И вновь цветёт сирень... 2: Возвращение в прошлое

…Где-то вдалеке прозвучало тревожное карканье ворон, заставившее меня встрепенуться, словно бы очнуться от сна. Холодный порыв ветера тут же неприятно пробрался за шиворот, от чего кожа покрылась мелкими, колючими мурашками. С неба, затянутого серыми облаками, упали на землю первые крупные дождевые капли. Боковым зрением я заметила вспышку молнии, переходящей из ослепительно белой в розовую. «Сейчас гром прогремит… — отстраненно подумала я передёрнувшись, и в недоумении и с нарастающим по мере осознания липким ужасом оглядела место, в котором оказалась. — Каким… каким образом я попала на кладбище?!» Мороз пробежал по коже при виде холодных каменных надгробий и деревянных крестов… Немых, но как бы так и кричащих: «Можешь отвернуться, не смотреть на нас, но неизбежно кто-то подобный нам увенчает итог твоей жизни». «Как, почему кладбище? — меня начала медленно охватывать паника. — С чего?.. Мы же совсем не туда направлялись… Минутку, а где же Никита? Что, неужели нас опять разделило?..» От этой мысли я на мгновение забыла о холоде, а губы почему-то сами собой растянулись в нервной усмешке, постепенно перейдя в неудержимый, неконтролируемый смех, зловещим эхом прокатившийся над безмолвной землёй. Ветер в этот момент ещё пуще зашелестел тёмной листвой деревьев, нещадно обрывая их, как бы возмущенный тем, что кто-то посмел так нагло шуметь. «Какая злая ирония… — подумала я, уперев руки в бока и запрокинув голову назад, подставив лицо холодному дождю, и всё так же продолжая сотрясаться от приступа смеха. — Опять… Едва успели найтись, как вновь потерялись! Это что, так теперь и будет происходить с нами регулярно? Раз за разом… Нет, слишком невероятно, что бы это было обычной случайностью. Что ж, хорошо, пускай. Да, пускай! Всё равно мы снова найдёмся». — Да, слышите, мы всё равно найдёмся! — с надрывом прокричала я в пустоту, словно бросая вызов невидимому врагу, и погрозила кулаком ни в чём неповиной берёзе. — И ничего вы не сможете с этим поделать! Хоть на две тысячи лет разбросайте нас друг от друга! Всё равно, вопреки всему, найдёмся! Найдёмся… Найдёмся… Последние слова я прошептала уже едва слышно, прикрыв на мгновение глаза и пытаясь подавить бушующий внутри ураган, вот-вот грозивший перейти в слёзы. Нет, мне вот только собственной истерики сейчас не хватало! Так, глубокий вдох… и медленный выдох. Покалывающий пульс в кончиках пальцев… Всё, спокойно. Только без паники. Будем считать, что так и должно быть, и всё идёт по плану. Хоть и крайне изощрённому… И вообще, всё это не со мной происходит, а с какой-то другой Агнией. Я же так, просто со стороны наблюдаю. Да, слабоватое утешение… «Страшно, конечно, что раз за разом случается… подобное, — я повела плечами, сложив руки на груди и хмуро оглядевшись. — И страшно в первую очередь от собственной беспомощности. Ведь я никак не могу ни на что повлиять… Всё больше и больше чувствую себя какой-то игрушкой, которой капризный ребёнок крайне недоволен и потому со всей злости швыряет из одного конца комнаты в другой. Главное, чтобы в окно не метнул… Хотя, судя по всему, он уже это сделал. И далеко не в первый раз». — Интересно, — произнесла я уже вслух, — где же Никита? Опять в другом конце города? Было бы хорошо, если да. А то ведь нас и вправду могло разбросать так, что попробуй ещё отыщи друг друга. В разные года, или города… Или же века. Да, и очень странно, что я не помню ничего из того, что было после того, как мы шагнули в портал! Пустота… Словно ластиком стёрли. Хм-м, знакомое чувство… Что, неужели