Ты с ним.

      На столах стоят закуски: до неприличия дорогие креветки на свежих листьях салата, канапе, фрукты. И всё это оформлено так, словно здесь собралась верхушка общества, самые высокопоставленные люди, а не спортсмены и федерация волейбола, где многие были довольно простыми. Хотя да, вечер организовывала как раз элита, поэтому и ресторан, где накрыт фуршет, довольно большой и дорогой, пёстрый. Персонал ходит по струнке, и играет живая музыка. Показуха, до дрожи раздражает излишняя роскошь.       Официанты лавируют между гостями в дорогих костюмах и платьях, разнося напитки — игристое вино в высоких фужерах, приветливо улыбаются, но остаются профессионально незамеченными. Волейболисты, ставшие уже профессионалами, пользуются возможностью немного расслабиться и пьют предложенные напитки, не отказывая себе и в возможности бесплатно полакомиться разными закусками.       Особенно фуршету был рад Бокуто, который традиционно уминал мясо, красиво уложенное на блюдо. Хотя он был больше рад всё же не еде, а возможности встретиться с друзьями, которых давно не видел из-за плотного графика перелётов, игр и прочих заморочек, которые также сохранялись и у других. Если Хинату, Ацуму и Сакусу он видел чуть ли не чаще семьи, то последняя встреча с Куроо, его дорогим бро, была больше двух месяцев назад, а о /Т.и/ и говорить не стоит, подругу он не видел около полугода. Но волейболист знал, что сегодня точно встретит этих двоих.       /Т.и/ работала в ассоциации волейбола недолго, пришла туда значительно позже Куроо, но быстро освоилась в сфере рекламы и связи с общественностью, её креативность и живой характер покоряли многих, наверно поэтому она влилась в коллектив. Куроо, работающий в отделе продвижения, часто встречался с ней, был её семпаем и подсказывал девушке в некоторых ситуациях. Несмотря на то, что они работали вместе, то виделись также нечасто из-за разных разъездов по форумам, конференциям и другим делам, которые выматывали, но нужными не были. И вот сегодня случай, собравший старых друзей в одном месте.       Чёрная макушка, всё с такими же непослушными волосами, материализовалась за спиной Бокуто, поедающего несчастную креветку. Куроо сразу заприметил друга в толпе и нет, не только потому что он всегда знает, что тот околачивается у столиков с морепродуктами и мясом.       — Какой же ты здоровый! — брюнет хлопает друга по плечу, и тот почти давится.       Два больших шокированных глаза смотрят на Тецуро так, будто вот-вот из них польются слёзы радости. Конечно, парню была приятна такая реакция, да и что скрывать, он тоже соскучился по глупой сове, даже если глупым уже совсем и не был. Бокуто обнимает друга, терпя неудобно давящий плечи пиджак.       — Бро, как я скучал! — звонкий голос и похлопывания по спине, тяжёлые и непривычные.       Всё же отсутствие тренировок, таких же плотных как у Бокуто, сказались на брюнете, даже занимаясь в зале, он все равно был меньше светловолосого. Отстраняясь друг от друга, они улыбаются во все тридцать два и мгновенно подхватывают настроение друг друга, заводя темы о произошедшем за время, что они не виделись, не забывая хвалить друг друга и громко смеяться, ловя на себе взгляды взрослых дяденек, которыми они сами рисковали стать, смирялись. Взросление такая грустная штука.       Вечер протекал спокойно, каждый нашел для себя компанию, многие старые знакомые встретились и, конечно, им было о чем поговорить. Парни тоже были погружены в беседу, но спустя несколько взглядов на циферблат Куроо не выдержал.       — Где носит /Т.и/. — бурчит он себе под нос, но Бокуто слышит его. — Я должен был её забрать и приехать с ней, она сказала что задержится, но полтора часа это слишком, эти девушки…       Парень тяжело вздыхает, и друг так понимает эту тяжелую ношу —ожидание. Он сам ждёт, когда же девушка придет и удостоит своих лучших друзей милой и доброй улыбкой. Очарованный мыслями Котаро, кажется, совсем улетел в космос, размышляя, как он обнимет подругу.       — Совень, слюни подбери. — Тецуро смеётся и бьёт друга по затылку.       Парни не дружили с /Т.и/ с детства, они познакомились в старших классах, но оказались настолько одинаково ненормальными, что сдружились быстро, познакомившись на товарищеском матче, на который пришла девушка. Тогда она нелепо уронила с трибун сумку, а грациозный Тецуро, разумеется, как джентльмен вернул её, не забыв попросить номер. Подлетевший Бокуто тоже напросился на прогулку, и так всё завертелось.       