуть надавил на уретру, размазывая естественную смазку книзу и снова вверх. Оторвавшись от губ, с которых уже слабо срывались страстные выдохи, он защекотал ухо лейтенанта языком. Свободной рукой он двинул к ягодицам и скользнул между ними к сжатому колечку.       — Рич… — не удержался от стона Гэвин, когда движения стали агрессивнее.       Имя RK, столь соблазнительно слетевшее с губ лейтенанта, послужило ему толчком к тому, чтобы в последний момент остановиться, когда тот уже хотел кончить. Он поймал на себе затуманенный взгляд разочарованного Рида, но быстро снял это с его лица, когда с улыбкой поцеловал его в скулу, а затем развернул спиной к себе и склонил животом к столешнице. У рта Гэвина оказались пальцы, которые он послушно вобрал внутрь и стал обсасывать.       — Ты уверен, что готов, Гэвин? — поинтересовался Ричард, с особым энтузиазмом разминая ягодицы свободной рукой.       — Да я готов, как никогда, — нетерпеливо промямлил тот, чуть ли не давясь пальцами, которые скользили по языку и дальше.       Андроид убрал и приставил их между ягодицами, надавливая, раздразнивая уже до предела возбуждённого лейтенанта. Тот и сам подался назад, но рука его так собственнически сильно зафиксировала на месте, чтоб не дёрнулся, что в пояснице немного потянуло от накатившей боли. Ричард покружил пальцами вокруг входа и затем лёгким движением вошёл сразу двумя, рассчитав то, что Гэвин всё-таки действительно был готов, в прямом и переносном смысле.       Рид выдохнул, когда спину выгнуло лёгкой истомой, когда дроид беспощадно согнул пальцы и надавил на растянутые стенки. На лбу и спине выступили маленькие капли пота, по телу пронеслась волна маленьких непонятных импульсов. Ричард, подключив уже третий палец и свободную руку, спустившуюся к члену, решил наклониться и поцеловать каждый появившийся в его поле зрения позвонок, с особым удовольствием вслушиваясь в вырывающиеся раз за разом сдерживаемые стоны.       — Я так много раз представлял наш первый раз, — вдруг заговорил он, наклонившись к уху. — Но не думал, что он окажется на рабочем месте. Там, где нас могут застукать.       Мрачный шёпот до одури возбуждал лейтенанта. Он повернул голову и, встретившись взглядом с томным серебром, обессиленно потянулся за поцелуем, но его не последовало. Ричард хотел подразнить его разговорами ещё немного.       — Лучше не знать, что происходит в моей голове, когда я думаю о тебе, Гэвин.       Он отстранился от покрасневшего до ушей лейтенанта, убрал пальцы и мазнул членом между ягодиц, резко толкнувшись, имитируя акт, но не проникая. Его взгляд изменился. Он не наивен, не невинен. Он убийственен и горяч до того, что смотря на него одного Гэвин готов расплыться по столешнице.       — Ричард…       — Тш, — RK приложил палец к губам и хищно усмехнулся. — Нас могут услышать.       Лейтенант послушно замолчал. Он готов умереть от этой пытки, но получить желаемое. Умереть от стыда в том числе. Казалось бы, никогда бы не подумал, что ляжет под андроида и будет так доступно, в одной рубашке, стоять в такой позе и возбуждаться от одного только представления, что кто-то, кто может легко сломать ему шею, жадно берёт его. Раздразнивая, распаляя каждым своим движением, каждым кинутым невзначай взглядом и словом, брошенным таким высокомерным шёпотом. Стыдно от того, что в глубине души он действительно желал этого.       Ричард, хоть и хотелось, не стал мучить своего напарника — оставит это на следующий раз. Он скользнул головкой в ложбинку, приставил член к входу и аккуратно вошёл, вставляя сначала наполовину, а потом, чуть выждав, толкнувшись дальше и продолжительно выдавив тихий стон. Гэвина прошибло. Лейтенант вовремя приложил руку ко рту, иначе его возглас прошёлся бы по всему отделу (в лучшем случае только по нему). Свободной ладонью он сжал столешницу до побеления фаланг, когда ощутил первый толчок и выгнулся в спине. Второй, более резкий, заставил его толкнуться на встречу, но уже обе руки грубо держали его за поясницу, пресекая всякие движения. На третий толчок его коленки затрясло от накатившей волны возбуждения, и он зажмурился и уткнулся лбом в стол, вышёптывая ругательства.       — Гэвин, тебе так нравится? — издевательски шепнул Ричард и поцеловал загривок напарника. — Когда тебя берут грубо?       Кажется, только сейчас Рид осознал, что внутреннего зверя RK стоит держать в клетке, ибо если он вот так каждый раз будет вырываться наружу, его тело просто не выдержит. Вереница толчков продолжилась, и Ричард, толкнувшись глубже, выбивая сдавленный стон, прислонился рукой к вспотевшей руке партнёра и нежно сжал её, выцеловавая вместе с тем висок и шею.       — Рич, я сейчас… — проскулил Гэвин, когда понял, что не может больше сдерживаться из-за этих пошлых звуков, невыносимой духоты, этих вздохов, этого дыхания и этих интенсивных толчков, что прошибают из раза в раз точно в одно желанное место, заставляя хотеть прочувствовать это ещё.       — Я тоже, — выстонал в ответ RK, что оставило сомнения Рида насчёт него позади. Девианты и впрямь могут получать удовольствие.       Ричард перехватил напарника под грудь, заставляя приподняться, схватил за подбородок и поцеловал. Это было последней каплей, когда Гэвин протяжно простонал ему в губы и кончил, пачкая стол и пол. Андроида оргазм настиг через пару толчков, расплывшись тяжёлой вибрацией по телу лейтенанта, словно волной электрического заряда.

***

      — Так вот он каков, оргазм андроидов.       Усмехался довольный Гэвин, упёршись о стол и застёгивая рубашку спустя десять минут. Убрать последствия их секса не составило труда: как хорошо, что кто-то из коллег всегда носит с собой влажные салфетки и частенько забывает про них.       — Надеюсь, «потерянное время» я возместил? — хитро усмехнулся Ричард, поправив пиджак и, найдя где-то под столом галстук напарника, протянул его ему.       Вместо того, чтобы надеть его, лейтенант затянул шею андроида в галстук, резко притянул к себе и сказал:       — И не надейся. Едем домой.       — Я поведу.       — Ты поведёшь.