кто-то вновь «подправил» мне память, как уже однажды это сделала Рада? Если да, то что же такого произошло, что кто-то прибегнул к этому? А не сама ли Рада постаралась и в этот раз? Я на мгновение умолкла, прислушиваясь к завыванию ветра и шуму дождя, который уже промочил меня до нитки. «Уйти бы поскорее отсюда… — запоздало подумала я о том, что пришло в голову ещё в первое мгновение после пробуждения. — В тепло, под крышу. Только куда идти?» Вновь оглядевшись, я наугад побрела по первой попавшейся на глаза тропинке. Что ж, куда-нибудь да выйду… Страшно брести в одиночестве по кладбищу… Сердце замирает даже от звука собственных шагов, каждый шорох так и заставляет вздрагивать, озираться, и едва ли не хвататься за сердце. Всё время пребываешь в напряге, всё время в ожидании чего-то… неожиданного. И вот уже кажется, будто из-за каждого надгробия к тебе медленно, но неумолимо тянутся тени от протягиваемых призраками когтей, жаждающих схватить тебя и утащить за собой, а то и вовсе загрызть на месте… Да ещё кончики ушей так и сводит от чувства, что за мной, незваной гостьей, кто-то следит тайком… И показалось ли мне, что где-то сбоку сверкнули какие-то красные огоньки? «Конечно показалось! — тут же воскликнула я про себя, сильно тряхнув головой, дабы отогнать навязчивые жуткие образы. — Какие ещё призраки? Какие огоньки? Разыграется же воображение… Ох, опять гром… Да такой сильный! Аж уши заложило. А он, гляди-ка, будто вспугнул всех этих призраков! Уже и нет никаких теней и огоньков. Но, если что, защититься от упырей можно, насколько я помню, съев горстку земли с могилы. Эм-м… А других-то методов нет? Осинка тут нигде не растёт? Серебра никто, часом, не обронил на дорожке? Нет? Жалость какая… Оставили мне одну землю! Но уж нет, сами её ешьте». Как же холодно… Зуб на зуб уже не попадает. И так колит ноги! Не хватало ещё порезать их или занозу поймать. Отличное будет дополнение к простуде, которую я наверняка уже схлопотала! Сваляла дурака, надо было хотя бы в тапки какие-нибудь обуться. А теперь гуляй тут босая, да в одной сорочке… — Да, к слову, а где Лизавета? — встрепенулась я, вновь остановившись. Мысль об этой девушке разлилась неприятным, липким чувством подозрений. Ведь это по её милости Никита шагнул со мной в тот портал… И это она напела нам про каких-то там колдунов, попав этим рассказом как раз в тот момент, когда мы скорее готовы были поверить в подобное, чем в любое иное время. «Но, как говорится, не пойман — не вор. Конечно, всё это очень странно, но, если предположить, что она действительно делала что-то нарочно против нас, то тоже выходит не менее странно. Если… если только она действовала по чьей-то указке. Хорошо, по чьей? И для чего этому «некто» так измываться над нами? Что, неужели и вправду есть некий второй по могуществу колдун, которому мы с Никитой так мозолим глаз, что ему даже заняться больше нечем, кроме как нами? Чёрт возьми, кажется я всё сильнее скучаю по тем временам, когда для меня самым главным стрессом был кошмар о заваленном экзамене! Хотя, в те времена у меня не было Никиты и Марьи… Как же всё неоднозначно! А нельзя ли спокойствие и стабильность того времени перенести на нынешние дни? И я не стала бы жаловаться на скуку! Я уже по горло сыта приключениями и всей этой колдовской чертовщиной!» Тут до меня сквозь шуршащую стену дождя донеслись чьи-то отдалённые голоса. Пришлось напрячь уши, прежде чем я смогла разобрать: — …Я тебе говорю, здесь лучшее место. — Почему ты в этом так уверен? — Сам подумай, кто нас здесь услышит или заметит? — Да кто