А ты — нет

Называть боль моральной, душевной, внутренней, веря, что её источники сокрыты в эмоциях – это обман. И Анна хорошо понимала это. Ведь сколько названий не придумай, а боль остаётся болью. Даже когда известны её источники. Даже когда уже прошло так много времени. Даже когда все попытались просто забыть. А боль осталась болью. Анна когда-то ещё верила в названия, верила обещаниям, что со временем всё пройдёт, исчезнет, испариться. Да только ничего этого не происходило. Совсем ничего не менялось. Смерть Микото не терялась во времени, факт его кончины не стирался в памяти, а боль продолжала расти. Словно он оставил её, предал, а теперь страдали они оба. Иногда Анна надеялась, что когда-нибудь боль утихнет или же станет монотонной, продолжая тихо ныть внутри её тела. Протяжно, каждый день, напоминая о том, о чём она и без того забыть не могла. Смерть родителей, кончина Хонами, гибель Татары… уход Короля. Анна помнила всё, больше не закрывая глаза на правду. Её все покинули. Оставили одну. И всё, как по цепочке. Один за другим. Один за другим. Сначала Хонами говорила, ласково гладя её по голове, что всё будет хорошо, что Анна забудет о своей потери. Ведь они теперь вместе. И этого больше не повторится. Она защитит её. Поможет. Поддержит. Хонами была права, это больше и не повторилось, ведь Хонами просто забыла её. Жила в том же городе, совсем рядом и не помнила ничего о девочке, которой давала клятву. А потом её не стало. Смерть приходит в разных обличиях. Татара всегда тепло улыбался, радостно заявляя, что всё будет хорошо. Ведь они… Хомра. Все вместе. Ведь у них есть… Король. Татара не клялся Анне, словно знал, что его клятва слишком шаткая, слишком ненадёжная, и лучше самому в неё не верить, ведь у него не так много сил, чтобы держать слово до конца. Он лишь улыбался и отворачивался, когда Анна задавала слишком серьёзные вопросы. Татара знал, что она всё понимает. Знал, что ей больно из-за родителей и Хонами. Она горевала по ним. А затем… Микото. Ему несли свои клятвы и обещания. Его тоже уверяли, что всё будет… как он скажет. Только нужно то, сё и ещё что-то, чем он вообще не интересовался. Микото не убеждал Анну ни в чём. Он и сам не верил в лучшее. Как и она. Поэтому они понимали друг друга, храня какую-то боль внутри себя. Им даже не пришлось говорить об этом, они поняли друг друга без слов. А теперь вся боль досталась Анне. В боли Анна чувствовала красный, его красный. Теперь он стал её. Кровавое больное наследие горящего в пламени ада престола. И слуги лишь мёртвые души из прошлого. И живые лишь те кто, когда-то умрёт. Анна видела их смерти. Все. Каждую. Казалось, что она просто монотонно жила, наблюдая за тем, как обрываются жизни. Одна за другой. Одна за другой. С пламенным проклятым наследием пришли не только новые силы Красной Королевы, но и прозрение. Видения будущего чёткие и безжалостные. И Анна не знала, сможет ли она их изменить. Она хотела это сделать и даже знала как. Анна получила громадную силу, которая могла помочь ей. Но эта сила всё ещё плохо поддавалась контролю. В этом заключалось третье наследие Красного Короля, доставшееся маленькой девочке – безумие. Желание сгореть заживо или же сжечь всё вокруг до белого пепла. Сделать весь мир красным и раствориться в нём. Затопить улицы, города, людей адским огнём. Убить всех. Умереть самой. Лишь внешний мир с его заботами и трудностями тянул в реальность. Распадающийся красный клан, ужесточившееся правление синих, новый Золотой Король, возвращение Исаны Яширо, его попытки уничтожить проклятый артефакт, мафия, новые законы чёрного рынка, попытки уничтожить красных… И боль. Усиливающаяся, приобретающая новые ощутимые формы. Отчаянье. Несправедливость. Ложь. Предательство. Смерти. Больше не было того прекрасного океана из красного, Анна больше не сталкивалась с тем зверем, укравшим её сердце навсегда. Она осталась одна. Анна чувствовала, как тяжёл Дамоклов меч, который висел над её головой, как нелегки заботы о тех, кто носил в себе красный. Забота об их жестокости, связях, жажде двигаться куда-то дальше. Лишь потому, что в них горел красный. Его красный. Её красный. Жить без него оказалось сложно и… больно.