Она была своеобразно сдержанной, но поддерживала почти каждую безумную идею, а иногда и сама была инициатором, парням нравилось это. Куроо был очарован ею и не скрывал симпатию, но быстро успокоился, когда понял, что ему ничего не светит, решив, что просто будет другом, оберегающим от идиотов, часто липнущих к таким девушкам. То что и он, и Бокуто были идиотами по-своему, он в расчёт не брал.       — Бро, это /Т.и/? — Бокуто окончательно роняет челюсть и вместе с ним, кажется, и Куроо.       В чёрном платье, идеально подходящем по фигуре, выделяя все соблазнительные изгибы, которые были отчетливо видны, но не кричали пошлостью, на высоких каблуках девушка входит в зал, прижимая белый клатч ближе к себе. Длинные серьги только выделяют лебединую шею, а волосы модельно развеваются при походке. Как будто все посетители смотрят на неё, но самые главные зрители — два лучших друга.       Тихо стуча каблуками, девушка сразу идет к столам с морепродуктами, она прекрасно знает, что два вихря её юности точно там. Она скучала по ним, поэтому сейчас немного волнуется, как бы сохранить лицо и образ элегантной леди и при этом выплеснуть свои эмоции при встрече с парнями.       Стоят. Два волейболиста с отвисшими челюстями, самолюбие гладит девушку по волосам.       — Парни, слюни подберите. —игриво заявляет /Т.и/, останавливаясь перед ними.       Реагируют молча, и Бокуто срывается, чтобы утянуть девушку в объятия, но оказывается остановленным рукой друга. Куроо наклоняется к /Т.и/ и подхватывает её ладонь, касаясь губами пальцев.       — Здравствуйте, очаровательная дама, рад, что наконец-то вы притащили свой зад сюда спустя полтора часа. — рука чешется треснуть брюнета, но он прав, только вот его кокетливость лишняя, но она смешит.       — Здравствуйте, господин я-не-буду-тебе-помогать-на-конференции.       Туше, Куроо усмехается и вытягивается, приобнимая девушку за талию, Бокуто за спиной недовольно пыхтит, привлекая внимание. Он не видел её дольше, но сейчас его явно забыли.       — Ко, привет. Боже, какой же ты стал широкий, дай поцелую. —девушка выпутывается из лап брюнета и оказывается в объятьях Бокуто.       Он следует примеру Куроо и аккуратно обнимает девушку за талию, на ментальном уровне понимая, что хотел показать ему Тецуро. Все же нетерпеливо подставляет щёку под мягкие губы в блеске, охая от приятных ощущений и комплимента по поводу телосложения, всё же от неё это слышать приятнее, чем от друга.       — Ну что, нам точно есть о чём поговорить до начала очередной торжественной речи. — девушка вздыхает. — Как они мне все надоели.       Парни смеются над её печальным лицом, но про себя оба отмечают, какая она невероятная, как изменилась со школьных времен. Уколы ревности утыкаются в мужские сердца от осознания, что кто-то может прибрать их подругу себе. Хищно оглядывают посетителей, чтобы не один не смотрел похотливо в сторону /Т.и/. А потом улыбаются друг другу, понимая без слов одну мысль — они безумно гордятся ей и тем, что они её друзья.       Они старались вести себя тихо, но всё же часто несдержанно смеялись, чем и вызывали осуждающие взгляды со стороны руководства. Остальные спортсмены понимающе улыбались и подходили здороваться, так или иначе все здесь были знакомы. За беседой, тёплой, наполненной живым гоготом Бокуто, ехидными смешками Куроо, потому что он сдерживал свой сумасшедший смех, иначе всё внимание принадлежало бы им, и сдавленным смехом /Т.и/. С ними всё чувствовалось по-особенному, находиться в кругу друзей спустя столько времени — восхитительно.       Скучные речи толкали на сцене приглашенные спонсоры, рассуждая о перспективах и о том, как молодежная сборная Японии проявила себя, приветствовали новых людей, а /Т.и/ вполуха слушала монолог, пока Бокуто рассказывал о сухопутных черепахах в Южной Европе.       — Слово передаётся нашей сотруднице, организующей для вас небольшое мероприятие, /Т.ф/-сан, прошу вас. — услышав своё имя, девушка встала, поправляя платье.       Шепнув парням «простите», она ровной походкой удалялась к небольшой сцене, где её уже ждали. Куроо и Бокуто, смотря ей вслед, пропустили пару шумных вдохов восхищения: ровная спина, очерченные формы и уверенность, сквозящая в походке. Они были уверены, что /Т.и/ самая шикарная на этом вечере, и только она смогла привлечь их внимание. Они слушали её речь очень вдумчиво.