угодно! Я сам слышал только что, как кто-то смеялся неподалеку, как бесноватый. «Сам ты бесноватый! — огрызнулась я про себя. — Я полюбовалась бы, как ты повел бы себя, окажись на моём месте!» — Неподалеку, но не рядом. И вообще, мало ли, чего мы тут бродим. А коль кто услыхает нас, то, что ж, о кладбищах народ давно легенды разные сочиняет. Будет ещё один повод потолковать о разгуле нечисти. Или лихого люда. — А как же сторож? Он ведь видел, как мы входили… Значит, могут и на нас подумать. — Я тебя умоляю, кто станет его слушать? Мало ли кого этот старый пьяница видел! А скольких он, я извиняюсь, проглядел? Нет-нет, нам нечего бояться. Говорим смело. Но всё же лучше не громко — нет сегодня настроения марать руки. Только в случае необходимости. Излишне ли говорить, что я уже в начале этого разговора юркнула под ближайший куст, сжавшись под ним как пружинка, и старалась лишний раз не дышать? Пришлось ещё как можно сильнее сжать челюсти, чтобы стук зубов друг о друга ненароком не выдал меня. Жаль, что нельзя повлиять на сердце… И чего оно бьётся с такой скоростью, будто хочет продолбить себе дорогу на волю через ненавистную стену моей грудной клетки? — Итак, — продолжил меж тем один из невидимых мне собеседников, — вернёмся к делу. Ты говоришь, что она справилась? — Да, всё так. — И где же, в таком случае, мой заказ? — Говорит, что не отдаст за те гроши, которые мы ей пообещали. — Гроши?! — взвизгнул мужчина. — Да за эти «гроши» она в былые времена пять сотен душ могла приобрести! И ещё осталось бы. Вот ведь змея… Понимает, что я пойду на всё, лишь бы вернуть книгу. Сперва без пререканий согласилась на эту сумму, а теперь диктует свои правила… И какую же цену она объявила? Второй собеседник назвал сумму совершенно неразборчиво для меня. Но, судя по раздавшемуся стону, цифра эта была более чем заоблачная. — Чтобы собрать такие деньги, мне нужно продать не только всё, что у меня есть, но и самого себя! У-у, проклятая воровка… — Может мы, того… Кхм… Просто избавимся от неё? А уж книгу сыщем после… — Считаешь, я стал бы вообще разговаривать с ней, коль всё так просто было бы? Нет… Не считая того, что сделать это сложнее, чем голыми руками изловить белку, есть проблемка куда существеннее. — Какая же? — Таких, как она, одна на миллион. И подобные особи порой, увы, очень нужны. Так что избавляться от них весьма опрометчиво. Нет-нет, мне придётся пойти на её условия. Но всё же нужно что-то такое, чем можно было бы придавить её, уму разуму поучить… Есть ли у неё кто-то из родных? — Нет, девица сирота. Нет ни одного человека, которого хотя бы с натягом можно было бы назвать её родственником. — Друзья? Любовник, на худой конец? — Нет. Она одиночка. Никого не подпускает к себе. Видимо как раз для того, чтобы не иметь слабых мест, куда можно было бы надавить. — Худо, худо… На мгновение повисла напряжённая тишина, если не считать шумящего дождя. Только тогда я поняла, что всё это время почти не дышала… Настолько моим вниманием завладел этот разговор! Интересно, о ком же они говорят?.. Ох, главное, чтобы не заметили меня… — Ну что ж, — вновь подал голос тот, который собирался выкупать какую-то книгу, и в его тоне я услышала неприятные, злорадные нотки. — Коль ситуация вынуждает, придётся поджечь лес. — Извини? — удивился второй собеседник. — Лучше припомни, сколько уже было совершено покушений на государя? Можешь не отвечать. Так вот, что если заговорщики, потерпев столько неудач, решили на этот раз прибегнуть к помощи тёмных сил? — Ах, вот ты к чему… Нет, что ты, нас же подминут на смех с такой легендой! И при чём тут девица Марья? Всё во мне почему-то передёрнулось, когда он назвал это имя… — А я и не говорил, что кто-то должен всерьёз поверить в то, что заговорщики хотели извести императора с помощью колдовства. Нет, тут главное другое — сам заговор! Вот что должно привлечь внимание государя. Понимаешь, к чему я веду? — То есть… Ты хочешь обвинить девицу в том, что она в сговоре с теми, кто готовит очередное покушение на жизнь императора? И тем самым… — И тем самым всё время держать её перед выбором — либо мы предоставляем ей защиту и она работает нас нас по нашим правилам, либо всерьёз познает на себе все прелести темницы и ссылки. Её, как бабу, пожалеют, казнить не будут, так что в этом никакого риска нет. — А если она сбежит? — А вот и нужно проследить, чтобы не сбежала! Не может же она, в самом деле, испариться в воздухе? Девка эта воровка, а не ведьма. Кстати, не знаешь, где её находится логово? — Которое из? — Дьявол… Да какая разница, какое именно! Следите за всеми. Прежде предложу ей договориться по-хорошему. Коль не согласится… Устроим облаву. Ни одна девица, женщина, или же юноша не переступит границу без тщательного досмотра. Объяснение о поиске заговорщицы будет оправдывать наши действия. И на улицах городов организуем патрули, которые выборочно будут проверять народ. Ведь тебе известны её приметы? — Конечно, я же общался с ней так же, как с тобой сейчас. Но не знаю… Как-то пока твой план звучит… так себе. — Это ты верно подметил, что «пока». В зародыше мало что выглядит столь же привлекательно, как в созревшем виде. — А где мы возьмём доказательства существования заговора? И остальных заговорщиков?.. Не могла же она сама в одиночку пытаться устроить покушение! На это внимание даже не обратят. — Ну, это уж точно не проблема. Пару-тройку дураков не составит труда сыскать. Убедим их, что им выпала великая честь, и всё такое… А потом мы «предотвратим» покушение, арестовав их. После пообещаем вызволить, коль будут говорить то, что нам нужно. Ну а там несколько несчастных случаев, а может и одно самоубийство, избавят нас от необходимости следить за тем, чтобы они так и держали рот на замке. — Но и этого маловато для серьёзного заговора, который заинтересует… — Александр сейчас и таким заинтересуется, уверяю тебя! Ну, ладно, можно для солидности приплести сюда несколько титулованных, но не громких имён. Какой-нибудь старый, бедный и крайне болтливый князь вполне сойдёт… Ну, там по ходу дела можно ещё кого-нибудь добавить. А уж подстроить так, чтобы они оказались под подозрением… Два на два сложнее умножить, честное слово! Мда, чую, заговор «шабашников» даст свои плоды очень скоро, и чёрная книга наконец-то окажется в моих руках! Вот тогда начнется совсем иная история. «Чёрная книга? — эхом повторила я. — Что-то очень знакомое… Уж не о той ли речь, которая была у Якова Брюса? И которую безуспешно искали на протяжении нескольких столетий?» Тут только я поняла, что мужчины во время разговора очень опасно приблизились к месту моего ненадежного укрытия. Поглощённая подслушиванием, я не смогла осознать этого до того, когда ещё можно было попытаться скрыться незаметной. Хотя и тогда это было почти невозможно… А теперь о подобном не может идти и речи! Я ещё плотнее сжалась, хотя до этого казалось, что это невозможно, и искренне жалея, что не имею возможности стать невидимой. Не имея особого выбора, я как можно аккуратнее постаралась по возможности распределить свои мокрые волосы по спине, дабы их чернотой прикрыть белоснежную сорочку — этот маяк, наверняка ярко просвечивающий через