***

      — …и таким образом, мы организовали для вас летний сбор в Форталеза* , где вы сможете набраться опыта в непривычном пляжном волейболе. — девушка выдыхает, получая аплодисменты и уходит в зал, немного краснея от внимания слушателей.       Бокуто восхищенно хлопает и счастливо у себя в мыслях собирает чемодан, вспоминая не оставил ли он свои солнцезащитные очки у родителей. Пока девушка направляется к столику, где сидят парни, она не слышит того, что говорят возле них, но зато Куроо и Бокуто слышат прекрасно.       — Какая горячая, может познакомиться? — высокий молодой парень толкает своего друга в бок и кивает в сторону идущей /Т.и/.       Глаза её двух друзей-собственников темнеют, становятся устрашающе мрачными, они прожигают тела незнакомцев, отчего те невольно поворачиваются, сталкиваясь с довольно грозными взглядами янтарных глаз. Тем становится не по себе, и они спешно отходят дальше, желая избежать близкого контакта с парнями старше, но всё же украдкой посматривают в их сторону, а точнее в сторону девушки, которая пришла к ним.       — Вы так если смотреть будете на каждого парня, то у меня мужа никогда не появится. — /Т.и/ усмехается и хватает их за щёки, смешно оттягивая.       И вся их тёмная аура растворяется ярким свечением её присутствия, они снова становятся похожими на двух дурачков. Очень высоких, широкоплечих, солидных дурачков, на которых взгляды метают многие фанаты и фанатки или же сотрудницы отдела продвижения. /Т.и/ бесится от всех категорий, но признает, её мужчины просто шикарны.       — Значит выйдешь замуж за кого-то из нас. — Бокуто пожимает плечами, как будто сказал что-то само собой разумеющееся.       Возможно так оно и было, от отчаяния и за них пойдешь, не посмотрит же, что они её друзья, слишком хороши, чтобы думать о такой мелочи как «испортить дружбу отношениями».       — Да-да, а вообще, у меня в сумке лежат мармеладные червячки, которые я очень хочу съесть. —девушка шепчет и с идеей в глазах смотрит на парней, ища поддержку.       Куроо вытягивается и непринужденно оглядывает свободные столы.       — В том углу свободно, погнали. — подаёт девушке локоть, и они вальяжно идут до столика, пока Бокуто уже поспешил занять место.       Усаживаясь удобнее, /Т.и/ расстегивает клатч у себя на коленях, показывая парням, сидевшим от неё по обе стороны, содержимое. Правда, мармеладные червячки, да так много, что Куроо пытается не расколоться от приступа смеха. Типичная женская сумочка: телефон, помада и мармеладные червячки.       — Дай мне одного. — брюнет тянет руку под столом, потому что со своим же нельзя.       — Мне тоже. — Бокуто сам тянет руку в клатч со сладостями.       — Сначала поцелуйчик в щёку, а потом и сладости. — шутит девушка, но внезапно ощущает горячие губы на своих щеках.       Не задумываясь поцеловали, потому что в этом для них нет ничего такого. Выжидающие награду глаза смотрят на девушку, чьи щёки заливаются алой краской смущения. Хихикает и отдает им по сладости.       — Нам за каждую тебя целовать теперь? — Куроо кладет свои теплые руки поверх женских, отвлекая внимание. — Нет уж, давай сюда.       Сумка исчезает из женских рук, и гаденькая улыбочка Куроо растягивается до невообразимых размеров, он пересаживается ближе к Котаро, так что /Т.и/ понимает, теперь ей придется просить собственные лакомства.       — /Т.и/, ты чего как не родная, угощайся. — Бокуто отсыпает в ладонь немного мармелада и передает девушке.       — Вы два несносных хитреца. — говорит /Т.и/, пока жует.       — Но ты любишь нас.       Бокуто прав, как обычно невинно пожимая плечами.