хиленькие кустики… Боже мой, во что меня угораздило ввязаться на сей раз? «Вот бы они повернули назад… Только бы не пошли дальше! Ведь убьют не раздумывая. Они и не будут проверять, услышала ли я достаточно для такого шага. Так, просто на всякий случай пристрелят, или же зарежут как овцу… Или, того хуже, подхватят и утащат чёрт знает куда! Ох, ну почему я всё время влипаю в какие-то передряги?! Причем в те, от которых я далека настолько же, как Солнце от Плутона». Меж тем разговор продолжился, и, к своему ужасу, я услышала звук шагов… в мою сторону. — …Кстати, что ты знаешь об императрице? «Куда мне деваться?..» — лихорадочно думала я, чувствуя как к горлу вновь подкатывала паника, и пропустила ответ второго мужчины. — Бедная Мария Александровна! — воскликнул первый. — Я готов побиться об заклад, что она не увидит июня. Да, жалко, хорошая женщина. Но я сразу сказал после смерти Николая, что горе, от которого вряд ли какая мать может отправиться, убьёт её раньше времени. Пожалуй из всех членов этой семьи Мария Александровна мне милее прочих. — И не только тебе. А император всё водится с этой Долгоруковой… — в его тоне я услышала крайнее отвращение. — Подумать только, жена при смерти, а он с любовницей забавляется! Да ещё так в открытую… Слушай, а давай закурим? Мне вчера новый табак презентовали, опробовать охота. — А давай, трубка у меня с собой. Хорошо, что мы догадались взять зонты. «Что? Табак? Нет-нет, только не это! Я же всегда чихаю на его запах! Может, зажать нос, а дышать через рот? Ага, конечно… Вот разожму я челюсти, и как тогда унять стук зубов? Ох, уже всё сводит от этого холода… Чёрт возьми, сейчас точно май, а не конец октября?! Да чего они всё торчат на этом кладбище? Обсудили уже всё, уходить пора!» Тут я краем глаза заметила, как в мою сторону что-то двинулось. Сердце пропустило пару ударов, прежде чем я заметила, что это была какая-то полупрозрачная фигура, похожая на женщину в длинном платье и с распущенными волосами. Она двигалась плавно, будто плыла на невидимой лодке, и не касаясь земли, паря над ней где-то в полуметре. «Так и знала, что эти перемещения во времени не доведут до добра… — я от страха едва не усмехнулась, попутно подавляя сильное желание похлопать себя по щекам. — Вот уже и призраков вижу… Что будет дальше? Кикиморы из луж полезут? А почему это из луж?..» Призрак между тем уже находился от меня всего в нескольких шагах. Оказалось, что это была молодая девушка, и очень красивая… Странно, сперва её появление вызвало во мне вполне объяснимый ужас, но теперь, взглянув в её мягкие, наполненные какой-то доброй печалью глаза, я ощутила как душу словно укутывали в нежное, тёплое, пуховое одеяло. И уже ни дождь, ни холод не тревожили — мне стало так хорошо, будто я оказалась… дома у потрескивающего камина. — Кто же ты? — невольно прошептала я, дивясь этому чувству. — Что за дух такой? Девушка в ответ испуганно вздрогнула, устремив взгляд мне за спину. Я же мысленно обругала себя, закусив до крови губу — теперь эти двое точно знают, что кто-то есть поблизости! Не просто так сразу же стихли голоса… Не просто так кто-то из них принялся осторожно подбираться к кустам! Что делать?! Бежать? Не смогу, всё тело трясет так, что я завалюсь, едва успев встать! Продолжать лежать? Притвориться, что без сознания? Или вообще мертва… Нет, тоже не вариант — а вдруг захотят проверить?.. Может, изобразить безумие? Что взять с полоумной… Но мне не пришлось ничего предпринимать — девушка-призрак, встрепенувшись, покрывшись в это мгновение рябью, как поверхность воды, стремительно скользнула в сторону тех мужчин, на ходу бросив мне красноречивый взгляд — сиди, и не вздумай высовываться! Что ж, спорить не стану… Да и, к тому же, я доверяла ей. Чисто интуитивно, без всяких на то оснований. — Это ещё что такое?.. — услышала я испуганный голос одного из заговорщиков. — Матерь Божья… — с заиканием пролепетал второй. — Не угадал… — пропел, разливаясь в пространстве, неземной, но принадлежащий женщине голос. — Не угада-а-а-л… Затем послышался смех. Тихий, как журчание ручейка. И в то же мгновение раздался холодящий кровь вополь ужаса, да такой, что мне пришлось зажать уши. Бог мой, что же там произошло?.. Проверять совсем не хотелось… Лишь закрыла глаза, тщетно пытаясь вспомнить хоть одну молитву, и ждала… Чего-то. Слепо доверившись событиям… и велению призрака. Пожалуй, если сумею-таки выбраться отсюда, первым делом наведаюсь к психиатру. — Не бойся более… — внезапно услышала я тот же неземной голос, дёрнувшись от испуга. — Все убежали. Ты в безопасности. — Почему… почему убежали? — пришлось прокашляться, так как в горле пересохло. — Испугались. — Чего? — Меня. Я в некотором недоумении оглядела девушку, наконец поднявшись на ноги. Не считая того, что она была призраком, ничего другого жуткого в ней даже близко не было… Чего же испугались те двое? — Кто же ты? — вновь спросила я, всё ещё мысленно прокручивая пальцем у виска — общаюсь с призраком, как-будто так и должно быть! — И откуда пришла? И почему помогла мне? — Кто я такая? — девушка коротко рассмеялась. — Гораздо важнее, кто ты. — То есть?.. — растерялась я. — Но об этом не сейчас. Со временем к тебе придёт ответ на мой вопрос. Тогда, когда ты будешь готова. Тогда же узнаешь про то, что ещё хотела услышать от меня. А сейчас, вот, возьми. С этими словами она протянула мне раскрытую правую ладонь, на которой поблескивал и переливался какой-то кристалл, надетый на толстую тёмную нитку. — Что это? — с опаской спросила я, не решаясь взять его в руки. — То, что сохранит, поможет, и сбережёт. Держи, не бойся. Тебе выпала редкая удача, не отворачивайся же от неё. — Удача? — переспросила я с недоверием, всё же взяв кристалл в руки. — В чём же конкретно, позволь узнать? — О таком даре грезят все, но получают лишь те, кому дух предка готов принести его из мира мёртвых. С ним с тобой всегда будет и моё благословение, Агния. Береги кристалл, не снимай никогда. И помни — нет страшнее людского порока, чем трусость. От неё у нас все беды. Прощай. — Те, кому дух предка… — прошептала я одними губами, в то время как брови стремительно взлетели вверх. — Так ты, выходит… Я оторвала взгляд от кристалла и хотела повнимательнее вглядеться в лицо девушки, но передо мной никого уже не было. — Просто злой закон жанра какой-то… — с досадой вздохнула я, надев на шею подарок. — Значит, дух предка… Интересно, кто она мне? Какая по счету прабабушка? То-то гляжу, мне рядом с ней было так тепло и спокойно. Теперь всё понятно. Поэтому и помогла, защитила. Вот только… откуда же она пришла? Неужели… она спит где-то здесь? Я вновь окинула взглядом безмолвное кладбище, только на этот раз совсем с иным чувством. «Если она и вправду здесь, стоит ли поискать? Я же даже имени её не знаю! Вдруг она совсем не Белова? Да и сколько тут может быть женщин с такой фамилией? Жалко, что я знаю лишь имена родителей моих бабушек и дедушек. И на этом всё… Но вдруг она была одной из них?» Рассуждая таким образом я, напрочь позабыв о холоде — после встречи с призраком я, к счастью, совсем не ощущала его — принялась внимательно вчитываться в имена, полагая, что она может быть где-то поблизости. — Я же даже не поблагодарила её! Нехорошо, неправильно… Она спасла меня, подарила… что-то, сохранит, поможет и сбережёт. Надеюсь, речь о защите от всякой нечисти. И после этого уйти, не навестив, не поговорив… Нет, нельзя так. Но как, как мне найти её?! Минут десять я петляла вокруг надгробий, заодно безжалостно отгоняя мысли об услышанном разговоре двух мужчин. Потом, не до этого сейчас… Увы, но ходила я безрезультатно. Но, впрочем, было вполне ожидаемо. Хорошо хоть, что дождь закончился. — Господи, подскажи, где мне искать её! — начала я шептать, озираясь по сторонам как потерянный ребёнок. — И искать ли вообще? Вдруг она вовсе и не здесь… Боже, я ведь не знаю даже, что мне делать дальше… Куда направиться? Где искать потерянный путь? Прошу, подскажи, направь… Всё время что-то происходит, но я так и продолжаю стоять на месте! Как выбираться? Что делать, чтобы справиться?.. Тут мои мысли прервались, так как это время глаз зацепился за какое-то движение вдалеке. Приглядевшись получше, я едва ли не воскликнула, то ли от радости, то ли от испуга — там были люди! И не просто люди — в этих двух таких непохожих друг на друга фигурах я узнала Никиту и Гаврилу. Не став долго раздумывать, точнее я вообще не думала, забыв обо всём на свете в тот момент, я подобрала полы юбки, схожей с вымоченной в ведре половой тряпкой, и широким шагом бросилась бежать к ним, будто они, подобно призракам, могли исчезнуть в любую секунду, прояви я хоть каплю нерасторопности. Первым на меня обратил внимание Гаврила. Всплеснув руками, чуть не потеряв при этом зонт, он воскликнул: — Батюшки, Лидия Ивановна! Какая встреча! Но что же вы, помилуй Бог, бегаете здесь… в таком виде? Я остановилась в десяти шагах от них. Радость от встречи схлынула как по щелчку пальцев. Спутанные мысли цеплялись друг за друга, пихались и боролись, стремясь первыми попасть мне на язык и быть озвученными. Из-за этого я просто молча хлопала глазами, переводя взгляд с Гаврилы, который как-то странно начал подмигивать мне, на Никиту. Интересно, и когда он только успел нарядиться в такой щегольский костюм? В руках, сложенных за спиной, он держал тёмную шляпу, поигрывая ею время от времени, а взгляд его был обращён на одну из холодных каменных плит, и лишь спустя мгновение он хоть и удивлённо, но несколько отстраненно, и как бы нехотя скользнул по мне взглядом. И этот взгляд резанул меня подобно кинжалу своим холодом и безразличием… Так смотрят на чужих людей, видеть которых совсем не рады. Гаврила между тем взял инициативу в свои руки: — Лидия Ивановна, позвольте вас на минутку… Никита Григорьевич, вы ведь не против, если мы оставим вас ненадолго? — Сделайте одолжение, — бросил Никита, вновь обратив взгляд на надгробие. Прищурившись, я смогла прочесть на нём надпись: «Катерина Исаевна, княгиня Оленева, 1835-1875». Минутку… кто это такая? Гаврила же, подхватив меня под локоть, стремительно увел нас на такое расстояние, чтобы Никита не мог ничего услышать. Только тогда я смогла-таки проговорить, не узнавая свой голос: — Гаврила… Прошу, ну хоть ты… Объясни хоть что-нибудь! Что это с Никитой? И почему ты здесь, а не в общине Рады? И почему назвал меня какой-то Лидией? — Нет больше никакой общины, — мрачно ответил усатый камердинер, сложив руки на груди. — Но об этом после. Лидия — это ваше новое имя, так что привыкайте. А Никита… — Гаврила запнулся, но продолжил с невыносимой болью с голосе: — Заколдован он. Не помнит ничего о настоящем прошлом! Так что нам всем, многоимённая вы наша, предстоит начинать всё с чистого листа…